Заметки публициста

Информация о материале
Родительская категория: Ленин ПСС
Категория: Том 19

 Ленин В.И. Полное собрание сочинений Том 19

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА

Напечатано 6 (19) марта и 25 мая (7 июня) 1910 г. в «Дискуссионном Листке» №№ 1 и 2
Подпись: Η. Ленин

Печатается по тексту «Дискуссионного Листка»

241

Ι

О «ПЛАТФОРМЕ» СТОРОННИКОВ И ЗАЩИТНИКОВ ОТЗОВИЗМА

Недавно вышла в свет в Париже, в издании группы «Вперед» брошюра: «Современное положение и задачи партии. Платформа, выработанная группой большевиков». Это — та самая группа большевиков, об образовании которой новой фракции расширенная редакция «Пролетария» заявляла весной прошлого года. Теперь эта группа «в составе 15 членов партии — 7 рабочих и 8 интеллигентов» (как она нам сообщает) выступает с попыткой цельного, систематического, положительного изложения своей особой «платформы». Текст этой платформы носит на себе явные следы осторожной и заботливой коллективной обработки, направленной к сглаживанию всех шероховатостей, к стиранию острых углов, к подчеркиванию не столько того, в чем группа с партией расходится, сколько того, в чем она с ней сходится. Тем ценнее для нас новая платформа, как официальное изложение взглядов известного течения.

Группа большевиков излагает сначала, как она «понимает современное историческое положение нашей страны» (§ I, стр. 3—13), затем, как она «понимает большевизм» (§ II, стр. 13—17). И то и другое понимает она плохо.

Возьмем первый вопрос. Взгляд большевиков (и взгляд партии) изложен в резолюции Декабрьской конференции 1908 г. о современном моменте. Разделяют ли авторы новой платформы взгляды, выраженные

242 В. И. ЛЕНИН

в этой резолюции? Если да, отчего бы им не сказать этого прямо? Если да, к чему было составлять особую платформу, браться за изложение своего особого «понимания» момента? Если нет, почему опять-таки не сказать ясно, в чем именно вступает новая группа в оппозицию взглядам партии?

В том-то и дело, что новой группе самой не ясно значение этой резолюции. Новая группа бессознательно (или наполовину бессознательно) клонит ко взглядам отзовистов, непримиримым с этой резолюцией. Новая группа дает в своей брошюре популярное истолкование не всех положений этой резолюции, а лишь одной ее части, не понимая (может быть, даже не замечая значения) другой части. Основные факторы, вызвавшие революцию 1905 года, продолжают действовать, — говорит резолюция. Новый революционный кризис назревает (пункт е). Целью борьбы остается свержение царизма и завоевание республики; пролетариат должен играть «руководящую» роль в борьбе и стремиться к «завоеванию политической власти» (пункты д и 1). Условия мирового рынка и мировой политики делают «международную обстановку все более революционной» (пункт ж). Вот эти положения новая платформа популярно истолковывает и постольку она идет вполне рука об руку с большевиками и с партией, постольку она излагает правильные взгляды и делает полезную работу.

Но в том-то и беда, что приходится подчеркивать это постольку. В том-то и беда, что других положений этой резолюции новая группа не понимает, не понимает их связи с остальными, не понимает в особенности их связи с тем непримиримым отношением к отзовизму, которое свойственно большевикам и которое не свойственно этой группе.

Революция снова неизбежна. Революция снова должна свергать и свергнуть самодержавие — говорят авторы новой платформы. Верно. Но это не все, что надо знать и помнить современному революционеру социал-демократу. Он должен уметь понять, что эта революция идет к нам по-новому, что мы должны идти

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 243

к ней по-новому (иначе, чем прежде; не только так, как прежде; не только с теми орудиями и средствами борьбы, как прежде), что само самодержавие есть не то, что прежде. Вот этого-то и не хотят видеть защитники отзовизма! Они упорно хотят оставаться однобокими и этим, вопреки своей воле, независимо от своего сознания, они оказывают услугу оппортунистам и ликвидаторам, они однобокостью в одну сторону поддерживают однобокость в другую сторону.

Самодержавие вступило в новую историческую полосу. Оно делает шаг по пути превращения в буржуазную монархию. III Дума есть союз с определенными классами. III Дума есть не случайное, а необходимое учреждение в системе этой новой монархии. Новая аграрная политика самодержавия тоже не случайность, а необходимое, буржуазно-необходимое и в своей буржуазности необходимое составное звено политики нового царизма. Перед нами своеобразная историческая полоса с своеобразными условиями нарождения новой революции. Нельзя овладеть этим своеобразием, нельзя подготовиться к этой новой революции, если действовать только по-старому, если не уметь использовать самой думской трибуны и т. д.

Вот этого последнего положения не могут понять отзовисты. А защитники отзовизма, объявляющие его «законным оттенком» (стр. 28 рассматриваемой брошюры), не могут до сих пор понять связи этого положения с целым кругом идей, с признанием своеобразия современного момента, с стремлением учесть это своеобразие в своей тактике! Они повторяют, что мы переживаем «межреволюционный период» (стр. 29), что современное положение есть «переходное между двумя волнами демократической революции» (стр. 32), но в чем своеобразие этого «перехода», они понять не в состоянии. А не поняв этого перехода, нельзя изжить его с пользой для революции, нельзя подготовиться к новой революции, нельзя перейти ко второй волне! Ибо подготовка к новой революции не может ограничиться повторением того, что она неизбежна; подготовка должна состоять в такой постановке пропаганды,

244 В. И. ЛЕНИН

агитации и организации, которая бы учитывала своеобразие этого переходного положения.

Вот вам пример того, как люди о переходном положении говорят, а в чем этот переход состоит, не понимают. «Что в России никакой действительной конституции нет, а Дума — лишь ее призрак, без власти и значения, это не только по опыту знают хорошо массы населения, но теперь это становится ясным всему миру» (стр. 11). Сопоставьте с этим оценку III Думы декабрьской резолюцией: «Открыто признан и закреплен государственным переворотом 3-го июня и учреждением III Думы союз царизма с черносотенными помещиками и верхами торгово-промышленной буржуазии».

Неужели не «ясно всему миру», что авторы платформы так-таки и не поняли резолюции, хотя ее в течение года жевали и разжевывали в партийной прессе на тысячу ладов? И не поняли не в силу своей непонятливости, конечно, а в силу тяготения над ними отзовизма и отзовистского круга идей.

Наша III Дума есть черносотенно-октябристская Дума. Что октябристы и черносотенцы в России не имеют «власти и значения» (как это вышло у авторов платформы), это — нелепость. Отсутствие «действительной конституции», сохранение полноты власти за самодержавием нисколько не исключает того своеобразного исторического положения, когда эта власть вынуждена организовывать контрреволюционный союз известных классов в общенациональном масштабе, в открыто действующих учреждениях, имеющих общегосударственное значение, и когда известные классы сами организуются, снизу, в контрреволюционные блоки, протягивающие руку царизму. Если «союз» царизма с этими классами (союз, стремящийся сохранить власть и доходы за крепостниками-помещиками) есть своеобразная форма господства классов и господства царя с его шайкой в данный, переходный период, форма, порождаемая буржуазной эволюцией страны при условии поражения «первой волны революции», — тогда не может быть и речи об использовании переходного времени без использования думской трибуны.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 245

Своеобразная тактика использования той трибуны, с которой говорят контрреволюционеры, в целях подготовки революции является тогда обязательной, вытекающей из своеобразия всей исторической обстановки. Если же Дума есть лишь «призрак» конституции, «без власти и значения», тогда никакого нового этапа в развитии буржуазной России, буржуазной монархии, в развитии формы господства высших классов и т. д. перед нами нет, и тогда отзовисты, конечно, принципиально оказываются правыми!

И не думайте, что приведенная нами фраза платформы есть случайная обмолвка. В специальной главе «О Государственной думе» (стр. 25—28) мы читаем с самого начала: «все Государственные думы до настоящего времени представляли учреждения, не имеющие реальной силы и власти, не выражающие действительного соотношения сил в стране. Правительство созывало их под натиском народного движения для того, чтобы, с одной стороны, отвести массовое возбуждение от путей непосредственной борьбы на пути мирно-избирательные, с другой стороны, чтобы столковаться в этих Думах с теми общественными группами, которые могли бы поддержать правительство в борьбе с революцией...». Это — целый клубок путаных мыслей или обрывков мыслей. Если правительство созывало Думы, чтобы столковаться с контрреволюционными классами, то отсюда выходит как раз то, что первая и вторая Думы не имели «силы и власти» (чтобы помочь революции), а III имела и имеет (чтобы помочь контрреволюции). Революционеры могли (а при известных условиях и должны были) не участвовать в учреждении, которое бессильно было помочь революции. Это бесспорно. Объединяя вместе такие учреждения революционного периода с Думой «межреволюционного периода», которая имеет силу помогать контрреволюции, авторы платформы совершают чудовищную ошибку. Они распространяют правильные большевистские рассуждения как раз на такие случаи, на которые они на самом деле не распространяются! Это именно и значит превращать большевизм в карикатуру.

246 В. И. ЛЕНИН

Резюмируя свое «понимание» большевизма, авторы платформы выдвинули даже особый пункт d (стр. 16), в котором эта «карикатурная» революционность нашла себе классическое, можно сказать, выражение. Вот этот пункт полностью:

«d) Впредь до завершения революции все полулегальные и легальные способы и пути борьбы рабочего класса, в том числе также участие в Гос. думе, не могут иметь самостоятельного и решающего значения, но являются лишь средством собирания и подготовки сил для прямой революционной, открыто-массовой борьбы».

Выходит, что после «завершения революции» легальные способы борьбы, и парламентаризм «в том числе», могут иметь самостоятельное и решающее значение!

Неверно. И тогда не могут. В платформе «впередовцев» написана бессмыслица.

Далее. Выходит, что «до завершения революции» все способы борьбы, кроме легальных и полулегальных, т. е. все нелегальные способы борьбы могут иметь самостоятельное и решающее значение!

Неверно. Есть такие нелегальные способы борьбы, которые и после «завершения революции» (например, нелегальные кружки пропаганды) и «до завершения революции» (например, захват денежных средств у неприятеля или освобождение насилием арестованных или убийство шпионов и т. п.) «не могут иметь самостоятельного и решающего значения, но являются лишь» и т. д., как в тексте «платформы».

Далее. О каком это «завершении революции» здесь говорится? Очевидно, не о завершении социалистической революции, ибо тогда не будет борьбы рабочего класса, раз не будет вообще классов. Значит, речь идет о завершении буржуазно-демократической революции. Теперь посмотрим, что же «понимали» авторы платформы под завершением буржуазно-демократической революции?

Вообще говоря, под этим термином можно понимать две вещи. Если его употребляют в широком смысле, то под ним разумеют решение объективных исторических задач буржуазной революции, «завершение» ее, т. е.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 247

устранение самой почвы, способной родить буржуазную революцию, завершение всего цикла буржуазных революций. В этом смысле, например, во Франции буржуазно-демократическая революция завершена была лишь 1871 годом (а начата в 1789 г.). Если же употребляют слово в узком смысле, то имеют в виду революцию отдельную, одну из буржуазных революций, одну из «волн», если хотите, которая бьет старый режим, но не добивает его, не устраняет почвы для следующих буржуазных революций. В этом смысле революция 1848 года в Германии была «завершена» в 1850 году или в 50-х годах, нисколько не устранив этим почвы для революционного подъема 60-х годов. Революция 1789 года во Франции была «завершена», скажем, в 1794 году, нисколько не устранив этим почвы для революций 1830, 1848 годов.

Толковать ли слова платформы «впредь до завершения революции» в широком или узком значении, — во всяком случае смысла в них не доискаться. Нечего и говорить, что пытаться определить теперь тактику революционной социал-демократии впредь до завершения всего периода возможных буржуазных революций России — было бы совсем нелепо. А про революционную «волну» 1905—1907 гг., т. е. про первую буржуазную революцию в России, платформа сама вынуждена признать, что «первую волну революции оно (самодержавие) победило» (стр. 12), что мы переживаем период «межреволюционный», «между двумя волнами демократической революции».

В чем же источник этой бесконечной и безысходной путаницы в «платформе»? Да именно в том, что платформа дипломатично отгораживается от отзовизма, нисколько не выходя из круга идей отзовизма, не поправляя его основной ошибки и даже не замечая ее. Именно в том, что для «впередовцев» отзовизм «законный оттенок», т. е. для них законом, образцом, непревзойденным образцом является отзовистский оттенок карикатурного большевизма. Кто встал на эту наклонную плоскость, тот неудержимо катится и будет катиться в болото безысходной путаницы; тот повторяет

248 В. И. ЛЕНИН

слова и лозунги, не умея продумать условия применимости и пределы значения их.

Почему, например, большевики в 1906—1907 гг. так часто противопоставляли оппортунистам лозунг: революция не кончилась? Потому, что объективные условия были таковы, что о завершении революции в узком смысле слова не могло быть и речи. Возьмите хоть период II Думы. Самый революционный парламент в мире и едва ли не самое реакционное самодержавное правительство. Отсюда не было непосредственного выхода кроме переворота сверху или восстания снизу и, как бы ни качали теперь головой великомудрые педанты, а до переворота никто не мог ручаться, что он правительству удастся, что он сойдет гладко, что Николай II не сломит себе на нем шеи. Лозунг «революция не кончилась» имел самое живое, непосредственно важное, практически ощутимое значение, ибо только он правильно выражал, что есть, к чему дело идет в силу объективной логики событий. А теперь, когда отзовисты сами признают данное положение «межреволюционным», пытаться представить этот отзовизм «законным оттенком революционного крыла» — «впредь до завершения революции», — разве это не беспомощная путаница?

Чтобы выбраться из этого безысходного круга противоречий, надо не дипломатничать с отзовизмом, а подрезать его идейные основы; надо встать на точку зрения декабрьской резолюции и продумать ее до конца. Данный межреволюционный период объясняется не случайностью. Теперь уже нет сомнений, что перед нами особый этап развития самодержавия, развития буржуазной монархии, буржуазно-черносотенного парламентаризма, буржуазной политики царизма в деревне, поддержки всего этого контрреволюционной буржуазией. Этот период, несомненно, есть переходный период «между 2 волнами революции», но, чтобы подготовиться ко второй революции, необходимо как раз овладеть своеобразием этого перехода, уметь приспособить свою тактику и организацию к этому трудному, тяжелому, темному, но навязанному нам ходом «кампании» пере-

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 249

ходу. Использование думской трибуны, как и всяких других легальных возможностей, принадлежит к числу, весьма невысоких средств борьбы, ничего «яркого» с собой не несущих. Но переходный период потому и есть переходный, что его специфической задачей является подготовка и собирание сил, а не их непосредственное, не их решительное выступление. Уметь поставить эту лишенную внешнего блеска деятельность, уметь использовать для нее все те полуоткрытые учреждения, которые свойственны эпохе черносотенно-октябристской Думы, уметь отстоять и на этой почве все традиции революционной социал-демократии, все лозунги ее недавнего геройского прошлого, весь дух ее работы, всю непримиримость ее по отношению к оппортунизму и реформизму, — вот задача партии, вот задача момента.

Мы разобрали первое отступление новой платформы от той тактики, которая изложена в резолюции Декабрьской конференции 1908 г. Мы видели, что это есть отступление в сторону идей отзовистских, в сторону идей, ничего общего не имеющих ни с марксистским анализом переживаемого момента, ни с основными посылками тактики революционных социал-демократов вообще. Нам надо рассмотреть теперь вторую оригинальную черту новой платформы.

Это — провозглашаемая новой группой задача «создавать» и «распространять в массах новую, пролетарскую» культуру: «развивать пролетарскую науку, укреплять истинно товарищеские отношения в пролетарской среде, вырабатывать пролетарскую философию, направлять искусство в сторону пролетарских стремлений и опыта» (стр. 17).

Вот образчик той наивной дипломатии, которая служит в новой платформе для прикрытия сути дела! Ну, разве это не наивно, когда между «наукой» и «философией» вставляют «укрепление истинно товарищеских отношений»? В платформу вносит новая группа свои предполагаемые обиды, свои обвинения других групп (именно: ортодоксальных большевиков в первую голову) в нарушении ими «истинно товарищеских

250 В. И. ЛЕНИН

отношений». Именно таково реальное содержание этого забавного пункта.

«Пролетарская наука» выглядит здесь тоже «грустно и некстати». Во-первых, мы знаем теперь только одну пролетарскую науку — марксизм. Авторы платформы почему-то систематически избегают этого единственно точного термина, ставя везде слова: «научный социализм» (стр. 13, 15, 16, 20, 21). Известно, что на этот последний термин претендуют у нас в России и прямые противники марксизма. Во-вторых, если ставить в платформу задачу развития «пролетарской науки», то надо сказать ясно, какую именно идейную, теоретическую борьбу нашего времени имеют здесь в виду и на чью именно сторону становятся авторы платформы. Молчание об этом есть наивная хитрость, ибо суть дела ясна всякому, кто знает литературу с.-д. 1908—1909 годов. В наше время в области науки, философии, искусства выдвинулась борьба марксистов с махистами107. По меньшей мере смешно закрывать глаза на этот общеизвестный факт. «Платформы» следует писать не для затушевания разногласий, а для разъяснения их.

Неловко же выдают себя наши авторы цитированным местом платформы. Всем известно, что на деле под «пролетарской философией» имеется в виду именно махизм, — и всякий толковый социал-демократ сразу раскроет «новый» псевдоним. Не к чему было и выдумывать этот псевдоним. Не к чему прятаться за него. На деле самое влиятельное литераторское ядро новой группы есть махистское, которое считает не-махистскую философию не-«пролетарской».

Так и надо было сказать, если хотели говорить об этом в платформе: новая группа объединяет людей, которые будут бороться против не-«пролетарских», т. е. не-махистских теорий в философии и искусстве. Это было бы прямое, правдивое, открытое выступление всем известного идейного течения, выступление на борьбу с другими течениями. Когда идейной борьбе придают важное значение для партии, то именно с прямым объявлением войны и выступают, а не прячутся.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 251

И мы будем звать всех к определенному, ясному ответу на прикрытое выставление философской борьбы с марксизмом в платформе. На деле именно борьбу с марксизмом прикрывают все фразы о «пролетарской культуре». «Оригинальность» новой группы та, что она в партийную платформу внесла философию, не сказав прямо, какое именно течение в философии она защищает.

Впрочем, нельзя было бы сказать, что целиком отрицательным является то реальное содержание, которое имеют цитированные слова платформы. За ними кроется и некоторое положительное содержание. Это положительное содержание можно выразить одним словом: М. Горький.

В самом деле, не к чему скрывать факта, о котором прокричала уже (исказив и извратив его) буржуазная пресса, именно, что М. Горький принадлежит к сторонникам новой группы. А Горький — безусловно крупнейший представитель пролетарского искусства, который много для него сделал и еще больше может сделать. Всякая фракция социал-демократической партии может законно гордиться принадлежностью к ней Горького, но на этом основании вставлять в платформу «пролетарское искусство» — значит выдавать этой платформе свидетельство о бедности, значит сводить свою группу к литераторскому кружку, который изобличает себя сам именно в «авторитарности»... Авторы платформы очень много говорят против признания авторитетов, не поясняя прямо, в чем дело. Дело в том, что им кажется отстаивание материализма в философии и борьба с отзовизмом у большевиков предприятием отдельных «авторитетов» (тонкий намек на толстое обстоятельство!), которым враги махизма, дескать, «слепо доверяют». Подобные выходки, конечно, совершенно детские. Но с авторитетами именно «впередовцы» обращаются нехорошо. Горький — авторитет в деле пролетарского искусства, это бесспорно. Пытаться «использовать» (в идейном, конечно, смысле) этот авторитет для укрепления махизма и отзовизма значит давать образчик того, как с авторитетами обращаться не следует.

252 В. И. ЛЕНИН

В деле пролетарского искусства М. Горький есть громадный плюс, несмотря на его сочувствие махизму и отзовизму. В деле развития социал-демократического пролетарского движения платформа, которая обособляет в партии группу отзовистов и махистов, выдвигая в качестве специальной групповой задачи развитие якобы «пролетарского» искусства, есть минус, ибо эта платформа в деятельности крупного авторитета хочет закрепить и использовать как раз то, что составляет его слабую сторону, что входит отрицательной величиной в сумму приносимой им пролетариату громадной пользы.

II

«ОБЪЕДИНИТЕЛЬНЫЙ КРИЗИС» В НАШЕЙ ПАРТИИ

Прочтя это заглавие, иной читатель, пожалуй, не сразу поверит своим глазам. «Этого еще недоставало! каких только кризисов не было в нашей партии — и вдруг еще новый кризис, объединительный?»

Выражение, которое звучит так странно, заимствовано мной у Либкнехта. Он употребил его в 1875 году в письме (от 21 апреля) к Энгельсу, рассказывая об объединении лассальянцев и эйзенахцев. Маркс и Энгельс полагали тогда, что из этого объединения ничего хорошего не выйдет108. Либкнехт опровергал их опасения и уверял, что немецкая социал-демократическая партия, пережившая успешно всякие кризисы, перенесет и «объединительный кризис» (см. Gustav Mayer. «Johann Baptist von Schweitzer und die Sozialdemokratie». Jena, 1909, S. 424*).

Не подлежит ни малейшему сомнению, что и наша партия, РСДРП, успешно переживет свой объединительный кризис. А что она сейчас переживает таковой, это видит всякий, кто знаком с решениями пленарного собрания ЦК и с событиями после пленума. Если судить по резолюциям пленума, — объединение может казаться самым полным и совершенно законченным.

_________

* - Густав Майер. «Иоган Баптист фон Швейцер и социал-демократия». Иена, 1909, стр. 424. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 253

Если судить по тому, что есть теперь, в начале мая 1910 г., по решительной борьбе ЦО с «Голосом Социал-Демократа», издаваемым ликвидаторами, по разгоревшейся полемике Плеханова и других партийных меньшевиков с «голосовцами», по архиругательному выступлению против ЦО группы «Вперед» (см. только что вышедший листок ее: «К товарищам большевикам»), — то человеку, стоящему в стороне, легко может показаться всякое объединение призраком.

Ликуют прямые враги партии. Неистово бранятся сторонники и прикрыватели отзовизма «впередовцы». Еще озлобленнее ругаются вожди ликвидаторов — Аксельрод, Мартынов, Мартов, Потресов и другие — в своем «Необходимом дополнении к «Дневникам» Плеханова»109. Разводят руками, жалуются и говорят беспомощные фразы «примиренцы» (см. резолюцию, принятую 17 апреля 1910 г. «Венским партийным социал-демократическим клубом», стоящим на точке зрения Троцкого).

Но на самый важный и основной вопрос о причинах того, почему наше партийное объединение идет так, а не иначе, почему (кажущееся) полное объединение на пленуме сменилось теперь (кажущимся) полным разъединением, а также на вопрос о том, каково, в силу «соотношения сил» внутри и вне нашей партии, должно быть направление дальнейшего ее развития, — на эти основные вопросы не дают никакого ответа ни ликвидаторы (голосовцы), ни отзовисты (впередовцы), ни примиренцы (Троцкий и «венцы»).

Брань и фраза не ответ.

1. ДВА ВЗГЛЯДА НА ОБЪЕДИНЕНИЕ

Ликвидаторы и отзовисты с трогательным единодушием ругают на все корки большевиков (первые еще Плеханова). Виноваты большевики, виноват Большевистский центр, виноваты ««индивидуалистические» замашки Ленина и Плеханова» (стр. 15 «Необходимого дополнения»), виновата «безответственная группа» «бывших членов Большевистского центра» (см. листок

254 В. И. ЛЕНИН

группы «Вперед»). Солидарность у ликвидаторов и отзовистов в этом отношении полнейшая; их блок против ортодоксального большевизма (блок, характеризовавший не раз и борьбу на пленуме, о чем особо ниже) есть бесспорный факт; представители двух крайних течений, одинаково выражающих подчинение буржуазным идеям, одинаково антипартийных, сходятся целиком в своей внутрипартийной политике, в борьбе с большевиками и провозглашении ЦО «большевистским». Но самая сильная брань Аксельрода и Алексинского только прикрывает их полное непонимание смысла и значения партийного объединения. Резолюция Троцкого (— венцев) только по внешности отличается от «излияний» Аксельрода и Алексинского. Она составлена очень «осторожно» и претендует на «сверхфракционную» справедливость. Но в чем ее смысл? Во всем виноваты-де «большевистские вожди», — это та же «философия истории», что у Аксельрода и Алексинского.

В первом же абзаце венской резолюции говорится: «... представители всех фракций и течений... своим решением» (на пленуме) «сознательно и обдуманно брали на себя ответственность за проведение принятых резолюций в данных условиях, в сотрудничестве с данными лицами, группами и учреждениями». Речь идет о «конфликтах в ЦО». Кто «ответственен за проведение резолюций» пленума в ЦО? Ясно: большинство ЦО, т. е. большевики с поляками; они и ответственны за проведение резолюций пленума — «в сотрудничестве с данными лицами», т. е. с голосовцами и впередовцами.

О чем говорит главная резолюция пленума, в той своей части, которая посвящена наиболее «больным» вопросам нашей партии, вопросам, которые были всего более спорны до пленума и которые должны были стать всего менее спорными после пленума?

О том, что проявлением буржуазного влияния на пролетариат является, с одной стороны, отрицание нелегальной социал-демократической партии, принижение ее роли и значения и т. д., с другой стороны, отрицание думской работы с.-д. и использования легальных возможностей, непонимание важности того и другого и т. д.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 255

Теперь спрашивается, какой же смысл имеет эта резолюция:

Тот ли, что голосовцы должны были искренне и бесповоротно поставить крест над отрицанием нелегальной партии, принижением ее и т. д., должны были признать это уклонением, должны были избавиться от него, вести положительную работу в духе, враждебном этому отклонению; — что впередовцы должны были искренне и бесповоротно поставить крест над отрицанием думской работы и легальных возможностей и т. д.; — что большинство ЦО должно было всячески привлечь к «сотрудничеству» голосовцев и впередовцев при условии искреннего, последовательного и бесповоротного отречения их от подробно описанных в резолюции пленума «уклонений»?

Или смысл резолюции тот, что большинство ЦО ответственно за проведение резолюций (о преодолении ликвидаторских и отзовистских уклонений) «в сотрудничестве с данными» голосовцами, продолжающими по-прежнему и даже еще грубее защищать ликвидаторство, с данными впередовцами, продолжающими по-прежнему и даже еще грубее отстаивать законность отзовизма, ультиматизма и т. п.?

Достаточно поставить этот вопрос, чтобы видеть, как бессодержательны звонкие фразы в резолюции Троцкого, — как они служат на деле отстаиванию той же самой позиции, на которой стоят Аксельрод и Ко, Алексинский и Ко.

Троцкий выразил в первых же словах своей резолюции весь дух самого худого примиренчества, «примиренчества» в кавычках, примиренчества кружкового, обывательского, берущего «данных лиц», а не данную линию, не данный дух, не данное идейно-политическое содержание партийной работы.

Ведь в этом вся бездна различия между «примиренчеством» Троцкого и Ко, которое на деле служит самую верную службу ликвидаторам и отзовистам, а потому является тем более опасным злом в партии, чем хитрее, изысканнее, фразистее оно прикрывается якобы партийными и якобы антифракционными декламациями, —

256 В. И. ЛЕНИН

и между партийностью действительной, которая состоит в очищении партии от ликвидаторства и отзовизма.

Что нам дано в самом деле как задача партии?

«Даны» ли «данные лица, группы и учреждения», которые надо «примирить» независимо от их линии, независимо от содержания их работы, независимо от их отношения к ликвидаторству и отзовизму?

Или нам дана партийная линия, дано идейно-политическое направление и содержание всей нашей работы, дана задача очищения этой работы от ликвидаторства и отзовизма, — задача, которая должна осуществляться независимо от «лиц, групп и учреждений», вопреки противодействию не согласных с этой линией или не проводящих ее «лиц, учреждений и групп»?

Возможны два взгляда на значение и условия осуществления какого бы то ни было партийного объединения. Понять различие этих взглядов крайне важно, ибо они перепутываются и смешиваются в ходе развития нашего «объединительного кризиса», и без отмежевки одного взгляда от другого невозможно разобраться в этом кризисе.

Один взгляд на объединение может ставить на первый план «примирение» «данных лиц, групп и учреждений». Единство их взглядов на партийную работу, на линию этой работы — дело второстепенное. Разногласия надо стараться замалчивать, а не выяснять их корней, их значения, их объективных условий. «Примирить» лица и группы — в этом главное. Если они не сходятся на проведении общей линии, — надо истолковать эту линию так, чтобы она была приемлема для всех. Живи и жить давай другим. Это — «примиренчество» обывательское, неизбежно приводящее к кружковой дипломатии. «Заткнуть» источники разногласий, замолчать их, «уладить» во что бы то ни стало «конфликты», нейтрализовать враждующие направления — вот на что направлено главное внимание подобного «примиренчества». Понятно, что в условиях заграничной базы для операций нелегальной партии эта кружковая дипломатия открывает настежь двери для «лиц, групп и учреждений», играющих роль «честных маклеров»

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 257

при всяческих попытках «примирения» и «нейтрализации».

Вот как рассказывает об одной такой попытке на пленуме Мартов в № 19—20 «Голоса»:

«Меньшевики, «правдисты» и бундовцы предлагали такой состав ЦО, который обеспечил бы «нейтрализацию» двух противоположных течений партийной мысли, не дал бы определенного большинства ни одному из них и тем самым вынуждал бы партийный орган вырабатывать по каждому существенному вопросу ту среднюю линию, которая может объединить большинство партийных работников».

Предложение меньшевиков, как известно, не прошло. Троцкий, поставивший свою кандидатуру в ЦО в качестве нейтрализатора, провалился. Кандидатура на ту же должность бундовца — эту кандидатуру в своих речах предлагали меньшевики — не ставилась и на голосование.

Вот вам фактическая роль тех «примиренцев» в худом смысле слова, которые писали венскую резолюцию и взгляды которых выражены в сейчас только полученной мной статье Ионова в № 4 «Откликов Бунда». Меньшевики не решались предлагать ЦО с большинством их направления, — признавая в то же время, как видно из приведенного мной рассуждения Мартова, два противоположные течения в партии. Меньшевикам и в голову не приходило предлагать ЦО с большинством их направления. Они даже и не покушались добиваться Центрального Органа с определенным направлением (до такой степени ясно было на пленуме отсутствие направления у меньшевиков, от которых только еще требовалось, только еще ожидалось искреннее и последовательное отречение от ликвидаторства). Меньшевики добивались в ЦО «нейтрализации» и в качестве нейтрализаторов выдвигали бундовца или Троцкого. Бундовец и Троцкий должны были играть роль свахи, которая взяла бы на себя «сочетание браком» «данных лиц, групп и учреждений» независимо от того, отреклась ли бы одна сторона от ликвидаторства или нет.

Эта точка зрения свахи и составляет всю «идейную основу» примиренчества Троцкого и Ионова. Когда

258 В. И. ЛЕНИН

они жалуются и плачут по поводу того, что объединения не вышло, то это следует понимать cum grano salis*. Это надо понимать так, что сватовства не вышло. «Неудача» тех надежд на объединение, которые питали Троцкий и Ионов, надежд на объединение с «данными лицами, группами и учреждениями» независимо от их отношения к ликвидаторству, означает только неудачу свах, означает неверность, безнадежность, мизерность точки зрения свахи, но вовсе еще не означает неудачи партийного объединения.

Есть другой взгляд на это объединение. Этот другой взгляд состоит в том, что целый ряд глубоких, объективных причин, не зависимых от того или иного состава «данных (пленуму и на пленуме) лиц, групп и учреждений», давно уже начал вызывать и продолжает неуклонно вызывать в двух старых, двух главных русских фракциях с.-д. такие изменения, которые создают — иногда вопреки воле и даже сознанию кое-кого из «данных лиц, групп и учреждений», создают — идейные и организационные основы объединения. Эти объективные условия коренятся в особенностях переживаемой нами эпохи буржуазного развития России, эпохи буржуазной контрреволюции и попыток самодержавия реорганизоваться по типу буржуазной монархии. Эти объективные условия создают в одно и то же время и в неразрывной связи одно с другим изменения в характере рабочего движения, в составе, типе, облике рабочего с.-д. авангарда и изменения в идейно-политических задачах социал-демократического движения. Поэтому не случайностью, не какой-нибудь индивидуальной злонамеренностью, глупостью или ошибкой, а неизбежным результатом действия этих объективных причин — и неотделимой от «базиса» надстройкой над всем рабочим движением современной России — является то буржуазное влияние на пролетариат, которое создает ликвидаторство (= полулиберализм, желающий причислять себя к с.-д.) и отзовизм (= полуанархизм, желающий причислять себя к с.-д.). Сознание опас-

__________

* - с большой оговоркой. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 259

ности, несоциал-демократичности, вреда для рабочего движения обоих уклонений вызывает сближение элементов различных фракций и пролагает дорогу партийному объединению «через все препятствия».

С этой точки зрения объединение может идти медленно, трудно, с колебаниями, шатаниями, рецидивами, но оно не может не идти. С этой точки зрения объединение идет вовсе не обязательно между «данными лицами, группами и учреждениями», а независимо от данных лиц, подчиняя их себе, отбрасывая из «данных» тех, кто не сознает или не хочет сознать требований объективного развития, выдвигая и привлекая новых лиц, к составу «данных» не принадлежащих, производя изменения, перетасовки, перегруппировки внутри старых фракций, течений, делений. С этой точки зрения объединение неотделимо от его идейной основы, оно только на основе идейного сближения и вырастает, оно связано с появлением, развитием, ростом таких уклонений, как ликвидаторство и отзовизм, не случайной связью тех или иных полемических выступлений, той или иной литературной борьбы, а внутренней, неразрывной связью, как связаны причина и следствие.

2. «БОРЬБА НА ДВА ФРОНТА» И ПРЕОДОЛЕНИЕ УКЛОНЕНИЙ

Таковы два принципиально различных, коренным образом между собою расходящихся взгляда на сущность и значение нашего партийного объединения.

Теперь спрашивается, какой из этих взглядов лежит в основе резолюции пленума? Кто захочет вдуматься в нее, тот увидит, что в основе лежит второй взгляд, но в некоторых местах резолюция явно носит следы частных «поправок» в духе первого, причем эти «поправки», ухудшая резолюцию, нисколько не устраняют ее основы, ее главного содержания, насквозь проникнутого вторым взглядом.

Чтобы показать, что это так, что «поправки» в духе кружковой дипломатии носят действительно характер частных поправок, что они не меняют сути дела и принципиальной основы резолюции, я остановлюсь на

260 В. И. ЛЕНИН

затронутых уже партийной прессой отдельных пунктах и отдельных местах резолюции о положении дел в партии. Начну с конца.

Обвиняя «руководителей старых фракций» в том, что они все делают, чтобы помешать установлению единства, что они и на пленуме вели себя так же, что «каждый шаг приходилось брать у них с бою», Ионов пишет:

«Не хотел т. Ленин «преодолевать опасные уклонения» путем «расширения и углубления социал-демократической работы». Он достаточно энергично добивался постановки в центре всех партийных начинаний теории «борьбы на два фронта». Он и мысли не допускал об уничтожении в партии «положения об усиленной охране»» (стр. 22, ст. 1).

Речь идет о § 4, п. б, резолюции о положении дел в партии. Проект этой резолюции внесен был в ЦК мною, и данный пункт был изменен уже после работы комиссии самим пленумом, изменен по предложению Троцкого, против которого я безуспешно боролся. У меня стояли в этом пункте если не буквально слова: «борьба на два фронта», то во всяком случае слова, выражающие эту мысль. «Преодоление путем расширения и углубления» вставлено по предложению Троцкого. Я очень рад, что т. Ионов своим рассказом о моей борьбе против этого предложения дает мне удобный повод высказаться о значении «поправки».

Ничто не возбуждало на пленуме такого ярого — зачастую комического — негодования, как мысль о «борьбе на два фронта». Одно упоминание об этом выводило из себя и впередовцев и меньшевиков. Это негодование исторически вполне объяснимо, ибо большевики провели на деле, с августа 1908 до января 1910 г., борьбу на два фронта, т. о. борьбу с ликвидаторами и отзовистами. Комично же было это негодование потому, что сердившиеся на большевиков только доказывали этим свою виновность, доказывали, что их продолжает задевать всякое осуждение ликвидаторства и отзовизма. На воре шапка горит.

Предложение Троцкого поставить вместо борьбы на два фронта — «преодоление путем расширения и углуб-

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 261

ления» встретило горячую поддержку меньшевиков и впередовцев.

И теперь ликуют по поводу этой «победы» и Ионов, и «Правда», и венская резолюция, и «Голос Социал-Демократа». Но, спрашивается, изгнав из этого пункта слова о борьбе на два фронта, изгнали ли признание необходимости этой борьбы из резолюции? Нисколько, ибо раз признаны «уклонения», признана их «опасность», признано необходимым «разъяснять» эту опасность, признано, что уклонения суть «проявление буржуазного влияния на пролетариат», то этим, по сути дела, как раз борьба на два фронта признана! Изменили в одном месте «неприятный» (для того или иного кума) термин, но оставили основную мысль! Получилось только запутывание, разжижение водицей, ухудшение фразой одной части одного пункта.

В самом деле, это — именно фраза и беспомощная увертка, если в данном параграфе говорится о преодолении путем расширения и углубления работы. Никакой ясной мысли тут нет. Работу расширять и углублять необходимо всегда и безусловно; об этом весь третий параграф резолюции говорит подробно, говорит раньше перехода к специфическим, — не всегда и не безусловно обязательным, а условиями особого периода порожденным, — «идейно-политическим задачам». Только этим особым задачам посвящен § 4-ый, и в введении ко всем его трем пунктам прямо говорится, что эти идейно-политические задачи «выдвинулись в свою очередь».

Что же получилось? Получилась бессмыслица, будто задача расширения и углубления работы тоже выдвинулась в свою очередь! Как будто может быть такая историческая «очередь», когда эта задача не стоит, как и всегда!

И каким образом можно преодолевать уклонения путем расширения и углубления социал-демократической работы? При всяком расширении и при всяком углублении неизбежно встанет вопрос, как расширять и как углублять; если ликвидаторство и отзовизм не случайность, а порожденные социальными условиями течения, то они могут пробиться во всякое расширение

262 В. И. ЛЕНИН

и во всякое углубление работы. Можно расширять и углублять работу в духе ликвидаторства — это делают, например, «Наша Заря» и «Возрождение»110; можно делать это и в духе отзовизма. С другой стороны, преодоление уклонений, в настоящем значении слова «преодоление», неизбежно отвлекает известные силы, время, энергию от непосредственного расширения и углубления правильной социал-демократической работы. Например, тот же Ионов на той же странице своей статьи пишет:

«Пленум кончился. Участники его разъехались. Центральному Комитету приходится при налаживании работы преодолевать неимоверные трудности, среди которых не последнее место занимает поведение так называемых» (только так называемых, т. Ионов, а не настоящих, не доподлинных?) «ликвидаторов, существование которых т. Мартов так настойчиво отрицал».

Вот вам материал — маленький, но характерный материал — для пояснения того, насколько пусты фразы Троцкого и Ионова. Преодоление ликвидаторских шагов Михаила, Юрия и Ко отнимало силы и время ЦК от непосредственного расширения и углубления действительно социал-демократической работы. Если бы не было поступков Михаила, Юрия и Ко, если бы не было ликвидаторства среди тех, кого мы ошибочно продолжаем считать своими товарищами, тогда расширение и углубление социал-демократической работы шли бы успешнее, ибо внутренняя борьба не отвлекала бы силы партии. Значит, если понимать под расширением и углублением социал-демократической работы непосредственное развитие агитации, пропаганды, экономической борьбы и т. д. в действительно социал-демократическом духе, то для этой работы преодоление уклонений социал-демократов от социал-демократизма есть минус, вычет, так сказать, из «положительной деятельности», а, следовательно, фраза о преодолении уклонений путем расширения и т. д. не имеет смысла.

Эта фраза на самом деле выражает смутное пожелание, доброе, невинное пожелание, чтобы внутренней борьбы среди социал-демократов было поменьше! Ничего

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 263

кроме этого невинного пожелания не отразилось в этой фразе; это — вздох так называемых примиренцев: о, если бы поменьше борьбы с ликвидаторством и отзовизмом!

Политическое значение подобного «воздыхания» — нуль, хуже нуля. Если есть люди в партии, которым выгодно «настойчиво отрицать» существование ликвидаторов (и отзовистов), то они используют «вздох» «примиренцев» для прикрытия зла. Так «Голос Социал-Демократа» и поступает. И поэтому защитники подобных благонамеренно-пустых фраз в резолюциях — лишь так называемые «примиренцы». На деле они пособники ликвидаторов и отзовистов, на деле они углубляют не социал-демократическую работу, а укрепляют именно уклонения от нее, укрепляют именно зло, временно пряча его, затрудняя исцеление от него.

Чтобы иллюстрировать т. Ионову значение этого зла, я напомню ему одно место из статьи т. Ионова в № 1 «Дискуссионного Листка». Тов. Ионов удачно сравнил ликвидаторство и отзовизм с доброкачественным нарывом, который «в процессе нарывания стягивает к себе со всего организма всякие вредные элементы и таким образом способствует его оздоровлению».

Вот именно. Процесс нарывания, выводящий из организма «вредные элементы», ведет к оздоровлению. А то, что затрудняет очистку организма от таких элементов, приносит ему вред. Пусть т. Ионов подумает над этой полезной мыслью т. Ионова!

3. УСЛОВИЯ ОБЪЕДИНЕНИЯ И КРУЖКОВАЯ ДИПЛОМАТИЯ

Далее. Редакционная статья «Голоса» об итогах пленума заставляет нас коснуться вопроса об удалении из резолюции слов: ликвидаторство и отзовизм. В этой редакционной статье (№ 19—20, стр. 18) с необыкновенной, невиданной нигде (кроме как у наших голосовцев)... смелостью заявляется, что термин «ликвидатор» — каучуковый, что он «плодил всякие недоразумения» (sic!!*) и т. д., почему «ЦК решил устранить из резолюции этот термин».

_______

* - так!! Ред.

264 В. И. ЛЕНИН

Как назвать такое изложение решений ЦК об устранении термина, когда редакторы «Голоса» не могут не знать того, что это изложение противоречит истине? На что рассчитывали эти редакторы, двое из которых были на пленуме и знают «историю» устранения термина? Неужели они рассчитывали на то, что их не разоблачат?

В комиссии, вырабатывавшей резолюцию, большинство утвердило сохранение термина. Из двух меньшевиков, бывших в комиссии, один (Мартов) голосовал за его устранение, другой (склонявшийся неоднократно к позиции Плеханова) против. На пленуме всеми националами (2 поляка + 2 бундовца + 1 латыш) и Троцким было внесено следующее заявление:

«Находя, что по существу было бы желательно назвать «ликвидаторством» указанное в резолюции течение, с которым необходимо бороться, но, принимая во внимание заявление тт. меньшевиков, что и они считают необходимым бороться с этим течением, но употребление в резолюции такого термина имеет фракционный, направленный против них, меньшевиков, характер, — мы, в интересах уничтожения всяких лишних помех к объединению партии, предлагаем выкинуть этот термин из резолюции».

Итак, большинство ЦК, и притом именно все нефракционные элементы, заявляет письменно, что слово ликвидаторство по существу правильно и что бороться с ликвидаторством необходимо, а редакция «Голоса» объясняет устранение термина его непригодностью по существу!!

Большинство ЦК и притом именно все нефракционные элементы, заявляет письменно, что соглашается на устранение термина, уступая настояниям меньшевиков (вернее: уступая ультиматуму, ибо меньшевики заявили, что иначе резолюция не будет единогласной), ввиду их обещания «бороться с этим течением», а редакция «Голоса» пишет: резолюция дала «недвусмысленный ответ на вопрос о так называемой «борьбе с ликвидаторством»» (стр. 18, там же)!!

На пленуме они обещают исправиться, просят: не употребляйте «направленного против нас термина», ибо мы отныне сами будем бороться с этим течением, —

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 265

а в первом номере «Голоса» после пленума провозглашают борьбу с ликвидаторством так называемой борьбой.

Ясно, что мы имеем здесь со стороны голосовцев полный и решительный поворот к ликвидаторству, поворот, который станет понятным, если взглянуть, как на нечто цельное, связное, причинно-обусловленное, на то, что произошло после пленума, — особенно на выступления «Нашей Зари», «Возрождения» и господ вроде Михаила, Юрия, Романа и Ко. Об этом мы будем говорить ниже, и нам придется показать там всю поверхностность точки зрения Троцкого, склонного сваливать все на «нарушение нравственно-политических обязательств» (венская резолюция), тогда как перед нами, очевидно, не личное или групповое «нарушение обязательств», не моральный, не юридический акт, а политический, именно: сплочение антипартийных легалистов в России.

Теперь же следует остановиться на другом вопросе, именно на вопросе о причинах и значении такого шага пленума, как устранение слова ликвидаторство из резолюции. Объяснять это исключительно усердием не по разуму таких примиренцев, как Троцкий, Ионов и Ко, было бы неправильно. Тут есть еще другой момент. Дело в том, что значительная часть решений пленума проводилась не по обычному принципу подчинения меньшинства большинству, а по принципу соглашения двух фракций, большевиков и меньшевиков, при посредничестве националов. На это обстоятельство, по-видимому, намекает в «Откликах Бунда» тов. Ионов, когда он пишет: «Товарищи, цепляющиеся теперь за формалистику, прекрасно знают, чем бы кончился последний пленум, если бы он стал на формальную точку зрения».

Тов. Ионов в этой фразе говорит намеками. Подобно Троцкому, он считает такой способ изложения своих мыслей особенно «тактичным», нефракционным и специфически-партийным. На самом деле это именно образ действия кружковых дипломатов, ничего не приносящий, кроме вреда, партии и партийности. Намеки

266 В. И. ЛЕНИН

пропадают для одних, разжигают кружковое любопытство других, подстрекают к сплетне и наушничанию третьих. Поэтому намеки Ионова необходимо расшифровать. Если он говорит здесь не о том, что пленум по ряду вопросов стремился к соглашению (а не простому решению большинством), то приглашаем его выразиться яснее и не вводить в соблазн заграничных кумушек.

Если же Ионов говорит здесь о соглашении фракций на пленуме, то его слова против «товарищей, цепляющихся теперь за формалистику», наглядно показывают нам еще одну черту тех якобы примиренцев, которые на деле тайком помогают ликвидаторам.

Ряд единогласных решений принят на пленуме по соглашению фракций. Почему это было необходимо? Потому что фактически фракционные отношения равнялись расколу, а при всяком расколе всегда и неизбежно дисциплина целого коллектива (в данном случае: партии) приносится в жертву дисциплине части коллектива (в данном случае: фракции).

К единству нельзя было идти при русских партийных отношениях иначе, как через соглашение фракций (всех ли фракций или главных, частей ли фракций или фракций полностью, это вопрос другой). Отсюда — необходимость компромисса, т. е. таких уступок в некоторых пунктах, которые не признавались большинством, а требовались меньшинством. Одной из таких компромиссных уступок было удаление из резолюции слова: ликвидаторство. Особенно рельефным проявлением этого компромиссного характера решений пленума является условная передача большевиками их фракционного имущества третьим лицам. Часть партии условно передает свое имущество третьим лицам (из международной социал-демократии), которые должны будут решать, отдать ли эти деньги ЦК или вернуть фракции. Совершенно необычный и невозможный в нормальной, нерасколовшейся, партии характер этого договора ясно показывает, на каких условиях большевики принимали соглашение. Декларация большевиков, напечатанная в № 11 ЦО, говорит ясно, что основным идейно-политическим условием является проведение

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 267

резолюции, «осуждающей ликвидаторство и отзовизм и признающей борьбу с этими течениями за неотъемлемый элемент политической линии партии», что одним из обеспечений проведения этой линии в жизнь является состав ЦО, что продолжение фракционного органа и фракционной политики меньшевиками дает право большевикам «потребовать от держателя возврата денег». ЦК принял эти условия, прямо сославшись в резолюции о фракционных центрах на эту декларацию большевиков.

Спрашивается, подлежат эти условия выполнению или нет? Формальны эти условия или нет? Тов. Ионов, пренебрежительно говорящий о «формалистике», не понял самого элементарного различия между соглашением, как основой договора (= условия о передаче большевиками денег, условия, утвержденного единогласной резолюцией ЦК о фракционных центрах), и соблюдением формальных условий договора, как основой сохранения единства.

Если тов. Ионов теперь, после единогласной резолюции ЦК о фракционных центрах, презрительно махает рукой на «формалистику», то он этим махает рукой на все решение ЦК о фракционных центрах. Софизм тов. Ионова сводится вот к чему: сумма решений ЦК достигнута не только проведением резолюций по большинству голосов, но и соглашением враждующих течений по некоторым важнейшим вопросам; — следовательно, и впредь не обязательны формально эти решения, а меньшинство вправе требовать соглашения! Так как в решениях ЦК есть элемент соглашения, то всегда можно эти решения рвать, ибо соглашение дело добровольное!

Разве подобная софистика не есть плохо прикрытая защита ликвидаторов?

Но если софизмы Ионова не более, как смешны, то в стремлении ЦК (пленума) сделать максимум возможных уступок был момент психологически и политически верный, правильный. Меньшевики и отзовисты сходились в бешеных нападках на БЦ (Большевистский центр), против которого выдвигались самые свирепые

268 В. И. ЛЕНИН

обвинения. Не принципиальные разногласия, а «злостность» БЦ — вот что нас больше всего и в первую голову отдаляет от партии, говорили и меньшевики и отзовисты* .

Это — очень важное обстоятельство, не уяснив которого нельзя понять, почему именно таким, а не другим, является ход нашего объединительного кризиса. Принципиальных защитников ликвидаторства и отзовизма не было: ни меньшевики, ни впередовцы не решались занимать подобной позиции. Тут сказалась давно уже отмеченная в нашей литературе (и не раз отмечавшаяся в международной литературе против оппортунистов) черта современных «критиков» марксизма и критиков действительно марксистской тактики: нерешительность, беспринципность, прятанье «новой» линии, прикрывание последовательных представителей ликвидаторства и отзовизма. Мы не ликвидаторы, это фракционный термин, — кричали меньшевики. Мы не отзовисты, это фракционное преувеличение, — вторили им впередовцы. И тысячи обвинений против БЦ по всем и всяческим делам вплоть до так называемой «уголовщины» (читай: экспроприации) сыпались в целях затушевания и оттеснения на второй план принципиально-политических разногласий.

Большевики ответили на это: хорошо, господа, пусть ЦК разберет все ваши обвинения и учинит по ним «суд и расправу». Пять национальных социал-демократов входят в пленум, — от них зависит решение вообще, тем более единогласное решение. Пусть они и явятся «судьями» в разборе ваших (т. е. меньшевистских и впередовских) обвинений и удовлетворении ваших претензий к БЦ. Большевики пошли дальше. Они согласились на максимум компромиссов в резолюциях, потребованных меньшевиками и впередовцами.

И вот максимум уступок в резолюциях о положении дел в партии и о конференции сделан, все «обвинения»

__________

* Ср. отзыв Ионова: «Не менее настойчиво твердил пленуму т. Мартов, что «опасные уклонения» вправо — выдумка злостных большевиков, что один враг у партии, это — Большевистский центр с его фракционным хозяйничанием» (стр. 22 цитир. ст.).

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 269

рассмотрены и все претензии к БЦ удовлетворены на основании решения всех пяти националов социал-демократов.

Только таким путем можно было отнять у противников партийной линии, т. е. антиликвидаторской линии, всякую возможность отговорок, всякую возможность увернуться от принципиальной постановки вопроса. И эту возможность у них отняли.

Если теперь Аксельрод и Мартов с К0 в «Необходимом дополнении», Алексинский и Ко в листке впередовцев пытаются опять вытащить на свет божий обвинения против БЦ, сплетни, клеветы, ложь и инсинуации, — то эти господа сами изрекают себе приговор. Отрицать то, что пленум единогласно все обвинения их рассмотрел, все обвинения своей резолюцией отмел и признал отметенными, — отрицать этого нельзя, отрицать этого ни те, ни другие герои склоки не могут. А если так, то для всех и каждого ясно теперь, что поднимающие опять склоку (Аксельрод, Мартов, Алексинский и К0) — просто политические шантажисты, желающие сплетней замять принципиальные вопросы. И иначе, как политических шантажистов, мы их третировать не будем. Иными вопросами, кроме вопроса о проведении партией антиликвидаторской и антиотзовистской линии, мы заниматься не будем, предоставляя Аксельроду, Мартову, Алексинскому купаться в помоях сколько им угодно.

Компромиссы и уступки большевиков, их согласие на резолюции, во многом недостаточно решительные, были необходимы для чистоты принципиальной размежевки. Удовлетворив все претензии меньшевиков и отзовистов, признанные правильными большинством националов*, большевики добились того, что для социал-демократов без различия направлений, для всех, кроме профессиональных шантажистов, вопрос встал исключительно о проведении партийной линии, антиликвида-

_________

* Напомним, что решающие голоса имели на пленуме 4 меньшевика, 4 большевика, 1 впередовец, 1 латыш, 2 бундовца и 2 поляка, т. е. против меньшевиков и впередовцев большевики не имели большинства даже с поляками и латышом; решали бундовцы.

270 В. И. ЛЕНИН

торской и антиотзовистской. Никому, ни единому человеку в партии, не был загражден доступ к партийной работе, к участию в проведении этой линии; никаких помех ее проведению, никаких посторонних мешающих обстоятельств не осталось по решению, которое зависело от националов социал-демократов. И если теперь снова и еще более явно показали себя ликвидаторы, то этим доказано, что посторонние помехи были выдумкой, отводом глаз, сплетнической уверткой, приемом кружковых интриганов, не более того.

Поэтому размежевка и разборка и началась настоящим образом только после пленума; идет эта разборка исключительно по важнейшему принципиальному вопросу — о ликвидировании нашей партии. Те «примиренцы», которые ошеломлены, огорчены, удивлены тем, что размежевка началась после пленума, доказали своим удивлением только свое пленение кружковой дипломатией. Кружковый дипломат мог думать, что условное соглашение с Мартовым и Мартыновым, Максимовым и вторым впередовцем111 есть конец всякой размежевки, ибо принципиальные разногласия для такого дипломата — дело второстепенное. Наоборот, для кого принципиальный вопрос о ликвидаторстве и отзовизме стоит на первом месте, — нет ничего удивительного в том, что именно после удовлетворения всех претензий Мартова, Максимова и проч., именно после максимальных уступок им в вопросах организационных и т. п., должна была начаться размежевка чисто принципиальная.

То, что происходит в партии после пленума, не есть крах партийного объединения, а есть начало объединения тех, кто действительно может и хочет работать в партии и по-партийному, есть начало очистки действительно партийного блока большевиков, партийцев-меньшевиков, националов, нефракционных социал-демократов от враждебных партии ренегатов, от полулибералов и полу анархистов*.

_________

* Между прочим. К характеристике блока голосовцев и впередовцев против большевиков (блока, вполне подобного блоку жоресистов и эрвеистов против гедистов112) может служить следующий факт. В «Необходимом дополнении» Мартов издевается над Плехановым за то, что он придает значение составу комиссии о школе. Мартов фальшивит. На пленуме тот же Мартов вместе со всеми меньшевиками, вместе с Максимовым и при помощи Троцкого боролся за резолюцию о признании отзовистской школы в NN партийною, с которой ЦК должен войти в соглашение! Нам с трудом удалось провалить этот антипартийный блок.

Конечно, раз и голосовцы и впередовцы входят в партию, они вполне вправе входить в блоки. Дело не в праве, а в принципиальности блока. Это — блок беспринципных против партийности и принципиальности.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 271

4. О ПАРАГРАФЕ 1-ом РЕЗОЛЮЦИИ О ПОЛОЖЕНИИ ДЕЛ В ПАРТИИ

Продолжая разбор недостатков резолюций пленума, я должен остановиться теперь на первом пункте резолюции о положении дел в партии. Этот пункт не затрагивает, правда, таких вопросов, которые непосредственно связаны с тем или иным пониманием партийного объединения, но мне придется сделать отступление, ибо толкование этого первого пункта вызвало уже не мало споров в партии.

В моем проекте резолюции вовсе не было этого пункта, и я — как и вся редакция «Пролетария» — боролся против него самым решительным образом. Пункт был проведен меньшевиками и поляками, которых часть большевиков предупреждала самым настойчивым образом, что толкование этого неясного, туманного пункта неминуемо будет плодить недоразумения или — еще хуже — служить службу ликвидаторам.

Нечего и говорить, что целый ряд положений этого пункта критиковался мною на пленуме ввиду их бессодержательности, пустоты, тавтологичности. Говорить, что тактика социал-демократов всегда едина в своей принципиальной основе — и не определять, в чем эти принципиальные основы состоят, почему и о каких именно основах (марксизм вообще или то или иное из положений марксизма) здесь идет речь; — говорить, что тактика с.-д. всегда рассчитана на максимум результатов — и не определять ни ближайшей цели (ближайших возможных результатов) борьбы в данный момент, ни специфических приемов борьбы этого данного момента; — говорить, что тактика рассчитана на различные пути, которыми может пойти развитие, и не определять конкретно этих путей; — говорить труизмы

272 В. И. ЛЕНИН

о том, что тактика должна содействовать накоплению сил, делать пролетариат готовым и к открытой борьбе и к использованию противоречий неустойчивого режима, — все это недостатки очевидные, бросающиеся в глаза, превращающие весь пункт в ненужный и негодный балласт.

Но есть еще нечто худшее в этом пункте. Есть в нем лазейка для ликвидаторов, на которую было указано во время пленума различными членами его, не только большевиками, но и одним из бундовцев и даже Троцким. Это — фраза о том, что для сознательного пролетариата «впервые открывается возможность, организуясь в массовую социал-демократическую партию, применять сознательно, планомерно и последовательно этот тактический метод международной социал-демократии». (Какой этот метод? Речь шла раньше о принципиальных основах тактики, а не о методе ее и тем менее о каком-либо определенном методе.)

Почему впервые, — спрашивали критики этого пункта на пленуме. Если потому, что всякий шаг развития страны дает нечто новое, более высокое и в уровне техники и в определенности классовой борьбы и т. п., тогда перед нами опять банальность. Тогда всякий момент всегда и безусловно дает нечто такое, что является впервые по сравнению с прошлым моментом. Но мы переживаем определенный момент, момент контрреволюционного упадка, момент громадного понижения энергии масс и социал-демократического рабочего движения после революционного подъема. И если такой момент характеризуется, как дающий впервые пролетариату возможность применять сознательно и т. д. метод международной социал-демократии, то эти слова неминуемо поведут к толкованию ликвидаторскому, к чисто либеральному превознесению третье-думского, якобы мирного и якобы законного периода над периодом бури и натиска, над периодом революции, когда борьба пролетариата шла в непосредственно революционных формах и либералы ругали ее «безумием стихии».

Чтобы обратить особое внимание на эту опасность ликвидаторского толкования архинеясного пункта, я

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 273

внес целый ряд письменных заявлений на этом заседании пленума, подчеркивая ряд мест из речей ораторов. Вот два моих заявления:

1) «По требованию Ленина заносится в протокол из слов тов. Т. (польского с.-д.):«совершенно ложно толкование, что здесь принижение тактики революции по сравнению с контрреволюцией».

2) «По требованию Ленина заносится в протокол восклицание т. Мартова («правильно!») к словам И. (большевика, защищавшего этот пункт), что спорные слова не принижают, а возвышают значение революции и ее методов по сравнению с контрреволюционными».

Оба заявления констатируют, что поляк и большевик, при согласии Мартова, категорически отрекались от самомалейшей допустимости ликвидаторского толкования этого пункта. В намерения этих двух товарищей вовсе такое толкование, разумеется, не входило.

Но давно уже известно, что применению подлежит закон, а не мотивы закона, не намерения законодателя. Значение данного пункта в агитации и пропаганде определится не благими намерениями тех или других из его авторов, не их заявлениями на пленуме, а объективным соотношением сил и направлений внутри русской части с.-д. (нерусские социал-демократы едва ли обратят особое внимание на этот неясный пункт).

Поэтому я с особым интересом ждал, как будут теперь толковать этот пункт в печати, предпочитая не торопиться с выражением своего мнения, предпочитая сначала выслушать отзывы не бывших на пленуме социал-демократов или отзывы голосовцев.

Первый же номер «Голоса» после пленума дал вполне достаточный материал к оценке нашего спора о том, как будут толковать этот пункт.

В редакционной статье «Голоса» об итогах пленума читаем:

«Совершенно немыслимо и нелепо было бы, конечно, предположить, что ЦК этими словами» («впервые» и т. д.) «хотел выразить косвенное осуждение нашей прошлой тактике, поскольку она была приспособлена к революционной обстановке» (курсив автора; № 19—20, стр. 18).

274 В. И. ЛЕНИН

Очень хорошо! Автор объявляет ликвидаторское толкование немыслимым и нелепым. Однако, читая дальше, мы в том же самом абзаце встречаем следующее утверждение:

«Этими словами официально признана сравнительная отсталость нашей политической жизни в прошлом вопреки революционным формам, в которых она проявлялась, что, кстати говоря, было одной из главных причин поражения революции; этими словами официально признана чрезмерная элементарность нашей прошлой тактики, на которую ее обрекали отсталые общественные отношения; этими словами, наконец, официально признано, что, какова бы ни была политическая ситуация в будущем, всякая попытка вернуться к диктатуре замкнутых подпольных кружков в движении со всей связанной с этим политикой была бы решительным шагом назад».

Не правда ли, хорошо?

Не знаешь, с чего начать в разборе этого богатства «перлов».

Начну с троекратной ссылки на «официальное признание». Сколько насмешек сыпалось из того же «Голоса» на всякое официальное признание той или иной резолюцией оценки прошлого, оценки революции, оценки роли буржуазных партий и т. д.! Вот вам образчик искренности криков против «официальности»: когда голосовцам не нравится ясное решение партии, они подсмеиваются над претензиями «официально» решать сложные-де научные вопросы и т. д. и т. п. — как «Sozialistische Monatshefte» смеются над дрезденской резолюцией против оппортунистов или как бельгийские министериалисты в наши дни смеются над амстердамской резолюцией113. Но зато, как только голосовцу показалось, что есть лазейка ликвидаторству, он трижды клянется и божится, что это «признано официально».

А когда голосовец клянется и божится, знайте, что он... уклоняется от истины. Говорить об «официальном признании» его толкования со стороны автора статьи тем более неумно, что спорность толкования этого пункта специально была предметом дебатов в ЦК, причем из официально занесенных в протокол — да, да! вот уже действительно «официально»! —заявлений,

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 275

проведших эти слова поляка и большевика, явствует, что они толкования «Голоса» никогда не признают правильным. Осрамился только наш автор с криками об официальном признании.

Слово «впервые» признает «сравнительную отсталость прошлого» — это еще куда ни шло, хотя ниоткуда не видно, почему это надо отнести именно к политической жизни, а не к другим сторонам общественного развития; но добавлять: «вопреки революционным формам» — значит высовывать слишком неосторожно ослиное ухо веховца. Можно биться об заклад, что из сотни либералов не менее 90, прочитав это место, облобызают голосовцев, а из сотни рабочих не менее 90 отвернутся от оппортунистов. А «кстати» добавление о «причинах поражения революции» выдает участников ликвидаторского пятитомника головой: им хочется протащить свои либеральные взгляды на роль пролетариата в революции под прикрытием неясной резолюции. Поэтому они говорят об «элементарности» и даже — это заметьте! — о чрезмерной элементарности «нашей прошлой тактики». «Чрезмерная» элементарность тактики, — это, видите ли, вытекает из слова ««впервые» применять сознательно, планомерно и последовательно (в массовой партии) метод международной социал-демократии»*. Тактика эпохи открытой борьбы, эпохи сравнительной свободы печати, массовых союзов, выборов при участии революционных партий, всеобщего возбуждения населения, быстрых колебаний в политике правительства, эпохи некоторых крупных побед над правительством — эта тактика была чрезмерно элементарной, очевидно, по сравнению с неэлементарной тактикой 1909—1910 годов! Какой запас отреченства, какую мизерность социал-демократического понимания событий надо иметь, чтобы делать подобные толкования!

________

* В этом духе толкует резолюцию ЦК и тов. Ан. (см. его статью «По поводу письма с Кавказа» в настоящем № «Дискуссионного Листка»). Тов. Ан. своей статьей подтверждает самые тяжелые обвинения автора «Письма с Кавказа», тов. К. Ст.114, хотя и называет это письмо «пасквилем». К любопытной во многих отношениях статье т. Ан. мы еще вернемся.

276 В. И. ЛЕНИН

Но выводить из слова «впервые» осуждение «диктатуры (!!) замкнутых подпольных кружков» — это уже совсем бесподобно. В эпоху «чрезмерно элементарной» тактики 1905—1907 годов руководство партией рабочих гораздо больше походило, изволите видеть, на «диктатуру», чем в 1909—1910 годах, гораздо более исходило от «подпольных» организаций и именно «кружков», которые были более «замкнуты», чем в наше время! Чтобы придать этому забавному глубокомыслию вид правдоподобия, надо вспомнить, что оппортунисты и кадетолюбы чувствовали себя среди рабочих «замкнутым кружком» во время революции и находят, что теперь в борьбе за легальность (не шутите!) они не «замкнуты» (сам Милюков рядом с нами), они не «кружок» (у нас открытые ренегатские журналы есть), не «подпольные» и т. д. и т. п.

Впервые пролетариат, организуясь в массовую социал-демократическую партию, наблюдает среди людей, желающих считать себя его руководителями, такое планомерное и последовательное тяготение к либеральному ренегатству.

С этим уроком толкования пресловутого пункта о «впервые» должны будут волей-неволей посчитаться тот товарищ поляк и тот товарищ большевик*, которые официально заявляли, что находят ликвидаторское толкование их пункта совершенно ложным.

5. ЗНАЧЕНИЕ ДЕКАБРЬСКИХ (1908 г.) РЕЗОЛЮЦИЙ И ОТНОШЕНИЕ К НИМ ЛИКВИДАТОРОВ

Последние замечания о недостатках резолюции пленума приходится отнести к вводным словам к первому пункту, гласящим: «В развитие основных положений резолюций партийной конференции 1908 г. ЦК постановляет...» Такая формулировка есть результат уступки меньшевикам, и на этом обстоятельстве тем более при-

__________

* На пленуме эти товарищи толковали § 1 в смысле указания на рост классовой дифференциации, прогресс чисто социалистического сознания рабочих масс, на усиление буржуазной реакции. Эти мысли верны, конечно, но они не выражены (и не они выражены) в положениях, составивших § 1.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 277

ходится остановиться, что мы опять имеем здесь образец вопиюще нелояльного отношения к уступке или вопиющей неспособности понять значение партийных определений тактики.

В проекте резолюции, одобренном большинством комиссии и, следовательно, имевшем обеспеченное большинство голосов пленума, стояло: «в подтверждение резолюций декабря 1908 года и в развитие их...». Меньшевики и здесь заявили ультимативное требование уступки, отказываясь голосовать за резолюцию в целом, если останутся слова «в подтверждение», ибо резолюции декабря 1908 г. они считают верхом «фракционности». Мы сделали требуемую уступку, не отказавшись голосовать за резолюцию без слов о подтверждении. Жалеть об этой уступке я не был бы нисколько склонен, если бы она достигла цели, т. е. встретила то лояльное отношение меньшевиков к партийному решению, без которого совместная работа невозможна. У нашей партии нет иного определения ее основных задач тактики, организации и думской работы в эпоху III Думы, кроме как в резолюциях декабря 1908 г. Не отрицая того, что фракционная борьба была в то время очень сильна, мы не станем настаивать на том или ином резком слове тогдашних, направленных против ликвидаторов, резолюций. Но на основных положениях их мы настаиваем безусловно, ибо говорить о партии, партийности, партийной организации — значило бы всуе бросать большие слова, если бы мы отмахивались от единственного, данного партией и подтвержденного годом работы, ответа на важнейшие, коренные вопросы, без ответа на которые нельзя сделать ни шагу ни в пропаганде, ни в агитации, ни в организации. Мы вполне готовы признать необходимость совместной работы над исправлением этих резолюций, пересмотра их сообразно критике товарищей всех фракций и партийных меньшевиков в том числе, конечно; мы знаем, что некоторые положения этих резолюций останутся, вероятно, довольно долго в партии спорными, и иначе, как по большинству голосов, решать их в ближайшем будущем не удастся. Но, пока этот

278 В. И. ЛЕНИН

пересмотр не предпринят и не закончен, пока партия не дала нового ответа на вопрос об оценке третьедумской эпохи и вытекающих из нее задач, мы безусловно требуем, чтобы все партийные социал-демократы, каких бы взглядов они ни были, руководились в своем действии именно этими резолюциями.

Казалось бы, это — азбука партийности? Казалось бы, иного отношения к партийным решениям и быть не могло? Но поворот к ликвидаторству, сделанный «Голосом» после пленума, заставил его и по этому вопросу воспользоваться уступкой большинства партии не для перехода к лояльной партийной позиции, а для немедленного заявления своего недовольства размером уступки! (Голосовцы забыли только, по-видимому, что, кто первый поднял спор по поводу единогласно принятой компромиссной резолюции, заявив недовольство ею и требование новых уступок, новых исправлений, тот тем самым дал другой стороне право требовать исправлений в другую сторону. И мы этим правом, разумеется, воспользуемся.)

Цитированная уже мною редакционная статья «Голоса» № 19—20 об итогах пленума заявляет сразу, что вступительные слова в резолюцию есть компромисс. Это — правда, превращающаяся в неправду при умолчании о том, что компромиссом, который вынужден был ультиматумом меньшевиков, был отказ большинства ЦК от прямого подтверждения всех резолюций декабря 1908 г., а не только их основных положений!

«С нашей точки зрения, — продолжает «Голос», — эта фраза очень плохо вяжется с недвусмысленным содержанием важнейших пунктов резолюции, знаменуя известный перелом в партийном развитии, она, тем не менее, конечно, стоит в преемственной связи со всем прошлым российской социал-демократии, но меньше всего» (!!) «она связана именно с «лондонским наследством»115. Однако мы были бы неисправимыми доктринерами, если бы мы думали, что можно с одного удара достичь абсолютного единомыслия в нашей партии, если б мы жертвовали крупным шагом вперед в движении ради местничества» (!!). «Исправление этих

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 279

ошибок резолюции мы можем предоставить историкам».

Это звучит так, как если бы бывшие на пленуме голосовцы получили нагоняй за свою «уступчивость большевикам» от своих русских легалистов, вроде Потресова и К0, или от не бывших на пленуме редакторов «Голоса» и как будто бы они извинялись перед ними. Мы-де не доктринеры, — пусть историки исправляют ошибки резолюции!

Осмелимся заметить на это великолепное заявление, что партийные социал-демократы составляют резолюции не для историков, а для того, чтобы руководиться на деле этими резолюциями в своей работе пропаганды, агитации, организации. Другого определения задач этой работы для эпохи III Думы у партии нет. Для ликвидаторов партийные резолюции, конечно, — ноль, ибо для них вся партия ноль, для них и всей партией (а не только ее резолюциями) только «историки» могут заниматься с пользой и с интересом. Но с ликвидаторами ни большевики, ни партийные меньшевики в одной организации работать не хотят и не будут. Ликвидаторов мы попросим идти к безголовцам116 или к энесам117.

Если бы голосовцы лояльно относились к партии, если бы они считались на деле с партией, а не с Потресовым и К0, с организацией революционных социал-демократов, а не с кружком легалистов-литераторов, то они свое недовольство резолюциями декабря 1908 г. выразили бы иначе. Они именно теперь, после пленума, бросили бы неприличное, только кадетам свойственное, презрительное хихиканье по поводу каких-то там «подпольных» «решений». Они принялись бы за деловой разбор этих решений и исправление их, сообразно своей точке зрения, сообразно их взгляду на опыт 1907—1910 годов. Вот это было бы работой для действительного партийного объединения, для сближения на одной линии социал-демократической деятельности. Отказываясь от этого, голосовцы на деле выполняют именно программу ликвидаторов. В самом деле, какова программа ликвидаторов по этому вопросу? Их программа состоит в том, чтобы игнорировать решения

280 В. И. ЛЕНИН

подпольной, осужденной на гибель и т. п. партии, противопоставляя решениям партии бесформенную «работу» вольных стрелков, называющих себя социал-демократами и устроившихся, вперемежку с либералами, народниками и беззаглавцами, в разных легальных журнальчиках, легальных обществах и т. п. Не нужно никаких резолюций, никакой «оценки момента», никакого определения наших ближайших целей борьбы и нашего отношения к буржуазным партиям, — это все мы зовем (вслед за Милюковым!) «диктатурой замкнутых подпольных кружков» (не замечая, что своей бесформенностью, неорганизованностью, раздробленностью мы фактически отдаем «диктатуру» либеральным кружкам!).

Да, да, несомненно, что ликвидаторы ничего иного не могут требовать от голосовцев в вопросе об отношении к партийным резолюциям, как презрительной насмешки и игнорирования их.

Серьезно разбирать взгляд, что резолюция ЦК о положении дел в партии в 1909— 1910 году «менее всего» связана с лондонским наследством, нельзя, потому что нелепость этого взгляда бьет в лицо. Над партией издеваются, говоря: мы готовы считаться «со всем прошлым» ее, но не с тем прошлым, которое непосредственно связано с настоящим, и не с настоящим! Другими словами: мы готовы считаться с тем, что не определяет нашего теперешнего поведения. Мы готовы (в 1910 году) считаться «со всем прошлым» социал-демократии, кроме того прошлого, которое содержит решения о партии кадетов эпохи 1907—1908—1909 годов, о партиях трудовых эпохи 1907—1908—1909 годов, о задачах борьбы эпохи 1907—1908—1909 годов. Мы готовы считаться со всем, кроме того, с чем надо считаться, чтобы теперь быть партийцем на деле, вести партийную работу, проводить партийную работу, проводить партийную тактику, направлять партийным образом третьедумскую социал-демократическую деятельность. К стыду Бунда надо сказать, что он дает в своем органе место таким же ликвидаторским насмешкам над лондонским наследством в статье т. Ионова (стр. 22).

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 281

«Скажите на милость, — пишет Ионов, — какое отношение имеют резолюции Лондонского съезда к настоящему моменту и вопросам, стоящим теперь на очереди? Смею надеяться, что этого и т. Ленин со всеми его присными не знают».

Ну, где же мне знать такую мудреную вещь! Где же мне знать, что никакого существенного изменения в основных группах буржуазных партий (черносотенцев, октябристов, кадетов, народников), в их классовом составе, в их политике, в их отношении к пролетариату и к революции не произошло с весны 1907 г. по весну 1910 года? Где же мне знать, что те небольшие частные изменения, которые можно и стоит отметить в этой области, указаны в резолюциях декабря 1908 года? Где мне знать все это?

Для Ионова это все, должно быть, не имеет отношения к настоящему моменту и к вопросам, стоящим на очереди. Для него это — лишнее, какое-то там партийное определение тактики по отношению к непролетарским партиям. К чему себя обременять? Не проще ли обозвать это стремление вырабатывать партийное определение пролетарской тактики «усиленной охраной» и т. п.? Не проще ли превратить социал-демократов в вольных стрелков, в диких, которые «свободно», без всякой «усиленной охраны» будут решать очередные вопросы — сегодня вместе с либералами в журнале «Наши Помои», завтра с безголовцами на съезде прихлебателей от литературы, послезавтра с поссианцами в кооперативе118. Только... только, любезная божия коровка, чем же это будет отличаться от того, чего добиваются легалисты-ликвидаторы? Ровно ничем!

Партийные социал-демократы, которые недовольны решениями лондонскими или резолюциями декабря 1908 г. и которые хотят работать в партии, по-партийному, будут критиковать эти резолюции в партийной печати, будут предлагать поправки, убеждать товарищей, завоевывать для себя большинство в партии. С такими людьми мы можем не соглашаться, но их отношение к делу будет партийным, они будут помогать не разброду, как помогают ему Ионов, «Голос» и К0.

282 В. И. ЛЕНИН

Вот посмотрите на г. Потресова.

Сей «социал-демократ», демонстрирующий публике свою независимость от социал-демократической партии, восклицает в «Нашей Заре» № 2, стр. 59: «И сколько их, этих вопросов, без разрешения которых невозможно и шагу ступить, нельзя русскому марксизму быть идейным течением, подлинно вобравшим в себя всю энергию и силу» (нельзя ли поменьше фраз, любезный г. независимец!) «революционного сознания эпохи! Как идет экономическое развитие России, какие перемещения сил производит оно под сурдинку реакции, что творится в деревне и в городе, какие изменения несет это развитие в социальный состав рабочего класса России и пр. и пр.? Где ответы или приступ к ответу на эти вопросы, где экономическая школа русского марксизма? А что сталось с политической работой мысли, которою когда-то жил меньшевизм? С его организационными исканиями, с его анализом прошлого, с его оценкой настоящего?».

Если бы сей независимец не бросал на ветер вымученных фраз, а действительно думал над тем, что он говорит, то он увидел бы весьма простую вещь. Если действительно нельзя и шагу ступить революционному марксисту без разрешения этих вопросов (а это правда), то решением их — не в смысле научной законченности, научных исследований, а в смысле определения того, какие шаги и как делать надо, — решением должна заниматься социал-демократическая партия. Ибо «революционный марксизм» вне социал-демократической партии есть просто салонная фраза легального болтуна, желающего иногда похвастать тем, что «и мы тоже» почти социал-демократы. Социал-демократическая партия дала приступ к ответу на указанные вопросы и дала именно в резолюциях декабря 1908 г.

Независимцы устроились довольно хитро: в легальной печати они бьют себя в грудь и вопрошают, «где приступ к ответу у революционных марксистов?». Независимцы знают, что в легальной печати ответить им нельзя. А в нелегальной печати друзья этих независимцев (голосовцы) презрительно отмахиваются от от-

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 283

вета на вопросы, «без разрешения которых невозможно и шагу ступить». Достигается все, что нужно независимцам (т. е. ренегатам социализма) во всем мире: звонкая фраза налицо, фактическая независимость от социализма и от социал-демократической партии тоже налицо.

6. О ГРУППЕ НЕЗАВИСИМЦЕВ-ЛЕГАЛИСТОВ

Перейдем теперь к выяснению того, что произошло после пленума. На этот вопрос Троцкий и Ионов дают согласный и простой ответ. «Ни во внешних условиях политической жизни, — гласит венская резолюция, — ни во внутренних отношениях нашей партии не произошло после пленума никаких реальных изменений, которые затруднили бы работу по строительству партии...». Фракционный рецидив, неизжитое наследие фракционных отношений, вот и все.

У Ионова то же объяснение «в лицах».

«Пленум кончился. Участники его разъехались... Руководители старых фракций очутились на свободе, эмансипировались от всяких сторонних влияний и давлений. К тому же подоспели порядочные подкрепления. Для одних — в лице т. Плеханова, усиленно проповедующего в последнее время объявление партии на военном положении. Для других — в лице шестнадцати «старых партийных работников, хорошо известных редакции «Голоса Социал-Демократа»» (см. № 19—20, «Открытое письмо»). «Как же при таких условиях не ринуться в бой? Вот и принялись за старое «дело» взаимного истребления» («Отклики Бунда» № 4, стр. 22).

Подоспели «подкрепления» к фракционерам и — опять подрались, только и всего. Правда, в качестве «подкрепления» большевикам подоспел партийный меньшевик, Плеханов, «подоспел» с войной против ликвидаторов, но это все равно для Ионова. Ионову не нравится, очевидно, плехановская полемика с Потресовым, т. И. (предлагавшим «распустить все») и т. д. Это его право, конечно, порицать эту полемику. Но как же это назвать ее «объявлением партии на военном положении»? Война с ликвидаторами есть объявление

284 В. И. ЛЕНИН

партии на военном положении — запомним эту «философию» тов. Ионова.

Для меньшевиков заграничных подкреплением явились меньшевики русские. Но это обстоятельство нисколько не заставляет т. Ионова задуматься.

Понятно, какой практический вывод вытекает из подобной «оценки момента» Троцким и Ионовым. Ничего особенного не произошло. Просто фракционная драка. Поставить новых нейтрализаторов — и дело будет в шляпе. Все объясняется с точки зрения кружковой дипломатии. Все практические рецепты — одна кружковая дипломатия. Даны «ринувшиеся в бой», даны желающие «примирять»: тут выкинуть упоминание о «фундаменте», здесь добавить имярека в «учреждение», там «уступить» легалистам в приемах созыва конференции... Старая, но вечно новая история заграничной кружковщины!

Наш взгляд на то, что произошло после пленума, иной.

Добившись единогласных резолюций, устранив все «склочные» обвинения, пленум окончательно припер к стене ликвидаторов. Прятаться за склоку более нельзя. Ссылаться на неуступчивость и «механическое подавление» (вариант: усиленная охрана, военное положение, осадное положение и т. п.) более нельзя. Отойти от партии можно только из-за ликвидаторства (как впередовцы могут отойти только из-за отзовизма и из-за антимарксистской философии).

Припертые к стене, ликвидаторы обнаружили свое «лицо». Их русский центр — все равно, формальный или не формальный, полунелегальный (Михаил и К0) или вполне легальный (Потресов и К0) — ответил отказом на призыв вернуться в партию. Русские легалисты-ликвидаторы окончательно порвали с партией, сплотившись в группу независимых социалистов (независимых от социализма и зависимых от либерализма, конечно). Ответ Михаила и Ко, с одной стороны, выступления «Нашей Зари» и «Возрождения», с другой, — знаменуют именно сплочение антипартийных кружков «социал-демократов» (вернее: якобы с.-д.) в группу

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 285

независимых социалистов. Поэтому «примиренческие» потуги Троцкого и Ионова теперь смешны и жалки. Только полным непониманием происходящего можно объяснить эти потуги, которые теперь безвредны, ибо за ними нет никого, кроме кружковых дипломатов за границей, кроме непонимания и незнания где-нибудь в захолустье.

Примиренцы à la Троцкий и Ионов ошиблись тем, что приняли особые условия, давшие расцвесть примиренческой дипломатии на пленуме, за общие условия теперешней партийной жизни. Они ошиблись тем, что дипломатию, сыгравшую свою роль на пленуме благодаря наличности условий, породивших глубокие стремления к примирению (— партийному объединению) в обеих главных фракциях, — эту дипломатию они приняли за самодовлеющую цель, за длительное орудие игры промежду «данных лиц, групп и учреждений».

На пленуме для дипломатии действительно было место, ибо партийное объединение партийных большевиков и партийных меньшевиков было необходимо, а без уступок, без компромисса оно было невозможно. При определении меры уступок «честные маклера» неизбежно выдвинулись на первое место — неизбежно, ибо для партийных меньшевиков и партийных большевиков вопрос о мере уступок был второстепенным вопросом, пока оставалась в силе принципиальная база всего объединения. Выдвинувшись на пленуме на первое место, получив возможность сыграть роль в качестве «нейтрализаторов», в качестве «судей» для устранения склоки, для удовлетворения «претензий» против БЦ, «примиренцы» à la Троцкий и Ионов вообразили, что, пока есть «данные лица, группы и учреждения», они всегда смогут играть эту роль. Забавное заблуждение. Маклера нужны, когда нужно определять меру уступок, необходимых для получения единогласия. Меру уступок нужно определять, когда есть заведомо общая принципиальная база объединения. Вопрос о том, кто войдет в это объединение после всех уступок, оставался тогда открытым, ибо в принципе неизбежно было условное допущение того, что все социал-демократы

286 В. И. ЛЕНИН

пожелают войти в партию, все меньшевики пожелают лояльно проводить резолюцию антиликвидаторскую, все впередовцы — резолюцию антиотзовистскую.

Теперь же маклера не нужны, им нет места, ибо нет вопроса о мере уступок. А вопроса о мере уступок нет, ибо нет вопроса ни о каких уступках. Все уступки (и даже чрезмерные) сделаны на пленуме. Теперь вопрос стоит исключительно о принципиальной позиции борьбы с ликвидаторством, и притом не вообще с ликвидаторством, а с определенной группой ликвидаторов-независимцев, группой Михаила и Ко, группой Потресова и Ко. Если с данными лицами, группами и учреждениями вздумают теперь «мирить» партию Троцкий и Ионов, то для нас, для всех партийных большевиков и для всех партийных меньшевиков, они будут просто изменниками партии, не более того.

Примиренцы-дипломаты были «сильны» на пленуме исключительно потому и постольку, поскольку и партийные большевики и партийные меньшевики мира хотели, и вопросу об условиях мира отдавали подчиненное значение по отношению к вопросу об антиликвидаторской и антиотзовистской тактике партии. Я, например, находил уступки чрезмерными и боролся из-за меры уступок (на что намекает «Голос» в № 19—20 и о чем прямо говорит Ионов). Но я готов был тогда помириться и готов был бы теперь помириться даже с чрезмерными уступками, раз линия партии этим не подрывалась, раз уступки не вели к отрицанию этой линии, раз уступки служили мостками для привлечения людей от ликвидаторства и от отзовизма к партии. Но, после сплочения и выступления Михаила и К0, Потресова и К0 против партии и против пленума, я не пойду ни на какие разговоры ни о каких уступках, ибо партия обязана теперь порвать с этими независимцами, обязана решительно бороться с ними, как с вполне и окончательно определившимися ликвидаторами. И я могу уверенно говорить не только за себя, а за всех партийных большевиков. Партийные меньшевики достаточно ясно высказались, устами Плеханова и других, в том же духе, и при таком положении дел в партии «прими-

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 287

ренцы»-дипломаты à la Троцкий и Ионов должны будут либо бросить свою дипломатию, либо уйти к независимцам от партии.

Чтобы убедиться в окончательном сплочении легалистов в группу независимых социалистов, достаточно бросить общий взгляд на события после пленума, достаточно оценить их по существу, а не только с той точки зрения мелкой и мелочной истории «конфликтов», которой напрасно ограничивается Ионов.

1) Михаил, Роман и Юрий объявляют и резолюции ЦК (пленума) и самое существование его вредным. Со времени опубликования этого факта прошло около 2-х месяцев,и факт не опровергнут. Ясно, что он верен*.

2) Шестнадцать русских меньшевиков, в том числе по меньшей мере двое из вышеназванной тройки и ряд виднейших литераторов меньшевиков (Череванин, Кольцов ит. д.), выступают в «Голосе», при одобрении редакции, с оправданием ухода меньшевиков из партии, выступают с чисто ликвидаторским манифестом.

3) Меньшевистский легальный журнал «Наша Заря» помещает программную статью г. Потресова, в которой говорится прямо, что «нет партии, как цельной и организованной иерархии учреждений» (№2, стр. 61), что нельзя ликвидировать «чего на самом деле уже нет, как организованного целого» (там же). В числе сотрудников этого журнала значатся Череванин, Кольцов, Мартынов, Августовский, Маслов, Мартов, — тот самый Л. Мартов, который в состоянии занимать место в «организованной иерархии учреждений» нелегальной партии, имеющей центр, как у «организованного целого», и состоять в легальной группе, с милостивого разрешения Столыпина объявляющей эту нелегальную партию несуществующей.

4) В популярном меньшевистском журнале «Возрождение» (№ 5, 30 марта 1910 г.), при том же составе

________

* Только что вышел № 21 «Голоса Социал-Демократа». На стр. 16 Мартов и Дан подтверждают верность этого факта, говоря об «отказе трех товарищей (??) вступить в ЦК». Как водится, они прикрывают при этом трехэтажною бранью по адресу «Тышко — Ленина» тот факт, что группа Михаила и К0 окончательно превратилась в группу независимцев.

288 В. И. ЛЕНИН

сотрудников, неподписанная, т. е. редакционная, статья расхваливает вышеназванную статью г. Потресова из «Нашей Зари» и добавляет, после приведения той же самой цитаты, которая приведена выше мной:

«Ликвидировать нечего, — и, прибавим мы» (т. е. редакция «Возрождения») «от себя, — мечта о восстановлении этой иерархии в ее старом, подпольном виде просто вредная, реакционная утопия, знаменующая потерю политического чутья у представителей самой реалистической когда-то партии» (стр. 51).

Кто все эти факты считает случайностью, тот, очевидно, не хочет видеть правды. Кто думает объяснить эти факты «рецидивом фракционности», тот убаюкивает себя фразой. При чем тут фракционность и фракционная борьба, от которой и группа Михаила и К0, и группа Потресова и К0 стоят давным-давно в стороне? Нет, для того, кто не хочет нарочно закрывать глаз, тут никакие сомнения невозможны. Пленум устранил все препятствия (действительные или мнимые) для возврата партийных легалистов в партию, все препятствия к постройке нелегальной партии с учетом новых условий и новых форм использования легальных возможностей. Четыре меньшевика цекиста и двое редакторов «Голоса» признали все препятствия к совместной партийной работе устраненными. Группа русских легалистов дала свой ответ пленуму. Этот ответ отрицательный: заниматься восстановлением и укреплением нелегальной партии не хотим, ибо это — реакционная утопия.

Этот ответ — крупнейший политический факт в истории социал-демократического движения. Окончательно сплотилась и окончательно порвала с социал-демократической партией группа независимых (от социализма) социалистов. Насколько оформлена эта группа, состоит ли она из одной организации или из ряда отдельных кружков, весьма lose (свободно, некрепко) между собою связанных, этого мы пока не знаем, да это и неважно. Важно то, что тенденции к образованию независимых от партии групп, — давно бывшие у меньшевиков, — привели теперь к новому политическому образованию. И отныне все российские социал-демократы, которые

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 289

не хотят себя обманывать, должны считаться, как с фактом, с существованием этой группы независимцев.

Чтобы уяснить значение этого факта, напомним прежде всего «независимых социалистов» Франции, которые в наиболее передовом, наиболее очищенном от всего старого, буржуазном государстве довели до самого конца тенденции этого политического направления. Мильеран, Вивиани, Бриан принадлежали к социалистической партии, но неоднократно действовали независимо от ее решений, вопреки им, и вступление Мильерана в буржуазное министерство, под предлогом спасения республики и охраны интересов социализма, привело к разрыву его с партией. Буржуазия наградила изменников социализма должностями министров. Тройка французских ренегатов продолжает называть себя и свою группу независимыми социалистами, продолжает оправдывать свое поведение интересами рабочего движения и социальной реформы.

Наших независимцев, конечно, буржуазное общество не может наградить так быстро: они начинают в условиях, неизмеримо более отсталых, они должны довольствоваться похвалами и помощью либеральной буржуазии (издавна поддерживавшей тенденции меньшевиков к «независимству»). Но основная тенденция и тут и там одна: независимость от социалистической партии мотивируется интересами рабочего движения; «борьба за легальность» (лозунг в дановской формулировке, подхваченный со всем усердием в ренегатском «Возрождении», № 5, стр. 7) провозглашается лозунгом рабочего класса; группируются на деле буржуазные интеллигенты (парламентарии во Франции, литераторы у нас), действующие вперемежку с либералами; подчинение партии отвергается: партию объявляют недостаточно «реалистическою» и Мильеран с Ко, и «Возрождение» с «Голосом»; про партию говорят, что она есть «диктатура замкнутых подпольных кружков» («Голос»), что она замыкается в узкореволюционное сообщество, вредящее широкому прогрессу (Мильеран и К0).

Возьмите далее, для уяснения позиции наших независимцев, историю образования нашей русской

290 В. И. ЛЕНИН

«народно-социалистической партии». Эта история поможет понять суть дела тем, кто не видит родства наших независимцев с Мильераном и Ко из-за громадной разницы внешних условий их «работы». Что наши «энесы» представляют из себя легалистское и умеренное крыло мелкобуржуазной демократии, это общеизвестно, и из марксистов, кажется, никто в этом не сомневался. Народные социалисты выступили как ликвидаторы программы, тактики и организации революционной партии мелкобуржуазных демократов на съезде эсеров в конце 1905 года; они выступали в теснейшем блоке с с.-р. в газетах дней свободы осенью 1905 г. и весной 1906 г. Они легализовались и отделились в самостоятельную партию осенью 1906 года, что не помешало им на выборах во II Думу и во II Думе почти сливаться от времени до времени с эсерами.

Осенью 1906 года мне случилось писать в «Пролетарии» об народных социалистах, и я назвал их «эсеровскими меньшевиками»*. Прошло три с половиной года, и Потресов с К0 сумел доказать партийным меньшевикам, что я был прав. Надо только признать, что даже гг. Пешехоновы с Ко поступили политически честнее, чем г. Потресов и его группа, когда после ряда фактически независимых от партии с.-р. политических актов они объявили себя открыто независимой от эсеров, отдельной политической партией. Конечно, эта «честность» обусловлена, между прочим, и соотношением сил: Пешехонов считал партию с.-р. бессильной и полагал, что от неформального соединения с ней проигрывает он; Потресов считает, что он выигрывает от политической азефщины119, продолжая числиться социал-демократом при фактической независимости от социал-демократической партии.

Г-н Потресов и Ко считают пока наиболее для себя выгодным прикрываться чужим именем, пользоваться воровски престижем РСДРП, разлагая ее извнутри, действуя фактически против нее, а не только независимо от нее. Возможно, что группа наших независим-

__________

* См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 396—406. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 291

цев будет стараться как можно дольше рядиться в чужие перья; возможно, что после какого-либо удара партии, после большого провала нелегальной организации, или при особо соблазнительной конъюнктуре, вроде возможности пройти, скажем, в Думу независимо от партии, независимцы сами сбросят с себя маску; — мы не можем предвидеть всех и всяческих эпизодов их политического шарлатанства.

Но одно мы знаем твердо, именно, что партии рабочего класса, РСДРП, прикрытая деятельность независимцев вредна, губительна и что мы должны во что бы то ни стало разоблачать ее, вывести независимцев на свежую воду и объявить о разрыве всякой их связи с партией. Пленум сделал громадный шаг вперед по этому пути: как это ни странным может показаться на первый взгляд, но именно согласие (неискреннее или бессознательное) Мартова и Мартынова, именно максимальные, даже чрезмерные уступки им и помогли вскрыть нарыв ликвидаторства, нарыв независимства в нашей партии. Ни один добросовестный социал-демократ, ни один партиец, какой бы фракции он ни сочувствовал, не может отрицать теперь, что группа Михаила и Ко, группа Потресова и Ко суть независимцы, что они на деле партии не признают, партии не хотят, против партии работают.

Насколько быстро или насколько медленно идет процесс назревания откола независимцев и образования ими особой партии, зависит, конечно, от многих причин и обстоятельств, не поддающихся учету. У народных социалистов особая группа существовала до революции, и отделение этой группы, временно и неполно примыкавшей к социалистам-революционерам, было особенно легко. У наших независимцев есть еще личные традиции, связи с партией, задерживающие процесс откола, но эти традиции все ослабевают, да, кроме того, революция и контрреволюция выдвигает новых людей, свободных от всяких революционных и партийных традиций. Окружающая обстановка «веховских» настроений с чрезвычайной быстротой толкает зато бесхарактерную интеллигенцию к независимству.

292 В. И. ЛЕНИН

«Старое» поколение революционеров сходит со сцены; Столыпин травит изо всех сил представителей этого поколения, большей частью раскрывших все свои псевдонимы и всю свою конспирацию в дни свободы, в годы революции. Тюрьма, ссылка, каторга, эмиграция все увеличивают ряды выбывающих из строя, а новое поколение растет медленно. У интеллигенции, особенно той, которая «пристроилась» к той или иной легальной деятельности, развивается полное неверие в нелегальную партию, нежелание тратить силы на особенно трудную и особенно неблагодарную в наши времена работу. «Друзья сказываются в несчастье», и рабочий класс, переживающий тяжелые годины натиска и старых и новых контрреволюционных сил, неизбежно будет наблюдать отпадение многих и многих из его интеллигентских «друзей на час», друзей на время праздника, друзей только на время революции, — друзей, которые были революционерами во время революции, но поддаются эпохе упадка и готовы провозгласить «борьбу за легальность» при первых удачах контрреволюции.

В ряде европейских стран контрреволюционным силам удавалось начисто смести остатки революционных и социалистических организаций пролетариата после 1848, например, года. Буржуазный интеллигент, во дни юности примкнувший к социал-демократии, в силу всей своей мещанской психологии склонен махнуть рукой: так было — так будет; отстаивать старую нелегальную организацию — дело безнадежное, создавать новую — еще того более безнадежное; мы вообще «преувеличили» силы пролетариата в буржуазной революции, мы ошибочно приписали роли пролетариата «универсальное» значение, — все эти идейки ренегатского «Общественного движения» прямо и косвенно толкают к отречению от нелегальной партии. Вставши раз на наклонную плоскость, независимец не замечает того, как он катится все ниже, не замечает того, что он работает рука об руку со Столыпиным: Столыпин физически, полицейски, виселицей и каторгой разрушает нелегальную партию — либералы прямо делают

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 293

то же открытой пропагандой веховских идей — независимцы среди социал-демократов косвенно содействуют разрушению нелегальной партии, крича об ее «омертвелости», отказываясь помогать ей, оправдывая (см. письмо 16-ти в № 19—20 «Голоса») уход из нее. Со ступеньки на ступеньку.

Не будем закрывать глаза на то, что борьба за партию станет для нас тем более тяжелой, чем дальше затянется контрреволюционный период. Что партийцы не преуменьшают опасности, что они прямо смотрят ей в глаза, это показывает, например, статья тов. К. в № 13 ЦО. Но решительное и прямое признание слабости партии, распада организаций и трудности положения не вызывает у т. К. — как не вызывает и ни у одного партийца — ни минуты колебания насчет того, нужна ли она, нужно ли работать над восстановлением ее. Чем труднее наше положение, чем больше растет число врагов, — позавчера к ним прибавились веховцы, вчера народные социалисты, сегодня независимцы социал-демократы, — тем теснее сплотятся все социал-демократы без различия оттенков на защиту партии. Многих с.-д., которых мог расколоть вопрос о том, как вести на штурм революционно-настроенные и верящие социал-демократии массы, — не сможет не сплотить вопрос о том, обязательно ли бороться за сохранение и укрепление нелегальной социал-демократической рабочей партии, созданной 1895— 1910 годами.

Что касается до «Голоса» и голосовцев, то они замечательно рельефно подтвердили сказанное про них резолюцией расширенной редакции «Пролетария» в июне прошлого года. «В меньшевистском лагере партии, — гласит эта резолюция (см. Приложение к № 46 «Пролетария», стр. 6), — при полном пленении официального органа фракции, «Голоса Социал-Демократа», меньшевиками-ликвидаторами, меньшинство фракции, испытав до конца путь ликвидаторства, уже поднимает голос протеста против этого пути и ищет вновь партийной почвы для своей деятельности...»*. До «конца» пути

________

* См. настоящий том, стр. 39. Ред.

294 В. И. ЛЕНИН

ликвидаторства расстояние оказалось более длинным, чем мы тогда думали, но правильность основной мысли приведенных слов доказана с тех пор фактами. Особенно подтвердился термин «пленение ликвидаторами» в применении к «Голосу Социал-Демократа». Это — именно пленные ликвидаторов, не смеющие ни прямо защищать ликвидаторство, ни прямо восстать против него. Они и на пленуме приняли единогласно резолюции не как свободные люди, а как пленные, на короткий срок получившие от своих «хозяев» отпуск и снова вернувшиеся в рабство на другой день после пленума. Не будучи в состоянии защищать ликвидаторство, они напирали изо всех сил на все возможные (и все вымышленные!) препятствия, не связанные с принципиальными вопросами, но мешающие им отречься от ликвидаторства. И когда все эти «препятствия» были устранены, когда все их посторонние, личные, организационные, денежные и прочие претензии были удовлетворены, — они против воли «голоснули» отречение от ликвидаторства. Бедняжки! они не знали, что в это время манифест 16-ти уже находился в пути по направлению к Парижу, что группа Михаила и Ко, группа Потресова и Ко окрепли в своей защите ликвидаторства. И они покорно повернули за 16-тью, за Михаилом, за Потресовым опять к ликвидаторству!

Величайшее преступление бесхарактерных «примиренцев», вроде Ионова и Троцкого, защищающих или оправдывающих этих людей, состоит в том, что они губят их, подкрепляя их зависимость от ликвидаторства. В то время, как решительное выступление всех нефракционных социал-демократов против Михаила и К0, против Потресова и К0 (эти группы не решаются ведь защищать ни Троцкий, ни Ионов!) могло бы вернуть к партии кое-кого из голосовских пленников ликвидаторства, — ужимки и жеманство «примиренцев», нисколько не примиряя партию с ликвидаторами, только внушают голосовцам «бессмысленные надежды».

Впрочем, эти ужимки и это жеманство, несомненно, объясняются в немалой степени и простым непониманием положения. Только в силу непонимания может

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 295

тов. Ионов ограничиваться вопросом о помещении или непомещении статьи Мартова, могут венские сторонники Троцкого сводить вопрос к «конфликтам» в ЦО. И статья Мартова («На верном пути»... к ликвидаторству) и конфликты в ЦО — лишь частные эпизоды, которых нельзя понять вне связи с целым. Например, статья Мартова ясно показала нам, изучившим за год все оттенки ликвидаторства и голосовства, что Мартов повернул (или его повернули). Не мог один и тот же Мартов подписывать «Письмо» ЦК о конференции и писать статью: «На верном пути». Вырывая статью Мартова из цепи событий, из предшествующего ей «Письма» ЦК из следующего за ней № 19—20 «Голоса», манифеста 16-ти, статей Дана («Борьба за легальность»), Потресова и «Возрождения», вырывая из той же цепи событий «конфликты» в ЦО, Троцкий и Ионов отнимают у себя возможность понять происходящее*. И наоборот, все становится вполне понятным, раз в центре поставить то, что лежит в основе всего, именно; окончательное сплочение русских независимцев и их окончательный разрыв с «реакционной утопией» восстановления и укрепления нелегальной партии.

7. О ПАРТИЙНОМ МЕНЬШЕВИЗМЕ И ОБ ЕГО ОЦЕНКЕ

Последним вопросом, который мы должны рассмотреть для уяснения «объединительного кризиса» в нашей партии, является вопрос о так называемом партийном меньшевизме и об оценке его значения.

Взгляды нефракционных — т. е. желающих считаться нефракционными — Ионова и Троцкого (№ 12 «Правды» и Венская резолюция) крайне характерны в этом отношении. Троцкий решительно и упорно игнорирует партийный меньшевизм, — на что было уже указано в № 13 ЦО**, — а Ионов выдает «заветную» мысль своего единомышленника, объявляя, что значение выступлений

__________

* Возьмите еще, для примера, «теорию равноправия» легальных одиночек нелегальной партии. Неужели не ясно, после выступлений Михаила и К0, Потресова и К0, что смысл и значение этой теории есть признание группы независимцев-легалистов и подчинение им партии?

** См. настоящий том, стр. 238—238. Ред.

296 В. И. ЛЕНИН

«т. Плеханова» (других партийных меньшевиков Ионов не хочет видеть) сводится к «подкреплению» фракционной борьбы большевиков, к проповеди «объявления партии на военном положении».

Неправильность этой позиции Троцкого и Ионова должна бы была броситься им в глаза просто уже потому, что ее опровергают факты. Из № 13 ЦО видно, что не менее как в семи заграничных группах содействия партии — в Париже, Женеве, Берне, Цюрихе, Льеже, Ницце, Сан-Ремо — поднялись плехановцы или, вернее, партийные меньшевики против «Голоса» с требованием выполнения решений пленума, с требованием закрытия «Голоса», с указанием на ликвидаторский характер идейной позиции, занятой в № 19—20 «Голоса». Тот же процесс, хотя, быть может, менее наглядно, происходит и среди работников в России. Замалчивать эти факты смешно. Пытаться, вопреки им, представить борьбу Плеханова с голосовцами, как литераторскую «фракционную» борьбу, значит — объективно — становиться на сторону группы независимцев-легалистов против партии.

Явно фальшивая, явно неудержимая позиция, которую заняли указанные «примиренцы», должна бы открыть им глаза на неверность их исходной точки зрения, будто политическое значение объединения на пленуме состояло в соглашении «с данными лицами, группами и учреждениями». Не надо давать себя обманывать внешним формам партийных событий и личным особенностям их, надо оценивать идейно-политическое значение происходящего. По внешности судя, соглашение было с голосовцами-имяреками. Но ведь основой, условием соглашения был переход голосовцев на позицию Плеханова: это ясно из анализа резолюции о положении дел в партии, который дан выше*. По внешности, именно голосовцы оказались представите-

________

* Из 4-х цекистов-меньшевиков, бывших на пленуме, двое все усилия направляли на то, чтобы, сделав максимальные уступки голосовцам, фактически перевести их на позицию Плеханова. Это не значит, что эти двое были твердыми партийцами, что они гарантированы от возврата к голосовцам. Это значит, что меньшевизм был застигнут в такой момент, когда он не мог еще отречься от партийности.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 297

лями меньшевизма в партии, — например, если судить по составу ЦО. На деле ЦО стал превращаться после пленума в орган «сотрудничества» партийных большевиков и плехановцев при полном противодействии со стороны голосовцев. Получился зигзаг в развитии партийного объединения: сначала как будто бы что-то вроде общепримиренческой каши без ясного определения идейного базиса объединения, но потом логика политических тенденций взяла свое, отцеживание независимцев от партии оказалось ускорено этим допущением максимальных уступок голосовцам на пленуме.

Когда я слышал на пленуме и видел в «Голосе» (№ 19—20, стр. 18) бешеные выходки против лозунга «соглашение сильных фракций для борьбы с ликвидаторами справа и слева» (этот лозунг взят «Голосом» в кавычки, но почему-то не сказано прямо, что я защищал его до пленума и на пленуме), то я думал про себя: «abwarten!», «wait and see» (поживем — увидим!). Подождите, гг. голосовцы, ибо вы хотите подвести счет «без хозяина»: дело не в том, что пленум дал всем возможность участвовать в соглашении, а не только «сильным», своей идейно-политической позицией сильным, фракциям. Дело в том, позволят ли ваши «хозяева» — т. е. группы независимцев-легалистов — превратиться этой возможности в действительность.

Прошло несколько месяцев — и только слепые могут не видеть теперь, что на деле именно «соглашение сильных фракций» составляет партийное объединение, двигает его вперед «через все препятствия». Так должно быть, так только и может быть в силу реального соотношения сил в партии. Несомненно, что в ближайшем будущем либо все руководящие учреждения партии будут формально перестроены так, чтобы выражать это соглашение, либо жизнь партии и развитие ее объединения пойдет на время помимо руководящих ее учреждений.

Конечно, называть «сильной фракцией» партийных меньшевиков кажется на первый взгляд странным, ибо в данный момент сильнее, — по крайней мере за границей, — видимо, голосовцы. Но мы, социал-

298 В. И. ЛЕНИН

демократы, о силе судим не по тому, как высказываются заграничные группы, как группируются литераторы меньшевиков, а по тому, чья позиция объективно верна и чья осуждена логикой политического положения на подчинение «независимцам». Рабочедельцы были сильнее искровцев и за границей и в России в 1898—1900 годах, но все же они не были «сильной фракцией».

Теперь, когда голосовцы мобилизовали все силы против Плеханова и выдвинули против него все свои ушаты с помоями — вплоть до г. Потресова и до воспоминаний о том, как «обижали» Мартова в 1901— 1903 (sic!) годах, — теперь это бессилие голосовцев становится особенно явным. Аксельрод и Ко уже безнадежно опоздали политически, издавая в апреле, за границей, сборник личной ругани против Плеханова, когда в России февральская «Наша Заря» и мартовское «Возрождение» перенесли вопрос совсем в иную плоскость, когда Плеханов в № 13 ЦО перешел уже от истории своих столкновений с голосовцами к борьбе против современной политики их. Голосовцы так же беспомощно барахтаются, вспоминая старые (вплоть до 1901 года!) «обиды», как впередовцы, все еще взывающие к добрым сердцам о защите от БЦ.

И посмотрите, как выдают себя все больше и больше наши «обиженные», которые совершенно так же беснуются в 1910 году при одной мысли о соглашении «Ленина — Плеханова» (их терминология!), как год тому назад бесновался из-за этого Максимов. Подобно Максимову голосовцы стараются представить дело так, будто речь идет чуть не о личном соглашении «Ленина с Плехановым», причем действия последнего объясняются «диким капризом» (стр. 16 «Необходимого дополнения»), «обращением Савла в Павла», «порханьем» и т. д. и т. п. Мартов из кожи лезет, чтобы, вспоминая «пятилетнюю деятельность» (ibid. *) Плеханова в роли меньшевика, скомпрометировать его (задним числом) за это порханье, не замечая, что он как раз этим всего больше оплевывает сам себя.

_________

* - ibidem — там же. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 299

В том же самом «Необходимом дополнении» коллективная редакция «Голоса» уверяет нас (стр. 32), что Плеханов был «велик» именно в течение указанного пятилетия (1904—1908 годы). Посмотрите-ка, что отсюда выходит. Меньшевики объявляют «великим» Плеханова за деятельность его не в течение тех 20 лет (1883—1903), когда он оставался верен себе, когда он не был ни меньшевиком, ни большевиком, а был основателем социал-демократии, — а именно в течение тех пяти лет, когда, по признанию самих же меньшевиков, он «порхал», т. е. не держался последовательно меньшевистской линии. Выходит, что «величие» состояло в том, чтобы не падать целиком в болото меньшевизма.

Но именно пятилетняя история меньшевизма, которую Аксельрод и Мартов вспомнили на голову себе, дает ряд фактов, помогающих объяснить раскол меньшевиков не такими мизерными, личными причинами, на которые напирает Мартов.

Плеханов кооптирует Аксельрода и Мартова в 1903 г., объявляя в № 52 «Искры», в статье «Чего не делать», что хочет маневрировать с оппортунистами и маневрами исправить их. Он доходит при этом до самых крайних нападок на большевиков. Он старается вытащить в конце 1904 года явно скатившегося к либерализму Аксельрода («План земской кампании»), но делает это так, что не говорит ни единого слова по поводу таких перлов, как объявление демонстраций перед земцами «высшим типом демонстраций» (в брошюре «Письмо к ЦК», изданной только для членов партии). Весной 1905 г. Плеханов убеждается в безнадежности «маневров» и уходит от меньшевиков, основывая «Дневник» и проповедуя соединение с большевиками. № 3 «Дневника» (ноябрь 1905 г.) совсем не меньшевистский.

Потратив около полутора года на маневр с оппортунистами внутри партии (с конца 1903 до весны 1905 г.), Плеханов с начала 1906 года и в течение 1907 года предпринимает маневрирование с кадетами. Он доходит при этом до гораздо больших оппортунистических крайностей, чем остальные меньшевики. Но, когда он,

300 В. И. ЛЕНИН

провозгласивший «маневрирование» во время I Думы, после разгона ее (в № 6 «Дневника»), предлагает соглашение революционных партий для борьбы за учредительное собрание, то «Пролетарий» (№ 2 от 29 августа 1906 г., в статье «Тактические колебания») тотчас отмечает, что эта позиция совсем не меньшевистская*.

Весной 1907 года, на Лондонском съезде, Плеханов — по рассказу Череванина, цитированному уже мною в предисловии к сборнику «За 12 лет», — борется с организационным анархизмом меньшевиков**. Ему нужен «рабочий съезд», как маневр для развития партии, а не против партии. Во второй половине 1907 года, как поведал в «Необходимом дополнении» Мартов, Плеханову «пришлось потратить не мало красноречия», чтобы отстоять необходимость нелегального (т. е. партийного) органа меньшевиков против Аксельрода (предпочитавшего, очевидно, легальные органы, фактически непартийные). В 1908 году конфликт из-за статьи Потресова является поводом к его разрыву с ликвидаторами.

О чем говорят эти факты? О том, что теперешний раскол меньшевиков не случайность, а неизбежность. «Маневрирование» не оправдывает того, кто делал ошибки во имя маневров, и я ничего из того, что писано мной против этих ошибок Плеханова, не беру назад. Но «маневрирование» объясняет, почему одним меньшевикам легко уйти к независимцам, а другим трудно и даже невозможно. Социал-демократ, который, маневрируя, ведет рабочий класс за кадетами, приносит ему не меньший вред, чем тот, кто делает это в силу имманентного тяготения к оппортунизму. Но первый сумеет, сможет, успеет остановиться там, где вторые скатятся в яму. Русская пословица говорит: заставь известного человека богу молиться — он лоб расшибет. Плеханов мог бы сказать: заставь Потресовых и Данов идти вправо для маневра — они пойдут вправо для принципа.

_________

* См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 378—382. Ред.

** См. Сочинения, 5 изд., том 16, стр. 95—113. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 301

То, на чем остановились известные меньшевики, вполне оправдывает их название: «партийные меньшевики». Они остановились на борьбе за партию — против независимцев-легалистов. От этого простого и ясного вопроса тщетно пытаются увильнуть г. Потресов и редакция «Голоса Социал-Демократа» в ««Необходимом дополнении».

И Энгельс боролся с S. D. F. (английские социал-демократы) — вертится Потресов (стр. 24). Софистика, любезнейший. Энгельс поправлял партию120, а вы ведь не говорите, как поправить партию, вы даже не говорите прямо: нужна теперь нелегальная социал-демократическая партия, нужна РСДРП или нет. Перед лицом Столыпина вы говорите: нет («Наша Заря»), а перед лицом членов партии, в нелегальной печати, вы этого не смеете сказать, вы виляете и вертитесь.

«Ленин — Плеханов рекомендуют войну против новых форм рабочего движения» (стр. 31), «мы исходим из состояния, условий и запросов действительного рабочего движения» (стр. 32), — уверяет редакция. Софистика, любезнейшие. Вы сами признали, что пленум сделал все для признания этих новых форм, да и большевики своей борьбой до пленума доказали это. Не из-за того мы расходимся, нужны ли «новые формы», нужно ли вести легальную работу, нужно ли основывать легальные общества, совсем не из-за этого. Мы расходимся из-за того, позволительно ли ведущим подобную работу легалистам, вроде группы Михаила и К0, группы Потресова и К0, считать себя социал-демократами, будучи независимыми от партии социал-демократов, или социал-демократические партийцы обязаны признавать партию, проповедовать ее необходимость, работать в ней, работать над ее организацией, устраивать нелегальные ячейки везде и во всех союзах для правильных сношений с ней и т. д. И вы прекрасно понимаете, что расходимся мы теперь — после пленума — только из-за этого.

Голосовцы стараются представить наше стремление сблизиться с партийными меньшевиками, войти в соглашение с ними для борьбы за партию против

302 В. И. ЛЕНИН

независимцев, как личный блок «Ленина и Плеханова». Они ругательски ругают автора статьи против Потресова в № 47—48 «Пролетария» за тон «льстивого царедворца», «спекулирующего-де на соглашение» с Плехановым. Я открываю эту статью и читаю на стр. 7-ой:

«Конечно, и все ошибки Плеханова во время революции проистекли именно из того, что он не провел последовательно той линии, которую сам вел в старой «Искре»».

Пусть судят читатели, что больше похоже на «лесть» и на «спекуляцию»: это ли прямое указание на то, что большевики считают ошибкой Плеханова, или объявление Плеханова «великим» как раз за тот период, когда он был меньшевиком и когда он «порхал», по словам меньшевиков.

«Плеханов будет с нами», — пишет редакция «Голоса Социал-Демократа», — когда «наступит снова время ответственных» (курсив «Голоса») «политических действий» (стр. 32 «Необходимого дополнения»).

Это — политически безграмотно, но в отношении «спекуляции» достаточно ясно. Безграмотно, ибо теперь как раз время во сто раз более ответственных политических действий для старых вождей, чем при открытой борьбе, когда масса сама гораздо легче найдет дорогу. Ясно в смысле «спекуляции», ибо выражается готовность опять признать Плеханова меньшевиком, когда он начнет снова «маневрировать».

Мы удивляемся, что голосовцы не понимают того, какое значение имеют подобные выходки с их стороны наряду, например, с фразой Аксельрода: «мы не пожелали унизиться» (перед Плехановым) «до роли угодливых лакеев» (стр. 19). Вы именно ведете себя, как указанный в последних словах род людей. Ваше отношение к Плеханову как раз соответствует «формуле» этих людей: «либо в зубы, либо ручку пожалуйте».

Пять лет вы просили «ручку», теперь даете на 32-х страницах двойного формата «в зубы», а на 32-ой странице «выражаете готовность»: согласны и опять меньшевиком признать, и «ручку» попросить.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 303

Что касается нас, то мы вправе сказать, что за время «порханий» Плеханов никогда не был большевиком. Мы его большевиком не считаем и никогда не будем считать. Но его, как и всякого меньшевика, способного восстать против группы независимцев-легалистов и до конца довести борьбу с ними, мы считаем партийным меньшевиком. Мы считаем безусловным долгом всех большевиков в теперешние трудные времена, когда на очереди дня борьба за марксизм в теории и за партию в практике рабочего движения, приложить все усилия для сближения с такими социал-демократами.

8. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. О ПЛАТФОРМЕ БОЛЬШЕВИКОВ

Партийная конференция, намеченная пленумом, не сможет и не должна ограничиться тем порядком дня, который предположен был им при условии перехода всех меньшевиков на партийную позицию. Этого не вышло — и играть в прятки перед самим собой нам не пристало.

Лозунгом выборов на эту конференцию, лозунгом созыва ее и подготовки ее должно быть сплочение партийцев в борьбе с группой независимцев-легалистов. Соответственно этой задаче и учитывая антипартийную позицию голосовцев, мы должны со всей решительностью перестроить все руководящие учреждения партии, чтобы они занимались не склокой, которую уготовляет им и будет уготовлять отныне всякий голосовец, а действительной работой по строению партии. Голосовцы не хотят ее строить, они хотят помогать тайком группе независимцев-легалистов.

Такова должна быть платформа большевиков для этой конференции. Строить партию согласно декабрьским (1908 г.) резолюциям и в духе их. Продолжать дело пленума, проведя отмеченные выше исправления его решений, предписываемые всем ходом событий после пленума. Направить все усилия на систематическое, неуклонное, всестороннее и упорное использование всех и всяческих легальных возможностей, чтобы собирать силы пролетариата, чтобы помогать

304 В. И. ЛЕНИН

ему группироваться и сплачиваться, воспитываться к борьбе и расправлять свои члены, — и также неуклонно восстановлять, учась приспособлять их к новым условиям, нелегальные ячейки, нелегальные чисто партийные и преимущественно, в первую голову чисто пролетарские организации, которые одни только могут направить всю работу в легальных организациях, пропитать ее революционным социал-демократическим духом, провести непримиримую борьбу с ренегатами и независимцами-легалистами, подготовить то время, когда наша партия, наша РСДРП, сохранив все традиции революции и великих побед пролетариата в 1905 году, укрепив и расширив партийную пролетарскую армию, поведет ее в новый бой, на новые победы.

Joomla templates by a4joomla