КАК БЫЛА НАПИСАНА БРОШЮРА «СОХРАНЯЙТЕ АРХИВЫ»
В третью ночь после Великой Октябрьской социалистической революции я был свидетелем весьма значительного разговора, который шел между Владимиром Ильичем и несколькими товарищами в той комнате Смольного, где в скором времени мы организовали кабинет Председателя Совнаркома. Зашел разговор о Комиссариате просвещения. Надежда Константиновна назвала А. В. Луначарского.
— Правильно, — ответил Владимир Ильич и внес его в список.
— Но при каком же комиссариате, — задал он вдруг вопрос, — будет у нас сосредоточено издание книг, особенно классиков? Конечно, при Наркомпросе, — ответил он сам себе.
- Как же издавать нам классиков, Владимир Ильич, — сказал я ему, — когда царская цензура до такой степени извратила то, что писали наши классики, что нередко от их произведений оставались одни искалеченные остовы. Ведь вот в «Воскресении» Толстого одних цензурных выкидок сделано более пятисот!
— Ну что же, — ответил Владимир Ильич, — мы должны будем собрать все подлинные рукописи и подготовить полные академические издания наших классиков, а потом с нужными предисловиями и примечаниями мы будем издавать отдельные их произведения для широких масс. Но пока мы не можем этого сделать, дадим сочинения классиков в том виде, в котором они имеются сейчас2.
Этот разговор Владимир Ильич возобновил в ту же ночь дорогой, когда мы с ним шли пешком ночевать ко мне домой.
В первые дни Октябрьской революции мы нередко предпочитали из Смольного уходить пешком, а не ехать в автомобиле, что было очень заметно: ради конспирации мы к автомобилю еще не всегда прибегали.
— Как только будет возможно, — сказал он мне, — вы должны непременно взяться за это дело. Нам совершенно необходимо собрать все рукописи классиков и других писателей, привести их в полный порядок и издать, так же как и все другие материалы, для изучения нашей обширной литературы XIX века, нашей критики, публицистики, истории. Ведь в них отражалось очень многое из революционной и общественной борьбы своего времени, и все это глушилось цензурой.
И дорогой, и дома, когда мы с ним ночью ужинали, Владимир Ильич продолжал подробно развивать свои мысли: как надо поставить музейное и архивное дело, как надо всюду и везде собирать находящиеся в частных руках библиотеки, архивы, рукописи, автографы — не только по литературе, но и по критике, публицистике, истории и искусству — и какую все это представляет огромную ценность для нашей культуры, которую, как он сказал, мы развернем так широко, как нигде и никогда на свете.
— Мы должны показать всему миру, что значит истинно культурная работа в стране, где власть перешла к рабочему классу, где установлена всерьез и надолго диктатура пролетариата.
Владимир Ильич еще раз обращался к этой мысли. Уже в Москве, когда он получил случайное сообщение, что красноармейцы, стоявшие в одном из зданий, где хранились рукописи и переписка писателей, уничтожают их, не придавая им никакого значения, он после двенадцати часов ночи позвонил ко мне на квартиру и спросил меня, могу ли я сейчас же, к утру, написать брошюру о значении архивов и архивных ценностей, написать популярно, так, чтобы можно было завтра же через РОСТА и газеты разослать ее повсюду, дабы широкие массы знали, что не только нельзя уничтожать архивные материалы, но что, наоборот, их необходимо тщательно собирать. Я ответил Владимиру Ильичу, что попробую это сделать, и просил его разрешить завтра утром дать ему на просмотр то, что напишу. Я тотчас засел за работу и написал брошюру под заглавием «Сохраняйте архивы». Владимир Ильич внес в нее некоторые поправки и распорядился напечатать в РОСТА, а через РОСТА в провинциальных газетах и в «Известиях». Потом эта брошюра была отпечатана в пятидесяти тысячах экземпляров и разослана по красноармейским частям и всевозможным другим организациям. После она не раз переиздавалась и принесла несомненную пользу, так как мы стали отовсюду получать уведомления о том. где находились архивные ценности и различные бумаги. Владимир Ильич просил меня поставить это дело так, чтобы кто-либо из товарищей разъезжал по России и собирал эти материалы и архивы. Мой выбор пал на И. И. Вишневского, которого я хорошо знал по совместной литературной работе и знал также, что он страстно любит архивное дело. Вишневский был снабжен особыми полномочиями, неутомимо разъезжал по СССР и свозил в Москву огромные архивы и целые библиотеки, которые мы тогда сдавали в Румянцевский музей, теперешнюю Государственную библиотеку СССР имени В. И. Ленина.
Еще тогда, когда, казалось, не было ни минуты свободной думать об архивных ценностях, музеях и библиотеках, Владимир Ильич находил время не только обо всем этом думать, но и давать ценнейшие общие директивы по этому делу.
Теперь, когда наша партия свыше тридцати лет находится у власти и пользуется единодушной поддержкой всех трудящихся, совершенно естественно, что давнишние заветы Владимира Ильича и на этом участке нашей работы энергично осуществляются, помогая нашему культурному росту и исследовательскому творчеству.
Впервые опубликовано по рукописи 1944 г. в III т. Избр. соч., по тексту которого печатается в настоящем сборнике.
1 В архиве В. Д. Бонч-Бруевича сохранилась его статья 1900 г. «Библиографическая заметка», в которой он, сравнивая издание романа Л. Н. Толстого «Воскресение», вышедшее в Лондоне в 1900 г., с изданием в Петербурга, пишет, что «во всех трех частях романа всякого рода искажений... 497». Эта его заметка по цензурным условиям, как пишет В. Д. Бонч-Бруевич, не была напечатана. (Стр. 412.)
2 29 декабря 1917 г. на заседании Центрального Исполнительного Комитета был принят декрет о Государственном издательстве, в котором было сказано: «В первую очередь должно при этом быть поставлено дешевое народное издание русских классиков. Издание их (корифеев литературы) должно быть налажено по двум типам:
Полное научное издание, редакция которого должна быть поручена отделу русского языка и словесности при Академии наук (после демократизации ее в соответствии с новым строем государственной и общественной жизни России).
Сокращенное издание избранных сочинений...
Для немедленного начала этого важного дела Совет Народных Комиссаров предлагает открыть Государственной Комиссии по просвещению кредит в полтора миллиона рублей».
Народный Комиссар А. В. Луначарский (Собрание Узаконений, 9.1 1918, № 14, § 201, стр. 215—216). (Стр. 412.)