Владимир Васильев

К премьеру пришли ночью. Через час уральский завод поменял хозяев

Картина «Надеждинские рабочие на приёме у Ленина» (фрагмент). Слева - Алексей Курлынин, в центре – Михаил Андреев. Фото: Виктор Зонов

100 лет назад – 18 декабря 1917 года – слесарь и каменщик из Надеждинска (ныне это город Серов) пробились на приём к председателю правительства РСФСР Владимиру Ленину. Результат разговора оказался ошеломительным: в течение трёх дней Надеждинский металлургический завод был передан в руки рабочих, а Богословский горный округ – национализирован.

В ноябре 1917 года, то есть в первые же недели после победы Октябрьской социалистической революции, рабочие Надеждинского завода, замученные адскими условиями труда, решили искать управу на своих хозяев у новой власти. В Петроград были командированы два политических активиста: слесарь Михаил Андреев (по «совместительству» – член местного Совета) и каменщик Алексей Курлынин (лидер профсоюза). Обоим не было и тридцати лет.

Их путь до столицы по разваливающейся стране был долог и труден. Разбитые, леденящие вагоны, бесчисленные остановки и мучительные пересадки на разрушенных станциях и полустанках, холод, недоедание… С грехом пополам добрались. Но и в Петрограде оказалось не проще! Посланцы с Урала с утра до вечера ходили по различным конторам, комитетам, учреждениям... Даже у наркома труда Александра Шляпникова побывали. Но нигде не нашли помощи.

И тогда у рабочих родилась шальная мысль – написать докладную записку лично Владимиру Ленину.

ЛЕНИН НАЗНАЧИЛ ВСТРЕЧУ НА 11 ВЕЧЕРА

«У нас тогда спор вышел, – вспоминал потом Андреев. – Я говорю: «Ты пиши записку». А Курлынин: «Нет, ты пиши». Чернил в номере не было, да я ими и не брался писать. Посадишь где-нибудь кляксу и всё испортишь (...). Вынул я карандаш, наточил его, начал писать... О том, что представляет собой Богословский округ, какие там есть богатства, что производит завод, какие заводы он снабжает своей продукцией... Написал, что если мы сейчас сократим выпуск продукции или вовсе свернём производство, то и другие заводы, связанные с нашим заводом, должны будут сделать то же. Это вызовет безработицу и может привести к большим конфликтам, которыми, безусловно, воспользуются враги рабочего класса. Дальше я упомянул о хождениях по учреждениям в Питере, о том, как принимали нас разные организации, и о том, что в Наркомате труда сидят всякие бюрократы. Я писал, что мы не раз были в Военно-промышленном комитете и указал, что там в помощники нам дали меньшевика. Пожаловался и на Шляпникова – на то, что у него не хватает, времени хорошенько выслушать представителей рабочих, приехавших из далекой тайги. В заключение мы просили Ленина принять нас для личной беседы, чтобы мы могли посоветоваться с ним по ряду вопросов, не освещённых в нашей записке».

15 декабря прямо с утра уральцы пошли в Смольный. Людей там было много, особенно солдат и матросов. Один из них и подсказал, что сразу к Ленину не попасть – сначала надо встретиться с секретарем Совнаркома Николаем Горбуновым. Потратив несколько часов, уральцы нашли его.

– Давайте бумагу, – сказал он, выслушав просьбу.

Андреев подал ему записку.

– Зачем же вы карандашом-то написали, ребята? – удивился Горбунов. – Ну да ладно. Завтра приходите, ждите внизу – в столовой.

На следующий день надеждинцы пришли в Смольный к полудню. Часа через три к ним спустился Горбунов и сообщил, что Ильич примет их пятого (по новому стилю – 18) числа в одиннадцать часов вечера (!). В комендатуре ходокам выдали пропуска на указанный день.

«ЗАБИРАЙТЕ ЗАВОД СЕБЕ!»

«Дожидались пятого мы с нетерпением, – писал потом в своих воспоминаниях Михаил Андреев. – В Смольный пошли ещё с девяти часов, бродили там по коридорам. Я очень боялся, чтобы чего доброго свидание не сорвалось. Наконец мы решили пройти в приёмную Совнаркома».

Приёмная надеждинцев удивила. Они бывали во многих петроградских приёмных – например, у Шляпникова в Мраморном дворце. Тамошняя приёмная была огромным залом с большими окнами, бархатными портьерами, стенами, обитыми шёлковой материей... А в Совнаркоме – комната метров 40, стены выбелены извёсткой. Из мебели – некрашеный стол да шесть табуреток... Так сказать, без пафоса.

– Подождите здесь, – сказал Горбунов. – Сейчас Владимир Ильич выйдет.

Уральские ходоки раньше никогда не видели портрета Ленина. Андреев потом писал, что лично он представлял себе вождя революции могучим человеком с большой шевелюрой, как у Карла Маркса. Курлынин рисовал себе Ленина в этом же роде, только волосы, ему казалось, должны быть не такие, как у Маркса, а поменьше и по-другому причёсаны. Но вместо лохматого богатыря в приёмную минут через пять вышел человек среднего роста, коренастый. И почти без волос на голове... Он, улыбаясь, подошёл к гостям:

– Здравствуйте, я Ленин. Садитесь, рассказывайте.

Уральцы, перебивая друг друга, стали излагать своё дело. Сообщили, в частности, что рабочим вот уже два с половиной месяца не платят зарплату.

– А вы арестовали членов правления? – спросил Ленин.

– Нет.

– Плохо, очень плохо! – воскликнул Ленин. – Разве можно так? Ведь власть-то сейчас ваша!

– Власть-то наша, Владимир Ильич, – ответил помрачневший Андреев, – да только сила-то пока у тех, кто заводами и хлебом владеет...

– Вы правы, – неожиданно согласился Ленин. – Не может быть настоящей рабочей власти, если заводы остаются в руках капиталистов... – И после небольшой паузы добавил. – Но на то и власть завоёвана, чтобы довести революцию до конца. Негодяев, морящих голодом рабочие семьи, саботажников, закрывающих заводы, надо немедленно арестовать и судить. Немедленно! Революционным народным судом. А заводы отбирать. И хозяйничать самим… Сумеете?

Андреев и Курлынин были явно ошарашены подобной перспективой, но всё же согласно кивнули.

Тут в дверях приёмной показался нарком труда.

– Как же это так, Александр Гаврилович? – обратился к нему Ленин. – Люди приехали из провинции, из самого дальнего угла – ведь дальше Надеждинска такого крупного завода нет – а вы с ними так поступаете!

Шляпников стал оправдываться: мол, загружен, не хватает времени... Прервав его объяснения, Ленин предложил срочно – в течение дня-двух – подготовить документы по Богословскому горному округу для рассмотрения их на Совнаркоме.

Шляпников заверил, что всё будет сделано, и попросил уральцев завтра же с утра приехать в Народный комиссариат труда.

Ленин удовлетворённо кивнул и сказал, обращаясь к посетителям: «К сожалению, я больше не могу говорить с вами – сейчас начнётся заседание Совнаркома».

Андреев и Курлынин недоумённо переглянулись: заседание Совнаркома? Сейчас? Полночь ведь уже! Но сказать ничего они не успели: Ленин крепко пожал им руки и вышел.

ПЕРВЫЙ В ИСТОРИИ

19 декабря утром надеждинцы направились в Мраморный дворец. Там их уже ждали с готовыми бумагами. Андреев и Курлынин поочерёдно и не спеша прочли текст «Обязательства представителей Центрального совета фабрично-заводских комитетов Богословского округа перед Советом Народных Комиссаров». Документ гласил:

«Мы, нижеподписавшиеся, представители Центрального совета фабрично-заводских комитетов Богословского горного округа и исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов Надеждинского завода, принимая от имени указанных учреждений заведование предприятиями Богословского горного округа, обязуемся перед Советом Народных Комиссаров:

 Поднять производительность предприятий и работ в округе…

 Установить в предприятии полный порядок и трудовую дисциплину…

 Организовать вооружённую охрану как вверенного имущества, так и свободы рабочих и крестьян…»

Сначала свою подпись поставил Андреев, следом расписался Курлынин. Нарком пожал рабочим руки и поздравил всех присутствующих с оформлением первого в истории акта о передаче управления заводом коллективу рабочих.

А ещё через два дня – 21 декабря – в «Известиях ВЦИК» был напечатан «Декрет Совета Народных Комиссаров о конфискации и объявлении собственностью Российской Республики всего имущества акционерного общества Богословского горного округа».

P.S. Алексей Курлынин вскоре после встречи с Лениным погиб – в бою с белыми во время начавшейся Гражданской войны. А Михаил Андреев прожил достаточно долгую жизнь – более 50 лет. Был комиссаром Надеждинского завода, потом работал на руководящих постах в Екатеринбурге-Свердловске, в сентябре 1941-го ушёл на фронт... Скончался в 1945-м, уже после Победы.

ДЕКРЕТ № 95 СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ

О конфискации и объявлении собственностью Российской Республики всего имущества Акционерного Общества Богословского Горного Округа

Ввиду отказа Заводоуправления Акц. О-ва Богословского Горного Округа подчиниться декрету Совета Народных Комиссаров о введении рабочего контроля над производством, Совет Народных Комиссаров постановил конфисковать все имущество Акц. О-ва Богословского Горного Округа, в чем бы это имущество ни состояло, и объявить его собственностью Российской Республики.

Весь служебный и технический персонал обязан оставаться на местах и исполнять свои обязанности.

За самовольное оставление занимаемой должности или саботаж виновные будут преданы Революционному Суду.

Порядок управления делами обществ в Петрограде и условия передачи отдельных заводов, предприятий и отраслей во временное ведение местных Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, Фабрично-Заводских Комитетов и подобных учреждений будут определены особыми постановлениями Народного Комиссара Торговли и Промышленности.

Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).

Народные Комиссары Л. Троцкий, И. Джугашвили (Сталин).

Управляющий Делами Совета Влад. Бонч-Бруевич.

Секретарь Совета Н. Горбунов.

7 декабря 1917 года.

https://www.oblgazeta.ru/society/36348/