СПРАВКА ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ О В. И. ЛЕНИНЕ
Ульянов, Владимир Ильич (род. в 1870 г. дворянин, сын д. ст. советника), брат казненного Александра Ульянова, имеет мать вдову Марию, сестер Анну, состоящую под гласным надзором полиции, Ольгу и Марию и брата Дмитрия. Средством к существованию семьи служит пенсия, получаемая за службу отца в размере 1200 руб. в год.
Первоначальное образование получил в Симбирской гимназии, а затем поступил в 1887 г. в Казанский университет. Впервые обратил на себя внимание сношениями с известным Лазарем Богоразом. За участие в студенческих беспорядках, происходивших в декабре 1887 г., исключен из университета с воспрещением жительства в Казани и с учреждением негласного надзора полиции.
В июле 1888 г. мать Ульянова ходатайствовала о разрешении принять вновь сына ее Владимира в Казанский университет, а в сентябре того же года сам Ульянов ходатайствовал в разрешении ему уехать за границу для окончания образования в одном из заграничных университетов—оба эти ходатайства в виду преждевременности были отклонены.
В мае 1889 г. Казанский Губернатор представил ходатайство Ульянова о разрешении ему выезда за границу для лечения, и Его Превосходительство г. Директор названное ходатайство изволили отклонить, в виду того, что от означенной в медицинском свидетельстве болезни Ульянов может ехать на Кавказ.
По распоряжению Московского Генерал-Губернатора Ульянову на основании 16 ст. Положения о Государственной охране воспрещено жительство в Москве и Московской губ.
Из ведомости о лицах, состоящих под негласным надзором полиции в Казанской губернии, представленной при отношении Нач. Казанского Губ. Жан. Упр.—от 20 июля 1889 г., усматривается, что Ульянов ведет знакомство с подозрительными лицами.
В 1889 г. на Ульянова было обращено особое внимание, как на одного из поднадзорных, пребывавших в Казани, которая местность по сведениям, добытым по известному делу о взрыве в Цюрихе, признавалась местом пребывания особо видных деятелей революционного движения в России.
В 1889 же году Ульянов ходатайствовал о допущении его до экзамена на степень кандидата Юридических Наук; имеющиеся об Ульянове сведения были сообщены Министру Народного Просвещения.
В то же время были получены указания из Самары (по месту пребывания Ульянова), что он продолжает вращаться в среде лиц вредного в политическом отношении направления.
В октябре 1891 г. было отклонено ходатайство Ульянова о разрешении ему выезда за границу.
В июне 1892 г. Ульянов ходатайствовал о разрешении ему быть поверенным при Самарском Окружном Суде.
Согласно положенной резолюции было объявлено, что соответствующий отзыв будет дан в случае запросов надлежащего Начальства.
Помимо изложенного Влад. Ульянов находился в сношениях с Ив. Ив. Воскресенским, принадлежавшим к кружку Лазаря Богораза.
В июле 1892 г. сообщено председателю Самарского Окружного Суда на его запрос, что к выдаче Ульянову свидетельства на право хождения в качестве поверенного по судебным делам препятствий не встречается.
В апреле 1895 г. Ульянов выехал за границу по паспорту, выданному С.-Петербургским Градоначальником от 25 марта того же года за № 720 и как состоящий под негласным надзором помещен в циркуляр на пограничные пункты от 26 мая 1895 г. № 4254.
Из ведомости негласного г. С.-Петербурга по 1 января 1895 г. усматривается, что в образе жизни Ульянова ничего предосудительного не замечается.
В виду полученных об Ульянове неблагоприятных сведений (вх. 8574/3) о выезде его за границу сообщено Рачковскому.
В 1896 г. Ульянов привлекался к дознанию по делу о «С.-Петербургских преступных кружках социал-демократов».
По агентурным сведениям еще в половине 1894 г. среди социал-демократов возникла центральная группа, в которую входили Помощник Присяжного поверенного Владимир Ульянов, студенты Технологического Института Василий Старков, Петр Запорожец и др.
В декабре 1895 г. среди социал-демократов постепенно выработалась организация, во главе коей находилась центральная группа, в которую входили Ульянов, Старков, Кржижановский, Шелгунов и Яковлев, эта группа разделялась на «Комитет», который следил за деятельностью отдельных рабочих кружков, и «литературную группу», на обязанности которой лежало собирание сведений о положении рабочих на фабриках и на заводах и о случаях недовольства, дабы социал-демократы могли своевременно распространять свои воззвания, подстрекавшие рабочих к стачкам.
Летом 1895 г. Ульянов ездил за границу, где, по агентурным сведениям, вошел в сношения с эмигрантом Плехановым, с целью установить способ для правильного водворения в Россию революционной литературы, затем, по возвращении в Петербург, участвовал в составлении статей для подпольной газеты сообщества «Рабочее Дело», руководил кружками Меркулова и Шелгунова за Невскою заставою, посещал сходки у Ивана Федорова на Васильевском Острове и в квартире Зиновьева и Карамышева в Огородном переулке, именуясь «Федором Петровичем», и передал Меркулову деньги для поддержания рабочих, сделавших в ноябре 1895 г. забастовку на Фабрике Торнтона.
Привлеченный к дознанию в качестве обвиняемого Ульянов не признал себя виновным в принадлежности к социал-демократическому сообществу, отказался давать какие-либо объяснения о своем знакомстве с другими лицами и утверждал, что никогда не бывал в каких-либо кружках рабочих. Относительно найденных у него рукописей, из коих оглавление к первому нумеру газеты «Рабочее Дело» и две статьи о стачках оказались написанными рукою Ульянова, он уклонился от дачи показания, но не отрицал, что эти рукописи и найденная у него статья о стачке в Ярославле написаны им. Свою поездку за границу Ульянов объяснил желанием приобрести некоторые книги, из которых он мог указать только два сочинения.
По высочайшему повелению 29 января 1897 г. Ульянов был выслан в Восточную Сибирь под гласный надзор полиции на 3 года.
В мае 1899 г. Ульянов, водворенный в селе Шушенском, Минусинского уезда, допрашивался в качестве свидетеля по делу купеческого сына Ивана Михайлова Зобнина и др. за хранение и составление преступных изданий. Поводом к сему послужила найденная у Зобнина по обыску расписка Иркутской Почтовой конторы в отправлении Ульянову заказного письма. В виду сего у Ульянова произведен был обыск, по которому было обнаружено посланное из Иркутска письмо, не заключавшее, однако, в себе ничего преступного, в квартире же Ульянова также ничего преступного найдено не было, почему он и был опрошен лишь в качестве свидетеля. (Донесение Помощника Начальника Енисейского Губернского Жандармского Управления в Минусинском и Ачинском округах от 5 мая 1899 г. за № 113.)
По освобождении 29 янв. 1900 г. от гласного надзора, Ульянов подчинен негласному надзору и по постановлению Особого Совещания 16 дек. 1899 г. ему воспрещено жительство в столицах и С.-Петербургской губ. впредь до особого распоряжения, а также в местностях фабричного района, университетских городах и в г.г. Иркутске и Красноярске с их уездами сроком на три года.