Статья для размещения прислана Ильей Мещеряковым
Журнал «Партийное строительство», 1944, №1
Б. Яковлев
ЛЕНИН ОБ ОПЕРАТИВНОСТИ В ОРГАНИЗАТОРСКОЙ РАБОТЕ
Великие организаторы народных масс Ленин и Сталин дали в своих трудах основы организационной науки большевизма, а в своей практической партийной и государственной деятельности показали непревзойденные образцы организаторского искусства.
Высказывания Ленина и Сталина по многообразным — общим и конкретным — организационным вопросам, живые примеры их личной организаторской деятельности учат наши кадры ленинско-сталинскому стилю в партийной и государственной работе, учат большевистской оперативности.
Наша партия всегда отличалась уменьем практически организовать работу по осуществлению своей политической линии. Она в состоянии в любой момент перестроить свои ряды и сосредоточить сотни тысяч большевиков на любой большой работе, не внося замешательства в свою среду. В зависимости от исторической обстановки видоизменялись формы организации, перестраивался партийный аппарат, получали развитие те методы организационной работы, которые лучше всего соответствовали решению новых задач. Но при этом такие принципы большевистской организационной работы, как постоянная связь с массами, как расстановка работников по деловым и политическим признакам, как систематическая проверка исполнения и др., оставались всегда неизменными.
Уменье правильно определить основное для каждого данного периода направление организаторской деятельности, нащупать, по образному ленинскому выражению, ее основное звено — таково важнейшее требование Ленина к большевистскому организатору. «Надо уметь найти в каждый момент то особое звено цепи, — писал Ленин в статье «Очередные задачи Советской власти»,— за которое надо всеми силами ухватиться, чтобы удержать всю цепь и подготовить прочно переход к следующему звену, при чем порядок звеньев, их форма, их сцепление, их отличие друг от друга в исторической цепи событий не так просты, и не так глупы, как в обыкновенной, кузнецом сделанной цепи».
Это уменье сосредоточиваться на главном можно проследить на многочисленных ленинских директивах, распоряжениях и указаниях, которые он давал местным работникам.
В составленном Лениным летом 1919 года письме Центрального Комитета ко всем организациям партии, письме, озаглавленном «Все на борьбу с Деникиным!», основная задача момента определялась, как задача превратить Советскую республику в единый военный лагерь не на словах, а на деле.
«Всю работу всех учреждений приспособить к войне и перестроить по-военному!», — требовал тогда. Владимир Ильич.
Все лучшие силы партия неизменно сосредоточивала на решении главной задачи текущего момента. В директивах Ленина, касающихся наиболее важных задач, неоднократно встречаются такие указания: «Для выполнения настоящего задания поставить на боевую ногу всю парторганизацию, весь советский аппарат». Ленин настойчиво учил партийные и государственные органы прежде всего этому уменью налечь всеми силами на решение главного, основного.
В своих конкретных указаниях отдельным работникам Ленин неоднократно подчеркивает, что разбросанность, неуменье сосредоточиться на основном, главном может свести на нет успех любого дела. Летом 1918 года Ленин писал:
«Из доклада Панюшкина видно, что он прекрасно работает, но неимоверно разбрасывается, берется за 100 дел.
Это недопустимо».
«Главное — не разбрасываться», — требовал Ленин. Он предлагал поставленные цели «...осуществлять упорно, не забывая начатого, не бросая на полдороги, а доводя до конца».
В статье «Как организовать соревнование?» Ленин сурово осудил «...склонность за все на свете браться и ничего не доводить до конца...» — качество, противное всему духу большевистской организованности.
Чтобы направлять усилия на главное, надо, прежде всего, отдавать себе ясный отчет в том, что именно придется делать, каков объем и характер предстоящей работы. «Нельзя работать, не имея плана», — говорил Ленин и требовал от всех государственных органов предварительного продумывания своей повседневной работы.
«Когда основной план работы будет выработан? — писал Ленин 8 апреля 1921 года руководителям Наркомпроса. — Какие вопросы в этот план войдут? Такие ли, как составление учебников, — библиотечная сеть и ее использование, — образцовые школы, — отчетность учителей, — программы курсов, лекций, школьных занятий, — контроль за степенью фактического исполнения программ и хода учебных занятий?
Или другие вопросы? Какие?
Какие вопросы признаны важнейшими, ударными?».
Подсказывая своими конкретными, наводящими вопросами наркомату, каким должен быть план, определяя его направление, Ленин напоминает о необходимости выделить важнейшие, ударные вопросы, без чего невозможна никакая плодотворная работа.
Только точно представляя себе всю работу и ее решающие звенья, руководитель сможет, как указывал Ленин, «...освободить себя от суматохи и сутолоки, кои всех нас губят, обеспечить себе возможность спокойно подумать над работой в целом...».
Важнейшими условиями успешного выполнения любого намеченного мероприятия Ленин считал правильный подбор людей и проверку исполнения. Это основы основ большевистской организаторской работы. Когда на XVII съезде ВКП(б) товарищ Сталин поставил перед партийными организациями задачу поднять уровень нашей организационной работы до уровня политического руководства, он прежде всего призвал партийных работников руководствоваться «...гениальной мыслью Ленина о том, что главное в организационной работе — подбор людей и проверка исполнения».
Что же требуется для правильного подбора кадров? Хорошее знание людей, повседневное изучение их в процессе работы. Только при этом можно использовать работника наиболее целесообразно, по его личным качествам и способностям.
В многочисленных записках Ленина, запросах с просьбой охарактеризовать того или иного работника, даны исчерпывающие указания о том, чем надо, прежде всего, руководствоваться при подборе кадров.
5 августа 1921 года Ленин просил сообщить «в кратких словах» оценку одного работника. Глубоко поучительны вопросы, которые интересуют Ленина. Он хочет знать, насколько работник подходит «...а) с точки зрения добросовестности, б) с политической стороны, в) знания дела, г) административных способностей».
Настоящее знание людей означает знание их политических и деловых качеств, а также их индивидуальных особенностей и черт. Это знание людей не дается сразу; оно возникает в процессе работы. И Ленин считал совершенно обязательным для руководителя накапливать такой материал, уметь находить способных людей и продвигать их вперед. «Ваша задача выловить, выделить, приставить к работе способных организаторов, администраторов... дать Ц.К. Р.К.П. возможность, данные, материал, для оценки их»,— указывал Ленин руководителям Госплана.
Когда на заседаниях Совнаркома или Совета Труда и Обороны кто-либо из молодых советских работников выступал с дельным докладом или высказывал дельные замечания, Владимир Ильич тотчас же справлялся об этом товарище — брал его на заметку, включал в комиссии, давал ряд поручений, ободрял ссылкой в своей речи на их удачное выступление.
Управлению делами Совнаркома Ленин предложил:
«Завести именные карточки на выдающихся рабочих и крестьян, особенно ценных, преданных беспартийных крестьян, на которых заносить собственноручные характеристики этих лиц ответственными товарищами, с которыми они имели дело или вели беседу».
Такие материалы, характеризующие работников, помогают правильно подбирать людей, вовремя подыскивать необходимую кандидатуру на тот или иной пост. «Изучать людей, искать умелых работников, — призывал Ленин. — В этом суть теперь; все приказы и постановления — грязные бумажки без этого».
Личное ознакомление в целях проверки и подбора людей не только с высшими, а непременно и со средними и низшими советскими работниками путем вызова их к себе и при выездах в отдельные московские учреждения и в провинцию Ленин считал совершенно обязательным для всех руководителей.
От высших советских руководителей он категорически требовал:
«...уделять в первую голову один или... два часа в сутки на личную проверку работы: вызывать к себе (или ездить) не сановников, а членов коллегий и пониже, деловых работников наркомата X, Y, Z,— и проверять работу, докапываться до сути, школить, учить, пороть всурьез».
«На коммунистов, занимающих должности внизу иерархической лестницы, обратить особое внимание, ибо они часто важнее на деле, чем стоящие на верху»,— указывал Владимир Ильич, снова возвращаясь к своей мысли о необходимости повседневного глубокого изучения кадров не только среднего, но и низшего звена.
Ленин неоднократно указывал, что нельзя расставлять кадры так, чтобы все работники чувствовали себя на месте, не изучая индивидуальных особенностей этих работников. Нельзя, писал Ленин в статье «Лучше меньше, да лучше», подбирать кадры «...по одному шаблону, допустим, из типа людей характера чиновников, или с исключением людей характера агитаторов, или с исключением людей, отличительным свойством которых является общительность...» и т. д.
Искусство организатора в том и состоит, что он действительно знает работников, умеет схватывать их достоинства и недостатки, умеет подойти к работникам и расставить их так, чтобы каждый работник чувствовал себя на месте, чтобы он мог дать максимум того, что вообще способен дать по своим личным качествам.
Весной 1920 года Ленину была представлена группа новых дипломатических работников. Ознакомившись в предварительной беседе с личными качествами одного из кандидатов, Ленин отправил Л.Б.Красину такую записку:
«Тов. Красин! Обратите сугубое внимание. Клышко не болтлив ли? Дипломат должен уметь молчать и говорить так, чтобы ничего не сказать. Умеет ли Клышко? Понимает ли он это?».
Когда Совет Труда и Обороны создал специальную комиссию по упорядочению складского дела, кандидат, намеченный соответствующим наркоматом на пост председателя комиссии, вызвал ряд сомнений у Владимира Ильича.
«А.Т. — не умен,— писал Ленин одному из руководителей этого наркомата. — Вы будете отвечать за такого «преда», Вы персонально. Имейте в виду.
Тут нужен умный человек».
Весьма поучителен отзыв Ленина о другом работнике:
«Хороший парень, — как поэт, как журналист, как лектор. Но мы, дураки, ставим его к законодательной работе, и этим портим, губим и его и работу».
Установление личной ответственности каждого работника за точно определенное дело — важнейший принцип большевистской организаторской работы.
«Всем работникам дайте точные, определенные задания, конкретные сроки выполнения, неуклонно следите за исполнением, - требовал Владимир Ильич.
«...Первоочередная задача момента не декреты, не реорганизации, а подбор людей; установление индивидуальной ответственности за делаемое; проверка фактической работы»,— указывал Ленин в начале 1922 года.
Персональная ответственность работников только тогда достигнет цели, когда эти работники будут систематически проверяться, когда будет обеспечена постоянная проверка исполнения, — этот, по выражению товарища Сталина, мощный прожектор, который помогает освещать состояние работы аппарата и любое время и выводить на свет божий бюрократов и канцеляристов. «Поменьше обещаний, больше дела», — требовал Ленин. — «Проверять выполнение на деле приказов», — вот главная задача», — указывал Владимир Ильич 31 мая 1919 годя. «Проверять людей и проверять фактическое исполнение дела — в этом, ещё раз в этом, только в этом теперь гвоздь всей работы, всей политики».
Призывая неустанно проверять исполнение директив и решений, Ленин учил тому, как это надо практически организовывать.
Исключительный интерес в этом отношении представляют мысли, высказанные Лениным в письме к товарищу Сталину по поводу того, какими должны быть работники Наркомата Рабоче-Крестьянской Инспекции, Ленин не отделяет проверки исполнения от организации исполнения и инструктирования, он рекомендует подобрать путем испытания на практических поручениях людей, «...умеющих быстро и безусловно а) добиваться исполнения; б) проверять исполнение; в) проверять правильность аппарата, в том или ином Наркомате, Отделе, Моссовете или Петросовете и т. д.; г) инструктировать насчет того, как ставить работу».
Проверка исполнения, по мысли Ленина, оправдывает себя тогда, когда она немедленно приводит к исправлению недостатков, когда она повышает ответственность работников и одновременно учит их, помогает им налаживать дело.
Формулируя указания о постановке работы Управления делами Совета Народных Комиссаров, Ленин предлагал по каждому постановлению правительства «...от времени до времени (1 раз в неделю, 1 раз в месяц или в два месяца, смотря по характеру и важности дела, — а затем внезапно) производить проверку реального выполнения».
Каждый руководитель, как указывает Ленин, должен быть лично ответственен за организацию систематической проверки исполнения. Он предлагал руководителям учреждений брать лучших работников аппарата «...под свое личное командование для проверки фактического исполнения», поручая «...такому-то: съезди, посмотри, прочти, проверь, ты ответишь за ротозейство».
Точное выполнение директив является важнейшим показателем дисциплинированности работника; «...если мы добросовестно учим дисциплине рабочих и крестьян, то мы обязаны начать с самих себя»,— разъяснял Ленин.
Когда Ленину дали на подпись телеграмму по одному частному вопросу, по которому вполне достаточно было издать директиву соответствующего наркомата, он написал:
«Мне думается, что неправильно давать все подобные телеграммы на подпись мне. Надо — может быть постепенно, но все же надо переходить и перейти к тому, чтобы научить людей (в том числе губисполкомы) слушаться и без моей подписи — нормально слушаться, а не только экстраординарно слушаться» .
Этого уменья «нормально слушаться» можно добиться, только постоянно контролируя работников, требуя дисциплинированности как в большом, так и в малом.
Проверка исполнения не знает мелочей.
Пойдешь по ниточке — дойдешь до клубка, говорит народная мудрость. Организатор должен уметь из частных фактов делать общие выводы, за единичной неполадкой видеть систему работы. «Мне пришлось на днях ознакомиться лично с состоянием автодрезин», — сообщал Ленин в НКПС 16 января 1922 года и указывал, что состояние, в котором он нашел автодрезины, «хуже худого».
Владимир Ильич отмечает, что он, «будучи инкогнито в дрезине, мог слышать и слышал откровенные, правдивые (а не казенно-сладенькие и лживые) рассказы служащих, а из этих рассказов видел, что это не случай, а вся организация такая же неслыханно позорная, развал и безрукость полнейшие.
Первый раз я ехал по железным дорогам не в качестве «сановника», поднимающего и на ноги все и вся десятками специальных телеграмм, а в качестве неизвестного, едущего при ВЧК, — писал Владимир Ильич,— и впечатление мое — безнадежно угнетающее».
В связи с этим Ленин предлагал принять немедленные меры, причем сам подробно и обстоятельно перечислял их.
Исключительное значение для проверки и налаживания работы Ленин придавал сигналам, идущим снизу, критике, с которой выступают рабочие и крестьяне на собраниях, письмам и жалобам трудящихся.
В распоряжении каждого партийного руководителя множество средств повседневного общения с массами. Посещая заводы и колхозы, беседуя и переписываясь с рабочими и крестьянами, выступая на собраниях, руководитель знакомится с настроениями, пожеланиями, требованиями трудящихся.
Ленин лично беседовал со многими рабочими, крестьянами, приезжавшими к нему со всех концов России, сам читал поступавшие к нему письма и жалобы.
Получив в конце 1918 года жалобу учительницы В.С.Ивановой, Владимир Ильич поручил расследовать жалобу и как можно скорей сообщить ему результаты.
Если окажется верным, надо публично наказать виновных, — писал Ленин,— «...и опубликовать листком по волости и по уезду, ибо обязательно приучить население к тому, что дельные жалобы имеют серьезное значение и приводят к серьезным результатам».
С большим вниманием Ленин относился к запискам, получаемым им на различных собраниях, митингах, конференциях, съездах.
Направляя своему секретарю 20 марта 1921 года большую группу таких записок, Ленин предлагал:
«Собрать все
разделить по темам
составить опись
показать ее мне».
Многочисленные воспоминания рабочих и крестьян об их беседах с Лениным показывают, как внимательно относился Владимир Ильич к каждому предложению, идущему снизу, как немедленно принимал он необходимые меры для устранения выявленных недостатков.
Постоянная связь с массами, уменье использовать опыт масс для выработки директивы я организации ее исполнения являются неотъемлемой чертой большевистского организатора.
Ленин занимался вопросами проверки исполнения настолько всесторонне, что интересовался даже техникой соответствующего делопроизводства. Владимир Ильич лично разработал специальную карточную систему, ускоряющую наблюдение за проверкой исполнения решений СНК, и поручил Управлению делами добиться аккуратнейшего выполнения его предписания.
Проверять исполнение с педантичной аккуратностью требовал Ленин.
«Каждый Нарком,— писал он,— обязан тотчас назначить несколько товарищей, на коих возложена ответственность за проверку исполнения (управляющий делами, его помощник, секретарь, его помощник и т. п.) и сообщить их фамилии управляющему делами СНК и СТО. Эти лица за неаккуратность должны быть беспощадно караемы арестом или увольняемы, по приказу заместителей. Нарком за неаккуратность должен быть караем выговором, простым и со внесением в партбилет. Следить за этим — строжайше — обязан управляющий делами СНК, и я непременно удалю от должности, если это не будет выполнено с педантичнейшей аккуратностью.
Задача — приучить Наркоматы к аккуратности, сажая в тюрьму и изгоняя неаккуратных исполнителей».
Владимир Ильич предложил два раза в месяц доносить ему «...кратко, телеграфным стилем...», как идет дело организации аккуратной проверки исполнения. К своему письму он прилагал карточки, заполненные сотрудниками Управления делами «...неаккуратно и недопустимо...», и чистые карточки, исправленные им лично; «... не сметь пачкать, не сметь писать лишнего, не сметь отступать ни на йоту»,— требовал Ленин.
Наиболее объективным показателем реального исполнения и определенного успеха, особенно в хозяйственной работе, являются конкретные цифровые показатели.
«Невозможно ограничиваться общими и неопределенными выражениями, слишком часто прикрывающими полный неуспех работы, — телеграфировал Владимир Ильич 17 сентября 1918 года работникам Елецкого уезда. — Необходимы еженедельные точные цифры: первое, какие именно волости, какую именно часть излишков хлеба собрали и сколько ссыпали, второе, сколько именно пудов хлеба ссыпано в каких именно элеваторах и ссыпных амбарах.
Без таких данных все остальное пустая словесность. Отвечайте точнее»,— требовал Ленин.
Большевистский организатор должен уметь ценить точную цифру и уметь ее анализировать. Любое нагромождение случайных цифр отнюдь еще не свидетельствует о деловитости работника и четкости организации.
«Сырые цифры вами владеют, а не наоборот, — писал Ленин автору записки, представленной Народным комиссариатом продовольствия.
Вы мне дали груду цифр, груды непереваренного сырья...
Паки и паки прошу: non multa sed multum [в немногом многое] — поменьше цифр, но подельнее».
Уметь по самым сложным вопросам составить отчет «размером ни в коем случае не более двух страниц» — такие советы не раз давал Ленин советским и партийным работникам.
«Боюсь, что у нас, как водится, отчет представляет из себя целый том, которого никто читать не будет»,— нередко иронически замечал Владимир Ильич.
Товарищей, обращавшихся к нему с различными докладными записками и всевозможными проектами, Ленин учил сжатости и четкости.
«Пишите кратко, телеграфным стилем, выделяя особые приложения, если надо»,— советовал Ленин.
«Если есть практические предложения, выделить их в особый листок, архикраткий, как телеграмму, с копией секретарю», — предлагал он.
Получив от начальника Главторфа нарушающие эти требования материалы, Ленин писал 23 мая 1921 года:
«Образец того, как Вы нарушаете мои советы.
Бумаги о Шатурке послали 14/IV, архиобъемистые. Без отдельно выписанных ясных предложений.
Я был занят, читать не мог; солили до 23/V;
А вы молчите!
Это безобразие!».
«Так проваливают даже правое дело!» — писал Ленин автору одного недостаточно продуманного и неряшливо составленного доклада.
«Не доработано и неясно.
Нет таблицы нужной, а чрезмерной цифирью загроможден доклад».
И Ленин указывает далее, какая именно таблица требовалась в данном случае, и подчеркивает:
«В подобной таблице вся суть!..
Все ваши таблицы должны бы быть в особой главке, как детализация и точнейшее доказательство главной и основной таблицы».
Ленин указывал, что коллегиальность необходима для решения дел государства рабочих и крестьян. Но тут же предупреждал, что «...превращение коллегиальных учреждений в говорильни является величайшим • злом, и с этим злом надо покончить во что бы то ни стало, как можно скорее, не останавливаясь ни перед чем» .
Говорильня, как известно, заводится там, где вопросы обсуждаются без хорошей предварительной подготовки.
Еще в декабре 1917 года, в самые первые дни работы молодой Советской власти, Ленин выработал специальные правила подготовки заседаний Совнаркома.
От каждого комиссара, вносящего какой бы то ни было вопрос в порядок дня СНК, Владимир Ильич предложил требовать предварительного письменного заявления с указанием:
«а) В чем состоит вопрос (кратко) [это указание не может ограничиваться одной ссылкой («о том-то»), а должно состоять в изложении содержания вопроса].
б) Что именно предлагается Совету Народных Комиссаров? (Дать деньги; принять такую-то резолюцию и т. п. точные указания, чего хочет вносящий вопрос).
в) Затрагивает ли данный вопрос ведомства других комиссаров? каких именно? есть ли от них письменные заключения?».
Проект этот был утвержден на заседании Совнаркома 31 декабря 1917 года, и Ленин в течение последующих лет не раз напоминал об этом порядке работникам аппарата Совнаркома.
Ленин всегда добивался делового ведения заседаний, воспрещения «речей», наибольшей быстроты обмена мнении, сведения его к осведомлению и к точным практическим предложениям.
Участники заседаний Совета Народных Комиссаров, проходивших под председательством Владимира Ильича, отмечают исключительную четкость в проведении этих заседании. Ленин требовал, чтобы речи были кратки и содержательны, предложения точны и отчетливы, справки безупречны. Лишь в самых исключительных случаях, когда вопрос требовал детального обсуждения, он разрешал ораторам отступать от регламента, в большинстве же случаев он был неумолим.
«Пора утвердить общий регламент С.Н.К.,— писал он в апреле 1919 года Д.И.Курскому:
1. Докладчикам 10 минут.
2. Ораторам 1-ый раз 3 минуты.
3. Говорить не >2-х раз.
4. К порядку 1 за и 1 против по 1 минуте.
5. Изъятия по особым постановлениям СНК».
Ленин строго взыскивал с работников аппарата Совнаркома за практиковавшийся иногда ими беспорядочный вызов люден на совещания.
Ленину стало известно, что командующий военно-морским флотом республики «вынужден был ждать три с половиной часа в Совете Обороны и понапрасну, ибо его вопрос не слушали».
«Нахожу это неправильным»,— писал Владимир Ильич, — и предложил впредь установить такую связь, чтобы докладчик приглашался за несколько минут до своего вопроса.
Осенью 1921 года Ленин предписал Управляющему делами СНК коренным образом изменить порядок вызова докладчиков в СНК.
«Теперь докладчики получают вызов на заседание вообще и ждут часами, — писал Владимир Ильич.
Это — безобразие и дикость.
Надо добиться того, чтобы докладчики вызывались на один определенный час.
При двойной проверке по телефону, нужны ли докладчики, и какие; — при правильном размещении дел определенного заседания (дела с докладчиками и дела без докладчиков) можно и должно добиться того, чтобы больше 15 минут докладчики не ждали».
Точно сформулированное решение — таков главный итог заседания руководящего органа. Ленин требовал, прежде всего, всесторонней предварительной подготовки решения.
«Посылаю Вам проект закона об акциях, — писал Владимир Ильич 16 апреля 1918 года в Наркомфин. — Обязательно и срочно.
1) обсудите
2) наметьте свои поправки
3) привлеките тотчас знакомых Вам специалистов к обсуждению (затребуйте от них отзыва — лучше всего письменно); профессорам можно заказать отзыв».
Ленин считал обязательным изучение всей литературы, касающейся вопросов, затрагиваемых проектом постановления. Он лично знакомился с соответствующей литературой и добивался этого от всех работников. Подготовляя решение правительства о борьбе с обводнением нефтяных скважин, Ленин писал работникам Главнефти:
«В связи с доставленными докладами в Главнефть по вопросу об обводнении нефтяных скважин и грозящей в связи с этим катастрофой, прошу Вас доставить мне сегодня, если возможно, имеющиеся у Вас под рукой материалы (книги, журналы, доклады и пр.)
по вопросу
о заграничных законах или местных положениях, карающих нефтепромышленника за оставление скважин незакрытыми, за отсутствие тампонажа, за его нерациональность и тому подобное».
Категорически отвергал Ленин проекты решений и директив, не содержащие ясных конкретных указаний.
«Не является ли эта телеграмма чересчур общей, до полной неопределенности? — писал Владимир Ильич 16 августа 1918 года об одном из представленных ему проектов телеграммы.
По-моему, надо бы добавить многое. Лучше отложить на день (но не больше)».
Ленин обязывал «...обратить сугубое внимание на необходимость более осторожной, тщательной подготовки текста декретов». Исключительная добросовестность в подготовке решений является совершенно обязательным требованием к каждому организатору. Решение определяет направление работы, ее конкретные формы. Небрежность, допущенная при редактировании решения, недостаточная обоснованность тех или иных предложений может дезорганизовать работу в дальнейшем.
Одной из характерных черт Ленина является уменье сочетать глубокое решение больших принципиальных организационных вопросов с пристальным вниманием к мелочам.
Ленин лично добивался доведения до конца даже самых мелких дел, десятки раз проверял исполнение, созванивался по телефону, чтобы проверить, например, получение посланного им пакета, и беспощадно преследовал всяческую неаккуратность и небрежность.
Такой четкости Ленин требовал от всех звеньев аппарата.
12 сентября 1921 года Ленин обнаружил, что переданный им секретарю срочный документ для председателя Московского Совета «...пошел,— по выражению Владимира Ильича,— «обычным», т. е. идиотским путем, и опоздал на долгие часы, а без моего вмешательства второй раз опоздал бы на дни.
Такая работа канцелярии недопустима,— писал Ленин,— и если еще хоть раз обнаружится подобная типичнейшая волокита и порча работы, я прибегну к строгим взысканиям и смене персонала. Предписываю
1) по каждому документу или пакету, который я даю для отправки, проверять лично дежурной секретарше (которая должна иметь заместительницу на случай ухода и сговариваться с телефонистками, дежурящими круглые сутки, о замене);
2) сделаны ли все надписи (в собственные руки; срочно; с распиской на конверте и т. д.);
3) передано ли тотчас курьеру;
4) обязательно проверять по телефону у адресата;
5) мне показывать возвращенный с распиской конверт;
6) те же правила исполнять на деле и телефонисткам в будке, на случай поручения в часы, когда секретарши нет».
Владимир Ильич добивался от всех своих помощников максимальной четкости в работе.
«Излишне и нелепо, - писал он управляющему делами, — что, просмотрев бумаги. Вы пишете «на просмотр В. И.» (!??) (это и так ясно) или «полагал бы то-то».
Надо писать в 3-х строчках суть дела. Иначе не к чему Вам смотреть».
От своего секретариата Ленин требовал безупречной аккуратности. Он находил время, чтобы учить работников тому, что значит содержать, скажем, протоколы в полном порядке.
«Порядок, это значит полнота:
а) все протоколы
б) в каждом протоколе все бумаги, а не ссылки на отсутствующие письма, предложения», заметки и т.п.»
Ленин лично показывал секретарям, как надо вести систематические вырезки из газет, подклейки вырезок для справок.
Ни одна деталь, которая помогает лучше, квалифицированнее организовывать работу, не ускользала из поля зрения Владимира Ильича.
____________________
Ленинизм есть теоретическая и практическая школа, говорит товарищ Сталин, вырабатывающая особый тип партийного и государственного работника, создающая особый ленинский стиль в работе.
Большевистская организаторская работа, сочетая в себе и революционный размах и деловитость, обеспечивает дружную, целесообразную, действительно организованную работу миллионов людей, сосредоточивая их усилия на решении важнейших задач, встающих перед нашим государством.