-
ДАЧА «ВАЗА»
1905–1907
В России начинается Революция.
«…Одним из первых революционеров, к которому принялся наводить мосты Гапон, стал Ленин – который с брезгливым сочувствием «прощупывал» глазами этого «стихийно» возникшего рабочего лидера: не стоит ли затянуть его в орбиту РСДРП, сделать своим рупором; уже тогда Ленин был не прочь подыскать для себя партнера по тандему – человека из народа, который транслировал бы массам его идеи».
Это уже становится однообразным. Автор, тебе сам Ленин о своих брезгливых намерениях нашептал?
Про «инструкции» для рабочих по вооружённой борьбе:
«На фоне… рациональной умеренности [в оценках перспектив революции] рельефнее проявляется… «темная» сторона Ленина: практические рекомендации из серии “убивайте всех полицейских, никого не щадить”».
Зачем нужна была эта нелепая гиперболизация, типа «пленных не берём»? Ведь оригинальный текст и так весьма жёсткий и жестокий. Чтобы опять поиграть в объективность?
«…видимо, то был год, когда масса, озверевшая от неслыханной несправедливости, толкала большевиков влево».
О том, как Ленин скрывался от слежки (ну, вы помните, «в стиле персонажей гайдаевских комедий»):
«…Впрочем, не поздоровилось и самим Ленину и Крупской… обнаружив за собой слежку, они переходят на нелегальное положение: каждую ночь новая квартира, грим, вечно подвязанная борода…»
У Крупской??
Продолжение шпионской комедии:
«…лицо полускрыто за воротником серого клетчатого пальто; впрочем… Ленин настаивал: фокусируясь на развитии нового аппарата, следует сохранить – пока – конспиративный. Это «пока» ему еще очень пригодилось – на десять лет, вплоть до квартиры Фофановой, откуда он выполз 24 октября 1917-го».
Ага, выполз… Хтонической змейкой. Вот где таилась разгадка ленинского берестяного инскрипта!
«На удобство «Вазы» в качестве логова первым обратил внимание большевик и бывший агент «Искры» Гаврила Лейтензен (Линдов), который снял ее у Эмиля Эдуарда Энгестрема, бизнесмена шведского происхождения, сочувствовавшего большевикам…
Ответ на вопрос, с какой, собственно, стати на чужую дачу вселился Ленин – да еще и с женой, а затем перевез еще тещу и сестру, причем, по-видимому, не снимая дачу, а из любезности хозяина, – понятен из исследования Н. Валентинова…»
Он абсолютно понятен и без Валентинова, так как выше сам автор русским языком написал, что хозяин «Вазы» сочувствовал большевикам.
В ту же калитку:
«Обычно у какого-то финна снималась дача – часто фиктивно, потому что финны спали и видели, как бы сбросить «русское иго», и иногда позволяли русским революционерам жить в своих летних домиках бесплатно».
Ещё одно доказательство того, что в пояснениях г-на Валентинова нет никакой необходимости. Автор напоминает нам здесь о нём только для того, чтобы мы не забывали об "идеальном" биографе.
«…[Ленин] бродил один, с Надеждой Константиновной или в компании с каким-то приятным ему гостем по задворкам чужих дач, зимой вяз в сугробах; странным образом, у него была манера гулять прямо по рельсам – приходилось прыгать в снег, чтобы пропускать поезд, – и затем опять идти по шпалам».
Что в такой манере странного? Походу, автор судит об удобствах дореволюционного загородного гуляния по своей даче.
Ну а дальше просто леденящее кровь:
«…идеальный, конечно, памятник Большевистскому Центру: густая тьма, внутри которой скрывается страшное ядро, источающее жуть».
Примерно это Данилкин и имеет ввиду. Серьёзно.
Ленин-практик:
«…Одно дело изучать рабочего, как энтомолог бабочку, и совсем другое – работать с живым, не всегда сознательным рабочим, снабжать его оружием, информацией, подталкивать его, науськивать, посылать на смерть. Ульянов ведь раньше никогда, по сути, этим не занимался».
Науськивать?? Чуть ниже этот же человек пишет:
«Мотивировка была самой что ни на есть понятной: раз самодержавие за здорово живешь, без объявления войны может расстреливать безоружных детей и женщин, надо обеспечить рабочим защиту; и если ради этого придется атаковать первыми – тем лучше».
А ещё ниже:
«…Брошюра «Приложение тактики и фортификации к народному восстанию». Это небесполезная даже по нынешним временам книжка была не просто хорошо знакома Ленину – он был ее непосредственным заказчиком, издателем и редактором. Видно, что автор знаком с предметом не понаслышке; он… щедро делится конкретными советами: например, при захвате оружейных магазинов «ни в коем случае нельзя врываться толпой – все такие места снабжены железными ставнями и находящиеся там люди хорошо владеют оружием… Гораздо лучше войти двум под предлогом покупки, за ними еще двое-трое, вынуть револьверы и объявить персонал арестованным, в случае сопротивления стесняться нечего, надо убивать».
А что сам автор порекомендовал бы делать в том случае, когда хорошо владеющие оружием люди начинают оказывать сопротивление? Осенить их крестным знамением? Или «ускользнуть, используя подвернувшиеся по ходу декорации»?
Помимо того, что Владимир Ильич не являлся автором брошюры (Данилкин как бы это прямо и не утверждает), никто не знает и о том, насколько велик был редакторский вклад Ленина. С равной степенью вероятности можно написать, что он не редактировал её вообще.
«Многие предполагают, что Ленин уже в 1905-м был одержим химерой с налету захватить Петербург или Москву – и именно поэтому благословил развернувшуюся уже вечером 9 января гонку вооружений. На самом деле, восстание должно было начаться само, стихийно, – и уж тогда как раз и понадобится много оружия, чтобы оно в считаные часы не было подавлено полицией».
Между словами «многие» и «предполагают» пропущено слово «идиоты». Потому что восстание, вне зависимости от желаний/нежеланий Ленина, как раз стихийно и началось.
Про эпопею с «Джоном Графтоном»:
«Самым известным проектом (на самом деле совместным – эсеров и большевиков), в подготовке которого принимал живейшее участие Ленин, проведший в Женеве многораундные переговоры с инициатором затеи, Гапоном, – была доставка оружия на специально приобретенном в Англии судне «Джон Графтон». Деньги на эту авантюру дал – это можно утверждать с точностью в 99 процентов – глава японской разведки в Европе полковник Акаси Мотодзиро (1864–1919); ему, однако, не удалось заключить договор напрямую с большевиками и эсерами: посредником был финский социалист и писатель Циллиакус».
Ответим цитатой: «Проблема, которая возникает в связи с изложенной выше точкой зрения… заключается в том, что они [авторы упомянутой ниже в ссылке книги] не смогли привести в своей книге ни одного факта в подтверждение тезиса, что Акаси «субсидировал революционную деятельность большевиков». Невозможно найти такие факты и в опубликованных разделах записок самого Акаси. Нет их и в полицейском буклете, упоминаемом в предисловии. Речь там шла о брошюре «Изнанка революции. Вооруженное восстание в России на японские средства», в которой были обнародованы материалы против Акаси, оперативно собранные царской контрразведкой. Среди них оказались и фотокопии записей, которые собственноручно вел Циллиакус. В одной из них, в частности, указывалось, что было закуплено 1 тыс. ружей для «ср.» (эсэров), 5 тыс. ружей для «г» (грузинской партии), 8 тыс. ружей для «ф» (финской партии), 5 тыс. ружей для «п.с.» (польских социалистов). Пометок о закупках оружия для социал-демократов в документе нет. Не подлежит сомнению, что, если бы у царской охранки был компромат на большевиков, она бы с удовольствием его обнародовала».
https://leninism.su/lie/4294-v-i-lenin-i-dovoennyj-yaponskij-imperializm.html
Опять, насвистев про финансовую поддержку большевиков японцами, автор сразу же пытается показать, что он «над схваткой»:
«Что касается мнения, будто японцы в самом деле поддерживали революционный пожар в России в 1905–1906 годах, то это неправда хотя бы в силу масштабов движения: никакие иностранные деньги в принципе не могли спровоцировать ничего подобного».
«…и даже дача Столыпина была взорвана эсерами с использованием большевистской взрывчатки».
Большевики предоставили свою динамитную мастерскую, но изготовивший взрывчатку. В.О.Лихтенштадт был эсером-максималистом и из каких ингредиентов он её изготавливал, насколько я знаю, не известно.
Автор снова объясняет, в чём отличие меньшевиков от большевиков:
«Целью меньшевиков была трансформация нелегальной РСДРП в партию, как у немецких социалистов, – своего рода школу политической сознательности для рабочих, где роль учителей будут играть как раз интеллигенты на том основании, что им повезло уже получить образование и именно они – носители абсолютной правды и морали...»
Я один помню, что абсолютно то же самое автор раньше писал про большевиков, а точнее про Ленина? На всякий случай напоминаю, что ещё хрен знает когда «… аберрация сознания заставила Ленина выступить защитником идеи о заведомом приоритете интеллигентных марксистов над «стихийными» защитниками своих пролетарских интересов…»
А вот это понравилось:
«История отношений Ленина с меньшевиками – это история отношений Ленина и интеллигенции, сюжет про интеллигента-отступника, рвавшего со своим классом и средой на протяжении всей жизни – до статьи 1922 года «О воинствующем материализме» и «философского парохода»…
До 1905 года казалось, что расхождения… существенны, но могут быть преодолены; в конце концов, они все были сформированы, условно говоря, одними и теми же книгами, научившими их бороться за соблюдение прав необразованных сословий. Они все были литераторами… и пока Ленин всего лишь просто организовывал движение (в «Что делать?») – Мартова и Потресова всё устраивало.
Однако настала не умозрительная, как на II съезде, а жизненная кризисная ситуация – 1905 год, и тут интеллигенция, формально представляя интересы пролетариата, стала крениться в сторону буржуазии – из самых рациональных соображений, а возможно, в силу психологической травмы от жестокости увиденного; тогда как упрямый и «иррациональный»… Ленин – радикализировался под воздействием настроений массы; а на чем, собственно, основаны претензии интеллигентов на то, что только они – носители абсолютной правды и морали; с какой стати? На том основании, что они одержимы идолами демократии – которая, на самом деле, придумана буржуазией, чтобы удерживать власть? Рабочий класс и сам в состоянии о себе позаботиться – и если его мораль не будет совпадать с интеллигентской, то тем хуже для интеллигенции: зато в столкновениях с действительностью будет выработана мораль новая, революционная».
Привёл достаточно большую цитату для того, чтобы показать, что я не обманываю, и иногда действительно складывается ощущение, что книгу писали два автора под одним псевдонимом.
Теперь очередной виртуозный пируэт:
«…Ленин – «худший пособник реакции», безответственный авантюрист, драпирующийся в тогу спасителя партии от оппортунизма, узурпатор, утративший моральную связь с российскими рабочими, развративший их и превративший партию в аналог итальянской «коморры», авторитарно управляемую секту, делящуюся на касту «профессионалов», с ним самим во главе, и «бесправную массу работников».
Слова Мартова только в самом верху, остальное – обличения от первого Данилкина. Но под конец главы второй Данилкин первому таки навалял:
«…даже солженицынский Ленин [т. е. персонаж из художественной книги «Ленина в Цюрихе»] в конце концов собирается с силами и дает дьяволу отповедь: нет, это он, Парвус, ошибся, и ошибка эта состояла в том, что надо было не ждать Национального собрания, а объявить Советы этим Национальным собранием – и учредить революционную карающую организацию; вот тогда бы маховик закрутился по-настоящему, вот тогда можно было бы власть перехватить и удержать. Это полностью выдуманный разговор – но художественно и исторически убедительный. Ленин вышел из 1905 года не разочарованным, а вооруженным – и убежденным, что оно того стоило. В конце концов, в 1905-м Россия вступила в почетный европейский клуб участников революций: Великая французская революция 1789 года, 1848 год, Парижская коммуна. Членство это, как всегда и бывает, обошлось недешево – количество погибших исчислялось тысячами. «Сумасшедший год» – так называл его сам Ленин; сумасшедший – но не бессмысленный. И сам Ленин, и его коллеги по РСДРП, воспользовавшись слабостью и ошибками власти, много чего перепробовали – в настоящих, боевых условиях вооруженного восстания, которого Плеханов, к примеру, ждал всю жизнь, да так своими глазами и не увидел».