А. Ломов
ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ В ХОЗЯЙСТВЕННОЙ РАБОТЕ
Писать о роли Владимира Ильича в хозяйственном строительстве республики означает писать историю хозяйственного строительства. Фактически Владимир Ильич не только интересовался всеми наиболее выдающимися моментами восстановления нашего хозяйства, но он непосредственно вырабатывал, диктовал, предлагал, влиял всеми силами своего могучего мозга.
В первый период строительства Высшего совета народного хозяйства, питерский период, роль Владимира Ильича была необычайно велика. Ежедневно, часто по нескольку раз или Осинский (первый председатель ВСНХ), или я, как его заместитель, бывали в Смольном у Владимира Ильича, советовались и обсуждали совместно все стороны хозяйственной жизни. Владимир Ильич подписывал бесконечное количество декретов о национализации различных заводов, причем он всегда подчеркивал, что национализировать гораздо легче, чем управлять национализированным. Однако поскольку настроение широких рабочих кругов, ярко выражавшееся повсюду на местах, стояло за национализацию, постольку Владимир Ильич считал невозможным задерживать ее темп. Но уже в то время Владимир Ильич резко и решительно ставил вопрос о порядке управления национализированным.
Он впервые выдвинул вопрос о необходимости использовать в широких размерах специалистов. В то время когда по инициативе тов. Антипова впервые обсуждалось создание первого кожевенного главка, Владимир Ильич принял конструкцию управления по третям: треть — рабочих, представителей профсоюзов, треть — представителей технического персонала и треть — представителей буржуазии.
Часам к одиннадцати вечера мы все съезжались на заседания Совета Народных Комиссаров в Смольный, и здесь под председательством Владимира Ильича, большей частью до 4—5, а иногда и 6 часов утра обсуждались основные вопросы хозяйственной жизни страны. Владимир Ильич неизменно председательствовал на этих собраниях — не формально, а беря на себя инициативу при разрешении всех вопросов. Все резолюции обычно либо писались, либо диктовались Владимиром Ильичем. Он проявлял глубочайший интерес ко всем практическим деталям дела, не говоря о существе вопроса. Обсуждался ли вопрос о национализации нефтяной промышленности, он неизменно требовал специалистов этого дела (не
сколько раз вопрос откладывался из-за того, что не был извещен Гуковский, долго работавший в нефтяном деле), стараясь поставить вопрос на практические рельсы, ненавидя всякие философские рассуждения. Когда обсуждался вопрос о национализации Волжского флота, он не только вызывал к себе представителей Центрального комитета профсоюза, он беседовал и с капитанами отдельных пароходов, и с представителями водников из Нижнего Новгорода, и со старыми организаторами (капиталистическими) этого дела.
Владимир Ильич уже весной 1918 года в дискуссии с нами, тогда «левыми коммунистами», резко поставил вопрос о превосходстве государственного капитализма по сравнению с прежним капиталистическим порядком в России и о необходимости сочетать свой «национализаторский пыл» с возможностью «переварить» все национализированные предприятия. Он уже тогда указывал, что мы национализировали больше предприятий, нежели это под силу для деловитого нашего управления ими, и уже тогда послышался его предостерегающий голос о том, как бы не «обожраться», как «обожрется» германский империализм Украиной.
Тем не менее история требовала от нас более решительного темпа национализации промышленности.
Гражданская война субсидировалась целым рядом собственников предприятий, опиралась на них. Чистая политика заставляла нас резко пойти по пути национализации, и 28 июня 1918 года по инициативе Владимира Ильича, под его непосредственным руководством Совет Народных Комиссаров принял декрет об общей национализации всех наиболее крупных предприятий России.
Владимир Ильич ни на одну минуту не забывал практической почвы. Он требовал от нас, сидевших тогда в ВСНХ, сведений о том, как проходит фактическая передача предприятий в руки новых правлений, не разваливаем ли мы национализированные предприятия, какова выработка, кто, где и на каком предприятии назначен управляющим и т. д.
Эта черта — каким-то чутьем всегда найти наиболее слабое, уязвимое место в системе, найти то звено, которое является наиболее больным в цепи событий,— являлась характерной для Владимира Ильича. И уж натужно бывало, когда Владимир Ильич, открыв слабые стороны, начнет энергично на тебя наседать: телефонные звонки днем, ночью, записочки от руки, в которых Владимир Ильич требует к такому-то часу «принять необходимые меры и о мерах доложить»,— все это повышало темп работы настолько, что буквально приходилось кипеть.
Владимир Ильич поставил себе за правило узнавать обо всем происходящем в хозяйственном строительстве не только от руководящей коллегии, верхушки, но он старался выявить все наиболее важное через отдельных рабочих из низов. Он принимал непосредственно и управляющих заводами, и просто наиболее талантливых и выдающихся рабочих.
С большой охотой он выслушивал соображения крупнейших специалистов, инженеров-практиков, и надо сказать, что каждый из этих товарищей инженеров с величайшей теплотой и уважением вспоминает до сих пор о своих разговорах с Владимиром Ильичем. Мне не раз приходилось слышать от них, как они все искренне поражались умению Владимира Ильича с полуслова схватывать существо дела и затем простыми словами формулировать большому специалисту существо вопроса. Товарищи часто указывали, как иной профессор или инженер шел разговаривать с Владимиром Ильичем, желая его «научить», и с величайшим изумлением уходил после разговора, весьма многому «научившись» у Владимира Ильича.
Владимир Ильич видел насквозь и умел взять от каждого все, что ему нужно.
Во всех сколько-нибудь крупных хозяйственных кампаниях чувствуется Владимир Ильич. Он первый поставил на практическую почву борьбу с тем бюрократизмом, которым, как шерстью, обрастали наши хозяйственные учреждения. В своих речах на съездах совнархозов он неоднократно бичевал его. Одним из первых он выступил решительно против коллегиальности в управлении предприятиями — этого демократического парламента, наследия керенщины. В вопросах о взаимоотношениях хозорганов и профсоюзов он взял решительный курс и этим предопределил судьбу вопроса. Когда многие товарищи зарывались и старались из ВСНХ сделать единый хозяйственный комиссариат и для промышленности, и для земледелия, и для продовольствия и торговли, он всегда ироническим, едким словцом выбивал оружие из рук зарвавшихся товарищей. Достаточно было Владимиру Ильичу с едким словечком о «всемирном совнархозе» выступить на нашем партийном съезде, чтобы уложить в гроб эту идею. В вопросе организации планового хозяйства место Владимира Ильича самое основное: по его идее создан Госплан, и он же первый ясно формулировал отношение партии к идее электрификации: «век пара — век буржуазии, век электричества — век пролетариата». План проведения в жизнь электрификации России для Владимира Ильича — экономическая программа осуществления социализма.
Владимир Ильич придавал гигантское значение вопросам соревнования. Ему принадлежит идея привлечения иностранного капитала путем концессий. Он не раз и не два своими телефонными звонками торопил меня быстрее и быстрее выпустить книжку о концессиях: «Вы опять копаетесь...» Он поддерживал до самой своей смерти все иностранные группки товарищей, которые переселились к нам в Советскую Россию и образовали артели, внося новые американские и европейские методы и навыки в производство и жизнь.
Я вспоминаю, с каким интересом Владимир Ильич следил за тракторным товариществом в Пермской губернии и радовался каждому успеху, о котором сообщали ему товарищи с места. Он интересовался этим делом настолько, что писал записочки кому нужно об ускорении отпуска нефтетоплива для тракторов, на железные дороги — о переброске тракторов, он посылал нужных людей, которые бы могли перевезти тракторы, и т. д.
Владимир Ильич умел ценить специалистов. За учебу у специалистов он не жалел платы, он понимал, что за науку надо платить. «Умный коммунист не побоится учиться у капиталиста и у спеца» — слова Владимира Ильича, брошенные им в 1921 году.
И Владимир Ильич решительно проводил эту линию в жизнь. Без всяких левых фраз, просто и скромно, с нечеловеческой энергией он вел и двигал работу. После перехода к нэпу именно Владимир Ильич поставил на новые рельсы Совнархоз, поддерживая идею создания трестов.
Он лично принимал у себя товарищей, которым первым пришла в голову эта мысль (Либерман из Северолеса), и, когда эта мысль на практике получила удачное разрешение, он ухватился за нее и торопил, толкал, двигал вперед это дело, пока вся промышленность не трестировалась.
Владимир Ильич является душой и мозгом всего современного хозяйственного строительства России. Только его энергии и его блестящей изворотливости, умению выйти из любых затруднений обязаны мы тем, что теперь советское хозяйство выходит из чрезвычайно тяжелой полосы, в которой оно находилось в первые годы революции.
Ни один товарищ, которому довелось вместе с Владимиром Ильичем работать в заседаниях в годы хотя бы топливного кризиса, когда мы ежедневно под его председательством после Совета Обороны начиная с 11 часов вечера вновь заседали, никто не забудет того величайшего наслаждения, которое мы получали от неукротимой работы могучего мозга Владимира Ильича.
Работа хозяйства поставлена на нынешние рельсы Владимиром Ильичем. Теперь, когда его с нами нет, наша задача — идти по намеченному им пути наиболее быстро и энергично. Это будет самым лучшим памятником великому хозяйственнику и талантливейшему строителю царства будущего.
Экономическая жизнь. 1924. 25 января
ЛОМОВ А. (ОППОКОВ ГЕОРГИЙ ИППОЛИТОВИЧ) (1888—1938) — партийный и государственный деятель. Член партии с 1903 г. Партийную работу вел в Саратове, Петербурге, Иваново-Вознесенске, Москве. После Февральской революции— член Московского областного бюро и Московского комитета РСДРП (б). В Октябрьские дни 1917 г.— член Московского ВРК, товарищ председателя Моссовета. На II Всероссийском съезде Советов вошел в состав Совнаркома как нарком юстиции. В 1918—1921 гг.— член Президиума и заместитель председателя Президиума ВСНХ. В 1921 — 1928 гг.- член Сиббюро ЦК РКП(б), Уралбюро ЦК РКП(б), Московского Совета, председатель правления «Донуголь». В 1929 г. вошел в состав Президиума ВСНХ СССР. В 1931 — 1933 гг.—зам. председателя Госплана СССР. На VII съезде партии избирался кандидатом в члены ЦК РКП (б). Делегат VII (Апрельской) конференции, VI, VIII, X съездов партии. В 1925—1927 гг.— кандидат в члены ЦК, в 1927—1934 гг.—член ЦК ВКП(б). Был необоснованно репрессирован. Реабилитирован посмертно и восстановлен в партии.