В. Н. Шульгин
НА I ВСЕРОССИЙСКОМ СЪЕЗДЕ ПО ПРОСВЕЩЕНИЮ
На трибуне Владимира Ильича я видел в первый раз на Всероссийском съезде по просвещению. Съезд происходил в Москве с 26 августа по 4 сентября 1918 года, в здании бывших женских курсов на Девичьем поле1.
Круглый зал освещен сверху. За колоннами коридоры; двери из них ведут в канцелярию, в служебные помещения, а широкая лестница — наверх, на второй и третий этажи, в аудитории. Только из одной, самой большой аудитории двери выходят непосредственно в круглый зал. Они двойные. И поэтому шум из зала не доносится туда.
Сегодня в аудитории народу особенно много. Хоры переполнены. Люди толпятся в проходах. Еще вчера разнесся слух, что сегодня будет выступать Ленин. Но его все нет. Идут прения. Каждый слушает и ждет. Как только открывается дверь, в зале шорох. Все оборачиваются: не он ли? Но его нет. Прения закончились. Делегаты внесли предложения сделать перерыв на обед. Один из членов президиума возражает:
— Владимир Ильич уже выехал из Кремля. Через несколько минут будет здесь.
Работа съезда продолжалась. Только еще больше возросло напряжение ожидания.
Ленин вошел тихо и незаметно. И не сразу увидели его делегаты съезда, не сразу узнали об этом в президиуме. Только когда расступились люди, стоявшие около правой двери, и Владимир Ильич подошел к столу, раздались неуверенные аплодисменты: не все знали его в лицо. «Ленин?» — «Да, Ленин». Он поздоровался с сидящими за столом. И теперь из зала рвались рукоплескания.
— Вот он какой,— сказала сидевшая рядом со мной сельская учительница,— совсем, совсем простой.— Она говорила вслух, и никого это не удивило, никто не остановил ее. Каждый понимал: она в первый раз видела Ленина.
Ленин сел, что-то, улыбаясь, сказал Луначарскому и, пока тот выступал, внимательно рассматривал аудиторию. Затем встал и, приветственно кивая головой, подошел к столу.
— А кто это с ним? — спросила меня учительница.
— Мария Ильинична.
— Сестра?
— Да.
Зал стих не сразу. Слышался взволнованный шепот: не все могли быстро овладеть собой. Ленин говорил:
— Мы говорим: наше дело в области школьной есть та же борьба за свержение буржуазии; мы открыто заявляем, что школа вне жизни, вне политики — это ложь и лицемерие. Что такое был саботаж, объявленный наиболее образованными представителями старой буржуазной культуры? Саботаж показал нагляднее, чем любой агитатор, чем все наши речи и тысячи брошюр, что эти люди считают знание своей монополией, превращая его в орудие своего господства над так называемыми «низами». Они воспользовались своим образованием для того, чтобы сорвать дело социалистического строительства, открыто выступили против трудящихся масс2.
Это были простые слова, но они вносили ясность, поражали своей правдой, пригвождали саботажников к позорному столбу.
— Трудящиеся тянутся к знанию, потому что оно необходимо им для победы. Девять десятых трудящихся масс поняли, что знание является орудием в их борьбе за освобождение, что их неудачи объясняются недостатком образования и что теперь от них самих зависит сделать просвещение действительно доступным всем.
Владимир Ильич кончил речь так, как кончают разговор дома, в узком кругу товарищей: без пафоса, без ораторских призывов, без восклицаний:
— Все, что сочувствует народу не на словах, а на деле, лучшая часть учительства, придет на помощь,— и в этом для нас верный залог того, что дело социализма победит3.
— Просто и верно,— сказала моя соседка учительница.
— Просто и верно,— говорили многие приехавшие с мест народные учителя. И им казалось, что они всегда думали именно так, как сейчас говорил Ленин. Овацией ответили они ему.
Шульгин В. Памятные встречи. М., 1958. С. 9—11
Примечания:
1. Теперь здесь помещается Московский государственный педагогический институт им. В. И. Ленина. В. ZZ7
2. См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37. С. 77
3. См. там же. С. 78
ШУЛЬГИН ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ (1894—1965) — член партии с 1917 г. С 1918 по 1921 г.— ответственный работник Народного комиссариата просвещения. Впоследствии на педагогической и научной работе.