XXXV. ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ И СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ
Побуждаемый ростом нелегальных организаций нашей партии, пытался привлечь интеллигенцию к работе при Бюро Центрального Комитета и Петербургском Комитете, но тщетно. Все «бывшие» с.-д. большевики — интеллигенты и литераторы — засели в учреждениях и организациях союза городов, земств, военно-промышленных комитетов и т. п. Многие из них, как, например, Стеклов, Шарый, Данский, Красин, Красиков и др., на версту не подходили к нелегальной работе и бежали от нелегальной публики. Из всей массы интеллигенции прошлого мне удалось привлечь лишь немногих.
И в этот приезд также часто навещал А. М. Горького, встречался у него с интересными людьми, получал от него сведения и материалы, а также некоторую сумму денег на нашу работу. Сам Алексей Максимович мечтал о создании в России из буржуазной интеллигенции радикально-демократической партии, так как существующие, по его мнению, не удовлетворяли и не могли удовлетворять ее.
В декабре 1916 года состоялись в Москве различные съезды организаций, работавших на «оборону страны»:
Союза земств, Союза городов с участием военно-промышленных комитетов, бирж (коммерческой и хлебной), кооперативов и «Рабочих делегаций» (от больничных касс, кооперативов, профессиональных союзов). Эти съезды приняли целый ряд антиправительственных, либеральных резолюций. Одна была принята на собрании уполномоченных губернских земств 9 декабря 1916 года; она содержит ряд нападок на «лиц», которые плотным кольцом сомкнули верховную власть, внесли ядро растления в недра народной совести и продолжают подтачивать «корни нашей государственности». «Разруха растет с каждым днем, — продолжает резолюция и предлагает: — Спасение в действенном патриотизме и живом чувстве ответственности перед родиной. Когда власти становятся преградой на пути к победе, ответственность за судьбы родины должна принять на себя вся страна... Правительство... ведет Россию по пути гибели и колеблет царский трон». Такова была позиция «земского либерализма». Сохранить «корни государственности» и «царский трон» — вот к чему сводилась задача либералов, напуганных грядущей революцией!
Буржуазия, объединенная в Союз городов, также приняла резолюцию, требующую «ответственного министерства» и приглашавшую к объединению на почве работы по продовольствию страны и армии. Но и этих резолюций было достаточно, чтобы Штюрмер разогнал съезды. После разгона уполномоченные стали на словах еще левее и приняли следующую резолюцию:
«Совещание представителей общественных организаций
11 декабря 1916 года.
Запрещение и разгон съездов заставляет нас, представителей общественных организаций всех классов населения, съехавшихся на продовольственное совещание, выразить свое возмущение и решительный протест против привычной политики старой власти, распыляющей и дезорганизующей страну в момент, требующий от народа крайнего напряжения и объединения всех его сил.
Отечество в опасности! Продовольственная разруха растет с каждым днем. Легкомысленные, никаким общим планом не связанные действия бездарной власти делают этот кризис все более и более страшным. Призрак голода грозит армии и народу. Правительство, давшее Сухомлиновых, Мясаедовых и Штюрмеров, с самого начала войны мешало армии исполнить ее трудную задачу. Миллионами жизней и пятнадцатью занятыми губерниями заплатила страна за ошибки и преступления власти Русское общество с самого начала войны, забыв все прежние прегрешения власти, отдало свои силы на совместную с правительством борьбу против внешнего врага. Но безответственная власть в стремлении спасти свои отжившие привилегии и прерогативы, став игрушкой в руках кучки темных проходимцев, продолжала и продолжает вести в тылу предательскую борьбу с обществом и народом. Этой бессовестной и преступной власти, дезорганизовавшей страну и обессилившей армию, народ не может доверить ни продолжение войны, ни заключение мира.
В роковые дни, решающие судьбы родины, должно быть покончено с политической системой, приведшей страну на край гибели. Час настал. Неотложной задачей момента становится объединение всех слоев и классов населения в крепко спаянную организацию, способную вывести страну из мертвого тупика. Опираясь на организующийся народ, Государственная Дума должна неуклонно и мужественно довести начатое великое дело до конца. Ни компромиссов, ни уступок
Наше последнее слово — к армии. Пусть знает армия, офицеры и солдаты, что правительство, разрушая и распыляя живые силы страны, наносит непоправимый удар общему делу. Пусть знает армия, что вся страна готова сплотиться для того, чтобы вывести Россию из переживаемого ею гибельного кризиса».
Эта резолюция получила широкое распространение. Вообще, благодаря цензурным строгостям, все резолюции, речи, письма отдельных государственных мужей и прокламации приобретали особый интерес и копировались весьма усердно всеми способами. По рукам ходили рукописи, трактовавшие вопросы войны, продовольственного кризиса, различные «взгляды» на войну, текущий момент и т. п. Некоторую часть мне удалось сохранить, но большую часть я переправил за границу.
Наряду с прокламациями, воззваниями, речами депутатов и тому подобными документами, частью помещенными выше, в последние месяцы 1916 года ходили по рукам рабочих еще следующие декларации:
1) Обращение «Ко всем гражданам», отбитое на пишущей машинке, следующего содержания:
«Третий год длится позорное, бессмысленное самоистребление народов. Несколько миллионов людей убито и искалечено, около ста миллиардов общественного достояния потрачено безвозвратно, разорены целые страны, все трудоспособное население Европы под ружьем или на военных заводах...
Во имя чего? Во имя освобождения народов от ига Германии — говорят нам. Во имя освобождения народов от ига Англии — говорят немцам. Только невежды могут повторять эту ложь, пущенную господствующими классами. В этой войне банкиры Лондона, Парижа и Берлина руками подвластных и союзных им народов решают вопрос, кому из них господствовать над миром.
Промышленники и помещики всех стран не довольствуются той долей нетрудовой прибыли, какую ежегодно им дарят рабочие и крестьяне, недополучая за свой труд и переплачивая на товарах. Они стремятся собранные таким образом несметные капталы вкладывать в новые производства рази новой большой нетрудовой прибыли. А так как собственная страна, по бедности ли населения (Россия), по насыщенности ли рынков (в Германии, Англии), не может поглотить всей добавочной выработки товаров, возникает стремление продавать эти товары за границу, не допуская в то же время продажу иноземных товаров у себя, в отечественной стране, хотя они были бы лучше и дешевке.
Так сталкиваются интересы капиталистов отдельных стран. Но интересы капиталистов — что интересы правительств, потому что современные правительства — монархи, президенты, министры и депутаты, чиновники, офицеры и духовенство — простые наемники капитала, так же как газетные писаки, дипломаты, шпионы и вся колоссальная шайка лакеев и прихлебателей, которая именуется «общественным мнением».
Пользуясь покровительством своих министров, своего суда, своей церкви и полиции, опираясь на свое исключительное положение в хозяйстве страны (как собственники всех средств и орудий производств), капиталисты руководствуются одним идеалом в политике внутренней: понизить заработок рабочим, повысить аренду съемщикам земли и квартир, вздуть цены на товары и придушить всякую попытку народного протеста.
Опираясь на то же правительство и на одураченных, вымуштрованных до потери человеческого образа солдат, капиталисты преследуют одну цель в политике внешней: укрепить за собою во что бы то ни стало богатые рынки для выталкивания туда избыточных товаров, для приложения там избыточных капиталов. Лакеи германских биржевиков с таким же «честным патриотическим сознанием» трубят об освобождении Польши, с каким г. Милюков призывает русский народ к освобождению Галиции, Армении и Царьграда. Разница лишь та, что каждый лакей старается только для своего господина.
В течение многих лет Англия, захватившая лучшие колонии, и Германия, еще совсем почти не имевшая колоний, но располагавшая огромными избыточными капиталами, готовились к борьбе между собою и искали союзников. Те страны, имущие классы которых имели основание бояться конкуренции английских капиталистов или находились под тяжелой пятой лондонских акционерных компаний, примкнули к Германии; государства же, боящиеся соперничества немецкой промышленности, заключили военные договоры или поддерживали «сердечное согласие» с Англией. Весь мир распался на два лагеря, ревниво следившие друг за другом, состязавшиеся в лихорадочных вооружениях, готовые по любому пустому случаю толкнуть человечество на самоистребление.
Праздный спор — кто начал войну? Капиталистические клики всех стран готовились к ней.. На всех них лежит вина за это невиданное по жестокости и количеству жертв преступление. Асквит, Бриан, Бетман и Трепов, Шиманн и Милюков, Д1Аннунцио и Рол-лан — все бесчисленные лакеи, пророки, певцы капиталистических классов сказали свое слово «война до конца», война до тех пор, пока пятнадцатилетние мальчики не будут отправлены в окопы, пока старики и женщины не умрут с голоду, оплакивая смерть сыновей, мужей и братьев, пока не будут уничтожены все сокровища и памятники человеческой культуры! Война до тех пор, пока мошенники власти не перервут друг у друга холопствующих народов в дележе благ, принадлежащих этим народам!
Граждане — вы рабочие и крестьяне, вы пролетарии умственного труда, — где же ваше слово, почему не звучит оно громко и властно? Или ваша совесть, потрясенная до конца, ваша мысль, запутавшаяся в противоречиях, уже не способна подсказать вам решений, достойных человека и гражданина? Или вы убеждены, что свобода и экономическое благосостояние России немыслимы без завоевания Галиции, Армении и Царьграда? Неужели и после этих 28 кровавых месяцев вы способны разделять лживые утверждения продажных газеток, что эта война — война за свободу человечества и что это — последняя война? Неужели вы не отдаете себе отчета в том, что, если капиталистические шайки воюющих стран не утопят Европу в крови, а заключат мир, они не будут готовиться к новой борьбе, искать новых союзников и вооружаться до последнего народного гроша? Не только Англия и Германия в лице своих банков и компаний претендуют на мировое господство; такими же претендентами являются американские и японские капиталисты; и как бы ни кончилась война, она лишь начало ужасающих мировых конфликтов, в которых Россия будет играть свою обычную роль наемника той или иной коалиции индустриальных держав,
Свобода и мирное сотрудничество народов — великая цель, достойная жертв. Но не она воодушевляет гешефтмахеров капитала. Индия и Египет стонут под ярмом «освободителей»-англичан. Марокко и Тунис историей своих восстаний свидетельствуют о «либерализме» Франции. «Освобожденная» Триполитания превращена итальянцами в застенок. Разгромленная Галиция и Армения, попираемая Финляндия, пепел туркестанских селений, эшафоты Ирландии и уничтожения китайского народа взывают к отмщению. Чем эта компания «освободителей» лучше угнетателей-немцев?
Прочный мир между народами возможен лишь тогда, когда все средства и орудия производства, служащие ныне источниками нетрудового дохода для их частных владельцев будут секвестированы государствами и объявлены публичным достоянием, подобно мостам и дорогам, речным путям. Каждый здоровый человек должен будет трудиться, и каждый трудящийся получит от общества полную стоимость своего труда. Вся выработка продукта будет поступать в общественные магазины и распределяться среди народов по ценам, равным стоимости труда, затраченного на производство и доставку этих продуктов С плеч народов в стране снимается тот многомиллионный налог, какой выплачивается ныне капиталистам в виде урезок заработной платы и переплат на товарах. Только излишек продуктов, за удовлетворением всех потребностей страны, будет вывозиться за границу в обмен на необходимые товары, вырабатываемые в других странах. Каждое предприятие будет производить лишь в меру предъявляемых к нему страной требований. При таких условиях не может быть искусственных товарных излишков, которые теперь проталкиваются капиталистами на чужие рынки и служат первой причиной международных столкновений — излишние капиталы, стремящиеся к прибыльному приложению в чужих краях. Капитал вообще создается из недоплат работнику за труд и переплат потребителей на товарах. Если трудящийся получит полную стоимость своей выработки, а потребитель заплатит за товар лишь то, что он стоит, — откуда возьмется прибыль, слагающая свободные капиталы? Да и кто будет стремиться к прибыли, если производство и распределение благ будет всецело в руках свободных организованных народов, а не банкирских шаек?
Граждане, поверив лжи своих правителей, отдав жизнь детей и все достояние страны в руки своекорыстных групп, вы, ослепленные звонким словом «свобода народов», терпите неслыханный позор в своем отечестве: вы как бы отказываетесь видеть, что вами правят кликуши и проходимцы,, сознательные провокаторы и предатели, Распутин и Питирим, Протопопов и Родзянко — глашатаи свободы, династия Романовых в роли защитника угнетенного человечества. Милюков и Шидловский — духовные вожди России.
Где границы нравственного падения властвующих классов нашей родины, где предел нашего общественного развала? Пустеют поля, закрываются общественно полезные предприятия. Все, что еще производится в стране) скупается за обесцененные, никому не нужные бумажные деньги и поедается армиями. Остатки подбираются спекулянтами и гноятся в складах в видах дальнейшего поднятия цен. И почти ежедневно на плечи нищающего народа возлагаются все новые и новые налоги, за счет народного труда заключаются новые займы.
Граждане! Не кажется ли вам, что роковая грань достигнута; капиталистический мир изживает самого себя; или погибнет человечество, руководимое плутократией, или оно еще способно открыть новую эпоху свободного труда и международной солидарности.
На полях сражений исчезла идея государства как объединения капиталистов ради насилия внутри и завоевания вовне. На пролитой крови народов утверждается идея нового государства как организации трудящихся ради справедливого распределения благ, равенства в отправлении обязанностей и равного участия в управлении. В этот час величайшей опасности мы в полном единении с итальянской, сербской и болгарской социалистическими партиями, в братской солидарности со значительной частью французского, германского, английского и австро-венгерского пролетариата призываем трудящиеся классы России взять в свои руки судьбы отечества.
Помните, граждане, что каждый час войны уносит сотни и тысячи жизней, и эта невольная жертва народов на алтарь капитала, эта бесцельно пролитая кровь взывает к нашей совести. Нельзя медлить, преступно бездействовать! Всеобщая политическая стачка и восстание, низвержение правительства и династии Романовых, конфискация всех общественно-важных предприятий и установление мира — вот цель, достойная всех жертв и лишений, вот предел, через который должна переступить Россия.
Должен пасть позор столетий — наш самодержавный строй. Русский народ сумеет обойтись без указки коронованных мудрецов. Все приспешники дворца и власти, все эти министры на час, взяточники и провокаторы должны получить возмездие в меру содеянного ими. Все капиталы, награбленные на военных заказах и на спекуляции, должны быть подвергнуты конфискации.
Граждане! В час национальной опасности Франция 1789 года провозгласила идею народовластия и победила 110. В этот час общечеловеческой опасности, когда капиталистические клики грозят бесконечными войнами вернуть мир к временам Аттилы, мы призываем вас к более высоким задачам.
Недостаточно провозгласить республику и Собрание народных представителей, избранных свободно всеми гражданами России. Необходимо достичь того, чтобы это собрание объявило все частные предприятия, имеющие общественное значение, — фабрики, заводы, копи, пути и средства сообщения, дома, склады, помещичьи, монастырские, кабинетские земли, леса, имения и проч. — государственным достоянием и передало бы управление ими рабочим и крестьянским союзам, кооперативам, демократическим местным самоуправлениям или особым комитетам — под верховным контролем всего народа в лице Собрания народных представителей.
Призывая вас к восстанию во имя Республики, мы имеем в виду политическое раскрепощение русского народа. Первое же, что надлежит делать республиканскому Собранию, — это передать в руки трудящихся все средства и орудия производства, принадлежащие капиталистам, то есть произвести экономическое раскрепощение народа.
Осуществив политическую и экономическую революцию в своей стране, русский народ предложит мир на основе уничтожения постоянных армий и военных флотов, на основе разрешения международных споров не войной, а судом, на основе устранения таможенных пошлин и провозглашения полной свободы международного товарообмена. Если трудящиеся классы других стран не в силах будут поддержать нас, если нам будут угрожать нападением вооруженные банды тех или иных капиталистических стран, мы будем воевать за спасение своей свободной Республики и за действительное освобождение народов от ига капиталистических шаек. Но тогда наши армии пойдут в бой не под царскими орлами, а под красными знаменами Российской Социалистической Республики, и нет в современном обществе таких сил, которые смогли бы остановить победоносное шествие таких армий.
Граждане! Приближается час гибели нашей страны и всей культуры мира! В вашей власти сделать его часом торжества и великого возрождения. Ради нашей свободной Республики, ради вольного труда на общественных полях и фабриках, ради вечного мира между народами сплотимся и встанем, как один, против эксплуататоров и палачей. Война расшатала их власть. Их сила в нашей трусости и лени, иной силы у них нет. Один сплоченный порыв даст нам победу над капиталом и всеми прислужниками его. Мобилизуйте все демократические силы, создавайте стачечные комитеты, организуйте собрания и кружки, боритесь с предрассудками о целях и задачах этой войны, размножайте наши воззвания, проповедуйте везде и всеми доступными средствами правоту наших взглядов, стремитесь, чтобы слово наше проникло в казармы, на фабрики, в деревню и на фронт. Готовьтесь к великому дню восстания, когда России нужен будет весь ваш жизненный опыт, ваше мужество и, быть может, и сама жизнь.
Петроградская группа рабочих социал-демократов».
Подобные группы социал-демократов, не имевшие постоянных связей с общегородской организацией, существовали в Питере в большом числе. Некоторые из таких кружков обособились и замкнулись из боязни провокаторов. Мне были известны две группы работников, долго не входивших в сеть петербургских организаций по причине недоверия к Черномазову. Эти кружки все же вели работу; но вследствие их оторванности от местного центра она носила кустарный характер.
Второй документ — «Характер капиталистических войн» — также отбит на пишущей машинке без подписи, следующего содержания:
«Всякая война в капиталистическом строе ведется в интересах господствующих классов, борющихся за господство на мировом рынке. Таковы войны Наполеона, желавшего избавиться от конкуренции английской буржуазии и поведшего поход против России, которая за деньги посылала свои армии в Англию и тем поддерживала агрессивную политику последней. Такова Севастопольская кампания, когда Англия, Германия, Франция и Турция надолго положили предел стремлениям России пробить себе выход на мировой рынок через Балканский полуостров. Такова русско-турецкая война 1877 года111,после которой опять-таки европейские государства при помощи Берлинского трактата о мире112 не позволили России полностью воспользоваться победой над Турцией и утвердиться в Константинополе. Такова русско-японская война113, когда Япония отняла маньчжурский рынок у России. Такова последняя Балканская война Балканского Союза с Турцией, пытавшегося освободиться от гнета турецкого деспотизма, посредством которого нынешние враги:
Англия, Германия и Франция пытались сохранить на Балканах так называемый статус-кво (данное положение), сводящееся ни к чему другому, как к удержанию хозяйственной жизни балканских народов на низком уровне развития, при котором Балканы могли бы быть колонией для европейской промышленности и преградой для устремлений российского капитала. Таковы все колониальные войны, типичным выразителем которых явилась триполитанская авантюра Италии, направленная против Турции».
Третий документ — резолюция о задачах демократии. Исполнена на пишущей машинке. Резолюция так определяла эти задачи:
«3адачи демократии.
Буржуазия вообще, а в частности наша русская, показала, что она не способна организовать производство и распределение благ. Там, где она господствует, там вместо развития производственных сил она разрушает их в процессе периодических войн.
Там, где, как у нас, буржуазия не находится у власти, там она, вследствие боязни революции, боится взять власть в свои руки и тем обрекает страну на неизбежную гибель в общей мировой свалке. Спасти ценности общечеловеческой культуры может только всемирный пролетариат, который немедленно должен выступить для прекращения кровавой бойни народов.
Мир должен быть всеобщим, а не сепаратным, какой хочет заключить наше дворянство, боящееся разгрома германского юнкерства, на которое в случае революции в России может опереться наша реакция. Толкнуть всемирный пролетариат, может, удастся только при условии прочной, классовой организации пролетариата. Задача демократии — прекратить войну Задача русского рабочего класса — организованной борьбой с русским самодержавием освободить и толкнуть демократию на исполнение поставленной задачи.
Господствующие классы, виновные в современной войне, всю ее тяжесть взвалили на народные массы, которые несут неисчислимые кровавые жертвы и стонут под гнетом финансовой системы в тылу. Господствующие классы, покрывая не только издержки войны, но и часть обычных расходов колоссальным увеличением налогов на предметы первой необходимости и безграничным выпуском бумажных денег, тем самым предотвращают обложение собственности, соответственно падению курса рубля, сокращают свои долговые обязательства и платежи пэ ним и увеличивают денежную расценку своей собственности, сообразно падению курса рубля и ее возросшей доходности.
Те же косвенные налоги и бесконечные выпуски бумажных денег вызывают бешеное по быстроте вздорожание жизни, подготовляющее невиданное по размерам обнищание широких масс крестьянства и в особенности городской мелкой буржуазии и обусловливающее постоянное сокращение тех средств существования, какие рабочий, несмотря на рост продолжительности и напряженности труда, может приобрести на свою заработную плату.
Постоянные выпуски государственных займов, в свою очередь предотвращая обложение собственности, возложат колоссальные платежи на будущие поколения и угрожают превратить теперешние военные налоги в налоги постоянные, увеличить их во много раз и, задавив их тяжестью пролетариат и крестьянство, увековечить теперешнюю каторгу труда, которая, в связи с дороговизной жизни, ведет к обнищанию, беспритязательности, забитости и вырождению широких масс.
Чрезвычайный рост государственных расходов, как следствие роста дороговизны, и сокращение выручки от выпуска бумажных денег и займов, как следствие падения курса рубля и явственно надвигающегося государственного банкротства, а вместе с тем растущая опасность возмущения народных масс, сгибающихся под двойной тяжестью: чрезмерного труда и недостатка скудного и дорогого продовольствия, начинают угрожать господствующим классам преждевременным, с их точки зрения прекращением прибыльного для них дела войны, обещающей при благополучном для них завершении еще большие прибыли. Безуспешные и все более тревожные попытки господствующих классов разрешить «продовольственный вопрос» вытекают из их желания отсрочки наступления краха и приводят к временному расхождению их интересов: одна группа эксплуататоров, взваливая всю ответственность за современную дороговизну на другую, стремится спасти свои военные прибыли некоторым ограничением военных прибылей этой другой группы.
На попытку промышленников замедлить рост помещичьих барышей установлением твердых цен на земледельческие продукты помещики сначала ответили пассивным сопротивлением: отказом продавать хлеб, пока обеспеченные им барыши не будут повышены, а потом, если твердые цены все же удержатся, ответить требованием распространения твердых цен на промышленные продукты, являющиеся предметами потребления широких масс.
Примирение расходящихся интересов помещиков и промышленников будет найдено или в некотором возвращении к свободе торговли и свободному установлению цен, в ряде мер (новые налоги, реквизиция), которые заставят крестьянина вывозить свой хлеб на рынок, или, если твердые цены получат дальнейшее распространение и будут соблюдаться, в установлении таких твердых цен на рабочую силу, которые обеспечат помещикам и промышленникам высокие барыши, и в угрозе суровых кар (посылка на фронт, тюрьма и каторга, телесные наказания за отказ от работы по этим твердым ценам).
Организуемые Земским и Городским союзами продовольственные совещания и съезды должны привести к такому соглашению помещичьих и промышленных интересов, которые, несколько ограничив их военные барыши, не позволили бы продлить их получение и продолжить войну до момента, когда ее окончание сулило бы господствующим классам более благоприятные результаты, чем в настоящее время. Допущение на совещание и на съезды ничтожного представительства от потребительских обществ и от некоторых рабочих организаций должно создать ту видимость, будто помещики и промышленники, полные хозяева съездов, пользуются всенародной поддержкой.
Полный недостаток многих необходимых продуктов вследствие чрезвычайного сокращения числа рабочих, занятых производительным трудом, крайняя скудость количества других, столь же необходимых продуктов, все эти «голод сахарный, мучной, дровяной, керосиновый», разражающиеся то в одном, то в другом месте вследствие полного расстройства транспорта, продажности чиновников — от низших до высших — и бессмысленных мер, принимаемых ими (местные запреты вывоза, местные, произвольно измышленные таксы и т. д.) и приводящих к тому, что сумасшедшее возрастание дороговизны правильно чередуется с бестоварьем, — все это подготовило благоприятную почву для спекуляции, которая не создала современный продовольственный кризис, а лишь использовала его, но, использовав, конечно, в некоторых случаях привела к еще большему его обострению.
Правительство, являясь исполнительным комитетом господствующих классов, подвергается со всех сторон нападкам и за то, что оно терпит в своих рядах почти явных изменников, увеличивающих кровавые и материальные жертвы этой войны и делающих непредотвратимым ее неблагоприятный конец, и за то, что не способно примирить расходящиеся интересы различных групп эксплуататоров некоторым их ограничением, оно быстро толкает государство к полному военному, финансовому и экономическому истощению и банкротству.
Правительство, стараясь спастись от этих нападок, принимает все меры к тому, чтобы отвести внимание народных масс от основных причин современного положения и направить его на какие-нибудь второстепенные и третьестепенные явления, например на мелких торговцев, укрывших несколько десятков пудов муки или соли. С возрастанием внешних и внутренних затруднений оно постарается направить нарастающее народное возмущение в погромную сторону, причем, обрушив погром на ту или иную маловлиятельную группу буржуазии, играющую ничтожную роль в обострении дороговизны, или на инородцев, которые, как таковые, не играют никакой роли в создании дороговизны и сами распадаются на эксплуататоров и эксплуатируемых, на малочисленные группы извлекающих выгоды из растущей дороговизны, с одной стороны, и широкие массы страдающих от той же дороговизны — с другой.
В стремлении отсрочить продовольственный крах, который сделал бы невозможным продление войны, господствующие классы хотят выделить рабочих, производящих предметы разрушения, в особую привилегированную группу, которая испытывала бы наименьшие продовольственные затруднения среди голодающего населения, и, развратив ее выделением, оторвать ее от рабочего класса и от широких масс эксплуатируемых».
Все эти и им подобные документы и прокламации размножались силами и средствами тех учреждений, в которые они попадали. На заводах это исполняли больничные кассы, редко контора. В общественных учреждениях — тот или иной служащий. В заводах ходили по рукам и читались до дыр. Были усердные любители, которые переписывали от руки целые брошюрки.
После разгона съездов представителей буржуазных общественных организаций некоторые радикальные круги питерской буржуазии стали также на путь нелегальной работы. В развитие резолюции, принятой на Совещании представителей общественных организаций 11 декабря в Москве, было издано несколько прокламаций, исполненных на ротаторе и пишущих машинках. Одна из них, обращенная к «русским людям», имела следующее содержание:
«Способствуйте наибольшему распространению.
Русские люди! Наша группа объединившихся граждан Петрограда обращается к вам со вторым воззванием. Вы помните пламенные слова, раздавшиеся в Москве и клеймящие наше правительство:
«Пусть потоп несчастий затопит нашу родину, пусть великая Россия станет данницею немцев — лишь бы им сохранить свое личное старое благополучие». Потоп давно уже топит родину: миллионы бесплодных жертв, беспрестанные кризисы, призрак надвигающегося голода, большое число разоренных губерний, а в тылу — не будем себя обманывать — уныние, огромное число «укрывающихся», погоня за личным благоденствием, забвение своего сыновнего долга перед Родиной и перед теми, кто сражается за нас в окопах... Вопреки их — правительства — воле, вопреки «их» тщетным надеждам, Россия еще не данница Германии, но страна постоянно живет в напряженном подозрении, что «они» все еще замышляют сепаратный мир, что «они» все еще готовятся прикончить с Гос. Думой. Их официальным уверениям страна больше не верит. Они лгали всегда, они лгут и теперь. Сухомлинов, Манасевич, Штюрмер — это ли не доказательства? Для успокоения общества они, может быть, вновь продолжат следствие над Сухомлиновым, чтобы при случае его вновь прекратить; а обвиненный английским послом в государственной измене Штюрмер будет по-прежнему заседать в Гос. совете в мундире весьма приближенного к государю придворного.
Довольно же этого открытого издевательства над страной и армией. Пора наконец величайшей мировой державе иметь правительство, достойное великих задач, выпавших на могучие плечи России. Такое правительство может составиться только из лучших общественных сил, которые чтит вся страна. Им мы должны расчистить дорогу к власти. Говорят, что нельзя менять власть во время войны, что мы с этой властью как-нибудь победим. Русские люди!
Довольно этого самообмана, довольно этой ужасной иллюзии Мы все, начиная от самых умеренных людей до пылкого террориста, увлеклись этой иллюзией — и в этом наша основная и, может быть, смертельная ошибка перед прошлыми жертвами, перед будущим Родины. В начале войны Россия сплотилась вокруг правительства, Россия не могла допустить, что оно настолько преступно что ради холопского услужения проклятому режиму решилось предать и армию, и страну. И что же — за честь иметь их во главе страны Русская Армия заглатила кошмаром галицийского отступления114, народ миллионами напрасно загубленных жертв, а Родина — потерей 15 губерний... Или этого еще мало. Или надо ждать еще подобного потрясения, когда обессиленная окончательно страна окажется совершенно не в состоянии бороться с внешним врагом и когда, быть может, никто уже не будет в состоянии вдохнуть в ее коченеющие члены живительную бодрость. Или, может быть, надо ждать, когда из окопов до нас долетит стон безымянных героев. Мы безропотно пошли за вас против врага, мы день и ночь находимся под угрозой смерти, а вы, вы там, в тылу, живущие под нашей защитой, вы не имели даже настолько мужества, чтобы предотвратить эти предательские удары нам в спину.
Русские люди! Не доведемте же до этого, встрепенемся тем страшным трепетом, которого так боится Германия и ее здешние приспешники! Проснитесь сами, будите спящих, способствуйте организации страны для борьбы с правительством во имя победы, помните, что отечество в опасности и что промедление времени смерти невозвратной подобно. Пусть каждый, именно каждый делает хоть что-нибудь, памятуя, что из слабых единичных усилий создается то могучее целое, которое выведет Россию на путь к победе и свободе. Надо, чтобы каждый внес свою лепту, не надеясь, что за него сделает кто-то другой. Вся Россия сейчас исповедует поддерживаемые нами лозунги, но для проведения их в жизнь надо организоваться, объединиться в ячейки, вокруг которых могли бы группироваться единомышленники.
Оставьте дальнейшие попытки наладить совместную работу с теперешнею властью. Россия имеет своих вождей, вместе с Москвой их знает вся Россия. И, встав под поднятое в Москве знамя, сомкнув вокруг Москвы свои ряды, мы общими усилиями свалим эту ненавистную кучу ставленников старого режима, всех этих Горемыкиных, Штюрмеров, Треповых, Голицыных, Бобринских, Протопоповых, Щегловитовых, Шаловских, Риттихов и др — имя их «сферы», — всех этих «неблагожелательных» и «благожелательных» министров, которые лицемерно заигрывают одной рукой с общественностью, а другой вставляют палки в колеса двигающейся к победе колесницы русского народа.
Настал исключительно тревожный момент нашей истории. Велики стоящие перед Россией вовне и внутри задачи. Но не будем падать духом. Будем с Москвой — сердцем России. Будем во время общего штурма каждый на своем посту. Будем бороться, не поддаваясь лживым искушениям, до тех пор, пока вся полнота власти не перейдет в руки призванных Россией вождей и пока не осуществятся поставленные ими лозунги:
«Победить во что бы то ни стало».
«Дать стране правительство из лучших вождей общественности, которому бы она верила в полной мере, правительство единое духом и целями и ответственное перед народом».
«Положить безусловный конец тем темным влияниям, которыми жило и живет нынешнее правительство, и тем избавить армию и защитницу России от новых миллионов бесплодных жертв».
К армии должна обратить свое слово страна: «Знайте, что с нынешним правительством мы должны бороться и что нашу борьбу мы поднимаем не против вас, а для вас, для того, чтобы победить с наименьшими жертвами».
К рабочим должна обратить свое слово страна: «Знайте, что только в победе над германским милитаризмом — залог внутренней свободы и лучшего будущего нашей Родины».
Русские люди! Когда пробьет решительный час, поддержите же всей силой своего единодушия провозглашенные лозунги или — оставайтесь пассивными свидетелями происходящей разрухи и тогда несите на себе прямую ответственность за гибель отчизны.
Группа объединившихся граждан Петрограда».
Неудачи на фронте, потери территории и рост революционных настроений в армии и на заводах заставили и косную русскую буржуазию встать в открытую оппозицию хищному господству царской камарильи. Она угрожала уже штурмом; но все это совершалось во имя войны, во имя сокрушения своего конкурента — немецкого купца. Антимилитаристское настроение и борьба рабочих под лозунгами «Долой царское правительство» и «Долой войну» пугали буржуазную московскую Русь, и она призывала рабочих к победе над германским милитаризмом.
В конце декабря по Питеру распространялся специальный листок, вышедший из того же источника, как и предыдущие, но обращенный исключительно к рабочим.
В нем буржуазные организации распространяли ходячую тогда молву, что агитацию против войны ведут «немецкие шпионы», царские холопы и т. п. элементы. По своему содержанию прокламация является образцом обмана, при помощи которого буржуазии удавалось оплетать и гнать на бойню народные массы:
«К рабочим.
Вы — которые стоите у станков. Вы — которые в душных мастерских куете снаряды — средство к победе. Мы обращаемся к вам, Рабочие. В момент чрезвычайной внешней борьбы Россия переживает острый внутренний кризис. Негодное правительство, состоящее и возглавляемое все теми же ставленниками старого режима, занятое не войной с врагами, а борьбой с общественными и рабочими организациями, привело величайшее в мире государство к расстройству всех органов его жизни. Связанное с войной и неизбежное при ней затруднение в области питания и снабжения населения развернулось вследствие неумелых, а может быть, и сознательных действий правительства в картину невероятной разрухи, спекуляции и мародерства. И вот некоторые руководители рабочих масс говорят нам, что все неурядицы, которые осложняют нашу жизнь, являются следствием войны и что потому нужно кончить войну. Далее они говорят, что войну ведет правительство, а не народ и что во имя интернационального общения людей войну надо прекратить.
Рабочие! Боритесь всеми мерами с этими увещеваниями, раскрывайте глаза другим, кричите из последних сил, что войну надо продолжать во что бы то ни стало не для уничтожения всего германского народа, а только для того, чтобы сломить его милитаризм, гнетом лежащий на демократических классах Европы; кричите, что войну надо продолжать, чтобы сломить германский очаг реакции, той реакции, которая в России поддерживала проклятое, замучившее страну самодержавие. Знайте, что победа над Германией есть окончательная победа над русским самодержавием. Знайте, что наше правительство лжет, когда оно говорит, что вместе с народом хочет победить Германию. Оно лжет потому, что Германия всегда поддерживала и будет поддерживать в своих интересах злейшую реакцию в России.
И вот за продолжение войны, за те ее освободительные лозунги, которые можно осуществить только при полной победе над Германией, — истекающая кровью Французская Республика, погубленная Бельгия, свободолюбивая Англия и передовая часть русского общества; против войны — Германия и скрытые мечтания наших правящих сфер — истинных врагов нашей русской свободы. В самой России за продолжение войны лучшие силы русской интеллигенции, виднейшие члены Гос. Думы, вся земская и городская Россия, все общественные организации, столпы русского освободительного движения Плеханов, Бурцев, Кропоткин; против войны — холопствующие мракобесы самодержавного режима.
Так неужели же в такой момент, при таком ярком разделении сторон вы, рабочие, снова выставите требования «долой войну» и тем бессознательно сыграете на руку самодержавному строю. Нет, не может быть, чтобы тот, в ком бьется русское сердце, чья душа вместе с родиной скорбит и смертельно тоскует, кто понял исключительную важность настоящего момента, — чтобы тот не пошел за знаменем, которое поднято в Москве лучшими сынами России.
Война до конца, не считаясь с дальнейшими жертвами.
Но неоцененно дорога каждая человеческая жизнь, и, чтобы не было больше миллионов напрасно загубленных жертв, чтобы армия наша вновь не осталась без снарядов, на знамени написано:
«Долой преступное правительство, долой ставленников самодержавия!»
И чтобы война привела нас действительно к победе, чтобы война взяла возможно меньше жертв, чтобы облегчить, насколько это еще возможно, нашу внутреннюю роковую неурядицу, к которой привело страну правительство, на знамени написано:
«Да здравствует ответственное перед народом министерство из лучших общественных деятелей».
Рабочие! Москва — сердце России. Сомкнем же вокруг ее знамени наши ряды, будем помнить, что в нашем единении — горе Германии и горе нашему правительству, и тогда:
Да здравствует армия — защитница России!
Да здравствует великая, свободная Россия.!
Группа объединившихся граждан Петрограда.
Способствуйте наибольшему распространению».
Такими лозунгами надеялись наши оппозиционеры привлечь рабочих на свою сторону. Однако два с половиной года войны и поведение в это время всех буржуазных партий многому научили питерских рабочих. Не верили они и ссылкам на былые свои авторитеты. Хваленые буржуазией Плеханов, Кропоткин и другие, ставшие на путь помощи буржуазии, тем самым считались ушедшими от рабочих, так это понял питерский пролетариат, так это и было на самом деле.
XXXVI. ОБРАЩЕНИЯ ЛИБЕРАЛЬНОЙ И ПРИДВОРНОЙ ОППОЗИЦИИ
Наряду с политической литературой по рукам ходили всевозможные придворные новости, вроде ниже приводимой телеграммы князей Николаю II и его ответ:
«Ваше Императорское Величество!
Мы все, чьи подписи Вы прочтете в конце этого письма, горячо и усиленно просим Вас смягчить Ваше суровое решение относительно судьбы вел. князя Дмитрия Павловича. Мы знаем, что он болен физически и глубоко потрясен, угнетен нравственно.
Вы, бывший его опекун и верховный попечитель, знаете, какой горячей любовью было всегда полно его сердце к Вам, Государь, и к нашей Родине.
Мы умоляем Ваше Императорское Величество, ввиду молодости II действительно слабого здоровья вел. князя Дмитрия Павловича, разрешить ему пребывание в Усове или Ильинском.
Вашему Императорскому Величеству должно быть известно, в каких условиях находятся наши войска в Персии ввиду отсутствия жилищ, ввиду эпидемий и других бичей человечества. Пребывание там для вел. князя Дмитрия Павловича будет равносильно его полной гибели, и в сердце Вашего Императорского Величества, верно, проснется жалость к юноше, которого Вы любили, который с детства имел счастье быть часто и много возле Вас и для которого Вы были добры, как отец. Да внушит Господь и Бог Вашему Императорскому Величеству переменить свое решение и положить гнев на милость. Вашего Императорского Величества горячо преданные и сердечно любящие». (Следуют семнадцать подписей.)
Ответ царя
(Послан 30 декабря)
«Никому не дано прав заниматься убийством. Знаю, что совесть многим не дает покоя, так как не один Дмитрий Павлович в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне».
Кроме того, по Питеру ходил едкий памфлет-акафист, посвященный Григ. Распутину, сочинение коего приписывается молвой Амфитеатрову, следующего содержания:
261
«Акафист новоявленному угоднику Григорию, конокраду Новому
Отче Григорие, новый угодник сатанин, веры Христовой хулителю, Русской земли разорителю, жен и детей-дев осквернителю, того ради смерть приявший!
Како воздадим тебе, како восхвалим тебя, како воспоем тя, разве глаголюще тебе еще:
Радуйся церкви Христовой поругание, радуйся синода оплевание, радуйся Владимира изгнание, радуйся Макария прозябание, радуйся Питирима взыграние, радуйся Варнавы превозношение, радуйся Илиодора заключение, радуйся Гермогена заточение.
Радуйся Григорие, великий сквернотворче!
Радуйся рассудка Царева помрачение, радуйся Царицыно услаждение, радуйся Царевен растление, радуйся Царевича развращение.
Радуйся Григорие, распутниче великий!
Радуйся Штюрмера обретение, радуйся Протопопова возвышение, радуйся Саблера умаление, радуйся Самарина низвержение, радуйся Андроникова укрепление.
Радуйся Григорие, великий сквернотворче!
Радуйся таинственного питания взалкание, радуйся блудных страстей взыграние, радуйся бесов служителю, радуйся ложа брачного осквернителю, радуйся жен совратителю, радуйся дев соблазнителю.
Радуйся Григорие, распутниче великий!
Радуйся веры православной хулителю, радуйся хлыстовщины насадителю, радуйся пляски бесовской скакание, радуйся дланями плескание, радуйся хребтом виляние, радуйся бедрами потрясание.
Радуйся Григорие, великий сквернотворче!
Радуйся в ереси иерархов чинопочитание, радуйся казнокрадов печальниче, радуйся лихоимцев прибежище, радуйся лиходеев убежище.
Радуйся Григорие, распутниче великий!
Радуйся любострастия пучина, радуйся рождества наследника причина, радуйся лжесвидетельства ревнителю, радуйся хулиганов покровителю.
Радуйся Григорие, великий сквернословче!
Радуйся темных сил насадителю, радуйся немцев оплот и прибежище верное, радуйся сатанино вместилище скверное. Радуйся Григорие, распутниче великий».
Немало ходило по рукам фотографий Г. Распутина с поклонницами, пикантностей, посвященных ему, и т.д. Все это, взятое вместе, говорило о грандиозном сдвиге в сознании «верноподданных».
Это явление было свойственно не только Питеру, но и многим другим городам России. Так, объезжая некоторые пункты, например Москву, Нижний и т. д., я встречал ту же самую картину. Приезжавшие товарищи из других мест передавали то же самое. Нелегальных листков, прокламаций уже не боялись, а искали, просили и читали с интересом и доверием. Ненависть к правительству проникала в самые низы, и это весьма пугало либеральные буржуазные верхи. Правительство это знало, чувствовало и готовилось к борьбе, вооружало городовых, обучало их стрельбе из пулеметов, артиллерии и т. д. Но интересы господствующих классов были расколоты, не было единства даже среди верхов, окружавших царский трон. Убийство Г. Распутина демонстрировало разложение двора, распад царствовавшей камарильи. Гибель монархии становилась неизбежной и недалекой.
XXXVII. СВЯЗИ БЦК С ПРОВИНЦИЕЙ
В этот приезд удалось установить сравнительно тесную связь с провинциальными организациями. Регулярные сношения были с Москвой, Нижним, Киевом, Тулой, Воронежем, Донецким бассейном и некоторыми заводами Урала и Сибирью.
Работа в Москве на этот раз была значительно лучше. Расшевелилась учащаяся молодежь, и в рабочих районах работа шла хорошо. Организацию обслуживали В. П. Ногин, П. Г. Смидович, И. И. Скворцов и др. Через М. Г. Павлову познакомился с Р. В. Мостовенко, которую сейчас же москвичи втащили в работу. Лично пользовался квартирой т. Мостовенко для ночевок и отдыха.
В ноябре месяце московские товарищи издали от имени Бюро ЦК листовку, размноженную на Шапирографе, в ней следующим образом было развито наше отношение к войне, буржуазии и ее лозунгу «спасения родины»:
«Война открывает глаза, срывает покровы. Правительство и буржуазия выступает во всей наготе. Отжившее свой век правительство является образцом бездарности и низости. Дворцовые интриги, захват власти проходимцами и изменниками, воровство, шпионство, предательство и провокация стали обычным делом правящей шайки.
Сейчас правительство стало на распутье: боится продолжать бесплодную бойню и боится заключить мир, потому что конец войны поставит ребром вопрос об ответственности за нее: оно боится революции.
Буржуазия благословила на эту войну правительство. В течение целого года внушала она населению доверие к правительству и покрывала Сухомлиновых. Проповедуя войну до конца, она обогащалась на бедствии народа. Не борьбой вместе с народом против монархии, а готовностью идти с монархией против народа старалась буржуазия пролезть к власти. Теперь буржуазия видит, что она проиграла и в своем раболепии, и в своих завоевательных планах. У власти вместо Милюковых и Гучковых — Треповы и Макаровы.
Вместо контрибуции — государственное банкротство. На Ближнем Востоке вместо рынка для себя — рынок для германцев. Вместо завоевания Константинополя — потеря Польши. Буржуазия спешит всю ответственность за неудачную войну свалить на правительство. Она кричит: «Война до полной победы», но прибавляет: «А если мы ее проиграем, то в этом будем виноваты не мы, а правительство».
Возмущение пролетариата растет: массовое революционное движение неизбежно. И правительство, и буржуазия спешат отвести от себя руку пролетариата. Правительство натравляет народ на мелких торговцев, как натравляло раньше на евреев и немцев. Оно верно своей системе провокации. Стараясь влить всеобщее негодование в 1 русло презренных погромов и объявив это негодование изменой и бессмысленным бунтом, оно хочет залить улицы кровью, выступить в роли спасителя отечества и этим спасти себя. Буржуазия же всякое революционное движение пролетариата старается представить как провокацию со стороны правительства, пролетариат — как жертву измены, а социал-демократию — как соучастника в ней.
Инстинктивно чувствуя, что монархия может еще пригодиться, буржуазные партии направляют свои удары не против монархической формы, а против ее слуг: они вполне удовлетворились бы сменой министерства и оставили бы за монархией все ее теперешние безграничные права.
Те рабочие, которые идут заодно с рабочей группой военно-промышленного комитета, предлагают поддержать Госуд. Думу в ее беспринципной политике, они хотят создать совместно с земским и городским союзами и военно-промышленными комитетами какую-то организацию, в которой руководящая роль будет принадлежать буржуазии. Изменив делу пролетариата, они хотят подчинить его влиянию буржуазии и обмануть массы фальшивым лозунгом «спасения родины».
Пойдет ли на это пролетариат? Даст ли он обмануть себя? Нет, он пойдет своим путем. Интриги, соглашения, запугивания словами — не его тактика. Подновление и подкрашивание "насквозь прогнившего правительства — не его задача. Революционная борьба за демократическую республику, открывающая путь к последней борьбе — к борьбе за социализм, — вот его цель.
Пролетариат будет бороться за мир, но не взывая к правительству, а сделав невозможным продолжение войны. Поднимая знамя восстания против виновников войны, дело мира он берет в свои руки. Только в революционной борьбе русский пролетариат привлечет к себе сочувствие пролетариата всего мира, даст опору пролетариям как воюющих против России стран, так и воюющих в союзе с ней, в их агитации против своих правительств. Совместной борьбой на месте старого буржуазного мира пролетариат создаст новый мир, в котором не будет места никаким войнам. Достигнет он этого, воплотив в жизнь великий лозунг; «Пролетарии всех стран, соединяйтесь».
Бюро ЦК РСДРП
Москва, ноябрь 1916 г.».
В Нижнем также дела были недурны. Сормовская организация крепла и даже прислала некоторую сумму денег в виде отчисления в пользу ЦК. Кроме нашей организации там среди беженцев работал Бунд, а также организация партии социалистов-революционеров левого направления. Последней удалось издать в декабре 1916 года печатный листок, направленный против «потомственных кровопийц» — царского правительства с его помещиками и капиталистами. Лозунгом этой организации было — «долой войну» и призыв к вооруженному восстанию.
Из Екатеринослава удалось получить ценный протокол об имевшей там место конференции организаций нашей партии, помещаю его целиком:
«Отчет о соц.-демокр. конференции, состоявшейся в начале ноября 1916 года в Екатеринославе.
На заседании присутствовало 9 представителей от 5 заводов (Брянский, два трубных, Рудский, «Сириус»), один представитель от г. Екатеринослава, представитель от Днепровского завода в Каменском и нескольких гостей, всего 15 человек. Не явились по непредвиденным обстоятельствам представители заводов Шодуард и Гантке.
Выбрав председателя и секретаря, конференция приняла следующий порядок дня: 1) Доклад: «Интернационал и война». 2) Доклад: «Война и задачи с.-д-ии». 3) Доклады представителей о состоянии работы на местах. 4) Доклад по организационному вопросу. 5) Резолюции и постановления.
После первого доклада участники конференции обменялись мнениями, причем остановились особенно подробно на вопросах об отношении к войне, о поведении социалистов других стран и о будущем Интернационале. Второй доклад вызвал также обмен взглядов, причем особенное внимание было уделено вопросам о военно-промышленных комитетах, о необходимости развития нелегальной печати и способах борьбы с ликвидаторской печатью. Доклады с мест показали, что на всех представленных заводах существуют партийные ячейки, вокруг которых группируется больше 300 товарищей, аккуратно платящих членские взносы. Что же касается настроения широкой рабочей массы, все докладчики утверждали, что оно крайне напряженное, что ясно чувствуется еле удерживаемое недовольство и раздражение, стихийное и бессознательное. В связи с этим подчеркивалась необходимость со стороны передовых товарищей активного вмешательства, ставящего своей целью объединение распыленной рабочей массы вокруг организованных кружков и групп.
Четвертый доклад (по организационному вопросу) закончился прениями о практической работе и дальнейшем развитии организации.
В результате всего было вынесено следующее решение: конференция призывает всех сознательных передовых товарищей к скорейшему созданию на заводах цеховых кружков, заводских коллективов, районных организаций и к ускорению созыва общегородского собрания для объединения работы и выборов исполнительного комитета.
Дальнейшим шагом нужно считать постановку областного комитета и присоединение к ЦК РСДРП».
После утверждения докладов была единогласно принята следующая резолюция:
«Причины войны
Настоящая война является неизбежным следствием капиталистического способа производства, при котором незначительная группа капиталистов-собственников бесконтрольно распоряжается продуктом труда множества пролетариев. Этот строй ведет к самым гибельным последствиям, с одной стороны оставляя неудовлетворенными насущные потребности многомиллионной массы пролетариев, с другой — создавая ряд непрерывных конфликтов и вооруженных столкновений за право навязать товары более слабым и отсталым странам. Дальнейшее сохранение капиталистического строя поведет к еще более страшным катастрофам, к новым войнам за колонии и рынки, к разгромлению и уничтожению всех слабых народов, к дальнейшему укреплению международного пролетариата: массовое истребление цвета пролетарской молодежи на фронте, милитаризация пролетариата в тылу, чудовищная дороговизна и недостаток многих необходимых продуктов и происходящее отсюда недоедание, вымирание и вырождение рабочих масс, разгром рабочих организаций и рабочей печати — вот удары, поразившие с первых дней войны международный пролетариат. Война, служащая интересам командующих классов, бросила народы друг на друга, внесла разлад в ряды организованного Интернационала, и каждый день ее продолжения приносит нашим классовым врагам новую победу над пролетариатом и над социализмом.
Ввиду вышесказанного в этой войне, затеянной не нами и против нас, мы, сознательные рабочие, не видим иных задач, кроме одной: использование созданного войной экономического и политического кризиса для борьбы с капиталистическим строем, уничтожение которого единственно в состоянии убить причины империалистических войн. Война, создавая неслыханные страдания народных масс, изнывающих под бременем нескончаемых убийств, несказанной дороговизны, гнета военного и полицейского, озлобляет эти массы и стихийно толкает их на борьбу с войной. Нашей обязанностью должно быть объяснение широким массам истинных причин войны, указывание на ее истинных виновников и освещение того пути, который должны избрать эти массы. Не скрывая, а раскрывая все те бедствия, которых не избегнуть им после заключения мира, мы считаем долгом своим предупредить эти массы, что мир, заключенный дипломатами — агентами господствующих классов, ляжет новой тяжестью на те же массы и что лишь организованный революционный натиск народных масс может Привести к такому миру, который не свалит все бедственные результаты войны на трудящихся и создаст право каждому народу свободно устраивать свою жизнь. Война, явившись бичом для всей европейской демократии, особенно губительно отразилась на судьбе российских рабочих и крестьянских масс, которым приходится выносить войну в исключительно варварских условиях полицейско-азиатского режима. Российская буржуазия, несмотря на полную хозяйств, разруху и на явную безысходность настоящей войны для России, всецело слилась с хозяйничающим в стране союзом крупных землевладельцев, правящей кликой в лозунге «все для войны, все для победы». Интересы российской буржуазии Пользуются при современном полицейски-дворянском режиме преимущественным вниманием, и, ввиду этого, нельзя ждать с ее стороны активного выступления в пользу изменения политического строя России, а потому никакие соглашения с нею, имеющие Целью найти выход из создавшегося тупика, недопустимы, так как ужасающая дороговизна жизни является прямым результатом войны. Полное устранение ее возможно лишь с прекращением войны и сокрушением всего режима, породившего ее. Принимая во внимание, что «твердые» цены, как и всевозможные продовольственные совещания, созданы тем, кто непосредственно создает дороговизну, недопустимо никакое участие наше в подобных организациях. На все растущую дороговизну рабочий должен ответить требованием о повышении их заработной платы на столько процентов, на сколько возросли цены на продукты. Не отказываясь от частичного улучшения положения рабочих, признавая необходимым наше участие в организациях классового характера: профсоюзах и кооперативах, мы в то же время высказываемся против участия в военно-пром. комитетах и других организациях, имеющих целью оказывать содействие более успешному ходу войны, тем или иным образом связанных с тылом и фронтом армии. Не имея с этими организациями никаких общих задач и считая самой главной задачей проповедь и подготовку массовых выступлений против войны, за свержение царского правительства и установление в России демокр. республики, а также подготовку к социальной революции, мы рекомендуем работать и строить организации только в союзе с элементами, не изменившими нашему старому времени, оказавшимися верными партийным постановлениям, не развращенными проповедью сбившихся слуг социализма — социал-патриотами. Так как дружными усилиями правящей бюрократии и всей воинствующей клики рабочие России, с первых дней войны поднявшие свой голос против нее, были сразу лишены представительства в Г. Думе и приведены к молчанию полным разгромом рабочих организаций и рабочей печати, конференция признает насущной и неотложной необходимостью созыв всероссийского совещания с.-д. и широкого развития подпольной печати. Считая, что с самого начала войны не было никаких общих целей с ее виновниками, мы с негодованием осуждаем тех «социалистов», заграничных и отечественных, которые, заключив гражданский мир с буржуазией (голосованием за военные кредиты) участием в министерстве, воспеванием войны в парламентских речах и печати как войны последней и освободительной, покинули точку зрения классовой борьбы, которая была главной основой нашей международной организации, этим посеяли смуту в наших пролетарских рядах и присоединились к тому обману, который послужил могучим орудием буржуазии всех стран против пролетариата всех стран. Под видом «защиты отечества» эти мирные социалисты защищают каждый свою отечественную буржуазию, укрепляя каждый день ее господство и уверяя при этом, что это и есть настоящая защита социализма и интернационализма. Мы видим причину этого беспримерного предательства самых видных представителей II Интернационала в том, что в нем до войны господствовало оппортунистическое течение, по существу своему буржуазное. Оно и показало свою природу при первом крупном испытании. Как ни велико бедствие краха нашей интернациональной опоры, мы не считаем возможным приукрашивать его, а, наоборот, думаем, что беспощадным разоблачением мнимых друзей социализма ему вернее всего служим. Поэтому объявляем всех явных и скрытых соц.-патриотов своими врагами и в разоблачении прежде всего наших отечественных ренегатов перед массами видим свой интернациональный долг.
Мы протягиваем братскую руку тем нашим заграничным товарищам из Германии, Франции, Англии, Сербии и Италии, которые при небывало тяжелых условиях остались верны их старому знамени, отказались подчиняться вождям, заключающим перемирие с буржуазией, продолжают борьбу против войны и своих правительств. Познакомившись с работами двух конференций — в Циммервальде (осенью 1915 г.) и в Кинтале (весною 1916 г.), мы шлем приветствие товарищам интернационалистам, собравшимся для борьбы с войной и для восстановления прервавшейся связи между пролетариями разных стран. Особенно же приветствуем левую Циммервальда, последовательно поставившую вопросы о нашем отношении к миру, о социальной революции и о кризисе в Интернационале».
О положении рабочих и состоянии нашей партийной работы в Донецком бассейне удалось получить ряд сообщений, рисующих следующее.
С самого начала войны все рудничные рабочие состоят на учете. Ни одна мобилизация их не коснулась. Это обстоятельство имело громадное влияние на ход рабочего движения в Донецком бассейне. Казалось, что вся эта полуголодная масса настолько одурманена чувством патриотизма, что даже не замечает того, что кругом нее делается, вернее, что с нею делают.
Зато капиталистические, акционерные компании как нельзя лучше воспользовались удобным для них моментом, и в то время, как рабочие пели патриотические песни, во всех предприятиях удлиняли рабочий день («упряжка»), рабочие принуждались к сверхурочной работе. Рудничная администрация действовала не покладая рук, штрафуя рабочих за малейшее проявление протеста против грубого обращения, так что от их и без того скудного заработка к концу, месяца оставались одни жалкие гроши.
Несмотря на свое тяжелое положение, рабочие в первый год войны не проявляли никаких признаков протеста; сознание их, как будто придавленное дурманом, не прояснялось. Волна шовинизма захватывает значительную часть рабочих, которые во имя обороны проводят сборы, а в некоторых местах даже обложения в пользу многочисленных комитетов помощи жертвам войны, беженцам и проч.
Все усиливающаяся дороговизна заставляет рабочих задумываться над своим положением. На помощь приходят их друзья — интеллигенция, которые пользуются еще с 1905 — 1906 годов большим авторитетом у массы. Пропагандируя идеи обороны, они зовут рабочих к организации кооперативов, могущих якобы облегчить создавшееся тяжелое экономическое положение как всего населения, так и рабочих. Сначала рабочие действительно ухватились за это средство. Кооперативное движение росло почти по всему бассейну, организуются новые общества потребителей, усиливаются старые. Рабочие принимают участие в них, пользуются легальной возможностью собраний, и уже на этих собраниях потребительских обществ слышатся голоса смелых и непримиримых борцов за полную свободу, но их голоса в то время еще не встречали сочувствия. В начале второго года войны картина понемногу меняется: то тут, то там на заводах и рудниках организуются маленькие ячейки, группки, где обсуждаются вопросы текущего момента, куда проникали и первые сведения о Циммервальдской конференции. Как потом выяснилось, все эти ячейки стали приверженцами циммервальдских резолюций.
Заметим, что эти группки между собой не были связаны, даже не знали о существовании себе подобных.
В феврале и марте 1916 года на одном из Горловских рудников появляются два листка, зовущие рабочих к организации, довольно ярко рисующие политическое и экономическое положение страны и выставляющие лозунги большинства РСДРП. Листовки эти были распространены и на других рудниках и, хотя были очень плохо отгектографированы, все-таки читались с большим интересом, больше еще потому, что это были первые признаки проснувшегося движения, больше инициативы ниоткуда не проявлялось вплоть до возникновения стачки. В первых числах апреля с. г. возникла первая, за время войны, стачка в Донецком бассейне, охватившая 20 близлежащих предприятий с числом рабочих около 50 тысяч. Сигнал к этой· стачке был дан из того рудника, где появились упомянутые листки, и в продолжение одного дня к стачке присоединились еще 12 рудников. В первые же дни приступают к организации, везде выставляются одинаковые требования о повышении заработной платы на 50% и кое-где за уничтожение штрафа за невыход на работы. Мотивированы эти требования все растущей дороговизной. Компании рудников отказались удовлетворить требования. Тогда на всеобщем митинге всех рудников принимается решение бастовать до тех пор, пока не удовлетворят всех требований. Забастовка протекала довольно спокойно, рабочие продолжали собираться то на одном, то на другом руднике, обсуждали создавшееся положение. Никаких эксцессов со стороны рабочих на всех этих собраниях проявлено не было. На одном из митингов выбрали стачечную комиссию для ведения забастовки. Между тем блюстители порядка заработали на свой лад: из Бахмута прислали Две роты солдат якобы для охраны рудников. Но на второй же день, после того как им было ведено разогнать митинг, солдаты отказались от подобного рода «охраны». На смену им прислали из уезда отряд конной полиции, которая ограничивается в первые дни присутствием на всех митингах. На десятый день забастовки приехал на один из рудников чиновник особых поручений для переговоров с рабочими. Собрались все рабочие. Он обратился к ним с братским словом, указывая на то, что преступно, мол, в такой тяжкий момент бастовать, что их побуждают на такое преступление жиды, эти внутренние враги, желающие погубить нашу родину как шпионством, так и своей революционной пропагандой, и что рабочие, как истинно православные люди, кому дорога отчизна, должны бороться с этим врагом русского народа, а не прислушиваться к их вражеским речам; тем более что рабочие хорошо зарабатывают и им совсем нет нужды бастовать. Рабочие заволновались, никто не ожидал подобных речей. Раздались голоса, что это ему не пятый год, когда легенда о жидовском засилье имела такие ужасные последствия, что они теперь сами хорошо разбираются, кто их враги и друзья, и что экономические требования не караются законом, и что забастовка возникла благодаря очень низкому заработку, на который при существующей дороговизне не прожить. Чиновник, видя, что его миссия не увенчается успехом, стал грозить отсылкой на позиции. Рабочие ответили, что если не удовлетворят их требования, то они сами пойдут к воинскому начальнику. Чиновник погрозил им еще расстрелом и тюрьмой и уехал ни с чем.
После его отъезда было несколько попыток со стороны полиции арестовать более выдающихся рабочих, но тщетно. Рабочие организовали на всех рудниках охрану из отрядов рабочих, которые, завидев приближение полиции к жилищам товарищей, поднимали тревогу, и сбежавшаяся толпа отгоняла прочь полицию, иногда даже отбивала у нее уже арестованных товарищей.
Общее положение между тем становилось все хуже и хуже. Денег не было, а праздники приближались. Хотя акционерная компания не закрыла еще кредита в потребительские лавки, но во многом в них рабочим стали отказывать. Как действовать далее, рабочие не знали. На последние деньги были посланы одна за другой две телеграммы рабочим депутатам, но, увы, ответа не получили. Тогда было сделано еще одно усилие: собрав немного денег, выбрали представителя и послали его в Петроград посоветоваться с депутатами, но представитель уехал, и больше его не видели, он как в воду канул. После праздников приехал на рудники екатеринославский губернатор. Он так же, как и чиновник особых поручений, в прочувствованной речи «по-братски» обратился к рабочим, порицая их за бессмысленную забастовку. Он согласен, что рабочим мало их заработка ввиду вздорожания предметов первой необходимости, ну, рабочие могли обратиться к нему, а уж он бы исходатайствовал у компании 30% прибавки. Тогда раздаются голоса: «За 49 ½ % мы не станем на работу, мы требуем 50% прибавки». Разъяренный «ходатай» стал грозить судом, ибо это не экономическая забастовка, а просто бунт и что их расстреляют за такой бунт. Вся масса рабочих, стоявшая тут, застыла на местах, и из всех уст вырвался крик: «Стреляйте!» Даже матери с грудными детьми на руках не тронулись с мест. «Лучше быть расстрелянными тут, на месте, нежели умирать с голоду, — кричат рабочие, — устройте вторую Лену, пусть мы послужим примером для других, как нужно бороться за свои права». Губернатор был взбешен, полиция стояла тут же, и можно было ожидать самой ужасной развязки. Но на этот раз губернатор воздержался, оставив в дальнейшем распоряжения, которые полиция с полной точностью выполнила. Губернатор уехал, а рабочие приняли решение 1 мая не собираться во избежание каких бы то ни было эксцессов и столкновения с полицией, а 2 мая собраться, чтобы окончательно решить, как дальше быть. Первое мая прошло спокойно, даже арестов не было...
Второго мая, утром, рабочие стали собираться на условленное место, но нашли там солдат. Пришлось занять близлежащий бугорок. Когда часть рабочих пошла предупредить еще не пришедших товарищей, неожиданно бугорок окружила полиция и стала требовать, чтобы рабочие разошлись. Заметив приближавшихся рабочих из Горловских рудников, часть находившихся на бугорке стала спускаться на выручку подходивших. В эту минуту полиция повернулась в сторону горловцев и направилась прямо на них. Горловцы повернули назад и побежали к близлежащим балкам. Добежав до них, толпа замедлилась переходом через балки. В этот момент подоспела гнавшаяся полиция во главе с приставом. По команде последнего раздаются два залпа, но оба как будто нарочно в воздух. Тогда разъяренный пристав ворвался в толпу и стал стрелять из револьвера во все стороны. Одновременно раздаются еще два залпа, и полиция скрывается. Подоспевшая сзади толпа нашла на месте четырех убитых и 20 раненых.
В другом конце поселка произошла подобная же картина. На толпу, шедшую предупредить товарищей, которые должны были прийти, нападает отряд полиции и избивает ее нагайками, и с подошедшими в это время товарищами, которых хотели предупредить, у полиции завязывается отчаянная драка, в результате один полицейский и несколько десятков рабочих тяжело ранены. Раненых отвезли в Рудницкую больницу, а мертвых положили в мертвецкую. Все четверо убитых оказались семейными, один из них оставил семеро детей и больную жену. На помощь семьям убитых и на похороны собрали товарищи между собой 44 рубля с копейками, купили саваны и венки, но когда пришли переодевать покойников, то полиция не пустила в покойницкую, несмотря ни на просьбы родных, ни на смелость толпы, которую они гнали прочь, угрожая вторичным расстрелом. Пришлось разойтись. На другой день утром, когда пришли на похороны, то мертвецкая была пуста: ночью полиция увезла покойников и похоронила неизвестно где, отказавшись даже родным указать их могилу.
В ночь на 4 мая были произведены массовые аресты. Рабочие, чувствуя, что они побеждены, уже больше не сопротивлялись этому.
Забастовка длилась еще семь дней, во время которых рабочие отчасти сговорились прекратить забастовку, но не входить с акционерной компанией ни в какие переговоры. 11 мая на всех рудниках приступили к работе на прежних условиях. Правда, впоследствии дан был «казенный паек» в размере 25% прибавки к жалованью.
С этого же месяца разлилось широкой волной по всему Донецкому бассейну стачечное движение, везде выставлялись экономические требования. Большая часть забастовок кончилась неудачей для рабочих.
Всюду забастовки сопровождались массовыми арестами, выбрасыванием рабочих из предприятий и отсылкой рабочих сотнями на позиции. Так, в мае же с. г. вспыхнула забастовка в г. Мариуполе на одном из самых богатых заводов и через две недели кончилась неудачей, подавленная массовыми арестами и выбрасыванием сотен рабочих из предприятий. В июле вспыхнула грандиозная забастовка в г. Луганске, окончившаяся кровавой бойней и массовыми арестами.
Одновременно со стачечным движением начали создаваться крепкие политические группы, ячейки, быстро крепнувшие, словно рабочие желали наверстать потерянное столь дорогое время. Стали искать связи между собой. Теперь это было легко. Во время забастовки все эти группки, ячейки узнали друг друга. В данное время все они объединились, образуя с.-д. организацию Донецкого бассейна, устав и программа которой — программа большинства РСДРП.
XXXVIII. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ С ДРУГИМИ ПАРТИЯМИ
Приезжавшие с докладами товарищи с мест сожалели только об одном — об отсутствии литературы, спрос на которую был весьма большой, а доставка из-за границы была очень ограниченна. Приходилось давать издания ПК и спешно готовиться к изданию литературы внутри России. Но на этом пути были серьезные затруднения в отсутствии средств.
Петербургский Комитет оборудовал хорошо свою нелегальную типографию в Новой Деревне, но она была провалена вместе с несколькими тысячами брошюр «Кому нужна война» А. М. Коллонтай. Вместе с типографией провалилось и много работников-техников. В скором времени мне удалось установить, что провалил типографию «печатник Алексей». ПК немедленно принял меры по изоляции и бойкоту этого человека. Но все же этот провал на время затормозил печатание прокламаций ПК.
По мере развития деятельности Бюро Центрального Комитета в него стало поступать много всяческих сообщений о революционной борьбе рабочего класса. Издание газеты становилось насущной необходимостью. Тов. Молотов вел усиленные разведки в поисках места и людей для организации нелегальной типографии. В ожидании ее мы решили издавать «Осведомительный листок», размножая его на машинках и рассылая по нашим организациям хотя в одном экземпляре, предоставляя им возможность размножать по мере потребности своими силами. Первый номер «Осведомительного листка» Бюро Центрального Комитета предположило выпустить после 9 января.
В конце 1917 года я узнал от Н. Д. Соколова о приезде из ссылки на лечение т. Е. Д. Стасовой и тотчас поспешил познакомиться с ней и привлечь ее к работе. Тов. Стасова взяла на себя некоторую часть секретарской работы, не требовавшей хождения по городским явкам, собраниям и свиданиям.
Несмотря на все растущие репрессии, массовые аресты и провалы работников, каша нелегальная организация развивалась и крепла. Самой сильной нелегальной организацией в Питере был Петербургский Комитет нашей партии, объединявший до 3000 членов, а сочувствующими своей антивоенной политике мог считать большинство рабочих Питера. Из организаций нашей партии существовала лишь одна рабочая группа при Страховом совете — этом всероссийском центре больничных касс — и ее журнал «Вопросы страхования». Деятельность этих учреждений была до крайности стеснена, и многие члены страховой группы были в тюрьме или ссылке.
Самой близкой к ПК по тактике и отношению к войне была группа, известная под именем «Междурайонной организации» СДРП. Эта организация насчитывала небольшое количество «нефракционных» социал-демократов, бывших троцкистов и плехановцев, но обладала средствами и возможностью выпускать листовки и даже маленькую, в четыре страницы, газету «Вперед», вышедшую всего двумя номерами. Количество членов Междурайонной организации не выходило за пределы полутораста членов.
В конце лета 1916 года возродилась петербургская «Инициативная группа» с.-д. меньшевиков, выступившая в августе с листком против военно-промышленных социалистов и сложившая с себя всякую ответственность за «Рабочую группу» при ЦВП комитете, запрещавшая своим сторонникам входить с ними в какие бы то ни было соглашения по вопросам рабоч. движения, объявившая «гвоздевцев» застрельщиками нового раскола. Организация выпустила в 1916 году четыре печатных листка: первый, посвященный военно-промышленным социалистам; второй — общего характера о войне и положении рабочего класса с лозунгом «Долой войну, да здравствует мир», третий листок из одиннадцати пунктов-тезисов о продовольственном кризисе. Четвертый листок был выпущен к 9 января 1917 года под лозунгами: «Долой войну, да здравствует мир, да здравствует дем, республика, Учредительное собрание».
Кроме того, в Питере было много различных национальных соц.-демократических групп, часть которых примыкала к нашей партийной организации на правах районов ПК. Из других организаций не соц.-дем. были в Питере социал-революционеры. Их петербургская организация имела большинство левых, сторонников Чернова. По свидетельству Александровича, к ним примкнул, отказавшись от прежней позиции национальной обороны, и депутат Керенский. С.-р. вели работу в различных районах и имели некоторый успех, но сильной организации создать не смогли.
Самой сильной, после наших организаций, объединявшейся Петербургским Комитетом, являлась, несомненно, организация меньшевиков-оборонцев. Последние очень активно пользовались своим полулегальным положением, издавали журналы «Дело», «Экономическое обозрение», обслуживали больничные кассы и рабочие группы военно-промышленных комитетов.
В Питере, на Литейном, при ЦВП комитете «Рабочая группа» его имела свое помещение, где собирались оборонцы со всего Питера, делались доклады, куда ходили члены думской фракции Чхеидзе и др., а также и «беспартийный с.-р.» Керенский. Собрания часто бывали многолюдны, и туда ходили для борьбы с «гвоздевщиной» представители ПК. После одного из таких посещений пропал у нас т. Евдокимов, засев в тюрьму.
Эта организация располагала интеллигентными силами, а также и средствами благодаря близости к капиталистической мошне. Однако царское правительство недостаточно ценило патриотизм оборонцев и, видя, что расколоть питерский пролетариат дальше не удается, начало преследовать и этих либерально и патриотично настроенных рабочих.
После известных съездов «общественных организаций» в Москве, разогнанных правительством Штюрмера, «Рабочая группа» стала орудием либеральной организации движения вокруг Думы под лозунгом «спасения страны».
Рост революционного движения в Питере, при наличии целого ряда партийных и групповых организаций, требовал от этих организаций единства действий. Опасность распыления движения хотя и небольшая, но была. Исходя из этого, думская фракция с.-д. меньшевиков в лице Н. С. Чхеидзе предложила через Н. Д. Соколова нашему Бюро ЦК обсудить вопрос о координации, согласований революционных действий. С таким же предложением обратились с.-р. через Александровича. Бюро обсудило и приняло решение, что может войти в соглашение по вопросу о согласовании действий лишь с теми организациями, которые стоят на позиции решительной борьбы с войной и ее сторонниками и не состоят ни в каком соглашении с либеральной буржуазией.
У Н. Д. Соколова было устроено небольшое собрание, вернее, мое свидание с Чхеидзе и еще кем-то, на котором я практически поставил вопрос о разрыве Чхеидзе и других с «гвоздевцами», открытом осуждении их политики, а также потребовал решительной поддержки с думской трибуны и вне ее революционного и антивоенного движения рабочих масс.
Чхеидзе при свидетелях отрекся от солидарности с «гвоздевцами», но старался оправдать свое посещение «Рабочей группы» ВПК целями информации. Вообще около думской фракции образовалась в то время пустота. Их политика постоянных колебаний не встречала поддержки ни в одной из с.-д. нелегальных групп. Выступления фракции Чхеидзе в Думе были столь бледны, что не могли найти отклика и поддержки в революционно настроенных рабочих кругах.
Свидание с Керенским я также имел у Н. Д. Соколова. Темой беседы были вопросы об отношении к войне и согласовании действий. А. Ф. Керенский назывался интернационалистом, принимал платформу Циммервальдской левой, отказывался от своих патриотических заблуждений. И ему я поставил те же условия разрыва с блоком «Гвоздев — Гучков», так как мне было хорошо известно, что и он принимал участие в работах и собраниях военно-промышленных социалистов. По отношению к войне я требовал также большей ясности и определенного разрыва с «обороной отечества» и публичного заявления об этом.
Однако все мы, члены Бюро ЦК и работники Петербургского Комитета, мало доверяли искренности заявлений Чхеидзе и повороту Керенского. Все они очень тесно соприкасались с буржуазной оппозицией, и мы подозревали, что эти люди под видом «контакта» намереваются пристегнуть нас к тому движению «вокруг Думы», которое уже с осени подготовлялось среди буржуазной интеллигенции и демократии. Самыми крайними лозунгами этого движения были — «ответственное министерство» или, иначе, «правительство спасения страны».