М. И. Лацис ИЗ ОКТЯБРЬСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ
ПОВСТАНЧЕСКАЯ ТРОЙКА
...Ильич уже строчил письма в ЦК из своего укрытия и требовал готовиться к восстанию. Одно из таких писем было адресовано и ЦК, и Петроградскому2 комитету. Но в ЦК почему-то на некоторое время это письмо задержали и не показывали Петроградскому комитету 1. Может быть, тому причиной была прежняя горячность ПК.
Но как бы то ни было, а ПК адресованного ему письма не получил. Все же о существовании этого письма нам доложила не то Надежда Константиновна, не то Мария Ильинична и передала нам копию этого письма.
Недовольные и возмущенные, мы немедленно начали действовать согласно совету Ильича. Ведь мы должны были быть подготовлены к серьезным боям, а пока в этом направлении ничего планового не делалось.
Необходимо было учесть силы врага. Для этого нужна была разведка в военных училищах и казармах. Необходимо было определить как настроение солдат, так и юнкеров и их боеспособность. Столь же необходимо было выведать слабые стороны верных правительству частей и выяснить наименее опасные доступы к укрепленным местам.
С другой стороны, необходимо было учесть настроение рабочих масс и обывателя. Ведь никто же не мыслил восстания делом шуточным. При пассивном отношении, если бы оно обнаружилось, восстания сразу нельзя было начинать.
К тому же надо было вооружаться. К счастью, кое-какие запасы имелись, несмотря на произведенное разоружение заводской милиции. Остатки шлиссельбургской баржи 2 тоже теперь могли пригодиться.
Словом, надо было готовиться на самый худший случай — на кровавые бои.
И наконец, надо было обработать умы масс и даже партийцев. Ведь были же даже среди партийцев колеблющиеся и неверующие. Как со всем этим справиться?
Во-первых, была немедленно образована повстанческая тройка из числа членов Исполнительной комиссии Петроградского комитета. В эту тройку вошли товарищи Бокий, Г. И. Москвин и я (может быть, я тут немного ошибаюсь, но другие товарищи внесут поправку).
Во-вторых, был созван пленум ПК.
В-третьих, был созван актив петроградской организации.
Над работой петроградской организации со стороны членов ЦК наблюдал тов. Бубнов.
Наши решительные шаги заставили его сообщить нам о мероприятиях, предпринимаемых ЦК. Оказалось, что там уже сконструирована своя повстанческая тройка из товарищей, работающих в Военной организации и ЦК.
Нам было предложено объединиться для совместной работы, что и было сделано. Не успели мы собраться лишь два-три раза для установления плана работ, как последовало совещание в Лесной районной думе, на котором окончательно был решен вопрос о восстании.
Работа объединенной ударной группы шла как-то вяло. Возможно, потому, что каждый и так работал по себе. Так, мы, петербуржцы, немедленно запрягли в эту работу те райсоветы, которые были полностью в наших руках, и сосредоточили в остальных районах работу в руках наших выборных. Немедленно были установлены ночные дежурства в райсоветах, и Красная гвардия стала лихорадочно вооружаться.
Наша организация была начеку и ждала сигнала.
НОЧНОЕ РЕШЕНИЕ
Да, мы ждали сигнала. Мы знали, что в ЦК вопрос обсуждался. Знали, что там сильные колебания. Сознавая серьезность предстоящего шага, мы все же выжидали терпеливо.
И вот в один из октябрьских дней я получаю от тов. Бокия шепотом переданную весть:
— Сегодня, к 1L часам вечера, в помещении Лесной районной думы совещание ЦК с московской и петроградской организациями и с представителями профсоюзов. Необходима величайшая осторожность.
От Петроградского 1 комитета мы участвовали втроем — товарищи Бокий, Москвин и я.
Поздно вечером вместе с тов. Москвиным мы подкрадываемся к подрайонной думе и встречаем там Калинина и еще пару каких-то виданных и все же незнакомых людей.
Только подойдя вплотную и слыша говор, мы спохватываемся, что это бритый Ильич и бородатый Зиновьев, изменившие свою внешность после июльских дней.
Уже к полночи все переходят в боковые комнаты, и начинается обсуждение вопроса — о восстании.
Обсуждение начинается с информации по районам и организациям.
Картина получается недостаточно ясная. Ну как выразить на языке цифр состояние и настроение масс?
После информации Ильич берет слово и ясно формулирует свои мысли.
Его взгляд: или сейчас, или все будет упущено.
Потом начинаются длинные и скучные речи Каменева и Зиновьева, высказывавшихся против восстания.
Собравшиеся как-то невнимательно слушают эти речи. Многие ходят по коридору, некоторые спят от усталости, а может быть, и скуки: ведь все ясно, к чему вся эта болтовня. Под конец и Ильич выходит в коридор. Ему важно мобилизовать мнение. Ему ценны и голоса низов. Ему важна и тактика.
Так, между прочим, мне смутно вспоминается такой приблизительно его совет нам:
— Нам важно, чтобы в решающий момент были с нами такие люди, как Троцкий. Пусть он даже мыслит себя заправилой. Это неважно. И не делайте на этот счет никаких замечаний. Пусть. Нам важен исход.
Уже к утру Ильич подводит итог прениям и предлагает голосовать за восстание.
Против поднялись руки Зиновьева и Каменева. И еще воздерживаются несколько человек. Остальные за Ильича. В том числе все три представителя петроградской организации.
Мы расходимся с ясной директивой, но с тяжелой обязанностью. Или сейчас, или...
На душе тревожно, к чему это приведет, когда столь давние спутники Ильича столь маловерны и с таким жаром выступают против восстания. Вдруг они не послушаются партийной директивы. Вдруг они просто опустят руки и будут ныть.
Нехорошо... нехорошо...
Но пусть верхушка колеблется, низы выручат, низы выпрямят и их хребет.
Начинаются лихорадочные дни непрерывной подготовительной работы.
Бакинский рабочий (Баку). 1927. 1 ноября
Примечания:
1. Так в оригинале. Надо: Петербургскому. Ред.
2. Речь идет об оружии, присланном шлиссельбургскими рабочими в поддержку Петроградскому Совету во время корниловского мятежа. Ред
ЛАЦИС МАРТЫН ИВАНОВИЧ (СУДРАБС ЯН ФРИДРИХОВИЧ) (1888— 1938) — государственный, партийный деятель. Член партии с 1905 г., участник революции 1905—1907 гг., неоднократно арестовывался и ссылался. После Февральской революции 1917 г.— один из руководителей Выборгского райкома РСДРП(б) Петрограда. С апреля 1917 г.— член Петербургского комитета большевиков, делегат Седьмой (Апрельской) Всероссийской конференции и VI съезда партии, один из организаторов Красной гвардии Петрограда. В дни Октября входил в состав повстанческой тройки при ПК, был членом ВРК. После Октябрьской революции — член коллегии НКВД и член коллегии ВЧК. В последующие годы — на хозяйственной и партийной работе; член ВЦИК, ЦИК СССР. Необоснованно репрессирован. Реабилитирован посмертно и восстановлен в партии.