Попытка увоза В. И. Ленина (Ульянова) из Петрограда

В 20-х числах января чрезвычайная комиссия по охране города Петрограда получила сведения, что существует организация поставившая себе целью увезти В. И. Ленина из Петрограда в качестве заложника. К этому же времени было замечено, что за некоторыми квартирами в Петрограде усиленно следят какие-то лица. Несколько раньше были арестованы лица и среди них один шофер, которые пытались записывать номера автомобилей, выходивших из Смольного, а латышский караул у ворот Смольного отметил появление нескольких лиц, которые весьма интересовались выезжавшими из Смольного. Эти лица нередко задавали вопросы караульным: "кто это уехал", "Не такой ли?". Все эти сведения и наблюдения, постоянно стекавшиеся к Комиссарам Чрезвычайной Комиссии по охране города Петрограда, заставили принять некоторые меры предосторожности.

20 января Чрезвычайной Комиссии по охране гор. Петрограда удалось получить сведения. что в Перекупном переулке, д. №8, в кв. 17, у проживающей там торговки О. В. Саловой (Ивановой) нередко собираются военные, которые обсуждают вопрос увоза В. Ленина из Петрограда. После установления некоторых данных в ночь с 21-го на 22-е января были произведены одновременные аресты: в Перекупном пер., д. №8, где была арестована Салова, на Забалканском пр., д. 21. кв. 43, где был арестован подпоручик Ушаков, военный врач Некрасов, капитан А. М. Зинкевич. П. В. Некрасов, вольноопределяющийся Н. Н. Мартьянов.

Главное действующее лицо, председатель союза георгиевских кавалеров Осминин не был захвачен при этих арестах. Приступив к немедленному дознанию, Чрезвычайная Комиссия по охране гор. Петрограда поручила комиссарам комиссии - рабочим различных районов гор. Петрограда, ответственным перед партиями - отыскать Осминина. Выяснилось, что он ночует в различных местах, имея свою квартиру на Охте.

Арест Ушакова, Некрасова, и друг., сильно всполошил союз георгиевских кавалеров. На Захарьевской ул., где помещается этот союз, были кем-то выставлены наблюдательные посты, и когда двое комиссаров появились в районе д. № 14, то они немедленно были окружены шестью солдатами, которые не выпускали их из своего поля зрения, следуя за ними всюду куда бы они не пошли. Здесь же было обнаружено, что Осминин, вышедший из союза с несколькими спутниками, быстро вернулся обратно в союз.

Также было замечено, что автомобиль, который проезжал по Захарьевской, был сейчас же проконтролирован несколькими солдатами, вышедшими из двора д. №14, быстро пересекшими дорогу автомобилю и осмотревшими, как сидящих в автомобиле, так и номера автомобилей. На другой день утром, когда в союзе георгиевских кавалеров должен был собраться комитет, а может быть собрание особой группы, латышские стрелки энергичным движением окружили район и дом, вошли в помещение их союза и немедленно арестовали всех присутствующих. Среди них оказался Осминин, некоторые другие лица, нужные для следствия, а в помещении этого «культурно-просветительного союза» были найдены совершенно готовые бомбы, ручные гранаты, шашки и несколько винтовок со штыками. Все арестованные были доставлены в Смольный, комн. № 75, для допроса.

На предварительном дознании выяснилось, что на квартире Саловой, Осминин и Ушаков выработали план увоза В. Ленина из Петрограда. Исходной мыслью этого плана было то их запоздалое и неверное для настоящего времени наблюдение, что будто бы Ленин часто приезжает ночью на квартиру к В. Д. Бонч-Бруевичу, живущего на Херсонской ул. д. №5-7 по близости от Перекупного пер. Осминин, находившийся в интимной связи с Саловой, требовал от нее, чтобы она приняла к себе в лавку в качестве приказчика одного солдата, который должен был точно установить часы приезда и отъезда Ленина.

Установлено, что Салова отказалась принять к себе в дом на жительство такого названного приказчика, который по ее незначительной торговле был ей совершенно не нужен. Тогда Осминин стал требовать, чтобы Салова как-нибудь познакомилась с прислугой Бонч-Бруевича и через нее узнала, когда бывает Ленин в этом доме. Салова и в этом отказала Осминину. Тогда тот солдат, которому было поручено наблюдение, хотел поступить в дворники того дома, где живет Бонч-Бруевич. Так как ему не удалось осуществить эту мысль, то он стал следить за квартирой Бонч-Бруевича.

По признанию этого солдата, члена союза георгиевских кавалеров, Я. Н. Спиридонова, за то, что он выследит Ленина и поможет взять живьем или убить Ленина и Бонч-Бруевича, ему было обещано 20 000 рублей. В последнюю минуту, когда он, по его словам, уже много выследил, у него заговорила совесть, и он пришел на квартиру к Бонч-Бруевичу и подал записку, что ему необходимо видеть Бонч-Бруевича наедине и назначил, что он придет на другой день в 10 часов. Но так как Бонч-Бруевич почти никогда не бывает дома, то ему отказали в приеме и направили в Смольный, сказав, что по всем делам Бонч-Бруевич принимает именно там. В Смольном он дал показания сильно помогшие делу расследования. Ушаков, Осминин, Некрасов, все заявили, что по взглядам своим они сочувствуют партии социалистов-революционеров (центру).

После восстания 24-25 октября, Осминин и Ушаков вошли в сношение с Комитетом Спасения Родины и Революции и, по заявлению Осминина, этот Комитет обращался к ним, т е. к комитету георгиевских кавалеров с просьбой поддержать их во время выступления на защиту Учредительного Собрания. «Мы им не отказали, - показывает Осминин. - Они обещали нам дать компенсацию: если мы поможем защитить Учредительное Собрание, то они устроят нам большую газету». Переговоры вели: Ушаков, Некрасов, Осминин и друг. лица. «Члены президиума союза георгиевских кавалеров, - показывает Осминин, обещались поддержать Комитет Спасения». На вопрос, зачем они хотел увезти Ленина, а по словам Спиридонова - убить его, Ушаков заявил, что они были убеждены, что убийство Шингарева и Кокошкина произошло по распоряжению из Смольного, и они хотели получить заложника, чтобы прекратить кровопролитие. Когда им было указано, что следствие по убийству Шингарева и Кокошкина было назначено через полчаса после получения первых сведений В. И. Лениным, который лично распорядился, как председатель Совета Народных Комиссаров, принять самые экстренные меры к раскрытию преступления, что и было исполнено, то Ушаков разводил руками и говорил, что он теперь понимает, как он заблуждался, и что революция в Германии совершенно оправдывает в его глазах политику большевиков и что все те ложные сведения, которые он в изобилии получал на фронте про большевиков из буржуазной прессы, теперь совершенно выветрились на его душе и, что он полагает, что каждый должен оценить политику большевиков и изменить свое отношение к Советской власти и идти к ней на помощь.

Являются ли эти слова только отводом или искренним заявлением, судить пока трудно, но несомненно, что этот молодой человек, бывший адъютант главнокомандующего Московским округом, полковника Грузинова, отличавшийся большой храбростью и решительностью во время февральской революции, переживает большую душевную тревогу. Есть основания предполагать что, вероятно, удастся в скором времени установить также участников покушения на В. И. Ленина, которое было совершено некоторое время тому назад, при проезде его с митинга в Михайловском манеже, при отправлении на фронт первых эшелонов социалистической армии.

По обоим этим делам ведется тщательное расследование Чрезвычайной Комиссией по охране гор. Петрограда.

Источник: Известия совета рабочих и солдатских депутатов №20 (284) 26 января 1918 г.

http://yroslav1985.livejournal.com/156779.html