Красная Гвардия на защите Октября - ЗАРУБЕЖНЫЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В КРАСНОЙ ГВАРДИИ

3

ЗАРУБЕЖНЫЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В КРАСНОЙ ГВАРДИИ

«Вам выпала великая честь с оружием в руках защищать святые идеи и... на деле осуществлять интернациональное братство народов»

В. И ЛЕНИН

Вовлечение иностранных трудящихся-интернационалистов в ряды Красной гвардии

В советской литературе солидарность международного пролетариата с Советской Россией, участие интернациональных формирований Красной Армии в защите завоеваний Великого Октября освещены достаточно широко. Нам известно более 350 книг и журнальных статей на эту тему¹. Однако малоисследованным аспектом этой темы остается деятельность нашей партии по вовлечению иностранных трудящихся в Красную гвардию².

Автор предпринял попытку в определенной мере восполнить этот пробел: шире осветить политическую, агитационно-пропагандистскую и организационную работу партии большевиков во главе с В. И. Лениным по привлечению иностранных трудящихся в ряды Красной гвардии в первые месяцы Советской власти (октябрь 1917 — май 1918 г.), определить общую численность и уточнить пункты формирования красногвардейских отрядов с их участием.

Под руководством Коммунистической партии красногвардейские отряды создавались по всей стране. В отрядах Красной гвардии сражались представители почти всех национальностей нашей страны, а также многие иностранцы — бывшие военнопленные, беженцы, рабочие-отходники, переселенцы и т. д. К октябрю 1917 г. в России насчитывалось около 4,5—5 млн. иностранцев³. Из них около 2,2—2,5 млн. составляли военнопленные солдаты и офицеры германской, австро-венгерской, турецкой и болгарской армий⁴, более 2 млн. — беженцы, преимущественно из Польши, а также из Румынии, и неквалифицированные рабочие-отходники из стран Востока, главным образом китайцы и корейцы, завербованные царским правительством в основном для работы на строительстве Мурманской железной дороги, на горных промыслах Урала и Сибири, на лесозаготовках Белоруссии и Карелии.

При поддержке большевистской партии в конце 1917 — начале 1918 г. почти во всех населенных пунктах страны, где имелись лагеря военнопленных (а их в то время насчитывалось более 4005⁵), действовали революционные организации военнопленных, коммунистические ячейки, которые проводили значительную работу по формированию интернациональных отрядов Красной гвардии. Например, в Самаре созданная 3 января 1918 г. политическая организация военнопленных явилась одной из самых крупных в России. Она насчитывала 1300 членов. Ее работа «велась в контакте с РКП (б) и между нею и организацией были все время самые живые и теплые отношения»⁶. В сформированном в Самаре красногвардейском отряде «Самарский коммунар» к марту 1918 г. из 800—900 бойцов половину составляли венгры, румыны, югославы, немцы. Политическим комиссаром отряда был венгерский коммунист Шандор Сиклаи⁷.

Важным этапом в развитии политической активности и организации интернационалистов в Советской России было создание иностранных коммунистических групп. «Основная цель и платформа нашей программы, — говорилось в заявлении немецкой группы РКП (б).—является служение учению Маркса, Энгельса и Ленина. Мы будем защищать Советскую республику плечом к плечу с нашими русскими братьями»⁸. Для идейного и организационного руководства национальными коммунистическими группами была организована Центральная федерация иностранных групп при ЦК РКП (б). Первым ее председателем стал пламенный интернационалист, видный деятель венгерского и международного рабочего движения, один из организаторов интернациональных отрядов Красной гвардии и Красной Армии — Бела Кун. Политическая работа, которую проводили иностранные группы РКП (б), была тесно связана со всей деятельностью Коммунистической партии и Советского государства. Ее формы и содержание во многом определялись внутренним положением в стране и международной обстановкой. Партийные и советские органы в тесном содружестве с иностранными группами РКП (б) посылали подготовленных агитаторов-большевиков из рабочих в лагеря для военнопленных, проводили митинги и собрания, издавали брошюры, листовки, газеты на иностранных языках, привлекали иностранных трудящихся к участию в жизни страны.

Огромное значение в то бурное революционное время имели собрания и митинги, на которых нередко присутствовали иностранные рабочие, военнопленные-солдаты. Сочувственно относясь к Советской власти, многие из них после митингов вступали в ряды Красной гвардии. Венгр Фридьеш Карикаш так охарактеризовал митинг, прошедший на заводе Гужона (ныне «Серп и молот») в самом начале октябрьских боев в Москве: «От имени большевиков на митинге с яркой речью выступил один из организаторов заводской большевистской ячейки, Туманов: «Товарищи! От имени партии большевиков я призываю вас к оружию. У нас не должно быть таких, кто сейчас не красногвардеец, кто не пойдет сражаться за дело нашего класса!.. Для рассуждений времени нет. Тех, кто с нами, прошу поднять руки». И ввысь взметнулись добрых четыре тысячи рук, взметнулись по-военному в четком единодушии»⁹.

А вот другой характерный для того времени пример. В конце Октября 1917 г. в г. Любиме Ярославской губернии но заданию городской партийной организации в лагере военнопленных провел митинг рабочий, старый большевик Н. И. Раевский. Он сообщил о победе вооруженного восстания в Петрограде и необходимости создания вооруженных отрядов пролетариата для отпора контрреволюции. «Для установления и укрепления власти пролетариата, — подчеркнул он, — большевистская партия создает Красную гвардию. Кто хочет помочь русским рабочим и крестьянам, кто вместе с нами, тот может записаться в ее ряды». Тут же был организован отряд Красной гвардии из 60 бойцов-иитернационалистов. Позднее этот отряд вырос до батальона, участвовал в подавлении белогвардейского мятежа в Ярославле¹⁰.

В январе 1918 г. Одесский городской комитет партии направил в лагеря военнопленных и на предприятия, где работали иностранные трудящиеся, группу агитаторов, содействовавшую возникновению социал-демократических организаций среди военнопленных и иностранных трудящихся, которые через эти организации вливались в ряды Красной гвардии¹¹. «Сначала мы плохо разбирались в том, что происходит, но потом стали разбираться.— вспоминает о своем пребывании в Одессе китайский рабочий Чи Янчи.— Появились листовки на китайском языке, приходили агитаторы»¹². Об этом же пишет бывший военнопленный серб Дмитрие Георгиевич, находившийся в то время в Екатерннославе: «Мы вошли в отряды Красной гвардии в результате разъяснения и пропаганды, которую среди нас вели русские рабочие, Российская Коммунистическая партия (большевиков)»¹³.

Могучее влияние, которое оказывали большевистские агитаторы из рабочих на иностранных трудящихся, отмечается также в городах Поволжья, Архангельской и Олонецкой губерний¹⁴.

Немаловажную роль в пропаганде идей Октября и привлечении зарубежных интернационалистов в ряды Красной гвардии играли и революционные солдаты и матросы старой армии, только что вернувшиеся в родные места с фронта. Многие из них, будучи членами партии большевиков или сочувствовавшие ей, были прекрасными агитаторами за Советскую власть, организаторами и командирами красногвардейских отрядов, проводниками политики партии на местах. Вот что, например, писал по этому поводу немец, член Коммунистической партии Германии, бывший военнопленный, а затем боец Красной гвардии Самарканда Франц Винтер: «Однажды днем, это было в начале 1918 г., в лагерь явились три солдата с фронта и рассказали о положении в стране. Они стали агитировать нас вступить в Красную гвардию и сражаться за революцию. 26 человек, в том числе и я, изъявили согласие. Нас причислили к одному из отрядов Красной гвардии»¹⁵.

Важная роль в пропаганде идеи международной солидарности, в политико-массовой и партийно-агитационной работе среди трудящихся принадлежала периодической печати. Например, в лагерях для военнопленных в Томске и его окрестностях широко практиковалось распространение материалов из большевистских газет, отдельных статей и речей Ленина, которые переводились на венгерский и немецкий языки и передавались в лагеря¹⁶. Выпускались и специальные газеты на иностранных языках. Первую в Советской России газету на венгерском языке «Революция» редактировал писатель-коммунист Карой Лигети. Немецкие интернационалисты издавали с помощью большевиков несколько газет. Только в Петрограде в конце 1917 г. выходило 7 газет на иностранных языках, из них на немецком —2, на польском — 2, на румынском — 2 и на венгерском — 1¹⁷. Вокруг газеты «Земля и воля», издаваемой на сербскохорватском языке, группировались югославские интернационалисты. Газета «Факел» стала активным агитатором среди чехов и словаков. В конце февраля 1918 г., когда Петрограду угрожало нашествие германских полчищ, она горячо призывала соотечественников: «К оружию! Поднимайтесь нашим товарищам на помощь!»¹⁸.

В. И. Ленин придавал важное значение работе по вовлечению трудящихся зарубежных стран в Красную гвардию. Он часто встречался с руководителями иностранных коммунистических организаций, с командирами интернациональных отрядов Красной гвардии и Красной Армии, помогая им овладеть опытом большевизма, разъясняя вопросы революционной теории и тактики¹⁹. Особенно часто Ленин встречался с Бела Куном²⁰, другими венгерскими товарищами: Тибором Самуэли²¹, Мате Залкой²², Фридьешем Карикашем, Деже Фараго. Деже Фараго отмечает, что, когда Бела Кун, Тибор Самуэли и он в мае 1918 г. были на приеме у Ленина, он одобрил их план вовлечения венгерских военнопленных в Красную Армию²³.

Ленин неоднократно встречался с интернационалистами и многих других стран. Среди них были организаторы и руководители отрядов финской Красной гвардии А. В. Шотман, А. П. Танми (Вастеи), Л. П. Парвиайнен, братья Иван (Юкко) и Эйно Рахья²⁴. Эти финские революционеры летом и осенью 1917 г. обеспечили безопасность Ленина²⁵. Особенно высоко отзывался Ленин об Эйно Рахья — командующем отрядами Красной гвардии во время пролетарской революции в Финляндии. От тех дней остался документ, подписанный Владимиром Ильичей: «Настоящим удостоверяю, что податель сего, товарищ Эйно Рахья, лично мне давно известен и заслуживает, как старый надежнейший партийный товарищ, полнейшего доверия. Пред. СНК В. Ульянов (Ленин)»²⁶.

Большую помощь интернационалистам оказывали Я. М. Свердлов, Ф. Э. Дзержинский, В. В. Куйбышев, Г. К. Орджоникидзе, Н. И. Подвойский и др.

Некоторые из иностранцев-красногвардейцев после победы Октября принимали участие в охране самых ответственных учреждений, в том числе кабинета и квартиры В. И. Ленина. Так, болгарин-красногвардеец Сотир Черкезов по рекомендации лично знавшего его Г. К. Орджоникидзе после победы Октября был зачислен в охрану Смольного²⁷, встречался с Лениным. Позднее С. Черкезов по заданию Владимира Ильича выезжал в Болгарию с чрезвычайным поручением — информировать руководителя болгарского пролетариата Димитра Благоева о революционных событиях, происшедших в России²⁸.

Несли караульную службу в Смольном, встречались с Лениным немецкий рабочий-красногвардеец Ганс Манхарт29, польский интернационалист Александр Унфаль³⁰, группа китайских красногвардейцев во главе с рабочим Ли Фуцином³¹. Позднее Г. Манхарт и Ли Фуцин за активное участие в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР были награждены орденом Ленина.

Ленин неоднократно беседовал с комиссаром по польским делам Юлианом Лещиньским (Ленским) и другими польскими интернационалистами, встречался с представителями австрийских и германских военнопленных-интернационалистов во главе с немецким коммунистом Я. Эккертом³². 5 ноября 1917 г. была на приеме у В. Ы. Ленина и Я. М. Свердлова группа бельгийских трудящихся, которые тогда работали на Сестрорецком оружейном заводе³³ и на некоторых предприятиях Петрограда. Делегацию возглавлял красногвардеец, участник штурма Зимнего дворца Фредерик Легран³⁴. Это была первая делегация иностранных трудящихся, которая пришла в Смольный после победы Великого Октября, чтобы выразить свою солидарность с новой властью — властью Советов и предложить свою братскую помощь рабочим и крестьянам Советской России. Встречались с Лениным чехословацкий рабочий-интернационалист Алоис Муна — один из организаторов отрядов Красной гвардии на Украине³⁵ и боец Красной гвардии Петрограда черногорский революционер, член большевистской партии с 1903 г. Вукашин Маркович³⁶, т. е. В. И. Ленин разъяснял задачи, ориентировал иностранных революционных деятелей, помогал им разобраться в событиях в России.

И. Ленин лично ходатайствовал о приеме в ряды Красной гвардии лучших и испытанных зарубежных представителей рабочего движения. Так, 15(28) января 1918 г. он писал в Народный комиссариат по военным делам Н. И. Подвойскому и Н. В. Крыленко: «Прилагаемое письмо получено мною сегодня от тов. Лютераана, голландца, члена левой партии «трибунистов». Я с ним познакомился в 1915 г. в Берне.

Лютераан просит дать ему денег на поездку и зачислить его в Красную гвардию России.

Просил бы, по принципиальным мотивам, удовлетворить его просьбу... Ленин»³⁷. В тот же день, согласно указанию Владимира Ильича, было дано распоряжение об отпуске средств на проезд Баренда Лютераана в Россию для вступления его в ряды Красной гвардии³⁸.

Ленинские указания об укреплении имеющихся, формировании новых красногвардейских отрядов и привлечении в них трудящихся зарубежных стран нашли практическое воплощение в деятельности большевистской партии, ее ЦК. Центральный Комитет партии давал советы и помогал местным организациям, рабочим и крестьянам создавать отряды Красной гвардии, вооружать народ для отстаивания завоеваний революции³⁹.

Большое внимание, которое уделяли партийные органы на местах вопросам создания отрядов Красной гвардии из военнопленных-солдат, подтверждается многими документами. Так, декабря 1917 г. в резолюции, принятой на пленуме Московского областного бюро РСДРП (б), говорилось об усилении работы по организации Красной гвардии, «создании Красной социалистической гвардии среди военнопленных...»⁴⁰. В фонде Партийного архива Владимирского обкома КПСС обнаружен документ с решением общего собрания большевиков и красногвардейцев г. Гусь-Хрустальный от 25 февраля 1918 г. о приеме в Красную гвардию военнопленных⁴¹. Как следует из сообщения партийной группы г. Буй Костромской губернии в Секретариат ЦК партии от 11 ноября 1917 г., по ее инициативе в городе был организован отряд Красной гвардии. К концу декабря он пополнился 400 бойцами-интернационалистами, преимущественно австрийцами и венграми⁴².

Уральский областной комитет партии в письме от 28 января 1918 г., адресованном также в Секретариат ЦК РСДРП (б), сообщал, что «во всех областях кипит работа. Организуем военнопленных»⁴³. Вопрос о работе среди военнопленных обсуждался в январе на III Уральской областной партийной конференции, где было предложено формировать отряды Красной гвардии из военнопленных, создавать среди них партийные ячейки и издавать на иностранных языках большевистскую литературу⁴⁴. Решения этой конференции были положены в основу работы местных партийных комитетов по организации иностранных граждан. Через некоторое время в Красную гвардию Екатеринбурга (ныне Свердловск) было принято 200 иностранных граждан — интернационалистов⁴⁵. При участии местных партийных организаций интернациональные отряды Красной гвардии из венгров, немцев, сербов, словаков, румын, хорватов были созданы в Оренбурге, Ирбите, Златоусте, Щадринске и других городах Урала.

Крупные массы военнопленных находились в Сибири и на Дальнем Востоке. Только в Омском и Иркутском военных округах было 58 лагерей, в которых размещались сотни тысяч военнопленных⁴⁶. Местные организации большевиков, опираясь на видных революционеров (Ференца Мюнниха, Кароля Лигети, Мате Залку и других), находившихся в сибирских лагерях военнопленных, вели среди них агитацию за создание интернациональной Красной гвардии. Приток военнопленных в Красную гвардию особенно увеличился, когда Советской Сибири стали угрожать банды Дутова и Семенова. К весне 1918 г. в Сибири было сформировано около 20 интернациональных подразделений⁴⁷. Первые красногвардейские отряды из военнопленных в Сибири были созданы в конце 1917 г. в Томске, весной 1918 г. они насчитывали уже около 300—500 человек⁴⁸.

Большие по численности интернациональные отряды Красной гвардии по инициативе большевиков были созданы также в Иркутске и Омске. Агитационно-пропагандистскую работу в Омске под руководством местных большевиков проводили венгерские военнопленные-социалисты во главе с Кароем Лигети. Они 8 декабря 1917 г. телеграфировали из Омска в Петроград Председателю СНК В. И. Ленину: «Мы стали союзниками русской революции и идем теперь вместе с Вами. Мы не допустим, чтобы нас обманывали бывшие наши эксплуататоры»⁴⁹. В октябре 1917 г. в Омске стал красногвардейцем, участвовал в боях против бело-чехов и колчаковцев хорват Иосип Броз Тито⁵⁰. В феврале 1918 г. интернациональный отряд Красной гвардии из венгров, немцев, румын, чехов и словаков в Омске насчитывал около 600 человек, позднее численность отряда возросла до 900 бойцов⁵¹, В октябрьские дни 1917 г. был создан интернациональный отряд Красной гвардии в Красноярске. Весной 1918 г. он насчитывал 250—300 бойцов (преимущественно из венгров)⁵². Под влиянием пропаганды местных большевиков была создана революционная организация военнопленных в Березовском лагере Прибайкалья, где была организована группа из военнопленных мадьяр и австрийцев, насчитывавшая около 80 человек⁵³. К началу мая 1918 г. в ряды Красной гвардии здесь вступили 153 человека⁵⁴. Отряд интернационалистов в Березовском лагере возглавил венгерский коммунист Фридьеш Омаста. Венгерские интернационалисты внесли значительный вклад в дело пролетарской революции и на Дальнем Востоке. В лагере для военнопленных под Хабаровском, например, были созданы группа венгерских коммунистов во главе с Самуэлем Тейхнером и комитет интернационалистов, которые с помощью местной партийной организации сформировали отряды Красной гвардии. Здесь получил первые уроки революционной борьбы и Мате Залка, впоследствии известный венгерский писатель-коммунист. Весной 1918 г. был создан чехословацкий отряд Красной гвардии во Владивостоке. Одним из его организаторов стал чех, член партии большевиков с 1917 г. Иосиф Клиндер⁵⁵. От Хабаровского Совета политическую работу среди военнопленных проводила первая кореянка-коммунистка Александра Ким-Станкевич, являвшаяся с января 1918 г. секретарем Хабаровского горкома партии. С ее участием позже в городе был организован корейский отряд Красной гвардии⁵⁶.

Активную работу среди трудящихся зарубежных стран проводили большевики и в других местах. Так, екатеринославские большевики, особенно рабочие-металлисты и железнодорожники, помогли бывшим военнопленным найти свое место в борьбе трудящихся и встать на защиту завоеваний Октября. Уже в ноябре- декабре 1917 г. в ряды Красной гвардии в Екатеринославе (ныне Днепропетровск) вступило около 600 сербов, хорватов, чехов, венгров и поляков⁵⁷. Одним из ее организаторов стал участник штурма Зимнего дворца серб Данило Сердич, направленный в Екатеринослав из Петрограда⁵⁸. В постановлении Совета рабочих депутатов Кальмиусского горного округа (Донбасс) от 15 января 1918 г. говорится, что в Совет «поступает много заявлений со стороны военнопленных о желании их служить в Красной гвардии. Совет приветствует товарищей военнопленных, выступивших солидарно с российским пролетариатом на борьбу с угнетателями рабочего класса. Желательно, чтобы военнопленные в письмах своих на родину объяснили позицию русского пролетариата»⁵⁹. Сохранилось заявление с просьбой зачислить в Красную гвардию Ташкента хорвата Ивана Балишевича⁶⁰. Еще до Октябрьской революции членский билет красногвардейца получил в Саратове бывший военнопленный, член партии большевиков с августа 1917 г. венгр Лайош Гавро⁶¹, создавший партийную ячейку и красногвардейский отряд, с которым участвовал в борьбе за власть Советов в районах Поволжья⁶². 5 марта 1918 г. в сообщении из Херсона о ходе формирования отрядов Красной гвардии в штаб В. А. Антонова-Овсеенко (командующего советскими войсками, действовавшими против войск Каледина) отмечалось, что «у военнопленных-австрийцев настроение революционное», запись в ряды Красной гвардии идет успешно. Записалось 1200 человек. Здесь в составе красногвардейских отрядов, кроме австрийцев, были немцы, поляки, румыны, сербы, хорваты и представители других национальностей⁶³.

В ряде мест из числа иностранных граждан партийные и советские органы сформировали отдельные национальные и интернациональные красногвардейские отряды, которые оказывали значительную помощь пролетариату России в борьбе с силами реакции. Например, по указанию командующего армиями Западного фронта А. Ф. Мясникова были сформированы в Минске и Витебске польские добровольческие красногвардейские подразделения — батальон и дивизион⁶⁴. Кроме того, в Минске был сформирован интернациональный отряд Красной гвардии из военнопленных под командованием рабочего-венгра Лайоша Винермана, члена КПСС с 1917 г.⁶⁵

В начале 1918 г. организационно была оформлена интернациональная Красная гвардия в Одессе, которая состояла из трех отрядов: сербского (120 человек) под командованием бесстрашного Томо (Олеко) Дундича, китайского (200 человек) во главе с бывшим преподавателем истории Ти Кайджаном, чешского (200 человек), возглавляемого рабочим Адольфом Шипеком⁶⁶. Там же был сформирован 1-й Революционный румынский батальон⁶⁷. Еще раньше в Киеве был создан чехословацкий отряд Красной гвардии со своим штабом. К концу февраля — началу марта 1918 г. он представлял внушительную вооруженную силу — около 1000 человек⁶⁸.

Национальные и интернациональные отряды Красной гвардии были сформированы при содействии большевиков и в других местах. Так, в октябре 1917 г. были созданы и действовали венгерский отряд Красной гвардии в Москве под командованием Тибора Самуэли, финский отряд Красной гвардии в Петрограде во главе с А. Дувва и Э. Рахья⁶⁹, в ноябре — сербскохорватский отряд Красной гвардии в Екатерииославе под командованием Д. Сердича⁷⁰, венгерский отряд Красной гвардии в Казани во главе с Белой Динды⁷¹ в январе 1918 г.— китайский красногвардейский батальон в Тирасполе под командованием Сан Фуяна⁷² румынский отряд Красной гвардии в Измаиле⁷³, интернациональный полк Красной гвардии в Порт-Петровске (ныне Махачкала)⁷⁴ в феврале — югославянский отряд Красной гвардии в Вознесенске Херсонской губернии⁷⁵. 14 февраля 1918 г. в Киеве организовался 1-й Югославянский отряд Красной гвардии под командованием сербского рабочего Савы Лазича. Политическую работу в отряде вел большевик Никола Грулович⁷⁶. Весной 1918 г. были организованы отряды интернациональной Красной гвардии: китайский во Владикавказе (ныне Орджоникидзе) при личном участии С. М. Кирова под командованием Пау Тисана, финских в Кандалакше во главе с Ийво Ахавой, польский в Иркутске под командованием большевика А. С. Рыдзинского, объединенный (немцы, австрийцы, венгры, чехи) в Пензе под командованием Славояра Частека, объединенный (преимущественно из венгров и чехов) в Симбирске под командованием Зильдиндера, немецкий и чехословацкий отряды в Таганроге77. Был сформирован также объединенный (преимущественно из немцев) интернациональный отряд Красной гвардии в Чите во главе с членом партии большевиков с 1907 г. Армандом Мюллером⁷⁸ и др.

Документальные источники показывают, что иностранные интернационалисты по призыву большевиков повсеместно добровольно вступали в ряды Красной гвардии. В одних местах создавались отряды, куда входили только иностранные трудящиеся, в других — смешанные или объединенные, т. е. с участием трудящихся Советской России. Например, в отряде Красной гвардии Перовска (ныне Кзыл-Орда) бок о бок сражались и защищали Советскую власть представители разных национальностей: русские, украинцы, казахи, литовцы, болгары, венгры, немцы, хорваты, поляки, китайцы, корейцы и представители других национальностей⁷⁹.

Интернациональные отряды, как и вся Красная гвардия, комплектовались на строго классовой основе. В ее состав принимались наиболее сознательные и надежные лица по рекомендации партийных и советских организаций.

Советское правительство по инициативе В. И. Ленина издало ряд декретов и постановлений, согласно которым все бывшие военнопленные были освобождены от лагерного режима, объявлены свободными и равноправными гражданами Республики Советов. Им была обеспечена свобода слова и собрании, предоставлены помещения для ведения пропаганды и культурной деятельности, возможность выпуска газет. Были созданы специальные органы, занимавшиеся делами военнопленных. С конца января 1918 г. руководство этой работой было сконцентрировано во Всероссийском бюро пленных при Военном отделе ВЦИК. Деятельность бюро непосредственно направлял Председатель ВЦИК Я. М. Свердлов.

Бойцы-интернационалисты пользовались теми же правами, что и весь личный состав Красной гвардии. Им выдавались оружие, одежда, снаряжение и продовольствие. В одном из документов Исполнительного комитета интернациональной Красной гвардии Одессы указывалось, что все военнопленные, «вступившие в Красную гвардию, пользуются полными гражданскими правами в Русской республике» ⁸⁰. Так было и в других местах. «После установления Советской власти в Туркестане специальным декретом нам, бывшим военнопленным, была предоставлена полная свобода, — свидетельствует словак, член КПЧ Густав Сен- чек.— Мы имели право выбрать — либо ехать домой, либо остаться и работать, как и местные люди, либо вступить в Красную гвардию и бороться с врагами революции. Я и многие мои товарищи выбрали последнее — мы пошли в Красную гвардию»⁸¹. Росло классовое сознание военнопленных. Все, что было сделано для военнопленных, способствовало тому, что громадное большинство их стали сторонниками и защитниками советского строя и большевистского пути решения общественных и социальных проблем.

Иностранные трудящиеся, вступившие в ряды защитников дела Октября, дорожили и сознательно гордились званием бойца Красной гвардии. Венгерский рабочий, член партии большевиков с января 1918 г. Рудольф Гарашин от имени интернационалистов отмечал: «Мы гордились тем, что вчерашние военнопленные сегодня могут с оружием в руках, плечом к плечу со своими братьями — русскими рабочими сражаться в рядах Красной гвардии.

Нас уже не называли «австрияками» — теперь мы именовались интернационалистами. В Красной гвардии вместе с русскими сражались венгры, австрийцы, военнопленные других национальностей. Они носили разную форму и говорили на разных языках, но боролись за общее дело — за победу революции, за свободу трудового народа»⁸².