От авторов сайта: книга воспоминаний. Рабочий рассказывает про жизнь рабочих, зарплаты, цены, порядки, условия, кружки, митинги. О Обуховской обороне без всякой героике. Описание знаменитых деятелей РСДРП. Жизнь Плеханова.

А. В. Шотман

Записки старого большевика

1983

Читать книгу "Записки старого большевика" в формате PDF

Отрывки из книги:

... Если на первом собрании, где я встретился с Лениным, он молчал, то о следующих собраниях этого сказать нельзя. Не помню хорошо, о чем шел спор на следующем собрании, где я впервые слушал Ленина, но очень хорошо помню, что после первых же речей я был всецело на его стороне: так просто, ясно и убедительно он говорил.

Когда говорил Плеханов, я наслаждался красотой его речи, удивительно меткими остротами, но если с ним спорил Ленин, я всегда был на стороне Ленина. Почему, право, не могу объяснить, но так было, и не только со мною, но и с другими рабочими-делегатами — Степановым и Андреем.

Когда мы втроем после таких собраний собирались у меня или у Андрея, мы каждый раз восхищались практическим чутьем Ленина, его знаниями и каким-то особенным умением излагать свои мысли.

Иногда Ленин после совещания предлагал нам пройтись с ним и побеседовать по душам. После этих бесед мы уходили еще более очарованными, хотя в этих беседах он ни разу не навязывал нам своих взглядов, не ругал инакомыслящих. Он очень ясно, как-то по-товарищески говорил, что он думает по данному вопросу.

... Зато как хорошо я чувствовал себя у Ильича, куда я попал благодаря случайной встрече на одной из улиц Женевы, по которой Ильич несся на велосипеде. Шли мы в это время с Мартыном Николаевичам Лядовым, и Ленин, увидя нас, соскочил с велосипеда, взял нас под руки, и мы пошли к нему на квартиру101. Простая пролетарская обстановка, задушевный прием, дружеская беседа за стаканом чая, а затем иногда маленькая прогулка за город. Но эти посещения Ленина были очень редки, так как Владимир Ильич был с утра до поздней ночи занят работой, главным образом подготовкой съезда.

... Единственным, кажется, делегатом, не пропустившим не только ни одного заседания, но даже ни одного слова выступавших делегатов, был В. И. Ленин.

И действительно, как теперь известно, если бы Ленин не следил так внимательно за работами съезда и не вел почти протокольных записей, очень многое пропало бы для истории нашей партии.

Только благодаря Ленину некоторые вопросы, казавшиеся делегатам на первый взгляд несущественными, поднимались на принципиальную высоту, и в спорах по этим вопросам выявлялись иногда глубочайшие разногласия между будущими большевиками и меньшевиками. Многие ли, например, из делегатов придавали большое значение спору Ленина и Плеханова с Потресовым и Мартовым об отношении нашей партии к либералам? Многие из нас удивлялись горячности Ленина из-за «пустячной», как некоторым казалось, разницы в формулировках предложенных резолюций. К сожалению, этому важному вопросу не удалось уделить на съезде должного внимания, и прений по этому вопросу почти не было, так как в порядке дня этот вопрос стоял в конце, а съезд и так очень затянулся. Помню, что голосовали предложенные резолюции в конце заседания, стоя, собираясь выходить. И в конце концов приняли обе резолюции одинаковым числом голосов.

... Ленин требовал, чтобы членом партии считался только тот, кто подчиняется партийной дисциплине как член той или другой партийной организации, а Мартов считал возможным называться членом партии, не входя в какую-нибудь организацию.

Нужно было слышать Ленина, с какой горячностью и настойчивостью отстаивал он свою формулировку, чтобы понять, какое огромное значение он придавал правильной организации партии. Он снова и снова доказывал, что партия будет сильна только тогда, когда все ее члены будут связаны между собою не только тем, что признают ее программу и платят членские взносы. Нужно, чтобы каждый достойный называться членом революционной пролетарской партии принимал бы активное участие в ее опасной работе, а не только оказывал какое-то содействие. Не может быть членом партии какой-либо либеральный буржуа, предоставивший свою квартиру под собрание кружка.

... Незадолго до закрытия заседания я отвел Степанова и Андрея в отдельную комнату и там признался им, что сейчас же по выходе делегатов из зала заседания я ударю этого делегата по физиономии. Я был настолько потрясен всем происшедшим в этот день на заседании, дрожал как в лихорадке, и наконец нервы не выдержали — я разрыдался как ребенок. Степанов, сам едва сдерживая рыдания, уговаривал меня не учинять скандала, но я стоял па своем. За несколько минут до окончания заседания к нам в комнату вошла Надежда Константиновна Крупская и стала меня также отговаривать от моего дикого намерения. Оказывается, Андрей успел сбегать в зал и сообщить Надежде Константиновне о моем решении учинить драку.

Когда ее уговоры не подействовали, она ушла, а я вышел в коридор, где и намеревался приступить к действию, как только делегаты начнут выходить из зала. Через несколько минут заседание кончилось. Одним из первых вышел Владимир Ильич, подошел ко мне и, щуря свой левый глаз, дружески улыбаясь и покачивая головой, шутливо произнес:

— Ай-ай-ай! Что это, товарищ Борг*, вы задумали?

Затем взял меня под руку и повел к выходу.

Погода была отвратительная, обычная в Лондоне осенью: шел мелкий дождь, туман, хотя и не очень густой, едва позволял видеть другую сторону улицы. Продолжая держать меня под руку, Владимир Ильич повел меня по этим мокрым улицам и как-то по-отечески журил меня сначала за мое намерение пустить в ход кулаки и, объяснив, что только идиоты полемизируют кулаками, стал мне подробно рассказывать о наших партийных делах, о внутрипартийных разногласиях, в чем их суть, и затем откровенно поведал мне, как трудно ему было работать в редакции «Искры», где сидело шесть редакторов и почти по поводу каждой статьи у них были разногласия. Очень часто голоса в редакции делились поровну и нельзя было принять какое бы то ни было решение. Намерение же некоторых делегатов ввести в редакцию седьмого только осложнит руководство, и фактически решать будет этот седьмой. Лучший выход из положения — это выбрать редакцию центрального органа партии из трех лиц. Заговорил он о редакции потому, что назавтра или послезавтра съезду предстояло решить этот вопрос.

Разговаривая (вернее, говорил один Владимир Ильич, а я только изредка задавал вопросы) таким образом, мы прогуляли по лондонским улицам около часа. Само собой разумеется, после этой беседы весь мой воинственный пыл остыл.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие

Кружковая работа

От кружка к партии

Второй съезд партии

После съезда