Ж. А.Трофимов.
Так творится клевета на В. И. Ленина и семью Ульяновых
21 декабря 2000 г. «Независимая газета» привлекла к себе внимание многих читателей скандальной статьей А. Арутюнова «Кто был настоящим отцом Ленина?».
Уважающий себя редактор, прежде чем публиковать материал, претендующий на сенсацию, должен был убедиться в его правдоподобии и оригинальности. Специалисты-лениноведы доказали бы, что А.Арутюнов (за вычетом собственных измышлений) всучил «Независимой газете» перепев писаний Ларисы Васильевой, т.е. совершил неприкрытый плагиат.
Это Л.Васильева, дочь генерала и жена советского дипломата, наслышавшаяся различных скабрезных "легенд интеллектуалов", поместила в своей книге "Кремлевские жены" байку о том, что мать Ленина в молодости была фрейлиной императорского двора и отцом ее первенца был «кто-то из великих князей»(1) . И хотя Васильева призналась читателям, что "по историческим бумагам" не смогла найти подтверждения этой легенде, дело было сделано: нашлись люди, которые стали приводить новые доводы в пользу васильевской версии о том, что Мария Александровна была сторонницей "свободной любви".
В книге «Дети Кремля» она пишет, что некая Наталия Николаевна Матвеева прислала ей из Санкт-Петербурга письмо с сообщением, что Александр Ульянов родился в 1866 году "от Дмитрия Каракозова, бывшего ученика Ильи Николаевича Ульянова в Пензенской гимназии", стрелявшего 4 апреля 1866 года в Александра II. "Мария Александровна, - писала Матвеева, - очень боялась последствий поступка Каракозова для своей семьи и столкнула годовалого Александра с самого высокого нижегородского откоса - семья жила одно время в Нижнем Новгороде, - после чего у ребенка был переломан позвоночник. Александр Ульянов на всю жизнь остался горбатым. У него на правой руке было шесть пальцев, что считается дьявольской метой… Долгие годы в семье Ульяновых был врач, Иван Сидорович Покровский, друг дома, о котором весь Симбирск знал как о любовнике Марии Александровны. В аттестате Владимира Ульянова вместо "Ильич" даже написано было "Иванович", потом исправлено... Третий сын Ульяновых, Дмитрий, рожден от Покровского - Дмитрий тоже стал врачом... Друг семьи Ульяновых, провинциальный драматург Валериан/18/ Назарьев написал пьесу "Золотые сердца", где были черты истории семьи Ульяновых. Пьеса шла в 80-х годах прошлого века на сцене Малого театра..."(2).
Все эти нелепые измышления легко можно опровергнуть с помощью популярной литературы. Достаточно взять книгу "И.Н.Ульянов в Пензе" (Саратов, 1973), написанную мной в соавторстве с пензенским писателем О.Савиным, чтобы убедиться, что Илья Николаевич в Пензе преподавал не в гимназии, а в дворянском институте и, следовательно, Д.Каракозов не был его учеником. Что касается Марии Александровны, то она никогда и нигде не общалась с Каракозовым. И только человек с больным воображением мог додуматься до того, чтобы обвинить мать в попытке детоубийства. Впрочем, Л.Васильева вынуждена была отвергнуть сообщенный Матвеевой эпизод на нижегородском откосе и назвать его "нелепицей". И тем не менее, поэтесса ухватилась за другую, выглядевшую, как ей показалось, более правдоподобно, байку о любовной связи М.А.Ульяновой с доктором И.С.Покровским, которую А. Арутюнов стал усиленно обогащать.
Разглагольствования А. Арутюнова о том, будто Иван Покровский «в конце 60-х годов стал домашним врачом семьи Ульяновых" и "по-видимому, с этого времени началась близкая связь между Иваном Сидоровичем и Марией Александровной", и что "Иван Сидорович Покровский в 1869 году вместе с семьей Ульяновых переехал из Пензы в Симбирск и с тех пор безотлучно жил в их доме...", - это злонамеренные измышления.
Только человек, незнакомый с документальной Ленинианой, может так безудержно перевирать историю. Ведь семья Ульяновых в 1869 году переехала в Симбирск не из Пензы, а из Нижнего Новгорода. Что же касается доктора Покровского, то из его формулярного списка видно, что в Симбирск он перебрался из Казанской губернии в январе 1870 года, а его знакомство с семьей И.Н. Ульянова произошло весной или, скорее, летом 1870 года. Из формулярного списка И.С.Покровского также видно, что в Симбирск он приехал с женой Лидией Петровной (урожденной Миллер) и сыном Федором, родившимся 10 августа 1867 года, когда доктор служил в 11-м стрелковом батальоне Киевского военного округа(3). В государственном архиве Ульяновской области имеются документы о местопроживании И.Покровского в собственных домах на Покровской и Стрелецкой улицах.
Думается, что этой краткой документальной справки достаточно, чтобы начисто отвергнуть злостное измышление А. Арутюнова относительно того, что отцом В.Ульянова был доктор И.С.Покровский. Я как автор полутора десятка книг о В.И.Ленине и семье Ульяновых категорически утверждаю, что если Иван Сидорович с женой когда-либо и заходил в дом директора народных училищ, то это были единичные случаи (подобные визитам Ф.М. Керенского с семьей). А вот в хорошей библиотеке знакомого врача, в которой были томики Белинского, Добролюбова и Писарева, старшие дети Ульяновых доставали эти полузапрещенные произведения. (См. очерк «Писарева доставали у сына декабриста» в моей книге «Ульяновы. Поиски, находки, исследования», изданной в Саратове в 1978 и 1988 годах).
Покончив на этом с гнусной байкой об «отцовстве» Покровского, перейдем к злонамеренной лжи Арутюнова относительно исправления отчества в университетском дипломе Владимира Ульянова - зачеркивания слова «Ивановъ» и написания «Ильинъ». Вопреки естественному объяснению, что произошла досадная типографская ошибка, наш рьяный «разоблачитель» топорно сварганил новую фальшивку. Суть ее состоит в следующем: это Владимир Ильич в свое время якобы сообщил в Испытательную комиссию Петербургского университета сведения о том, «что является Владимиром Ивановичем Ульяновым, отказавшись от Ильи Николаевича».
Но ведь существуют десятки архивных документов 1890-х годов, в которых Владимир Ульянов упоминается только как «Ильич». Среди них – прошение председателю/19/ испытательной юридической комиссии при Санкт-Петербургском университете о допущении его к сдаче экзаменов экстерном за курс университета, подписанное «Дворянин Владимир Ильин Ульянов»(4). Только так именовал он себя и в первых числах 1892 года, когда начиналось заполнение бланков дипломов выпускников Санкт-Петербургского университета.
Эти и некоторые другие документы мне довелось штудировать в 1980-х годах во время работы над книгой «Самарские университеты». Замечу, что в «Деле Самарского окружного суда по столу председателя о зачислении дворянина Владимира Ильича Ульянова помощником присяжного поверенного А.П.Хардина" имеется 15 документов и во всех употреблена только одна форма отчества начинающего адвоката: «Ильич». И совершенно очевидно, что не случайно первый ленинский сборник – «Экономические этюды и статьи», вышедший в 1898 году в Петербурге, был подписан: «Владимир Ильин».
Я воздерживаюсь от опровержения других арутюновских измышлений, высказанных в «Независимой газете», скажем, утверждения о том, что Ленин снимал в Париже «чудесные» четырехкомнатные квартиры (это я сделал в книге "Волкогоновский Ленин" в 1994 году). Но не могу не выразить возмущения подлым поступком Арутюнова, приписавшего покойной М.В. Фофановой (хозяйке конспиративной квартиры в канун Великой Октябрьской социалистической революции) слова о том, будто Ленин в те исторические дни «без водки и пива за стол не садился». (Неужели Арутюнов не знал даже того, что Владимир Ильич с юности страдал хроническим гастритом?)
Ярким примером невежественности Арутюнова и вместе с тем присущей ему патологической потребности к извращению истории служит публикация «Золотая медаль выпускнику Симбирской гимназии Володе Ульянову была вручена по блату», появившаяся в московской газете «Труд – 7» от 19 апреля 2001 года в рубрике «Сюрпризы истории». Я как автор книги «Гимназист Владимир Ульянов», вышедшей в 1976 году в Приволжском книжном издательстве (Саратов), а в 1979 и 1990 годах в «Молодой гвардии» (под названием "Великое начало"), не могу не разоблачить очередную арутюновскую утку, которую он именует «весьма пикантной подробностью биографии вождя».
«Оказывается, - с победоносным видом заявляет Арутюнов, - аттестат зрелости с золотой медалью был выдан Володе Ульянову... по блату. В том, что это было сделано в нарушение существовавшего положения, легко убедиться, ознакомившись с содержанием приведенного мною документа.
Аттестат № 468
Знания, обнаруженные Владимиром Ульяновым на выпускных экзаменах в гимназии:
В Законе Божием ………………………… 5
В Русском языке и Словесности ………... 5
В Логике …………………………………... 4
В Латинском языке ……………………….. 5
В Греческом языке ………………………... 5
В Математике ……………………………... 5
В Истории …………………………………. 5
В Географии ………………………………. 5
В Физике и Математической географии …5
В Немецком языке ……………………….. 5
В Французском языке ……………………. 5
Во-первых, настоящий документ называется не «Аттестатом», а «Аттестатом зрелости» и не имеет «№ 468» (эта цифра проставлена писарем в черновике дела). Во-вторых, приведенные Арутюновым оценки (10 пятерок и четверка по логике) были/20/ получены Владимиром Ульяновым не на выпускных экзаменах, а выставлены педагогическим советом на основании § 45 «Правил об испытании». Другими словами, это оценки, свидетельствующие о познаниях выпускника в последних классах гимназии. Но в аттестате зрелости Владимира Ульянова есть еще одна графа, которую Арутюнов почему-то не заметил. Запись в этой графе содержит оценки, полученные выпускником на письменных и устных испытаниях, проходивших в гимназии 5, 7, 8, 12, 13, 22, 27 и 29 мая, I и 6 июня. И в этой графе нет отметок по логике, физике и математической географии, немецкому и французскому языкам.
В моих книгах о молодом Ленине подробно рассказывается о предыстории появления единственной четверки в аттестате зрелости В.Ульянова. Напомню лишь, что логика изучалась только в 7-м классе и итоговая оценка по этому предмету у Владимира Ильича была «41/2». Через год, когда дело дошло до проставления оценок в аттестат зрелости, директор Ф.М. Керенский (он же был и преподавателем логики) должен был округлить эту цифру. В министерских циркулярах подчеркивалось, что при выведении окончательных отметок преподаватель обязан был принимать во внимание прилежание и успехи учащегося на протяжении всего периода обучения. Преподаватель – директор Ф.М. Керенский – имел юридическое право и основательные факты для того, чтобы, не поступаясь совестью, округлить 41/2 по логике до 5. 0днако, зная, что Александр Ульянов казнен за участие в покушении на жизнь Александра II, Керенский предпочел снизить отметку по логике Владимиру Ульянову до четверки. Но эта четверка, согласно узаконениям того времени, не являлась препятствием для награждения выпускника высшей гимназической наградой.
Но Аким Арутюнов, незнакомый с этими правилами, без зазрения совести продолжает повествовать: «Документы (какие? - Ж.Т.) убеждают, что Владимир Ульянов получил золотую медаль незаслуженно. А случилось это потому, что директор гимназии Ф.М. Керенский, угождая высокопоставленному чиновнику народного образования И.Н.Ульянову, представил в Министерство ложные сведения (какие же? - Ж.Т.) об оценках, полученных Владимиром Ульяновым на выпускных экзаменах... И добился, что сыну директора народных училищ Симбирской губернии дали золотую медаль. Так Керенский отблагодарил Илью Николаевича за то, что тот задолго (когда же?- Ж.Т.) до окончания сыном гимназии направил в Министерство ходатайство о повышении директора гимназии в должности. Вскоре Керенский был назначен директором народных училищ в одной из губерний».
Разберем ворох лживых фраз по порядку. Во-первых, Керенский не представлял в Министерство ни ложных сведений об оценках В.Ульянова, ни каких-нибудь других: он отчитывался перед попечителем Казанского учебного округа. Нe Керенский «добился» награждения В.Ульянова золотой медалью: в аттестате зрелости (отпечатанном типографски) говорится иное: «Педагогический совет постановил наградить его, Ульянова, золотой медалью ...».
Керенский не мог так «отблагодарить» И.Н.Ульянова, ибо тот скончался еще в январе 1886 года...
А. Арутюнов не соизволил заглянуть даже в справочную литературу, чтобы выяснить элементарные сведения о взаимоотношениях директоров народных училищ и директоров классических гимназий: ведь тогда бы он не утверждал, будто бы Керенский подчинялся Ульянову. И последнее: не «вскоре» после окончания Владимиром Ульяновым гимназии, а в 1889 году Ф.М.Керенский с семьей (сыну Александру было тогда 8 лет) был переведен из Симбирска, но не «директором народных училищ в одной из губерний», а главным инспектором училищ аж в Туркестанский край./21/
Вот такова цена «сюрпризов истории», которые с 1991 года через московские журналы «Столица» (1991, №№ I и 4), «Прометей» (1992), «Посев» (1998, № 11) и др. Аким Арменакович Арутюнов навязывает читателям.
Примечания.
1. Васильева Л.Н. Кремлевские жены. – М.: Вагрус; Мн.: Выш. Шк., 1993, с. 33-35.
2. Васильева Л.Н. Дети Кремля. – Информационное Содружество «Атлантида», ООО «Издательство АСТ», 1997, с. 28-29.
3. ГАУО, ф. 148, оп. 1, д. 90, л. 48.
4. ЦПА ИМЛ (ныне РГАСПИ), ф. 2, оп. 1, ед. хр. 21; В.И.Ленин. Полн. собр. соч. т. 1, с. 556
Статья была написана Ж.А.Трофимовым в июне 2004 г. и направлена в редакцию газеты «Советская Россия», но напечатана не была. Экземпляр статьи Жорес Александрович передал Ольге Дмитриевне Ульяновой для ознакомления. Публикуется впервые с небольшими сокращениями. (- Ред.)/22/
Вестник Музея-мемориала В. И. Ленина. Выпуск 7. Ульяновск. 2005. стр. 18-22
из http://yroslav1985.livejournal.com/95948.html