П.П. Славин
Ленин и „Молодая Россия"
(Из личных воспоминаний)
В буреломный 1905 год революционные организации вышли из подполья на свет. Жизнь бурлила, кипела, раскидывая огненно-революционное пламя по всей стране от Невы до Лены, от моря Белого до Черного... Красное море флагов развивалось повсюду. Самодержавный полицейско-бюрократический режим всем претил. Пролетариат организовался и выступил не с экономическими только, но и политическими требованиями. В Петербургском университете происходили не только экономические сходки, но и политические митинги. Все вдруг заговорили, — правда, очень ненадолго, — открыто. Та часть студенческой молодежи, по преимуществу из разночинной провинциальной интеллигенции, которая сливала свою судьбу с судьбою пролетариата — единственной подлинной революционной силой, открыто в студенческой столовой на эстраде записывалась в социалистические партии. Часть студенчества, которая официально не включала себя в партийные рамки, также не стояла в стороне от революционного движения.
Организовалась довольно большая группа студентов социал-демократов фракции большинства (большевиков). В конторе студенческой столовой, находящейся вблизи от университетских зданий, происходили партийные собрания до тех пор, пока министр Дурново с градоначальником Треповым не закрыли этот очаг революции. На одном из студенческих собраний, в начале декабря 1905 года было предложено фракцией большинства приступить к изданию студенческого печатного органа, чтобы обеспечить партийное влияние на студенческую массу. Предполагалось начать с конца декабря этого года издание большой специальной общественно-политической и литературной газеты журнального формата в 16 страниц. Относительно названия газеты было много разных предложений, но решено было назвать новый студенческий печатный орган — «Молодая Россия». На этом названии остановились не потому только, что оно противополагалась старой царской России, с которой студенческая молодежь, организующая газету, шла в бой, но и в память исторической прокламации, вышедшей в 1862 г. под названием «Молодая Россия». Автор этой прокламации П. Г. Зайчиевский отрицал возможность мирных преобразований. Он, не боясь насильственной революции, какие бы жестокие формы она не приняла, верил в то, что час социального переворота близок и призывал в бой с императорской партией (помещики, буржуазия). — «Помни, что тогда, кто будет не с нами, тот будет против; кто против — тот наш враг, а врагов следует истреблять всеми способами».
Газеты в этот революционный период, согласно временных правил, изданных 24 ноября 1905 года, выходили без всякого разрешения, так сказать, явочным порядком, и без предварительной цензуры, но post factum «крамольные» газеты по выходе номера в свет приостанавливались впредь до судебного приговора, на издания накладывались аресты, опечатывались редакции. Хотя правилами 24 ноября предварительная цензура как бы упразднилась, но цензурное «око» не дремало и по-прежнему следило за «преступными деяниями» крамольной печати с тем, чтобы привлекать отчаянных редакторов и дерзких авторов к судебной ответственности. Для рьяных блюстителей порядка открывалось широкое поле усмотрений и деятельности. «Налеты» полиции на редакции, типографии, обыски, конфискация революционной литературы, аресты — было обычным явлением.
Эти-то «временные правила» и создали такое положение, как острили тогда:
«Печатай книги и брошюры,
Свободой пользуйся святой,
Без предварительной цензуры,
Но с предварительной тюрьмой...»
Такова была пресловутая «свобода печати», иллюстрацией которой являлся хотя бы популярный рисунок С. Чехонина — медаль, выбитая в память нового закона о свободе печати. В центре этой медали изображен закованный в цепи художник, держащий кисть в зубах, которой он расписывает на свертке чистой бумаги еловую шишку («Зритель», 1905 г., № 24).
Хотя прежний, так называемый, «эзоповский язык», весь построенный на двусмысленности, после 17 октября, в связи с объявлением свободы печати, отпал, но язык правды, язык негодования жестоко карался. Но это не устрашало революционную печать. Только полиция успеет ампутировать какой-нибудь зараженный свободой орган, как вместо него рождается другой под новым названием. От редакторов революционных изданий требовалось два качества: политическая благонадежность с полицейской, разумеется, точки зрения и готовность сесть в тюрьму в случае привлечения издания к суду. Словом, лицо незаподозренное в крамоле и самоотверженное.
Таким редактором-издателем газеты «Молодой России» был de jure В. Лесновский, студент-сибиряк (помнится, красноярец). Редакционная коллегия образовалась из студентов. Из студентов большевиков в газете «Молодая Россия» участвовали: Крыленко, Войтинский, Гапеев, Энгель, Каплан. Принимали участие в «Молодой России» и внепартийные, сочувствующие этому изданию и знакомые с ведением журнального и газетного дела, как сотрудничавшие во многих столичных журналах и газетах. Часть их привлекалась просто для маскировки, к чему в то время приходилось прибегать легальным большевистским изданиям. (В «Новую Жизнь», например, были привлечены эстетствующие поэты, и официальным редактором ее числился ничего общего с большевиками не имеющий поэт Минский.)
О выходе в свет «Молодой России», первый номер которой не мог выйти в конце декабря, по причинам от редакции независящим (поиски типографии и пр.), выпущены были помимо публикации в «Новой Жизни», особые объявления*, напечатанные в типографии на красной бумаге, размером 1/2 листа, широко распространяемые студенчеством, со следующим текстом:
«Наука учит жизнь и сама жизнь. Школа должна быть глашатаем науки и жизни. Русская действительность не раз говорила голосом школы, и этот голос будил и тревожил тяжелый покой русской действительности. Наука и жизнь — это часть и целое, а потому наша газета, обслуживая интересы школы, будет, прежде всего, говорить о широких запросах общественной жизни. В темном и сложном лабиринте социальных задач современности, нашей путеводной звездой будет яркий маяк социализма, а светлые лучи его — идеи социал-демократии укажут нам нашу дорогу, осветят наши задачи. Под ее знаменем, в рядах пролетариата мы поведем борьбу за новые формы жизни, когда будут свободны и тело и дух человека, когда знание, сделавшись достоянием всех, перестанет служить орудием порабощения. Эта борьба — цель нам предстоящей работы. Наше оружие — свободное, смелое, правдивое слово. Мы идем с пролетариатом , и те, кто с ним — наши друзья, кто против него — наши враги».
Молодая редакция приютилась под крылом «Новой Жизни» (Невский пр., 68), руководимой самим Лениным, который жил в Петербурге нелегально.
Владимира Ильича Ленина мне приходилось неоднократно видеть в редакции «Новой Жизни», куда я давал для печати информационный материал о рабочем студенческом движении, митингах и пр. С конца октября (по ст. стилю) 1905 года выпущены были в Петербурге партийные легальные газеты. У большевиков выходила одна за другой — «Новая Жизнь», «Северный Голос», «Волна», «Эхо», «Вперед» и др. Владимир Ильич, приехавший после манифеста 17 октября 1905 г., о так называемых свободах, из-за границы в Россию, чтобы здесь, в столице, в самом огне революции руководить борьбой пролетариата, принял большое участие и в газетной работе. Нередко заходил в конце 1905 года Владимир Ильич и в редакцию прогрессивной и в то время популярной газеты «Товарищ», где я состоял постоянным сотрудником с момента возникновения этой газеты (с ноября 1904 года), выходившей сначала под названием «Наша Жизнь». Здесь в редакции «Товарища» («Наша Жизнь») по дороге в кабинет редактора Владимир Ильич, случалось, задерживался около моего стола, заваленного ворохом бумаг, газет, книг. Очистив стол, я приглашал Владимира Ильича присесть. На приглашение других товарищей, работающих в одной со мной большой комнате, Владимир Ильич, улыбаясь, отвечал: «нет, уж я примощусь к красному камню, к одному из порфиритов». Узнав мое имя — Порфирий, он раз как-то сказал, что оно по переводе с греческого языка на русский — значит пурпуровый, красный. — «А вы еще в квадрате красный, вот меня и тянет к вам». Так название — «один из порфиритов» и прилепилось ко мне. Товарищи склоняли его во всех падежах и перекинули его вслед за мной в Сибирь, где немногие знали происхождение этого эпитета.
Владимир Ильич брал на моем столе первый попавшийся клочок бумаги и на моих глазах быстро, крупно размашистым почерком, без помарок, с полунаклоненной вперед головой набрасывал что- то, улыбаясь порой, а я наблюдал за этим человеком с исключительной индивидуальностью. Внешностью на первый взгляд он ничем не отличался и мог затеряться в любой толпе. Невысокая, коренастая фигура в простом на вате черном драповом пальто, с барашковым воротником, которое, между прочим, при входе в редакцию не скидывалось. Приятное, характерное, умное, несколько смуглое лицо. Большой, широкий нос, толстые губы, маленькие темно-карие глаза, очень живые, пронизывающие. Светлая шевелюра на голове, потом уж я узнал, что он носил парик, так искусно прилаженный. Всмотришься повнимательнее — это знакомая по скульптуре, рисункам голова древнегреческого мудреца Сократа. Недаром, говорят, известные скульпторы Гинзбург и Аронсон осаждали Ленина за границей с предложением вылепить его голову, обладавшую особой красотой. Владимир Ильич Ленин не участвовал в «Товарище» («Нашей Жизни») своими статьями, но он, как нам было известно, снабжал редакцию материалом, относящимся к развитию рабочего движения. Так, припоминаю, редакция получила от В. И. точнейшие сведения о рабочем движении на Путиловском заводе. Посещения Владимиром Ильичем редакции «Товарища» не прекращались до начала 1906 г.2*
С исписанными на моем столе листочками, Владимир Ильич входил в редакторский кабинет. Мне, как и другим сотрудникам «Товарища» («Нашей Жизни») также приходилось иногда заходить в это время в кабинет с материалом для следующего номера газеты. И там было заметно, что Владимир Ильич становился центром общего внимания. Его темно-карие, полные внутренней силы и энергии, глаза как-то особенно блестели. Говорил он метко, выразительно, искоса поглядывал, то на одного, то на другого. Здесь случалось видеть Владимира Ильича, беседовавшим с проф. Л.В. Ходским — основателем культ.-просвет, товарищества «Наша Жизнь», с зав. отделами и старшими сотрудниками газеты: В. В. Водовозовым, В. В. Португаловым, Е. Д. Кусковой, Прокоповичем, Ст. Ив. Гриневицким, А. М. Хирьяковым и др.
Появление Владимира Ильича всегда как-то оживляло «Нашу Жизнь». Ключом бившая в нем жизненная энергия заражала всю редакцию. Из кабинетов редактора и зав. отделом (профессионального) рабочего движения, куда В. И. чаще всего заходил, и, где царила Е. Д. Кускова, претендовавшая в то время на роль руководителя рабочим движением, доносились горячие споры до нашей общей комнаты, где мы, большинство студенческая молодежь, строчили заметки для газеты. Раздавался веский голос Ильича. И когда этот боец твердо шагал через нашу комнату со свойственной ему особой улыбкой, то чувствовалось, что победа за ним.
После его ухода, взволнованное настроение редакции отражалось и на нас, молодых сотрудниках. Случалось, что Владимир Ильич и пред уходом из редакции задерживался в нашей комнате, где кто-нибудь из товарищей «Товарища» оживленно, с азартом рассказывал о каком-нибудь происшествии на митинге и пр. В. И. слушал внимательно, а когда кто-нибудь из молодежи рассказывал что-нибудь смешное, В. И. смеялся так заразительно, что и после ухода его в нашей комнате долго не прекращался смех. Кроме редакции вышеупомянутых газет, я встречал Владимира Ильича в Вольном Экономическом Обществе, богатая библиотека которого была открыта в определенные дни и часы для всех.
В Вольном Экономическом Обществе сравнительно часто происходили собрания, преимущественно по вопросам сельского хозяйства, но в бурные годы первой революции там случались и политические собрания. На одном из таких собраний выступил Владимир Ильич Ленин, и мне удалось слышать речь этого народного трибуна. Он показался мне тогда не таким, каким я видел его в редакции за своим столом. Он весь как-то преображался. Насквозь зараженная волей и плавно текущая речь Владимира Ильича произвела на меня, да видимо и на всех присутствующих на этом историческом собрании, огромное впечатление. Атмосфера была напряженная. Здание В. Э. О. было окружено нарядом полиции. Чины полиции вошли внутрь помещения, но Владимир Ильич успел закончить свою речь, сошел с трибуны и затерялся в толпе. И на этот раз никто из присутствующих на собрании арестован не был. Видно было, что полиция искала оратора, но ему удалось скрыться и незаметно выйти с толпой.
Помню митинг в доме бывшей графини Паниной3*. Там, на трибуну выходили один за другим фигуры столичных ораторов. Козыряли тузами, но карты их были биты.
Выступил на трибуну ярый полемист Ленин. Говорил он недолго, но как-то сразу завладел многолюдной аудиторией, не состязаясь с известными всему Петербургу ораторами. Речь его была проста и лишь по существу. С железной логикой он доказал, что кадеты, эсеры не правы. И ему поверили. И этот, до сего часа чужой аудитории оратор, сходит с трибуны под гром аплодисментов, переходящих в овации.
В революцию 1905 г. Владимир Ильич Ленин проявлял большую активность, хотя внешне она была незаметна. Так к моему тогдашнему удивлению я не видел его в Совете Рабочих Депутатов, образовавшемся в Петербурге 13 октября и существовавшем до 3 декабря. Там фигурировали Хрусталев-Носарь, Троцкий и др. Представителем от ЦК был А. А. Богданов. Заседания Совета происходили б. частью в Вольном Экономическом Обществе. Здесь на одном-двух заседаниях, происходящих в конце ноября, циркулировали слухи, что Ленин пришел, но присутствие его для публики было незаметно. Он забрался на балкон и наблюдал оттуда4*. 3 декабря вечером были арестованы на заседании все члены Совета Раб. Депутатов.
При мимолетных встречах с Лениным всегда казалось, что он мыслит на ходу, о чем красноречиво говорили глаза, а особенно его улыбка. Случалось мне и беседовать с Владимиром Ильичем и слышать не мало его отзывов о современных событиях. Сожалею теперь, что я ничего этого тогда не записывал, приводить же слова на память я не решусь: с тех пор прошло слишком много лет.
Но вернусь к нашей студенческой газете. К 1 января 1906 г. в редакции был готов для первого номера газеты материал, который 2 января был передан в типографию Пастора (Литейный пр., 60). 4-го января должна была выйти в свет «Молодая Россия». Чтобы получить основное идеологическое руководство изданием и чтобы сразу же завоевать авторитет молодой газеты, мы обратились к идейному вождю революции В. И. Ленину, с просьбой написать передовую статью.
Ленин, приветствуя издание студенческой газеты, и, одобряя мысль, что вновь нарождающаяся общественно-политическая и литературная газета должна обслуживать не только идейные и материальные интересы студенчества (как это было с прежними студенческими газетами), но и связывать их общественное дело с интересами пролетариата, как класса, ведущего русскую революцию, охотно без всякого гонорара, дал для «Молодой России» статью «Рабочая партия и ее задачи при современном положении» (Собр. соч. т. VII.), в которой он давал оценку положения после подавления московского вооруженного восстания и определял задачи, стоящие перед рабочей партией. Статья эта после набора из типографии была доставлена Ленину для корректуры. Владимир Ильич в этот момент как раз, находился в редакции «Новой Жизни»5*. Оторвавшись от работы, он быстро прокорректировал свою статью и возвратил ее через меня для печати.
3 января типография приступила к печатанию газеты «Молодая Россия». 4 января должен был быть выпущен первый номер ее в 16 страниц. «Молодая Россия» не имела официального подзаголовка, что она является органом большевиков, но фактически она была именно таким органом и по подбору главных сотрудников и по направлению. Редакционная коллегия обратилась к сотрудничеству писателей исключительно с.-д. направления (А. В. Луначарский, Ю. Каменев, М. Ольминский, А. Богданов (покойный). Первое место в «Молодой России» бесспорно занимал Ленин.
В отделе — «из партии» была напечатана резолюция конференции большинства (большевиков) по важнейшим партийным и политическим вопросам: 1) о слиянии центров, 2) о реорганизации партии, 3) по аграрному вопросу, 4) о Государственной думе6*.
«Молодая Россия» набиралась в то время, когда в Москве самодержавным правительством рукой палача адмирала Дубасова было жестоко подавлено рабочее восстание, а петербургский пролетариат, изнуренный продолжительными забастовками, сделал передышку, набирая новые силы для дальнейшей борьбы с правительством.
Статья Ленина и начинается с оценки роли московского восстания в революции 1905 года.
Максим Горький дает фактическую картину московских событий до борьбы на Пресне, где, как видно из следующей статьи «Победители и Побежденные», принадлежащей перу студента А. Гапеева, сосредоточились до 10000 рабочих, «не пожелавших сдаться без гарантий неприкосновенности их личности» и где было выпущено 600 артиллерийских снарядов
Максим Горький в заключение своего обзора революционных действий в Москве приходил к следующим выводам: «пока своей мудрой деятельностью г. Дубасов доказал одно — возможность у нас вооруженного восстания, в чем многие сомневались. А затем этот мудрый стратег, как нельзя лучше, быстро и глубоко революционизировал московских буржуа».
Обман правительства, пытавшегося погасить революционную энергию пролетариата в лжепарламентизме, разоблачил в «Молодой России» М. Ольминский в своей статье «Политическая ловушка», посвященной предстоящему созыву Государственной Думы. В конце этой статьи автор сделал предсказание, которое всецело оправдалось в октябре 1917 года. Рассуждая о намерении правительства через Гос. Думу погасить огонь пролетарской революции, он писал: «Заманить пролетариат в мышеловку приятным запахом и затем прихлопнуть дверцу, — таков весь смысл нового избирательного закона. К счастью, для пролетариата мышеловка слишком грубо сляпана, от нее слишком разит духом участка и охранного отделения, чтобы российский пролетариат, уже поднявшийся на высокую ступень политической сознательности, позволил обмануть себя. Не в думе и не через думу он будет добиваться признания своих политических прав. Он знает, что его сила не в думе, составленной хотя бы и по новому закону. Его сила в организованности, сплоченности и самоотверженной массовой борьбе...».
Студент Борис Бразоль сообщил о процессе «двадцати восьми», подписавших «красное» антимилитаристское воззвание, которое в октябре 1905 года было расклеено на улицах Парижа.
Студент А. Замятин в своей статье «Политический пустоцвет» развенчал бывшего «героя» 9 января Георгия Гапона.
В хронике подведены были итоги гражданской войны за 2 недели; об аграрных беспорядках, обысках, арестах, о приостановке по распоряжению властей изданий газет впредь до судебного приговора в Москве, Варшаве, Лодзи, Киеве, Харькове, Тифлисе, Баку, Одессе, Новочеркасске, Перми и др. городах.
Вместо фельетона помещены были эскизы студента А. Тихонова из жизни русского университета, который по определению автора «не только храм науки, но и поле битвы. В его стенах давно идет борьба защитников свободы с поборниками рабства...» В эскизах этих под заглавием «Из прошлого» изображены приливы и отливы студенческого движения, бунты и затишье.
В первый номер «М. Р.» вошла только часть эскизов «Из прошлого», продолжение должно было идти в следующих №№ «М. Р.». Материал для второго номера «Молодой России» частью уже имелся, в том числе и продолжение статьи Максима Горького — «По поводу Московских событий». Владимир Ильич Ленин обещал нам новую свою статью. Она должна была идти передовой. Во втором же и следующих №№ «М. Р.» должна была идти моя повесть «Кровавое воскресенье». Я видел страшные события 9 января и случайно остался жив.
Вернемся к первому и последнему номеру «Молодой России». На титульном листе газеты была марка: в левом углу красовался молодой орел, как вестник победы. Но хищный двухглавый орел налетел и задушил «Молодую Россию». 3 января 1906 г., накануне выхода в свет «Молодой России» в типографию налетела полиция и конфисковала напечатанный уже первый номер газеты, единичные экземпляры которой, быть может, удалось сохранить только тем, кто принимал в организации этого органа самое активное участие и во время печатания его был в типографии. Владимир Ильич, выражая сожаление о преждевременной гибели нашего детища, подбадривал нас, что посев 1905 г. слишком реален, что он взойдет, что близится великая массовая борьба и что победа пролетариата неизбежна. Он приветствовал это оживление революционной самодеятельности среди студенчества и рекомендовал студенчеству связаться с рабочими организациями, чтобы шире развертывать работу и смелее ставить свои задачи.
Так погибла в черных объятиях «Молодая Россия». Недобитая в 1905-1906 гг. гидра царизма вновь яростно подняла голову. Наступила реакция, разгромившая левые партийные организации и отнявшая почти все героические завоевания рабочего класса. Черная ночь объяла всю Россию еще на 11 лет. И нужна была большая буря, чтобы разнести тяжело нависшие над страной тучи.
* В этих объявлениях газета «Молодая Россия» называлась органом студентов социал-демократов. Перечислялись по фамилиям сотрудники газеты — студенты: Абрамов, Антипов, Аполлонов, Н. Богданов, Бразоль, Войтинский, А. Гапеев, Горохов, Домонтович. Дорошелин, Жирновецкий, Замятин, Каплан, Кузьмин, Лесновский. Медик-Шах-Назаров, Макаров, Невежин, Павловский, Ротт, Севрук (Гвоздев), Селюк, Славнин, Шимковский, Тихонов, Цензор, Энгель и др. Сообщалось, что кроме студентов, в газете примут участие: Адамович (Орловский). В. Базаров, А. Богданов, М. Горький, Н Ленин, А. Луначарский, М. Ольминский, Потресов (Старовер), Б. Радин, П. Румянцев, С. Струмилин, Скиталец, Тарасов и др. Извещалось, что прием по делам редакции в столовой университета ежедневно от 2 до 5 ч. и в редакции по понедельникам, средам и пятницам от 4 до 5 ч. Условия подписки в Петербурге и в провинции и прочее.
2* Прим. редакции. Факты посещения В. И. редакции либеральной газеты „Товарищ" и дачи в нее материалов требуют проверки.
3* Прим. редакции. Автор воспоминаний, видимо, имеет в виду выступление В. И. 9 мая 1906 г. на массовом собрании в доме Паниной. (См. воспоминания о Ленине Н. К. Крупской. ГИЗ. 1930. Стр. 143).
4* Прим. редакции. В. И. Ленин выступал и открыто на 17-м заседания Сов. Раб. Деп. 26 (13) ноября 1905 г. по вопросу о локауте, объявленном заводчиками в ответ на введение рабочими 8-час. рабочего дня. Предложенная В. И. резолюция была принята Советом. (См. собр. соч. 2 изд. Т. VIII. Стр. 553).
5* Прим. редакции. «Новая Жизнь» была закрыта 3 дек. 1905 г. (ст. ст.), поэтому автор воспоминаний ошибается. Чтение корректуры происходило где-либо в другом месте.
6* Прим. редакции. Речь видимо идет о резолюциях Таммерфорской конференции в декабре 1905 г., на которой были приняты резолюции по этим вопросам. Отсутствие экземпляра „Молодой России" не позволило редакции практически проверить это.
"Сибирские огни" 1930 № 9
Благодарим за предоставленный материал Геннадия Нестерова