ВЫСТУПЛЕНИЯ В. И. УЛЬЯНОВА В КАЧЕСТВЕ ОБВИНИТЕЛЯ
В самарский период своей жизни Владимир Ильич выступал и в качестве обвинителя. Правда, всего один раз. Имеется в виду случай столкновения 22-летнего В. Ульянова сперва на переправе через Волгу, а затем в суде с купцом-самодуром А. Н. Арефьевым.
Об этом случае рассказывает в своих воспоминаниях младший брат Ленина, Дмитрий Ильич Ульянов.
«Летом 1892 г. Владимир Ильич вместе с Елизаровым был в Сызрани. Оттуда они собрались проехать на несколько дней в деревню Бестужевку, где брат Марка Елизарова крестьянствовал. Для этого надо было проехать на левый берег Волги.
В то время в Сызрани переправу через Волгу монопольно арендовал богатый купец Арефьев. У него был небольшой пароходик с баржей, на которых перевозились и люди, и лошади, и повозки. Купец запрещал лодочникам заниматься переправой, ревниво оберегая свои монопольные права. Поэтому каждый раз, когда лодочник набирал пассажиров, его лодку, по распоряжению Арефьева, нагонял пароходик и отвозил всех обратно.
Владимиру Ильичу не хотелось ждать перевоза, и он уговорил Марка Елизарова ехать на лодке. Лодочники не соглашались везти, боясь купца и заявляя, что все равно он воротит их обратно. Однако Владимиру Ильичу удалось-таки уговорить одного из них поехать, причем он энергично доказывал, что если Арефьев вернет лодку, то будет предан суду за самоуправство.
Сели в лодку и двинулись на перевал. Арефьев, увидев с пристани, где он сидел за самоваром на балконе, крикнул Марку, с которым был знаком как земляк:
- Бросьте, Марк Тимофеевич, эту затею. Ведь вы знаете, что я за переправу аренду плачу и не позволяю лодочникам перевозить на ту сторону. Идите лучше со мной чай пить и знакомого вашего ведите. Все равно поедете на пароходе, велю вас воротить.
Владимир Ильич стал настаивать, теперь еще более решительно, продолжать путь и не слушать самодура. Лодочник уныло говорил:
- Все равно воротит, зря едем, сейчас пароход нагонит, баграми нас к борту и вас ссадят на пароход.
«Да поймите вы, — сказал Владимир Ильич, — что он не имеет права этого делать. Если он лодку задержит и силой заставит нас вернуться, будет сидеть в тюрьме за самоуправство».
- Сколько раз он так проделывал, и никакого суда не бывало. Да и кто станет с ним судиться, очень большую силу забрал в Сызрани, и судьи-то у него, должно быть, все свои...
Лодка, по настоянию Владимира Ильича, продолжала свой путь на левый берег, хотя было совершенно ясно, что Арефьев приведет свою угрозу в исполнение. Едва лодка достигла середины реки, послышался свисток пароходика, который, отцепив баржу, быстро погнался за лодкой.
- Ну, вот вам и переехали, — произнес лодочник. — Сейчас обратно поедете. И никакой суд ничего сделать не может, он всегда правый будет.
Пароход, догнав лодку, остановил машину. Два-три матроса, привычно работая баграми, подтянули лодку к борту и предложили пассажирам перебраться на пароход.
Владимир Ильич стал разъяснять служащим, что они не имеют права задерживать их и будут преданы суду за самоуправство, за что грозит тюрьма.
- Никакого значения, — доказывал он, — не имеет то обстоятельство, что Арефьев арендовал переправу через реку, это его дело, а не наше, и это ни в каком случае не дает права ни ему, ни вам бесчинствовать на Волге и силой задерживать людей.
На это капитан возразил:
- Ничего мы не знаем, нам приказал хозяин парохода, и мы обязаны слушаться и исполнять его распоряжения. Пожалуйста, пересаживайтесь, мы не дадим вам ехать дальше.
Пришлось подчиниться. Но Владимир Ильич сейчас же записал имена и фамилии всех служащих, принимавших участие в задержке лодки, а также лодочника и других свидетелей...
По возвращении через несколько дней в Самару Владимир Ильич подал жалобу на Арефьева, обвиняя его в самоуправстве...
Однако добиться (осуждения купца — И. С.)... Владимиру Ильичу стоило еще немало хлопот...
Арефьев, зная о безнадежности своего положения и грозившей ему каре, пустил в ход все свои связи, чтобы оттянуть по возможности дело. Ему и его защитникам казалось, что бросит же, наконец, этот беспокойный человек ездить за сотню верст без всякой для себя выгоды, без всякой пользы, с их точки зрения...
На третий разбор дела Владимир Ильич получил повестку уже зимой, в конце 1892 г.100 Он стал собираться в путь. Поезд отходил что-то очень рано утром или даже ночью, предстояла бессонная ночь, скучнейшие ожидания в камере земского начальника, на вокзалах и т. д. Хорошо помню, как мать всячески уговаривала брата не ехать.
- Брось ты этого купца, они опять отложат дело, и ты напрасно проездишь, только мучить себя будешь. Кроме того, имей в виду, они там злы на тебя.
- Нет, раз уж я начал дело, должен довести его до конца. На этот раз им не удастся еще оттягивать.
И он стал успокаивать мать...»101.
К сожалению, в приведенных воспоминаниях не получили отражения обстоятельства, связанные с судебным процессом, с позицией сторон и председательствующего, которые, разумеется, представляют большой интерес. В самом деле, что и как доказывал обвинитель В. И. Ульянов? Как выгораживал своего подзащитного адвокат-крючкотвор Н. А. Ильин? Как вел себя А. Д. Ребровский, земский начальник 2-го участка Сызрани, руководивший разбирательством?
Характер настоящего исследования обязывал нас побывать в Куйбышеве, посетить места, связанные с жизнью и деятельностью В. И. Ленина в старой купеческой Самаре. Как и В. К. Шалагинову, автору замечательных очерков «Судья», «Старая Самара о Ленине- юристе» и др., нам пришлось обратиться к архивным фондам Самарского окружного суда и земских начальников Самарской губернии. Мы внимательно ознакомились с десятками дел, рассмотренных в 1892 — 1893 гг. в судебном и административном порядке. Надеялись разыскать дополнительные данные об адвокатской деятельности молодого Ленина или какие-нибудь материалы, способные хоть немного разъяснить обстоятельства, связанные с делами Графова и Арефьева.
С чего начать? Правильнее всего, очевидно, с просмотра местных газет. По календарям-справочникам Самары за 1892 — 1893 гг. мы легко установили, что издавалось в те годы в Поволжье и, в частности, в Самарской губернии. И вот перед нами на Столе кипы пожелтевших от времени и достаточно потрепанных по виду газет. Среди них и «Волжский вестник», и «Губернские ведомости», и, наконец, «Самарская газета».
Нам было известно, что дореволюционная столичная пресса широко, почти стенографически, освещала мало-мальски интересные (особенно скандальные) процессы.
Самарские издатели не могли не подражать своим столичным коллегам. Наши предположения оправдались. Особенно часто репортажи «из судебного зала» или краткие заметки в отделе уголовной хроники публиковала «Самарская газета». Но в какой из названных газет может быть опубликовано сообщение об интересующих нас делах?
Зная из воспоминаний Д. И. Ульянова, что нашумевший случай самоуправства произошел в начале лета 1892 г., мы внимательно просмотрели комплекты газет последовательно за июнь, июль, август и сентябрь месяцы этого года.
И лишь при повторном просмотре № 173 «Волжского вестника» за 4 июня 1892 г. мы обратили внимание на небольшую заметку. Прочесть ее заставила фигурировавшая в ней фамилия «Елизаров». Не о Марке ли Тимофеевиче идет речь? Да, именно о нем. «Недавно, — говорилось в заметке, — некто г. Елизаров с братом близ Сызрани переезжали Волгу на нанятой им лодке. Едва они успели отъехать от берега, как заметили, что наперерез им идет перевозочный пароход, принадлежавший А. Н. Арефьеву. Оказалось, что г. Арефьев считает Волгу своей монополией и никому, кроме его парохода, не позволяет перевозить через нее пассажиров». Все в этой заметке, как говорится, соответствовало действительности, за исключением двух моментов: спутником Елизарова на лодке был Владимир Ильич, брат жены Марка Тимофеевича. И вторая неточность: уголовное дело против купца-самодура возбудил не «...г-н Елизаров», а Владимир Ильич.
Обращаемся затем к «Самарской газете». В номере за 3 октября, на третьей странице мы увидели заголовок: «Финал арефьевского дела». Под ним следовал отчет о разбирательстве дела купца Арефьева. Подписи нет: автор, видимо, имел основания остаться неизвестным.
Чем привлекает и подкупает информация в «Самарской газете»? Прежде всего своей объективностью, последовательностью и скрупулезностью изложения хода и исхода процесса Арефьева. Читая о нем, ясно видишь участников дела, их позиции, силу приведенной аргументации. Чувствуется, что автор далек от пассивного созерцательного отношения к тому, что он видел и слышал в процессе. Он выявляет свое отношение к поступку Арефьева, к позиции сторон и, наконец, к решению земского начальника. Причем его оценка процесса и финала дела является исключительно острой и принципиальной. Подчеркнув большое общественное значение маленького дела о самоуправстве, автор горячо одобряет образ действий обвинителя, решившего потягаться с влиятельным арендатором переправы.
По всей вероятности, человек, написавший отчет об арефьевском деле, лично присутствовал при его разбирательстве и был достаточно эрудирован в вопросах права и действовавшего в то время законодательства.
В начале газетной корреспонденции приводится справка о том, когда и в связи с чем возникло дело Арефьева. В ней указывается, что оно возбуждено по жалобе «потерпевших Е. и У.». (Елизарова и Ульянова — И. С.) и слушалось дважды: 15 июня и 25 сентября. Подсудимых двое: Арефьев и штурман, его парохода А. Семенов. Затем самым детальным образом живописуется картина самоуправства, допущенного в отношении потерпевших подсудимыми.
Пожалуй, самой интересной является та часть газетного отчета, в которой освещаются содержание и результаты первого заседания, состоявшегося 15 июня. Оно проходило очень бурно. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Арефьев, стремясь сорвать процесс, не явился на заседание. Вместо него пришел частный поверенный Н. А. Ильин, который, как свидетельствует автор отчета, «всякими способами и изворотами старался выгородить своего клиента».
Поняв, что представляет собой обвинитель, адвокат перестал надеяться на последствия знакомства своего подзащитного с земским начальником. Стремясь отразить атаки Ульянова-обвинителя, Ильин пустил в ход четыре возражения.
Сначала он утверждал, что матросы сами изловили лодку, и, дескать, их шеф — арендатор перевоза — тут ни при чем. В подтверждение своего тезиса Ильин сослался на обвиняемого Семенова (штурмана), который, выгораживая хозяина, принял вину на себя. Запутавшись (не без помощи защитника), штурман заявил, что «хозяин (т. е. Арефьев — И. С.) завсегда так велит...» Попав впросак, адвокат решил пуститься на другую хитрость: верно, что приказ изловить и вернуть к берегу лодку дал Арефьев. Но какой Арефьев? Суду должно быть известно, что у его подзащитного, Александра Николаевича, имеется брат, Сергей Николаевич, который, якобы, и дал ту злополучную команду...
Поскольку обвинение, опираясь на свидетелей-очевидцев, опровергло и это утверждение защиты, следовало ожидать, что Ильин перестанет отрицать виновность купца. Но, «содрав гонорар неумеренный», адвокат решил не отступать. Он хватается за новую, шитую белыми нитками, версию: за все случившееся должна быть в ответе полиция, которая будто бы «сама велела излавливать» лодочников. Обвинению не стоило большого труда доказать несостоятельность и этой версии.
Факт самоуправства стал очевидным для всех, кто был в зале заседания. Не могла его больше отрицать и защита. Однако и теперь она продолжала изворачиваться. Ей хотелось доказать недоказуемое: убедить суд в том, что Арефьев имел право сделать то, в чем его сегодня зря (!) обвиняют, ибо ему принадлежит монополия перевоза в районе деревни Батраки.
Рассмотрение дела приближалось к концу, уже можно было перейти к прениям сторон. Всем присутствующим в процессе стало ясно, что, скрестив шпаги с защитником Арефьева, обвинитель Ульянов легко выйдет победителем. Но судебные прения открыты не были. Их сорвала защита, поддерживаемая земским начальником. Неожиданно поступило ходатайство Ильина. Он «покорнейше» просил об отложении разбора дела ввиду необходимости представления в суд «важных» документов. Как пояснил защитник, он имеет в виду документы, доказывающие право Арефьева на монополию перевоза.
В ответ на этот трюк защиты с резкими возражениями выступил обвинитель. К великому сожалению, о характере их в газетном отчете сказано предельно скупо. Автор корреспонденции ограничился лишь указанием на то, что В. Ульянов, настаивая на отклонении ходатайства своего процессуального противника, заявил: «Все эти документы (о монополии на перевоз — И. С.) не идут к делу, так как суть дела не изменится, потому что самовольная защита и своих действительных прав признается законом за самоуправство»102. Председательствующий, однако, не внял логичным и юридически обоснованным доводам обвинения. Откровенно симпатизируя защите, он удовлетворил ее ходатайство.
Вторичное рассмотрение дела было назначено на 25 сентября. Наступил день заседания. К указанному в повестках времени из Самары в Сызрань приехал Владимир Ильич103. Что касается подсудимого, то он и на этот раз уклонился от явки. Не явился также и его защитник Ильин, который не позаботился даже о представлении обещанных доказательств. И поступил он так только потому, что испугался обвинения и не хотел окончательно оскандалиться.
По настоянию потерпевшего-обвинителя дело в отношении Арефьева было рассмотрено заочно. Земскому начальнику, правильно оценившему силу обвинения, ничего не оставалось, как вынести обвинительный приговор по ст. 142 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В отчете по этому поводу говорится, что земский начальник постановил «выдержать самарского купца Александра Николаевича Арефьева под арестом один месяц, а крестьянина с. Батраки штурмана А. Семенова — одну неделю». Таков был финал арефьевского дела.
Надо сказать, что о подобного рода проделках Арефьева в районе переправы знали многие, и притом давно знали, но молчали, так как боялись с ним связываться: слишком уж часто подтверждалась поговорка: «...с богатым не судись».
«Несомненно, — пишет в своих воспоминаниях Д. Ульянов, — были люди, которые не могли не видеть, что купец действует беззаконно, но не решались или не хотели тягаться с ним по судам...» Но нашелся смелый человек — молодой адвокат В. Ульянов. Пренебрегая советами близких, не считаясь ни с чем, он вступил в неравный бой с человеком, на стороне которого были и общественное мнение купеческой Самары, и симпатии судьи. Цель, которую поставил перед собой Ульянов, затевая процесс, — основательно встряхнуть стоячее обывательское болото, «научить лодочников, как надо бороться за свои права» — была достигнута. Купца-самодура наказали, о финале его процесса благодаря газетам узнали почти все приволжские города и села. Обвинением и осуждением Арефьева Ленин помог многим простым людям Поволжья осознать возможность и необходимость отстаивания своего права, использования в этих целях всех легальных возможностей.
Большой интерес представляет заключительная часть отчета, где довольно смело подчеркнуто общественное и профилактическое значение процесса. «Таким образом, — резюмирует автор отчета, — деяния Арефьева получили достойную оценку в приговоре земского начальника и, вероятно, когда Арефьев познакомится с сладостью ареста, то у него пропадет всякая охота излавливать на своем пароходе переезжающих Волгу. Только такими мерами и возможно доказать Арефьеву и ему подобным, что личность неприкосновенна и что право, даже и действительное, а не только созданное пылкой фантазией, следует защищать не самоуправно, а в указанном законом порядке».
Как известно, купцу-самодуру, несмотря ни на что, пришлось отсидеть за решеткой сполна все 30 дней...
В практике В. И. Ленина был еще один случай поддержания обвинения в суде. Этот случай относится ко времени пребывания Владимира Ильича в Париже. Однажды (это было в конце декабря 1909 г.) он ехал на велосипеде и его чуть было не сшиб автомобиль, мчавшийся с недозволенной скоростью. Велосипед при этом оказался изуродованным, неизвестный вначале шофер скрылся. Вскоре Ленину удалось выяснить, что за рулем сидел владелец машины, виконт М. Это обстоятельство, однако, не смутило потерпевшего. Он твердо решил возбудить судебное преследование против водителя-лихача.
Вот что рассказывает о «велосипедном деле» сам потерпевший: «Ехал я из Жювизи104, — писал Владимир Ильич своей матери из Парижа, — и автомобиль раздавил мой велосипед (я успел соскочить)105. Публика помогла мне записать номер, дала свидетелей. Я узнал владельца автомобиля (виконт, черт его дери) и теперь сужусь с ним (через адвоката)». И еще в этом же письме: «Сужусь. Надеюсь выиграть»106.
Из последующих писем Владимира Ильича к родным видно, что надежда его полностью оправдалась: «велосипедное дело» кончилось в его пользу. «Процесс я выиграл и скоро должен получить деньги с хозяина автомобиля», — сообщает он в письмах от 31 января и 13 февраля 1910 г.107
Говоря строго юридически, В. И. Ленин выступал в данном деле гражданским истцом, фактически же он выполнял в нем обвинительные функции, поскольку ему пришлось изобличать виконта-лихача в грубом нарушении правил вождения автомобиля, в его преступной самонадеянности. Владимир Ильич в то же время доказывал материальный ущерб, причиненный ему действиями собственника автомобиля.
Приведенные случаи характеризуют удивительную смелость и настойчивость, которые проявлял В. И. Ленин в борьбе за справедливость. Они учат, как надо отстаивать права, попранное человеческое достоинство в любых, даже неблагоприятных для потерпевшего условиях.
* * *
К лету 1893 г. у Владимира Ильича созрело твердое решение перебраться в Петербург. Он хотел это сделать намного раньше, но временно, ради матери, так много пережившей и очень нуждавшейся в его присутствии, продолжал жить в Поволжье.
Что заставило Владимира Ильича покинуть Самару, город, в котором он успел приобрести большой авторитет и признание своих единомышленников-марксистов? Ведь здесь неплохо началась его юридическая карьера и, можно сказать, утвердилась слава «мужицкого правозаступника».
В купеческом городе В. И. Ленину становилось все более тесно и душно. Его тянуло на широкий простор революционной работы. Он стремился в революционный центр России — Петербург, к питерским рабочим.
Чтобы и там, в столице, скрыть свое настоящее и основное занятие — революционную деятельность, Владимир Ульянов решает перевестись в тамошнюю адвокатуру. Для этого надо было получить в Самарском окружном суде соответствующий документ. 16 августа он подает председателю суда прошение о выдаче ему удостоверения о том, что он состоит помощником присяжного поверенного и в течение 1892 — 1893 гг. занимался адвокатской практикой. Просимый документ получен.
В середине августа 1893 г., простившись с родными и друзьями-кружковцами, Владимир Ильич покинул Самару. Его провожали родные и друзья. Среди провожающих находился, несомненно, и тот, в адвокатской конторе которого он стажировался.
При таких обстоятельствах прекратилась адвокатская практика Владимира Ильича в Самаре. Немым свидетелем ее служит сохранившееся и поныне в Куйбышеве, на площади Революции, здание бывшего Окружного суда. На фасаде его висит чугунная доска. На ней дороги каждому советскому человеку слова: «В 1892 — 1893 гг. в этом здании работал защитником при Самарском окружном суде Владимир Ильич Ленин».
Но главным и основным в самарском периоде жизни В. И. Ленина, как мы знаем, была не адвокатская деятельность. «Годы жизни в Самаре и еще ранее год в Казани, — подчеркивает А. И. Ульянова-Елизарова, — являлись лишь подготовительными для его работы, разлившейся затем так широко. Но эти годы были, вместе с тем, самыми важными, пожалуй, годами в жизни Владимира Ильича: в это время складывалась и оформлялась окончательно его революционная физиономия»108.
Примечания:
1 В Самаре, в частности, молодой Ленин изучил: «Письма Маркса к Руге. 1843», «Анти-Дюринг», законспектировал «Нищету философии», частично перевел книгу «Происхождение семьи, частной собственности и государства».
2 См. М. В. Анненкова. Пусть догорает свеча. «Новый мир», 1957, №4, стр. 152.
3 М. Горький. Литературные портреты. М., Изд. ЦК ВЛКСМ «Молодая Гвардия», 1963, стр. 413.
4 ГАКО, ф. 468, on. I, ед. хр. 239 а, л. д. 296, 692.
5 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 305.
6 Там же, стр. 303.
7 Г. Клеменц. Воспоминания о Ленине, газ. «Коммуна» (Самара), 23 апреля 1924 г.
8 В. Яковлев. Ленин. Страницы автобиографии, ж. «Смена», 1966, №23, стр. 21.
9 И. Блюменталь. В. И. Ленин в Самаре, 1925, стр. 13.
10 Энциклопедический словарь Русского библиографического Института Гранта, М., 1927, т. 41, ч. I, стр. 311.
11 См. Я. Волин. Студент Владимир Ульянов. М., Детгиз, 1964, стр. 160. Правильность этой точки зрения подтверждает и полицейский документ. Мы имеем в виду донесение пристава первой части самарскому полицмейстеру от 29 мая 1892 года. Отвечая на запрос последнего, пристав сообщал, что одним из источников существования семьи Ульяновых является адвокатская практика помощника присяжного поверенного В. И. Ульянова (ГАКО, ф. 465, оп. 5, д. 4,. л. 21.).
12 В. Шалагинов. Помощник присяжного поверенного В. Ульянов. Самара. «Сибирские огни», 1965, №4, стр. 118.
13 ГАКО, ф. 3, оп. 169, ед. хр. 77, л. д. I.
14 ГЖУ — Губернское жандармское управление.
15 ГАКО, ф. 4(38, он. 1, ед. хр. 239 а, л. д. 692
16 Хардин начал практиковать при Самарском окружном суде в 1878 г. Он считался глубоким знатоком права, в особенности гражданского. Многие его кассационные жалобы служили руководством для других адвокатов, а некоторые из них ложились в основу сенатских разъяснений. Подр. о личности А. Н. Хардина см. в «Материалах к биографии присяжного поверенного А. Н. Хардина...», составленных В. Н. Арнольдом (рукопись).
17 ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 2, on. I, од. хр. 24.
18 См. «Адрес-календарь» и памятную книгу Самарской губернии на 1891 год, стр. 57.
19 Полицейская слежка за К. К. Позерн продолжалась свыше 20 лет и прекратилась только в связи с его смертью (ГАКО, ф. 465, ед. хр. 95, л. д. 46).
20 См. «Политический обзор Казанской губ. за 1887 год», составленный нач. Каз. ГЖУ, Цит. по журн. «Каторга и ссылка», 1931 г., №8 — 9. См. также ГАКО, ф. 3, он. 169, ед. хр. 75.
21 Ф. Ф. Вентцель. Таким я его помню. Сб. «Жизнь, не подвластная времени», «Сов. писатель», Л., 1965, стр. 11.
22 «Самарская газета», 1893, № 57. См. также В. Шалагинов. Защита поручена Ульянову. Зап. Спб. книжн. издательство, 1967, стр. 105 — 108.
23 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 16, стр. 65.
24 В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. I, стр. 558.
25 ЦПА НМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 26088, л. 35.
26 А. И. Ульянова-Елизарова. Воспоминания об Ильиче. М., «Молодая Гвардия», 1925, стр. 43.
27 Владимир Ильич Ленин. Биография, изд. второе, М., 1963, стр. 16.
28 И. Крылов, А. Бланк. Деятельность В. И. Ленина в адвокатуре. По документам и воспоминаниям современников. «Советская юстиция», I960 г., № 4, стр. 41.
29 Обстоятельства данного дела подробно изложены в воспоминаниях Д. И. Ульянова (См. Воспоминания о В. И. Ленине, I, 1956, стр. 66—68). Дополнительные сведения о деле Арефьева, приводятся нами на стр. 186-192 настоящей работы.
30 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 3, стр. 61.
31 А. Аросев. Некоторые данные о деятельности Владимира Ильича как помощника присяжного поверенного в Самаре. Ленинский сборник, т. II, стр. 447.
32 Свою просьбу о выдаче такого документа Владимир Ильич мотивировал тем, что собирается «перечислиться в помощники присяжного поверенного в округе С.-Петербургской судебной палаты». Справка суда, как и сам перевод в столичную адвокатуру, нужны были ему, главным образом, для легализации своего положения.
33 См. ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 44181, 44182.
34 См. ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461. ед. хр. 25978.
35 См В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 55, стр. 1 — 2.
36 См. ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф 461, ед. хр. 44771.
37 Издававшийся в 20-х годах в Москве журнал «Суд идет» доводит эту цифру до 29 (см. «Суд идет», 1924 г., №1, стр. 4). К сожалению, источник, которым подтверждается эта цифра, журнал не приводит.
По словам бывшего сотрудника Самарского губернского архивного бюро М. Тарасова, дел, рассмотренных с участием Ленина в Самаре, было около 30 (газ. «Коммуна», №21/2732 от 25 января 1928 г.).
О том же сообщал корреспондент РОСТА в «Правде». В № 26 (3860) газеты, он писал, что «наиболее ценной находкой (в Самарском архиве — И. С.) нужно считать выявление 26 дел Самарского окружного суда, характеризующих эпизоды судебной практики В. И. Ленина как защитника» («Правда» от 2 февраля 1928 г.).
Однако ни первое, ни второе свидетельства не получили подтверждения в Центральном партийном архиве, куда мы обратились за справкой.
38 См. И. Ерканов. Ленинские места в Куйбышеве. 1964, стр. 7.
39 М. Величко. Страницы большой жизни. 1964, стр. 256.
40 См. «Всеподданнейший отчет Самарского губернатора за 4892 год», Самара, 1893 г.
41 Всеподданнейший отчет... Самара, 1893, стр. 81.
42 «Вопросы истории КПСС», 1966 г.. № 3, стр. 3 — 4. Приведенное письмо впервые было обнаружено в конце 1965 г. Г. Е. Хаит.
43 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 5, стр. 205.
44 Цит. по книге В. Чуева «В. И. Ленин в Самаре (1889 — 1893 гг.)». Документально-исторический очерк. М., Госполитиздат, I960, стр. 65с
45 Ф. Ф. Вентцель. Таким я его помню. (Сб. «Жизнь, не подвластная времени», «Советский писатель», Л., 19П5, стр. 11—13)
46 Там же.
47 Как сообщил нам писатель 3. Динаров, воспоминания Ф. Вентцель, которые готовились им к печати, находились «... на проверке в Институте марксизма-ленинизма» и что «никаких сомнений в достоверности фактов, приводимых в них, не возникло» (Из письма 3. Дичарова к автору настоящей работы от 2 февраля 1966 года).
48 «Досье»— папки с выписками из материалов дела, планами допросов, тезисами речей. Их вели многие адвокаты.
49 Фотокопия этого документа экспонируется ныне в первом зале Центрального музея В. И. Ленина.
50 См. ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 25952.
51 См. Л. Самарин. Шиланская быль. «Медицинская газета», 22 апреля 1966 г.
52 В. Шалагинов. Помощник присяжного поверенного Ульянов. Самара. «Сибирские огни», 1965, №4, стр. 114.
53 Бесспорно, фиксируя внимание суда на факте опьянения Муленкова в момент «преступления», защита не могла не добиваться придания ему значения смягчающего вину обстоятельства. Такой образ действия адвоката диктовался одним из разъяснений Сената к ст. 106 Уложения о наказаниях.
54 Б. Волин. В. И. Ленин в Самаре (экстернат и адвокатура). «Исторический журнал», 1943, № 1, стр. 57.
55 Т. Барковская. Начало большого пути. Куйбышевск. кн. изд., 1964, стр. 221.
56 В. Шалагинов. Помощник присяжного поверенного В. И. Ульянов, «Сибирские огни», 1965, № 4, стр. 113
57 Ф. Вентцель, цит. соч., стр. 11
58 А. Романов. Над Шиланом солнце. Журн. «Наука и религия», №1, 1964, стр. 6.
59 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 12, стр. 144.
60 ЦПА НМЛ, ф. 461, ед. хр. 25956.
61 Н. Таганцев. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. СПб. 1902, стр. 1024.
62 В. И. Ульянова в это время в Самаре не было.
63 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 6, стр. 101.
Corpus delicti — состав преступления
64 Согласно ст. 137 Уложения о наказаниях уголовное преследование правонарушителей допускалось по достижении ими 10-летнего возраста.
65 ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 25960.
66 Там же. ед. хр. 25961.
67 О том, что защита по этому делу поручена В. Ульянову, обвиняемых известили почти за неделю до процесса. 5 марта из уст помощника начальника тюремного замка узнал об этом арестант Опарин, а через три дня о том же объявил подсудимому Сахарову член Дубовоуметского волостного правления. Каждому из них было сообщено, что «назначенный от суда» адвокат А. Хардин передал защиту по их делу своему помощнику, г. Ульянову, с которым они и могут побеседовать «наедине» (л. д. 32).
68 Цит. по кн. «История СССР», изд. ВПШ при ЦК КПСС, М., 1963, стр. 286.
69 ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 25954.
70 Семья Сахарова так и не дождалась кормильца: 26 января 1893 г. он умер в тюрьме.
71 ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 25953. Однако приведенная протокольная запись не дает· основания заключить, как это делает А. Иванский (цит. раб., стр. 732), будто Ленин отказался защищать Гусева.
72 Думается, что автор этой записи, секретарь суда, на сей раз погрешил против истины. Ульянов пришел в суд не по соглашению с клиентом, а обязанный к тому распоряжением председателя окружного суда. В том, что по делу Лаптева Ленин выступил по назначению суда, а не по соглашению, убеждает нас запись, сделанная на листе дела 17. На этом листе запечатлена расписка Лаптева, из которой следует, что он извещен о назначении ему «защитника от суда», помощника присяжного поверенного Ульянова.
73 В. Минкель — повар одной из дешевых кухмистерских в Самаре. А вот и другие свидетели обвинения: сам С. В. Сурошников (потерпевший). В. Арсентьев (городовой). А. Антиохин (ключник арестного помещения 2-й полицейской части). Только эти свидетели и допрашивались судом при первом рассмотрении дела 18 ноября 1892 г.
74 Вероятно, как и в других случаях назначения дел к рассмотрению с участием сторон, окружной суд и на этот раз обратился к Хардину. Последний же, заботясь о «производственной практике» своего помощника, перепоручил защиту В. И. Ульянову.
75 Красноселов просил, в частности, допросить старшего надзирателя С. Борисова, завед. тюремной мастерской А. Иванова и стоящих у ворот Васильева и Егорова.
76 Такой образ действий адвоката диктовался законом: ст. 820 Устава уголовного судопроизводства в этот момент процесса требовала от сторон дачи «заключения относительно наказания и других последствий виновности».
77 Интересно отметить, что из 31 жалоб и протестов, поступивших в 1893 г. на приговоры Самарского окружного суда в Сенат, 29 были оставлены без последствий. Только по одному делу, именно по делу Красноселова, приговор был кассирован по жалобе защиты. По второму же делу отмена приговора была вызвана протестом прокурора. (ЦГИАЛ, ф. 1363, оп. 8, д. 301).
78 Ст. 575 Устава уголовного судопроизводства предусматривала обязанность суда вызвать и допросить свидетелей, чьи показания имеют существенное для дела значение, и вынести обоснованное определение в случае отклонения ходатайства сторон по этому вопросу.
79 До этого заседания по делу открывались и закрывались дважды: 19 сентября и 9 ноября. В качестве защитника оба раза являлся уже знакомый нам адвокат Гиршфельд. И только в последнем (декабрьском) судебном разбирательстве участвовал Владимир Ильич. В чем же здесь дело? Поскольку процесс Языкова дважды откладывался, Гиршфельд, занятый, видимо, в другом деле, вышел из процесса. Надо думать, что именно он, в недавнем прошлом помощник Хардина, а теперь хорошо знакомый с новым помощником Андрея Николаевича, и рекомендовал Языкову пригласить для своей защиты В. И. Ульянова. Все это, конечно, наши предположения, а фактом является то, что 17 декабря, как сказано в протоколе судебного заседания, «защитником подсудимого Языкова явился избранный им помощник присяжного поверенного Ульянов» (л. д. 114).
80 В. Шалагинов. Защита поручена Ульянову. Зап.- Сиб. книжн. издат., 1967, стр. 92—96.
81 Этот очевидный успех защиты необоснованно отрицается А. Аросевым. По его мнению, и дело Языкова В. Ульянову «не удалось выиграть». (См. цит. раб., стр. 447).
82 В. Шалагинов. Указ. раб., «Сибирские огни», 1965, №4, стр. 119.
83 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 9, стр. 171.
84 Там же, стр. 172.
85 ЦГАОР, ф. 564, on. 1, ед. хр. 265, л. 2.
86 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 4, стр. 286.
87 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 25, стр. 64.
88 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 23, стр. 67.
89 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, стр. 350—351. Аналогичную мысль высказал Владимир Ильич и в другой работе «Еще раз о профсоюзах». «Чтобы действительно знать предмет,—подчеркивает Ленин,—надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования» ...требование всесторонности предостережет нас от ошибок...» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 290).
90 М. И. Семенов (Блан). Цит. раб., стр. 50—52.
91 ЦПА НМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 25978.
92 О сложности дела по иску С. Мороченкова свидетельствует в частности и то, что решение суда по нему едва уместилось на 14 страницах, исписанных убористым почерком.
93 Купчая крепость — нотариально удостоверенный договор купли — продажи недвижимого имущества.
94 В. И. Ленин. Полн. собр. соч.. т. I. стр. 104.
95 ЦПА ИМЛ, ф. 461, ед. хр. 74771.96
96 ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 461, ед. хр. 44772.
97 Правовой вопрос, без предварительного разрешения которого нельзя решить другие вопросы или даже все дело в делом.
98 Н. Самойлов. Некоторые указания для исследования биографии тов. Ленина в период бытности его пом. присяжного поверенного. «Пролетарский суд», 1925, №3, стр. 12.
99 Возможно, отыщется и дело рабочего Ф. Ермишина, по иску которого суд взыскал с подрядчика А. И. Юрина 20 рублей. Наш интерес к этому простому делу обусловлен тем, что исковое прошение от имени Ермишина, по словам последнего, было составлено В. Ульяновым... (М. Ермишии. Прошение, «Гудок», 22 апреля 1941 г.)
100 Здесь в рассказе Дмитрия Ильича вкралась неточность: второй и последний разбор дела состоялся 25 сентября 1892 г. (см. «Самарская газета», 3 октября 1892 г.).
101 Воспоминания о В. И. Ленине, ч. I. Госполитиздат, 1956, стр. 66-68.
102 Т. Н. Барковская, автор книги о самарском периоде жизни В. И. Ленина, допустила неточность, указав, что предложение о представлении защитой упомянутых материалов внес будто бы Ульянов (см. «Начало большого пути». Куйбышев, 1964, стр. 228).
103 Л. Радищев, автор рассказа «Греби вперед», в противоречии с фактами, указывает, будто повестка о вторичном слушании дела Арефьева была получена В. Ульяновым всего «за несколько дней до Нового года» (см. «Рассказы о Ленине», изд. «Худож. лит.», М.г 1964, стр. 16). Этого не могло быть, так как второе и последнее по счету разбирательство дела купца-самодура состоялось почти за 3 месяца до Нового года.
104 Жювизи — небольшой городок под Парижем, куда ездил Владимир Ильич, чтобы увидеть первые полеты аэропланов.
105 Ленин впоследствии сравнивал этот случай с уроком диалектики: «Вот как я столкнулся с диалектикой: сел на велосипед, а соскочил с кучи железного лома». (П. Петровски. В Париже, в кружке Ильича. Сб. «О Ленине, воспоминания зарубежных современников», М., 1962, стр. 107).
106 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 55, стр. 309.
107 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 55, стр. 305, 307. К сожалению, парижские судебные архивы в плане отыскания в них «велосипедного дела», насколько нам известно, никем еще не изучались. Между тем, в этих архивах наверняка могут содержаться любопытные детали, относящиеся к интересующему нас делу, а может, даже и ленинские автографы.
108 Воспоминания о В. И. Ленине, I, Госполитиздат, 1956, стр. 28.