РЕЦЕНЗИЯ НА РУКОПИСЬ
«ДЕТСКИЕ И ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ ИЛЬИЧА»
(ВОСПОМИНАНИЯ О В. И. ЛЕНИНЕ)1
Выпущенная в 1934 году Издательством ВЦСПС книга «Рассказы рабочих о Ленине» действительно представляет интересный опыт коллективного творчества образа Ленина, где отдельные штрихи с самых разных точек зрения и при различных обстоятельствах дают цельную картину, как бы интегрируя образ вождя из мельчайших частичек.
И совершенно правильно указание издательства, что каждый штрих, каждая черточка должны быть правдивы. Это должно быть в такой работе первым и необходимым условием.
К сожалению, в рукописи «Детские и юношеские годы Ильича» это условие не соблюдено в большей ее части. Конечно, немалую роль здесь играет давность событий —40—50 лет. Многое совсем не удержалось в памяти, а то, что сохранилось, потускнело, неразборчиво, спутанно.
Вторая причина — это неправильный подход к делу, непонимание серьезности и ответственности его. Очень часто лица, которые берутся давать воспоминания об Ильиче мальчиком, гимназистом, студентом и т. д. на основании того, что рядом жили, вместе учились в гимназии, в университете и т. д., стараются эти потускневшие, неразборчивые, спутанные воспоминания расшифровать, прояснить, уточнить. Это очень трудный и скользкий путь и к тому же для очень многих легкомысленный и беззаботный. Уточнение и прояснение искажают истину, и люди невольно грешат в своих воспоминаниях. Но хорошо еще, если грешат против истины невольно. В названной рукописи немало и таких воспоминаний, где люди выдумывают и надумывают небылицы применительно, конечно, к Ленину, приноравливаясь и подлаживаясь к общеизвестному, так сказать, образу вождя, к образу большого, великого человека. А это уже никуда не годится.
Главы I—IV. Воспоминания Марии Михайловны Павловой. Очень много записано с ее слов, и очень много просто надумано старушкой. Ни одного яркого, правдивого воспоминания не найдешь, наоборот, фальши, неправды не оберешься. Взять, например, начало воспоминаний (стр. 2—4). Володе около года. «Все гордились им, а Мария Александровна в особенности: верно, он у меня умница большая». И няня его постоянно целует, и отец (Илья Николаевич) целует, и Саша с Аней то и дело приходят брать его на руки, хотя Саше только пять лет. Не иначе, что уже тогда все знали или чувствовали, что Володя будет Лениным. Нянька, мать Павловой, рассказывает, что «она была очень счастлива, что приспособилась к воспитанию маленького Ильича». Ясно, что все надумано на старости лет (стр. 23). Володя выпускает птичек весной: «Это я арестантов выпустил...» Отец ему: «Ты молодец, хороший мальчик». Это не Володя, а какой-то резонер-хвастунишка, и отец изображен как кукла... «Выпрашивает Володя у родителей денег, чтобы купить больше птичек. Конечно, трешницы не дадут, но рублевку Володя не берет, настаивая на 2 рублях». Что это такое, как не скверный вымысел?! «Мать Владимира Ильича очень интересовалась революцией, она много читала про французскую революцию. Она Владимира Ильича воспитала уважать революцию» (стр. 70). Совершенный вздор.
«Как Володя ловил рыбу на Свияге и как маленькие рыболовы любили его» (стр. 65—66—67). Симбирск 1882 года. В то время пишущему эти строки было восемь лет, и я, правда, страстно увлекался рыбной ловлей, удочки мне помогал делать Саша, а не Володя, который терпеть не мог удить и у которого не было совсем удочек, так что этот рассказ — сплошной вымысел. Также и следующий, со слов сапожника Пивоварова: «У него (Володи) было чудесное поведение и приветливый характер». Он знал, что рассказывает про Ленина, как же может быть иначе... Кроме того, Павлова в 1882 году не жила у нас (стр. 59). Оля выучилась читать четырех лет (см. А. И. Ульянова. Детские и школьные годы Ильича. Изд-во «Молодая гвардия», 1930, стр. 8). Неверно также, что Володя учился в школе. Совершенно неверно у Павловой описана смерть отца Ленина (стр. 97—98). Она не жила тогда (1886. I) у нас.
Воспоминания Николая Григорьевича Нефедьева. Также почти все надуманно и представляет искажение истины. Общеизвестно, например, что сестра Владимира Ильича Ольга была почти неразлучным его спутником и участником всех детских игр (см. А. И. Ульянова. Воспоминания об Ильиче. Изд-во «Молодая гвардия», 1930, стр. 12). А Нефедьев нигде даже не вспоминает о ней, как будто ее не существовало совсем. По моим личным воспоминаниям, Володя с Олей в детские годы были неразлучны, а впоследствии, когда я подрос, принимали меня в свои игры.
«Володя слушает заунывные песни крестьян и каторжан» (стр. 25—26). Выдумано все от начала до конца, и это искажает образ Владимира Ильича. «Володя охотится в окрестностях Симбирска», 1882 год (стр. 67—68—69—70). «Очень любил Володя читать книги о приключениях... а еще больше любил приключения испытывать сам». Неправда, именно о приключениях не любил читать Володя, это утверждает и Анна Ильинична, об этом же говорит сверстник Володи, его двоюродный брат Н. И. Веретенников. И уж совсем неправда, что он любил испытывать приключения сам. Вот как искажается истина. Взял и написал как будто невинный рассказ о Владимире Ильиче. «Маленькое детское ружье приобрел Володя... а свинцовые пули переливал в дробь для своего ружья». Я уже был тогда восьми лет и, конечно, знал бы о таком ружье в первую очередь. Затем Мария Александровна никогда бы не позволила это Володе. Рассказ Нефедьева — какой-то злостный вымысел (хотя он этого и не сознает) на Володю и на его мать. Она скрывала от отца, няня тоже скрывала... Все обманывают друг друга. Между тем в 1882 году, да собственно и в 1881 и в 1880-м я совершенно не помню этого Нефедьева, и он к нам совсем не ходил, после того как в 1879 году (стр. 12) они с матерью сменили квартиру.
Воспоминания Вячеслава Персиянинова (стр. 71 —78). В 1883 году, когдя я поступил в гимназию, моего отца упросил какой-то помещик Персиянинов взять двух его сыновей на пансион. Они действительно прожили у нас 3—4 месяца, после чего отец вынужден был отказать им, так как старший, Вячеслав, скверно влиял на Володю, по мнению отца: хулиганские выходки, обманывание старших и т. п.
Воспоминания Михаила Федоровича Кузнецова. На стр. 78— 85 в общем описано правильно, но на стр. 86—91 все неверно. Не мог давать Владимир Ильич Кузнецову «Капитал» Маркса на немецком языке, так как сам начал читать его в 1888—1889 годах и к тому же у Кузнецова, как видно из его же воспоминаний, совсем не было «общественной» жилки. Также не может быть, чтобы Владимир Ильич (стр. 90—91) подавал директору гимназии Ф. М. Керенскому сочинение, в котором якобы писал, что «монархический строй угнетает трудящихся». Это, конечно, неверно. Далее до стр. 121 может быть использовано, за исключением мест, вычеркнутых красным карандашом.
Глава V. Университет (стр. 125—192). Воспоминания об этом периоде жизни Ильича, хотя они и занимают 67 страниц и записаны со слов многих лиц, совершенно не дают образа Ленина студентом. Это и понятно, так как большинство воспоминаний записано со слов лиц, совершенно не знавших его в то время. Поэтому есть подробное описание зданий университета, есть описание студенческих беспорядков 1887 года, кстати сказать очень многословное и безалаберное. Но об Ильиче как живом человеке ровным счетом нет ничего реального, кроме всевозможных предположений, догадок и просто выдумок (см., например, стр. 128, 132, 133, 134, 141 и проч.).
«Владимир Ильич... оказался в числе активнейших революционеров Казанского университета» (стр. 142). Откуда следует такое утверждение? Неизвестно. «В такой обстановке начиналась революционная деятельность студента Владимира Ильича» (стр. 144). Какая революционная деятельность, в чем она состояла? Неужели участие в землячестве — революционная деятельность? Участие в кружке Лазаря Богораза? (стр. 143). Об этом говорится в воспоминаниях студента Скворцова, хранящихся в Казанском истпарте. Но ничего абсолютно не сказано о характере этого кружка. Что в нем делали, что читали, о чем говорили — нет ни одного слова об этом. И главное, как и чем в этом кружке проявил себя Владимир Ильич? (Если он вообще там бывал). Тоже ни звука нет. Из воспоминаний Скворцова только видно, что «туда был приглашен и Владимир Ильич» (143), но бывал ли он там, как часто? Нет ни звука. Описано довольно подробно помещение комнаты на чердаке в Собачьем переулке, где жили Скворцов и Богораз. И больше ровно ничего не сказано. Разве только что «Ильич в то время бывал всегда очень просто одет... на голове у него были густые каштанового цвета волосы» (143), что совершенно неверно, ибо волосы были рыжеватые и редкие. Другой студент, Фосс, который, по его словам (142—143), «частенько встречался с Владимиром Ильичем на земляческих собраниях», рассказывает, что у Ильича «были длинные, почти до плеч, вьющиеся на концах, слегка рыжеватые волосы», что тоже неверно, так как Владимир Ильич всегда подстригал волосы. Но из этой главы это хоть намек на описание Ильича, а больше ничего нет, кроме различных предположений и догадок.
Глава VI. Ссылка в Кокушкино (стр. 193—243).
(Стр. 195—196). В Кокушкине хозяйничала не Анна Ильинична, а мама, которая приехала туда вместе со мной следом за Владимиром Ильичем, дней через десять, отказавшись от городской квартиры (д. Соловьевой на Н.-Комиссариатской улице). Мария Александровна жила там с Ильичем до осени 1888 года.
(Стр. 202—206). Тайные поездки Владимира Ильича в Казань — досужие выдумки. Он не ездил в Казань. Иногда ездила в Казань только мать Владимира Ильича. Я жил тогда в одной комнате с Владимиром Ильичем и не помню ни разу отлучек из Кокушкина ни Владимира Ильича, ни Анны Ильиничны после переезда туда матери. Поэтому запись корреспондента «Красной Татарии» (стр. 202) — «ездили исключительно по ночам...» и т. д.— считаю вздором, основанным на выдумке ямщика Факлина и других.
(Стр. 207—209). Из какой именно библиотеки в Казани пользовался Ильич книгами и журналами, неизвестно (стр. 207—208). «Краеведы старались установить... но не установили», и точка (лишнее описывать, как они это старались сделать и всякие догадки: может быть, вероятно и т. п.). Такие догадки и предположения хуже всего.
Глава VIII. Алакаевка (стр. 253—303). Петр Асанин был богатый крестьянин (стр. 258—259), что подтверждает также А. А. Преображенский («Кавказский») (см. стр. 268). Если Владимир Ильич и дружил с Асаниным, то, во всяком случае, тот не был ему «первым товарищем» (стр. 258) и Владимир Ильич не мог быть с ним очень откровенным. Владимир Ильич несомненно расспрашивал крестьян и алакаевских и других деревень (Наелово, Водино, Кривая Лука и т. п.) о наделах, о количестве скота, посева, об аренде земли и т. п. для своих целей: степень расслоения крестьянства, характер ростовщического капитала, отношение с помещиками и т. д., но, конечно, никакой пропаганды не вел среди них и книжек не раздавал.
На стр. 266—267 рассказ «Как Владимир Ильич спасся от полиции в лесу» — совершенно невероятная и нелепая сказка. То же на стр. 270—271, будто Ильич читал крестьянам «Камо грядеши». Совершенная нелепость! А. А. Преображенский так же категорически отрицает это. Кроме того, зимой Владимир Ильич никогда не бывал в Алакаевке.
В общем, кроме зачеркнутого красным карандашом, может быть использовано. Хорошо записано у Маринина Д. И. (стр. 263), и также очень хороши страницы 288—301, 302—303. На стр. 301 запись о Никаноре Осипове — сплошная выдумка и вздор. Казань 1888/89 года (стр. 244—252). Е. Л. Жакова (стр. 244— 245—247). «Именно здесь (в д. Орлова) Владимир Ильич наиболее глубоко изучал Маркса. Но, к сожалению, период пребывания Владимира Ильича в Казани... осень и зима 1888/89 г. поддаются воспоминаниям... еще меньше... (чем раньше)... но не могу припомнить ни одной детали из жизни Ильича в период после кокушкинской ссылки. Мы этот период почти не встречались, потому что Владимира Ильича уже преследовала полиция».
В те времена вообще двоюродные братья и сестры были далеки вследствие неодинакового мировоззрения от Владимира Ильича, так как они мало интересовались общественными вопросами. То же, в еще большей степени, надо сказать о воспоминаниях О. А. Вят-киной.
Тем более странно (стр. 244, 246, 247), что Жакова берется рассуждать о подпольной работе Ильича: «У него была развернута большая работа учебная и подпольная (?)... В этом маленьком домике на краю Казани, над глубоким оврагом, начал свою революционную деятельность молодой Владимир Ильич» (стр. 247).
Глава IX. Самара (стр. 304—342). Запись со слов Степаниды Ушаковой — сплошная выдумка и невероятный вздор (стр. 304, 305 и дальше с 308 до 317).
(Стр. 318—321). Владимир Ильич в Жигулях — Чирикова. Все неверно и напутано. Во-первых, мать Ильича с Анной и Марией Ильиничной жили летом в Марквашах не в 90-х годах, а в 1903 году, когда они жили в Самаре зиму. Во-вторых, Владимир Ильич был тогда в эмиграции и вообще в Марквашах никогда не бывал. Туда приезжал я летом перед поездкой за границу, на II съезд партии, а также бывали знакомые из Самары. С кем-нибудь Чирикова перепутала.
Продолжение главы IX (Самара). (Стр. 326—333). Запись со слов Степанова — сплошная чепуха и неправда. Степанов с кем-то перепутал Владимира Ильича, Связал его имя с либеральным доктором Португаловым, с каким-то Юрашевым и Глушковым, с которыми Владимир Ильич никогда не был знаком.
Ульянов Д. И. Очерки разных лет: Воспоминания, переписка, статьи. 2-е изд., доп. М., 1984. С 155- 160
1 Заголовок дан составителем