Станислав Мереминский

Правда ли, что Ленин в начале 1917 года не ожидал революции в России?

Рассуждая о стремительности перемен в России и одновременно неготовности к ним политиков, нередко вспоминают, что лидер большевиков незадолго до свержения Николая II был уверен: до революции ещё далеко. Мы проверили достоверность подобных утверждений.

Утверждения о том, что Ленин ещё в начале 1917 года не ожидал падения Российской империи, можно встретить не только в блогах и газетных статьях, но и, казалось бы, во вполне солидных книгах. Например, британский писатель Роберт Пейн в биографии Ленина (она была переведена на русский и опубликована в серии «Жизнь замечательных людей») писал: «К концу февраля 1917 года Ленин совсем отчаялся. Русская революция, мыслимая им как начальный этап мировой революции, снова казалась ему далёкой, несбыточной мечтой».

В качестве доказательства этой точки зрения почти всегда приводится цитата из доклада Ленина о революции 1905 года, с которым он выступил 22 января (по юлианскому календарю — 9 января) 1917 года в Швейцарии: «Мы, старики, может быть, не доживём до решающих битв этой грядущей революции». Порой её вспоминают не дословно, ещё больше усиливая скептицизм лидера большевиков. Например, как утверждал в одном из своих эфиров на радиостанции «Эхо Москвы» поэт и публицист Дмитрий Быков: «Ленин вообще никакого участия не принимал в Февральской революции. Он за неделю до неё говорил: "Едва ли наши внуки увидят революцию"».

Хотя цитата «Мы, старики, может быть, не доживём до решающих битв этой грядущей революции» действительно принадлежит Ленину, знакомство с полным текстом доклада и обстоятельствами его подготовки заставляют взглянуть на слова политика иначе. Прежде всего отметим, что доклад был сделан на немецком языке перед швейцарской рабочей молодёжью в Народном доме в Цюрихе. Из полного текста доклада следует, что под «решающими битвами этой грядущей революции» Ленин понимал победу коммунизма в Европе и во всём мире, а не только в России. Непосредственно перед цитируемыми словами он говорил:

Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией… Подобно тому, как в России в 1905 году под руководством пролетариата началось народное восстание против царского правительства с целью завоевания демократической республики, так ближайшие годы как раз в связи с этой хищнической [Первой мировой] войной приведут в Европе к народным восстаниям под руководством пролетариата против власти финансового капитала, против крупных банков, против капиталистов, и эти потрясения не могут закончиться иначе, как только экспроприацией буржуазии, победой социализма.

Контекст позволяет также понять, почему 46-летний Ленин назвал себя стариком — он действительно был намного старше слушателей и, очевидно, использовал это определение как риторический приём.

Другие тексты Ленина и его переписка за 1915 — начало 1917 года свидетельствуют, что он старался внимательно следить за положением дел в России, несмотря на трудности, связанные с распространением новостей через охваченную войной Европу. В статье «Двенадцать кратких тезисов о защите Г. Грейлихом защиты отечества», напечатанной Лениным (под псевдонимом) в швейцарской газете Volksrecht 31 января и 1 февраля 1917 года, он указывал на рост революционных настроений и в России, и в Германии, обсуждал слухи о заключении сепаратного мира между этими странами и писал:

Царь мог сказать Вильгельму: «Если я открыто подпишу сепаратный мир, то завтра тебе, о мой августейший контрагент, придётся, пожалуй, иметь дело с правительством Милюкова и Гучкова, если не Милюкова и Керенского. Ибо революция растёт, и я не ручаюсь за армию, с генералами которой переписывается Гучков, а офицеры которой теперь больше из вчерашних гимназистов. Расчёт ли нам рисковать тем, что я могу потерять трон, а ты можешь потерять хорошего контрагента?»

Примечательно, что через месяц с небольшим все трое упомянутых политиков: лидер кадетов Павел Милюков, глава «Союза 17 октября» Александр Гучков и эсер Александр Керенский — вошли в состав Временного правительства, образованного после Февральской революции.

Уже в октябре 1915 года Ленин писал товарищу по партии Александру Шляпникову: «Из России вести свидетельствуют о нарастании революционного настроения и движения, хотя это, видимо, ещё не начало революции». В письме Инессе Арманд от 16 декабря 1916 года лидер большевиков, сообщая, что получил известия из Петрограда, отметил: «Настроение, пишут, архиреволюционное». В феврале 1917 года в письме той же Арманд он уже ссылался на новости из Москвы: «Пишут, что настроение масс хорошее, что шовинизм явно идёт на убыль и что, наверное, будет на нашей улице праздник».

Впрочем, неправильно было бы утверждать, что Ленин в то время был полностью уверен в скорой революции в России и возможности туда вернуться. В письмах к родственникам за тот же период он допускал, что ему ещё долго придётся жить в Швейцарии. Так, в письме своему шурину Марку Елизарову (мужу Анны Ульяновой) от 18 или 19 февраля 1917 года Ленин излагал проект издания «Педагогической энциклопедии», которая могла бы быть востребована в России, и просил найти возможных инвесторов.

Итак, с одной стороны, Ленин, живя в эмиграции, внимательно следил за положением дел на родине и видел там предпосылки возможной революции. С другой стороны, даже в феврале 1917 года он не был уверен, когда именно эта революция произойдёт, допуская, что ждать нужно будет ещё не один год.

19.08.2023

Из материалов:

https://provereno.media/blog/2023/08/19/pravda-li-chto-lenin-v-nachale-1917-goda-ne-ozhidal-revoljucii-v-rossii/