Книги о Ленине

 

Глава 1

НАЧАЛО ЛЕНИНСКОГО ЭТАПА РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПРОПАГАНДЫ

Начало ленинского этапа в развитии марксизма — это и начало нового этапа в разработке научных основ революционной пропаганды, в их практическом осуществлении, хотя В. И. Ленин опирался при этом на основополагающие идеи К. Маркса и Ф. Энгельса, на опыт их пропагандистской работы.

Уже в первом программном документе марксизма «Манифесте Коммунистической партии» содержатся важные положения о методологии коммунистической пропаганды. Превратив социализм из утопии в науку, К. Маркс и Ф. Энгельс создали революционную теорию пролетариата, дали рабочему классу могучее идейное оружие, заложили научный фундамент для боевой, целеустремленной пропаганды и агитации.

Великие учителя рабочего класса первостепенное значение придавали классовому воспитанию пролетариата. Они писали, что ни на минуту нельзя переставать вырабатывать у рабочих возможно более ясное сознание враждебной противоположности между буржуазией и пролетариатом¹. А для этого в качестве исходного принципа деятельности коммунистов К. Маркс и Ф. Энгельс назвали необходимость открыто излагать свои взгляды, свои цели, свои стремления. «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения»². Это положение следует рассматривать как признание боевой партийности, последовательности и принципиальности идеологической работы коммунистов.

В «Манифесте» определены и направления коммунистической пропаганды: разъяснение основ революционной науки, обоснование путей борьбы за избавление от капиталистического рабства, за торжество пролетарской революции. Конкретными задачами революционной пропаганды могут рассматриваться те десять пунктов, которые сформулировали Маркс и Энгельс в качестве переходных мер после завоевания власти пролетариатом в наиболее передовых странах³. Вывод авторов «Манифеста» о том, что коммунисты — самая решительная, всегда побуждающая к движению вперед часть рабочего класса⁴, имеет прямое отношение и к характеристике революционной пропаганды. Партийная пропаганда всегда должна быть активной преобразующей силой, устремленной в будущее, связанной с решением революционных целей и задач. Актуально и сегодня звучит предостережение Маркса и Энгельса о том, что нужна постоянная бдительность в отношении фальшивых «друзей народа», что необходимо разоблачать социальную демагогию.

Исключительное значение К. Маркс и Ф. Энгельс придавали форме, языку своих теоретических трудов и агитационно-пропагандистских выступлений. Хорошо известно, сколь высоко В. И. Ленин отзывался о стиле произведений К. Маркса и Ф. Энгельса. Современники также отмечали их высокое искусство пропаганды революционной теории. К. Либкнехт вспоминал, что Маркс обладал замечательным талантом популяризатора. «Никто не обладал в большей степени, чем он, способностью ясно выражать свою мысль»⁵,— писал он. Аналогичное высказывал Ф. Лесснер: «Его (Маркса. — В. Д.) речь была краткой, связной, неумолимо логичной... Каждая фраза — мысль, каждая фраза — необходимое звено в цепи доводов»⁶. Маркс ценил ясность и точность выражения самых сложных ситуаций и самых тонких чувств у Гете, Лессинга, Шекспира, Данте, Сервантеса, которых он читал почти ежедневно, называя своими учителями в области слова⁷.

Важным качеством революционного пропагандиста К. Маркс и Ф. Энгельс считали умение писать и говорить для масс ярко, образно, доступно. Энгельс делился впечатлением, которое на него произвели воскресные чтения, охотно посещаемые рабочими, где в докладах давался «полный простор бьющему ключом английскому остроумию и юмору»⁸. В то же время они с негодованием клеймили краснобайство, ложный пафос, призывали дифференцированно подходить к массам, учитывать социальную психологию различных классов, групп, слоев населения. «Чтобы действовать с какими-либо шансами на успех, надо знать тот материал, на который предстоит воздействовать»⁹,— писал К. Маркс.

Российские большевики во главе с В. И. Лениным, взяв на вооружение идеи основоположников марксизма, развили их дальше в новых исторических условиях.

 

СУЩНОСТЬ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПРОПАГАНДЫ И АГИТАЦИИ, ИХ СООТНОШЕНИЕ

На заре большевизма, когда вырабатывалась программа, тактика партии, важно было определить принципы идеологической работы, методы пропаганды и агитации. От этого во многом зависела судьба партии, превращение ее в массовую революционную рабочую организацию, способную выполнить свою историческую миссию. Требовалось изучить, переосмыслить опыт революционной работы, в частности пропаганды и агитации, в других странах и творчески применить его в условиях России. «А для такого претворения, — писал Ленин, — недостаточно простого знакомства с этим опытом или простого переписывания последних резолюций. Для этого необходимо уменье критически относиться к этому опыту и самостоятельно проверять его»¹⁰.

Во многих странах Западной Европы, где существовали определенные буржуазно-демократические свободы, социал-демократические партии работали легально. В России же свирепствовал полицейский произвол. От революционеров требовались особая гибкость в работе, смелость, мужество, беззаветная самоотверженность. Следовало учесть сильные и слабые стороны предшественников марксизма в России, избежать тех ошибок, которые допускали, например, революционные народники. Кроме того, надо было «свести счеты» с оппортунистами II Интернационала, с российскими «экономистами», «легальными марксистами» не только по вопросам теории, тактики, организации, но и по способам ведения пропаганды и агитации.

Оппортунистические лидеры социал-демократических партий Запада взяли на вооружение печально знаменитую формулу Бернштейна: «Движение все, конечная цель — ничто». Отсюда следовал вывод: рабочая партия должна вести пропаганду и агитацию за реформы, за достижение только «осязаемых целей» — улучшение экономического положения рабочих и т. п. Они выбросили из революционного учения то, что являлось его сущностью, — идею социалистической революции и диктатуры пролетариата. Пропаганда бернштейнианства вела рабочее движение к подчинению буржуазии. Теорию притупления классовой борьбы проповедовали в России «легальные марксисты» — буржуазные интеллигенты, рядящиеся в марксистские одежды. Взгляды западноевропейских оппортунистов и «легальных марксистов» взяли на вооружение «экономисты», сводя к нулю роль политического воспитания рабочего класса; они стояли за реформистскую, тред-юнионистскую пропаганду и агитацию. Отрицая своевременность политической пропаганды и политической агитации, «экономисты» принижали роль сознательности, преклонялись перед стихийностью рабочего движения. Их утверждения, что никакие усилия самых вдохновенных идеологов не в состоянии повлиять на стихийный процесс борьбы, направить его в нужное русло, говорят сами за себя.

«Экономисты» обвиняли В. И. Ленина и его сторонников в том, что они отрываются от жизни, от действительности, проявляют субъективизм, требуя ведении революционной пропаганды и агитации ставить во главу угла политическое воспитание рабочего класса. В. И. Ленин вскрыл догматизм, начетничество «экономистов» в книге «Что делать?». Здесь же он дал классическое определение функций пропагандиста и агитатора, подчеркнув, что в отличие от пропагандиста, который освещает много идей, агитатор берет одну из них, чтобы побудить людей к размышлениям и действиям¹¹. О соотношении пропаганды, агитации говорится в ленинских трудах, написанных ранее. В статье «Задачи русских социал-демократов» (1897) он отмечал, что задача пропаганды — разъяснение идей научного социализма, распространение среди рабочих правильных взглядов о современном общественно-политическом строе, его развитии, о различных классах русского общества, об их взаимоотношении и борьбе, об исторической задаче международной социал-демократии и русского рабочего класса.

Партийная пропаганда, марксистско-ленинская учеба в наши дни «призвана вооружать коммунистов, всех трудящихся знаниями идейного наследия Маркса — Энгельса — Ленина, исторического опыта КПСС, ясным пониманием политики партии, умением отстаивать принципы коммунистической идеологии, советского патриотизма и пролетарского интернационализма, с научных позиций оценивать новые явления общественной жизни и делать правильные выводы для практической работы»¹²,— говорится в постановлении ЦК КПСС «О задачах партийной учебы в свете решений XXV съезда КПСС».

В. И. Ленин определил также цели и задачи агитации. Он видел ее назначение в том, чтобы социал-демократы принимали участие во всех стихийных проявлениях борьбы рабочего класса, соединяли революционную деятельность с жизнью, бытом рабочих, помогали им разбираться в этих вопросах, формулировать практические требования к капиталистам, развивали у пролетариев общность интересов¹³. Одним словом, цель пропаганды и агитации в те годы состояла в том, чтобы содействовать политическому воспитанию, политической организации рабочего класса¹⁴.

После установления диктатуры пролетариата в нашей стране вплоть до сегодняшнего дня суть агитации (массово-политической работы) осталась прежней — откликаться на все сколько-нибудь значительные события в нашей стране и за рубежом, бороться за решение очередных хозяйственно-политических задач, определять место каждого коллектива, каждого человека в общем строю борцов за коммунизм. Агитация связана прежде всего с текущими событиями, с повседневной жизнью, с фактами, которые волнуют людей сегодня, с задачами, решение которых нельзя откладывать на завтра. Отсюда вытекают какие требования к агитации, как злободневность, оперативность, конкретность, теснейшая связь с организационной работой. Стало быть, агитация — это средство политического воздействия на массы путем разъяснения текущих событий и фактов, очередных задач революционной борьбы, коммунистического строительства, средство мобилизации масс на решение конкретных хозяйственно-политических вопросов.

Важное методологическое значение имеет ленинское указание о том, что между пропагандой и агитацией нет китайской стены, грани между ними условны и подвижны. Владимир Ильич еще на заре рождения нашей партии писал об их неразрывности¹⁵. И пропаганда, и агитация имеют общую цель — развивать самосознание рабочего класса и всех трудящихся масс, политически их просвещать и организовывать. И пропаганда, и агитация опираются на революционную теорию и политику партии. Взаимосвязь пропаганды и агитации проявляется в том, что первая создает почву для второй, пропаганда воспитывает, обучает, выдвигает кадры агитаторов, подготавливает теоретическую базу для массово-политической работы. Соотношение пропаганды и агитации не остается раз и навсегда данным. Если в период образования партии при тех исторических условиях и при существовавшем тогда уровне развития рабочих масс агитация выдвигалась на первый план, то в современной обстановке положение значительно изменилось. Произошло сближение пропаганды и агитации.

Сфера партийной пропаганды расширяется. Она охватывает не только коммунистов, но и всех трудящихся, что, кстати, предопределяет необходимость большей гибкости в формах и методах идеологической работы партии. В свою очередь, повысились требования к агитации, массово-политической работе, к ее идейно-теоретическому уровню. Сегодня нередко пропагандист выступает как агитатор, а агитатор — как пропагандист. Усиливается взаимодействие пропагандистской, агитационной и организаторской деятельности партии.

Этот процесс нашел свое яркое выражение в возникновении института политинформаторов, в новом подходе к развертыванию политической информации среди населения. Речь идет о том, что современный этап коммунистического строительства, возросший образовательный, культурный уровень трудящихся СССР диктует необходимость более глубокого, обстоятельного знакомства самых широких кругов населения с задачами внутренней и внешней политики КПСС, с методами и средствами их решения. Именно это дает возможность привлекать трудящихся к активному осуществлению этих задач, развивать инициативу народных масс. С другой стороны, политическая информация должна еще теснее увязываться с конкретными задачами коммунистического строительства, чтобы стать еще более действенной и эффективной. Создание института политинформаторов на всех участках хозяйственного и культурного строительства углубило специализацию политической информации, способствовало повышению качества массово-политической работы, привлекло руководящие кадры к широкому участию в идейно-политическом воспитании масс.

Развитие и совершенствование политической информации населения — следствие дальнейшего развития советского демократизма, ее назначение — еще шире привлечь трудящихся к управлению государственными делами. Кроме того, политическая информация —--средство изучения и формирования общественного мнения. С этой целью опытные политинформаторы используют сведения с мест, личные наблюдения, письма трудящихся, вопросы, задаваемые во время лекций, докладов и бесед, результаты социологических исследований, материалы статистики.

Расширение сферы партийной пропаганды нашло отражение в появлении и развитии различных форм массовой пропаганды, начиная от школ коммунистического труда и кончая народными университетами по различным областям знаний, во все более широком развертывании деятельности общества «Знание», радио и телевидения. Конечно, это происходит не за счет сокращения агитации, «поглощения» ее пропагандой. Объем агитации растет не  в меньшей степени, чем пропаганды. Об этом подробно сказано в постановлении ЦК КПСС «О повышении роли устной политической агитации в выполнении решений XXV съезда КПСС»¹⁶.

Вместе с тем нельзя не видеть и различия, специфики партийной пропаганды, с одной стороны, и агитации — с другой. «От пропагандиста требуются не те качества, что от агитатора»¹⁷, — писал В. И. Ленин в книге «Что делать?». Игнорирование этих различий приводит к изъянам в практической работе: смешиваются пропагандистские и агитационные задачи, начинается дублирование,- затрудняется учеба кадров идеологического фронта, их специализация, ухудшаются возможности внедрения научных основ в организацию идеологической работы. Нельзя, например, ограничивать функцию пропаганды только изучением революционной теории, а агитации — разъяснением политики партии. Это сужает значение пропаганды и агитации, проводит искусственную границу между ними. И то и другое теснейшим образом связано с политикой партии, ее осуществлением. Только партийная пропаганда характеризует все движение в целом, показывает его прошлое, настоящее и будущее, а агитация раскрывает лишь часть этого процесса в данный момент наиболее важную, существенную, злободневную.

Агитация ведется на незыблемой основе революционной науки, ее задача не только политически, но и теоретически просвещать массы. В. И. Ленин видел первостепенную задачу печати (крупнейшего агитатора!) в том, чтобы освещать теорией каждый частный факт¹⁸. От агитатора требуется не меньше теоретической подготовки, чем от пропагандиста, объясняющего общие задачи движения, ибо разглядеть конкретный факт, конкретное событие через призму революционной науки невозможно без научного анализа, теоретического подхода. Мнение, что агитация является «менее теоретической», чем пропаганда, вольно или невольно оправдывает принижение теоретического уровня массово-политической работы, эмпиризм обобщений и выводов, отсутствие глубины анализа.

В сложном механизме превращения идей в убеждения и поступки людей агитация занимает особое место. Она разъясняет те идеи марксизма-ленинизма, которые особенно важны в данный момент для осуществления политики партии.

Если партийная пропаганда освещает политику партии в широком плане и связана с коренными, долговременными проблемами революционной борьбы и коммунистического строительства, то агитация сводится к изложению и разъяснению проблем сегодняшнего дня, требующих более подробного анализа. Агитация концентрирует внимание на том или ином основном звене современного этапа коммунистического строительства.

Пропаганда и агитация отличаются также формами, методами воздействия на людей. Здесь, однако, нам бы хотелось поспорить с товарищами, которые утверждают, что пропагандист действует по преимуществу на разум слушателей с помощью логических, доказательств, агитатор же прежде всего обращается к чувствам людей. Конечно, эмоциональный момент в агитации имеет большее значение, чем в пропаганде. Но во всех случаях главное — это воздействие на ум, сознание людей. Противопоставление роли «эмоционального» и «рационального» в пропаганде и агитации нам кажется неправомерным. Не спасает здесь и ссылка на В.И. Ленина, который, говоря об агитации, применил термин «возбуждать»¹⁹. Ведь у В. И. Ленина речь идет не только о проявлении  эмоций (гнев, негодование и т. п., но прежде всего возбуждении сознательности, осмысленного действия. Кроме того, нельзя не учитывать индивидуальные особенности агитаторов. У одних есть способность влиять на эмоции, у других, напротив, очень силен элемент рационального. В. И. Ленин советовал индивидуализировать агитацию. Он придерживался взгляда, что один агитатор производит наибольшее впечатление благодаря своему одушевлению, другой — благодаря своему едкому сарказму, третий — благодаря умению приводить массу примеров и т. д.

Конечно, в период образования партии, когда политическое сознание основной массы рабочих было еще неразвито, эмоциональный фактор имел большее значение, чем, скажем, в современных условиях. Его роль была также заметнее в годы Великой Отечественной войны, поскольку требовалась максимальная мобилизация всех духовных и физических сил людей, ведь речь шла о жизни и смерти народов Советского Союза, о судьбах всего человечества. В мирных условиях люди склонны более спокойно анализировать события, и попытки искусственного возбуждения эмоций не всегда вызывают положительную реакцию. Поэтому как в пропаганде, так и в агитации все же главную роль играет воздействие на сознание, ум, волю людей, а влияние на эмоции — лишь средство облегчать решение основной задачи.

Здесь, кстати, лежит известный водораздел между коммунистической и буржуазной пропагандой. Последняя, апеллируя прежде всего к эмоциям, стремится затуманить сознание, привить человеку ложные представления и понятия. Цель же нашей идеологической работы — обращаться прежде всего к разуму, помогать советским людям овладевать научным мировоззрением, используя в то же время и такие рычаги как эмоции, настроение, психология и т. д.

 

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ РАБОТЫ КОММУНИСТОВ

Общеизвестна выдающаяся роль книги В. И. Ленина «Что делать?», в которой он, развивая идеи Маркса и Энгельса о пролетарской организации, разработал основы учения о революционной марксистской партии — партии нового типа. Это произведение по праву можно назвать также энциклопедией идеологической работы коммунистов, так как здесь в концентрированном виде изложены научные основы партийной пропаганды, дано классическое определение функций пропагандиста и агитатора, обоснованы принципы разъяснительной работы, необходимость учета социальной психологии в политическом просвещении масс.

Важное методологическое значение имеет ленинское указание о том, что значение революционной организации, ее идеологической деятельности возрастает в связи с переломными моментами революционной борьбы, с расширением масштабов движения²⁰. Выводы Программы партии, XXIII, XXIV и XXV съездов КПСС о возрастании роли партии в условиях коммунистического строительства опираются на это ленинское положение и развивают его дальше.

Лейтмотивом книги является идея о партийности идеологии, пропаганды и агитации. Принцип партийности означает, что в проведении разъяснительной работы следует исходить с позиций марксизма-ленинизма, мировоззрения рабочего класса, т. е. с классовых позиций. По-прежнему актуально звучит ленинское высказывание O том, что «всякое умаление социалистической идеологии, всякое отстранение от нее означает тем самым усиление идеологии буржуазной»²¹. В. И. Ленин блестяще доказал справедливость своего вывода на примере деятельности бернштейнианцев и их российских союзников — «экономистов».

Партийная пропаганда — не простое просветительство. Она не самоцель, а важнейшее средство решения политических и социально-экономических задач. Какие же требования в связи с этим предъявляются к пропагандистским кадрам? В.И. Ленин так ответил на этот вопрос: «Идеалом социал-демократа должен быть не секретарь тред-юниона, а народный трибун...»²².

Секретарь тред-юниона (английского профсоюза) помогал рабочим вести экономическую борьбу. Но все, что лежало за пределами экономических интересов рабочих, его не интересовало (колониальная политика английского империализма, буржуазная лжедемократия, не говоря уже о вопросах социалистической революции, диктатуры пролетариата и т. д.). Революционный деятель не может удовлетвориться такой позицией, так как она являлась бы предательской по отношению к рабочему классу, означала бы забвение его коренных интересов. Наоборот, он выступает как народный трибун, использующий каждую возможность для формирования классового, политического сознания у трудящихся, умеющий «излагать пред всеми свои социалистические убеждения...»²³.

В. И. Ленин видел цель революционной пропаганды и агитации в том, чтобы на конкретных фактах показывать экономическую природу и социально-политический облик помещика и попа, сановника и крестьянина, студента и босяка, познавать их сильные и слабые стороны, учить разбираться в ходячих фразах и всевозможных софизмах, в демагогических лозунгах буржуазии, ее мелкобуржуазных прислужников, выяснять, чьи интересы выражают те или иные партии, учреждения, теории²⁴. Задача пропаганды и агитации — обобщать все проявления  произвола и гнета в одну картину полицейского насилия и капиталистической эксплуатации, разъяснять всем и каждому всемирно-историческое значение освободительной борьбы пролетариата²⁵.

Книгу «Что делать?» пронизывает идея о решающем значении теоретической деятельности марксистов, ибо она выступает основой научности пропаганды и агитации, а также главной предпосылкой для целеустремленной организаторской, политической, идеологической работы партии нового типа. «Без революционной теории не может быть и революционного движения»²⁶. В. И. Ленин констатирует, что освещение всех поднимаемых агитацией вопросов должно даваться в неуклонно революционном духе, «без всяких потачек умышленным и неумышленным искажениям марксизма»²⁷.

Партийность пропаганды проявляется в широте кругозора и твердости классовых позиций, в остроте и боевитости. Критикуя «экономистов» за отсутствие того и другого, В. И. Ленин писал: «Сдавленная узким кругозором «экономизма», мысль ударяется здесь в детали, от которых так и отдает волокитой и канцелярщиной»²⁸. Это ленинское замечание бьет не в бровь, а в глаз тому, кто в погоне за деталями, ничего не значащими фактами упускает из вида главное — идейно-теоретическую глубину, политическую остроту разъяснительной работы, проявляет догматизм и начетничество.

Одним из показателей научности пропаганды является точность, краткость, образность понятий и терминов общественных наук — ведь они представляют собой обобщение важнейших закономерностей. В. И. Ленин проявлял исключительную заботу о точном смысле формулировок, понятий, терминов. Как практически решал эту задачу Ленин, можно проследить на примере «Что делать?». Мы уже привели некоторые из ленинских определений, ставших крылатыми выражениями (о непримиримости социалистической и буржуазной идеологии, о роли теории в деятельности партии и т. д.). Лейтмотивом всего произведения стал знаменитый призыв: «Дайте нам организацию революционеров, — и мы перевернем Россию!»²⁹ Ленинский вывод о том, что «газета — не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор»³⁰  — один из самых распространенных лозунгов и в наши дни.

Большой интерес представляют ленинские советы об учете общественной психологии классов, социальных слоев и групп при проведении организаторской, идейно-политической работы. В. И. Ленин считает важным наталкивать людей, недовольных только университетскими или только земскими и тому подобными порядками, на мысль о негодности всего политического строя, уметь в нужную минуту «продиктовать положительную программу действий» и волнующимся студентам, и недовольным земцам, и возмущенным сектантам, и обиженным народным учителям, и проч., и проч.»³¹.

Автор рекомендует учитывать влияние растущего рабочего движения на настроения, психологию и других социальных слоев и групп, поскольку оно вызывает «недовольство в одних, надежды на поддержку оппозиции в других, сознание невозможности самодержавия и неизбежности его краха в третьих»³². Ленин считает боевой задачей революционной демократии использовать все и всякие проявления недовольства, собирать и направлять в необходимое русло «все крупицы хотя бы зародышевого протеста»³³.

Благодатную почву для революционной проповеди В. И. Ленин видит в многомиллионной массе трудящегося крестьянства, кустарей, мелких ремесленников, которые способны жадно слушать речь «сколько-нибудь умелого социал-демократа»³⁴.

Но на первое место он ставит пролетарскую массу, называя рабочий класс идеальной аудиторией для политических обличений, поскольку последний более чем кто-либо способен усваивать политические знания и «претворять это знание в активную борьбу»³⁵.

Все ленинское произведение пронизано светлым оптимизмом, несокрушимой верой в силы и способности российского рабочего класса, его революционного авангарда. Несмотря на кустарничество и разброд, царившие тогда в российской социал-демократии, несмотря на непреодолимые, казалось бы, трудности, Ленин призывает мечтать о партии, о вооруженном восстании против самодержавия, о выдвижении из среды русских революционеров Желябовых, из среды наших рабочих русских Бебелей, «которые встали бы во главе мобилизованной армии и подняли весь народ на расправу с позором и проклятьем России»³⁶.

В книге остро ставится вопрос о том, что внесение сознательности в рабочее движение должно опираться на такие элементы общественной психологии, как недовольство, возмущение, обида, негодование, протест и тому подобные. Он положительно отзывался об опыте, когда возбуждается политическое недовольство во всех классах, расталкиваются сонные, подтягиваются отсталые, дается всесторонний материал для развития политического сознания и политической активности пролетариата³⁷.

В. И. Ленин всесторонне показал, в чем состоит опасность кустарничества «экономистов» в организационных вопросах и особенно в области идеологической работы. Эти ленинские указания не потеряли своего значения и сегодня. Не секрет, что в нашей идейно-политической работе встречается еще кустарничество, проявляющееся в фактах несогласованности действий средств массовой информации, в отсутствии в ряде случаев целеустремленности, в элементах формализма при подготовке кадров агитаторов и пропагандистов и т. д.

В. И. Ленин говорил: «Характер организации всякого учреждения естественно и неизбежно определяется содержанием деятельности этого учреждения»³⁸. Это положение редко рассматривается применительно к организационной структуре идеологических учреждений и организаций, тогда как понимание органического единства организации и содержания идеологической работы трудно переоценить. Разъясняя, в чем заключается неразрывное единство идеологической и организаторской работы, Ленин на одно из первых мест ставит необходимость: первое — централизации всего дела, второе — продуманного перспективного плана деятельности. В книге «Что делать?» подчеркивается также значение «преемственности и связности работы»³⁹, развития специализации. «...Специализация необходимо предполагает централизацию и, в свою очередь, безусловно требует ее»⁴⁰.

В. И. Ленин высказал ценнейшие соображения о формах, методах, средствах идеологической работы. Наиболее обстоятельно он рассмотрел печать, поскольку требовалось выяснить значение общерусской политической газеты, которой предназначалась роль коллективного пропагандиста, агитатора и организатора. Революционным социал-демократам рекомендуется проявлять особую заботу о принципиальной устойчивости, идейной выдержанности общепартийного органа; дается характеристика листовок, брошюр, определяются их функции и задачи. То, что Ленин относил к печати, самым тесным образом касалось и устной пропаганды и агитации. Например, задача быть не только пропагандистом и агитатором, но и организатором возлагалась на всех революционных социал-демократов: «Идти во все классы населения» мы должны и в качестве теоретиков, и в качестве пропагандистов, и в качестве агитаторов, и в качестве организаторов»⁴¹. Экономисты в своих теоретических построениях и практике работы стремились принизить возможности рабочего класса в усвоении политических идей. Ленин считал это проявлением недоверия, оскорблением российских пролетариев. В то же время он признавал «необходимость популярной литературы для рабочих и особо популярной (только, конечно, не балаганной) литературы для особенно отсталых рабочих»⁴². В ленинском произведении намечены пути и методы обучения искусству революционной пропаганды, работы с идеологическими кадрами. Ленин отмечает обязанность революционных социал-демократических организаций «помогать всякому выдающемуся по своим способностям рабочему превращаться в профессионального агитатора, организатора, пропагандиста...»⁴³.

Работа «Что делать?» и сегодня учит нас творчески решать вопросы коммунистического воспитания трудящихся, постоянно заботиться о внедрении в пропаганду и агитацию научных основ. Эта книга — выдающееся произведение творческого марксизма, она — яркий образец ленинского искусства убеждать, вести полемику, разъяснять просто, доходчиво, ярко сложнейшие вопросы революционной теории, организаторской, идеологической работы партии.

Глубокое изучение работы В. И. Ленина «Что делать?» помогает пропагандистам в их стремлении донести до слушателей значение целей и задач, поставленных XXV съездом КПСС перед партией и народом сегодня. В. И. Ленин учил неуклонно развивать сознательность и активность народных масс. Следуя ленинским заветам, партия вырабатывает правильные ответы на самые жгучие, жизненные вопросы современности, учит смелому, творческому решению назревших проблем, вооружает научным пониманием перспектив общественного развития⁴⁴. В постановлении ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы» (1979 г.) подчеркнута необходимость вооружать советский народ, «каждое новое поколение непобедимым оружием исторической правды, глубоким пониманием законов и перспектив общественного развития, опираясь на незыблемую основу марксистско-ленинского учения», помогать советским людям в ясной, конкретной и убедительной форме разоблачать всю фальшь и коварные методы империалистической пропаганды, «нести людям земли правду о первой в мире стране победившего социализма»⁴⁵.

 

II СЪЕЗД РСДРП И РАЗРАБОТКА НАУЧНЫХ ОСНОВ ПАРТИЙНОЙ ПРОПАГАНДЫ

II съезд РСДРП — знаменательная дата в истории нашей ленинской партии, в истории нашей страны, в истории всего международного коммунистического и рабочего движения. «На этом съезде завершился процесс объединения революционных марксистских организаций и была образована партия рабочего класса России на идейно-политических и организационных принципах, которые были разработаны В. И. Лениным»⁴⁶.

Важная заслуга съезда состоит и в том, что в ходе его подготовки и в процессе его работы были развиты научные основы, методология и методика революционной пропаганды партии в ее неустанной борьбе за умы и сердца людей. Те актуальные проблемы идеологической работы революционных социал-демократов, которые освещались В. И. Лениным в «Что делать?», стали предметом ожесточенной полемики. Оппортунисты стремились во что бы то ни стало принизить значение ленинского труда, выступали против основополагающих принципов революционной пропаганды и агитации. Опыт работы социал-демократических организаций с начала их возникновения и до съезда убедительно продемонстрировал правильность ленинских выводов. Изучение съездом положительных сторон и выяснение отрицательных моментов в деле революционной пропаганды и агитации послужило важным уроком на будущее, явилось базой для совершенствования идеологической работы.

Дальнейшее развитие II съездом РСДРП научных основ партийной пропаганды и агитации выразилось в разработке путей и методов разъяснения Программы партии. Именно при решении данной задачи В. И. Ленин и его единомышленники показали суть боевой партийности, научности, правдивости, доходчивости революционной пропаганды и агитации. Большой теоретический и практический интерес представляет то, как В. И. Ленин, революционные социал-демократы руководствовались этим важнейшим документом в борьбе за массы.

Известно, что принципы идеологической работы коммунистов продолжают уточняться, наполняться новым содержанием по мере накопления, анализа и обобщения современного опыта революционной борьбы, социалистического и коммунистического строительства. Вот почему для глубокого понимания творческого характера содержания этих принципов столь полезно изучать историю их разработки и осуществления, особенно в переломные моменты жизни партии и народа. Канун II съезда РСДРП и сам съезд содержат много поучительного в этом отношении.

Не потеряли своей актуальности ленинские выводы о значении научной программы партии для боевой, наступательной пропаганды и агитации коммунистов. Критикуя второй проект Программы, предложенный Плехановым, за отвлеченную характеристику капитализма, за отсутствие описания особенностей русского капитализма, В. И. Ленин замечает, что это серьезный просчет, ибо программа должна давать руководство для агитации против русского капитализма⁴⁷. Известно, как с первых же шагов своей революционной деятельности Владимир Ильич заботился о точности формулировок теоретических выводов и обобщений. Особое значение он придавал строгой научности положений Программы. В. И. Ленин критикует Плеханова за расплывчатые формулировки, которые неизбежно породят самые опасные недоразумения и серьезно затруднят как теоретическую борьбу, так и пропаганду⁴⁸. В Программе марксистской партии не должно быть ни одного лишнего слова. Здесь место лишь кратким, чеканным формулировкам, не допускающим кривотолков. А более широкие комментарии Программы, замечает Ленин, дадут пропагандисты и агитаторы⁴⁹. Он заботился о ясности изложения Программы, стиле формулировок ее пунктов и разделов, делая замечания такого рода, как: «почистить бы слог», «неловко стилистически», «эти лишние слова и не совсем точны», «надо подправить» и др.⁵⁰. Владимир Ильич предостерегал против торопливости в написании Программы, ибо это снижает качество документа. «От торопливости кроме худа ничего не будет» ⁵¹,— писал он. Серьезный порок комиссионного проекта Программы, по его мнению, — «непереваренность», тогда как нужен не «склеенный, а цельный проект»⁵². Ясно, что, внося такие рекомендации, Ленин заботился и о создании благоприятных предпосылок для боевой, убедительной пропаганды и агитации.

Серьезную и широкую постановку политической агитации среди крестьянства В. И. Ленин ставил в зависимость от наличия у партии принципиально выдержанной и политически целесообразной аграрной части Программы⁵³. Оппортунист Акимов тщился доказать на съезде, что Программа должна быть или теоретическим документом, или сводкой для агитации. Раскрывая всю абсурдность такой постановки вопроса, Ленин утверждал: «Если же программа верна, то она не может не дать практически пригодного лозунга для агитации... ибо верное теоретическое решение обеспечивает прочный успех в агитации»⁵⁴. Вот почему В. И. Ленин столь решительно  выступал на II съезде РСДРП против всяческих попыток оппортунистов исказить, извратить положения Программы партии, а также требовал тщательности, скрупулезности, высокой ответственности от своих коллег за каждое слово, за каждую мысль этого основополагающего партийного документа.

Рассмотрим далее ленинскую методологию и методику разъяснения Программы партии. Анализ выступлений В. И. Ленина показывает, что он всегда учитывал характер аудитории, вел дифференцированное разъяснение положений Программы. Большой интерес представляет сама «технология» ленинского подхода, которую можно проследить на примере двух ленинских работ: «Ответ на критику нашего проекта программы» и «К деревенской бедноте».

«Ответ на критику нашего проекта программы» появился в связи со статьей П. П. Маслова (Икса) «Об аграрной программе», где подвергалась критике аграрная часть Программы РСДРП. Статья В. И. Ленина вместе со статьей и проектом Маслова была издана отдельной брошюрой и роздана делегатам съезда в качестве доклада об аграрной программе РСДРП.

Отвечая Иксу, В. И. Ленин опровергает ходячие возражения против третьего и четвертого пунктов аграрной программы, предложенной искровцами. Его аргументация рассчитана на подготовленных в политическом отношении людей, имеющих достаточное образование, чтобы разобраться в существе спора. Стиль «Ответа», используемая терминология предполагают также наличие у читателей значительного запаса знаний по общественно-политическим вопросам, довольно развитое теоретическое мышление. Защищая требования проекта программы о возвращении отрезков, Ленин приводит статистические данные, которыми могли воспользоваться лишь лица, умеющие понимать статистику.

Совершенно иной характер носит брошюра «К деревенской бедноте», ибо она предназначена для другой аудитории, для массовой пропаганды и агитации. Уже подзаголовок «Объяснение для крестьян, чего хотят социал-демократы» как бы предваряет агитационно-пропагандистское назначение брошюры. Ее стиль резко отличается от стиля «Ответа». Написанная, по существу, разговорным языком, короткими фразами, она содержит много народных оборотов, изречений, читается легко. Неудивительно поэтому, что большевистские пропагандисты полностью или частично зачитывали ее крестьянам, и она воспринималась как устная речь. Примечательно то, что у автора нет и тени недоверия к своим читателям, к их способности разобраться в сложнейших социально-политических вопросах. Беседа ведется равного с равными? А между тем в брошюре разъясняются такие трудные понятия, как «социалистическое общество», «политическая свобода», «социал-демократическая партия», «классовая борьба» и др.

Характерная черта ленинского пропагандистского мастерства — использование образов, предельно ясно и живо иллюстрирующих самую суть вопроса, путем анализа известных людям фактов обыденной жизни. Этот прием (индуктивный метод доказательства) связан с учетом общественной психологии людей труда. Дело в том, что большинство рабочих и крестьян дореволюционной России, не имея возможности получить образование и заниматься теорией, не привыкли мыслить отвлеченно, обобщениями; им легче было все понять через образы, путем восприятия конкретных примеров.

Постепенно, на доступных простому человеку фактах брошюра подводит к мысли, что царское самодержавие — злейший враг народа, что оно — самодержавие чиновников и полиции, что сам царь — крупнейший помещик и дворянин — защищает их интересы. Характерно, что для пояснения, популяризации глубоких выводов и обобщений Ленин использует детали, хорошо знакомые каждому крестьянину. «В каждом волостном правлении, — говорит он, обращаясь к крестьянской аудитории, — вы можете найти такую картину: на картине представлен царь (отец нынешнего, Александр III). Царь говорит речь волостным старшинам, прибывшим на его коронацию. Царь приказывает им: «Слушайтесь Ваших предводителей дворянства!» И нынешний царь, Николай II, повторял то же самое. Значит, цари и сами признают, что управлять государством они не могут иначе, как при помощи дворян, через посредство дворян. Надо твердо помнить эти царские речи о повиновении крестьян дворянам»⁵⁵. Можно с уверенностью предположить, что крестьянин, ознакомившись с ленинской брошюрой «К деревенской бедноте», иначе, другими глазами стал смотреть на примелькавшуюся ему картину с изображением царя. Обобщая опыт партии и свой личный опыт пропагандистской деятельности, В. И. Ленин писал, что агитация среди неразвитой политически массы должна сначала захватить ее конкретной картиной того или иного революционного действия, чтобы затем перейти на другую ступеньку — ко всему марксистскому миросозерцанию в целом⁵⁶.

Много поучительного в области методологии и методики разъяснения партийной программы было и в других ленинских работах изучаемого периода. Например, при анализе национальной программы партии Ленин блестяще применяет принцип историзма для аргументации своих выводов, используя с этой целью исторические экскурсы, аналогии, сравнения, показывая диалектический процесс поиска истины.

После II съезда партии большевистские пропагандисты и агитаторы, несмотря на преследования полиции, проводили большую работу среди трудящихся города и деревни по разъяснению основных положений Программы партии. Ленин принимал в популяризации Программы активное участие. Большевик С. И. Гусев в письме к Ленину из Парижа в конце декабря 1903 г. просил его «указаний», в особенности насчет «занятий с рабочими», и просил «прислать хотя бы в кратких чертах... комментарии к программе». В январе — феврале 1904 г. в Женеве В. И. Ленин провел две беседы с пропагандистами по вопросу пропаганды Программы партии. Осенью 1904 г. он составил план трех бесед о социал-демократической программе⁵⁷. Каждое ленинское выступление (устное и печатное) в той или иной степени содержало разъяснение Программы партии, стратегии и тактики большевизма.

В связи с подготовкой и работой II съезда РСДРП во всей полноте раскрылась еще одна важнейшая особенность революционной пропаганды и агитации — принципиальность, аргументированность, логичность в деле разоблачения оппортунизма, врагов рабочего класса, их фальшивых программ, социальной демагогии, софизмов и лжи. Именно на заре рождения нашей партии под руководством В. И. Ленина складывались и развивались научные приемы и методы революционной контрпропаганды: доискиваться до корней идеологии и политики оппортунистов, выявляя прежде всего теоретическую несостоятельность, политическую вредность их основных документов, требований, уличать их в противоречиях мысли и действий, срывать фальшивые маски. Как это выглядело на практике, посмотрим на примере ленинской критики эсеров и меньшевиков.

«Программа — двойная бухгалтерия, тактика —двойная бухгалтерия, практическая деятельность — демагогия»⁵⁸  — так оценивал В. И. Ленин существо поведения  социалистов-революционеров, называя их «экономистами наизнанку», поскольку как первые, так и вторые преклонялись перед стихийностью рабочего движения. У эсеров не было ни определенных научных убеждений, ни твердой политической линии. В. И. Ленин называл их взгляды мелкобуржуазной вульгаризацией социализма⁵⁹. Важнейшим средством «возбуждения» масс они считали индивидуальный террор.

Фальшивость программы и политической позиции эсеров предопределила содержание, формы и методы их агитационно-пропагандистской работы, которая отличалась беспринципностью, нелогичностью, отсутствием целеустремленности, была рассчитана на политические сенсации,  сопровождалась льстивыми речами в адрес рабочих, несбыточными обещаниями, демагогическими посулами, дешевым популярничаньем. О вреде такого рода «агитации» не раз писал В.И. Ленин: «...легкомысленные обещания только компрометируют революционную партию»⁶⁰» а «вредные иллюзии могут привести только к быстрому разочарованию и к ослаблению работы»⁶¹. Демагогия, игра на неразвитости масс, стремление к сенсациям заслуживают самого строгого осуждения. «Не может быть ничего опаснее и преступнее демагогического заигрывания с неразвитостью рабочих»⁶². Вождь нашей партии считал громкую фразу, хвастовство нравственной гибелью и верным признаком гибели политической. Ленин всегда советовал реально оценивать обстановку, видеть трудности и помехи на пути революционной борьбы, не преувеличивать, но и не преуменьшать силу противника, вред оппортунизма.

В связи со II съездом РСДРП В. И. Ленин и его сторонники всесторонне и убедительно раскрывали типичные черты полемики «экономистов» и их преемников — меньшевиков. Эти приемы агитационно-пропагандистской деятельности противников большевизма, писал Ленин, вызывают «только негодование»⁶³. Стремясь всячески уйти от теоретического анализа своих позиций, идейно-политических установок и тактики, оппортунисты больше всего боялись правдивого освещения своего поведения. Они из кожи вон лезли, чтобы увести споры в сторону, научный анализ подменить обывательскими аргументами, дрязгами, сплетнями, разного рода инсинуациями и просто-напросто ложью. Еще на съезде Мартов пошел на прямой подлог, обвинив Ленина в единоличном предложении о выборе в руководящие органы партии (ЦК и ЦО) двух троек. В. И. Ленин показал всю фальшь этого утверждения. Оказалось, что Мартов сам предлагал такой вариант до съезда, но теперь, будучи недоволен итогами выборов, прибег к грубой фальсификации⁶⁴.

Будучи «последовательным», Мартов, потерпев поражение в вопросе личного состава руководящих центров партии, предложил в проекте резолюции съезда «О партийной литературе» не печатать в газете «Искра» статьи теоретического характера, против чего решительно возражал В. И. Ленин⁶⁵.

Вместо анализа идейно-политических позиций меньшевики все свое внимание сосредоточили на обывательских догадках о «политических похоронах Ивана Ивановича», о «разрушении репутации Ивана Никифоровича», о том, «кто похож на прямолинейного Собакевича, наступающего всем на самолюбие, то бишь на мозоли? Кто похож на увертливого Чичикова, покупающего вместе с мертвыми душами также и молчание? Кто на Ноздрева и на Хлестакова? на Манилова и на Сквозника-Дмухановского?»⁶⁶. Так со ссылкой на гоголевских героев В. И. Ленин характеризовал методику полемики меньшевиков.

В полной мере проявился и такой типичный прием оппортунистов, как стремление уйти от разоблачении, обвинение своих оппонентов в «излишней резкости», «неуживчивости», карьеризме, стремлении к личной власти и пр. Мартынов жаловался на «излишнюю страстность» и «беспощадность» Ленина в борьбе с экономизмом, называя это вредным политическим приемом. Бундовцы сокрушались по поводу «бестактности «Искры», не отличающей якобы своих врагов от друзей⁶⁷.

Излюбленным приемом оппортунистов явилось также выдергивание цитат из произведений Маркса и Энгельса. Это особенно наглядно проявилось при обсуждении проекта Программы партии, когда «экономист» Мартынов произнес длинную речь, изобиловавшую ссылками на основоположников марксизма, пытаясь с их помощью опровергнуть важнейшие ее положения. Таким же приемом оратор пытался «разнести» книгу В. И. Ленина «Что делать?», в том числе и ленинские взгляды на роль политической агитации.

В. И. Ленин и его единомышленники развили дальше методологию, пути и средства революционной агитационно-пропагандистской работы, которую партия вела в обстановке постоянной борьбы с оппортунистами. Для правильного воспитания активистов партии и всего рабочего класса крайне необходима широкая гласность, правдивое освещение сути разногласий, поведения деятелей партии, их положительных и отрицательных сторон. Это незаменимое средство для всей массы «влиятельных партийных работников узнать своих вождей и поставить каждого из них на надлежащую полочку»⁶⁸. «Света, побольше света!» — требовал В. И. Ленин. И это для того, чтобы правильно расставить силы, определить роли в громадном концерте политической борьбы; «...одному дать сентиментальную скрипку, другому свирепый контрабас, третьему вручить дирижерскую палочку»⁶⁹.

Гласность о положении дел в партии В. И. Ленин расценивал как один из важнейших признаков связи с рабочими, которые в противном случае «перестанут понимать нас»⁷⁰. Он настаивал на широком ознакомлении партийных и рабочих масс с партийными делами. «Пусть партия знает все, пусть будет ей доставлен весь, решительно весь материал для оценки всех и всяческих разногласий, возвращений к ревизионизму, отступлений от дисциплины и т. д.»⁷¹. В своем знаменитом произведении «Шаг вперед, два шага назад» В. И. Ленин страстно призывал партийные массы изучать протоколы партийного съезда (против чего выступали оппортунисты), именно изучать, чтобы самостоятельно разобраться в политическом значении деления партии на «большинство» и «меньшинство», по достоинству оценить позиции каждого политического деятеля, той или иной группы делегатов съезда. Образец такого анализа — сама ленинская книга.

Как известно, борьба с оппортунизмом обычно обострялась в переломные периоды жизни партии, страны, в годы тяжелых испытаний, в связи с трудностями революционной борьбы, социалистического строительства. В. И. Ленин с самого начала своей революционной деятельности требовал воспитывать у партийных масс, рабочего класса, у всех трудящихся стойкость и веру в победу правого дела. После II съезда РСДРП, когда меньшевики стали тянуть партию назад, он заявил, что было бы «преступнейшим малодушием усомниться хоть на минуту в неизбежном, полном торжестве принципов революционной социал-демократии, пролетарской организации и партийной дисциплины»⁷².

В период подготовки и созыва II съезда РСДРП выдвинулась как необходимейшая задача разработки научных основ партийного руководства идеологической работой, создания цельной системы воспитания масс, понимая под этим тесную координацию всех форм и средств идейно-политической работы, их гибкое взаимодействие, четкое распределение функций между ними, способность партийных организаций быстро, оперативно и надежно учитывать изменение обстановки. Особый интерес в этом плане представляет ленинская работа «Письмо к товарищу о наших организационных задачах», в которой, по существу, содержится ответ на вопрос, что такое научная организация идейно-политического воспитания масс.

Требуют глубокого осмысления высказывания В. И. Ленина о роли руководящих партийных органов. Он подчеркивает, что ЦК и ЦО (в соответствии с разрабатываемым Уставом партии) должны осуществлять идейное и практическое руководство революционным движением, распоряжаться всеми общепартийными делами. «Все постановления ЦК обязательны для всех партийных организаций»⁷³.

Успех всей партийной работы ставится в зависимость от степени осведомленности Центрального Органа партии о положении дел на местах, о составе и деятельности комитетов, т. е. от хорошо поставленной информации снизу вверх. Вот какими яркими словами В. И. Ленин обосновывает эту мысль: «Чтобы центр мог не только советовать, убеждать, спорить (как делалось до сих пор), а действительно дирижировать оркестром, для этого необходимо, чтобы было в точности известно, кто, где и какую скрипку ведет, где и как какому инструменту обучался и обучается, кто, где и почему фальшивит (когда музыка начинает ухо драть), и кого, как и куда надо для исправления диссонанса перевести и т. п.»⁷⁴.

Информация, идущая от партийных организаций в центр, является, по ленинскому определению, основой для партийной гласности⁷⁵, т. е. для информации, идущей сверху вниз, для широкого актива. Руководящие партийные органы, располагая полной информацией снизу, могут со знанием дела анализировать плюсы и минусы партийной работы, делать положительный опыт достоянием всей партии. «Только тогда вся партия в целом будет в состоянии учиться у каждого ведущего практическую работу кружка»⁷⁶. В. И. Ленин указывал, что руководящие партийные органы должны разработать методику обобщения этого опыта, с тем чтобы полученная информация не превращалась в груду сырого, ненужного материала, не становилась бюрократической, никому не нужной перепиской. Уже в те далекие годы образования нашей партии он придавал огромное значение научному характеру партийной информации. Яркой иллюстрацией этого является разработанный Лениным документ «К вопросу о докладах комитетов и групп РСДРП общепартийному съезду». Документ примечателен как раз тем, что здесь обоснована методология и методика обобщения опыта партийной работы, в том числе и агитационно-пропагандистской. Связывая успех работы съезда партии с полнотой и солидностью докладов комитетов, В. И. Ленин советовал поэтому готовить доклады как можно тщательнее, коллективно, использовать партийную литературу, содержащую ответы на интересующие съезд вопросы. Здесь же дается список вопросов, разделенных на восемь отделов или групп, с пометкой, что все вопросы теснейшим образов связаны друг с другом и выделены для удобства обозрения⁷⁷.

Важное методологическое значение имеет ленинское замечание о том, что для разных сторон революционной работы нужны разные способности, что нередко плохой организатор может быть незаменимым пропагандистом, и наоборот. Предостерегая против привлечения к пропагандистской работе малоспособных людей, В. И. Ленин в то же время призывал товарищей по борьбе помнить, что стать хорошим пропагандистом трудно («надо порядочно поучиться и понабрать опыта»), предлагал таких людей «специализировать, занимать их целиком и беречь сугубо»⁷⁸. Резолюция II съезда РСДРП «О постановке пропаганды» написана в духе этих требований⁷⁹. Проект резолюции был подготовлен Лениным, обратившим внимание на важность повышения теоретического уровня пропагандистов и создания разъездных общерусских групп лекторов; которые помогли бы объединению пропагандистской работы в России⁸⁰. Разумеется, не могли быть «революционными трибунами» лица, зараженные оппортунизмом, у кого слова расходились с делом, а партийная дисциплина считалась «закрепощением» и пр. Это относилось к меньшевикам, барский анархизм, индивидуализм, хвостизм которых был всесторонне разоблачен в книге «Шаг вперед, два шага назад».

Интересные соображения о критериях эффективности агитационно-пропагандистской работы имеются в ряде ленинских трудов, связанных со II съездом РСДРП. Разработка такого рода критериев является одним из важнейших показателей научного руководства идейно-политическим воспитанием масс. В. И. Ленин писал: «Надо стремиться довести этот аппарат до такой степени совершенства, чтобы в одну ночь все рабочее население С.-Петербурга можно было оповестить и, так сказать, мобилизовать»⁸¹. Результаты деятельности социал-демократических организаций он предлагал оценивать также по правильно поставленной, регулярной работе по распространению литературы, получению сведений и корреспонденциях с мест, по умению руководить массовыми выступлениями рабочих, студентов и т. д., по увеличению числа активных демонстрантов, по подготовке организаторов («распорядителей») демонстраций, по расширению агитации в массах. Эффективность работы должна определяться и по числу «толпы любопытных» в демонстрации, и по степени влияния на войско⁸².

В резолюции II съезда РСДРП «О демонстрациях» эта точка зрения нашла свое воплощение⁸³.

Таким образом, ленинские идеи о научных основах коммунистической пропаганды, высказанные им в связи с подготовкой и проведением II съезда РСДРП, и сегодня помогают лучше организовывать идейно-политическую работу среди трудящихся. Возрастание роли идеологической работы партии в условиях развитого социализма диктует потребность снова и снова обращаться к бессмертному ленинскому идейному наследию. Анализ трудов В. П. Ленина, созданных им в период образования большевистской партии, важен и потому, что именно в это время закладывались идеологические и организационные основы партии нового типа, разрабатывались принципы, формы и методы большевистской пропаганды и агитации.

 

БЛИЖЕ К ЖИЗНИ,  РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПРАКТИКЕ

Накануне создания большевистской партии пропаганда марксизма велась в кружках, участниками которых были передовые рабочие, студенты, интеллигенция. Серьезным недостатком в их деятельности было то, что они работали в отрыве от жизни, от рабочего движения, политические занятия не связывались с насущными задачами революционной борьбы. Члены кружков не умели применять учение Маркса к российской действительности и делать из него практические выводы. Отрыв пропаганды от непосредственных революционных действий порождал догматизм, схоластику.

Между тем некоторые руководители кружков полагали, что нельзя считать рабочего социал-демократом до тех пор, пока он досконально не изучит «Капитал» и другие произведения Маркса. Так, представитель революционной интеллигенции нижегородец П. Н. Скворцов требовал от своих учеников заучивания целых страниц из первого тома «Капитала» Маркса, что вело к догматизму и формализму⁸⁴. На агитационно-пропагандистские брошюры, а тем более листовки они смотрели с презрением, считая их не полезными, а вредными. Членам кружка из-за конспирации, т. е. опасности провала, нередко запрещалось агитировать на заводах и фабриках. В Донском социал-демократическом комитете, например, в начале 1900 г. шла борьба между так называемыми умеренными и более революционными элементами. Вопрос о том, выпустить первую прокламацию или нет, дебатировался три недели. Большинством в один голос этот вопрос был решен положительно (из доклада представителя Донского комитета II съезду РСДРП)⁸⁵.

В 1898 г. в Туле со стороны многих рабочих, участников кружков, стали раздаваться голоса о необходимости широкой агитации с помощью листовок. Руководители кружков, пропагандисты выступили против, и их мнение восторжествовало⁸⁶.

Даже лучшие пропагандистские кружки того времени страдали аналогичными недостатками. Марксистский кружок, в который входили главным образом студенты Петербургского технологического института,— С. И. Радченко, Г. М. Кржижановский, В. В. Старков, Г. Б. Красин и др., — не был тесно связан с рабочим движением. Члены кружка пропагандировали марксистскую теорию среди узкого круга передовых рабочих. Как это делалось, откровенно рассказывал Г. М. Кржижановский: «Вспоминая, как терзали мы наших первых друзей из рабочего класса «сюртуком» или «холстом» из первой главы «Капитала», я и по сие время чувствую угрызения совести»⁸⁷. В. И. Ленин по приезде в Петербург вступил в марксистский кружок студентов Технологического института. «С момента появления Ленина кружок начал новую жизнь»⁸⁸.

Ленин сразу же зарекомендовал себя выдающимся пропагандистом, став скоро признанным руководителем петербургских марксистов. Уже первые выступления В. И. Ленина среди петербургских марксистов ясно показали, что на политической арене России появился человек, способный стать вождем и теоретиком революционного движения. Глубокое проникновение в законы развития природы и человеческого общества, знание истории стран и государств, классов и классовой борьбы, современности позволяли ему увлекать своих слушателей. Революционная теория и глубочайшие исторические обобщения, диалектическое понимание современной обстановки и задач революционной борьбы — все это сливалось, связывалось в единый узел с помощью неотразимой ленинской логики.

М. И. Васильев-Южин, рассказывая об одном выступлении Ленина в Женеве, подчеркивал «общеизвестную способность Владимира Ильича необыкновенно просто излагать самые сложные вопросы, почти гипнотизировать, слушателей своей могучей логикой...»⁸⁹.

Несмотря на свою обширную эрудицию в вопросах марксизма, будучи необычайно одаренным человеком, Ленин всегда очень ответственно относился к любому выступлению, тщательно к нему готовился, обдумывал его со всех сторон. Н. К. Крупская считает это одной из характерных черт Владимира Ильича как пропагандиста.

«Ленин не полагался на свою память, хотя память у него была прекрасная. Он никогда не излагал фактов по памяти, «приблизительно», он излагал их с величайшей точностью»⁹⁰.

Ленин прививал и своим слушателям серьезное отношение к предмету. В 1903 г. в Женеве он проводил занятия по Программе партии с большевиками, отъезжавшими на партийную работу в Россию. «Ильич умел так вести занятия, что они захватывали всех участников, и все в одинаковой мере чувствовали важность изучаемых ими основ партийной грамоты»⁹¹.

Но главный секрет неотразимого влияния ленинского слова на массы — связь с жизнью, с практикой революционной борьбы. Эта связь необычно широка и многогранна. Общеизвестно, например, ленинское требование— не только учить массы, но и учиться у масс. Сам Владимир Ильич Ленин всегда неуклонно следовал этому правилу. Выдающуюся роль в революционном движении России, как известно, сыграл Г.В. Плеханов, но годы эмиграции сказались: он был оторван от развертывающегося рабочего движения, свысока смотрел на рядовых рабочих-революционеров. «Это было видно по тому, — рассказывает Н. К. Крупская, — как мало он интересовался рабочими корреспонденциями, как не умел слушать приезжавших с мест работников, как мало ставил им практических вопросов»⁹².

Будучи пропагандистом рабочих кружков, Ленин самым тщательным образом выяснял у своих слушателей условия их труда, быта, заставлял самих делать выводы и обобщения. «Вспотеешь, так закидает вопросами», — вспоминает один рабочий. Вот молодой Ленин (под именем Николая Петровича) первый раз пришел к рабочим, чтобы проводить политические занятия. «Подойдя к собравшимся, он познакомился с ними, сел на указанное ему место и начал знакомить собрание с планом той работы, для которой мы все собрались, — рассказывает рабочий В. А. Князев... — Собравшиеся слушали его внимательно. Они отвечали на его вопросы: кто и где работает, на каком заводе, каково развитие рабочих завода, каковы их взгляды, способны ли они воспринимать социалистические идеи, что больше всего интересует рабочих, что они читают и т. д.»⁹³. Внимательно, вдумчиво анализируя происходящие события, В. И. Ленин использовал каждую возможность, чтобы поближе узнать жизнь трудящихся. Его листовка «К рабочим и работницам фабрики Торнтона», написанная на основе тщательно собранных и проанализированных фактов из жизни торнтоновских рабочих, произвела огромное впечатление на них глубоким пониманием их интересов, оказалась близкой и понятной ткачам, и это во многом предопределило успех листовки. Через одного из своих знакомых Ленину удалось достать разрешение на посещение Путиловского завода. В один из осенних дней 1894 г. он вместе с сестрой Анной Ильиничной приехал на завод. Начав со сталелитейного и мартеновского цехов, Ленин обошел цех за цехом, попутно беседуя с инженерами, мастерами. Завод произвел на Ленина сильное впечатление⁹⁴.

В. И. Ленин жил, горел своим революционным делом, пользовался каждой возможностью для углубления своих знаний, знакомства с историей революционной борьбы масс. Н. К. Крупская вспоминает один случай. Владимира Ильича обычно быстро утомляла пестрота музейных материалов. Но однажды «в двух комнатенках исторического, знаменитого своей революционной борьбой рабочего квартала Парижа была устроена выставка революции 1848 года. И надо было видеть, с каким глубоким интересом буквально впивался в каждую мелочь Владимир Ильич. Для него это был кусок живой борьбы»⁹⁵.

Учить людей самостоятельно мыслить, действовать и побеждать — вот в чем видел Ленин главную цель партийной пропаганды, основной смысл политического просвещения масс. Первые ученики В. И. Ленина, слушатели его кружка в Петербурге — И. В. Бабушкин, В. И. Князев, сразу же подметили характерную черту в деятельности Ленина-пропагандиста — заботиться не о формальных знаниях научного социализма, а прежде всего о том, чтобы подготовить из участников кружка боевых пропагандистов, агитаторов, организаторов масс, мыслящих, творческих революционеров. Как рассказывает И. В. Бабушкин, Владимир Ильич стремился завязать дискуссию, вызвать слушателей на спор, заставлял аргументировать свою точку зрения, так направлял ход обсуждения, чтобы вопросы были наилучшим образом усвоены слушателями. Для того чтобы споры не были беспредметными, не вырождались в голословные «теоретические» дуэли, молодой лектор поручал рабочим самим изучить, осмыслить, как то или иное положение политэкономии капитализма подтверждается в жизни, на примере их фабрики, завода. «Такие занятия, — писал Бабушкин, — ...приучили нас к самостоятельной работе, к добыванию материалов. Мы получали от лектора листки с разработанными вопросами, которые требовали от нас внимательного знакомства и наблюдения заводской и фабричной жизни»⁹⁶.

Половину времени на занятии Ленин уделял разъяснению рабочим главных положений «Капитала» Маркса. И хотя слушатели были малограмотные люди, он не считал, что им надо давать что-то упрощенное, так как глубоко верил в способности рабочих, в их желание овладеть революционной наукой.

В. И. Ленин, как никто другой, понимал, что к признанию, усвоению революционной теории люди приходят по-разному: пролетарии по-своему, иначе крестьяне, по-другому интеллигенты. Состав партийной школы в Женеве (1903) был довольно разношерстным; здесь занимались и рабочие, и интеллигенты. Однако Ленин добивался равного интереса неравных по подготовке слушателей. Каким образом? Он предъявлял более высокие требования к слушателям-интеллигентам, борясь с их расплывчатой фразеологией, и в то же время чутко улавливал всякую интересную, подчас подсказанную пролетарским инстинктом мысль рабочего, придавал ей четкое, законченное выражение. Ленину удавалось так глубоко привить интерес к революционной науке у своих слушателей, что они ощущали это на протяжении всей своей жизни. Ленинские занятия в женевской партийной школе, изучение марксистской философии сделали, например, О. Б. Лепешинскую, по ее собственному выражению, «энтузиасткой материалистического естествознания»⁹⁷. Секрет здесь состоял в том, что во время занятий Владимир. Ильич делал экскурсы в различные области философий и естествознания (Лепешинская в это время изучала в Лозаннском университете естественные науки), увлек, заинтересовал слушательницу проблемами марксистской философии.

Что бы Ленин ни разъяснял, где бы он ни выступал, всегда в фокусе его пропаганды был призыв к действию, к борьбе. «Другие ораторы восхищают, но слушаешь их точно со стороны, — Ленин зовет к действию. Его речи зажигают энтузиазмом и желанием действовать»⁹⁸,— вспоминают очевидцы. К такому же выводу приходишь, когда читаешь ленинские произведения. Ленин-пропагандист, как и Ленин-теоретик, организатор, всегда устремлен вперед и только вперед. Вся революционная деятельность самого Владимира Ильича, все его заветы подтверждают четко сформулированную им истину: «...от коммуниста следует ждать большего внимания к задачам завтрашнего, а не вчерашнего дня»⁹⁹. В этом ленинском определении заложен ключ к пониманию существа связи партийной пропаганды и вообще идеологической работы с жизнью.

Призыв к действию был смыслом пропагандистской работы Ленина в кружках на заре рождения нашей партии. Владимир Ильич тесно увязывал занятия с революционной борьбой. «... Он помогал рабочим на основе обнаруженных фактов организовывать борьбу против капиталистов, — писала Крупская. — Выпуск листовок с использованием материалов, собранных рабочими, быстро привился и дал блестящие результаты»¹⁰⁰.

В начальный период образования партии В. И. Ленин видел главное средство связи партийной пропаганды с жизнью в широкой политической агитации. Необходимость перехода от пропаганды марксизма в кружках к широкой политической агитации под влиянием развивающейся борьбы рабочего класса стала признаваться многими марксистами. Об этом свидетельствовало Петербургское совещание членов социал-демократических групп Петербурга, Москвы, Киева, Вильно в феврале 1895 г., где обсуждался вопрос о переходе от пропаганды марксизма в кружках к массовой политической агитации, об издании популярной литературы для рабочих и т. д. На совещании совместно с петербургскими рабочими обсуждалась гектографированная брошюра «Об агитации», изданная вильненскими социал-демократами. Некоторые участники совещания считали преждевременным переходить к новым формам политической деятельности. Ленин доказывал необходимость такого перехода. Присутствовавшие на собрании рабочие единодушно поддержали ленинское выступление, и большинством голосов его предложение было принято¹⁰¹.

Деятельность ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» была новой ступенью в организации пропаганды и агитации. Здесь делается попытка централизовать революционную работу вообще и дело политического просвещения и агитации в частности. На крупных предприятиях были созданы кружки, которые наряду с пропагандой теории марксизма обсуждали вопросы политической жизни, организовывали политическую агитацию. В. И. Ленин, вспоминая об этом периоде, писал: «Десятки и сотни рабочих (подобных покойному Бабушкину в Петербурге) не только слушали лекции в кружках, но сами вели агитацию уже в 1894—1895 годах, а затем переносили организации рабочих в другие города (основание екатеринославских организаций высланным из Питера Бабушкиным и т. п.)»¹⁰².

 

ПРОПАГАНДА НАСУЩНЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЛОЗУНГОВ

В период борьбы за образование партии В. И. Ленин всесторонне раскрыл взаимосвязь теории, пропаганды, агитации и организации. В годы первой русской революции он продолжал теоретическую разработку путей и методов убеждения масс. Но особое внимание в этот революционный период он уделяет обоснованию того, как на практике следует осуществлять связь партийной пропаганды с жизнью, повышать ее эффективность.

Решающую предпосылку успеха пропаганды и агитации В. И. Ленин видел в возросшей энергии, инициативе, в самоотверженности народных масс. Эта вера в революционные возможности рабочего класса и крестьянства пронизывает все печатные и устные выступления Владимира Ильича. В работе «Две тактики социал-демократии в демократической революции» он писал: «Революции — локомотивы истории,— говорил Маркс.— Революции — праздник угнетенных и эксплуатируемых. Никогда масса народа не способна выступать таким активным творцом новых общественных порядков, как во время революции»¹⁰³. Всеобщая Октябрьская политическая стачка, Декабрьское вооруженное восстание в Москве и в других городах, возникновение Советов, рост рабочих и крестьянских организаций — все это явилось блестящим подтверждением справедливости ленинского предвидения. Возвращаясь к данному вопросу в марте 1906 г., Ленин утверждал: «Организаторское творчество народа, особенно пролетариата, а затем и крестьянства, проявляется в периоды революционных вихрей в миллионы раз сильнее, богаче, продуктивнее, чем в периоды так называемого спокойного (гужевого) исторического прогресса»¹⁰⁴.

В противоположность Ленину и его сторонникам меньшевики не верили в возможность гегемонии рабочего класса, в его союз с крестьянством, твердили о руководящей роли либеральной буржуазии, не видели огромной революционной энергии народа. Неудивительно поэтому, что они злобно критиковали большевиков за их революционный оптимизм, сеяли пессимизм и неверие. На IV (Объединительном) съезде РСДРП Плеханов иронизировал над ленинским термином «народное творчество», обвиняя большевиков в идеализации народа¹⁰⁵. «Большевики идут по пути революционного авантюризма»¹⁰⁶,— заявил он на V съезде РСДРП. Мол массы были не готовы идти на вооруженное восстание, а большевики их к этому призывали. Эту идею с предельной ясностью Плеханов выразил еще в декабре 1905 г. в «Дневнике социал-демократа». «Несвоевременно начатая политическая забастовка,— писал он,— привела к вооруженному восстанию в Москве, в Сормове, в Бахмуте и т. д. В этих восстаниях пролетариат показал себя сильным, смелым и самоотверженным. И все-таки его сила оказалась недостаточной для победы. Это обстоятельство нетрудно было предвидеть. А потому не нужно было и браться за оружие»¹⁰⁷. Подобные реверансы по адресу пролетариата лишь подслащивают плехановское неверие в силы революции.

В революционные периоды коммунистическая пропаганда падает на благодатную почву, значительно расширяются каналы для ее воздействия, и дело стоит лишь за тем, чтобы открывшиеся возможности политического воспитания масс превратить в действительность, овладеть наукой и искусством убеждения трудящихся, иными словами, соединить социализм с рабочим движением. В книге «Что делать?» В. И. Ленин дал классическое обоснование и всесторонне раскрыл диалектику внесения социалистического сознания в стихийное рабочее движение. «Политическое воспитание народа — вот наше знамя, вот смысл философии всей»¹⁰⁸. От результатов идеологической работы партии зависит успех всей борьбы. «Сила революции — в развитии классового сознания пролетариата, в развитии политического сознания крестьянства»¹⁰⁹,— писал В. И. Ленин.

Первостепенное значение для усиления эффективности пропаганды и агитации В. И. Ленин придавал теоретической обоснованности, ясности политических лозунгов партии. Отсутствие ясных лозунгов «способно лишь посеять колебания, нерешительность, путаницу в умы борцов»¹¹⁰. Лозунг «Долой самодержавие!» за годы первой русской революции под влиянием пропаганды и агитации большевиков стал воистину крылатым выражением. Однако опыт революционной борьбы показал, что он недостаточно определенен, и Ленин порекомендовал заменить его более точным: «Долой царскую монархию, да здравствует республика!»¹¹¹  Одна из политических статей Ленину на этого периода так и озаглавлена: «Спорьте о тактике, но давайте ясные лозунги!»¹¹²

Теоретическая обоснованность политических лозунгов партии определяется научностью ее программы, стратегии и тактики. Вот почему разногласия большевиков и меньшевиков по программным, общетеоретическим вопросам неизбежно сопровождались спорами о тактике, об основных политических лозунгах.

Убийственная критика расплывчатости меньшевистских резолюций и лозунгов, их двусмысленности, мертвенного резонерства содержится в книге В. И. Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции». «Это не язык политических деятелей, это — язык каких-то архивных заседателей! — негодует Ленин,— ...Вместо лозунга получается описание, вместо бодрого призыва идти вперед получается какой-то меланхолический взгляд назад. Перед нами точно не живые люди, которые вот теперь же, сейчас хотят бороться за республику, а какие-то одеревеневшие мумии...»¹¹³.

В работе «Две тактики социал-демократии в демократической революции» В. И. Ленин сформулировал важное методологическое правило об отношении революционной партии к своим лозунгам: шире и смелее ставить задачи в условиях революции, добиваться, чтобы лозунги партии «шли всегда впереди революционной самодеятельности массы», служили маяком для нее, показывали «во всем его величии и во всей его прелести наш демократический и социалистический идеал» и указывали «самый близкий, самый прямой путь к полной, безусловной, решительной победе»¹¹⁴.

Диалектика развития политических лозунгов была раскрыта Лениным в статье «Новые задачи и новые силы», опубликованной в газете «Вперед» 8 марта (23 февраля) 1905 г., на примере выработки лозунга о вооруженном восстании: первый этап — «...от узких пропагандистских кружков к широкой экономической агитации в массе», второй — «...к политической агитации в крупных размерах и к открытым, уличным демонстрациям», третий — «к настоящей гражданской войне, к непосредственной революционной борьбе, к вооруженному народному восстанию»¹¹⁵.

В другой статье — «Революция учит» (см.: «Пролетарий», 1905, июль) В. И. Ленин дал исторический и логический анализ развития вопроса о вооруженном восстании на различных этапах революционной борьбы.

Обзор ленинских статей и выступлений за вторую половину 1905 г. показывает образец действенной агитации и пропаганды лозунга вооруженного восстания.

Ленин неоднократно разъяснял принципиальный подход большевиков к этому вопросу: «Лозунг восстания есть лозунг решения вопроса материальной силой, — а таковой в современной европейской культуре бывает лишь военная сила»¹¹⁶. Иначе говоря, в условиях революции неразумно было бы ограничиваться «оружием критики», когда нужна «критика оружием». Наряду с разъяснением общеполитического значения восстания первостепенное значение следует уделить его организационно-технической подготовке.

Шаг за шагом разбирает Ленин конкретно-практические задачи по осуществлению лозунга вооруженного восстания. Вождь большевистской партии демонстрирует при этом глубокое понимание вопросов военной тактики, роли различных форм и средств вооруженной борьбы. Поразительна его осведомленность о конкретном опыте боевых действий пролетариата, крестьянства, солдат и матросов в различных районах огромной страны. Так, в статье «Черные сотни и организация восстания» он призывает изучать «военные вопросы, вплоть до самых детальных», и показывает, в чем они заключаются. Статья заканчивается призывом: «Пусть же близится вооруженное народное восстание!»¹¹⁷ В сентябре 1905 г. на страницах газеты «Пролетарий» Ленин одобряет опыт рижских революционеров и развивает мысль об использовании новинок военной техники, например ручных бомб, успешно примененных японцами при взятии Порт-Артура. «Бомба, — писал Ленин, — перестала быть оружием одиночки — «бомбиста». Она становится необходимой принадлежностью народного вооружения... Изготовление бомб возможно везде и повсюду»¹¹⁸. Он анализирует идеи Маркса и Энгельса о революции и восстании, изучает книги по военному искусству, обобщает опыт Парижской Коммуны, разрабатывает практическую сторону вооруженного восстания.

Таким образом, в годы первой русской революции связь идеологической работы большевиков с жизнью диктовалась прежде всего задачами организации вооруженного восстания, руководства боевыми выступлениями пролетариата, крестьянства, революционных войск.

Меньшевики в своей пропаганде и агитации исходили из того, что возможность планомерного восстания исключается. Они обвиняли большевиков в том, что те выбрасывают за борт, недооценивают пропаганду и агитацию, экономическую борьбу, не в меру увлекаются военной подготовкой. Они зубоскалили по поводу обсуждения большевиками вопросов о ночных и дневных атаках, о штаб-квартирах восстания и прочих «мелочах».

В. И. Ленин решительно разоблачал эти софизмы. Он считал, что партии грозит опасность совсем с другой стороны, что, наоборот, делается еще мало для практической подготовки вооруженного восстания. В письме «В боевой комитет при Санкт-Петербургском комитете» (от 16 октября 1905 г.) Ленин дает четкие и ясные советы, что надо делать пропагандистам, агитаторам, организаторам в период начавшейся революции. Проанализировав отчет боевого комитета, записки о подготовке восстания, схемы организации, он предупреждает против опасности разрыва слова и дела, против вырождения всего дела в канцелярщину, в игру схемами, бумагами и т. д. «Я с ужасом, ей-богу с ужасом, вижу, что о бомбах говорят больше полгода и ни одной не сделали!» — тревожился Владимир Ильич. «Тут надо действовать широкой проповедью!»¹¹⁹ — призывает он, имея в виду образование вооруженных отрядов, развитие инициативы масс, инструктирование по конкретным действиям, организацию военного обучения в процессе самих операций и т. д.

Разумеется, сосредоточивая свое внимание на пропаганде вооруженного восстания, В. И. Ленин, большевики не замыкались в кругу проблем вооруженной борьбы. Характерной чертой большевистской пропаганды и агитации в годы первой русской революции являлось всестороннее обоснование демократических и социалистических задач пролетариата, тесной связи повседневных задач революционной борьбы с перспективами движения, неразрывного единства и взаимозависимости политических лозунгов партии.

Возьмем для анализа вопрос о единстве, цельности политических лозунгов партии. С исключительной глубиной эта мысль была выражена В. И. Лениным: «Нас упрекают за то, что мы «вдалбливаем» упорно одни и те же лозунги. Мы считаем этот упрек за комплимент. Наша задача в том и состоит, чтобы наряду с общими истинами с.-д. программы вдалбливать неустанно насущные политические лозунги. Мы добились широчайшего распространения ненавистной либералам «четыреххвостки» (всеобщее, прямое, равное, тайное голосование). Мы ознакомили рабочие массы с «шестеркой» политических свобод (слова, совести, печати, собраний, союзов, стачек). Мы должны миллионы и миллиарды раз повторять теперь «тройку» ближайших революционных задач (вооруженное восстание, революционная армия, временное революционное правительство)»¹²⁰.

В. И. Ленин постоянно подчеркивает общность целей вооруженного восстания и временного революционного правительства: «Не сконцентрированная революционным правительством революционная энергия народа после первой удачи восстания лишь раздробится, рассыплется на мелочи, утратит общенациональный размах, не осилит задачи удержать захваченное и осуществить провозглашенное»¹²¹. В статье «Бойкот Булыгинской думы и восстание» он поясняет, что для широкой пропаганды и агитации за восстание необходима также полная ясность в программе временного революционного правительства: созыв всенародного учредительного собрания; вооружение народа; политическая свобода и немедленная отмена всех законов, противоречащих ей; полная культурная и политическая свобода всех народов, их равноправие; 8-часовой рабочий день; учреждение крестьянских комитетов¹²². Эта программа и должна лежать в основе массово-политической работы.

Показателем эффективности большевистской пропаганды и агитации являлось то, в какой мере эти лозунги  доходили до сознания масс, становились для них руководством к действию.  

Эффективность пропаганды и агитации В. И. Ленин ставил в прямую зависимость от осуществления ряда требований. Первое: учитывать влияние самой революционной практики, жизни и борьбы масс на их взгляды и поступки, развертывать пропаганду дифференцированно, с учетом политического, жизненного опыта масс. Второе: в связи с ростом партии и с расширением масштабов массово-политической работы проявлять особую заботу о боевой партийности, высокой идейности пропаганды и агитации, решительно разоблачать приемы и методы царистской, кадетской пропаганды, их социальную демагогию, последовательно вскрывать софистику, эклектику, фальшь и лицемерие меньшевистской, эсеровской пропаганды. Третье: вести агитацию и пропаганду ясно, доходчиво, убедительно, на понятном и доступном широким массам языке.

Политическое просвещение пролетариата, трудящихся В. И. Ленин советовал тесно связывать с революционной практикой народа.

Весной 1905 г. в статье «Социал-демократия и временное революционное правительство» он писал: «...просвещение дается не одной книжкой, и даже не столько книжкой, сколько самим ходом революции, раскрывающей глаза, дающей политическую школу»¹²³. Революция учит «не только руководителей,— но и массы»¹²⁴,— констатирует Владимир Ильич в «Двух тактиках...». Здесь же Ленин еще раз подчеркивает, что она (революция) «быстро сплачивает и быстро просвещает»¹²⁵.

Большой интерес в этом плане представляет незаконченная статья В. И. Ленина «О смешении политики с педагогикой», написанная в связи с попытками меньшевиков оторвать политическое просвещение масс от насущных задач революционной борьбы, превратить его в безобидное просветительство. Протащить эти вредоносные идеи меньшевики пытались с помощью демагогических ссылок на требования жизни, на необходимость учиться у нее и пр.

Пессимистически оценивая первомайские демонстрации 1905 г. в России, меньшевики доказывали, что надо учить массу еще азам движения, ибо к большему она не подготовлена и не в состоянии, конечно, принять лозунги большевиков о временном революционном правительстве, о революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства. В противоположность оппортунистам Ленин утверждает, что большевики вели, ведут и будут вести работу по просвещению масс как после поражений, так и после побед, и в эпоху политического застоя, и в самое бурное революционное время. Однако массы надо учить не только книжкой, но и участием их в повседневной революционной борьбе, учить азам революционной науки, но не отказываясь от привлечения их к решению коренных проблем революции, объясняя программу, стратегию и тактику социал-демократии.

В произведениях В. И. Ленина всесторонне раскрыты особенности идейно-политического воспитания пролетариата, крестьянства, различных слоев населения в годы революции.

Считая крестьянство союзником рабочего класса и революции, он высоко оценивал его революционные возможности: «Серый русский мужик перестал быть политическим сфинксом»¹²⁶. Одновременно Ленин разъяснял, что крестьяне смутно сознают, что им надо, еще не умеют связывать свои требования с общим политическим строем. Даже борясь «за землю и волю», они не доходят до требования республики; облекают свои стремления в форму утопий, т. е. неосуществимых пожеланий вроде уравнительного землепользования при сохранении власти капитала. Ленин рекомендовал учитывать, что крестьяне сами отчасти хозяева и собственники, поэтому-то они тянутся за буржуазией, хотят подражать ей, мечтают о развитии и укреплении своей мелкой собственности. Все эти особенности крестьянства В. И. Ленин, большевики учитывали в своей пропаганде и агитации.

С самого начала своей революционной деятельности В. И. Ленин придавал большое значение разработке путей и методов осуществления принципа партийности пропаганды и агитации. Подъем революции 1905 г. создал новые условия для деятельности партии. Сохраняя нелегальный аппарат, большевики всемерно использовали открывавшиеся легальные возможности, налаживали выпуск легальных рабочих газет, создавали открытые и полуоткрытые партийные органы печати, сеть прилегающих к ним организаций. Социал-демократическая партия росла численно. Расширились масштабы ее пропаганды и агитации. В начале ноября 1905 г. Ленин нелегально вернулся в Россию. Весьма примечательно, что сразу же в программной статье «О реорганизации партии» он поднимает вопрос о новом подходе к формам и методам партийной пропаганды и агитации, подчеркивая, что и в изменившихся обстоятельствах по-прежнему надо разъяснять всю важность «выдержанной социал-демократической программы, тактики, организации»¹²⁷.

Как это надо конкретно понимать, В. И. Ленин разъясняет через два дня в своей знаменитой и не потерявшей актуальности до нашего времени статье «Партийная организация и партийная литература», опубликованной в большевистской легальной газете «Новая жизнь». Здесь в широком плане обоснован принцип партийности, идейности коммунистической пропаганды, дано принципиальное обоснование того, как должны сочетаться политическая зрелость и свобода творчества партийных литераторов, публицистов, свобода слова, печати и верность революционной теории, программе, стратегии и тактике. Центральное место в статье занимает идея об обязательности партийного руководства всеми видами партийной литературы и его особенностях. Ленинская статья предостерегает об опасности принижения идейного уровня партийной пропаганды из-за возможных отступлений от принципа партийности. Выводы о фальшивой «свободе печати» в условиях буржуазного строя, о несостоятельности буржуазной клеветы по поводу якобы несовместимости принципа партийности и свободы творчества и пр. носят программный характер и до сих пор являются вескими аргументами для разоблачения идеологии антикоммунизма.

Важные черты идейной борьбы партии, ее пропаганды и агитации В. И. Ленин раскрывает в связи с отношением социал-демократической партии к религии. Эта проблема приобрела существенное значение в связи с усилением попыток царизма, буржуазных партий использовать для раздробления пролетарских сил черносотенные погромы, разжигание религиозной вражды. Кроме того, в самой партии возник вопрос о том, должна ли партия добиваться сближения с рабочими, зараженными религиозными предрассудками. Статья «Социализм и религия» (декабрь 1905 г.) дает диалектическое толкование принципа партийности атеистической пропаганды. Основную методологическую посылку для решения этого вопроса Ленин видит в том, что религия не может быть частным делом для марксистской партии. Поэтому он требует подходить к атеистической пропаганде с классовых позиций, взяв за отправную точку интересы революции. Программа партии построена на научном, материалистическом мировоззрении, поэтому пропаганда массовая обязательно должна включать и моменты атеизма. Но религиозный вопрос нельзя выдвигать на первое место, он подчиняется главным задачам классовой борьбы. Единство «действительно революционной борьбы угнетенного класса за создание рая на земле, — подчеркивает В. И. Ленин, — важнее для нас, чем единство мнений пролетариев о рае на небе»¹²⁸. Тем более что рассеять религиозные предрассудки чисто проповедническим путем невозможно, если пролетариат не просветит борьба против темных сил капитализма.

В рассматриваемый период актуальность ленинского учения о партийности объясняется еще и тем, что буржуазные партии, особенно кадеты, всячески прикрывали свою контрреволюционность лозунгом «беспартийности». Меньшевики вели агитацию за созыв беспартийного «рабочего съезда». В. И. Ленин беспощадно разоблачает увертки и тех, и других. В статье «Учитесь у врагов» он писал: «Долой беспартийность! Беспартийность всегда и везде была орудием и лозунгом буржуазии»¹²⁹. В работе «Социалистическая партия и беспартийная революционность» он вновь и вновь обосновывает роль классового подхода, боевой партийности в оценке задач революции, в пропаганде и агитации, в организации. «Беспартийность есть равнодушие к борьбе партий... Беспартийность есть идея буржуазная. Партийность есть идея социалистическая»¹³⁰,— доказывал Ленин.

Продолжая совершенствовать в теории и на практике пути и методы разоблачения пропаганды врагов революции, мелкобуржуазных соглашателей, В. И. Ленин советовал объективно оценивать возможности правительственного лагеря в области контрреволюционной пропаганды. Он призывал считаться с тем, что демагогические обещания, посулы, уступки царизма могут оказать известное воздействие, особенно на крестьянство. «Правительство выступает опять со старыми попытками надуть крестьян лжеуступками, — говорил В. И. Ленин на III съезде партии. — Необходимо противопоставить этой политике разврата лозунги нашей партии»¹³¹. Интересный прием использовал Ленин в статье «Политика правительства и грядущая борьба». Он описывает карикатуру на царя Николая II, помещенную в одной из юмористических газет немецких социал-демократов. Смеющийся царь изображен в военной форме с куском хлеба, которым он дразнит лохматого мужика, то подсовывая ему ломоть чуть не в рот, то отнимая его назад. Крестьянин соответственно то довольно улыбается, то озлобленно хмурится и наконец вместе с куском хлеба откусывает и голову Николая Романова¹³². Так образно Владимир Ильич разоблачал трусливую двойственную тактику правящих верхов.

Очень опасным для революции было влияние кадетов. «Черносотенец, — отмечал В. И. Ленин, — враг открытый и грубый, который может жечь, убивать, громить, но не может убеждать даже серого мужика. А кадет убеждает и мужика, и мещанина... Поэтому нельзя убедить в необходимости серьезной борьбы ни наивного мужика, ни наивного мещанина, не подорвав влияния на него кадетских фраз, кадетской идеологии»¹³³. Вот почему Ленин столь настойчиво призывал разоблачать кадетов и сам это делал последовательно, страстно, используя каждый сколь-либо значительный повод для раскрытия контрреволюционной сути российского либерализма. Особое внимание он уделял разоблачению социальной демагогии, революционного фразерства. Кадеты подчас излагали столь «смелые вещи» о классовой борьбе, о рабочем движении, о самодеятельности пролетариата, что неискушенный человек мог принять их за социал-демократов. «Когда г. Струве заговорил от имени революции, мы невольно вспомнили Тьера»¹³⁴ (палача Парижской Коммуны.— В. Д.). В работе «Победа кадетов и задачи рабочей партии» Владимир Ильич дает оценку роли буржуазного либерализма: «Кадеты — могильные черви революции»¹³⁵. Их стратегия и тактика с предельной ясностью раскрываются уже в названии статьи: «Пролетариат борется, буржуазия крадется к власти»¹³⁶.

Много сил и энергии В. И. Ленин отдавал разоблачению конституционных иллюзий, усиленно распространявшихся кадетами, особенно после поражения Декабрьского вооруженного восстания. В начале января 1906 г. в газете «Молодая Россия» была опубликована ленинская статья «Рабочая партия и ее задачи при современном положении». Лейтмотив статьи: долой конституционные иллюзии! Владимир Ильич несколько позднее писал так: «Конституционные иллюзии, это политически — оппортунистический и буржуазный яд, который теперь миллионы экземпляров кадетской печати вливают в народные мозги...»¹³⁷  Он показал конкретную тактику кадетов в период избирательной кампании: запугивание массы черносотенной и левой опасностью, приспособление к обывательщине, к трусости и дряблости мещанина, уверение его в особой мудрости кадетов, ибо они, мол, «всего безопаснее, всего скромнее, всего умереннее, всего аккуратнее»¹³⁸.

Завуалированными союзниками кадетов также выступали меньшевики, затемнявшие народное сознание конституционными иллюзиями, путаными лозунгами, оппортунистической, реформистской стратегией и тактикой. В устной и печатной пропаганде большевики разъясняли лжесоциализм эсеров, несостоятельность их политической линии в революции. В. И. Ленин со свойственной ему железной логикой освещал в своих многочисленных работах теоретическую фальшь, политическую вредность меньшевистской и эсеровской пропаганды.

В годы первой русской революции получило свое дальнейшее развитие большевистское искусство убеждать массы. В. И. Ленин упорно и настойчиво разъяснял партийным кадрам, что в связи с вовлечением в революционное движение широких масс пролетариата и крестьянства необходимо всемерно повышать искусство владения словом, как печатным, так и устным. Чтобы политика партии, ее лозунги стали достоянием миллионов, они, естественно, должны излагаться на доступном им языке; требовалось найти подход к самым неразвитым слоям, «наименее затронутым и нашей наукой и наукой жизни». «Суметь заговорить с ними, суметь сблизиться с ними, суметь выдержанно, терпеливо поднять их до социал-демократического сознания»¹³⁹ — вот в чем заключается первостепенная задача партии.

Под популярностью, доходчивостью революционной пропаганды В. И. Ленин понимал глубокое изложение мыслей, исходя из самых простых и общеизвестных аудитории данных, уважительное отношение к людям, стремление видеть в любом человеке серьезное намерение добираться до истины, умение поднимать его сознание со ступеньки на ступеньку, учить его идти дальше самостоятельно¹⁴⁰. Настоящая популярность ничего общего не имеет с демагогическими приемами воздействия. Пропаганду следует вести достойно, просто, спокойно, решительно бороться с малейшими попытками демагогии в разговоре с массами¹⁴¹.

* * *

Итак, каковы характерные черты ленинского этапа революционной пропаганды, начальный этап которого рассматривался в данной главе? Ответ на этот вопрос вытекает из самого определения ленинизма как марксизма «эпохи империализма и пролетарских революций, эпохи крушения колониализма и победы национально- освободительных движений, эпохи перехода человечества от капитализма к социализму и строительства коммунистического общества»¹⁴². Его надо искать также в ленинском учении о партии нового типа, ее стратегии и тактике, о неразрывности теоретической, организационной и агитационно-пропагандистской работы коммунистов. Короче говоря, ленинское учение о науке и искусстве убеждать является важнейшей составной частью ленинизма. Весь опыт КПСС свидетельствует о том, что без овладения этой наукой и искусством нельзя ни побеждать в революционной борьбе, ни успешно решать задачи коммунистического строительства. Этот опыт имеет огромное международное, интернациональное значение для всего коммунистического и рабочего движения.

Важнейшими вехами развития В. И. Лениным научных основ партийной пропаганды является его произведение «Что делать?», борьба Владимира Ильича по этому вопросу на II съезде РСДРП, последовательная и целеустремленная деятельность Ленина по повышению эффективности большевистской пропаганды в годы первой русской революции. Ленинская разработка методологии идеологической работы партии в 1893—1907 гг. имеет особое значение, так как в этот период были заложены и получили проверку на практике его идеи о партии нового типа, ее организаторской и идеологической деятельности.

Ленинский этап революционной пропаганды означает творческое теоретическое развитие и осуществление таких принципов коммунистической пропаганды, как партийность, научность, правдивость, тесная связь с жизнью, ясность, доходчивость изложения.

Ленинские принципы партийной пропаганды — наш верный компас в идейно-политическом просвещении и воспитании масс. В последующих главах книги мы попытаемся показать, как В. Й. Ленин обосновывал и развивал дальше научные основы партийной пропаганды, причем основное внимание сосредоточим на анализе его деятельности после победы Великого Октября, когда Коммунистическая партия стала правящей.

 

Примечания:

¹ См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. (далее: Соч.), т. 4, с. 459.

² Там же..

³ См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 4, с. 446.

⁴ См. там же, с. 437.

⁵ Воспоминания о Марксе и Энгельсе. М., 1956, с. 93.

⁶ Там же, с. 151.

⁷ См. там же, с. 97.

⁸ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 1, с. 520.

⁹ Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 16, с. 195.

¹⁰ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 24.

¹¹ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 66.

¹² См.: Об идеологической работе КПСС. Сб. документов. М., 1977, с. 438.

¹³ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 448.

¹⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 4, с. 374.

¹⁵ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 447.

¹⁶ См.: Коммунист, 1977, № 4.

¹⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 67.

¹⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 4, с. 328

¹⁹ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 66.

²⁰ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 52.

²¹ Там же.

²² Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6.

²³ Там же, с. 8:.

²⁴ См. там же, с. 70.

²⁵ См. там же, с. 81.

²⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 24—25.

²⁷ Там же, с. 90.

²⁸ Там же, с. 118.

²⁹ Там же, с. 127.

³⁰ Там же, с. 165.

³¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 86

³² Там же, с. 88.

³³ Там же.

³⁴ Там же.

³⁵ Там же, с. 89.

³⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 171.

³⁷ См. там же, с. 98.

³⁸ Там же, с. 99.

³⁹ Там же, с. 102.

⁴⁰ Там же, с. 130.

⁴¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 82.

⁴² Там же, с. 131.

⁴³ Там же, с. 132.

⁴⁴ См.: О 110-й годовщине со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Постановление ЦК КПСС от 13 декабря 1979 г. М., 1979, с. 4.

⁴⁵ О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы. Постановление ЦК КПСС от 26 апреля 1979 года. М., 1979, с. 3, 6.

⁴⁶ Об идеологической работе. Сборник документов, с. 392—393.

⁴⁷ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 237.

⁴⁸ См. там же, с. 237.

⁴⁹ См. там же, с. 238.

⁵⁰ Там же, с. 241, 242, 244, 251, 252.

⁵¹ Там же, с. 252.

⁵² Там же, с. 253.

⁵³ См. там же, с. 306.

⁵⁴ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 281.

⁵⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 136.

⁵⁶ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 19, с. 159.

⁵⁷ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 9, с. 392—393.

⁵⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 68.

⁵⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 374.

⁶⁰ Там же, с. 375.

⁶¹ Там же, с. 376.

⁶² Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 4, с. 315.

⁶³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, с. 180.

⁶⁴ См.: Протоколы II съезда РСДРП, с. 371—374.

⁶⁵ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, с. 180.

⁶⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, с. 180.

⁶⁷ См.: Протоколы II съезда РСДРП, с. 149, 151.

⁶⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, с. 96.

⁶⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, с. 96.

⁷⁰ Там же, с. 95.

⁷¹ Там же, с. 94

⁷² Там же, с. 403.

⁷³ Протоколы II съезда РСДРП, с. 426.

⁷⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 22.

⁷⁵ См. там же, с. 24.

⁷⁶ Там же, с. 20.

⁷⁷ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 72—82.

⁷⁸ Там же, с. 15.

⁷⁹ См.: Протоколы II съезда РСДРП, с. 434.

⁸⁰ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 252.

⁸¹ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 13.

⁸² См. там же, с. 33.

⁸³ См.: Протоколы II съезда РСДРП, с. 431.

⁸⁴ См.: Очерки истории Горьковской организации КПСС. В 2-х томах. Горький, 1961, ч. I, с. 32.

⁸⁵ См.: Протоколы II съезда РСДРП, с. 587.

⁸⁶ См. там же, с. 601.

⁸⁷ Воспоминания о В. И. Ленине. В 3-х томах. М., 1956, т. 1. с. 150, с. 151.

⁸⁸ Владимир Ильич Ленин. Биография. М., 1960, с. 42.

⁸⁹ Воспоминания о В. И. Ленине, т. 1, с. 291.

⁹⁰ Крупская Н. К. О Ленине. М., 1960, с. 337.

⁹¹ Воспоминания о В. И. Ленине, т. 1, с. 169.

⁹² Крупская Н. К. О Ленине, с. 160.

⁹³ Воспоминания о В. И. Ленине, т. 1, с. 119.

⁹⁴ См.: История Путиловского завода. 1801 —1917. М., 1961, с. 96.

⁹⁵ Крупская Н. К. Педагогические сочинения. М., 1960, т. 9, с. 453.

⁹⁶ Воспоминания о В. И. Ленине, т. 1, с. 114.

⁹⁷ Воспоминания о В. И. Ленине, т. 1, с. 170.

⁹⁸ Там же, с. 249.

⁹⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 313.

¹⁰⁰ Крупская И. К. О Ленине, с. 320.

¹⁰¹ См.: Шелавин К. И. Рабочий класс и его партия. М.—Л., 1924, с. 46.

¹⁰² Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 22.

¹⁰³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 103.

¹⁰⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 335.

¹⁰⁵ См.: Четвертый (Объединительный) съезд РСДРП. Протоколы. М., 1959, с. 141.

¹⁰⁶ Пятый (Лондонский) съезд РСДРП. Протоколы. М., 1963, с. 308.

¹⁰⁷ Плеханов Г. В. Соч. М.—Л., 1926, т. XV, с. 12

¹⁰⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 13, с. 168.

¹⁰⁹ Там жег. с. 104.

¹¹⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 142.

¹¹¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 21, с. 17.

¹¹² См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 246.

¹¹³ Там же, с. 28, 29.

¹¹⁴ Там же, с. 103.

¹¹⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 9, с. 294.

¹¹⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 367.

¹¹⁷ Там же, с. 193.

¹¹⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 9, с. 269—270.

¹¹⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 336, 337.

¹²⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 207.

¹²¹ Там же, с. 143.

¹²² См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 170—171.

¹²³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 14.

¹²⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 3.

¹²⁵ Там же, с. 45.

¹²⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 13, с. 334.

¹²⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 88.

¹²⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 146.

¹²⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 118.

¹³⁰ Там же, с. 137, 138.

¹³¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 151.

¹³² См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 13, с. 383.

¹³³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 14, с. 193.

¹³⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 118.

¹³⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 292.

¹³⁶ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 149.

¹³⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 347.

¹³⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 14, с. 229—230.

¹³⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 357.

¹⁴⁰ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 5, с. 358—359.

¹⁴¹ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 85.

¹⁴² Об идеологической работе КПСС. Сборник документов. М., 1977, с. 247.