Арин Олег Алексеевич

Россия в стратегическом капкане

Часть II. 3. Возврат к социализму

(отрывок)

Ленин

И вот грянул 1917 г. с двумя революциями. Первая -- февральская -- не восторжествовала. Причин, как всегда, много. Во-первых, она была неорганизованной, спонтанной революцией солдат и рабочих Петрограда. Она была неожиданной. К ней никто не был готов: ни царизм, ни буржуазные, ни левые партии. Тогдашние советы рабочих и солдатских депутатов возникли в Думе по предложению Керенского, не вкладывавшего тогда в советы большого революционного смысла. Эту революцию породила война, голод и холод. Во--вторых, наспех сколачиваемые различного типа Временные правительства, не смогли, да и не хотели вытаскивать Россию из войны -- главный стимулятор возникновения февральско--мартовской революции. И, наконец, главная причина -- она ориентировала Россию на буржуазный путь развития. Ясно, что ни рабочих, ни крестьян такой путь уже не устраивал. Нужна была другая революция, и она с исторической неизбежностью произошла в октябре 1917 г. В ней проучаствовали все.

Октябрьская революция была совершена рабочими и солдатами, в последнем случае фактически крестьянами. Последний фактор особенно важен, поскольку именно крестьяне защитили ее в годы Гражданской войны. По форме это была пролетарская революция, по сути -- крестьянская революция. А если еще глубже -- это была революция трудящихся рабочих и крестьян. Революция масс и для масс. Лозунги революции: мир -- народам, земля--крестьянам, фабрики -- рабочим как нельзя лучше отвечали умострою русского трудового народа. Диктатура же пролетариата оказалась весьма эффективным рычагом захвата и удержания власти. Ленин был гениально гибок, меняя тактику как только менялась ситуация. В этих случаях его не волновала ни чистота марксизма^[1], ни демократические догмы. Он всегда стремился соответствовать реальности возможного, не теряя при этом стратегическую цель. Отсюда нэп, отсюда пересмотр всей политической линии.

Успех этой революции, а также ее закрепление в ходе Гражданской войны, определялся двумя факторами, опять же взаимосвязанными. Во--первых, объективно, она прервала капиталистический путь развития, чуждый духу русского народа. Поэтому большинство народа с таким энтузиазмом и поддержали большевиков в самые тяжелые моменты ее истории. Она вернула Россию на ее привычный, коллективистский уклад жизни, дала мир и землю. Причем, повторяю, именно людям труда.

Во--вторых, ее делали не просто фанатики--революционеры, а умные революционеры. Некоторые нынешние российские "демократы", стараясь принизить значение этих личностей, говорят о "перевороте", совершивших "кучкой" сектантов. На самом же деле они не принижают их, а возвеличивают. Поскольку эта "кучка" оказалась в состоянии переиграть лидеров партий всех направлений. Более того, эта "кучка" сумела выиграть Гражданку у Белой армии, опиравшейся на помощь 14 иностранных государств. Если это "кучка", то очень Могучая кучка. Еще более нелепы негодования А. Н. Яковлева о "незаконности" этой революции. Неужели он где--то вычитал, что революции определялись какими--либо "законами"?

Можно говорить: закономерна ли эта революция? С троцкистской точки зрения она не закономерна, поскольку социалистическая революция должна была бы следовать после утверждения и развития капитализма. С позиции "чистого" марксизма этот взгляд задолго до Троцкого отстаивал Г. Плеханов. Более того, теоретически против такого подхода не возражал и Ленин. Как бы в оправдании "поспешности" революции в России, он неоднократно говорил о том, что в то время был большой расчет на пролетарские революции в Европе, а также на "достройку" капитализма (производительных сил) в рамках социалистической надстройки.

С позиции сегодняшнего дня становится более понятным успех Октябрьской революции, несмотря на ее "преждевременность" и отсутствие поддержки со стороны несостоявшихся пролетарских революций в Европе. Этот успех определялся своей объективной неизбежностью развития России именно по исконно русской стезе, которая отвергала чужеродные западные варианты развития и открывала простор социалистическим вариантам, в которых мог проучаствовать русский народ. По своему духу это была Российско--социалистическая революция.

Л.П. Карсавин, высланный большевиками из России, тем не менее, писал в 1922 г.: "Не народ навязывает свою волю большевикам, и не большевики навязывают ему свою. Но народная воля индивидуализируется и в большевиках, в них осуществляются некоторые особенно существенные ее мотивы: жажда социального переустройства и даже социальной правды, инстинкты государственности и великодержавия".^[2]

В этой связи нелепо говорить о кучке "сектантов", совершивших революцию. Она была более закономерной, чем все предыдущие революции в Европе. Можно привести суждения Н.А. Бердяева, сурового критика большевиков, но ученого и большого философа, который писал: "Мне глубоко антипатична точка зрения слишком многих эмигрантов, согласно которой большевистская революция сделана какими--то злодейскими силами, чуть ли не кучкой преступников, сами же они неизменно пребывают в правде и свете. Ответственны за революции все, тем более всего ответственны реакционные силы старого режима. Я давно считал революцию в России неизбежной и справедливой. Но я не представлял себе ее в радужных красках".^[3]

На Западе о Ленине написаны тысячи книг. Большинство из них с неприязнью и даже ненавистью к нему. Но мне лично не попалось ни одной, где было бы оспорено его историческое значение как личности, способной изменить весь ход развития человечества. Я уже не говорю об авторах социалистической или левой ориентации, таких, например, как Дж. Рид, Л. Брайянт, А. Вильямс, Тони Клиф, Е. Росс, Л. Стеффанс, Дж. Тревиранус и других. Но даже среди "ненавистников социализма", сохранивших, однако, способность к объективному анализу, можно найти множество оценок, в корне не согласующихся с оценками наших "демократов", выдающих себя за ученых. Например, канадский профессор Р.Х. Макнил писал в одной из своих работ: "С исторической точки зрения Ленин был политическим гением, который организовал партию с жесткой структурой, приведя ее к власти и превратив ее в эффективную диктатуру. При всех своих недостатках он оставался главной исторической фигурой"^[4]. Наконец, один из самых выдающихся ученых XX века Бертран Рассел, также писал: "Российская революция -- одно из величайших героических событий мировой истории. Ее сравнивают с Французской революцией, но в действительности ее значение еще более велико".^[5]

Ленин оказался гениальным стратегом и тактиком революции. Как стратег он никогда не упускал из виду конечную задачу революции -- социализм, как тактик сумел обеспечить реализацию этой стратегии в неимоверно сложных политических и экономических условиях, которые не снились ни одному политику в мире. Человеческая цена этой революции была велика. Но она была бы еще больше не будь этой революции, в том числе и с точки зрения гуманизации капитализма на Западе. Ленин, естественно, ошибался. Но в отличие от всех он умел быстро замечать ошибки и быстро их исправлять, не стыдясь признаваться в своих ошибках. Противник большевиков Карсавин писал: "По существу своему политика большевиков была если не лучшим, то, во всяком случае, достаточным и, при данных условиях, может быть, единственно пригодным средством для сохранения русской государственности и культуры"^[6]. На последнее хочу особенно обратить внимание. Именно культура по--настоящему масштабно и начала развиваться при советской власти.

Многие нынешние "умники" обвиняют Ленина то в одном, то в другом, например, в его просчетах относительно всемирной революции. Подобные обвинения я рассматриваю как самую высокую оценку историчности фигуры Ленина. Почему? Да потому что никому в голову не приходит обвинять, к примеру, Черчилля или Рузвельта за их ошибки, в том числе стратегического характера. Они слишком земные политики. С них никакого спросу. Просчеты и ошибки замечают только у гениев. Ленин -- гений, потому и спрос с него как с гения. (Я в ответ мог бы привести немало примеров сбывшихся прогнозов Ленина, но не эта тема здесь важна).

Ленин после себя оставил разрушенную страну, разрушенную первой мировой войной, гражданкой. Но он вывел Россию из исторического тупика, направив страну на тот путь развития, на котором русский народ мог реализовать себя в полной мере. Тот же Карсавин вынужден признать: "В известном смысле даже коммунизм есть качествование русского народа, а, следовательно, и качествование в нем высшей индивидуальности"^[7]. Эта черта русских досталась нам еще от праславян, о чем убедительно, например, говорит в своих лекциях уже упоминавшийся Максим Ковалевский. Таким образом, Ленин восстановил исконно российский строй -- социализм, придав ему коммунистическую перспективу, не побоявшись внедрить в него нэповский механизм -- использования частной собственности как инструмента разгона экономики. Самое главное, он оставил страну с населением, верующим в социализм, верующим в свое будущее.

Примечания