От авторов сайта: Здесь продолжение статьи
https://leninism.su/lie/4835-filosofskij-vzglyad-na-sledstvennoe-delo-bol-shevikov.html
https://leninism.su/lie/5078-filosofskij-vzglyad-na.html
https://leninism.su/lie/5080-filosofskij-vzglyad-na-tom-3.html
https://leninism.su/lie/5141-filosofskij-vzglyad-na-tom-4.html
Виктор Штанько
Философский взгляд на … Том 5
(продолжение)
СДБ. Том 5 (документы 176 – 225).
Документы 176-192: технические (176, 184, 185, 187-190), «июльские» под катом (177, 178, 180, 181, 186, 192). Остальные – просто «июльские», где ничего интересного для нас нет.
Документы 193-195 связаны с исключительно бестолковой статьёй журналиста «Петроградской газеты» С.И.Никитина «Многолетнее провокаторское поведение Ленина», опубликованной 28 июля 1917 года. Приведу её здесь почти полностью (благо она короткая), чтобы было понятней, какое говно заботливо сметали себе на совочек следователи, в тщетной надежде найти там хотя бы малюсенький бриллиантик.
«Еще в 1912 г. вождь германской социал-демократии Гаазе обличал Ленина!
Побивший рекорд предательства и превзошедший в этом отношении всех Азефов и Мясоедовых, вместе взятых, Ленин имеет за собой долгий стаж предательской работы.
Еще в 1912 г. вождь германских социал-демократов Гаазе, обличающий ныне в работе на германские деньги лучшего друга Ленина Парвуса-Гельфанда [как мы помним, г-н Гаазе деликатно уклонился от высокого звания обличителя, заявив, что ничего пикантного про Парвуса не говорил вообще], сообщал о Ленине компрометирующие последнего сведения.
В случайно находившемся в моих руках деле № 32, подобранном на улицах столицы во время пожара Охранного отделения, приложена вырезка из немецкой газеты, дословно в переводе следующего содержания:
“...Еще раз завелась краткая дискуссия о русских партийных отношениях, причем Гаазе (социал-демократ) объяснил… что в настоящее время отдельные лица позволяют себе в разговоре именоваться общей российской социал-демократической партией, как это сделал Ленин, который этим просто ввел Интернационал в заблуждение”.
Следовательно, еще в 1912 г., когда Ленин не выявил в полном освещении свое истинное лицо предателя, вождь германской демократии Гаазе, словно предчувствуя предстоящую Ленину иудину роль, находит, что Ленин “вводил в заблуждение” всю организацию.
Еще тогда! А как “напрактиковался” в своем искусстве провокатора Ленин с 1914 г. по 1917 г.!»
Как видим, в жестокие лапы журналиста Никитина попала даже не сова, - воробей – которого он всё-таки безжалостно натянул на глобус. Не подкачал и г-н Гаазе, в очередной раз технично слившись:
«В ответ на Ваше обращение сообщаю Вам, что изложение, которое, по Вашим словам, дано в «Луче» по поводу моего выступления в Международном социалистическом бюро, не соответствует истине…
Я возбудил вопрос, кто же именно имеет право на представительство российской партии при теперешнем её состоянии, и заметил, что если правильно утверждение, что Центральный комитет в сношениях с Международным бюро выступает как “РСДРП”, то это название может породить недоразумения. Таким образом, здесь не было никакого нападения на Ленина, и вообще замечание отнюдь не носило оскорбительного характера...
Я очень жалел, что Ленин отсутствовал».
https://leninism.su/works/60-tom-22/2504-luchshe-pozdno-chem-nikogda.html
Гуго Гаазе
Документы 196 и 197 – показания подполковника Главного штаба А.А.Конде, который по очень любопытному совпадению оказался знакомым некой Руденко, хозяйки квартиры, которую снимала Евгения Маврикиевна Суменсон. Одна из четырёх комнат в квартире осталась за хозяйкой, и она там периодически появлялась. Здесь её и навещал друг, так сказать, семьи.
«Всего Руденко была после сдачи квартиры Суменсон раза четыре или пять в Петрограде; я её тогда навещал, и со слов Руденко мне известно, что Суменсон занималась какой-то коммерческой деятельностью, имела сношения с заграницей и постоянно получала из-за границы какие-то товары. У Суменсон имелась пишущая машина с иностранным шрифтом. Я с Суменсон иногда разговаривал при встрече, но никогда не вел беседы по поводу ее коммерческой деятельности, меня только поражало ее исключительное рвение к работе и, в особенности, крайне усиленная с ее стороны работа на пишущей машине. Суменсон часто посещал какой-то штатский, лет 30-35, еврейского типа, но какое он имел отношение к Суменсон, я совершенно не знаю. Я полагаю безусловно, что Суменсон имела торговые отношения с Германией, подтверждением чему является то обстоятельство, что по отъезде Суменсон весною с.г. в Павловск я, зайдя в комнаты, занимаемые ранее Суменсон, нашел там довольно значительное количество термометров, судя по фабричным маркам, несомненно, германского происхождения. Далее, мне в высшей степени странным показалось нежелание Суменсон проживать вместе со мной на квартире Руденко. Дело в том, что нынешней весной, когда временно у меня не было квартиры, Руденко предложила мне снять свободную комнату у нее. В это предложение была просвещена и Суменсон, которая первоначально не дала со своей стороны никакого ответа по этому поводу, но в тот же день, после посещения ее указанным выше знакомым еврейского типа, категорически заявила, что она «ни в коем случае не может согласиться на мой въезд в комнату госпожи Руденко».
Тогда Руденко выразила свое удивление по поводу нежелания Суменсон жить совместно со мною в одной квартире, сказав: «Бог знает, кто такая Суменсон, я ее впустила с улицы, не шпионка ли она». В настоящее время Руденко в квартире своей в Петрограде, там, на этой квартире, после отъезда Суменсон остались градусники, а также шесть закупоренных посылки. Суменсон, насколько я мог судить при посещении моем Руденко, широкий образ жизни не вела. Представляю при сем пакет с бумагами, найденными мною в шкафу в комнате Суменсон».
Мне кажется, что на предложение бравого гусара пожить вместе, г-жа Суменсон отреагировала вполне адекватно. Учитывая повадки нашего подполковника, который с детской непосредственностью заходил в чужие комнаты, забирал показавшиеся ему интересными документы… Очень, очень подозрительный типок.
А вот в самих документах наоборот, вообще ничего подозрительного нет: «Свидетельство на личное промысловое занятие» №4629 и тому подобная коммерческая канцеляристика.
Интересно здесь так же то, что показания самой Руденко (док. №229, т.1, стр.403) составители по какой-то причине публиковать не стали. Неужели она меньше своего бойфренда могла бы про Суменсон рассказать?
Документ №198. Уже упоминавшиеся ранее показания бывшего начальника Петроградского охранного отделения К.И.Глобачёва:
«…Главари большевиков, за исключением тех, которые были осуждены за государственные преступления в ссылку, находились за границей, насколько мне известно, при мне никто из них в России не появлялся и о деятельности таких лиц, как Ленин-Ульянов, Бронштейн-Троцкий, Зиновьев-Апфельбаум-Радомысльский, Каменев -Розенфельд, Коллонтай, я знал постольку, поскольку об этом сообщала в Департамент полиции заграничная агентура в лице Александра Александровича Красильникова.
Я категорически удостоверяю, что за мое время Ленин ни в какой связи с Охранным отделением не состоял, а равно мне неизвестно, чтобы такая связь существовала ранее, и чтобы он оказывал какое-либо влияние на забастовку, имевшую место на петроградских фабриках и заводах непосредственно перед войной. Такими сведениями, чтобы Ленин работал в России во вред ей на германские деньги, Охранное отделение, по крайней мере за время моего служения, не располагало».
Глобачёв К.И.
Документ №199 – технический, №200-201 – допросы трёх солдат-украинцев, находившихся в немецком плену.
Здесь интересно только то, что сейчас будет прямо на злобу дня:
«…вернувшись в лагерь только в начале июня 1916 г., причем по возвращении моем в лагерь мои земляки рассказали мне, что в мое отсутствие немцы весною и летом 1915 г. сначала стали обучать пленных грамоте и агрономии, а потом зимою 1915-1916 гг. предлагали записываться в «сечевики», в «сечевую организацию», где немцы вели усиленную пропаганду отделения Украины от России…»
«…Вместо генерала приехал какой-то человек в «цивильной» одежде, которого называли профессором, кто он такой был, я не знаю. Он поздоровался и затем стал говорить с нами по-малоросски, объяснив, что прислан к нам, чтобы предложить переехать в другой лагерь, в Раштадту, где пленным живется лучше и где каждый из нас будет в состоянии заняться тем, чем хочет, а желающие будут обучаться грамоте по-малоросски. Нас записалось тогда человек 70. После этого мы стали разговаривать с другими русскими пленными и убедились, что нас хотят перевести в новый лагерь ради «политики», что6ы отделить Малороссию от России…»
Что касается Ленина, то допрашиваемые не обрадовали следователей вообще ничем, хотя их и побросало по самым разным концлагерям. А мы ведь помним показания некого штабс-капитана Шишкина (док. №53) который "категорически удостоверил" следствие, что "с проездом Ленина произошло резкое изменение в настроении немцев, это резко бросалось в глаза каждому, кто жил тогда в Германии". Но, увы, не в этот раз.
Ефрейтор И.Е.Андрущенко: «…Относительно прибытия Ленина в Россию через Германию я узнал впервые только в госпитале от сестры в Петрограде, ранее же мне ничего известно о Ленине не было…»
Солдат А.А.Галущенко: «…Про переезд Ленина через Германию я узнал только по возвращении на родину в лазарете в Петрограде, куда я прибыл 23 июля с.г.»
Документ №202. Первый из многих, посвящённых финансированию «Правды» и других большевистских изданий. На этой теме я позже обязательно остановлюсь отдельно и подробно, поскольку эти документы раскиданы по разным томам абсолютно непредсказуемым образом. Здесь же разберу только самые ключевые моменты.
Итак, допрос директора акционерного общества издательства «А.А.Каспари» Коварского. Он дал следователям свою профессиональную консультацию по газетным вопросам. Указал, что, по его сведениям, большевики купили типографию «Труд» – одну из самых больших типографий Петрограда – за 235 т. руб. (на самом деле продавец ещё десятку скинул). Что, по его мнению, она была пригодна только для печатания прокламаций и брошюр (возможно так и было, и большевики поэтому купили тогда же ротационную машину за 15 тысяч). А также прикинул, что общие затраты на издание «Правды» составляли примерно 150 т. руб. в месяц (несмотря на то, что г-н Коварский настойчиво называл эту сумму минимальной, по документам видно, что он завысил её примерно в два раза). Подводя итог своей экспертной оценке, г-н Коварский указал, что «эксплуатация типографии «Труд» очевидно вызывала большие расходы, т.к. брошюры и летучки не могли приносить дохода». Это звучит как минимум не логично, ведь ухитрялся же предыдущий владелец (некто Мандель) каким-то образом держаться на плаву ранее, а потом и продать свой бизнес за не малые деньги.
Документ №203 – «июльский» под катом, №204 – технический, №205 – ответ властей на попытку Коллонтай изменить себе меру пресечения. В этом ей было отказано, причём мотивировка была скопирована с «Постановление о привлечении к ответственности в качестве обвиняемых Ленина, Зиновьева, Троцкого, Коллонтай…» от 21 июля 1917 г.: «Из объяснения судебного следователя Сергиевского, при котором представлена жалоба Коллонтай, видно, что к последней предъявлено обвинение в том, что состоя в русском подданстве, по предварительному соглашению с другими лицами, в целях способствования находящимся в войне с Россией государствам во враждебных против нее действиях она вошла с агентами сих государств в соглашение содействовать дезорганизации русской армии и тыла для ослабления боевой способности армии, для чего на полученные от тех государств денежные средства организовала пропаганду среди населения и войск с призывом к немедленному отказу от военных против неприятеля действий…
…в каковом преступлении обвиняемая изобличается свидетельскими показаниями».
Из уже рассмотренных документов ясно видно, что следователи здесь выдавали желаемое за действительное. Со времени Июльского мятежа уже прошёл месяц, но обвинители вынуждены дословно повторять уже хорошо знакомое нам откровенное враньё: «из имеющейся в следственном производстве многочисленной телеграфной корреспонденции усматривается обширная переписка из Зальцебадена между проживавшей в Петрограде Суменсон, Ульяновым (Лениным), Коллонтай, Козловским, с одной стороны, и с Фюрстенбергом (Ганецким) и Гельфандом (Парвусом), с другой».
Короче говоря, эта жалоба Коллонтай (от 3 августа) – была отклонена, но уже 17-го того же месяца она была выпущена под залог в 5.000 рублей.
Коллонтай А.М.
Документы №206-207 – протоколы допросов нашего хорошего знакомого – бывшего директора Департамента полиции Белецкого. Абсолютно ничего нового.
Документ №208 – протокол допроса заместителя Белецкого С.Е.Виссарионова – показания очень короткие и максимально никакие.
Документы №209-210 – технические. №211-213 – «июльские» под катом.
Документ №214. Протокол осмотра документов, изъятых при обыске квартиры секретаря ЦК РСДРП (б) Е.Д.Стасовой.
Стасова Е.Д.
Чисто теоретически, там могли быть найдены самые разные документы, потому что в конце июня на квартире Стасовой некоторое время хранился партийный архив большевиков, кроме того, примерно в то же время у неё несколько дней квартировал и сам Ленин. Но в итоге здесь нас может заинтересовать лишь одно «письмо на листе почтовой бумаги от 27/1 [19] 17 за подписью: «Як.»l. В письме, начинающемся с обращения: «Милый друг», в большей части говорится о семейных отношениях писавшего письмо, затем указывается, что писавший письмо занимается литературной работой и ждет появления в печати таковой. Между прочим, в письме имеется следующая фраза: «Досадно, что причинил Вам так много хлопот с Бауером. Достанете ли «Neue Zeit». Хотя бы скорее получить категорический ответ. Пусть будет отказ, по крайней мере не будешь находиться в состоянии постоянного ожидания. Сделали ли что-либо в смысле присылки денег для Фll? Если будете посылать, всегда сообщайте, дабы не вышло путаницыlll».
Давайте теперь посмотрим, как нам помогут разобраться с этим письмом г-да научные комментаторы.
I – Лицо, подписавшееся как «Як.», не установлено.
ll – Лицо, обозначенное инициалом «Ф.», точно не установлено. Предположительно: Я.С. Ганецкий (Фюрстенберг).
lll – 6 января 1917 г. В.И. Ульянов (Ленин) направил письмо И.Ф. Арманд, в котором просил ее прислать газету «Neue Zeit», а также сообщил о том, что он и некоторые другие эмигранты по-прежнему будут находиться в Швейцарии. Схожесть содержания и стиля письма И.Ф. Арманд и цитируемого в документе письма позволяет предположить, что в протоколе цитируется ранее неизвестное письмо В.И. Ульянова (Ленина) И.Ф. Арманд.
Позвольте, но тогда получается, что «Як.», это предположительно Ленин! Вот Вам и новое слово в лениниане, ведь про такой вариант подписи Ленина ещё нигде не говорилось. Вообще-то нахождение у Стасовой подобного письма (которое по идее должно было храниться у Арманд) крайне маловероятно, поскольку подругами они не были. И в большевистском архиве такому письму делать очевидно нечего.
Все письма к Арманд Владимир Ильич начинал с обращения «Дорогой друг» (чаще – «Дор. друг»). Кроме того, вот г-жа Иванцова здесь глубокомысленно пукнула что-то про «схожесть содержания и стиля», но она, как мне кажется, переписку Ленина с Арманд не читала вообще, потому что ни в одном письме Инессе Фёдоровне никаких рассказов о семейной жизни вы не найдёте. Максимум – несколько слов о болезни Надежды Константиновны и всё! А здесь большая часть письма посвящена семейным отношениям автора. Господа составители, не ленитесь, прочитайте хотя бы пару писем, вместо того чтобы вываливать на головы читателям свои ни на чём на основанные умозаключения.
Арманд И.Ф.
Остаётся единственное (хотя и действительно любопытное) совпадение, – упоминание о выпускавшемся в Штутгарте журнале социалистического направления «Neue Zeit». Правда, в письме от 6 января Ленин просил не прислать его, а сделать выписку, или указать «точный номер, год, страницу» и почему-то «том».
Теперь касательно расшифровки инициала «Ф». Составители предположили (скромно оговорившись, что это ещё не совсем точно) что за этой буквой скрывался Ганецкий, он же Фюрстенберг. Нетрудно догадаться, что единственным поводом к этому было совпадение с первой буквой его настоящей фамилии. Мы не будем даже останавливаться на том, что для партийных товарищей он был как раз не «Ф», а «Г». Просто давайте тогда предположим, что он был заодно и автором письма, ведь звали его Яковом, как никак.
Ну да ладно, давайте всё же примем версию г-д составителей на веру и посмотрим на их интерпретацию в целом. Для начала узнаем об упомянутом в письме Бауэре. Г-жа Иванцова однозначно идентифицировала его, как Отто Бауэра, одного из лидеров австрийской социал-демократии (правда, на странице 719 он слипся с женевской гостиницей «Бауэр», но это пустяки).
Итак, 27 января 1917 года В.И.Ленин находится в Цюрихе и пишет Инессе Арманд письмо в Кларан (из Швейцарии в Швейцарию т.е.). Ганецкого только что изгнали из Дании в Швецию за торговлю контрабандным товаром. Денег он в это время имел явно больше, чем Ленин и Арманд вместе взятые, снимая и в Копенгагене, и в Стокгольме дорогие виллы. Бауэр в это же время находится в лагере военнопленных в России…
Предлагаю теперь перечитать постраничные комментарии I, II, III и сказать ещё раз спасибо г-дам составителям за профессиональную помощь.
Документы №215-219 посвящены освобождению под залог Луначарского. Очень интересна аргументация этого решения:
«Постановление.
1917 г., августа 5-го дня, судебный следователь по особо важным делам Александров, рассмотрев настоящее предварительное следствие и, принимая во внимание силу представляющихся против привлеченного в качестве обвиняемого Анатолия Васильевича Луначарского улик, добытых при дальнейшем следствии, постановил: изменить принятую против него меру пресечения постановлением от 25-го минувшего июля содержание под стражею и избрать, согласно 422-426 ст. Устава уголовного судопроизводства, залог в сумме пяти тыс. руб., о чем немедленно ему объявить.
Судебный следователь по особо важным делам Александров.
Справка: Содержание постановления объявлено Луначарскому лично судебным следователем в одиночной тюрьме».
Кто-нибудь что-нибудь понимает?? Я вижу только одно объяснение: принималась во внимание не «сила», а слабость найденных улик. Сумму залога, кстати, скостили до трёх тысяч.
Документ №220 – протокол допроса ещё одного знатока печатного дела – Г.Я.Красного. Ничего особо нового к показаниям Коварского (док. №202) он не добавил, за исключением того, что, по его мнению, «инвентарь типографии был вполне приспособлен и для печатания газеты».
Следующий документ (№221) убран составителями под кат с очень интригующим названием: «Протокол допроса присяжного поверенного Московской судебной палаты Н.В. Сигорского, давшего показания об известном ему факте пребывания В.И. Ленина в июле 1914 г. под г. Вологдой». Другие документы посвящённые этому вопросу помещены в "СДБ. Книга 2, часть 1" (стр. 156-159, д-ты № 48-51). Некий присяжный поверенный Трапезников из г. Вологды рассказал своему знакомому – Сигорскому, что видел Ленина в деревне Раскопино, что под Вологдой, где Владимир Ильич якобы гостил у своей младшей сестры Марии Ильиничны несколько недель перед началом ПМВ. Свидетель знал Ленина только по портретам и описывал его, как человека "среднего роста с рыжей породой". Тут даже составители оказались непреклонны: "Очевидная ошибка Предварительного следствия: В.И. Ленин в 1914 г. Вологду не посещал". Правда, здесь не понятна претензия к Следствию. Никакой ошибки следователи не совершали: допросили Сигорского с Трапезниковым и поставили на этой теме жирный, безоговорочный крест.
Документ №222 – показания начальника Петроградской автомобильной команды штабс-капитана Г.М. Голенищева-Кутузова, который целенаправленно посещал выступления Ленина и поделился со следователями незабываемыми впечатлениями:
«Слушая неоднократно речи Ленина и их содержание, я могу вам удостоверить, что это был удар по тылу, это было стремление во что бы то ни стало нанести удар и на фронте, и в тылу. Наблюдая за речами и действиями Ленина, я могу сказать, что деятельность его была изменническая, так действовать и призывать во время военных действий России с Германией и Австрией мог только изменник своему отечеству. Сказать это вам — это мой долг».
Сам штабс-капитан принадлежал к партии эсеров и на митингах тоже зажигал изрядно. Правда вряд ли он пользовался успехом у публики, поскольку даже по общей грамотности показаний видно, что потомство Михаила Илларионовича Кутузова в этом конкретном случае изрядно деградировало. Вот ещё один косноязычный и абсурдный пассаж из его показаний:
«В заключение должен еще указать, что те положения, к которым призывал Ленин, для меня как офицера было совершенно ясно и определенно, что такие его призывы, которые он произносил, должны были внести разложение в армию в смысле неподчинения ее никому абсолютно, в частности, командному составу, внося дезорганизацию и недоверие в среду самой армии, устраняя этим одно из самых главных оснований, обеспечивающих успех в победе над противником».
Чувачок, очевидно, уже забыл про «Приказ №1» и «Декларацию прав солдата»; о том, кто и когда их принимал.
Завершают 5-й том документы №223-225 – «июльские», под катом.
В плане доказательств немецко-большевистских связей этот том такой же нулевой, как и предыдущие четыре.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
https://kytx.livejournal.com/14875.html#t148507