Триумф Ленина и банкротство его критиков - Глава вторая ПРОТИВОБОРСТВО ДВУХ ТЕНДЕНЦИЙ В ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

 

Глава вторая

ПРОТИВОБОРСТВО ДВУХ ТЕНДЕНЦИЙ В ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Правда о Ленине, о стране Октября

Победа Великой Октябрьской социалистической революции наглядно подтверждала жизненность основных принципов марксизма, ярко свидетельствовала о правильности политики Коммунистической партии, которую вел вперед В. И. Ленин.

Несмотря на бесчисленные препятствия, трудящиеся нашей страны смело пошли неизведанным путем к коммунизму. Они быстро восстановили разрушенную войнами и интервенцией экономику, осуществили индустриализацию страны и коллективизацию сельского хозяйства, добились торжества социалистических производственных отношений, подъема благосостояния народа.

Развитие же стран, принадлежавших к противоположной социально-экономической системе, отличалось неустойчивостью и непрочностью. После кратковременной частичной стабилизации в мире капитализма произошел в 1929 — 1933 гг. глубокий и затяжной экономический кризис. Усиливавшийся процесс обострения непримиримых противоречий, разгоравшиеся столкновения буржуазных стран за рынки сбыта, источники сырья и сферы приложения капитала создавали постоянную напряженность в международной обстановке. Различные группировки Запада, противостоявшие друг другу, угрожали миру и безопасности в Европе. Выход из положения они видели в организации широкой антисоветской коалиции для развязывания авантюр против СССР. Ударным кулаком должна была стать вооруженная до зубов Германия, которую реакционные круги Англии, Франции и США систематически подталкивали к нападению на Советское государство.

Соревнование и борьба между СССР и империалистическими государствами были осью всей международной жизни.

Коммунистический Интернационал, создателем которого был В. И. Ленин, определил линию международного рабочего движения в период частичной стабилизации капитализма, а затем в условиях мирового экономического кризиса, когда резко возрос накал классовых битв в капиталистических странах. Происходил бурный рост забастовочного движения, рабочие нередко захватывали предприятия, множились крестьянские выступления, усиливалось недовольство городских средних слоев. Даже в армиях некоторых государств имели место выступления солдат. Весь мир с волнением следил за героической борьбой испанского народа, свергшего монархию в ходе буржуазно-демократической революции. Германия, Франция, Англия и другие страны также стали ареной острых схваток между пролетариатом и буржуазией. Компартии стремились не допустить к власти самые реакционные силы империализма. Во Франции и Испании возникли широкие народные фронты против фашизма и войны. Народы колоний и зависимых стран все решительнее выступали против грабежа и угнетения их империалистическими державами.

В этих условиях всестороннее овладение ленинским учением, творческое использование опыта строительства социализма в СССР становились важнейшими задачами международного коммунистического и рабочего движения, национально-освободительной борьбы народов колоний, всех демократических и прогрессивных сил.

Успешное строительство социализма в СССР, морально-политическая и материальная помощь советского народа международному рабочему классу усиливали проявления братской солидарности трудящихся всех стран с первой страной пролетарской диктатуры. Компартии проделали огромную работу по политическому просвещению масс, активно разоблачали все антисоветские провокации империалистической реакции.

Таковы были те ведущие тенденции, которые определяли как общую направленность, так и специфику зарубежной литературы о Ленине, о ленинских идеях, воплощаемых в жизнь Коммунистической партией Советского Союза.

Центральный Комитет нашей Коммунистической партии всегда считал своим долгом перед мировым революционным движением широкую популяризацию ленинизма.

В 1923 г. по инициативе МК РКП (б) был создан Институт Ленина, в котором стали работать видные большевики — Н. К. Крупская, А. С. Бубнов, В. И. Невский, М. К. Лядов. Иностранные коммунисты поддерживали с ним тесные связи. Институт принял активное участие в завершении выпуска первого издания Собрания сочинений В. И. Ленина, которое сыграло важную роль в пропаганде научного коммунизма не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами.

В постановлении II Всесоюзного съезда Советов от 26 января 1924 г. о новом и более полном издании произведений В. И. Ленина говорилось: «Лучшим памятником Владимиру Ильичу Ленину будет широкое массовое распространение его сочинений, которое сделает идеи коммунизма достоянием всех трудящихся». Съезд поручил Институту Ленина «принять самые срочные меры к выпуску доступных народу избранных сочинений В. И. Ленина в миллионах экземпляров на различных языках, особенно на восточных»¹.

Второе и третье издания Собрания сочинений В. И. Ленина были завершены в 1939 г. Многие его работы публиковались в сборниках, на страницах журналов и газет, которые распространялись и за границей. Одновременно были опубликованы биография вождя мирового пролетариата, воспоминания партийных и государственных деятелей о встречах с ним, а также научные исследования о его жизни и деятельности. Авторами их выступали соратники В. И. Ленина — Н. К. Крупская, А. Г. Шлихтер, Ем. Ярославский, А. В. Луначарский, Н. А. Семашко, В. В. Адоратский, П. А. Лепешинский, историки В. А. Быстрянский, Г. Лелевич, Г. С. Фридлянд и другие. Они обнародовали значительный фактический материал, сделали ценные выводы и обобщения, которые явились острым оружием в борьбе с буржуазными фальсификаторами². Работы видных советских партийных деятелей и ученых вызвали немалый международный резонанс, послужив своеобразным компасом для авторов зарубежной Ленинианы.

Пропаганду идей ленинизма в странах Запада осуществляли прежде всего коммунистические партии. Так, Компартия Германии предприняла публикацию произведений В. И. Ленина в виде собрания сочинений и отдельных трудов. В период с 1927 по 1933 г. издательство «Литература и политика» выпустило на немецком языке 14 томов сочинений В. И. Ленина³. Ленинские работы продолжали выходить и после захвата власти Гитлером, несмотря на то, что за это антифашистов карали смертью, бросали в тюрьмы и концентрационные лагеря. Чтобы сбить с толку полицию, коммунисты широко использовали различные хитроумные приемы: работы Ленина публиковались без обозначения его фамилии, под вымышленными заголовками, ленинские тексты включались в совершенно иные книги. Так, труд «Две тактики социал-демократии в демократической революции» вышел в свет под названием «Путь германской нации 1914 — 1933 гг.», сборник высказываний Владимира Ильича о вооруженном восстании имел на обложке заголовок «Руководство по катанию на лыжах в Альпах». В книгах Россинга «50 способов приготовления обеда из одного блюда» и Вихарта «Пьеса о немецком нищем» содержались лекции «О государстве» и ряд глав из других ленинских произведений⁴.

Руководители Германской компартии Э. Тельман, В. Пик, Ф. Геккерт, В. Флорин, К. Цеткин выступали с многочисленными книгами и статьями, в которых подчеркивалось огромное международное значение Октябрьской революции, давшей мощный толчок развитию рабочего движения во всех странах, и выдающаяся роль В. И. Ленина как вождя международного пролетариата. Большим успехом пользовались воспоминания немецких коммунистов. В этих изданиях содержались многочисленные факты о подходе Ленина к важнейшим проблемам революции, давалась яркая характеристика его как человека.

Пламенная коммунистка Клара Цеткин писала: «Русская революция сделала Ленина общепризнанным вождем, закаленным в тяжелых испытаниях. Русская революция дала ему мандат на звание величайшего мастера и творца пролетарской победы»⁵.

Широко освещалась деятельность Ленина на основе его произведений и воспоминаний участников Октябрьской революции в книгах Коммунистической партии Германии «Иллюстрированная история русской революции» и «Иллюстрированная история гражданской войны в России 1917 — 1921 гг.». Другой коллективный труд — «Иллюстрированная история германской революции» показывал влияние борьбы российского пролетариата на Германию⁶.

Французская коммунистическая партия издала избранные произведения В. И. Ленина в трех томах. Публиковались также в переводе на французский язык отдельные тома второго и третьего советских изданий его сочинений. В 1925 г. коммунисты напечатали в Париже брошюру, содержавшую подборку ленинских высказываний о Франции, о ее истории и политике⁷.

М. Кашен, П. Вайян-Кутюрье, М. Торез и другие руководители Коммунистической партии Франции создали ряд ценных работ, в которых подробно рассматривались значение Октябрьской революции и В. И. Ленина, а также их воздействие на революционное движение во Франции. Марсель Кашен писал: «Известно, что Ленин был не только человеком действия, которому не было равных по энергии, но что он обладал также обширными универсальными знаниями»⁸.

На другую сторону личности В. И. Ленина обращал внимание Поль Вайян-Кутюрье: «Ленин-интеллигент умел мыслить, как рабочий.

Ленин-оратор говорил без пустых фраз и трескотни. Человек, потрясший весь мир, в чьем сознании беспрерывно переваривалось все, чем жил и дышал этот мир, этот человек сохранил в себе до конца сознательной жизни удивительную способность чувствовать и мыслить, как китайский кули, как носильщик-негр. Угнетенный аннамит, индус были ему так же понятны, были такой же открытой книгой, как ленинградский металлист, как парижский текстильщик, как шахтер из Новой Виргинии. Ленин — это законченный тип нового человека, он являлся для нас прообразом будущего»⁹.

Высказывания зарубежных товарищей, близко знавших В. И. Ленина, особенно были ценны тем, что они убедительно разоблачали версии разномастных фальсификаторов, которые грубо искажали образ Ленина — признанного вождя мирового пролетариата.

Английские коммунисты Палм Датт и Р. Фокс выступили с обстоятельными очерками жизни и деятельности В. И. Ленина. Палм Датт поставил целью показать значение Ленина «в первую очередь не как русского руководителя, а как всемирного вождя масс в критический поворотный пункт истории человечества». Подробно останавливаясь на ленинском учении, Палм Датт опровергал концепции буржуазных историков. Он отмечал поддержку Советской власти большинством населения России, подчеркивал «решающий и вдохновляющий пример» Октября в «великом движении за освобождение колоний после первой мировой войны»¹⁰. В другой книге — «Мировая политика» — Палм Датт писал: «Путь Ленина был путем революции народных масс против империализма, диктатуры пролетариата в капиталистических странах и демократической диктатуры рабочих и крестьян в колониальных и отсталых странах, путем освобождения колониальных народов, коллективной организации производства и перехода к единому мировому союзу социалистических обществ»¹¹.

Яркий портрет Ленина — революционера и борца нарисован в талантливой работе Р. Фокса «Ленин. Биографик», написанной с привлеченном многочисленных советских материалов, которые автор собрал во время пребывания в СССР¹².

Американскую Лениниану составили воспоминании У. Фостера, А. Вильямса, Э. Блур и других известных авторов. Неоднократно переиздавалась книга Дж. Рида «Десять дней, которые потрясли мир».

Показателем консолидации друзей Страны Советов на Западе служило увеличение членов созданных ранее обществ культурной связи с СССР, возникали и новые организации такого рода. По данным на 1931 г., общества культурного сближения с СССР (под разными названиями) существовали в 17 странах, а их отделения — в 42 городах.

Для участия в юбилейном торжестве по случаю 10-летней годовщины Великого Октября в СССР прибыло до 1500 иностранных гостей, в том числе видные деятели науки и культуры. О праздновании юбилея была снята документальная лента «В стране Ленина». Она много раз демонстрировалась в зарубежных странах после докладов вернувшихся из СССР делегаций¹³. В этот же период появились книги, рассказывавшие об успехах строительства социализма в СССР, об осуществлении ленинских идей. Таковы были, например, книги американцев X. Пратта и У. Уайта. Деятель шотландских рабочих организаций Макстон писал, что вождь пролетариата Ленин являлся не только «вдохновителем и организатором новой России, но и пионером нового мирового порядка». Левые лейбористы супруги Коатс в своем исследовании «Вооруженная интервенция в России» рассказывали о выдающемся вкладе Ленина в разгром внутренних и внешних врагов молодого социалистического государства¹⁴.

Торжественно был отпразднован всем передовым и прогрессивным человечеством и двадцатилетний юбилей Советской власти. В Англии в течение всего ноября 1937 г. при активном участии компартии, демократических организаций и профсоюзов проходили конгрессы мира и дружбы с СССР. Многолюдные манифестации и торжественные собрания состоялись во Франции. Трудящиеся США приняли активное участие в митингах, организованных по случаю этой знаменательной даты. В ряде стран капиталистического мира были выпущены большими тиражами книги, брошюры и журналы, раскрывавшие всемирно-историческое значение Октябрьской революции и деятельности ее вождя Ленина¹⁵. Значительный интерес представляла, например, работа ветерана французского рабочего движения Марселя Кашена «20 лет Советской власти»¹⁶. Статьи М. Тореза, Г. Поллита, В. Флорина о Великом Октябре и его вожде Ленине опубликовал журнал «Коммунистический Интернационал», там же были помещены интересные воспоминания видного английского коммуниста В. Галлахера о встречах с В. И. Лениным¹⁷.

Эта широкая разъяснительная кампания, убедительно разоблачавшая порочные концепции антикоммунистов, являлась составной частью великой борьбы прогрессивных сил в защиту СССР, против подготовки новой войны империалистическими хищниками.

В предвоенные годы определилось течение буржуазной интеллигенции, представители которой пытались отойти от антисоветских догм, создаваемых врагами СССР, и самостоятельно разобраться в великих событиях Октябрьской революции, в деятельности В. И. Ленина. Однако следует сказать, что в их книгах и статьях сказывался груз классовых предрассудков.

Типичными для этого направления были взгляды французского ученого Лекюра¹⁸. Он отмечал рост влияния большевиков среди рабочих, их тесные связи с массами. Лекюр подчеркивал, что высшая власть в стране принадлежала Всероссийскому съезду Советов, олицетворявшему диктатуру пролетариата. В книгах Лекюра приводилось значительное число ленинских высказываний, другие советские документы. Американский публицист Уолш и французский историк Вельтер благожелательно описывали деятельность правительства РСФСР¹⁹.

Тенденция к более объективной оценке свершений Советской власти наметилась в 30-х годах и среди некоторых лейбористов. Так, Брейлсфорд, выпустивший книгу о советской общественной системе, писал: «Россия является рабочей республикой, чего не может сказать о себе ни одно другое государство на земном шаре». Профессор Лондонского университета Гаролд Ласки признавал высокую принципиальность руководителей русских коммунистов²⁰. Видные идеологи так называемого фабианского социализма Сидней и Беатриса Уэбб отмечали огромное историческое значение Октябрьской революции для судеб России²¹.

Известный английский писатель-фантаст Г. Уэллс, назвавший В. И. Ленина после встреч с ним в 1920 г. «кремлевским мечтателем», вновь посетил СССР в 1934 г. и воочию убедился, что ленинские мечты стали явью. Это заставило его пересмотреть многие из своих прежних взглядов, сделать иные выводы. Уэллс писал, что Ленин зажег в русском народе такой непоколебимый созидательный энтузиазм для решения всех вставших перед ним задач, что этот энтузиазм живет в нем и по сей день. Только благодаря Ленину и созданной им организованной Коммунистической партии «русская революция не выродилась в жестокую военную автократию и не закончилась полным социальным крахом». Он подчеркивал, что «плодотворные идеи Ленина продолжают оказывать воздействие и после того, как перестал творить их создатель»²².

В период второй мировой войны великие победы Советской Армии над полчищами гитлеровской Германии показали несокрушимую мощь Страны Советов. Рост могущества и международного авторитета социалистической державы был главным фактором переоценки прежних тенденциозных взглядов некоторыми историками и литераторами, прежде враждебно относившимися к Ленину и ленинизму.

Во время второй мировой войны популярность В. И. Ленина и его великого дела возросла во всем мире. Прогрессивные люди стремились бережно сохранить все, что связано с жизнью вождя мирового пролетариата. Этого не могли игнорировать и правящие круги различных держав. Знаменательно, что 22 апреля 1942 г. по решению Совета Лондонского графства состоялось открытие мемориальной доски на Холфорд-сквер у дома № 30, где В. И. Ленин и Н. К. Крупская жили в 1902 — 1903 гг. Выступая на торжественном митинге, посвященном знаменательному событию, советский посол И. М. Майский подробно охарактеризовал историческое значение деятельности Ленина. На следующий день консервативная газета «Таймс» подчеркивала, что «Россия была возрождена и восстановлена благодаря ленинскому руководству»²³.

Симпатии широких масс населения западных стран к СССР в значительной степени обусловили то, что в литературе об СССР, вышедшей в годы второй мировой войны, как правило, отсутствовали трафаретные выпады против Октябрьской революции и Ленина.

Крупный американский востоковед, профессор истории в университете штата Огайо Ф. Даллес в обзоре отношений между СССР и США приходил к выводу об отсутствии между двумя великими державами сколько-нибудь серьезных противоречий и писал о необходимости развития сотрудничества в самых различных областях. Касаясь реакции правящих кругов США на Февральскую революцию, Даллес отмечал слабое понимание ими событий в России. Он критиковал американского посла в Петрограде Френсиса за то, что тот видел в руководителях большевиков лишь «германских агентов» и фактически дезинформировал Вашингтон. Октябрьскую революцию автор расценивал как событие, призванное «иметь самые важные последствия не только для России, но и для всей Европы, всей Азии и всей Америки». Он отмечал, что Ленин стремился к заключению всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций с предоставлением всем нациям права на самоопределение. Единственной целью Ленина в период германского наступления в феврале 1918 г., говорилось в книге, было спасение революции. Автор считал «документы» Сиссона подложными, осуждал антисоветскую пропаганду, которая велась на их основе, отрицательно относился к военной интервенции Антанты. Однако, вразрез с исторической правдой, Даллес пытался приуменьшить роль правящих кругов США в интервенции в Советскую Россию²⁴.

Следует также упомянуть о книге С. Киндолла, который в качестве лейтенанта американской армии участвовал в военных действиях Антанты на Дальнем Востоке. Он писал, что, несмотря на антисоветскую пропаганду, питает самые лучшие чувства к русскому народу²⁵.

Английский историк Марриот в очерке англо-русских отношений 1889 — 1943 гг. писал о враждебности буржуазии Великобритании к Октябрьской революции, показывал активное участие Англии в антисоветской интервенции. Одной из важных причин ее провала он считал то обстоятельство, что руки правительств Англии и Франции были связаны «позицией некоторых групп общества, которые сочувствовали если не методам, то целям большевиков»²⁶.

Преподаватель одного из колледжей Оксфорда Самнер в «Краткой истории России» подробно останавливался на деятельности В. И. Ленина, проявляя стремление к объективности в ряде вопросов. Он придавал важное значение роли Коммунистической партии, которая благодаря Ленину коренным образом отличалась от западных социал-демократических партий, фактически являвшихся «парламентскими группами». Никто, как Ленин, отмечал автор, так хорошо не знал международных и русских проблем. Характеризуя вождя международного пролетариата, Самнер писал: «Русский со средней Волги, он обладал обширными знаниями и глубоким пониманием России, никогда не терял с ней связь. Он являлся бесспорным руководителем большевистской партии, представлявшей тогда катализатор капли из 80 тысяч организованных рабочих в бурном океане революции. С самого начала он также был революционным героем Петрограда, быстро проявившим себя не только способнейшим теоретиком, самым острым публицистом, которыми он был, как известно, всегда, но и самым проницательным и убедительным оратором, самым упорным тружеником, способнейшим человеком действия с железной волей из всех руководителей трудящихся»²⁷. Самнер признавал, что Советская власть отражает интересы широких масс населения.

Немец Тревиранус не относился к числу ученых. Он много лет занимался политикой в качестве депутата рейхстага, а затем члена кабинета Брюнинга. После прихода Гитлера к власти в Германии эмигрировал, проживал в Канаде и США. При анализе результатов Февральской и Октябрьской революций Тревиранус много места в своей книге о русской революции отводил Ленину, причем привлекал широкий круг советских источников, и в первую очередь ленинские труды. Тревиранус разоблачал обвинения в адрес большевиков за их мнимые связи с немцами, подчеркивал абсурдность подобных домыслов. Автор отмечал огромный вклад Ленина в подготовку свержения Временного правительства, писал, что он руководил партией из подполья с «неоспоримым авторитетом» и «не имел себе равных среди большевистских руководителей». «Ленин, — говорится в книге, — не сомневался в своей победе. Большевики держали палец на пульсе народа, чувствуя ежедневные изменения в его настроениях и выверяя степень его революционной зрелости». Именно этим, указывал Тревиранус, Октябрь и отличался от «любого другого мятежа, заговора и государственного переворота в истории», а то, что можно было принять за заговор, являлось лишь «естественной секретностью военных приготовлений». Керенский же и все контрреволюционные партии, разъяснял автор, потому-то и потерпели поражение, что подходили к Октябрьской революции как к простому мятежу²⁸.

В диссертации П. Андерсона²⁹, которую он защитил на степень доктора философии в Нотр-Деймском университете (США), прослеживалось отношение американских левых лидеров к Октябрьской революции. Автор анализировал данную проблему без предвзятости и опирался на широкий документальный материал.

Следует также отметить, что под влиянием огромных успехов СССР стала по-новому и более трезво оценивать Октябрьскую революцию, ее великие итоги и часть российской белой эмиграции. Играли здесь, безусловно, не последнюю роль и чувства неустроенности, безысходности, тоски по родине. В 1931 г. в Англии вышла книга «Ленин». Ее автором был Д. С. Мирский, сын князя Святополк-Мирского, занимавшего пост министра внутренних дел накануне буржуазно-демократической революции 1905 — 1907 гг. в России. Д. С. Мирский находился в армии Деникина, после разгрома которой выехал в Англию, где в одном из лондонских колледжей преподавал русскую литературу. В книге Мирского содержалась позитивная оценка личности Ленина, прослеживалась его деятельность во время Октябрьской революции, гражданской войны, нэпа и т. д. Автор отмечал простоту, скромность и доброжелательное отношение Ленина к людям, огромную популярность среди рабочих и крестьян, видевших в нем своего вождя. Особенно важным Мирский считал введение Лениным в общественную жизнь принципа критики и самокритики, что придало огромную силу и прочность позициям большевистской партии. Но Мирский искажал действительную историю, противопоставляя «практика» Ленина «теоретику» Марксу, явно возвеличивал Троцкого³⁰.

Наконец, нельзя пройти мимо обширного исследования «Россия и Советский Союз на Дальнем Востоке», принадлежавшего перу генерала В. А. Яхонтова³¹. Довольно известный востоковед, он во времена царизма служил военным атташе России в Токио, а при Временном правительстве был заместителем военного министра. После победы Октябрьской революции эмигрировал в США, занявшись там научно-педагогической и издательской деятельностью.

Для Яхонтова характерна попытка рассмотреть некоторые узловые проблемы стран района Тихого океана, прежде всего японо-американские отношения, опираясь на ленинское учение об империализме. В связи с этим он специально останавливался на основных положениях книги В. И. Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма». Упоминая кратко о событиях Великого Октября, автор обнаруживал непонимание его пролетарского существа и международного значения. Вместе с тем он правильно подчеркивал, что Советская власть была с самого начала враждебно встречена западными державами. «Главная задача союзников, — писал Яхонтов, — состояла в том, чтобы вырвать с корнем большевизм, как угрозу той экономической системе, на которой они покоились». В книге отмечался прогрессивный характер политики РСФСР на Дальнем Востоке. Как подчеркивал Яхонтов, великий китайский революционер Сунь Ят-сен установил контакты с Лениным и стал его страстным почитателем. «Замечательная организация большевистской партии, возглавляемой Лениным, а также железная дисциплина, поддерживающаяся в ее рядах, оказали столь глубокое влияние на Сунь Ят-сена, что он вскоре приступил к аналогичной перестройке Гоминьдана»³².

Подобные взгляды являлись отнюдь не случайными. Они предопределили во многом дальнейшую судьбу русского патриота, а затем и советского человека Яхонтова. Не столь давно он вернулся на родину и поселился навсегда в Москве. Его 95-летний юбилей был торжественно отмечен Советским обществом по культурным связям с соотечественниками за рубежом («Родина»). Президиум Верховного Совета СССР наградил Яхонтова орденом Дружбы народов.

В рассматриваемый период ленинизм получил широкое распространение на всех континентах. Мощный свет его идей проникал в самые глухие уголки нашей планеты, показывая угнетенным единственный путь борьбы против эксплуататоров. Воздействие ленинизма явственно ощущали на себе и первоначально далекие от него круги буржуазной интеллигенции, пытавшиеся понять смысл великих событий в СССР.

В русле этого могучего идеологического потока большую роль сыграла прогрессивная Лениниана, всемерно способствуя распространению правильных представлений о жизни и деятельности вождя мирового пролетариата среди населения зарубежных стран, разоблачая тенденциозные версии врагов социализма, которые остались на прежней, антисоветской платформе.

 

«Трупный яд» белой эмиграции

Многие иностранные буржуазные публицисты и ученые заимствовали тенденциозные факты и концепции о развитии России из писаний меньшевиков, эсеров, кадетов, которые злобно клеветали на большевистскую партию. Сразу после Великой Октябрьской социалистической революции белая эмиграция создала на средства буржуазного Запада разветвленный аппарат психологической войны против Советов. Его продукция заслуживает специального критического рассмотрения.

Вряд ли кто-нибудь из числа известных представителей белогвардейщины не выступил в эмиграции с мемуарами. Их мутный поток буквально захлестнул в 20-е годы книжные рынки западных стран, где осели выброшенные за борт истории осколки буржуазно-помещичьих и мелкобуржуазных группировок. Речь идет о книгах Деникина, Милюкова, Лукомского, Зензинова, Савинкова, Суханова, Чернова, Гинса, Мельгунова, Керенского, Штейнберга и многих других. Почти все они пытались оправдать собственное поведение в период революции и гражданской войны, а вину за провал контрреволюции возложить на своих соперников из других партий, на «систему красного террора» и даже на правителей Антанты, которые якобы помогали мало да и действовали нерешительно.

Кончина В. И. Ленина 21 января 1924 г., встреченная с глубокой скорбью всем передовым и прогрессивным человечеством, вызвала среди белоэмигрантов настоящее ликование, возродив надежды на близкое крушение советского строя или по меньшей мере на его перерождение. Великий пролетарский писатель А. М. Горький образно писал, что гнилая эмиграция изливает на Ленина «трупный свой яд». И далее: «Не люблю я, презираю этих политиканствующих эмигрантов, но — все-таки жутко становится, когда видишь, как русские люди одичали, озверели, поглупели, будучи оторваны от своей земли»³³.

Почти все эмигранты — противники Советской власти независимо от их политических убеждений рассматривали Октябрьскую революцию с позиций своих идеалистических представлений об историческом развитии России, сдобренных изрядной долей мистицизма. Ими широко развивалась концепция «русской исключительности», что якобы объяснялось и своеобразием географической среды и спецификой национального характера в субъективистской трактовке. В многочисленных писаниях на все лады муссировался тезис о «загадочной русской душе». Все это якобы противопоставляло Россию Западу, поскольку она, мол, шла совершенно стихийными путями, которые определялись чисто случайными обстоятельствами.

В сочинениях белоэмигрантов нельзя не заметить чисто искусственных сравнений положения в России со Смутным временем XVI века. Основной причиной революции, дескать, был природный «анархический дух» народных масс, резко усилившийся на почве усталости от мировой войны. Такие рассуждения типичны, к примеру, для мемуаров А. Деникина. По его словам, «страшный» большевизм «раздавил Россию и потряс мир»³⁴.

Видный кадетский деятель Милюков, типичный носитель буржуазно-идеалистических взглядов на развитие исторического процесса, в своей книге об Октябрьской революции также полностью игнорировал важнейшие факторы материальной жизни общества. «Забывая» о том, что волною широкого народного движения было сметено буржуазное Временное правительство, членом которого он одно время состоял, Милюков доходил до абсурдного утверждения, что население России не выступило против Советской власти лишь вследствие «сложившейся веками пассивности и неорганизованности русского народа». При освещении роли В. И. Ленина Милюков использовал затасканные обвинения в «доктринерстве», «фанатизме», «бланкизме» и даже «отступничестве» от марксизма³⁵.

Много места освещению деятельности Ленина отведено в обширном трактате по истории белого движения, написанном генералом Головиным по заданию и на средства «Института исследования русской революции» при Стэнфордском университете в США. Повторяя и развивая версии Милюкова, Головин силился дать «психопатологическое» объяснение причин свержения Временного правительства. По его словам, поражение России в первой мировой войне породило в русском народе проявления склонностей к насилию, разрушению и жестокости, чем якобы воспользовались Ленин и большевики. Чтобы хоть как-то обосновать свои разглагольствования, Головин не гнушался цитированием буржуазных сплетен, измышлений контрреволюции, использовал клеветнические высказывания Троцкого³⁶.

Профессор русской истории в Йельском университете (США) Вернадский написал подробную биографию Ленина, в которой исказил существо многообразной деятельности вождя международного пролетариата. Вернадский силился доказать, вопреки истинному положению вещей, что основное внимание Ленин всегда уделял практическим действиям в ущерб разработке теории. Он сознательно замалчивал ленинский вклад в дальнейшее развитие марксизма, не упоминал такие классические труды, как «Материализм и эмпириокритицизм», «Империализм, как высшая стадия капитализма», «Государство и революция», «Пролетарская революция и ренегат Каутский» и другие.

Но автор все же вынужден был признать, что «личность Ленина оказала огромное влияние на ход политического развития в России и через нее на весь мир». Вернадский писал о замечательном «политическом чутье» Ленина, огромной силе воли, блестящем ораторском искусстве, что создавало между ним и аудиторией некие незримые узы³⁷.

Другой активный деятель контрреволюции, народный социалист С. Мельгунов написал ряд книг по истории белого движения. В одной из них он попросту объявил Октябрьскую революцию «стихией», а ленинизм — «своеобразным российским бланкизмом, модернизированным марксистской терминологией»³⁸.

Если в общей оценке Октябрьской революции и роли в ней В. И. Ленина у рассмотренных представителей белого движения и были кое-какие, хотя и не принципиальные, различия в трактовках, то они обнаруживали поразительное единомыслие, описывая политику большевистской партии в период гражданской войны. Единодушно, почти в одинаковых выражениях они твердили о «терроре» Советской власти. Так, Деникин сокрушался, что большевики стремились истребить всю буржуазию, Милюков распространялся о системе «шпионажа и террора»³⁹.

Писания представителей эсеро-меньшевистского крыла русской контрреволюции по своим идейным установкам и ненависти к Советской власти смыкались с самыми низкопробными фальсификациями крайне правых кругов. Так, книга бывшего главы Временного правительства эсера А. Керенского явно превосходит по степени антисоветской злобы писания белых генералов. Для него Октябрь был «катастрофой», возникшей благодаря фатальному стечению обстоятельств⁴⁰. Книга эсеровского главаря встретила скептическое отношение даже среди западных реакционных ученых, считавших ее крайне примитивной.

Брошюру с изложением биографии В. И. Ленина выпустил эсер Е. Лазарев, эмигрировавший задолго до Октябрьской революции в Швейцарию, где владел доходной фермой. Как и Керенский, Лазарев считал истинной лишь Февральскую буржуазно-демократическую революцию. Октябрьскую же революцию он презрительно именует «переворотом», который якобы принес России лишь «смуту». Лазарев в полнейшем противоречии с действительными фактами писал, что у Ленина не было ни определенной цели, ни программы, а после революции он «начал проводить эксперименты». Автор вполне сознательно «забывает», что первая программа большевиков была принята еще в 1903 г. Требования партии коммунистов на этапе подготовки социалистической революции были научно сформулированы после свержения царизма в знаменитых ленинских Апрельских тезисах, в решениях VI съезда РСДРП (б) и в других партийных документах. После Октября Ленин и партия проводили в жизнь последовательную и строго продуманную политическую линию, одобренную массами трудящихся. Этого не мог не знать Лазарев. Все же и ему пришлось признать, что до Ленина ни один из великих людей прошлых веков «не пользовался такой популярностью, такой известностью среди самых широких и самых глубоких слоев населения стран всего света»⁴¹.

Правоэсеровский лидер М. Вишняк написал довольно подробный биографический очерк о В. И. Ленине. Подчеркивая решающую роль вождя пролетариата в подготовке и проведении Октябрьского вооруженного восстания, он именовал его вдохновителем и «главным стратегом операции, которая дала власть большевикам». С этой целью Ленин, по мнению Вишняка, создал «политическую и идеологическую арматуру», составил план и выдвинул руководящие направления, предусматривавшие немедленное прекращение войны, передачу земли крестьянам, установление полного контроля над производством⁴².

Однако далее Вишняк, громоздя ложь на ложь, голословно обвинял Ленина в «оппортунизме», в установлении «режима личной власти». Весьма курьезно в устах Вишняка звучало заверение, что его книга основана на высказываниях Ленина и его соратников⁴³, ибо в ней не давалось ни одной ссылки на эти важные источники.

Близкий к эсерам Вал. Булгаков в 1930 г. в Праге выпустил отдельной брошюрой стенограмму лекций, с которыми выступал в ряде городов Германии и Чехословакии. Характеризуя Ленина «материалистом, коллективистом и революционером», он писал: «В вихре и буре революции всплыло это имя и сделалось, несмотря ни на что, символом бунта, символом протеста, символом бешеной ненависти к эксплуататорам и к угнетателям всякого рода, символом беспощадной борьбы за права угнетенных и эксплуатируемых. Ища путей правильного развития человеческих отношений, мы уже не можем теперь не считаться с Лениным»⁴⁴. Делая такое признание, Булгаков, однако, приходил к совершенно извращенным выводам. Впадая в противоречие даже с собственными суждениями, автор именовал Ленина «величайшим идеалистом и даже фантастом», противопоставлял ленинизм марксизму.

Путаная и вся сотканная из противоречий брошюра Булгакова была типичной для эмигрантской литературы, отражавшей те процессы социальной и политической дифференциации, которые происходили в среде выходцев из России, по тем или иным причинам покинувших родину. Победа социализма в СССР навсегда похоронила надежды главарей буржуазных и мелкобуржуазных партий на возможность реставрации капитализма путем каких-то внутренних изменений. Им оставалось только ожидать развязывания тотальной войны против СССР силами наиболее агрессивных кругов капитализма. Не случайно многие бывшие белогвардейцы охотно принимали иностранное гражданство, поступая на государственную службу Англии, США, Франции, Германии, в том числе и в разведывательные органы. Некоторые из них в качестве экспертов по советским делам подвизались в научном мире и в журналистике, где приобрели определенную известность своим прислужничеством буржуазии.

Апологеты империализма стремились использовать пасквили белоэмигрантов в антисоветских целях, причем из многих важных сторон политической деятельности В. И. Ленина они выхватывали сравнительно узкий круг вопросов.

Как и прежде, буржуазные авторы фальсифицировали историю Октябрьской революции, отрицали ее закономерность и неизбежность, считали ее случайным явлением, некоей аномалией, которой могло и не быть.

Они игнорировали объективные предпосылки революции, не хотели видеть мощного революционного движения рабочего класса, борьбы крестьянства за землю и ликвидацию помещичьих хозяйств, выступлений угнетенных царизмом народов. Словом, начисто отметались причины, вызвавшие осенью 1917 г. острый общенациональный кризис в России, выходом из которого было лишь свержение Временного правительства и установление диктатуры пролетариата, чего решительно требовали трудящиеся и их авангард — Коммунистическая партия. А между тем антикоммунисты изображали ленинскую партию «верхушечной» организацией, оторванной от народа.

Посмотрим же в лицо фактам: РСДРП (б) перед Октябрем являлась самой популярной и влиятельной в стране партией, в ее рядах состояло около 350 тыс. человек. Деятельность ее вождя В. И. Ленина пользовалась полным доверием и поддержкой народов России. Ведь Октябрьская революция отражала коренные интересы широких трудящихся масс. Переход власти в руки рабочего класса был санкционирован таким представительным органом, как II Всероссийский съезд Советов, на котором 255 Советов и комитетов из 366 и 505 делегатов из 670 занимали твердую большевистскую позицию⁴⁵. Главным выражением народного характера Октябрьской революции был прочный союз пролетариата с трудящимся крестьянством. Совершенно ясно, что поддержка Советов большинством населения страны прочно обеспечивала сохранение их власти.

Следует отметить, однако, что даже некоторые противники большевиков отдавали себе отчет в их популярности среди широких масс населения России. Так, меньшевик Мартов писал 19 ноября 1917 г. Аксельроду: «Пожалуйста, поймите, что, в конце концов, перед нами победоносное восстание пролетариата, почти весь пролетариат поддерживает Ленина и ожидает своего социального освобождения от этого восстания»⁴⁶. Известный анархист В. М. Эйхенбаум (Волин) признавал, что «подавляющее большинство рабочих, крестьян и солдат стояло активно или пассивно на стороне этого нового общественного строя»⁴⁷.

С вопросом победы Октябрьской революции и установления диктатуры пролетариата тесно связана проблема отношения Советской власти к ее классовым противникам. Эту проблему буржуазная антикоммунистическая литература и сделала одним из узловых моментов своих фальсификаций.

Государственный департамент США опубликовал в 1931 — 1932 гг. три тома дипломатической переписки о политике этой страны в «русском вопросе» в годы гражданской войны⁴⁸. Уже сами названия ряда разделов свидетельствовали о крайней тенденциозности составителей сборника. Вот некоторые из них: «Мартовская революция», «Большевистский переворот 7 ноября 1917 г.», «Террор», «Большевистская пропаганда» и т. д. Антисоветские установки инициаторов издания проявились и во включении в него печально известных фальшивок Сиссона. Немало документов, написанных американскими должностными лицами, представляли деятельность Ленина в духе клеветнических белогвардейских версий. Другой сборник документов, увидевший свет в США в 1934 г., в основном содержал различные антисоветские материалы правительств стран Антанты и русской контрреволюции, в которых также повторялись избитые абсурдные выпады против Ленина⁴⁹.

В 30-х годах появились воспоминания ряда американских, английских и французских дипломатических представителей в Советской России, дававших извращенную интерпретацию великих событий Октябрьской революции и роли в них Ленина. Так, небезызвестный Сиссон выступил с пространными мемуарами, в которых вновь повторял свои вымыслы. К нему присоединился бывший сотрудник английского посольства в России Пейрс. Английский неофициальный представитель Локкарт, который встречался с Лениным, в свою очередь стремился подкрепить измышления о «диктаторстве» вождя пролетариата⁵⁰.

Не отстали от них французские дипломаты и военные — Нуланс, Рукероль, Жанен и другие⁵¹.

К числу стандартных тенденциозных работ относились книжки Пейрса, Лоутона, Марку, Вила, Лафю и других авторов. Лейтмотив их был прежний — «диктаторство» Ленина⁵².

Австрийский литературовед и социолог Фюлоп-Миллер дал очерк жизни Владимира Ильича, а также опубликовал его избранную переписку. Вся книга Фюлоп-Миллера полна клеветническими утверждениями, будто Ленин и большевики считали возможным прийти к социализму лишь с помощью карательных органов. Англичанин Истмен писал о ленинизме и деятельности вождя пролетариата с позиций троцкизма, клеветал на Советскую власть и большевистскую партию. Книжка Анри Гильбо, который из интернационалиста превратился в ярого троцкиста и злопыхателя, дышала прямо- таки зоологической ненавистью к СССР и большевистской партии⁵³.

С этими писаниями духовно сближалась литература правых социалистов, тон среди которых вначале задавали лидеры германской социал-демократии. Бывший руководитель II Интернационала Карл Каутский в одном из докладов, прочитанных в 1925 г., докатился до абсурдного отождествления Советской власти с правлением династий Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов. Его сподвижники Ф. Шейдеман, К. Зеверинг, Г. Носке⁵⁴ и другие опубликовали мемуары, наполненные самой низкопробной клеветой на Октябрьскую революцию. Диктатура пролетариата изображалась в них «царством голода», «хаоса» и «кровопролитных гражданских войн». По существу, на таких же позициях стояли лидеры французских правых социалистов и английских лейбористов.

Каковы же в действительности были взгляды Ленина, большевиков в отношении политического насилия и террора?

«В нашем идеале нет места насилию над людьми»⁵⁵ — писал В. И. Ленин. Он подчеркивал, что коммунизм внедряется не путем насилия. Ленин неоднократно отмечал, что нельзя сводить диктатуру пролетариата только к насилию, ибо ее цели гораздо шире и разнообразнее. Главное состоит в созидании, в построении социализма. «Чтобы победить капитализм вообще, — указывал Ленин, — надо, во-первых, победить эксплуататоров и отстоять власть эксплуатируемых — задача свержения эксплуататоров революционными силами; во-вторых, задача созидательная — построить новые экономические отношения, показать пример того, как это делается. Эти две стороны задачи осуществления социалистического переворота связаны неразрывно и отличают нашу революцию от всех предыдущих, в которых довольно было стороны разрушительной»⁵⁶.

Программа большевиков предусматривала не «физическое» уничтожение, а лишь экспроприацию буржуазии, т. е. лишение ее орудий и средств производства, которые она использовала для эксплуатации наемного труда, для получения прибыли.

Еще в ленинских работах дооктябрьского периода заложены мысли о конкретных методах подавления эксплуататоров. Среди них фигурируют такие, как лишение свободы на несколько недель «50 — 100 магнатов и тузов банкового капитала», реквизиция имущества капиталистов, закрытие контрреволюционных газет и конфискация их типографий, введение государственной монополии на частные объявления в газетах⁵⁷. В первое время после победы Октября в России В. И. Ленин считал даже возможным ограничиться указанными мерами. В речи на заседании Петроградского Совета 4(17) ноября 1917 г. он заявил: «Нас упрекают, что мы применяем террор, но террор, какой применяли французские революционеры, которые гильотинировали безоружных людей, мы не применяем и, надеюсь, не будем применять... так как за нами сила. Когда мы арестовывали, мы говорили, что мы вас отпустим, если вы дадите подписку в том, что вы не будете саботировать»⁵⁸. В проекте воззвания II Всероссийского съезда Советов крестьянских депутатов к крестьянству Ленин высказывался против «безумных попыток гражданской войны» и «пролития рек крови понапрасну»⁵⁹.

В версиях реакционной историографии все поставлено с ног на голову. Начисто забывается гуманизм Советской власти, ее нежелание прибегать без необходимости к широким репрессивным мерам, в том числе и к физическому уничтожению наиболее опасных контрреволюционеров. Ведь вплоть до лета 1918 г. в Советской России допускалась деятельность враждебных пролетариату политических партий и организаций. Продолжала существовать буржуазная печать.

На 1 марта 1918 г. в Петрограде насчитывалось всего 187 политических заключенных, в число которых входили и бывшие царские чиновники, арестованные еще при Керенском⁶⁰. Первые месяцы социалистической революции (октябрь 1917 г. — конец мая 1918 г.) в РСФСР вообще не было ни одного случая смертной казни по политическим мотивам.

По свидетельству председателя Военно-морского революционного комитета И. И. Вахрамеева, Ленин предупреждал в первые дни Октября: «Избегайте бессмысленных жертв, революция в них не нуждается»⁶¹. Как отмечала Луиза Брайант, Ленин не был сторонником применения высшей меры наказания к политическим противникам⁶².

А. М. Горький, часто выступавший перед Лениным в качестве «ходатая» по делам арестованных за контрреволюцию представителей интеллигенции, вспоминает: «Нередко меня очень удивляла готовность Ленина помочь людям, которых он считал своими врагами, и не только готовность, а и забота о будущем их»⁶³.

Следует отметить, однако, что и в писаниях явных врагов Советской власти имеются утверждения, опровергающие версию о «терроре» большевиков. Меньшевик Далин свидетельствовал: «В первоначальной программе большевизма, накануне Октябрьского переворота, о политике репрессий, о террористическом подавлении противника не было и помину. Они были убеждены, что им удастся установить свободу в рамках советского строя. И отнюдь не сразу вступили они на путь террора. Этой идеей — свободный советский строй — они и завоевали миллионы сторонников». Другой реакционер, энес Станкевич, заявлял: «Все партии, до кадетской включительно, имели свои органы печати. Комитеты всех партий функционировали открыто. Преследования совершались только публичным судом при широком допущении защиты (дело Брамсона, Болдырева, Пуришкевича)»⁶⁴.

Первыми прибегли к террористическим методам борьбы с властью трудящихся свергнутые эксплуататорские классы. Известно, что противники социализма наряду с ведением военных действий против РСФСР организовывали массовые расправы с советскими руководителями и активистами. От их рук пали пламенные большевики Урицкий, Володарский, Загорский. Эсерка Каплан совершила гнусное покушение на жизнь В. И. Ленина. Поэтому правительство РСФСР осенью 1918 г. было вынуждено принять чрезвычайные меры самообороны, ответить красным террором на белый террор контрреволюции.

Этого решительно требовали партийные организации, широкие народные массы на многочисленных митингах и собраниях, в письмах в центральные органы партии и в редакции газет. 31 августа 1918 г. Московское окружное бюро РКП(б) постановило организовать ЧК при губсовете, увеличить численность губернского отряда. Одновременно было решено разослать телеграфный циркуляр во все советские и партийные организации с призывом усилить охрану видных партийных деятелей и советских учреждений, созвать экстренное совещание представителей уездных ЧК и политических комиссаров для выработки единого плана борьбы с буржуазной контрреволюцией⁶⁵. Состоявшаяся в тот же день московская городская конференция РКП(б) заявила, что ответом на попытки дезорганизовать Советскую власть должны быть «а) усиление массового подавления буржуазии и ее агентов; б) усиленная работа по сплочению рядов пролетариата; в) организация разгрома центров контрреволюции: Самары, Казани и др.»⁶⁶.

Ввиду открытых выступлений против Советского государства, широкого распространения буржуазными газетами и журналами ложных слухов и всевозможных клеветнических утверждений в июле — августе 1918 г. были закрыты буржуазные органы печати, что нанесло тяжелый удар контрреволюции и ее иностранным союзникам.

Красный террор был вынужденной, временной мерой, к которой Советское государство прибегло по требованию широких масс в результате белого террора, начатого международным империализмом и свергнутыми эксплуататорскими классами. «Террор был нам навязан терроризмом Антанты, — писал Ленин, — когда всемирно-могущественные державы обрушились на нас своими полчищами, не останавливаясь ни перед чем. Мы не могли бы продержаться и двух дней, если бы на эти попытки офицеров и белогвардейцев не ответили беспощадным образом»⁶⁷.

В отличие от белого террора красный террор имел своей целью защитить интересы подавляющего большинства населения РСФСР от посягательств кучки эксплуататоров и их союзников — международных империалистов.

В. И. Ленин выступал и тогда за ограничение репрессий. В беседе с работниками ВЧК 8 ноября 1918 г. он говорил, что, несмотря на ожесточенность классовой борьбы, на сложность обстановки, не всегда нужно прибегать к репрессиям. Есть немало людей заблуждающихся, отравленных ядом буржуазной пропаганды. Таких нужно переубеждать, воспитывать в нашем, пролетарском духе⁶⁸.

Буржуазные авторы клеветнически изображают деятельность Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией (ВЧК), которая была создана по инициативе В. И. Ленина.

Страшные сказки о ВЧК, почти дословно списанные многими буржуазными авторами с пасквилей белоэмигрантов, конечно, не имеют ничего общего с реальностью. Буржуазные авторы не пишут о том, что в действительности «всесильная» ВЧК в марте 1918 г. насчитывала всего 40 сотрудников, включая шоферов и курьеров, а в июле — 120 человек. Так же абсурдны их попытки отождествить ВЧК с царской тайной полицией. ВЧК действовала в интересах трудящихся и состояла из их представителей — главным образом из наиболее сознательных и преданных революции рабочих. «Если все же ВЧК осуществляла сравнительно большую работу, — свидетельствует бывший чекист М. Я. Лацис, — то, главным образом, благодаря содействию населения... Первая нить бралась от них, этих добровольных и бесплатных сотрудников, от населения, и потом уже разматывалась аппаратом ВЧК»⁶⁹. Меньшевистский лидер Мартов признавал, что подпольная деятельность оппозиции невозможна, ибо рядовые граждане, коммунисты и беспартийные, считали своим высшим долгом сигнализировать о ней властям»⁷⁰.

Утверждения фальсификаторов, будто ВЧК не считалась с законами и допускала произвол, также не выдерживают критики.

21 декабря 1917 г. Совнарком принял отредактированный Лениным проект постановления о ВЧК, имевший следующие основные положения: а) ВЧК учреждается для целей беспощадной борьбы с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией; б) результаты своей работы она передает в следственную комиссию при революционном трибунале или прекращает дело; в) состав комиссии публикуется для всеобщего сведения; г) об арестах, имеющих выдающееся политическое значение, ставятся в известность наркомы юстиции и внутренних дел; д) всякие задержания должны влечь за собой обязательное предание суду или быть прекращаемы.

31 января 1918 г. СНК постановил: «В Чрезвычайной комиссии концентрируется вся работа розыска, пресечения и предупреждения преступлений, все же дальнейшее ведение дел, ведение следствий и постановка дела на суд предоставляется следственной комиссии при трибунале»⁷¹. Таким образом, функции ВЧК ограничивались лишь производством розыска и следственной работой. Самостоятельно выносить приговоры она не могла. Это входило в компетенцию революционных трибуналов. Вся деятельность ВЧК проходила под неослабным контролем Центрального Комитета партии, СНК и подвергалась неоднократным проверкам.

ВЧК и другие советские учреждения руководствовались в своей работе постановлениями и декретами высшего органа Советского государства — ВЦИК, соединявшего в себе законодательные и исполнительные функции, а также Совнаркома. Партия большевиков требовала от всех государственных учреждений строгого соблюдения социалистической законности.

Западные авторы не решались прямо отрицать роль Ленина в победоносном исходе гражданской войны, однако они умалчивали о том, кто начал гражданскую войну в СССР, затушевывали преступные планы и действия контрреволюции.

Как же на самом деле началась гражданская война и кто несет за это ответственность?

Уже в первые дни Октябрьской революции в Петрограде вспыхнул мятеж юнкеров, возглавлявшийся правыми эсерами. Одновременно на столицу победившего пролетариата был предпринят поход банд Керенского — Краснова. Начался саботаж буржуазии. В Донской области власть временно захватили верхи казачьей контрреволюции. Ее главарь атаман Каледин направил войска на Москву. Буржуазно-националистическая Центральная рада на Украине встала на сторону донской белогвардейщины и начала военные действия против Советов.

Только после этого для подавления мятежных выступлений были двинуты отряды Красной гвардии, быстро разгромившие вражеские силы. В. И. Ленин говорил на заседании ВЦИК 4 ноября 1917 г.: «Ничтожная кучка начала гражданскую войну. Она не кончена. К Москве подступают калединцы, к Питеру — ударники. Мы не хотим гражданской войны»⁷².  В речи на заседании ВЦИК 1 декабря 1917 г. Ленин отмечал, что классовая борьба в России дошла до гражданской войны, которую начали буржуазно-калединские элементы⁷³.

Гражданская война и тесно связанная с ней интервенция, которую навязали нашей стране иностранные империалисты и внутренняя контрреволюция, потребовали напряжения всех сил советского народа. Уже в этот период проявились преимущества социалистического строя, что позволило широким трудящимся массам, тесно сплоченным вокруг большевистской партии и своего вождя В. И. Ленина, отстоять великие завоевания Октября.

 

Бессилие критиков ленинского плана строительства социализма

Одним из тезисов, навязчиво повторяемых буржуазными фальсификаторами, являлся тезис об отсутствии у большевиков, свершивших революцию, хорошо разработанной программы в области переустройства народного хозяйства. Его антикоммунисты выводили непосредственно из белоэмигрантской концепции о стихийности развития России. Так, английский автор Лоутон заявлял, будто большевики и Ленин призывали ко всеобщему разрушению, не имея каких-либо конструктивных требований. Боркенау писал, что ленинизм поэтому является прямой противоположностью марксизму. Дон-Левин говорил о каких-то коренных отличиях «большевизма» от «социализма»⁷⁴. Примечательная черта изложенных взглядов — тщательное замалчивание программных документов Коммунистической партии, решающую роль в разработке которых сыграл В. И. Ленин.

Подобные исходные посылки служили названным и другим авторам для извращения ленинского подхода к проблемам развития экономики страны после установления Советской власти. Сочинения антикоммунистов пестрят словами «хаос», «всеобщая анархия», «развал». Типичным для подобных взглядов было беспочвенное утверждение, будто Ленин и большевики оказались в «полной растерянности» и не знали даже, с чего начинать социалистическое строительство, что конкретно предпринимать в области промышленности и сельского хозяйства. Поскольку, дескать, учение Маркса не содержало на сей счет никаких указаний, правительству РСФСР пришлось заниматься импровизацией, шарахаясь из стороны в сторону. При этом западные ученые умышленно игнорировали не только основные высказывания В. И. Ленина по вопросам хозяйственной политики, но даже целые его работы.

Известно, что в ленинской теории социалистической революции, созданной еще до Великого Октября, большое место занимали вопросы перестройки всего хозяйственного организма России на совершенно новых принципах. То был план строительства социализма, который уточнялся и дополнялся с учетом главных событий революционного процесса и творчества масс. Вот что писал В. И. Ленин в работе «Государство и революция»: «Пролетариату необходима государственная власть, централизованная организация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариями в деле «налаживания» социалистического хозяйства»⁷⁵.

Для выполнения этого плана необходимо было осуществить многочисленные меры, которые Ленин изложил в знаменитых Апрельских тезисах и в других произведениях. Среди них было установление государственного контроля за всеми банками и объединение их в единый центральный банк, контроля за страховыми учреждениями и крупнейшими синдикатами капиталистов с постепенным переходом к более справедливому, прогрессивному обложению доходов и имуществ. Затем большевики пошли дальше, поставив вопрос о «планомерном регулировании производства и распределения», о национализации и централизации банковского дела и ряда синдицированных предприятий, а главное, об установлении за экономикой «действительного рабочего контроля» со стороны депутатов Советов, профессиональных союзов и фабзавкомов с участием представителей «технически научно-образованного персонала». В области сельского хозяйства предусматривалась немедленная и полная конфискация всех помещичьих и других земель и их переход в руки крестьянства на основе национализации.

Подчеркивалась необходимость преодоления разрухи в экономике, которая осталась от царизма и была еще усугублена Временным правительством. В конце мая 1917 г. ЦК РСДРП (б) принял резолюцию об экономических мерах борьбы с разрухой. VI съезд партии обобщил их в резолюции об экономическом положении. В этих и других документах осуществление намеченных мер неразрывно связывалось с проведением социалистической революции.

Фальсификаторы тщательно замалчивали и конкретные меры Советской власти в сфере народного хозяйства и, особенно, в социальной области. Пейрс, грубо искажая классовую природу Советской власти, писал: «Большевики были группой марксистов, стремящихся к социализации средств производства путем захвата власти и установления диктатуры номинально фабричных рабочих... а на деле — немногих интеллигентов»⁷⁶. Далее он заявлял, что «взгляды и предсказания» Маркса, состоявшие из серии «теоретических выводов», предназначались лишь для индустриальных стран. А большевикам пришлось действовать в условиях отсталой аграрной страны с неразвитым капитализмом. Явное преувеличение степени отсталости России было характерной чертой большинства западных работ, что также отражало эсеро-меньшевистские концепции.

По словам того же Пейрса, введенный по инициативе Ленина рабочий контроль свелся к «расхищению» заводов и промышленной продукции, что якобы привело к падению производства. Поэтому рабочий контроль якобы был отброшен и заменен каким-то «принудительным трудом». Американский публицист Бьюэлл столь же голословно заявлял, что применение «большевистскими руководителями» марксистских экономических теорий, а также «хаос», возникший в результате войны и революции, вызвали «полный паралич народного хозяйства»⁷⁷.

Одним из самых ходовых приемов, который широко использовался в буржуазной литературе, было полное или частичное абстрагирование от конкретной русской действительности тех лет, характерными чертами которой являлась острая классовая борьба трудящихся против ожесточенного сопротивления свергнутых эксплуататоров. В трудах фальсификаторов, например, даже и не упоминалось о буржуазном саботаже, заговорах и мятежах реакции. Ничего не говорилось и о классовом расслоении деревни, о выступлениях кулачества против Советской власти.

Фальсификаторы грубо искажали деятельность В. И. Ленина, обогатившего и творчески развившего учение марксизма, создавшего замечательную теорию социалистической революции, которая исходила из возможности победы пролетарской революции в одной, отдельно взятой стране, руководившего борьбой российского пролетариата за построение социализма.

По вопросам деятельности Советского правительства во главе с В. И. Лениным, твердо и последовательно проводившего курс на социалистическое преобразование экономики страны, имеется обширная советская литература, убедительно разоблачающая измышления фальсификаторов⁷⁸. Известно, что Ленин лично уделял огромное внимание проблемам народного хозяйства. Так, в письме в редакцию «Правды» от 18 ноября 1917 г. он подчеркнул, что только социализм может удовлетворить коренные интересы наемных рабочих и трудящихся крестьян. В качестве условий победы социализма он выдвигал: «рабочий контроль над фабриками, следующая за этим экспроприация их, национализация банков, создание высшего экономического совета, регулирующего все народное хозяйство страны»⁷⁹.

Осуществляя ленинский план, Советская власть сразу же ввела рабочий контроль. Проект декрета о нем был составлен В. И. Лениным и детально обсужден уже в октябре 1917 г. на заседании Центрального совета фабрично-заводских комитетов⁸⁰, 14 ноября ВЦИК утвердил проект декрета как законодательный акт правительства РСФСР. Несмотря на ожесточенное сопротивление предпринимателей, которые не останавливались перед прямой дезорганизацией производства, рабочий контроль успешно осуществлялся. Согласно данным промышленной переписи 1918 г., на территории 31 губернии европейской части РСФСР 87,4% предприятий с числом рабочих свыше 200 человек имели фабричнозаводские комитеты, проводившие рабочий контроль.

Рабочий контроль был переходной мерой от капиталистических к социалистическим порядкам на производстве. Поэтому он, естественно, не мог решить задач регулирования и планирования народного хозяйства в масштабах всей страны. Старый большевик А. В. Шотман вспоминал: «Еще в Смольном, до организации ВСНХ, мне пришлось присутствовать на заседаниях Совнаркома, где Владимир Ильич не раз ставил вопрос о создании органа, который всецело занялся бы вопросами народного хозяйства в широком смысле этого слова»⁸¹. Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ), созданный 2 декабря 1917 г., и явился таким важным органом, в компетенцию которого входили разработка планов регулирования экономической жизни, объединение деятельности центральных и местных хозяйственных учреждений, народных комиссаров и органов рабочего контроля.

Под руководством партии ВСНХ, фабзавкомы и профсоюзы, опираясь на активную поддержку рабочего класса, осуществили прежде всего постепенный перевод промышленности с военного на мирное производство, а затем приступили к ее национализации. Одновременно были национализированы транспорт, финансы и торговля, осуществлены важные меры по улучшению труда и быта рабочего класса.

Буржуазные фальсификаторы лживо утверждают, будто широкие трудящиеся массы ничего не получили от Октябрьской революции, а положение рабочего класса еще и ухудшилось. На самом деле уже через четыре дня после свержения Временного правительства был принят закон о 8-часовом рабочем дне, который распространялся на всех работавших по найму. Одновременно устанавливались меры охраны труда, запрещался ночной труд подростков до 16 лет. Женщины и подростки не допускались к подземным работам. Сверхурочные работы разрешались лишь с согласия Наркомтруда и инспекций труда при оплате в двойном размере. В целях регулирования заработной платы был принят декрет о нормах оплаты труда. Широко вводились сдельные расценки, что привело к повышению заработной платы от 30 до 35% на различных предприятиях (по данным за август — ноябрь 1918 г.). Велась последовательная борьба с безработицей и голодом, осуществлялось пенсионное обеспечение и другие виды материальной помощи трудящимся.

Советская власть провела радикальные преобразования и в пользу крестьянства. 26 октября 1917 г. II Всероссийский съезд Советов знаменитым Декретом о земле, написанным В. И. Лениным, немедленно отменил без всякого выкупа частную собственность на землю. Все земли в сельской местности с их живым и мертвым инвентарем, принадлежавшие помещикам, царскому семейству, монастырям и церквам, переходили в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов. Земля провозглашалась общенародным достоянием, национализировалась. Быстрое осуществление декрета положило конец помещичьему землевладению и создало необходимые предпосылки для социалистических преобразований в сельском хозяйстве. Крестьяне получили 150 млн. десятин земли и инвентарь стоимостью в 300 млн. рублей. Они также освободились от уплаты ежегодной аренды и расходов на покупку земли в сумме около 700 млн. рублей. Вековые чаяния крестьян были тем самым полностью удовлетворены Советской властью.

Западная буржуазная историография, исходя из посылок о стихийности и неуправляемости революционного процесса, ухитрилась не заметить ленинский план строительства основ социализма в Стране Советов, который был не только разработан, но и начал осуществляться уже в дни короткой мирной передышки после заключения Брестского мирного договора в марте 1918 г. Этот глубоко научный марксистский план излагался в докладе В. И. Ленина «Очередные задачи Советской власти», с которым он выступил 29 апреля 1918 г. на заседании ВЦИК, а также в произведениях «Главная задача наших дней», «О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности», «Набросок плана научно-технических работ», «Основные положения хозяйственной и в особенности банковой политики».

В результате теоретического обобщения первых революционных преобразований, опыта трудящихся масс в строительстве новой жизни вождь пролетариата определил ведущее направление экономической политики в период перехода от капитализма к социализму, изложил принцип советского хозяйствования. «Главная трудность, — писал Ленин, — лежит в экономической области: осуществить строжайший и повсеместный учет и контроль производства и распределения продуктов, повысить производительность труда, обобществить производство на деле»⁸².

Великий ленинский план строительства социализма отвечал назревшим потребностям общественного развития страны, жизненным интересам громадного большинства ее населения. Однако партия и народ не смогли целиком заняться осуществлением грандиозных созидательных задач, ибо свергнутые эксплуататорские классы в союзе с империалистами всех стран начали объединенный поход против Советской республики. Гражданская война и иностранная военная интервенция заставили бросить все силы на разгром опасного врага, угрожавшего социалистическим завоеваниям трудящихся.

По инициативе В. И. Ленина стала проводиться единственно целесообразная и эффективная в тех тяжелейших условиях политика «военного коммунизма», как временная мера, вызванная интервенцией и гражданской войной. «Та стройная система, которая создавалась, — говорил В. И. Ленин на X съезде РКП(б), — она диктовалась потребностями, соображениями и условиями военными, а не экономическими. В тех условиях неслыханного разорения, в которых мы находились, когда мы вынуждены были после большой войны вынести ряд гражданских войн, другого выхода не было... В тех условиях войны, в которые мы были поставлены, в основе эта политика была правильна»⁸³.

Принятая партией линия полностью себя оправдала. Она позволила советскому народу нанести поражение внутренней и внешней контрреволюции, успешно отстоять власть трудящихся, словом, спасти социалистическую революцию. Именно потому эта политика партии стала объектом особенно яростных нападок фальсификаторов.

Буржуазные ученые, грубо извращая ленинскую экономическую политику, пытались представить ее в виде сплошной цепи провалов и неудач, а заодно бросить тень и на марксизм в целом. Вносили вредную путаницу в проблему и авторы, принадлежащие к буржуазно-объективистскому течению. Отсутствие собственных четких представлений и прямые заимствования из писаний кадетов, эсеров, меньшевиков заводили их неизбежно в тупик. Так, профессор факультета права Парижского университета Лекюр считал, что в первые годы Советской власти промышленность и сельское хозяйство страны прошли две фазы в своем развитии. Сначала большевики якобы применили на практике марксистскую экономическую доктрину, а потом от нее отказались в пользу государственного капитализма. Рабочий контроль над производством Лекюр сводит к анархической экспроприации фабрик и заводов, от которой большевики, дескать, перешли к их «систематической национализации». Экономика искусственно отделялась «советологами» от политики, извращенно толковалось существо рабочего контроля, национализация промышленности⁸⁴.

Маркес-Ривьер занимался еще более явными фальсификациями, заявляя, что, «согласно учению чистого марксизма», Ленин первоначально пытался ввести государственный капитализм. Донде-Бансель, игнорируя известные факты, обвинял большевиков в том, что они вызвали нищету в русской деревне и якобы мало дали крестьянам по сравнению с периодом Временного правительства⁸⁵. Автор «забыл», что именно трудящиеся крестьяне поддержали Советскую власть, которая предоставила им землю, что они с оружием в руках боролись против белогвардейских генералов, которые шли с потрепанными знаменами реставрации прежнего режима, ставя своей целью вернуть землю помещикам.

Фальсификаторы в извращенном свете изображали такую примечательную веху в истории Советского государства, как переход от «военного коммунизма» к новой экономической политике. Как и при описании предшествующего периода, наиболее распространенные концепции сводились к попыткам доказать, будто Советская власть под руководством Ленина завела экономику страны в тупик, что вызвало целую волну крестьянских восстаний. При этом чуть ли не решающим фактором, заставившим большевиков пойти на нэп, объявлялся кронштадтский мятеж. Чтобы удержаться у власти, Ленин, мол, даже отказался от марксизма⁸⁶.

Если же обратиться к реальным фактам, то надо прежде всего вспомнить, что диктатура пролетариата успешно выстояла в гражданской войне. Войска белых генералов и интервентов были разгромлены Красной Армией. На всей территории России прочно и окончательно утвердилась Советская власть. Капиталистические державы были вынуждены встать сначала на путь восстановления экономических, а затем и политических отношений с РСФСР. Для социалистического государства наступил новый мирный период, который партия намеревалась использовать для созидательной деятельности в интересах большинства населения страны. Речь шла о продолжении линии, разработанной В. И. Лениным еще в первый год революции. Он указывал на преемственность экономической политики весны 1918 г. и 1921 г. XI Всероссийская конференция РКП (б) подчеркнула в постановлении: «Так называемая «новая экономическая политика», основные начала которой были точно определены еще во время первой «передышки», весной 1918 г., основывается на строгом учете экономических сил Советской России. Осуществление этой политики, прерванное комбинированным нападением на рабоче-крестьянское государство контрреволюционных сил русских помещиков и буржуазии и европейского империализма, стало возможно лишь после военной ликвидации попыток контрреволюции к началу 1921 года»⁸⁷.

Уже сами по себе эти факты опровергают домыслы фальсификаторов, показывая последовательность и научную обоснованность курса Коммунистической партии. Что же касается упадка экономики, то апологеты капитализма замалчивали тот факт, что разруха в России была вызвана четырехлетней империалистической и трехлетней гражданской войнами, вину за которые целиком и полностью несут правящие круги стран Антанты. Так, комиссия по учету влияния на народное хозяйство РСФСР войны и блокады подсчитала, что империалистическая война поглотила около четверти национального богатства нашей страны, или около 39 млрд. рублей, примерно столько же — интервенция и блокада. А сколько человеческих жертв понесли народы России! Эти сведения были распространены советской делегацией среди участников Генуэзской конференции в начале мая 1922 г.⁸⁸, но капиталистические «критики» советской хозяйственной политики о них молчат.

Столь красноречивые цифры не упоминаются и нынешними фальсификаторами истории. Не хотят они знать и о реально сложившейся тогда обстановке, на почве которой произошло резкое обострение хозяйственных трудностей. Неурожаи усиливали недовольство крестьян продразверсткой, которую Советская власть вынуждена была ввести в период «военного коммунизма». Ухудшение продовольственного положения, голод, безработица вызвали недовольство части рабочих. Естественно, что все это попытались использовать в своих интересах враги Советской власти — остатки разгромленных эксплуататорских классов, тесно связанные с международным империализмом. Так, наиболее крупное из антисоветских выступлений — контрреволюционный мятеж в Кронштадте в марте 1921 г. организовали белогвардейцы и иностранные империалисты при пособничестве меньшевиков, эсеров и анархистов.

Но ведь еще задолго до этого В. И. Ленин и партия полностью отдавали себе отчет в характере и причинах отмеченных трудностей, хорошо понимая, каких мер ожидают трудящиеся массы. IX съезд РКП (б), состоявшийся в марте — апреле 1920 г., сосредоточил внимание на решении задачи ликвидации хозяйственной разрухи и определении путей экономического возрождения страны. Съезд поставил целью создание экономической базы социализма, причем основное место в подъеме народного хозяйства отводилось электрификации, которую Ленин выдвигал как великую программу на 10 — 20 лет. На основе директив съезда был разработан знаменитый план ГОЭЛРО, утвержденный VIII Всероссийским съездом Советов. На этом съезде в докладе о внешней и внутренней политике В. И. Ленин говорил: «...Мы корней капитализма не вырвали и фундамент, основу, у внутреннего врага не подорвали. Последний держится на мелком хозяйстве и чтобы подорвать его, есть одно средство — перевести хозяйство страны, в том числе и земледелие, на новую техническую базу, на техническую базу современного крупного производства. Такой базой является только электричество.

Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны»⁸⁹.

Наряду с выдвижением этой величественной исторической перспективы Ленин настойчиво разрабатывал важные меры, призванные удовлетворить первостепенные нужды крестьянства, поднять экономику страны.

Еще до кронштадтского мятежа В. И. Ленин пришел к выводу о необходимости отмены продовольственной разверстки и замены ее строго ограниченным продовольственным налогом. Об этом свидетельствовали его записка народному комиссару продовольствия А. Д. Цюрупе в феврале 1921 г. и особенно «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», сделанный 8 февраля на заседании Политбюро ЦК, где рассматривался вопрос о весенней посевной кампании и положении крестьянства. Ленинские тезисы были одобрены Центральным Комитетом и легли в основу решения X съезда партии по данному вопросу. В тезисах предлагалось «удовлетворить желание беспартийного крестьянства о замене разверстки (в смысле изъятия излишков) хлебным налогом», размер которого уменьшался «по сравнению с прошлогодней разверсткой»⁹⁰. При условии быстрого и полного внесения налога земледелец мог свободно использовать свои продовольственные излишки. Таковы подлинные причины введения нэпа, опровергающие начисто доводы фальсификаторов.

Буржуазные авторы не только искажают причины введения нэпа, но и его сущность. Вслед за частью белой эмиграции они, как правило, изображают нэп лишь как отступление Советской власти. На их взгляд, нэп должен был неизбежно привести к восстановлению в России капитализма. Так, Гренар писал: «Через несколько лет, без сомнения, то, что нас ужасало как катаклизм, примет форму простого случая в развитии европейской цивилизации»⁹¹. Американская реакционная печать публиковала высказывания многих влиятельных лиц, считавших неизбежным введение капитализма в России, поскольку, мол, «коммунистический строй обанкротился». Среди таких лиц находились сенаторы Франс и Кинг, известный ученый Дж. Кеннан и некоторые другие⁹².

Обращает на себя внимание, что реакционные авторы почти не упоминали решение X съезда РКП(б) по докладу В. И. Ленина о замене продовольственной разверстки натуральным налогом, определившее переход к новой экономической политике. В частности, налог предусматривал пониженный процент отчислений для хозяйств середняков и малоимущих крестьян, а хозяйства беднейших крестьян могли быть освобождены от некоторых, а в исключительных случаях и от всех видов натурального налога. Намечались также конкретные меры помощи крестьянству со стороны государства⁹³.

Провозглашая переход к нэпу, ленинская партия ставила цель вовлечь широкие слои трудящихся крестьян в строительство социализма⁹⁴. Как подчеркивал В. И. Ленин, введение нэпа означало переход от прямой и полной ломки старого, капиталистического уклада к методу постепенной его ликвидации, переход от штурма крепости к длительной осаде ее. Современный американский автор П. Файлен, посвятивший свою книгу анализу отношений американской общественности к событиям в СССР, признает, что она была дезинформирована средствами массовой информации США, принимавшими желаемое за действительное. Ленин, констатирует Файлен, допустил «частную торговлю с целью оживить застойную экономику, но сохранил под государственным контролем ключевые отрасли промышленности и внешнюю торговлю. Нэп имел все же социалистический характер, несмотря на временные и рассчитанные нюансы»⁹⁵.

Линия партии в области хозяйственного строительства оказалась правильной и исторически оправданной. Уже на следующем, XI съезде РКП (б) В. И. Ленин провозгласил конец временного отступления и указал на необходимость перегруппировки сил для перехода в решительное наступление на капиталистические элементы⁹⁶. Съезд полностью поддержал это предложение.

Несостоятельность буржуазных критиков ленинской экономической политики, обеспечившей сохранение и развитие великих завоеваний пролетарской революции, несмотря на бешеное сопротивление классового врага и огромные материальные трудности, становится особенно ясной в свете последующих событий. Именно благодаря такой политике, одним из этапов которой стал нэп, был заложен прочный фундамент для последующих социалистических преобразований. Советский народ под руководством партии обеспечил создание социалистической экономики, превратив СССР в могучую индустриально-колхозную державу. Тем самым была завоевана экономическая независимость страны. Крупную роль в этом сыграла ленинская внешняя политика, которая содействовала укреплению международных позиций нашего государства.

 

Разоблачение мифа о «советской угрозе»

Международный империализм, обеспокоенный ростом могущества и авторитета Советского Союза в мире, развернул идеологическую кампанию с целью дискредитации миролюбивой политики КПСС. Для компрометации твердой и последовательной линии СССР на укрепление мира и взаимовыгодного сотрудничества с капиталистическими странами обычно выдвигались две исходные посылки.

С одной стороны, использовалась уже известная идеалистическая версия об «исключительности» истории России, из которой делался вывод о ее мнимой «враждебности» Западу. В ход пускались рассуждения об извечных геополитических факторах, которые, мол, всегда лежали в основе политики России. Отсюда шло и жонглирование цитатами из сочинений французских реакционных философов и историков прошлых веков Ж. де Местра и А. де Кюстина. Особенно популярен был последний. Посетив нашу страну еще при Николае I, он оставил дневник, в котором развивался тезис об «экспансионистских» замыслах российского царя.

С другой стороны, обывателю упорно внушалась мысль о стремлении Ленина, Коммунистической партии, Советского правительства насильственно переделать порядки на земле с помощью «экспорта революции».

Нередко обе приведенные установки переплетались в причудливую эклектическую мозаику, призванную сбить с толку неискушенные в политике массы, повернув их сознание в антисоветскую колею. Правящие круги западных держав использовали подобные версии для обоснования своего антикоммунистического курса и разжигания различных клеветнических кампаний против СССР. Основные удары реакция стремилась направить против руководителя советской внешней политики В. И. Ленина.

Еще в 1920 г. Милюков опубликовал пространную монографию «Большевизм как международная угроза», в которой прямо заявил, что цель автора — «добиться лучшего понимания противника, дабы легче нанести ему поражение»⁹⁷. Он подчеркивал, что для капиталистического строя опасно само существование социалистического государства, ибо оно оказывает сильное революционизирующее воздействие на другие страны. Во всех прогрессивных событиях, происходивших в мире, он видел «руку большевиков». Свои домыслы Милюков «подкреплял» различными фальшивками или голословными утверждениями.

Таким образом, Милюкова можно в некотором роде считать одним из создателей мифа о «советской опасности». Многочисленные буржуазные авторы с удовлетворением ухватились за его лживую версию, ибо она вполне отвечала интересам империалистических сил. Вместе с тем в нее вносились различные дополнения. Одно из них состояло в том, что Ленину приписывалась идея о полной зависимости судьбы пролетарской революции в России от результатов мировой революции на Западе. По словам французского журналиста Шаля, Ленин считал «социалистический эксперимент» большевиков обреченным на неудачу в случае отсутствия поддержки индустриально развитых стран. Гренар писал, что Ленин не верил в реальность построения социалистического общества в «слишком отсталой» России без содействия международного пролетариата⁹⁸.

Все эти авторы намеренно искажали классовый характер и существо внешней политики СССР, теснейшим образом связанной с ленинской теорией социалистической революции, которая исходила из закономерности прорыва цепи империализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, стране. Такой страной и стала Россия. Фальсификаторы ни слова не говорили о том, что именно В. И. Ленин считал возможным построить социализм в одной стране, которая будет находиться во враждебном капиталистическом окружении. Они «забывали» ленинские высказывания как дооктябрьского периода, так и первых месяцев существования Советской власти по этому вопросу.

В. И. Ленин, исходя в первую очередь из внутренних условий России, сформулировал конкретную программу политической деятельности большевиков по превращению Советов в государственные органы диктатуры пролетариата. Он писал: «Каковы бы ни были трудности революции и возможные временные неуспехи ее, или волны контрреволюции, окончательная победа пролетариата неизбежна»⁹⁹. Вместе с тем Ленин придавал важное значение внешнеполитическим факторам, среди которых выдвигалась и поддержка нашей революции международным рабочим классом. Он предвидел, что у «русской Коммуны будут в 100 раз сильнее союзники во всем мире, чем в 1871 году» и поэтому война империалистов против нее стала бы чрезвычайно непопулярна в массах¹⁰⁰.

Считая вероятным нападение империалистов на социалистическое государство в случае его возникновения, Ленин был уверен в том, что можно противостоять агрессии внутренними силами. В его статье «Русская революция и гражданская война», написанной в сентябре 1917 г., говорилось: «Против же Советов, дающих всю землю без выкупа крестьянам и предлагающих справедливый мир всем народам, против таких Советов никакой союз буржуазии англо-французской и русской, Корниловых, Бьюкененов и Рябушинских, Милюковых с Плехановыми и Потресовыми совершенно не страшен, совершенно бессилен»¹⁰¹.

Позиция партии в данном вопросе не изменилась и в дальнейшем. Ленин многократно подчеркивал, что поддержка большинства населения дала пролетариату возможность не только успешно осуществить вооруженное восстание, но и отстоять великие завоевания Октября. Благодаря этому Советская власть триумфальным шествием прошла по стране. «Положение русской революции в данный момент таково, — писал Ленин в январе 1918 г., — что почти все рабочие и громадное большинство крестьян, несомненно, стоит на стороне Советской власти и начатой ею социалистической революции. Постольку успех социалистической революции в России обеспечен»¹⁰². Он видел непобедимость диктатуры пролетариата в том, что она пользуется сочувствием и самой горячей поддержкой широких масс. Одновременно Ленин отмечал, что главным источником мощи РСФСР служит сознательность и героизм рабочих, которым оказывают поддержку трудящиеся крестьяне, поскольку «сплоченные силы рабочих и крестьян, освобожденных от ига капиталистов, производят действительные чудеса»¹⁰³.

Многочисленные документы и воспоминания видных партийных и государственных деятелей показывают огромную созидательную работу нового правительства, неопровержимо свидетельствуют о несостоятельности заявлений Пейрса, будто большевики не надеялись долго пробыть у власти. Хотя путь российского рабочего класса к социализму был сложным и трудным, Ленин никогда не проявлял ни малейших признаков сомнения в победе, заражая всех революционным оптимизмом. Почти каждое его устное или печатное выступление было проникнуто этой твердой убежденностью.

Что же касается вопроса об «экспорте революции», то Ленин указывал, что «революция не заказывается; революция является, как следствие взрыва негодования народных масс»¹⁰⁴. Он неоднократно разъяснял существо данного вопроса. В одном из докладов он образно назвал Советскую республику «факелом международного социализма», который служит примером для трудящихся масс. Развивая эту мысль, Владимир Ильич характеризовал русский рабочий класс как отряд мирового пролетариата, первым выдвинувшийся вперед. Его задача состоит в том, чтобы сохранить социализм, «пока назревает революция в других странах, пока подходят другие отряды», причем нельзя ожидать их движения «в строгой постепенности и планомерности»¹⁰⁵. С таких позиций большевики подходили к коренным проблемам международного рабочего движения.

Экспорт революции всегда был глубоко чужд марксизму-ленинизму. Основоположники научного коммунизма Маркс, Энгельс и Ленин учили, что революция происходит вследствие обострения классовых антагонизмов в отдельных странах. Они решительно выступали против какого-либо вмешательства во внутренние дела последних, хотя бы и для «подталкивания» революционных событий.

Однако противоположную позицию в этом вопросе занимали фракционеры из числа «левых» коммунистов и троцкистов, именно они выдвигали авантюристический лозунг о «подталкивании» революции в других странах. Партия дала решительный отпор «левым» коммунистам и троцкистам, показав вредность их теорий для дела пролетариата. «Конечно, есть люди, — говорил В. И. Ленин, — которые думают, что революция может родиться в чужой стране по заказу, по соглашению. Эти люди либо безумцы, либо провокаторы. Мы пережили за последние 12 лет две революции. Мы знаем, что их нельзя сделать ни по заказу, ни по соглашению, что они вырастают тогда, когда десятки миллионов людей приходят к выводу, что жить так дальше нельзя»¹⁰⁶.

Партия и Ленин всегда разоблачали подобные взгляды. Подчеркивая тесную связь и взаимодействие между интернациональными и национальными задачами пролетарской революции, Ленин призывал трудящихся России и других стран сохранять и укреплять Советскую республику как первый национальный отряд, прорвавший фронт империализма. Интернациональный же долг российского пролетариата, указывал Владимир Ильич, состоит прежде всего в том, чтобы сделать максимум возможного в своей стране в целях пробуждения, поддержки революции в других странах¹⁰⁷.

Такое отношение большевиков к интернациональному долгу вызвало глубочайшее одобрение трудящимися массами большевизма. В работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский» В. И. Ленин писал: «...большевизм (вовсе не в силу заслуг русских большевиков, а в силу глубочайшего сочувствия масс повсюду тактике, революционной на деле) стал мировым большевизмом, дал идею, теорию, программу, тактику», и именно этим «большевизм помог на деле развитию пролетарской революции в Европе и в Америке так сильно, как ни одной партии ни в одной стране не удавалось до сих пор помогать»¹⁰⁸.

По подлинную сущность большевизма стремились скрыть идеологи буржуазии, раздувая кампанию о мифической «советской угрозе», о насильственной «коммунизации» всего мира, превратно толкуя такой важный принцип внешней политики Советского государства, как мирное сосуществование СССР и капиталистических стран. К примеру, тот же Милюков писал, что после заключения Брестского мира Ленин и большевики разработали обширный план «революционизирования всей Центральной Европы», но поскольку с прямым нападением на капиталистические страны ничего не вышло, то Ленину пришлось вступить с ними в договорные отношения¹⁰⁹. Английский историк буржуазно-либерального направления Карр усматривал причину враждебности западных держав к РСФСР в «распространении» Советами пролетарской революции на другие страны¹¹⁰.

Буржуазные авторы, освещая внешнеполитическую деятельность СССР, игнорировали теоретические основы внешней политики КПСС и социалистического государства, которые были разработаны В. И. Лениным задолго до победы Великого Октября.

«Окончание войн, мир между народами, прекращение грабежей и насилий — именно наш идеал...»¹¹¹ — писал Ленин в 1915 г. Он учил, что мир, которого жаждут трудящиеся массы, невозможен без революционной борьбы, без пролетарской революции, без уничтожения национального господства и неравенства. Только социалистическое государство рабочих и крестьян, указывал Ленин, в состоянии «добиться мира, притом не империалистского мира, не сделки между империалистскими державами в дележе награбленной капиталистами и их правительствами добычи, а действительно прочного и демократического мира, который не достижим без пролетарской революции»¹¹².

Борьбу за мир и всеобщую безопасность Советское государство активно начало с первого дня своего существования, предложив прекратить империалистическую войну.

Ленинский Декрет о мире, принятый 8 ноября 1917 г., провозгласил начало новых отношений между народами и странами. Коренной проблемой политики СССР и всей мировой политики с первых дней социалистической революции, одержавшей победу первоначально в одной стране, явился вопрос о мирном сосуществовании государств с различными социальными системами.

Важным фактором успехов миролюбивой политики Советского государства была поддержка ее со стороны рабочего класса, трудящихся зарубежных стран. Несмотря на все усилия, империалистической реакции так и не удалось отравить сознание масс, а также реалистически мыслящих кругов буржуазии мифом о «советской угрозе». Определенную роль в этом сыграли работы буржуазно-либеральных авторов. Наиболее известные из них — книги Денниса, Фишера и Шумана.

Американский профессор А. Деннис, освещая направления деятельности дипломатии РСФСР, подробно проследил отношения социалистического государства как с западными, так и с восточными странами. Достоинством книги является привлечение трудов В. И. Ленина, официальной советской документации, хотя следует отметить, что некоторые вопросы Деннис освещал в духе, традиционном для тенденциозной западной историографии¹¹³.

Внешняя политика СССР рассматривалась и в работе американского журналиста Луи Фишера «Советы в международных делах», некоторое время жившего в СССР. В книге давался небольшой раздел о роли Ленина как руководителя советской дипломатии. «Большинство главных принципов советской внешней политики между 1917 и 1923 гг., — писал Фишер, — имело своим творцом Ленина». Он подчеркивал гибкость и реализм вождя пролетариата, его поразительное умение использовать противоречия в стане противника. Как отмечал Фишер, одной из опор ленинской внешней политики была «линия дружбы в отношении народов Азии»¹¹⁴. Тем не менее Фишер обнаружил непонимание классовой сущности советской дипломатии. В дальнейшем он значительно поправел и скатился в лагерь ярых противников коммунизма.

Американский профессор Ф. Шуман, несмотря на враждебность к социализму, осуждал участие США в интервенции против Советской России и подходил к правильному пониманию ленинского курса на мирное сосуществование государств с различным общественным строем. За мир и взаимопонимание между Советской Россией и Западом выступал американский публицист Грэхем, отмечавший миролюбие РСФСР, ее полный отказ от империалистических целей царского самодержавия. Французский доктор права Словэс на основе широкого использования ленинских работ также показывал миролюбие внешней политики СССР, отстаивал необходимость советско-французского сближения и осуждал интервенцию против Советской России. Научный сотрудник Колумбийского университета Кэтрин Девис защитила в Женеве диссертацию, осветившую с объективных позиций отношение СССР к Лиге Наций. Позднее ее работа вышла отдельной книгой¹¹⁵.

Ленинская внешняя политика в силу своего глубокого демократизма, реализма и гибкости успешно преодолевала препятствия, возводившиеся империализмом на ее пути, разоблачала реакционную пропаганду, которая велась под флагом «советской опасности». Искусное использование объективно действовавших факторов привело в 1924 г. к полосе признаний СССР капиталистическими странами Запада, с которыми были установлены нормальные дипломатические отношения. СССР развернул широкую борьбу за мир и всеобщую безопасность, против гонки вооружений.

Примечания:

¹ «Съезды Советов СССР». Сборник документов, т. III. М., 1960, стр. 37.

² См. Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине. М. — Л., 1924; А. Г. Шлихтер. Ильич, каким я его знал. Харьков, 1925; А. В. Луначарский. О Владимире Ильиче. Сб. статей и воспоминаний. М., 1932; Ем. Ярославский. Жизнь и работа В. И. Ленина. Л., 1926; Н. А. Семашко. О В. И. Ленине. М., 1933; В. В. Адоратский. Воспоминания о Ленине. М., 1933; П. Н. Лепешинский. Вокруг Ильича. М., 1926; М. Н. Покровский. Воспоминания о Ленине. М., 1933; В. А. Быстрянский. Ленин-историк. М.—Л., 1925, и др.

³ См. «Вопросы истории КПСС», 1970, № 10, стр. 121.

⁴ См. «Издание и распространение произведений В. И. Ленина». Сборник статей и материалов. М., 1960, стр. 336 — 337

⁵ К. Цеткин. О Ленине. Сборник статей и воспоминаний. М., 1933, стр. 20.

⁶ «Illustrierte Geschichte der russischen Revolution 1917». Berlin, 1928; «Illustrierte Geschichte Burgerkrieges in Russland». Berlin, 1929; «Illustrierte Geschichte der deutschen Revolution». Berlin, 1929.

⁷ «Lenine et la France». Paris, 1925.

⁸ «Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине», т. 2. М., 1957, стр. 624.

⁹ «Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине», т. 5, стр. 424.

¹⁰ R. Palm Dutt. The Life and Teachings of V. I. Lenin. New York, 1934, p. 5.

¹¹ R. Palm Dutt. World Politics 1918 — 1936. London, 1936, p. 41-45.

¹² R. Fox. Lenin. A Biography. London, 1933.

¹³ См. Л. Е. Иоффе. Международные связи советской науки, техники и культуры. 1917 — 1932. М., 1975, стр. 243, 244.

¹⁴ Н. Pratt. Russia. From Tsarist Empire to Socialism. Camden, 1937; W. White. Lenin. New York, 1936; J. Maxton. Lenin. Edinburg, 1932, p. 7; W. P. and Z. K. Coates. Armed Intervention in Russia 1918 — 1922. London, 1935.

¹⁵ См. «Коммунистический Интернационал», 1937, № 12, стр. 103 — 105.

¹⁶ М. Cachin. Vingt ans du pouvoir sovietique. Paris, 1937.

¹⁷ См. «Коммунистический Интернациопал», 1937, № 10 — 11 — 12.

¹⁸ J. Lescure. La Evolution russe. Bolchevisme, communisme ot N. E. P. Paris, 1935, p. 40 — 50, 101.

¹⁹ A. Walsh. The Fall of the Russian Empire. Boston, 1928, p. 265 — 267; G. Welter. Histoire de la Russie communiste. 1917 — 1935. Paris, 1935, p. 113 — 114.

²⁰ H. Brailsford. How the Soviets Work. New York, 1927, p. 48 — 54; H. Laski. Communism. London, 1927, p. 45 — 46.

²¹ S. and B. Webb. Soviet Communism. A New Civilization? Vol. II. London, 1935, p. 529 — 535, 1138.

²² «Мир о стране Октября». М., 1967, стр. 258 — 259.

²³ «The Times», April 23, 1942.

²⁴ F. Dulles. The Road to Teheran. The Story of Russia and America. 1781 — 1943. Princeton, 1945, p. 101, 113, 116, 120 — 122, 138, 154.

²⁵ S. Kindall. American Soldiers in Siberia. New York, 1945.

²⁶ J. Marriott. Anglo-Russian Relations. 1689 — 1943. London, 1944, p. 180.

²⁷ В. Sumner. A Short History of Russia. New York, 1943, p. 49, 50, 51, 305.

²⁸ G. Treviranus. Revolutions in Russia. Their Lessons for the Western World. New York, 1944, p. 104,124.

²⁹ P. Anderson. The Attitude of the American Leftist Leaders towards the Russian Revolution. Notre Dame, 1942.

³⁰ D. Mirsky. Lenin. London, 1931, p. 19, 154 — 157.

³¹ V. Yakhontoff. Russia and the Soviet Union in the Far East. New York, 1931, p. 139 — 149.

³² V. Yakhontoff. Russia and the Soviet Union in the Far East, p. 149.

³³ «В. И. Ленин и А. М. Горький. Письма, воспоминания, документы». М., 1969, стр. 287.

³⁴ А. Деникин. Очерки русской смуты, т. 3. Берлин, 1924, стр. 5 — 9.

³⁵ См. П. Милюков. Россия на переломе. Большевистский период русской революции. Париж, 1927, т. I, стр. 125; т. II, стр. 2, 5.

³⁶ Я. Головин. Российская контрреволюция в 1917 — 1918 гг., ч. II, кн. III. Таллин, 1937, стр. 12 — 13.

³⁷ G. Vernadsky. Lenin. Red Dictator. New Haven, 1931, p. 312, 314-318.

³⁸ С. Мельгунов. Н. В. Чайковский в годы гражданской войны. Париж, 1929, стр. 2, 29.

³⁹ А. Деникин. Очерки русской смуты, т. 3, стр. 14; П. Милюков. Россия на переломе, т. I, стр. 146.

⁴⁰ Не случайно английское издание той же книги так и называлось — «Катастрофа».

⁴¹ Е. Лазарев. Ленин-Ульянов. Прага, 1924, стр. 3, 8 — 9.

⁴² М. Vichniak. Lenine. Paris, 1932, p. 155.

⁴³ Там же, стр. 2, 162, 232 — 233.

⁴⁴ Вал. Булгаков. Толстой, Ленин, Ганди. Прага, 1930, стр. 15, 17, 26.

⁴⁵ См. Е. Н. Городецкий. Рождение Советского государства. М., 1965, стр. 61.

⁴⁶ J. Getzler. Martov. A Political Biography of a Russian Social Democrat. Melbourne, 1967, p. 172.

⁴⁷ Voline. La revolution inconnuo 1917 — 1921. Paris, 1969, p. 329.

⁴⁸ «Papers Relating to the Foreign Relations of the United States, 1918, Russia», vols I — III. Washington, 1931 — 1932; «The Lansing Papers, 1914 — 1920», vols I — II. Washington, 1940.

⁴⁹ J. Bunyan and H. Fisher. The Bolshevik Revolution 1917 — 1918. Documents and Materials. Stanford, 1934.

⁵⁰ E. Sisson. One Hundred Red Days. A Personal Chronicle of the Bolshevik Revolution. New York, 1931; B. Pares. My Russian memoirs. London, 1931; B. Lockhart. Memoirs of a British Agent. London, 1932.

⁵¹ J. Noulens. Mon ambassade en Russie sovietique 1917 — 1918. Paris, 1932; 7. Rouquerol. L’aventure de l’amiral Koltchak. Paris, 1939; Janin, general. Ma mission en Siberia 1918 — 1920. Paris, 1933.

⁵² B. Pares. A History of Russia. New York, 1926; L. Lawton. The Russian Revolution. London, 1927; V. Marcu. Lenin. London, 1928; F. Veale. The Man from the Volga. A Life of Lenin. London, 1930; P. Lafue. Lenine on le mouvcment. Paris, 1930.

⁵³ R. Ftilop-Miller. Lenin und Gandi. Wien, 1927, S. 16; M. East- men. Marx, Lenin and the Science of Revolution. London, 1926; H. Guilbeau. Lenine n’etait pas communiste. Paris, 1937.

⁵⁴ См. В. И. Салов. Германская историография Октябрьской революции. М., 1960, стр. 62 — 63.

⁵⁵ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, стр. 122.

⁵⁶ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 27 — 28.

⁵⁷ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 32, стр. 307; см. т. 34, тр. 224, 236.

⁵⁸ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 63.

⁵⁹ Там же, стр. 152.

⁶⁰ См. А. Л. Фрайман. Революционная защита Петрограда в феврале — марте 1918 г. М. — Л, 1964, стр. 168 — 169.

⁶¹ «Дружба народов», 1957, № 4, стр. 147.

⁶² L. Bryant. Mirrors of Moscow, New York, 1923, p. 47

⁶³ «Ленин в Октябре» (Из воспоминаний участников Октябрьской революции). «Новый мир», 1958, № 11, стр. 197.

⁶⁴ Д. Далин. После войн и революций. Берлин, 1922, стр. 23 — 24; В. Станкевич. Воспоминания. 1914 — 1918 гг. Берлин, 1920, стр. 309.

⁶⁵ Партархив МК и МГК КПСС, ф. 2, on. 1, д. 15, л. 64.

⁶⁶ Партархив МК и МГК КПСС, ф. 3, on. 1, д. 53, л. 72.

⁶⁷ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 101.

⁶⁸ См. «Пограничник», 1966, № 21, стр. 15.

⁶⁹ М. Я. Лацис. Тов. Дзержинский и ВЧК. «Пролетарская революция», 1926, № 9(56), стр. 90.

⁷⁰ I. Getzler. Martov. A Political Biography of a Russian Social Democrat, p. 183.

⁷¹ «Из истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии», М., 1958, стр. 84 — 85, 94.

⁷² В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 53.

⁷³ См. там же, стр. 135.

⁷⁴ L. Lawton. The Russian Revolution (1917 — 1926). London, 1927, p. 16; F. Bornenaw. The Totalitarian Enemy. London, 1939, p. 47; /. Don Levine. The Man Lenin. New York, 1924, p. 191.

⁷⁵ В. И. Ленин. Полн. собр. соч. т. 33, стр. 26.

⁷⁶ В. Pares. A History of Russia. New York, 1926, p. 477,

⁷⁷ R. Buell. Europe. The History of Ten Years. New York, 1928, p. 258.

⁷⁸ См. А. В. Венедиктов. Организация государственной промышленности в СССР, т. I. М., 1957; Д. А. Баевский. Очерки по истории хозяйственного строительства периода гражданской войны. М., 1958; И. А. Гладков. В. И. Ленин — организатор социалистической экономики. М., 1960; И. Б. Берхин. Экономическая политика Советского государства в первые годы Советской власти. М., 1970; Е. Г. Гимпельсон. «Военный коммунизм»: политика, практика, идеология. М., 1973, и др.

⁷⁹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 103.

⁸⁰ См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 30 — 31.

⁸¹ См «В. И. Ленин во главе великого строительства». М., 1960, стр. 63.

⁸² В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 171.

⁸³ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 43, стр. 79

⁸⁴ J. Lescure: La revolution russe. Bolshevisme, communisme et N.E.P. Paris, 1935, p. 211-213.

⁸⁵ J. Marques-Ruvilre. L’URSS dans le monde. Paris, 1935, p. 50; A. Daunde-Bancel. La reforme agraire en Russie. Paris, 1926, p. 73 — 80.

⁸⁶ W. Chamberlin. The Russian Revolution 1917 — 1921, vol. II. New York, 1935, p. 430; R. Buell. Europe, p. 261; B. Pares. A History of Russia, p. 485; J. Marqubs-Rivibre. L’URSS dans le monde, p. 50.

⁸⁷ «КПСС в резолюциях...», т. 2. М., 1970, стр. 307.

⁸⁸ См. «Документы внешней политики СССР», т. V. М., 1961, стр. 293 — 295, 739

⁸⁹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 158 — 159.

⁹⁰ См. Ленинский сборник XXXV, стр. 227; В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 333, 487

⁹¹ F. Grenard. La revolution russe, Paris, 1932, p. 385.

⁹² P. Filene. Americans and the Soviet Experiment. 1917 — 1933. Cambridge, 1967, p. 70, 72 — 73.

⁹³ См. «КПСС в резолюциях...», т. 2, стр. 256 — 257.

⁹⁴ Подробнее см. А. Воронович. Аграрная программа КПСС и ее осуществление в СССР. М., 1954; В. Л. Игнатьев. О политике партии по отношению к крестьянству в первые годы Советской власти (ноябрь 1917 г. — март 1921 г.). М., 1948; С. П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2. М., 1967; Г. В. Шарапов. Ленинский кооперативный план и его международное значение. М., 1970

⁹⁵ P. Filene. Americans and the Soviet Experiment. 1917 — £933, p. 72.

⁹⁶ См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 87.

⁹⁷ P. Miliukov. Bolshevism: an International Danger. London, 1920, p. 9 — 10.

⁹⁸ P. Chasle. La vie de Ldnine, Paris, 1929, p. 223; F. Grenard. La revolution russe, p. 349.

⁹⁹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 32, стр. 140.

100 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, стр. 137, 234.

¹⁰¹ Там же, стр. 223.

¹⁰² В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 243.

¹⁰³ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 320

¹⁰⁴ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 117.

¹⁰⁵ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 251.

¹⁰⁶ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 457.

¹⁰⁷ См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 304.

¹⁰⁸ Там же, стр. 304, 305.

¹⁰⁹ P. Milioukoff. La politique ext£rieure des Soviets. Paris, 1934, p. 33-35.

¹¹⁰ E. Carr. International Relations since the Peace Treaties. London, 1937, p. 72 — 73

¹¹¹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 304.

¹¹² В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 31, стр. 55

¹¹³ A. Dennis. The Foreign Policies of Soviet Russia. New York, 1924.

¹¹⁴ L Fisher. The Soviets in World Affairs. Vol. I. London, 1930, p. 461 — 463.

¹¹⁵ F. Shuman. American Policy towards Russia since 1917. London, 1928, p. 177; A. Walsch. The Fall of the Russian Empire. The Story of the Last of the Romanovis and the Coming of Bol- sheviki. Boston, 1925, p. 5; G. Graham. War and Peace and the Soviet Union. London, 1934, p. 9, 43; A. Slovbs. La France et l’Union Sovietique. Paris, 1935, p. 26 — 35; K. Deuis. The Soviets at Geneva. Geneva, 1934.