Дать объективную оценку крупной исторической личности ее современникам тем труднее, чем большую роль она играла в общественной жизни и в общественной борьбе. Только спустя несколько лет, а иногда и десятилетий можно установить правильную историческую перспективу, где различные стороны личности, которые современникам могли казаться малосущественными и маловажными, могут оказаться имеющими большое историческое значение.
Поэтому представляется весьма целесообразным, наряду с другой работой по выяснению роли и значения Владимира Ильича, также возможно полнее изложить факты, мало кому известные, но дающие материал для его характеристики.
С Владимиром Ильичем мое знакомство началось довольно своеобразно.
В 1892 году ко мне в деревню на Урале, куда я был выслан, приехали несколько друзей из Самары. Их я познакомил с написанной мною первой теоретической работой по экономике, но вместо отзыва о прочитанном мои друзья лишь сообщили, что в Самаре живет поднадзорный казанский студент Владимир Ильич Ульянов, который также интересуется этими вопросами и вообще является выдающимся человеком по своему уму и образованию.
Через месяц после отъезда друзей я получил из Самары от Владимира Ильича Ульянова рукопись его статьи с предложением дать о ней отзыв и прислать взамен свою работу.
В своей статье, которую в печати я не встречал потом, Владимир Ильич критиковал работы В. В. (Воронцова) об экономическом развитии России и о судьбах в ней капитализма.
Основные идеи, которые проводились в статье, были те же, что и в позднейших работах Владимира Ильича, посвященных критике народничества. Основная черта автора, которая тогда мне резко бросилась в глаза,— это резкость и определенность формулировки основных его идей, показывавшая человека с вполне сложившимися взглядами и, казалось, с опытным и острым пером, которым автор владел в совершенстве. Таким образом, та сторона мировоззрения Владимира Ильича, которая относится к взглядам на экономическое развитие России, сложилась уже до 1892 года.
В ответ на посланное мною письмо с моей рукописью я получил от него большое письмо-статью 1 уже по вопросу, который я разбирал в своей работе. Темой моей статьи был вопрос о распределении прибыли в капиталистическом обществе, вопрос, решенный в вышедшем впоследствии III томе «Капитала» Маркса.
В противоположность моему решению вопроса Владимир Ильич полагал, что товары всегда продаются по их трудовой ценности и большую сумму прибыли владельцы предприятий с большим основным капиталом получают благодаря большей эксплуатации наемного труда, благодаря большей его интенсивности в этих предприятиях.
Из сопоставления этого теоретического письма и статьи о В. В. было ясно видно, что Владимира Ильича тогда гораздо больше интересовали жизненные вопросы о судьбах России, чем чисто теоретические проблемы, хотя и последние не упускались им из кругозора.
При личных встречах в 1893 и 1895 годах это впечатление укрепилось у меня еще больше. Было видно, что не только научные проблемы, но и вся легальная литературная деятельность играли для него лишь служебную и второстепенную роль перед основной р е-волюционной задачей. Пожалуй, ни раньше, ни после я не встречал ни одного человека, у которого бы было все так сосредоточено на одном пункте: и огромная, какая-то никогда не виданная мною воля, и научная работа мысли, и литературная деятельность, и отношение к людям — все сводилось только к революционной цели. Это, по-видимому, чувствовалось и всеми другими, кто имел соприкосновение с Владимиром Ильичем. По крайней мере, когда в 1895 году в Петербурге я встретил Владимира Ильича в литературном кружке марксистов и заговорил о чем-то с П. Б. Струве по поводу революционных вопросов и дел, он меня сразу прервал: «Об этих делах нужно говорить с Владимиром Ильичем».
И в эти годы легальная литературная деятельность в общей деятельности Владимира Ильича действительно почти не играла никакой роли. Тем не менее тогда еще идея союза с либерализмом занимала в мировоззрении Владимира Ильича такое большое место, что в ответ на нападение «самарцев» на Струве и Туган-Барановского «Письмом в редакцию «Нового слова» он ответил обширным письмом, где указывал на прогрессивную роль буржуазии. На эту тему, мне помнится, была им написана впоследствии статья «От какого наследства мы отказываемся».
До конца 90-х годов Владимир Ильич вел борьбу против идей народничества в легальной печати. С конца 90-х годов вся его энергия в литературной деятельности, но уже в нелегальной печати направляется против «экономизма», т. е. аполитического уклона в социал-демократии с одной стороны, и к полному и резкому разрыву с либерализмом, хотя еще с 1902 года в области аграрной программы социал-демократии оставался некоторый компромисс в виде программы наделения крестьян «отрезками» земли.
Когда в 1902 году перед II съездом социал-демократов в Швейцарии мне пришлось говорить в редакции «Искры» по поводу проекта аграрной программы, здесь только я увидел Владимира Ильича во всю его величину. Во всех переговорах в редакционном собрании выступал Владимир Ильич. Тогда, до раскола большевиков и меньшевиков, он производил впечатление настоящего вождя партии, хотя авторитет Плеханова, как основателя партии, еще стоял выше всего. Кипучая организационная деятельность и огромная воля Владимира Ильича, по-видимому, невольно подчиняли тогда его товарищей, не во всем соглашавшихся с ним и потом на съезде отделившихся в особую фракцию. Уже в это время он определился как вождь, который должен был повести своих единомышленников по намеченному им пути.
Дальнейшая его деятельность была уже у всех на виду и общеизвестна.
Сопоставляя различные этапы развития Владимира Ильича и его деятельности в течение 30 лет с тех пор, как я его узнал, я прихожу к заключению, что все изменения, которые происходили у него в теоретических взглядах и практических шагах, так же как и цельность, «монолитность», определялись основной, руководившей им целью — максимальным революционным достижением. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что на все основные вопросы, которые можно поставить, его цельность дала бы такой ответ: «Что есть истина?» — «То, что ведет к революции и к победе рабочего класса». «Что нравственно?» — «То, что ведет к революции». «Кто друг?» — «Тот, кто ведет к революции». «Кто враг?» — «Тот, кто ей мешает». «Что является целью жизни?» — «Революция». «Что выгодно?» — «То, что ведет к революции». И т. д. и т. д.
Только при поразительной цельности и при огромной моральной силе могла создаться такая крупная историческая личность, как Владимир Ильич Ленин.
Экономический бюллетень. 1924. № 2. С. 1—2
МАСЛОВ ПЕТР ПАВЛОВИЧ (1867—1946) — экономист, социал-демократ; после II съезда РСДРП примкнул к меньшевикам; выдвинул меньшевистскую программу муниципализации земли, которую отстаивал на IV съезде РСДРП (1906 г.). После Октябрьской социалистической революции от политической деятельности отошел; занимался научной и педагогической работой, академик АН СССР.