«Петербуржец» против «В.В.»
Здесь
каждый камень
Ленина знает...
В. Маяковский
Вдохновенные слова эти, сказанные поэтом о Москве, в равной мере можно отнести и к Петербургу — Петрограду.
...Прекрасен был всегда Петербург, воспетый еще Пушкиным. Не раз, конечно, бродил Ильич по его чудесным набережным, любовался бессмертным творением Фальконе, классическим ансамблем Дворцовой площади, замечательной фельтеновской решеткой Летнего сада и другими великолепными памятниками архитектуры.
Но Ленин знал еще и другой Петербург — тот Петербург, что раскинулся за Невской и Московской заставами, Петербург трущоб и фабричных казарм, ветхих домишек Шлиссельбургского тракта, задымленных громад заводских корпусов.
Ради этого — окраинного, рабочего Петербурга он и приехал сюда...
С Петербургом связаны многие выдающиеся события в жизни В. И. Ленина. Здесь он положил начало созданию марксистской рабочей партии в России. Из Красного Питера руководил Владимир Ильич борьбой пролетариата во время первой русской революции. В Петрограде началась под его руководством Великая Октябрьская социалистическая революция. Здесь, наконец, Владимир Ильич возглавил первое в истории рабоче-крестьянское правительство и заложил основы советского социалистического государства...
Более двухсот памятных мест в Ленинграде связано с жизнью и деятельностью В. И. Ленина. И, конечно, не случайно в 1924 году, сразу же после кончины Ленина, II Всесоюзный съезд Советов принял решение о переименовании Петрограда в Ленинград. «Пусть отныне, — говорилось в постановлении съезда, — этот крупнейший центр пролетарской революции навсегда будет связан с именем величайшего из вождей пролетариата Владимира Ильича Ульянова (Ленина)».1
Свыше четырех десятилетий носит Ленинград с честью свое великое и славное имя...
Но давайте перелистаем страницы истории и воскресим в памяти события девяностых годов прошлого века.
Владимир Ильич впервые приехал в Петербург в августе 1890 года, а через три года поселился здесь постоянно. С 31 августа 1893 года он стал петербуржцем.
В нашем рассказе слово «петербуржец» будет означать не только жителя Петербурга. В биографии В. И. Ленина оно стало также его партийной кличкой, подобно тому, как фамилия Тулин была его первым литературным псевдонимом.
Об обстоятельствах, связанных с партийной кличкой «Петербуржец», рассказывает в своих воспоминаниях В. Д. Бонч-Бруевич, ставший впоследствии ближайшим помощником и сотрудником Владимира Ильича — первым Управляющим делами Совета Народных Комиссаров.2
Познакомившись в 1893 году в Москве с Анной Ильиничной Ульяновой-Елизаровой, Бонч-Бруевич нередко слышал от нее рассказы о молодом и талантливом марксисте «Петербуржце», которого в Москве тогда еще никто не знал.
В январе 1894 года на нелегальную сходку в Москве, проводившуюся под видом студенческой вечеринки, пришел никому не знакомый молодой человек.
На сходке в тот вечер выступал с рефератом один из идеологов народничества Василий Павлович Воронцов, известный под псевдонимом «В. В.».
Он без труда разгромил возражавших ему молодых марксистов и вместе со своими единомышленниками торжествовал победу. Но вот слово попросил молодой незнакомец. Вначале маститый докладчик снисходительно, с иронической улыбкой поглядывал на своего оппонента. Однако же тот со всем пылом молодости, вооруженный вескими аргументами, убедительно подобранными статистическими данными, разбил в пух и прах все теории народнического «вождя».
После «вечеринки» все спрашивали, кто же этот «дерзкий оппонент», посмевший выступить против самого В. В.? Ответ был краток: «Петербуржец».
Но кто такой «Петербуржец» — продолжало оставаться тайной.
И лишь в 1895 году, когда вышла знаменитая работа В. И. Ленина «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?», стало ясно, что ее автор и «дерзкий оппонент», выступивший в Москве против В. В., один и тот же человек.
На высказанное по этому поводу Бонч-Бруевичем предположение Анна Ильинична с улыбкой ответила:
— Да, вы угадали... Это одно и то же лицо.
То, чего в 1894 году еще не знали московские марксисты, знала уже, однако, московская полиция. Вот что доносил в департамент полиции московский полицмейстер по поводу «вечеринки», на которой выступал «Петербуржец»:
«Присутствовавший на вечере известный обоснователь теории народничества писатель «В. В.» (врач Василий Павлович Воронцов) вынудил своей аргументацией Давыдова* замолчать, так что защиту взглядов последнего принял на себя некто Ульянов (якобы брат повешенного), который провел эту защиту с полным знанием дела».3
Спустя много лет конспиративная кличка «Петербуржец» стала и литературным псевдонимом Владимира Ильича. В декабре 1911 года в марксистском журнале «Просвещение» была опубликована статья Ленина «Три запроса», под которой стояла подпись: «Петербуржец». В том же номере напечатана еще и другая ленинская статья за подписью: П. Вполне вероятно, что это первая буква того же псевдонима.
* Давыдов Иосиф Мордухович, студент Юрьевского университета, марксист, возражавший на вечеринке Воронцову.
ПАРТИЙНАЯ КЛИЧКА ИЛИ ШУТКА?
«Петербуржец» не единственная партийная кличка Владимира Ильича в то время. Об одной любопытной кличке рассказывает в своих воспоминаниях М. А. Сильвин.1
Члены марксистского кружка студентов Петербургского технологического института (кружок Радченко), куда по приезде в Петербург вступил Владимир Ильич, решили придумать Друг другу конспиративные клички. Так, Г. М. Кржижановский был назван «Сусликом», П. К. Запорожец — «Гуцулом», В. В. Старков — «Земляникой». Ванеев и Сильвин (оба нижегородцы) — «Мининым и Пожарским» и т. д.
Не раз выручали эти клички молодых революционеров. Не пройдет и двух лет, как Владимир Ильич воспользуется для своих целей этими полушутливыми, полуконспиративными кличками.
Известно, что в декабре 1895 года Ленин был арестован и помещен в Дом предварительного заключения. Попав в тюрьму, Владимир Ильич по-прежнему живо интересовался всем, что делалось на воле. Особенно его беспокоила участь друзей по «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса». Но как узнать об этом, как обмануть бдительность тюремщиков?
И вот Ленин составляет длинный список литературы, и между названиями действительно нужных ему книг он искусно вплетает некоторые заглавия, которые сопровождает маленькими вопросительными знаками. По этим вопросительным знакам родные и друзья Ленина догадались, что книги эти ему вовсе не нужны, а вопросы относятся к тем, кто скрывается за книжными названиями.
Так, вопросительный знак против названия книги историка Костомарова «Герои смутного времени» означал вопрос: «Что с Мининым и Пожарским?», то есть с Ванеевым и Сильвиным. Книга Брема «О мелких грызунах» определенно намекала на Г. М. Кржижановского, ведь именно он носил кличку «Суслик». А запрос книги Майн-Рида «Минога» имел в виду Н. К. Крупскую, так как ей принадлежали клички «Рыба» или «Минога».2
Владимир Ильич в кружке Радченко тоже был «окрещен» шутливым прозвищем... «Тяпкин-Ляпкин».
Помните судью из бессмертной комедии Н. В. Гоголя «Ревизор»? Правда, гоголевский персонаж называется несколько иначе: не Тяпкин-Ляпкин, а Ляпкин-Тяпкин. Либо Владимир Ильич сознательно, чтобы подчеркнуть шутливый характер прозвища, перевернул эту фамилию на свой лад, либо Сильвин кое-что запамятовал.
По поводу выбора этой клички М. А. Сильвин в своей книге замечает в скобках: «до всего доходит собственным умом». И в самом деле, судья в «Ревизоре» однажды произносит о себе такую фразу: «Да ведь сам собою дошел, собственным умом!» Вот эта реплика, видимо, и послужила товарищам Владимира Ильича по кружку основанием дать ему шутливое прозвище «Тяпкин-Ляпкин».
Это прозвище по-своему характерно. Оно говорит, во-первых, о чувстве юмора, которое было присуще Ленину, а во-вторых, о том, что сама по себе эта реплика даже в устах столь малопочтенной особы, как Ляпкин-Тяпкин, в какой-то мере соответствовала одному из идейных принципов Владимира Ильича «до всего доходить собственным умом». И в самом деле — острый критический ум, глубокая эрудиция, большая образованность позволяли ему в решении сложнейших вопросов общественной жизни и науки уже в то время проявлять удивительную творческую самостоятельность.
Вот почему на вопрос — партийная кличка или шутливое прозвище? — можно ответить: и то и другое.
Однако же надо заметить, что «Тяпкин-Ляп- кин» никогда не был настоящим псевдонимом Владимира Ильича.
НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ И АДВОКАТ УЛЬЯНОВ
Приехав в Петербург, Ленин, как известно, не ограничился участием в подпольном марксистском кружке, а сразу же принялся за широкую пропаганду марксистских идей.
Передовые рабочие Петербурга скоро узнали и полюбили молодого пропагандиста — коренастого, невысокого роста человека, с небольшой рыжеватой бородкой и с удивительно ясными, проницательными глазами.
Рабочие называли своего пропагандиста Николаем Петровичем. Один из участников этих кружков — М. М. Бодров впоследствии вспоминал, что дни занятий с «Николаем Петровичем» были лучшими днями его жизни. Он писал: «У нас прямо глаза открывались. Мы чувствовали, что светлее становится после бесед с ним»1.
Но кем в действительности был «Николай Петрович», никто из участников кружков не знал. Однажды, когда после занятий «Николай Петрович» ушел, участники кружка спросили
организатора: «Кто он такой?». Но организатор кружка В. А. Князев не мог ответить на этот вопрос, — он и сам не знал настоящей фамилии пропагандиста. Случай, однако, позволил Князеву узнать, кто же такой «Николай Петрович», и впоследствии он об этом рассказал в своих воспоминаниях.2
В 1893 году у Князева умерла бабушка, служившая у одного генерала. Чтобы получить оставшееся от нее небольшое наследство, нужно было обратиться в суд. Товарищи посоветовали Князеву заручиться помощью адвоката и порекомендовали обратиться к помощнику присяжного поверенного Ульянову.
Известно, что Владимир Ильич был по образованию юристом и в первые годы после окончания университета занимался адвокатурой.
Ничего не подозревая, направился Князев по указанному ему адресу в дом № 7 по Большому Казачьему переулку*.
Он поднялся по мрачной грязноватой лестнице на третий этаж и позвонил в квартиру № 13. На звонок вышла хозяйка квартиры. Она сказала, что Ульянова дома нет, но он должен скоро прийти. Князев решил подождать и зашел в комнату Ульянова. Его удивила чрезвычайно скромная обстановка адвокатского жилья. Железная печь в углу, простая койка, стол с керосиновой лампой, два венских стула да еще этажерка для книг — вот и вся мебель.
«Небогато живет!» — подумал Князев. В это время раздался звонок, и вскоре в комнату вошел сам ее хозяин.
— А, вы уже ждете? — обратился он к Князеву. — Ну-с, одну минуточку: я сейчас переоденусь, и мы с вами займемся.
Князев посмотрел внимательно на адвоката и на миг растерялся от удивления: перед ним стоял «Николай Петрович».
Вот, значит, кто такой адвокат Ульянов!
Так неожиданно раскрылось инкогнито молодого революционера-пропагандиста.
Именно здесь, в скромной квартире по Большому Казачьему переулку, «Николай Петрович», или, скажем яснее, Владимир Ильич, написал упоминавшуюся выше статью «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве». Тут, по всей вероятности, он придумал и свой первый настоящий псевдоним — Тулин.
Если в рабочих кружках Петербургской стороны Владимира Ильича звали Николаем Петровичем, то на Васильевском острове он был известен как Федор Петрович. Отсюда — встречающийся в сочинениях В. И. Ленина сокращенный псевдоним «Ф. П.».
Бесполезно, видимо, пытаться выяснить происхождение этих двух партийных кличек. Очевидно, они возникли совершенно случайно. Главное их свойство — массовость, а ведь сам факт двойственности партийных кличек (в двух районах — разные) говорит об их основном назначении — служить конспирации. Интересно заметить другое: от этих конспиративных кличек, точнее, от их общего отчества (Петрович), по всей вероятности, произошел один из ленинских псевдонимов — Петров. Фамилия Петров означает ведь то же самое, что и Петрович, то есть: сын Петра.
Сейчас можно считать установленным, что еще во время пользования партийной кличкой «Николай Петрович» Владимир Ильич придумал для себя и псевдоним «Петров». Об этом говорят воспоминания С. Н. Мотовиловой, опубликованные сравнительно недавно.3
Оказывается, еще в 1895 году, будучи в Лозанне (Швейцария), Владимир Ильич, знакомясь с Мотовиловыми, представился: «Петров».
Через несколько лет, в 1900 — 1901 годах, десятки писем Владимира Ильича были подписаны по-русски: «Петров» или латинским шрифтом: «Petroff».
Впоследствии фамилия Петров дополнилась еще и именем, и в сочинениях Ленина можно встретить псевдоним «Ив. Петров». Псевдоним «Петров» имел одно очень важное достоинство: он представляет собой массовую, очень распространенную в России фамилию и поэтому не привлекал к себе внимания.
* Ныне переулок Ильича.