ВОСПОМИНАНИЯ О В.И.ЛЕНИНЕ

 

Дмитрий Дмитриевич Киселев (1879 — 1962) — в партии большевиков с 1918 г. Член Иркутского губисполкома, уполномоченный ЦК РКЛ(б) и Урало-Сибирского бюро ЦК по связи с подпольными партийными организациями Сибири и Дальнего Востока в 1919 г. После падения колчаковской власти в Сибири руководил системой народного образования в Иркутской губернии. С 1920 по 1930 гг. — на дипломатической работе, затем в разведывательном управлении РККА. В 1939 г. в звании полкового комиссара вышел в отставку, но продолжал вести большую общественную работу.

 

НЕЗАБЫВАЕМАЯ ВСТРЕЧА

Весной 1919 г., когда Советская республика была охвачена кольцом интервентов четырнадцати империалистических государств, я с женой Екатериной Алексеевной Киселевой возвращался в Москву из нелегальной поездки по колчаковской Сибири, куда был послан Я. М. Свердловым.

В мою задачу входило объехать подпольные организации в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, где в тылу белых большевики готовили мощный удар в спину Колчака. Я должен был информировать подпольщиков об успехах Красной Армии, передать им указания партии о необходимости усилить партизанское движение в Сибири и на Дальнем Востоке и тем самым содействовать победам Красной Армии.

Выполняя поручение, я побывал во многих городах Сибири и Дальнего Востока — Красноярске, Иркутске, Верхнеудинске (Улан-Удэ), Чите, Благовещенске, Хабаровске, Владивостоке и Харбине.-

Был весенний день, когда мы с женой второй раз перешли линию Восточного фронта в районе железнодорожной станции Раевка Самаро-Златоустовской железной дороги, направляясь в Москву, и сразу же очутились в цепи красноармейцев передового полка. Какие незабываемые минуты! Там, где-то далеко-далеко позади — в колчаковской Сибири, — остались тяжелые переживания нашей долгой и опасной конспиративной поездки по вражеским тылам!

Мы прибыли в город Бугуруслан Самарской губернии, где тогда находился штаб командарма.

Первый доклад о своей поездке по тылам колчаковцев и интервентов я сделал М. В. Фрунзе. Он остался им доволен и предложил мне с женой перебраться в его служебный поезд, обещая довезти нас до Самары, что значительно облегчало и ускоряло наше возвращение в Москву.

О нашем благополучном возвращении из колчаковской Сибири сразу же был поставлен в известность ЦК партии, и, когда мы приехали в Москву, нас поместили в одну из лучших московских гостиниц — «Люкс». Меня пригласили в Кремль для личного доклада В. И. Ленину.

В назначенный день и час я прибыл в Кремль. Помощник В. И. Ленина сказал, что Владимир Ильич дает мне, как интересному путешественнику, побывавшему во вражеских тылах, для доклада целый час и что, поскольку у В. И. Ленина весь рабочий день расписан по минутам, я должен уложиться в это время.

Меня проводили в кабинет В. И. Ленина. Владимир Ильич сидел за письменным столом и что-то быстро писал. Вскинув на меня приветливый взгляд, Ленин спросил: «Товарищ Киселев?» — и получив утвердительный ответ, пригласил меня садиться в кресло.

Необычная обстановка Кремля, значимость предстоящей беседы с Владимиром Ильичем — все это волновало и смущало меня. Однако приветливость Ленина, его исключительная простота в обращении с людьми, незабываемая улыбка быстро вывели меня из смущения, и я едва поспевал отвечать на его вопросы.

В. И. Ленин был человеком живым, подвижным. Он интересовался буквально всем, что имело какое-либо отношение к гражданской войне на Востоке: партизанской борьбой сибирских и дальневосточных рабочих и крестьян с белыми и интервентами, взаимоотношениями колчаковцев с атаманом Семеновым и японцами, вооружением и снабжением колчаковской армии и многими другими вопросами. Но больше всего Владимир Ильич интересовался тем, какую форму принимает революционное движение в тылу Колчака: организуются ли в местах свержения колчаковской власти Советы или земские управы.

И когда я сказал, что в тех местах, где сибирские рабочие и крестьяне свергают власть колчаковцев, они организуют Советы, то Владимир Ильич полувопросительно сказал: «Ведь Колчак преследует не только коммунистов, но и некоторых земских деятелей?»

Я вытащил из портфеля пачку привезенных из Сибири белогвардейских газет, где, как в зеркале, был отражен пожар революционных восстаний, охвативших колчаковские тылы.

Я рассказал о стихийных крестьянских восстаниях, о партизанском движении в Западной и Восточной Сибири, о Тасеевском фронте под Красноярском, где, несмотря на разгул колчаковщины, все время сохранялись очаги Советской власти, о мощном партизанском движении на Амуре и в Приморье.

Ленин расспрашивал меня и об отдельных товарищах — активных участниках революционной борьбы с белыми и интервентами в Сибири и на Дальнем Востоке. Я рассказывал ему главным образом о тех, кого знал по совместной работе еще во время существования Советской власти в Иркутске в 1918 г. и кто потом оказался или в сибирском подполье, или на Дальнем Востоке: о М. А. Трилиссере, П. П. Постышеве, С. Г. Лазо, Я. Д. Янсоне, Б. А. Славине, В. В. Рябикове, М. М. Сахьяновой1 и о многих других.

«Хорошие вести вы, товарищ Киселев, привезли нам из Сибири, — сказал Владимир Ильич, — а вот здесь белый генерал Деникин пока бьет нас», — добавил он.

Газеты, привезенные мною из Сибири, В. И. Ленин попросил передать секретарю газеты «Правда» Марии Ильиничне Ульяновой, что я в дальнейшем и сделал.

Владимир Ильич Ленин умел заставить собеседника разговориться, и я нарисовал обстоятельную картину революционной борьбы рабочих и крестьян Сибири и Дальнего Востока против колчаковщины и интервентов.

В конце беседы Владимир Ильич коснулся моей новой командировки в колчаковскую Сибирь. Он сказал: «Вот сейчас вы, товарищ Киселев, немного отдохнете в Москве после тяжелой и опасной поездки... а потом будет оформлена ваша новая конспиративная поездка в колчаковскую Сибирь».

Мой час истек, время доклада окончилось, я встал, чтобы проститься. Владимир Ильич тоже поднялся с кресла и вышел из-за стола. Он проводил меня через свой кабинет до самых дверей. Прощаясь, В. И. Ленин крепко пожал мне руку, пожелал успеха в дальнейшей работе и просил передать привет боровшимся в колчаковском тылу товарищам.

В июле я получил мандат от Урало-Сибирского бюро ЦК РКП(б) и снова отправился в колчаковскую Сибирь.

Д. Д. Киселев

Годы огневые, годы боевые. Иркутск, 1961, стр. 60 — 62.

1 Трилиссер Михаил Абрамович (1883 — 1938) — профессиональный революционер, член партии с 1901 г. Активный член организации РСДРП ряда городов России. Один из руководителей Свеаборгского восстания военных моряков в 1906 г., участник Таммерфорской конференции. За революционную деятельность неоднократно подвергался арестам, ссылкам. После Октябрьской революции член Центросибири. В годы гражданской войны член подпольного Амурского обкома РКП(б). По восстановлении Советской власти — председатель Амурского обкома партии, редактор газеты «Амурская правда», комиссар по иностранным делам, товарищ председателя военно-революционного комитета, эмиссар правительства ДВР. С октября 1920 г. по август 1921 г. член Дальбюро ЦК РКП(б). Затем на руководящей работе в органах ВЧК — ОГПУ, ЦКК — ОКИ СССР. В 1935 г. был направлен ЦК ВКП(б) на работу в Коминтерн.

О пребывании Д. Д. Киселева в Благовещенске и встрече с М. А. Трилиссером рассказывает в своих воспоминаниях Иван Ильич Шеин, активный участник борьбы за Советскую власть в Восточной Сибири, Забайкалье и Амурской области. «В феврале 1919 года Благовещенск посетил Д. Д. Киселев, который провел расширенное совещание обкома и рассказал о том, что происходит по ту сторону фронтов. Мухин информировал собравшихся о положении на Амуре. Встреча Д. Д. Киселева с М. А. Трилиссером была сердечной: они были старыми друзьями... Приезд Киселева, переданные им указания ЦК о развертывании партизанской борьбы в тылу врага обязывали большевиков Амура действовать быстро и решительно. Надо было торопиться: в области начались стихийные выступления крестьян, вспыхнуло Мазановское восстание 7 января 1919 года. (Красный остров. Благовещенск, Хабаровское кн. изд.. 1967, стр. 165 — 166).

С. А. Славин, В. В. Рябиков, М. М. Сахьянова, Я. Д. Янсон — большевики, члены Центросибири.

 

Роман Леонтьевич Мельников (род. в 1893 г.) — член партии с 1920 г. Вся его жизнь связана с работой на железной дороге. В 1918 — 1925 гг. он работал в профсоюзах железнодорожников Сибири и Забайкалья. С 1926 г. — в управлениях Уссурийской, Забайкальской и Амурской железных дорог, с 1943 г. — в органах соцобеспечения. С 1959 г. пенсионер. Делегат IV Всероссийского съезда профсоюзов и XI съезда партии. За активное участие в борьбе за Советскую власть награжден орденом Ленина.

 

ДОРОГОЙ ОБРАЗ

У каждого человека бывают события, которые запоминаются на всю жизнь, и всякий раз, когда память прикоснется к этим событиям, человек испытывает волнение. Самым большим, самым волнующим событием для меня был XI съезд партии.

Через несколько недель после штурма Волочаевки, в марте 1922 года, вместе с другими делегатами-дальневосточниками я приехал в Москву. Там, в Свердловском зале Кремля, мне выпало редкое счастье видеть и слышать живое слово Ильича. Ровно в 10 часов утра 27 марта за столом президиума появились члены Центрального Комитета во главе с В. И. Лениным.

Появление Владимира Ильича зал встретил бурей оваций. Делегаты съезда стоя аплодировали вождю. Шквал рукоплесканий с каждой минутой нарастал. А Ленин, смущенный, показывал на циферблат своих часов: уймитесь, дескать, поберегите время.

После утверждения повестки дня и регламента съезда Владимир Ильич выступил с политическим отчетом ЦК. Его доклад был сжатым, ясным и глубоким по содержанию. Все слова и мысли его доходили до нас, глубоко западали в сердца людей, звали на борьбу.

На трибуне Ленин непрерывно находился в движении, и это еще сильнее приковывало внимание слушающих его.

Семь дней продолжалась работа съезда. В перерывах Владимир Ильич и его соратники все время были среди делегатов, вели задушевные беседы.

Беседовал Владимир Ильич и с нашей дальневосточной делегацией, куда, кроме меня, входили Буйко, Король и другие. На Дальнем Востоке в то время еще находились оккупанты, а в Чите уже действовало правительство Дальневосточной республики. Владимир Ильич детально расспросил делегатов, как налаживается жизнь на Дальнем Востоке, как работают правительственные и профсоюзные органы.

 — Будьте уверены, товарищи, — сказал он в заключение, — очень скоро и Дальний Восток очистим от интервентов.

Его слова оказались пророческими — 25 октября 1922 года Красная Армия вступила во Владивосток.

Я уезжал со съезда, полный впечатлений и решимости до конца проводить ленинскую политику партии. Живой образ Ильича, его слова до сих пор ярко сохранились в моей памяти.

Думая о настоящем, я явственно слышу голос Ильича: «Нам пришлось первыми пробить брешь в старом буржуазном мире в тот момент, когда наша страна принадлежала экономически если не к самой отсталой, то к одной из самых отсталых стран».

Да, счастлив тот, кому довелось участвовать в революции и дожить до нынешних дней, своими глазами увидеть наступившие перемены. Наши Успехи и достижения поистине колоссальны. О них с восхищением говорят трудящиеся разных стран и континентов, их вынуждены признать даже оголтелые реакционеры.

Что ж, факты упрямая вещь. Однако коммунистам-ленинцам не к лицу благодушие, самоуспокоенность. Мы не хотим и не можем довольствоваться достигнутым. И в этом сила коммунистов.

«Все революционные партии, которые до сих пор гибли, — подчеркивал Ильич, выступая на XI съезде, — гибли от того, что зазнавались и не умели видеть, в чем их сила, и боялись говорить о своих слабостях. А мы не погибнем потому, что не боимся говорить о своих слабостях, и научимся эти слабости преодолевать».

На съезде Владимир Ильич показал пример высокой принципиальности, непримиримости к недостаткам, пример того, как надо относиться к самокритике. Отмечая отдельные неувязки в работе ЦК, он говорил: «...Тут была также большая моя вина».

XI съезд партии был последним съездом, на котором присутствовал и которым руководил Владимир Ильич. Закрывая съезд, он произнес пророческие слова: «Никакая сила в мире, сколько бы зла, бедствий и мучений она ни могла принести еще миллионам и сотням миллионов людей, основных завоеваний революции не возьмет назад, ибо это уже теперь не «наши», а всемирно-исторические завоевания».

История развивается по Ленину. Так было. Так будет всегда.

Р. Л. Мельников

 

Петр Семенович Мацюпа-Милославский (род. в 1900 г.) — член партии с 1920 г., один из организаторов комсомола на Дальнем Востоке. В 1920 — 1921 гг. — секретарь Амурского и Читинского обкомов комсомола, делегат III и IV Всероссийских съездов РКСМ. С 1924 г. на партийной и хозяйственной работе в ряде городов Украинской ССР и Коми АСС. Ныне пенсионер.

 

В ГОДЫ ГРОЗОВЫЕ

2 октября 1970 года исполняется 50 лет с того дня, когда В. И. Ленин выступил на III Всероссийском съезде комсомола с речью «Задачи союза молодежи». Какое это было время!

1920 год... Японские империалисты, белогвардейские банды свирепствовали всюду на Дальнем Востоке. И только Амурская область уже освободилась от интервентов.

По инициативе областного бюро РКП(б) 13 августа 1920 года Амурское областное организационное бюро РКСМ вынесло решение послать делегата на III съезд РКСМ. Избрали меня.

Но как можно было добраться до Москвы? Забайкалье в то время занимали семеновские банды. Было решено пробираться скрытно от рыскавших по тайге белогвардейских конных разведывательных разъездов. В группу, кроме меня, вошли два военных работника и проводник. С винтовками и наганами, некоторым запасом продовольствия группа на одном из железнодорожных разъездов углубилась в тайгу. Путь оказался долгим и опасным.

Наш проводник был очень опытным. Вел он нас осторожно, в стороне от дорог. Трудно было добывать продукты, часто приходилось довольствоваться дарами тайги.

Вышли мы снова к линии железной дороги далеко западнее Читы. На станции Петровск-Забайкальский простились с проводником и в теплушке добрались до Иркутска.

Путь до Москвы длился около полутора месяцев.

И вот, наконец, столица! Впервые я увидел Кремль, Красную площадь, Третьяковскую галерею, Тверской бульвар с памятником Пушкину...

Делегатов поселили в третьем Доме Советов. Заседания съезда проходили на Малой Дмитровке, 6, в зале бывшего Купеческого собрания. Мне, как единственному представителю от Дальнего Востока, было предоставлено место в первых рядах, среди питерской делегации.

С утра 2 октября 1920 года мы знали, что на вечернее заседание должен приехать В. И. Ленин. Все собрались задолго до открытия заседания. Настроение было торжественное. Кажется, никогда больше так сильно не билось сердце, как в те часы и минуты, когда мы ждали Ленина. Все делегаты нетерпеливо посматривали на входные двери.

Ленин появился на сцене совсем неожиданно. И когда раздались возгласы «Ленин!» — все увидели вождя в неизменной кепке и осеннем пальто. Хорошо я тогда разглядел простую и добрую улыбку Ильича. Он стоял, улыбаясь, внимательно вглядывался в лица делегатов.

В первые секунды в зале стояла тишина. И вдруг грянула овация и долго бушевала под сводами зала. А Ильич стоял у края сцены и протестующими жестами предлагал установить в зале тишину. Не дождавшись, пока смолкнут аплодисменты, он стал говорить. Зал сразу затих.

Теперь любой комсомолец знает эту историческую речь, в которой Ленин поставил задачу — учиться, учиться и учиться. Тогда эти слова прозвучали впервые и для многих из нас неожиданно.

Как гениально прозорлив был Ленин, если он еще в тот грозовой год, когда белогвардейцы и империалисты старались задушить пролетарскую революцию, поставил перед молодежью задачу — учиться коммунизму!

Речь Ленина была выслушана с глубоким вниманием и произвела неотразимое воздействие на всех нас.

Потом Ленин остался на съезде. Несмотря на исключительную занятость, он пригласил делегатов задать ему вопросы и обстоятельно ответил на них.

После ухода Ленина делегаты долго не расходились и, перебивая друг друга, делились навсегда оставшимися в памяти впечатлениями.

Когда съезд окончился, я вернулся в Амурскую область и много раз выступал перед молодежью, рассказывал о задачах, поставленных вождем перед комсомольцами, о его незабываемой речи.

П. С. Мацюпа-Милославский

 

Лоюш Иванович Корн (род. в 1897 г.) — венгр, член партии с 1919 г. В годы гражданской войны — красногвардеец латышского стрелкового полка, сотрудник ЧК. В 1923 — 1939 гг. — военнослужащий погранвойск СССР, с 1941 г. — на хозяйственной работе. За активное участие в борьбе за Советскую власть награжден орденом Ленина. Ныне пенсионер.

 

НЕЗАБЫВАЕМОЕ

Осенью 1915 года меня призвали в австро-венгерскую армию. Три месяца нас учили обращаться с винтовкой, а затем отправили на фронт.

Зима 1915 — 1916 годов, проведенная в холодных окопах, образумила нас. Мы поняли, что трудящимся разных стран незачем убивать друг друга, что интересы рабочих и крестьян противоположны интересам капиталистов и помещиков. При первой же возможности я со своими товарищами-фронтовиками, бросив оружие, сдался в плен русским.

В феврале 1917 года мы, венгры, вместе с русскими братьями — рабочими и крестьянами — участвовали в свержении царского самодержавия, а в октябре 1917 года — в борьбе за победу социалистической революции-

В то время я вошел в состав рабочей дружины, которая организовалась в сентябре 1917 года. Вскоре наша дружина объединилась с первым красногвардейским отрядом, которым командовал рабочий, коммунист с 1905 года тов. Печи. Наш отряд выполнял задание партии и правительства по разгрому контрреволюционных организаций в Москве.

В феврале 1918 года по декрету Совнаркома, подписанному В. И. Лениным, была создана Красная Армия. На базе нашего отряда был сформирован Второй Рижско-Латышский стрелковый полк. Расквартировался он в лагерях бывшего Александровского военного училища на Ходынке в Москве.

6 июля 1918 года левые эсеры подняли мятеж, захватили телеграф и ряд других учреждений, построили укрепления на Мясницкой улице. Наш полк получил приказ Советского правительства выступить на подавление мятежа. Несмотря на бешеное сопротивление врага, полк вместе с другими частями выполнил приказ.

После подавления мятежа нашему полку выпала честь охранять Кремль, где находились Центральный Комитет партии, Советское правительство. Ответственная служба полка по охране Кремля продолжалась с июля по декабрь 1918 года.

Не раз я был в то время часовым у Спасских и Арбатских ворот, у здания Совнаркома. Три раза стоял на посту у входа в здание Совнаркома, где работал и жил В. И. Ленин. Мне посчастливилось в эти дни видеть Ильича.

После утомительной работы Владимир Ильич выходил со своими товарищами на прогулку. Они проходили вдоль здания Совнаркома, затем возвращались в здание. Я видел Владимира Ильича без кепки, в черном костюме, в белой рубашке при черном галстуке в белый горошек. Своей подвижностью, жизнерадостностью Ильич заметно выделялся среди своих собеседников.

В окнах кабинета В. И. Ленина свет не гас до глубокой ночи. Упорный, каждодневный труд... Ленинские идеи освещали путь нашему народу в борьбе за коммунизм.

В конце 1918 года на Рижском фронте немецкая Железная дивизия развернула наступление против Красной Армии. Бойцы и командиры нашего полка обратились в правительство с просьбой направить нас на фронт. Эта просьба была удовлетворена. 1 января 1919 года полк отправился на фронт. В тот день перед нами выступил с небольшой речью В. И. Ленин. Великий вождь революции призвал нас решительно бороться с захватчиками, быть верными делу революции. Эта речь воодушевила нас, всех бойцов. Полк храбро сражался под Франценбургом, Митавой, Ригой. Наказ В. И. Ленина мы выполнили.

Годы не погасили в моем сердце светлый облик Ильича, я счастлив, что мне довелось видеть и слышать его.

Л. И. Корн

 

Joomla templates by a4joomla