НАЛИВКИН Леонид Александрович,
Государственный мемориальный музей обороны и блокады Ленинграда
ЛЕНИН В АПРЕЛЕ 1917-го: ГОНКА ЗА ЛИДЕРАМИ
Нельзя не заметить, что практически нигде — по крайней мере, в известной автору новейшей отечественной и зарубежной научной исторической литературе по поднятой здесь теме, использованные источники не содержат материалов (или составляет весьма малое их количество) небольшевистской периодической печати дооктябрьского этапа второй русской революции. Между тем, в периоде до октября 1917 года, в особенности в его мирной фазе так называемого «двоевластия», только вся печать, в ее многоликой совокупности, способна была представить подлинную палитру общественнополитических взглядов в их революционной динамике. Наиболее интересны в этом плане были, на наш взгляд, газеты и журналы, «не обременённые» идейно-политической направленностью их издателей (но не «жёлтая» пресса, которая была и, скорее всего, будет всегда). Задачей автора является введение в научный оборот некоторых материалов подобного рода.
Фиаско в Таврическом
Итак, В.И. Ульянов-Ленин, возвратившись из более чем девятилетней эмиграции в постфевральскую Россию 1917 года, сразу же включается в столичную политическую борьбу. И первый такой бой он проигрывает.
Наше внимание привлекло публицистическое эссе Л. Неманова «Поединок» в «Биржевых ведомостях» от 5(18) апреля 1917 года. Ниже приводятся отрывки из указанной статьи.
В приведенных выдержках (как и материале в целом) прослеживается чрезвычайно важная, в нашем понимании, ситуативная картина: фронтальное лидерство Ленина здесь явно уступило иерархическому, уже завоёванному его оппонентом Церетели. Имеется в виду то существенное обстоятельство, что Ираклий Георгиевич Церетели, вернувшись в Петроград на полмесяца раньше В.И. Ленина (19 марта по старому стилю) — причем не как эмигрант, а как политический ссыльный, из Иркутска, где по свержении самодержавия Церетели принимал непосредственное участие в создании ряда революционно-демократических органов, не только стал влиятельнейшим деятелем Исполкома Петросовета: будучи признанным идеологом меньшевизма, он являлся, прежде всего, одним из формальных лидеров советского (того времени) и социал-демократического движения, как во всероссийском, так и в международном масштабах.
Избрание другого пути к власти
Попытаемся воссоздать логику последующих политико-тактических шагов Ленина.
Сделать это несложно, ибо его политика всегда была предельно прозрачной и честной — в отличие от большинства его преемников соответствующего ранга.
Краткосрочное прогнозирование Лениным деятельности в Исполкоме Петросовета (второй ветви постфевральского «двоевластия»), несмотря на избрание его полноправным членом Исполкома уже в день упомянутого «поединка», 4 апреля (на следующий день после приезда в Петроград), не сулит благоприятной перспективы: в руководстве доминируют меньшевики. Надо немедленно брать в свои руки бразды правления «Правдой» — центральным печатным органом большевиков — тоже своеобразной властной структурой. (Теперь СМИ уже давно именуются властью, если не ошибиться — «5-й»). И Ленин этот шаг предпринимает сразу же: как известно, он приступает к обязанностям редактора «Правды» 4-го или 5-го апреля (к сожалению, «Биографическая хроника» не решилась назвать точную дату). При этой отметим следующий факт: Владимир Ильич всегда оставался в «коллегиальной тени» партийной иерархии (вспомним, что формально главенствующим партийным лидером он не был и не стал никогда). Он всегда добивался, прежде всего, фактического господства.
«Ленинский Гайд-парк»
И еще одна ставка, не менее важная (пожалуй, главная), была сделана Лениным в апрельский период 1917 года — на митинговую демократию. Наиболее характерными примерами здесь можно назвать ряд его выступлений: сразу по приезде на Финляндском вокзале 3 апреля, выступление на митинге в Измайловском полку 10 апреля, речь о текущем моменте, произнесённая с балкона бывшего особняка Кшесинской 16 апреля, участие в Первомайской демонстрации (18 апреля по старому стилю) и выступление в тот же день на 40-тысячном митинге рабочих Охтинских пороховых заводов.
Но немногие, наверно, знают, как иронично были названы Таврический дворец — своеобразная «советская цитадель» после Февраля 1917-го и сквер у бывшего особняка Кшесинской, «штаб- квартиры» большевистского ЦК: первый (журнал «Бич», март 1917 г.) — «Русским Вифлеемом», второй (газета «Русская Воля», 9(22) апреля 1917 г.) — «Ленинским Гайд-парком».
По иронии судьбы, заметка некоего «Тана» в упомянутом номере «Русской Воли» вышла накануне дня рождения Владимира Ильича - 10 апреля по старому стилю. Получилось, что это она стала довольно весомым «пиарным» подарком.
Завершить тезисы хочется выдержкой из письма П.П. Милюкова к Е.Д. Кусковой (из переписки двух, мягко говоря, «непроленински настроенных» постоктябрьских эмигрантов) от 29 января 1924 года:
«Вы недоумеваете, как можно вести тактическую линию, не считаясь с реальной психологией. Иногда только так и можно вести определённую линию, если не хочешь сидеть в болоте. Примеры: — только не пугайтесь — тактика Ленина в апреле 1917 года ...».
Очевидно, права была западная исследовательница Нина Тумаркин, выразив в своей книге «Ленин жив! Культ Ленина в Советской России», в главе «Ленин в 1917 году», следующую мысль: «Не впадая в слишком большое преувеличение, можно сказать, что Ленин добился власти потому, что один из всех настаивал на обладании ею (выделено мною — Л.Н.)».