В.И. Ленин. О национальном вопросе и национальной политике - 1913 год

 

Из письма

И. А. ПЯТНИЦКОМУ

Мы хотим идти к полному единству — снизу и в национальном вопросе.

Оно возможно. Оно было и есть на Кавказе (4 нации). Оно было в 1907 г. и в Риге (латыши, литовцы, русские) и в Вильне (литовцы, латыши, поляки, [русские], евреи) — в обоих этих городах против сепаратизма Бунда.

В Австрии федерация кончилась сепаратизмом и крахом единой партии. И у нас преступно было бы мирволить сепаратизму Бунда и прикрывать его.

Вы видите «дипломатию» (2°) в том, что осуждаем Бунд и «даем почти амнистию латышскому ЦК, который идет за Бундом».

Нет: Вы ошибаетесь. Это не дипломатия. Латышские рабочие с.-д. всегда стояли за единство снизу, всегда были за территориальную автономию, т. е. стояли на антисепаратистской, антинационалистической точке зрения.

Это факт.

Вы не сможете опровергнуть это.

А вывод отсюда неизбежный: латышский ЦК — уклонение одной из инстанций среди революционного пролетариата с.-д. латышей от верного пути.

В Бунде же нет этого верного пути, нет пролетариата, нет массовых организаций — ничего, кроме кружка интеллигентов (Либер + Мович + Виницкий — оппортунисты насквозь и давние «хозяева» Бунда) и кружков ремесленников.

Было бы вопиющей неправдой смешать Бунд и латышей.

«Национальный» вопрос в РСДРП встал на очередь. [Этого не избежать.] Развал «националов» не случайность. И мы должны все усилия направить на разъяснение дела, на возобновление борьбы старой «Искры».

Мы против федерации в принципе. Мы за использование печального опыта полуфедерации (1907 — 1911). Мы за кампанию в пользу единства снизу.

Написано позднее 14 января 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 146 — 147

 

ИЗ «ИЗВЕЩЕНИЯ И РЕЗОЛЮЦИЙ КРАКОВСКОГО СОВЕЩАНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА РСДРП С ПАРТИЙНЫМИ РАБОТНИКАМИ»

О ДУМСКОЙ С.-Д. ФРАКЦИИ

5. Защита тов. Чхенкели от имени фракции культурно-национальной автономии под видом «создания необходимых учреждений для свободного развития каждой национальности» представляет из себя прямое нарушение партийной программы. Совершенно такая же, по существу, формулировка была отвергнута специальным голосованием II съезда партии, утвердившего ее программу. Уступка националистическим настроениям, даже и в такой прикрытой форме, недопустима для пролетарской партии.

Напечатано в первой половине февраля (н. ст.) 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 22. С. 263

 

О «НАЦИОНАЛЬНЫХ» С.-Д. ОРГАНИЗАЦИЯХ

1. Опыт 1912 года вполне подтвердил правильность решения январской конференции (1912 г.) РСДР.П по этому вопросу. Поддержка Бундом кандидатуры не социал-демократа Ягелло против польских с.-д. и нарушение партийной программы в пользу национализма августовской (1912 г.) конференцией ликвидаторов, Бунда и латышских с.-д. с особенной наглядностью обнаружили полное банкротство федералистических начал в построении с.-д. партии и глубокий вред обособленности «национальных» с.-д. организаций для пролетарского дела.

2. Совещание настойчиво призывает поэтому рабочих всех национальностей России к самому решительному отпору воинствующему национализму реакции, к борьбе со всеми и всяческими проявлениями националистического духа среди трудящихся масс и к самому тесному сплочению и слиянию с.-д. рабочих на местах в единые организации РСДРП, ведущие работу на каждом из языков местного пролетариата и осуществляющие на деле единство снизу, как это ведется издавна на Кавказе.

3. Совещание выражает глубокое сожаление по поводу раскола рядов польской социал-демократии, чрезвычайно ослабляющего борьбу с.-д. рабочих Польши. Совещание вынуждено констатировать, что Главное правление польской социал-демократии, не представляя в настоящее время большинства польских с.-д. организаций польского пролетариата, прибегает к недопустимым средствам в борьбе с этим большинством (например, голословное заподозривание в провокации всей варшавской организации). Совещание призывает все партийные организации, соприкасающиеся с польскими с.-д. рабочими, к содействию создания действительного единства польской социал-демократии.

4. Совещание в особенности отмечает крайний оппортунизм и ликвидаторство в решениях последней (IX) конференции Бунда, устранившей лозунг республики, отодвинувшей на задний план нелегальную работу и обнаружившей забвение революционных задач пролетариата. Такого же осуждения заслуживает сопротивление Бунда объединению всех с.-д. рабочих на местах (в Варшаве, Лодзи, Вильне и т. д.),— объединению, на котором с 1906 года многократно настаивала РСДРП в лице ее съездов и конференций.

5. Совещание приветствует революционных с.-д. рабочих латышской организации, ведущих настойчивую пропаганду в анти- ликвидаторском духе, и выражает сожаление, что ЦК латышской социал-демократии склоняется к поддержке антипартийных шагов ликвидаторов.

6. Совещание выражает твердую уверенность, что начавшийся революционный подъем, массовые экономические и политические стачки, уличные демонстрации и другие виды открытой революционной борьбы масс помогут полному сплочению и слиянию на местах с.-д. рабочих без всякого различия национальностей, усиливая тем натиск против угнетающего все народы России царизма и против объединяющейся буржуазии всех наций России.

Напечатано в первой половине февраля (н. ст.) 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 22. С; 267 — 269

 

Из письма

А. М. ГОРЬКОМУ

Насчет национализма вполне с Вами согласен, что надо этим заняться посурьезнее. У нас один чудесный грузин засел и пишет для «Просвещения» большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы. Мы на это наляжем. Но что наши резолюции (посылаю их в печати) «отписка, канцелярщина», это Вы зря изволите ругаться. Нет. Это не отписка. У нас и на Кавказе с.-д. грузины + армяне + татары + русские работали вместе, в единой с.-д. организации больше десяти лет. Это не фраза, а пролетарское решение национального вопроса. Единственное решение. Так было и в Риге: русские + латыши + литовцы; отделялись лишь сепаратисты — Бунд. Тоже в Вильне.

Есть две хорошие с.-д. брошюры по национальному вопросу: Штрассера и Паннекука. Хотите, пришлю? Если у Вас найдется, кто переведет Вам с немецкого?

Нет, той мерзости, что в Австрии, у нас не будет. Не пустим! Да и нашего брата, великорусов, здесь побольше. С рабочими не пустим «австрийского духа».

Написано между 15 и 25 февраля 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 162

 

РУССКИЕ И НЕГРЫ

Что за странное сопоставление? — подумает читатель,— Как можно ставить рядом одну из рас с одной из наций?

Сопоставление возможное. Негры позже всех освободились от рабства и до сих пор несут на себе всего более тяжелые следы рабства — даже в передовых странах, ибо капитализм не может «вместить» иного освобождения, кроме правового, да и это последнее всячески урезывает.

Про русских история говорит, что они «почти» освободились от крепостного рабства в 1861 году. Приблизительно в то же самое время, после гражданской войны с американскими рабовладельцами, освободились от рабства негры в Северной Америке.

Освобождение американских рабов произошло путем менее «реформаторским», чем освобождение рабов русских.

Поэтому теперь, полвека спустя, на русских осталось гораздо больше следов рабства, чем на неграх. И даже было бы точнее, если бы мы говорили не только о следах, но и об учреждениях... Но мы ограничимся в данной статейке одной маленькой иллюстрацией сказанного: вопросом о грамотности. Известно, что безграмотность — один из следов рабства. Не может быть грамотно большинство населения в стране, угнетенной пашами, Пуришкевичами и т. п.

— В России неграмотных 73%, не считая детей до 9-летнего возраста.

Среди негров в Северо-Американских Соединенных Штатах неграмотных (1900 г.) — 44 1/2 %.

Позором ложится на цивилизованную, передовую страну, североамериканскую республику, такой безобразно высокий % неграмотных. И всякому известно притом, что вообще положение негров в Америке недостойно цивилизованной страны: капитализм не может дать полного освобождения ни даже полного равенства.

Поучительно, что среди белых в Америке процент неграмотных составляет всего 6%. Но если мы разделим Америку на районы бывшие рабовладельческие (американскую «Россию») и на районы нерабовладельческие (американскую не Россию), то получим процент неграмотных среди белых: 11 — 12% у первых, 4 — 6% у вторых!

В бывших рабовладельческих районах вдвое выше процент неграмотных среди белых. Следы рабства лежат не только на неграх! Позор Америке за положение негров!..

Написано в конце января — начале февраля 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 22. С. 345 — 346

 

Из письма

Л. Б. КАМЕНЕВУ

Трояновский поднимает нечто вроде склоки из-за статьи Кобы для «Просвещения»: «Национальный вопрос и социал-демократия». Скажите-де, что дискуссионная, ибо Галина — за культурно-национальную автономию!!

Конечно, мы абсолютно против. Статья очень хороша. Вопрос боевой и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи.

Возможно, что «обойдется», но... tenez vous pour averti!*

Написано 25 февраля 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 169

* Намотайте себе на ус! Ред.

 

Из письма

Л. Б. КАМЕНЕВУ

Коба успел написать большую (для трех номеров «Просвещения») статью по национальному вопросу. Хорошо! Надо воевать за истину против сепаратистов и оппортунистов из Бунда и из ликвидаторов.

Написано ранее 29 марта 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 173

 

БАЛКАНСКАЯ ВОЙНА И БУРЖУАЗНЫЙ ШОВИНИЗМ

Балканская война подходит к концу. Взятие Адрианополя означает решительную победу болгар, и центр тяжести вопроса перенесен окончательно с театра военных действий на театр грызни и интриг так называемых великих держав.

Балканская война есть одно из звеньев в цепи мировых событий, знаменующих крах средневековья в Азии и в восточной Европе. Создание объединенных национальных государств на Балканах, свержение гнета местных феодалов, окончательное освобождение балканских крестьян всяческих национальностей от помещичьего ига, — такова была историческая задача, стоявшая перед балканскими народами.

Эту задачу балканские народы могли решить вдесятеро легче, чем теперь, и с жертвами, во сто раз меньшими,— устройством федеративной балканской республики. Ни национальное угнетение, ни национальная грызня, ни разжигание религиозных различий не были бы возможны при полном и последовательном демократизме. Балканским народам было бы обеспечено действительно быстрое, широкое и свободное развитие.

Какова историческая причина того, что насущные вопросы Балкан решались войной, руководимой буржуазными и династическими интересами? Главная причина — слабость пролетариата на Балканах, а затем реакционные влияния и давления могущественной европейской буржуазии. Она боится действительной свободы и у себя дома и на Балканах, она стремится только к наживе на чужой счет, она разжигает шовинизм и национальную вражду, чтобы облегчить себе политику грабежа, чтобы затруднить балканским угнетенным классам свободное развитие.

Русский шовинизм по поводу балканских событий не менее отвратителен, чем европейский. А прикрытый, нарумяненный, закрашенный либеральными фразами шовинизм кадетов еще отвратительнее и еще вреднее, чем грубый шовинизм черносотенных газет. Эти газеты открыто науськивают на Австрию,— в этой, самой отсталой из европейских стран, стране народам обеспечено (заметим в скобках) несравненно больше свободы, чем в России. Кадетская же «Речь» по поводу взятия Адрианополя писала: «новые обстоятельства дают русской дипломатии полную возможность быть более настойчивой...».

Хороши «демократы», которые прикидываются непонимающими того, что речь может идти только о настойчивости в преследовании шовинистических целей! Неудивительно, что на обеде у Родзянко, 14 марта, Милюков и Ефремов, Гучков, Беннигсен, Крупенский и Балашов дружно сошлись вместе. Националисты, октябристы, кадеты, это — лишь разные оттенки отвратительного, бесповоротно враждебного свободе, буржуазного национализма и шовинизма!

Правда. 1913. 29 марта. № 74

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 38 — 39

 

Из доклада

«СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ И РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ»

Таково было содержание доклада тов. Ленина. На вопрос одного из присутствующих, как он смотрит на национальный вопрос, докладчик ответил, что российская социал-демократия полностью признает право каждой нации на «самоопределение», на решение своей судьбы, даже на отделение от России. Ибо русская революция, дело демократии отнюдь не связаны (как это было в Германии) с делом объединения, централизации. Вопросом, от которого зависит демократизация России, является не национальный, а аграрный вопрос.

Вместе с тем тов. Ленин подчеркивает необходимость полного единства революционной армии пролетариата различных национальностей в борьбе за полную демократизацию страны. Лишь на этой основе является возможным разрешение национального вопроса, как это имеет место в Америке, Бельгии и Швейцарии. Докладчик полемизирует с положениями Реннера по национальному вопросу и резко выступает против лозунга культурно-национальной автономии. Некоторые в России утверждают, что дальнейшее развитие России пойдет по австрийскому пути, пути гнилому и медленному. Однако мы должны остерегаться всякой национальной борьбы внутри социал-демократии, которая свела бы на нет великую задачу революционной борьбы; в этом отношении национальная борьба в Австрии должна служить нам предостережением. Образцом для нас должна быть социал-демократия на Кавказе, которая вела пропаганду одновременно на грузинском, армянском, татарском и русском языках.

Напечатано 22 апреля 1913 г. в газете «Naprzod» № 92

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 58—59

 

ВЕХОВЦЫ И НАЦИОНАЛИЗМ

(БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАМЕТКА)

Скучный журнал — «Русская Мысль». Одно только интересно в этом журнале. Здесь пишут либералы-«веховцы», сотрудники и сторонники знаменитой ренегатской книги «Вехи», в которой вчерашние сторонники свободы обливали помоями и грязью борьбу масс за свободу, причем демократические массы рабочих и крестьян изображались в качестве стада, ведомого «интеллигенцией»,— избитый прием всех черносотенцев.

Поворот русского либерального «образованного общества» против революции, против демократии, есть явление не случайное, а неизбежное после 1905 года. Буржуазия испугалась самостоятельности рабочих и пробуждения крестьян. Буржуазия, особенно наиболее богатая, оберегая свое положение эксплуататора, решила: лучше реакция, чем революция.

Эти корыстные классовые интересы денежного мешка и породили широкое и глубокое контрреволюционное течение среди либерализма, течение против демократии, в защиту всякого империализма, национализма и шовинизма, и всякого мракобесия.

Сознательных рабочих не удивит это отречение, ренегатство либералов, ибо никогда рабочие особенно хорошего мнения о либералах не были. Но полезно следить за тем, что проповедуют ренегаты-либералы, какими идеями хотят они бороться с демократией вообще, с социал-демократией в особенности.

«Русское интеллигентное общество,— пишет в «Русской Мысли» г. Изгоев,— было, а в своей массе продолжает быть и теперь, убеждено, что основным вопросом европейской жизни является борьба пролетариата с буржуазией за социализм...»

Г-н Изгоев называет эту мысль «предвзятой и неверной», указывая, как у поляков в Германии, в их борьбе с немцами за свою национальность, создается и растет новое среднее сословие, «демократический средний класс».

Говоря об «интеллигентах», Изгоев имеет в виду на деле социалистов и демократов. Либералу не нравится, что основным вопросом считают борьбу пролетариата с буржуазией. Либералы стараются разжечь и раздуть национальную борьбу, чтобы отвлечь внимание от серьезных вопросов демократии и социализма.

На деле среди «вопросов европейской жизни» социализм стоит на 1-ом месте, а национальная борьба — на 9-ом, причем она тем слабее и безвреднее, чем последовательнее проведен демократизм. Смешно даже сопоставлять борьбу пролетариата за социализм, явление мировое, с борьбой одной из угнетенных наций восточной Европы против угнетающей ее реакционной буржуазии (причем польская буржуазия охотно соединяется здесь при всяком удобном случае с немецкой против пролетариата).

Просвещение. 1913. Апрель. № 4

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 110 — 111

 

СЕПАРАТИСТЫ В РОССИИ И СЕПАРАТИСТЫ В АВСТРИИ

Среди различных представителей марксизма в России еврейские, или, вернее, часть их, так называемые бундовцы, ведут политику сепаратизма, то есть отделения или обособления (от целого). Из истории рабочего движения известно, что в 1903 году бундовцы вышли из партии, когда большинство партии рабочего класса отвергло их требование признать их «единственными» представителями еврейского пролетариата.

Этот выход из партии был глубоко вредным для рабочего движения проявлением сепаратизма. На деле еврейские рабочие входили и входят в партию повсюду помимо Бунда. Рядом с отдельными организациями (обособленными, сепаратными) бундовцев всегда существовали общие организации рабочих — и еврейских, и русских, и польских, и литовских, и латышских и т. д.

Из истории марксизма в России известно далее, что, когда Бунд в 1906 году снова вернулся в партию, партия ставила условием прекращение сепаратизма, т. е. объединение на местах рабочих-марксистов всех и всяких национальностей. Условие это не было выполнено бундовцами, несмотря на специальное подтверждение его особым решением партии в декабре 1908 года.

Такова краткая история бундовского сепаратизма в России. К сожалению, эту историю мало знают рабочие и мало над нею думают. Практически близко знакомы с этой историей польские марксисты, литовские (особенно в Вильне в 1907 г.), латышские (тогда же в Риге), южнорусские и зацаднорусские. Известно, между прочим, что кавказские марксисты, и в том числе все кавказские меньшевики, до самого последнего времени проводили у себя на местах единство и даже слияние рабочих всех национальностей, относясь с осуждением к сепаратизму бундовцев.

Отметим также, что видный бундовец Медем в известной книге «Формы национального движения» (Спб. 1910) признал, что бундовцы никогда не осуществляли единства на местах, т. е. всегда были сепаратистами.

В международном рабочем движении вопрос о сепаратизме встал особенно живо в 1910 году на конгрессе в Копенгагене. Сепаратистами выступили чехи в Австрии, разрушив прежнее единство чешских и немецких рабочих. Международный конгресс в Копенгагене единогласно осудил сепаратизм, но чехи, к сожалению, остались и до сих пор сепаратистами.

Чувствуя себя одинокими в пролетарском Интернационале, чешские сепаратисты долго и безуспешно искали единомышленников. Только теперь они нашли их — в лице бундовцев и ликвидаторов. Издаваемый сепаратистами немецкий журнальчик «Чехо- славянский Социал-Демократ» в № 3 (Прага, 15 апреля 1913 г.) поместил статью под заглавием «Поворот к лучшему». Этот «поворот» якобы к «лучшему» (а на деле — к сепаратизму) чешские сепаратисты усмотрели... где бы вы думали, читатель?., в «Нашей Заре» ликвидаторов, в статье бундовца В. Косовского!

Наконец-то чешские сепаратисты не одиноки в пролетарском Интернационале! Понятно, что они рады ухватиться даже за ликвидаторов, даже за бундовцев. Но все сознательные рабочие России должны внимательно подумать над этим фактом: единогласно осужденные Интернационалом, чешские сепаратисты хватаются за полы ликвидаторов и бундовцев.

Интересам и задачам рабочего движения соответствует только то полное единство (на местах, снизу и доверху) рабочих всех наций, которое осуществлялось так долго и так успешно на Кавказе.

Написано 26 апреля (9 мая) 1913 г.
Напечатано 8 мая 1913 г. в газете «Правда»

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 123—124

 

РАБОЧИЙ КЛАСС И НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС

Россия — пестрая в национальном отношении страна. Правительственная политика, политика помещиков, поддерживаемых буржуазией, проникнута вся насквозь черносотенным национализмом.

Политика эта направлена своим острием против большинства народов России, составляющих большинство ее населения. А рядом с этим поднимает голову буржуазный национализм других наций (польской, еврейской, украинской, грузинской и т. д.), стараясь отвлечь рабочий класс национальной борьбой или борьбой за национальную культуру от его великих мировых задач.

Национальный вопрос требует ясной постановки и решения со стороны всех сознательных рабочих.

Когда буржуазия боролась за свободу вместе с народом, вместе с трудящимися, она отстаивала полную свободу и полное равноправие наций. Передовые страны, Швейцария, Бельгия, Норвегия и др., дают нам образец того, как мирно уживаются вместе или мирно отделяются друг от друга свободные нации при действительном демократическом строе.

Теперь буржуазия боится рабочих, ищет союза с Пуришкевичами, с реакцией, предает демократизм, отстаивает угнетение или неравноправность наций, развращает рабочих националистическими лозунгами.

Один только пролетариат отстаивает в наши дни истинную свободу наций и единство рабочих всех наций.

Чтобы разные нации свободно и мирно уживались вместе или расходились (когда это им удобнее), составляя разные государства, для этого необходим полный демократизм, отстаиваемый рабочим классом. Ни одной привилегии ни для одной нации, ни для одного языка! Ни малейшего притеснения, ни малейшей несправедливости к национальному меньшинству! — вот принципы рабочей демократии.

Капиталисты и помещики во что бы то ни стало желают разъединить рабочих разных наций, а сами сильные мира сего великолепно уживаются вместе, как акционеры «доходных» миллионных «дел» (вроде ленских приисков) — и православные и евреи, и русские и немцы, и поляки и украинцы, все, у кого есть капитал, дружно эксплуатируют рабочих всех наций.

Сознательные рабочие стоят за полное единство рабочих всех наций во всех и всяких просветительных, профессиональных, политических и т. д. рабочих организациях. Пусть господа кадеты позорят себя отрицанием или умалением равноправия украинцев. Пусть буржуазия всех наций тешится лживыми фразами о национальной культуре, о национальных задачах и т. д. и т. п.

Рабочие не дадут разделить себя никакими сладкими речами о национальной культуре или «национально-культурной автономии». Рабочие всех наций отстаивают дружно, вместе, в общих организациях, полную свободу и полное равноправие — залог истинной культуры.

Рабочие создают во всем мире свою, интернациональную культуру, которую давно подготовляли проповедники свободы и враги угнетения. Старому миру, миру национального угнетения, национальной грызни или национального обособления, рабочие противопоставляют новый мир единства трудящихся всех наций, в котором нет места ни для одной привилегии, ни для малейшего угнетения человека человеком.

Написано 3 (16) мая, 1913 г, Напечатано 10 мая 1913 г. в газете «Правда» № 106

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 149 — 150

 

ИЗ «ПРОЕКТА ПЛАТФОРМЫ К IV СЪЕЗДУ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ ЛАТЫШСКОГО КРАЯ»

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС

Этот вопрос и в своей общепринципиальной постановке с точки зрения социализма, и в практически-организационном отношении (строительство нашей собственной партии) настоятельно требует обсуждения и решения всеми с.-д. организациями.

Августовская конференция ликвидаторов 1912 г.— по признанию даже нейтрального меньшевика Плеханова — нарушила программу РСДРП в духе «приспособления социализма к национализму».

В самом деле, эта конференция, по предложению бундовцев, признала допустимым лозунг «культурно-национальной автономии», вопреки решению II съезда партии.

Этот лозунг (защищаемый в России всеми буржуазными партиями еврейского национализма) противоречит интернационализму социал-демократии. Как демократы, мы безусловно враждебны всякому, хотя бы малейшему, угнетению какой-либо национальности, всякой привилегии той или иной национальности. Мы требуем, как демократы, свободы самоопределения наций в политическом значении этого слова (см. программу РСДРП), т. е. свободу отделения. Мы требуем безусловного равноправия всех наций в государстве и безусловного ограждения прав всякого национального меньшинства. Мы требуем широкого самоуправления и автономии областей, которые должны быть разграничены, между прочим, и по национальному признаку.

Все эти требования обязательны для всякого последовательного демократа, а тем более для социалиста.

Но социалисты не ограничиваются общедемократическими требованиями. Социалисты борются со всеми и всякими, грубыми и тонкими, проявлениями буржуазного национализма. Именно таким проявлением является и лозунг «национально-культурной автономии», соединяющий пролетариат и буржуазию одной нации, разделяющий пролетариат разных наций.

Социал-демократы всегда стояли и стоят на точке зрения интернационализма. Оберегая от крепостников и от полицейского государства равноправие всех национальностей, мы стоим не за «национальную культуру», а за интернациональную культуру, в которую от каждой национальной культуры входит только часть, именно: лишь последовательно-демократическое и социалистическое содержание каждой национальной культуры.

Лозунг «национально-культурной автономии» обманывает рабочих призраком культурного единства наций, тогда как на деле в каждой нации преобладает сейчас помещичья, буржуазная или мелкобуржуазная «культура».

Мы против национальной культуры — как одного из лозунгов буржуазного национализма. Мы за интернациональную культуру демократического до конца и социалистического пролетариата.

Единство рабочих всех национальностей при полнейшем равноправии национальностей и самом последовательном демократизме государства — вот наш лозунг, как и лозунг всей международной революционной социал-демократии. Этот, истинно пролетарский, лозунг не создает фальшивого призрака и иллюзии «национального» единства пролетариата и буржуазии, тогда как лозунг «национально-культурной автономии» безусловно создает такой призрак и сеет среди трудящихся такую иллюзию.

Нам, латышским с.-д., живущим в крае с особенно смешанным национально населением, нам, окруженным представителями буржуазного национализма латышей, русских, эстов, немцев и т. д.,— нам в особенности ясна буржуазная фальшь лозунга «культурно-национальной автономии». Нам особенно дорог практически испытанный уже в нашей с.-д. организации лозунг единства всех и всяческих организаций рабочих всех национальностей.

Нередко оправдывают лозунг «национально-культурной автономии» ссылкой на Австрию. По поводу этой ссылки надо иметь в виду, во-1-х, что точка зрения главного австрийского теоретика по национальному вопросу Отто Бауэра (в его книге: «Национальный вопрос и социал-демократия») даже таким осторожным писателем, как К. Каутский, признана за преувеличение национального момента и страшную недооценку интернационального момента (см. К. Kautsky: «Nationalitat u. Internationalitat»*. Есть русский перевод); — во-2-х, что у нас только бундовцы, вместе со всеми буржуазными еврейскими партиями, защищали до сих пор «культурно-национальную автономию», тогда как и Бауэр и Каутский не признают национальной автономии для евреев, а Каутский (там же) прямо заявляет, что евреи восточной Европы (Галиции и России) каста, а не нация; — в-3-х, что и брюннская (1899 г.) национальная программа австрийских с.-д. не признает полностью экстерриториальной (персональной) национальной автономии, доходя лишь до требования союза всех национальных областей одной национальности во всем государстве (§ 3 брюннской программы); — в-4-х, что и эта, явно компромиссная (и неудовлетворительная с точки зрения интернационализма) программа потерпела полное фиаско в самой Австрии, ибо компромисс не дал мира, а привел к отколу чешских сепаратистов; — в-5-х, что эти чешские сепаратисты, осужденные единогласно на Копенгагенском съезде всем Интернационалом, заявляют о близости к ним сепаратизма бундовского (см. «Der cechoslavische Sozial-demokrat» № 3, орган сепаратистов, который можно получить даром из Праги, Prag, Hybernska 7); — в-6-х, что сам Бауэр требует единства политических с.-д. организаций разных национальностей на местах. Сам Бауэр считает противоречивым и неустойчивым тот «национальный строй» австрийской партии, который теперь привел ее к полному расколу.

Одним словом, ссылка на Австрию говорит против бундовцев, а не за них.

Единство снизу, полное единство и слияние на местах рабочих с.-д. всех национальностей во всех рабочих организациях — вот наш лозунг. Долой буржуазно-обманчивый и компромиссный лозунг «культурно-национальной автономий»!

И в строе нашей партии мы против федерации, мы за единство местных (а не только центральных) организаций с.-д. всех наций.

Съезд должен отвергнуть и лозунг культурно-национальной автономии и принцип федерации в строительстве партии. Латышские с.-д., подобно польским с.-д., подобно с.-д. Кавказа во весь период 1898—1912 (за целые 14 лет истории партии) должны остаться верными социал-демократическому интернационализму.

Написано в мае, ранее 25 (7 июня), 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 208—211

* К. Каутский: «Национальность и интернациональность». Ред.

 

ДОКАЗАЛА ЛИ «ПРАВДА» СЕПАРАТИЗМ БУНДОВЦЕВ?

В № 104 (308) «Правды» была помещена статья: «Сепаратисты в России и сепаратисты в Австрии». Теперь г. Вл. Косовский в № 119 (205) «Луча» выступает с опровержением, вернее с кучкой ругательств против «Правды» но поводу этой статьи. Рабочим, которых интересуют судьбы своей организации, мы можем только указать на эти бранчливые вылазки гг. лучистов, обходящих спорные вопросы.

Чем доказывала «Правда» сепаратизм бундовцев?

1) Тем, что они вышли из партии в 1903 году. Ругательные выражения г-на Косовского ни на йоту не опровергли этого факта. Г-да Косовские потому и бранятся, что бессильны опровергнуть факты.

2) Тем, что еврейские рабочие входили и входят в партию повсюду помимо Бунда.

И против этого ни звука не может сказать плохой защитник Бунда!

3) Тем, что решение партии о единстве на местах рабочих всех наций, решение, принятое в 1906 году и специально подтвержденное в 1908 году, Бунд откровенно нарушил.

Ни словечка не мог г. Косовский сказать против этого!

4) Признанием бундиста Медема, что бундовцы никогда не осуществляли единства на местах, т. е. всегда были сепаратистами.

Ни единого возражения у г. Косовского!

Подумайте, читатель, как же не браниться и не бесноваться господину, который против четырех главных положений «Правды» не может сказать ровно ничего?

Далее «Правда» привела точную цитату из органа чешских сепаратистов в Австрии, осужденных единогласно за сепаратизм всем Интернационалом. В этом органе хвалят г. Косовского (статью его в ликвидаторской «Нашей Заре») за «поворот к лучшему» относительно сепаратистов.

Что же, г. Косовский? Неверна наша цитата? Г-н Косовский знает, что верна, и злобствует бессильно: «какой-то отзыв в каком-то чешском листке».

Не лгите, господин сепаратист и еврейский либерал! Ложь вам не поможет, ибо вас разоблачат.

Не «какой-то отзыв» и не в «каком-то чешском листке», а специальная статья в немецком органе чешских сепаратистов. Это — факт, и вы его не опровергли.

Я не защищаю сепаратистов — оправдывается г. Косовский, излагая свою статью в «Нашей Заре».

Вот как? Значит, чешские сепаратисты вас неверно поняли?? Бедные либеральные вожди Бунда! Не только противники, но и друзья их «не поняли»!

Но всякий рабочий поймет прекрасно, что пойманный с поличным мелкий лгун ищет спасения в увертках и брани. Рабочих этим не запугаете, господа.

«Правда» доказала, что бундовцы — сепаратисты. Г-н Вл. Косовский не смог опровергнуть этого.

Г-да В. Косовский, Медем и К0 — группа либеральных интеллигентов, развращающих еврейских рабочих буржуазным национализмом и сепаратизмом. За это «Правда» воевала и будет воевать с бундовцами.

В рабочую партию еврейские с.-д. рабочие идут помимо Бунда и против Бунда.

Написано 28 мая (10 июня) 1913 г.
Напечатано 5 июня 1913 г. в газете «Правда» № 127

Полн. собр. соч. Т, 23. С. 225 — 226

 

ТЕЗИСЫ ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

1. § нашей программы (о самоопределении наций) не может быть толкуем никак иначе, как в смысле политического самоопределения, т. е. права отделения и образования самостоятельного государства.

2. Для с.-д. России этот пункт с.-д. программы абсолютно необходим

(а) как во имя основных принципов демократии вообще,

(б) так и в силу нахождения в пределах России, и притом на окраинах ее, ряда наций с резко отличными хозяйственными, бытовыми и пр. условиями, причем эти нации (как и все нации России кроме великорусов) невероятно угнетены царской монархией;

(в) наконец, и в силу того, что во всей восточной Европе (Австрия и Балканы) и в Азии — т. е. в пограничных с Россией странах — либо не закончено либо только еще начато буржуазно-демократическое преобразование государств, везде в мире ведшее, в большей или меньшей степени, к созданию самостоятельных национальных государств или государств с наиболее близким и взаимно-родственным национальным составом.

(г) Россия в настоящее время представляет из себя страну с наиболее отсталым и реакционным государственным строем по сравнению со всеми окружающими ее странами, начиная — на Западе — от Австрии, в которой с 1867 года упрочились основы политической свободы и конституционного строя, а теперь введено и всеобщее избирательное право, и кончая — на Востоке — республиканским Китаем. Поэтому с.-д. России должны во всей своей пропаганде настаивать на праве всех национальностей образовать отдельное государство или свободно выбрать то государство, в составе которого они желают быть.

3. Признание социал-демократией права всех национальностей на самоопределение требует от с.-д., чтобы они

(а) были безусловно враждебны всякому применению насилия в какой бы то ни было форме со стороны господствующей (или составляющей большинство населения) нации по отношению к нации, желающей отделиться в государственном отношении;

(б) требовали решения вопроса о таком отделении исключительно на основании всеобщего, прямого, равного и тайного голосования населения данной территории;

(в) вели неослабную борьбу как с черносотенно-октябристскими, так и с либерально-буржуазными («прогрессисты», кадеты и т. п.) партиями по поводу всякой защиты или допущения ими национального угнетения вообще или отрицания права наций на самоопределение в частности.

4. Признание социал-демократией права всех национальностей на самоопределение отнюдь не означает отказа с.-д. от самостоятельной оценки целесообразности государственного отделения той или иной нации в каждом отдельном случае. Напротив, с.-д. должны давать именно самостоятельную оценку, считаясь как с условиями развития капитализма и угнетения пролетариев разных наций объединенной буржуазией всех национальностей, так и с общими задачами демократии, а в первую голову и больше всего с интересами классовой борьбы пролетариата за социализм.

С этой точки зрения надо принять во внимание в особенности следующее обстоятельство. В России есть две нации, наиболее культурные и наиболее обособленные в силу целого ряда исторических и бытовых условий, которые легче всего и «естественнее» всего могли бы осуществить свое право на отделение. Это — Финляндия и Польша. Опыт революции 1905 года показал, что даже в этих двух нациях господствующие классы, помещики и буржуазия, отрекаются от революционной борьбы за свободу и ищут сближения с господствующими классами в России и с царской монархией из боязни перед революционным пролетариатом Финляндии и Польши.

Поэтому Социал-демократия со всей энергией должна предостерегать пролетариат и трудящиеся классы всех национальностей от прямого обмана их националистическими лозунгами «своей» буржуазии, которая сладенькими или пылкими речами о «родине» старается разделить пролетариат и отвлечь его внимание от проделок буржуазии, вступающей и в экономический и в политический союз с буржуазией других наций и с царской монархией.

Пролетариат не может вести борьбы за социализм и отстаивать свои повседневные экономические интересы без самого тесного и полного союза рабочих всех наций во всех без исключения рабочих организациях.

Пролетариат не может добиться свободы иначе как путем революционной борьбы за свержение царской монархии и за замену ее демократической республикой. Царская монархия исключает свободу и равноправие национальностей, будучи кроме того главным оплотом варварства, зверства и реакции как в Европе, так и в Азии. А свергнуть эту монархию в состоянии только объединенный пролетариат всех наций России, ведущий за собой последовательно демократические и способные на революционную борьбу элементы трудящихся масс из всех наций.

Поэтому рабочий, ставящий политическое единение с буржуазией «своей» нации выше полного единства с пролетариями всех наций, поступает вопреки своим интересам, вопреки интересам социализма и интересам демократии.

5. Отстаивая последовательно демократический государственный строй, социал-демократия требует безусловного равноправия национальностей и борется с какими бы то ни было привилегиями в пользу одной или нескольких национальностей.

В частности, социал-демократия отвергает «государственный» язык. В России таковой особенно излишен, ибо свыше семи десятых населения России принадлежит к родственным славянским племенам, которые при свободной школе в свободном государстве легко достигли бы, в силу требований экономического оборота, возможности столковываться без всяких «государственных» привилегий одному из языков.

Социал-демократия требует замены старых административных делений России, установленных крепостниками-помещиками и чиновниками самодержавно-крепостнического государства, делениями, основанными на требованиях современной хозяйственной жизни и согласованными по возможности с национальным составом населения.

Все области государства, отличающиеся бытовыми особенностями или национальным составом населения, должны пользоваться широким самоуправлением и автономией при учреждениях, построенных на основе всеобщего, равного и тайного голосования.

6. Социал-демократия требует издания общегосударственного закона, ограждающего права всякого национального меньшинства в какой бы то ни было местности государства. По этому закону, всякое мероприятие, посредством которого национальное большинство пыталось бы создать для себя национальную привилегию или умалить права национального меньшинства (в области учебного дела, употребления того или иного языка, в делах бюджетных и т. д.), должно быть объявлено не имеющим силы, а проведение такого мероприятия запрещено под страхом наказания.

7. Социал-демократия относится отрицательно к . лозунгу «культурно-национальной» (или просто «национальной») «автономии» и к проектам осуществления таковой, ибо этот лозунг (1) безусловно противоречит интернационализму классовой борьбы пролетариата,— (2) облегчает вовлечение пролетариата и трудящихся масс в сферу влияния идей буржуазного национализма,— (3) способен отвлекать от задачи последовательно демократических преобразований государства в целом, каковые преобразования одни только обеспечивают (насколько вообще это возможно при капитализме) национальный мир.

Ввиду особого обострения вопроса о культурно-национальной автономии среди с.-д., приводим некоторые пояснения этого положения.

(а) С точки зрения социал-демократии недопустимо ни прямо ни косвенно бросать лозунг национальной культуры. Этот лозунг неверен, ибо вся хозяйственная, политическая и духовная жизнь человечества все более интернационализируется уже при капитализме. Социализм целиком интернационализирует ее. Интернациональная культура, уже теперь создаваемая систематически пролетариатом всех стран, воспринимает в себя не «национальную культуру» (какого бы то ни было национального коллектива) в целом, а берет из каждой национальной культуры исключительно ее последовательно демократические и социалистические элементы.

(б) Единственный, вероятно, пример приближения, хотя и робкого, к лозунгу национальной культуры в программах с.-д. дает § 3 брюннской программы австрийских с.-д. Этот § 3 гласит: «Все самоуправляющиеся области одной и той же нации образуют национально-единый союз, который решает свои национальные дела вполне автономно».

Это — лозунг компромиссный, ибо здесь нет и тени экстерриториальной (персональной) национальной автономии. Но и этот лозунг ошибочен и вреден, ибо вовсе не дело российских с.-д. соединять в одну нацию немцев лодзинских, рижских, питерских, саратовских. Наше дело — бороться за полный демократизм и отмену всех национальных привилегий для объединения немецких рабочих в России с рабочими всех других наций в деле отстаивания и развития интернациональной культуры социализма.

Тем более ошибочен лозунг экстерриториальной (персональной) национальной автономии с учреждаемыми (по плану последовательных сторонников этого лозунга) национальными парламентами и национальными статс-секретарями (О. Бауэр и К. Реннер). Противоречащие всем хозяйственным условиям капиталистических стран, не испытанные ни в одном демократическом государстве мира, подобные учреждения являются оппортунистическим мечтанием людей, отчаявшихся в создании последовательно демократических учреждений и ищущих спасения от национальной грызни буржуазии в искусственном обособлении и пролетариата и буржуазии каждой нации по некоторым («культурным») вопросам.

Обстоятельства вынуждают иногда у социал-демократов подчинение на время тем или иным компромиссным решениям, но заимствовать у других стран мы должны не компромиссные, а последовательно социал-демократические решения. Заимствовать же неудачную австрийскую попытку компромисса тем более неумно теперь, когда и в Австрии она потерпела полный крах, приведя к сепаратизму и отколу чешских с.-д.

(в) История лозунга «культурно-национальной автономии» в России показывает, что его приняли все без исключения буржуазные партии еврейские, и только еврейские, за которыми без критики плелся Бунд, непоследовательно отвергая национально-еврейский парламент (сейм) и национально-еврейских статс-секретарей. Между тем даже те европейские с.-д., которые допускают или защищают компромиссный лозунг культурно-национальной автономии, признают полную неосуществимость этого лозунга для евреев (О. Бауэр и К. Каутский). «Евреи в Галиции и в России скорее каста, чем нация, и попытки конституировать еврейство, как нацию, суть попытки сохранения касты» (К. Каутский).

(г) В цивилизованных странах мы наблюдаем довольно полное (сравнительно) приближение к национальному миру при капитализме лишь в условиях максимального осуществления демократизма во всем государственном устройстве и управлении (Швейцария). Лозунги последовательного демократизма (республика, милиция, выборность чиновников народом и т. д.) соединяют пролетариат и трудящиеся массы и вообще все передовое в каждой нации во имя борьбы за условия, исключающие возможность самомалейшей национальной привилегии,— между тем как лозунг «культурно-национальной автономии» проповедует обособление наций по школьному (или вообще «культурному») делу, обособление, вполне совместимое с сохранением основ всяческих (и в том числе национальных) привилегий.

Лозунги последовательного демократизма сливают воедино пролетариат и передовую демократию всех наций (элементы, коим требуется не обособление, а объединение демократических элементов наций по всем делам и по школьному делу в том числе),— а лозунг культурно-национальной автономии разделяет пролетариат разных наций, связывая его с реакционными и буржуазными элементами отдельных наций.

Лозунги последовательного демократизма непримиримо враждебны и реакционерам и контрреволюционной буржуазии всех наций,— а лозунг культурно-национальной автономии вполне приемлем для реакционеров и контрреволюционных буржуа некоторых наций.

8. Вся совокупность экономических и политических условий России требует таким образом безусловно от социал-демократии проведения слияния рабочих всех национальностей во всех без исключения пролетарских организациях (политических, профессиональных, кооперативных, просветительных и т. д. и т. п.). Не федерация в строе партии и не образование национальных с.-д. групп, а единство пролетариев всех наций данной местности с ведением пропаганды и агитации на всех языках местного пролетариата, с совместной борьбой рабочих всех наций против каких бы то ни было национальных привилегий, с автономией местных и областных организаций партии.

9. Более чем десятилетний опыт истории РСДРП подтверждает вышеприведенные положения. Партия возникает в 1898 году, как «российская» партия, т. е. партия пролетариата всех национальностей России. Партия остается «российской», когда Бунд в 1903 году выходит из партии, после непринятия съездом партии требования считать Бунд единственным представителем еврейского пролетариата. В 1906—1907 гг. жизнь вполне обнаруживает несостоятельность этого требования, целый ряд еврейских пролетариев дружно продолжает общую социал-демократическую работу в ряде местных организаций, и Бунд возвращается в партию. Стокгольмский съезд (1906 г.) объединяет и польских и латышских социал-демократов, стоящих на почве территориальной автономии, причем съезд не принимает принципа федерации и требует объединения на местах с.-д. всех национальностей. Этот принцип проводится много лет на Кавказе, проводится в Варшаве (польские рабочие и русские солдаты), Вильне (польские, латышские, еврейские1, литовские рабочие), Риге, во всех трех последних центрах проводится против сепаратистски отделившегося Бунда. В декабре 1908 года РСДРП, в лице своей конференции, принимает специальную резолюцию, подтверждая требование единства рабочих всех национальностей не на принципе федерации. Раскольническое неисполнение решения партии сепаратистами-бундовцами приводит к краху всей этой «федерации худшего типа», — сближает бундовских сепаратистов с чешскими и обратно (см. Косовского в «Нашей Заре» и орган чешских сепаратистов, «Der cechosiavische Sozialdemokrat», 1913, № 3, о Косовском) — и, наконец, на августовской (1912 г.) конференции ликвидаторов вызывает попытку бундовских сепаратистов и ликвидаторов с частью кавказских ликвидаторов протащить тайком в программу партии «культурно-национальную автономию» без защиты ее по существу!

Революционные с.-д. рабочие и Польши, и Латышского края, и Кавказа стоят по-прежнему на точке зрения территориальной автономии и единства рабочих с.-д. всех наций. Бундовско-ликвидаторский откол и союз Бунда с несоциал-демократами в Варшаве ставит перед всеми с.-д. весь национальный вопрос, и в его теоретическом значении и в деле строительства партии, на очередь дня.

Компромиссные решения разрушены именно теми, кто их против воли партии проводил, и требование единства рабочих с.-д. всех национальностей раздается громче, чем когда-либо.

Грубо воинствующий и черносотенный национализм царской монархии, а затем оживление буржуазного национализма — и великорусского (г. Струве, «Русская Молва», «прогрессисты» и т. д.), и украинского, и польского (антисемитизм народовой «демократии»), и грузинского, и армянского и т. д.— все это с особенной настоятельностью требует от с.-д. организаций во всех концах России обращения большего, чем прежде, внимания на национальный вопрос и выработки последовательно-марксистских решений его в духе выдержанного интернационализма и единства пролетариев всех наций.

_______________

(а) Лозунг национальной культуры неверен и выражает лишь буржуазную ограниченность понимания национального вопроса. Интернациональная культура.

(b) Увековечение национального деления и проведение утонченного национализма — соединение, сближение, перемешивание наций и выражение принципов иной, интернациональной культуры.

(Т) Отчаяние мелкого буржуа (безнадежная борьба против национальной грызни) и боязнь радикально-демократических преобразований и социалистического движения только радикально-демократические преобразования могут создать национальный мир в капиталистических государствах и только социализм способен положить конец национальной грызне.

(б) Национальные курии в школьном деле.

(е) Еврейство.

Написано в июне, ранее 26 (9 июля), 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 314 — 322

 

КАДЕТЫ ОБ УКРАИНСКОМ ВОПРОСЕ

Давно уже указывалось и в печати и с думской трибуны, например, в речи с.-д. Петровского, на полное неприличие, реакционность и наглость выступлений некоторых влиятельных кадетов (с г. Струве во главе) по украинскому вопросу.

На днях мы встретили в официальном органе к.-д. партии — «Речи», статью постоянного ее сотрудника, г. Мих. Могилянского, которую нельзя обойти молчанием.

Эта статья — настоящая шовинистическая травля украинцев за «сепаратизм». «Безоглядный авантюризм», «политический бред», «политическая авантюра» — вот какими выражениями пестрит статья чистейшего нововременца г. Мих. Могилянского, прикрывающегося плащом «демократизма»!! И конституционно- «демократическая» партия бесстыдно прикрывает эту статью, печатает ее сочувственно и молча одобряет подобный оголенный шовинизм.

Г-н Мих. Могилянский указывает сам на тот факт, что на все- украинском съезде студенчества в Львове против лозунга политической независимости Украины выступили и некоторые украинские социал-демократы в лице эмигрантов украинцев из России, выступили против социал-демократа Донцова, который предложил съезду принятую большинством всех против 2-х резолюцию о «самостийной Украине».

Следовательно, нет и речи о том, чтобы все социал-демократы соглашались с Донцовым. Но социал-демократы спорили с Донцовым, выдвигая свои доводы, спорили на той же трибуне, убеждая ту же аудиторию.

Г-н Мих. Могилянский потерял настолько чутье азбучного политического приличия, что он бросает против Донцова и против всего съезда украинских студентов грубые, бранные слова из лексикона черносотенцев, превосходно зная, насколько невозможно для его противников опровержение взглядов «Речи», выступление перед русской аудиторией на той же трибуне, столь же решительное, открытое, свободное.

Горе-демократы — наши кадеты! И горе-демократы те, кто терпит без самого горячего протеста подобные выходки кадетов. Марксисты никогда не дадут закружить себе голову национальным лозунгом — все равно, великорусским, польским, еврейским, украинским или иным. Но марксисты не забывают также азбучной обязанности всякого демократа бороться против всякой травли какой бы то ни было нации за «сепаратизм», бороться за признание полного и безоговорочного равноправия наций и права их на самоопределение.

Можно держаться разных взглядов на то, каково должно быть, с точки зрения пролетариата, это самоопределение в каждом отдельном случае. Можно и должно спорить с национал-социалами вроде Донцова, но подлая травля за «сепаратизм», травля людей, не могущих защищаться, есть предел бесстыдства наших кадетов.

Рабочая правда. 1913. 16 июля. № 3

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 337 — 338

 

Письмо

О. Н. ЛОЛЕ*

Уважаемый товарищ!

Меня очень обрадовала Ваша статья, как статья централиста, борющегося с Донцовыми и К0. Крайне важно с националистами этого пошиба (и с украинскими социал-демократами), более тонкими, воевать!

Непременно буду настаивать перед редакцией «Правды» о помещении Вашей статьи. Но, по-моему, она непонятна читателям — 40 000 русским (и большей частью великорусским) рабочим.

Мой совет, если позволите его дать: напишите еще одну статью, которая пойдет сначала. Введение, краткий общий очерк вопроса о «централизме» и «сепаратизме» (термины Вы выбрали удачно и верно) среди социал-демократов Украины. Введите читателя в вопрос. Расскажите об общих течениях, что они такое, какова их история (кратко).

Затем еще вопрос: Басок ведь повернул к национализму и сепаратизму? Я так слышал; верно ли это? Не достанете ли мне его «знаменитой» статьи (1910 или 1911 или 1912 года) с поворотом?

Затем недавно, говорят, в Львове кто-то «объединился» на со вещании: спилковцы с украинскими социал-демократами или с Донцовыми?? Мне обещали из Львова объединенные резолюции, но еще не прислали. Что Вы знаете об этом? Не надо ли вставить две строки, что и среди Спилки есть, к сожалению, отпадающие в национализм и сепаратизм?

Привет и лучшие пожелания!

Н. Ленин

Написано 20 июля 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 203 — 204

* В настоящее время есть основания предполагать, что письмо адресовано П. Грищенко. Ред.

 

НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ЕВРЕЙСКОЙ ШКОЛЫ

Политика правительства вся пропитана духом национализма. «Господствующей», т. е. великорусской национальности стараются предоставлять всяческие привилегии,— хотя великороссов в России меньшинство населения, именно: только 43%.

Все остальные нации, населяющие Россию, стараются все более урезать в правах, обособить одну от другой и разжечь вражду между ними.

Крайнее проявление современного национализма, это — проект национализации еврейской школы. Возник этот проект у попечителя одесского учебного округа, и в министерстве народного «просвещения» встречен сочувственно. В чем же состоит эта национализация?

В том, что евреев хотят выделить в особые еврейские учебные заведения (средние). Во все же остальные учебные заведения, и частные, и правительственные, двери для евреев хотят закрыть совершенно. В довершение этого «гениального» плана предполагается ограничить число учащихся в еврейских гимназиях знаменитой «процентной нормой»!

Во всех европейских странах подобные меры и законы против евреев существовали только в мрачную эпоху средних веков, инквизиции, сожжения еретиков и прочих прелестей. В Европе евреи давно получили полное равноправие и все больше сливаются с тем народом, среди которого они живут.

В нашей же политике вообще, а в излагаемом проекте особенно, помимо притеснения и угнетения евреев, всего более вредно стремление разжечь национализм, обособить одну из национальностей в государстве от другой, усилить их отчужденность, разделить их школы.

Интересы рабочего класса — как и вообще интересы политической свободы — требуют, наоборот, самого полного равноправия всех без исключения национальностей данного государства и устранения всяческих перегородок между нациями, соединения детей всяческих наций в единых школах и т. д. Только отбрасывая все дикие и глупые национальные предрассудки, только сливая в один союз рабочих всех наций, может рабочий класс стать силой, дать отпор капиталу и добиться серьезного улучшения жизни.

Посмотрите на капиталистов: они стараются разжечь национальную вражду в «простом народе», а сами отлично обделывают свои делишки: в одном и том же акционерном обществе — и русские, и украинцы, и поляки, и евреи, и немцы. Против рабочих объединены капиталисты всех наций и религий, а рабочих стараются разделить и ослабить национальной враждой!

Вреднейший проект национализации еврейской школы показывает, между прочим, как ошибочен план так называемой «культурно-национальной автономии», то есть изъятия школьного дела из рук государства и передачи его в руки каждой нации в отдельности. Совсем не к этому должны мы стремиться, а к соединению рабочих всех наций в борьбе против всякого национализма, в борьбе за истинно демократическую общую школу и за политическую свободу вообще. Пример передовых стран всего мира — хотя бы Швейцарии в западной Европе или Финляндии в восточной Европе — показывает нам, что только последовательно-демократические общегосударственные учреждения обеспечивают наиболее мирное и человеческое (а не зверское) сожительство разных национальностей без искусственного и вредного разделения школьного дела по национальностям.

Северная правда. 1913. 18 августа. № 14

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 375 — 376

 

Письмо

С. Г. ШАУМЯНУ

Дорогой товарищ! Вернувшись домой, я застал Ваше письмо. Непременно пришлите побольше материалов о национальном вопросе на Кавказе (раз уже Вы, к сожалению, не можете писать сами) и статью Кострова и его книжки, доклады делегатов с переводом на русский язык (надеюсь, найдете кому поручить) и статистику национальностей на Кавказе и материал об отношении национальностей на Кавказе, в Персии, Турции и России, одним словом все, что есть и что можете собрать, присылайте. Не забывайте также искать товарищей кавказцев, которые бы могли писать статьи о национальном вопросе на Кавказе.

Привет и пожелание успеха.

Ваш В. Ильич

Написано 24 августа 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 208

 

КЛАССОВАЯ ВОЙНА В ДУБЛИНЕ

В столице Ирландии Дублине, полумиллионном городе не очень промышленного типа, классовая борьба, проникающая всю жизнь всякого капиталистического общества, обострилась до классовой войны. Полиция прямо-таки бешенствует, пьяные полицейские избивают мирных рабочих, врываются в дома, истязают стариков, женщин и детей. Сотни раненых (свыше 400) и двое убитых рабочих — таковы жертвы этой войны. Все выдающиеся рабочие вожди арестованы. Сажают в тюрьму за самую мирную речь. Город похож на военный лагерь.

В чем дело? Как могла разгореться такая война в мирном, культурном, цивилизованном, свободном государстве?

Ирландия — нечто вроде английской Польши, только типа более галицийского, чем варшавско-лодзинско-домбровского. Национальный гнет и католическая реакция превратили пролетариев этой несчастной страны в нищих, крестьян — в заскорузлых, темных и тупых рабов поповщины, буржуазию — в прикрытую националистическим фразерством фалангу капиталистов, деспотов над рабочими; наконец, администрацию — в банду, привыкшую ко всяческому насилию.

Теперь ирландские националисты (т. е. ирландские буржуа) победили: они выкупают свои земли от английских помещиков (лендлордов); они получают национальное самоуправление (знаменитый гомруль, из-за которого шла такая долгая и упорная борьба Ирландии с Англией); они свободно будут править «своей» землей вкупе со «своими», ирландскими попами.

И вот эта националистическая ирландская буржуазия празднует свою «национальную» победу, свою «государственную» зрелость объявлением войны не на живот, а на смерть ирландскому рабочему движению.

В Дублине живет английский наместник. Но его власть уступает на деле власти дублинского вождя капиталистов, некоего Марфи (Murphy), издателя газеты «Independent» («Независимый» — не шутите!), главного акционера и директора компании городских трамваев и участника целой массы капиталистических предприятий в Дублине. Марфи объявил — конечно, от имени всех ирландских капиталистов, — что готов затратить 3/4 миллиона фунтов стерлингов (около 7 миллионов рублей) на разрушение ирландских профессиональных союзов.

А эти союзы начали развиваться великолепно. За торжествующей свою «национальную» победу ирландской буржуазной сволочью шел по пятам пробуждающийся к классовому самосознанию ирландский пролетариат. Он нашел себе талантливого вождя в лице товарища Ларкина (Larkin), секретаря союза ирландских транспортных рабочих. Обладающий замечательным ораторским талантом, человек кипучей ирландской энергии, Ларкин делал чудеса среди необученных рабочих — этой массы британского пролетариата, которую так часто в Англии отрезывает от передовиков рабочих проклятый мещанский, либеральный, аристократический дух английского «обученного» (skilled) рабочего.

Новый дух пробудился в ирландских рабочих союзах. Необученные массы внесли невиданное оживление в профессиональные союзы. Стали организовываться даже женщины — явление, дотоле невиданное в католической Ирландии. Дублин обещал сделаться передовым по рабочей организованности городом во всей Великобритании. Страна, для которой характерны были фигуры жирного, упитанного католического попа да нищего, голодного, ободранного рабочего, который даже в воскресенье ходит в лохмотьях, ибо ему не на что купить праздничное платье,— эта задавленная двойным и тройным, национальным, гнетом страна стала превращаться в страну организованной армии пролетариата.

Марфи объявил крестовый поход буржуазии против Ларкина и «ларкинизма». Для начала рассчитывают 200 трамвайщиков, чтобы вызвать стачку во время выставки и отравить всю борьбу. Союз транспортных рабочих бастует, требуя возвращения уволенных. Марфи организует локауты против рабочих. Те отвечают стачками. Война идет по всей линии. Страсти разгораются.

Ларкин — между прочим, внук знаменитого Ларкина, казненного в 1867 году за участие в освободительном ирландском движении — Ларкин говорит горячие речи на митингах. Он указывает в речи и на то, что партия английских буржуазных врагов ирландского «гомруля» призывает свободно к сопротивлению правительству, грозит революцией, организует вооруженное сопротивление гомрулю, забрасывает страну революционными воззваниями совершенно безнаказанно.

Но, что позволено реакционерам, английским шовинистам, Карсону, Лондондерри, Бонар Лоу (английским Пуришкевичам, националистам, травящим Ирландию),— то не позволено пролетарию-социалисту. Ларкина арестуют. Рабочий митинг запрещают.

Ирландия все же не Россия. Покушение на свободу собраний вызывает бурю возмущения. Ларкина должны привлечь к суду. А на суде Ларкин превращается в обвинителя и сажает фактически на скамью подсудимых самого Марфи. Перекрестным допросом свидетелей Ларкин доказывает, что Марфи имел долгие переговоры с наместником накануне его, Ларкина, ареста. Ларкин заявляет, что полиция на содержании у Марфи,— и никто не смеет опровергнуть Ларкина.

Ларкина выпускают под залог (политическую свободу нельзя отменить сразу). Ларкин объявляет, что он во что бы то ни стало будет на митинге. И действительно, он приходит переодетым и начинает речь к толпе. Полиция узнает его, хватает и бьет. Начинается двухдневная диктатура полицейской дубины, избиение толпы, истязание женщин и детей. Полиция врывается в дома рабочих. Рабочего Нолана, члена транспортного союза, избили до смерти. Другой умер от ран.

В четверг, 4 сентября (22 августа ст. ст.) хоронили Нолана. Пролетарии Дублина составили шествие в 50 000 человек, провожая останки своего товарища. Полицейские звери попрятались, не смея раздражать толпы, и порядок был образцовый. «Это — более величественная демонстрация, чем при похоронах Парнеля» (знаменитого вождя ирландских националистов), говорил немецкому корреспонденту один старик-ирландец.

Дублинские события составят поворотный пункт в истории рабочего движения и социализма в Ирландии. Марфи грозил разрушить ирландские рабочие союзы. Он разрушил только последние остатки влияния националистической ирландской буржуазии на пролетариат Ирландии. Он помог закалить самостоятельное, чуждое националистических предрассудков и революционное рабочее движение в Ирландии.

Это сказалось сразу на открывшемся 1 сентября (19 августа ст. ст.) конгрессе профессиональных союзов (тред-юнионов) в Манчестере. Дублинские события зажгли делегатов — вопреки сопротивлению оппортунистов-профессионалистов, с их мещанским духом и восхищением перёд начальством. Делегация дублинских рабочих была встречена овациями. Делегат Партридж, председатель дублинской секции союза металлистов, рассказал о возмутительных насилиях полиции в Дублине. Одна девушка- работница ложилась спать, когда в дом ворвалась полиция. Девушка спряталась в клозет. Ее вытащили за волосы. Полицейские были напоены. Эти «люди» (в кавычках) избивали десятилетних мальчиков и пятилетних детей!

Партриджа арестовывали дважды за речи, которые судья сам признал мирными. Я уверен, говорил Партридж, что меня арестуют теперь, если я публично прочитаю «Отче наш».

Манчестерский конгресс послал свою делегацию в Дублин. Тамошняя буржуазия схватилась опять за националистическое оружие (совсем как буржуа националисты у нас в Польше или на Украине, или среди еврейства!) — дескать, «англичанам нечего делать на ирландской земле»! Но националисты потеряли уже влияние на рабочих, к счастью*.

На конгрессе в Манчестере раздавались давно неслыханные речи. Предлагали весь конгресс перенести в Дублин и организовать всеобщую стачку во всей Англии. Смайли, председатель союза горнорабочих, заявил, что дублинскими приемами заставят английских рабочих всех пойти на революцию и что они сумеют научиться владеть оружием.

Английская рабочая масса медленно, но неуклонно, переходит на новый путь — от защиты мелких привилегий рабочей аристократии к великой героической борьбе самой массы за новое устройство общества. И на этом пути английский пролетариат, при его энергии и организованности, осуществит социализм быстрее и тверже, чем где бы то ни было.

Северная правда. 1913. 29 августа. № 23

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 400 — 404

* Со стороны ирландских националистов уже слышатся опасения, что Ларкин организует независимую ирландскую рабочую партию, с которой придется считаться в первом ирландском национальном парламенте.

 

ЛИБЕРАЛЫ И ДЕМОКРАТЫ В ВОПРОСЕ О ЯЗЫКАХ

Газеты отмечали неоднократно отчет кавказского наместника, отличающийся не черносотенством, а робким «либерализмом». Между прочим, наместник высказывается против искусственной русификации, т. е. обрусения нерусских народностей. На Кавказе представители нерусских народностей сами стараются научить детей по-русски, например, в армянских церковных школах, в которых преподавание русского языка необязательно.

Указывая на это, одна из самых распространенных в России либеральных газет — «Русское Слово» (№ 198) делает тот справедливый вывод, что враждебное отношение в России к русскому языку «происходит исключительно» вследствие «искусственного» (надо было сказать: насильственного) насаждения русского языка.

«О судьбе русского языка беспокоиться нечего. Он сам завоюет себе признание во всей России»,— пишет газета. И это справедливо, ибо потребности экономического оборота всегда заставят живущие в одном государстве национальности (пока они захотят жить вместе) изучать язык большинства. Чем демократичнее будет строй России, тем сильнее, быстрее и шире разовьется капитализм, тем настоятельнее потребности экономического оборота будут толкать разные национальности к изучению языка, наиболее удобного для общих торговых сношений.

Но либеральная газета торопится побить себя и доказать свою либеральную непоследовательность.

«Вряд ли, — пишет она,— кто-нибудь даже из противников обрусения станет возражать, что в таком огромном государстве, как Россия, должен быть один общегосударственный язык и что таким языком... может быть только русский».

Логика навыворот! Маленькая Швейцария не теряет, а выигрывает от того, что в ней нет одного общегосударственного языка, а их целых три: немецкий, французский и итальянский. В Швейцарии 70% населения немцы (в России 43% великорусов), 22% — французы (в России 17% украинцев), 7% — итальянцы (в России 6% поляков и 4 1/2 % белорусов). Если итальянцы в Швейцарии часто говорят по-французски в общем парламенте, то они делают это не из-под палки какого-нибудь дикого полицейского закона (такового в Швейцарии нет), а просто потому, что цивилизованные граждане демократического государства сами предпочитают язык, понятный для большинства. Французский язык не внушает ненависти итальянцам, ибо это — язык свободной, цивилизованной нации, язык, не навязываемый отвратительными полицейскими мерами.

Почему же «огромная» Россия, гораздо более пестрая, страшно отсталая, должна тормозить свое развитие сохранением какой бы то ни было привилегии для одного из языков? Не наоборот ли, господа либералы? Не должна ли Россия, если она хочет догнать Европу, покончить со всеми и всяческими привилегиями как можно скорее, как можно полнее, как можно решительнее?

Если отпадут всякие привилегии, если прекратится навязывание одного из языков, то все славяне легко и быстро научатся понимать друг друга и не будут пугаться «ужасной» мысли, что в общем парламенте раздадутся речи на разных языках. А потребности экономического оборота сами собой определят тот язык данной страны, знать который большинству выгодно в интересах торговых сношений. И это определение будет тем тверже, что его примет добровольно население разных наций, тем быстрее и шире, чем последовательнее будет демократизм, чем быстрее будет в силу этого развитие капитализма.

Либералы и к вопросу о языках, как и ко всем политическим вопросам, подходят, как лицемерные торгаши, протягивающие одну руку (открыто) демократии, а другую руку (за спиной) крепостникам и полицейским. Мы против привилегий — кричит либерал, а за спиной выторговывает себе у крепостников то одну, то другую привилегию.

Таков всякий либерально-буржуазный национализм — не только великорусский (он хуже всех, благодаря его насильственному характеру и родству с гг. Пуришкевичами), но и польский, еврейский, украинский, грузинский и всякий иной. Буржуазия всех наций и в Австрии и в России под лозунгом «национальной культуры» проводит на деле раздробление рабочих, обессиление демократии, торгашеские сделки с крепостниками о продаже народных прав и народной свободы.

Лозунг рабочей демократии не «национальная культура», а интернациональная культура демократизма и всемирного рабочего движения. Пусть буржуазия обманывает народ всякими «позитивными» национальными программами. Сознательный рабочий ответит ей: есть только одно решение национального вопроса (поскольку вообще возможно его решение в мире капитализма, мире наживы, грызни и эксплуатации) и это решение — последовательный демократизм.

Доказательства: Швейцария в западной Европе — страна старой культуры и Финляндия в восточной Европе — страна молодой культуры.

Национальная программа рабочей демократии: никаких безусловно привилегий ни одной нации, ни одному языку; решение вопроса о политическом самоопределении наций, т. е. государственном отделении их, вполне свободным, демократическим путем; издание общегосударственного закона, в силу которого любое мероприятие (земское, городское, общинное и т. д. и т. п.), проводящее в чем бы то ни было привилегию одной из наций, нарушающее равноправие наций или права национального меньшинства, объявляется незаконным и недействительным — и любой гражданин государства вправе требовать отмены такого мероприятия, как противоконституционного, и уголовного наказания тех, кто стал бы проводить его в жизнь.

Национальной грызне различных буржуазных партий из-за вопросов о языке и т. д. рабочая демократия противопоставляет требование: безусловного единства и полного слияния рабочих всех национальностей во всех рабочих организациях, профессиональных, кооперативных, потребительных, просветительных и всяких иных, в противовес всяческому буржуазному национализму. Только такое единство и слияние может отстоять демократию, отстоять интересы рабочих против капитала,— который уже стал и все более становится интернациональным,— отстоять интересы развития человечества к новому укладу жизни, чуждому всяких привилегий и всякой эксплуатации.

Северная правда. 1913. 5 сентября. № 29

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 423—426

 

ПЛАНЫ К РЕФЕРАТУ ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

I

Введение. Злободневность национального вопроса. Воинственность националистической реакции. Национальный вопрос у социалистических партий.

I (А)

1. Средневековый партикуляризм. Диалекты — n + 1. Народный язык и латынь.

2. Экономические и демократические требования национального государства.

3. Демократический централизм как общий тип «нормальных» государств.

Централизм versus*  местное самоуправление.
«Национальное государство»

+«теория» { а—е

(1) —(5).}

(В)

Требование самоопределения наций,, его значение и необходимость.

4. Общедемократическое и исторически-русское.

(Тезисы § 1 — 2

(а). — (г))

5. Его смысл. Тезисы § 3 — § 4.

6. Пример Норвегии.

(C)

7. Равноправие наций и национальные привилегии.

8. Государственный язык. Швейцария versus Россия.

9. Территориальная или персональная автономия?

Значение территории.

10. Национальные области России.

11. Культурно-национальная автономия

(а) лозунг национальной культуры неверен.

(b) противоречит интернационализму.

(c) вовлекает в сферу влияния буржуазного национализма...

(d) абсолютный и утонченный национализм.

(е) отвлечение от демократических задач.

(f) разнородный социальный состав наций.

(g) города и села.

(h) культурно-национальная автономия — клерикализм.

 

Брюнн

и

Сталин

украинцы

(i) искусственный характер («сеймы»).

(j) не избавляет.

(k) национальные курии.

(l) ее цель — «разгородиться», а надо — соединить.

11 bis. Брюннская программа: § 3.

Брюннский съезд. Провал культурно-национальной автономии.

11 ter. Евреи.

[[ Рецепция. Тезисы, с. 13.

12. Общегосударственный закон и гарантии прав меньшинства.

Тезисы § 6.

Право преследования за нарушение respective**  требование отмены.

Возражения Медема и их разбор.

(D)

13. Австрия

{Вимберг

{Брюнн

{Цитаты из О. Бауэра

{Чехи и сепаратизм

{Крах

14. Россия. Тезисы § 9 (с. 17).

[[15. Августовская конференция ликвидаторов versus с.-р. конференция.

2

Три части:

I

[А) Национальность, как буржуазно-демократический постулат и лозунг.

[В) Требование национального самоопределения, как права.

II

[С) Культурно-национальная автономия.

[D) Австрийская и российская с.-д. программы.

 

Украина: Бачинский

 

Украинство и Струве. Буржуазия разделяет. Корни национальной борьбы. Борьба с украинством.

 

Judenfrage. К. Каутский. Норвегия.

 

Австрия — «больной человек» после Турции.

[Искусственный характер Австрии (1848)]

[[Развал Австрии или федерация демократических национальных государств?

К. Каутский versus Renner-Springer und О. Bauer. Славянское национальное движение Балкан.

Азия и ее демократическая эволюция. Турция — Персия — Китай — Индия.

Культурно-национальная автономия и клерикализм (Брюнн).	Разнородный социальный состав разных наций. Капитализм, как мельница наций. Города и деревни. Различный национальный состав.

 

Ирония судьбы: нации с территорией не принимают экстерриториальной автономии наций,— а нация без территории не получает признания даже от принципиальных сторонников национальной автономии.

 

Рецепция «культурно-национальной автономии» в России. Европейские буржуазные партии еврейства и культурно-национальная автономия.

 

Норвегия и ее отделение в 1905 г.

 

Швейцария и ее «языковые» (respective национальные) порядки.

 

{Чудачество (провансальский язык во Франции и попытки его (оживления). Idem в Германии с Plattdeutsch. Денационализация.}

 

Написано в июне, ранее 26 (9 июля), 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 23. С. 444—448

* По отношению к. Ред.

** Соответственно. Ред.

 

КАК ЕПИСКОП НИКОН ЗАЩИЩАЕТ УКРАИНЦЕВ?

«Киевская Мысль» сообщает, что епископ Никон, член Государственной думы, правый, подписал первым законопроект об украинской школе и обществах, вносимый в Государственную думу.

Содержание законопроекта: разрешить преподавание в начальных школах на украинском языке; назначать учащими украинцев; ввести преподавание украинского языка и истории Украины; не преследовать украинских обществ и не закрывать их «в порядке административного усмотрения, часто голого произвола».

Таким образом, товарищу Пуришкевича по партии — епископу Никону — не нравится в некоторых случаях произвол.

Епископ Никон справедливо полагает, что поднимаемый им «вопрос есть вопрос чрезвычайной важности, касающийся калечения 37-миллионного украинского народа»; — что «богатая, красивая, талантливая, цветущая и поэтическая Украина обрекается на вырождение, постепенное отупение и медленное умирание».

Протест против угнетения украинцев великороссами вполне справедлив. Но посмотрите, какими доводами защищает украинские требования епископ Никон:

«Украинский народ не ищет какой-то пресловутой автономии, восстановления Сечи Запорожской; украинцы — не сепаратисты... Украинцы — не инородцы, они — свои, наши родные братья, а потому-то их и не должно ограничивать в языке и национальном культурном развитии; иначе мы сами приравниваем их, своих братьев, к евреям, полякам, грузинам и др., действительно инородцам».

Итак, дело сводится к тому, что украинец епископ Никон и его единомышленники выпрашивают у великорусских помещиков привилегий украинцам на том основании, что они — братья, а евреи — инородцы! Говоря прямее и проще: еврея и др. мы согласны давить, как инородца, если нам сделают уступки.

Знакомая картина защиты «национальной культуры» всеми буржуазными националистами, от черносотенных до либеральных и даже до буржуазно-демократических!

Епископ Никон знать ничего не хочет о том, что нельзя защитить от угнетения украинцев, не защищая от всякого угнетения все без исключения народы,— не изгоняя абсолютно из государственной жизни понятия «инородца»,— не отстаивая полного равноправия всех национальностей. Нельзя защищать никого от национального гнета, не проводя последовательно самой широкой местной и областной автономии и принципа решения всех государственных вопросов волею большинства населения (т. е. принципа последовательного демократизма).

У епископа Никона лозунг «национальной культуры» украинцев означает на деле лозунг пропаганды черносотенства на украинском языке, лозунг украинско-клерикальной культуры.

Сознательные рабочие поняли, что лозунг «национальной культуры» есть клерикальный или буржуазный обман — все равно, идет ли речь о великорусской, украинской, еврейской, польской, грузинской или любой иной культуре. 125 лет тому назад, когда не было еще раскола нации на буржуазию и пролетариат, лозунг национальной культуры мог быть единым и цельным призывом к борьбе против феодализма и клерикализма. Но с тех пор классовая борьба буржуазии с пролетариатом разгорелась повсюду. Раскол «единой» нации на эксплуататоров и эксплуатируемых стал совершившимся фактом.

О национальной культуре вообще могут говорить только клерикалы или буржуа. Трудящиеся массы могут говорить только об интернациональной (международной) культуре всемирного рабочего движения. Только такая культура означает полное, действительное, искреннее равноправие наций, отсутствие национального гнета, осуществление демократии. Только единство и слияние рабочих всех наций во всех рабочих организациях в борьбе против капитала ведет к «решению национального вопроса».

Правда труда. 1913. 13 сентября. № 3

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 8—10

 

РЕЗОЛЮЦИИ ЛЕТНЕГО 1913 ГОДА СОВЕЩАНИЯ ЦК РСДРП С ПАРТИЙНЫМИ РАБОТНИКАМИ

РЕЗОЛЮЦИЯ ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

Разгул черносотенного национализма, рост националистических тенденций среди либеральной буржуазии, усиление националистических тенденций среди верхних слоев угнетенных национальностей — выдвигают в настоящий момент национальный вопрос на видное место.

Положение дел внутри социал-демократии (попытки кавказских с.-д., Бунда и ликвидаторов отменить программу партии и т. д.) заставляет партию еще более обратить внимание на этот вопрос.

Опираясь на программу РСДРП, совещание — в интересах правильной постановки с.-д. агитации по национальному вопросу — выдвигает следующие положения:

1. Поскольку возможен национальный мир в капиталистическом обществе, основанном на эксплуатации, наживе и грызне, постольку это достижимо лишь при последовательном, до конца демократическом, республиканском устройстве государства, обеспечивающем полное равноправие всех наций и языков, отсутствие обязательного государственного языка, при обеспечении населению школ с преподаванием на всех местных языках и при включении в конституцию основного закона, объявляющего недействительными какие бы то ни было привилегии одной из наций и какие бы то ни было нарушения прав национального меньшинства. В особенности необходима при этом широкая областная автономия и вполне демократическое местное самоуправление, при определении границ самоуправляющихся и автономных областей на основании учета самим местным населением хозяйственных и бытовых условий, национального состава населения и т. д.

2. Разделение по национальностям школьного дела в пределах одного государства безусловно вредно с точки зрения демократии вообще и интересов классовой борьбы пролетариата в особенности. Именно к такому разделению сводится принятый в России всеми буржуазными партиями еврейства и мещанскими, оппортунистическими, элементами разных наций план так называемой «культурно-национальной» автономии или «создания учреждений, гарантирующих свободу национального развития».

3. Интересы рабочего класса требуют слияния рабочих всех национальностей данного государства в единых пролетарских организациях — политических, профессиональных, кооперативно-просветительных и т. д. Только такое слияние в единых организациях рабочих различных национальностей дает возможность пролетариату вести победоносную борьбу с международным капиталом и с реакцией, а равно с проповедью и стремлениями помещиков, попов и буржуазных националистов всех наций, которые проводят обыкновенно свои антипролетарские стремления под флагом «национальной культуры». Всемирное рабочее движение создает и с каждым днем все более развивает интернациональную (международную) культуру пролетариата.

4. Что касается до права угнетенных царской монархией наций на самоопределение, т. е. на отделение и образование самостоятельного государства, то с.-д. партия безусловно должна отстаивать это право. Этого требуют как основные принципы международной демократии вообще, так и в особенности неслыханное национальное угнетение большинства населения России царской монархией, которая представляет из себя самый реакционный и варварский государственный строй по сравнению с соседними государствами в Европе и в Азии. Этого требует, далее, дело свободы самого великорусского населения, которое неспособно создать демократическое государство, если не будет вытравлен черносотенный великорусский национализм, поддерживаемый традицией ряда кровавых расправ с национальными движениями и воспитываемый систематически не только царской монархией и всеми реакционными партиями, но и холопствующим перед монархией великорусским буржуазным либерализмом, особенно в эпоху контрреволюции.

5. Вопрос о праве наций на самоопределение (т. е. обеспечение конституцией государства вполне свободного и демократического способа решения вопроса об отделении) непозволительно смешивать с вопросом о целесообразности отделения той или иной нации. Этот последний вопрос с.-д. партия должна решать в каждом отдельном случае совершенно самостоятельно с точки зрения интересов всего общественного развития и интересов классовой борьбы пролетариата за социализм.

Социал-демократия должна при этом иметь в виду, что помещики, попы и буржуазия угнетенных наций нередко прикрывают националистическими лозунгами стремления разделить рабочих и одурачить их, заключая за их спиной сделки с помещиками и буржуазией господствующей нации в ущерб трудящимся массам всех наций.

* * *

Совещание ставит в порядок дня партийного съезда вопрос о национальной программе. Совещание приглашает ЦК, партийную прессу и местные организации возможно подробнее освещать (в брошюрах, дискуссиях и т. д.) национальный вопрос.

Написано в сентябре 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 57 — 59

 

Из статьи

«КАПИТАЛИЗМ И ИММИГРАЦИЯ РАБОЧИХ»

Капитализм создал особый вид переселения народов. Быстро развивающиеся в промышленном отношении страны, вводя больше машин, вытесняя отсталые страны с мирового рынка, поднимают заработную плату выше среднего и привлекают наемных рабочих из отсталых стран.

Сотни тысяч рабочих перебрасываются таким образом за сотни и тысячи верст. Передовой капитализм втягивает их насильно в свой круговорот, вырывает их из захолустья, делает их участниками всемирно-исторического движения, ставит их лицом к лицу с могучим, объединенным, международным классом промышленников.

Нет сомнения, что только крайняя нищета заставляет людей покидать родину, что капиталисты эксплуатируют самым бессовестным образом рабочих-переселенцев. Но только реакционеры могут закрывать глаза на прогрессивное значение этого современного переселения народов. Избавления от гнета капитала нет и быть не может вне дальнейшего развития капитализма, вне классовой борьбы на почве его. А к этой борьбе именно и привлекает капитализм трудящиеся массы всего мира, ломая затхлость и заскорузлость местной жизни, разрушая национальные перегородки и предрассудки, соединяя вместе рабочих всех стран на крупнейших фабриках и рудниках Америки, Германии и т. д. ...

Чем более отстала страна, тем больше она дает необученных, «черных», сельских рабочих. Передовые нации захватывают себе, так сказать, лучшие виды заработков, оставляя полудиким странам худшие виды заработков. Европа вообще («остальные страны») дает Германии 157 тыс. рабочих, из них свыше 8/10 (135 из 157) промышленных рабочих. Отсталая Австрия дает только 6/10 (162 из 263) промышленных рабочих. Самая отсталая Россия — всего 1/10 промышленных рабочих (34 из 308).

Таким образом, Россию бьют везде и во всем за ее отсталость. Но рабочие России, по сравнению с остальным населением, всего более вырываются из этой отсталости и дикости, всего больше дают отпора этим «милым» чертам своей родины, всего теснее сплачиваются в одну всемирно-освободительную силу с рабочими всех стран.

Буржуазия натравливает рабочих одной нации на рабочих другой, стараясь разъединить их. Сознательные рабочие, понимая неизбежность и прогрессивность ломки всех национальных перегородок капитализмом, стараются помочь просвещению и организации своих товарищей из отсталых стран.

За правду. 1913. 29 октября. № 22

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 89, 91—92

 

КРИТИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

Что национальный вопрос выдвинулся в настоящее время на видное место среди вопросов общественной жизни России, это очевидно. И воинствующий национализм реакции, и переход контрреволюционного, буржуазного либерализма к национализму (особенно великорусскому, а затем также польскому, еврейскому, украинскому и пр.), и, наконец, усиление националистических шатаний среди разных «национальных» (т. е. невеликорусских) с.-д., дошедшее до нарушения партийной программы,— все это безусловно обязывает нас уделить больше, чем прежде, внимания национальному вопросу.

Настоящая статья преследует специальную цель: рассмотреть в общей связи именно эти программные шатания марксистов и тоже-марксистов по национальному вопросу. В № 29 «Северной Правды» (от 5 сентября 1913 г. «Либералы и демократы в вопросе о языках») мне случилось говорить об оппортунизме либералов по национальному вопросу; на эту мою статью обрушилась с своей критикой оппортунистическая еврейская газета «Цайт» в статье г. Ф. Либмана. С другой стороны, с критикой программы российских марксистов но национальному вопросу выступил украинский оппортунист г. Лев Юркевич («Дзвiн», 1913, №№ 7—8). Оба эти писателя затронули так много вопросов, что для ответа им приходится коснуться самых различных сторон нашей темы. И, мне кажется, всего удобнее будет начать с перепечатки статьи из «Северной Правды».

I. ЛИБЕРАЛЫ И ДЕМОКРАТЫ В ВОПРОСЕ О ЯЗЫКАХ

Газеты отмечали неоднократно отчет кавказского наместника, отличающийся не черносотенством, а робким «либерализмом». Между прочим, наместник высказывается против искусственной русификации, т. е. обрусения нерусских народностей. На Кавказе представители нерусских народностей сами стараются научить детей по-русски, например в армянских церковных школах, в которых преподавание русского языка необязательно.

Указывая на это, одна из самых распространенных в России либеральных газет — «Русское Слово» (№ 198) делает тот справедливый вывод, что враждебное отношение в России к русскому языку «происходит исключительно» вследствие «искусственного» (надо было сказать: насильственного) насаждения русского языка.

«О судьбе русского языка беспокоиться нечего. Он сам завоюет себе признание во всей России»,— пишет газета. И это справедливо, ибо потребности экономического оборота всегда заставят живущие в одном государстве национальности (пока они захотят жить вместе) изучать язык большинства. Чем демократичнее будет строй России, тем сильнее, быстрее и шире разовьется капитализм, тем настоятельнее потребности экономического оборота будут толкать разные национальности к изучению языка, наиболее удобного для общих торговых сношений.

Но либеральная газета торопится побить себя и доказать свою либеральную непоследовательность.

«Вряд ли,— пишет она,— кто-нибудь даже из противников обрусения станет возражать, что в таком огромном государстве, как Россия, должен быть один общегосударственный язык и что таким языком... может быть только русский».

Логика навыворот! Маленькая Швейцария не теряет, а выигрывает от того, что в ней нет одного общегосударственного языка, а их целых три: немецкий, французский и итальянский. В Швейцарии 70% населения немцы (в России 43% великороссов), 22% — французы (в России 17% — украинцев), 7% — итальянцы (в России 6% —- поляков и 4 1/2% — белорусов). Если итальянцы в Швейцарии часто говорят по-французски в общем парламенте, то они делают это не из-под палки какого-нибудь дикого полицейского закона (такового в Швейцарии нет), а просто потому, что цивилизованные граждане демократического государства сами предпочитают язык, понятный для большинства. Французский язык не внушает ненависти итальянцам, ибо это — язык свободной, цивилизованной нации, язык, не навязываемый отвратительными полицейскими мерами.

Почему же «огромная» Россия, гораздо более пестрая, страшно отсталая, должна тормозить свое развитие сохранением какой бы то ни было привилегии для одного из языков? Не наоборот ли, господа либералы? Не должна ли Россия, если она хочет догнать Европу, покончить со всеми и всяческими привилегиями как можно скорее, как можно полнее, как можно решительнее?

Если отпадут всякие привилегии, если прекратится навязывание одного из языков, то все славяне легко и быстро научатся понимать друг друга и не будут пугаться «ужасной» мысли, что в общем парламенте раздадутся речи на разных языках. А потребности экономического оборота сами собой определят тот язык данной страны, знать который большинству выгодно в интересах торговых сношений. И это определение будет тем тверже, что его примет добровольно население разных наций, тем быстрее и шире, чем последовательнее будет демократизм, чем быстрее будет в силу этого развитие капитализма.

Либералы и к вопросу о языках, как и ко всем политическим вопросам, подходят как лицемерные торгаши, протягивающие одну руку (открыто) демократии, а другую руку (за спиной) крепостникам и полицейским. Мы против привилегий — кричит либерал, а за спиной выторговывает себе у крепостников то одну, то другую привилегию.

Таков всякий либерально-буржуазный национализм,— не только великорусский (он хуже всех, благодаря его насильственному характеру и родству с гг. Пуришкевичами), но и польский, еврейский, украинский, грузинский и всякий иной. Буржуазия всех наций и в Австрии и в России под лозунгом «национальной культуры» проводит на деле раздробление рабочих, обессиление демократии, торгашеские сделки с крепостниками о продаже народных прав и народной свободы.

Лозунг рабочей демократии не «национальная культура», а интернациональная культура демократизма и всемирного рабочего движения. Пусть буржуазия обманывает народ всякими «позитивными» национальными программами. Сознательный рабочий ответит ей: есть только одно решение национального вопроса (поскольку вообще возможно его решение в мире капитализма, мире наживы, грызни и эксплуатации) и это решение — последовательный демократизм.

Доказательства: Швейцария в Западной Европе — страна старой культуры и Финляндия в Восточной Европе — страна молодой культуры.

 Национальная программа рабочей демократии: никаких безусловно привилегий ни одной нации, ни одному языку; решение вопроса о политическом самоопределении наций, т. е. государственном отделении их, вполне свободным, демократическим путем; издание общегосударственного закона, в силу которого любое мероприятие (земское, городское, общинное и т. д. и т. п.), проводящее в чем бы то ни было привилегию одной из наций, нарушающее равноправие наций или права национального меньшинства, объявляется незаконным и недействительным — и любой гражданин государства вправе требовать отмены такого мероприятия, как противоконституционного, и уголовного наказания тех, кто стал бы проводить его в жизнь.

Национальной грызне различных буржуазных партий из-за вопросов о языке и т. д. рабочая демократия противопоставляет требование: безусловного единства и полного слияния рабочих всех национальностей во всех рабочих организациях, профессиональных, кооперативных, потребительных, просветительных и всяких иных, в противовес всяческому буржуазному национализму. Только такое единство и слияние может отстоять демократию, отстоять интересы рабочих против капитала,— который уже стал и все более становится интернациональным, — отстоять интересы развития человечества к новому укладу жизни, чуждому всяких привилегий и всякой эксплуатации.

 

2. «НАЦИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА»

Как видит читатель, статья в «Северной Правде» на одном из примеров, именно на вопросе об общегосударственном языке, поясняет непоследовательность и оппортунизм либеральной буржуазии, которая в национальном вопросе протягивает руку крепостникам и полицейским. Всякий понимает, что кроме вопроса об общегосударственном языке либеральная буржуазия поступает столь же предательски, лицемерно и тупоумно (даже с точки зрения интересов либерализма) по целому ряду других однородных вопросов.

Вывод отсюда? Вывод тот, что всякий либерально-буржуазный национализм несет величайшее развращение в рабочую среду, наносит величайший ущерб делу свободы и делу пролетарской классовой борьбы. Это тем опаснее, что прикрывается буржуазная (и буржуазно-крепостническая) тенденция лозунгом «национальной культуры». Во имя национальной культуры — великорусской, польской, еврейской, украинской и пр.— обделывают реакционные и грязные делишки черносотенцы и клерикалы, а затем и буржуа всех наций.

Таков факт современной национальной жизни, если смотреть на нее по-марксистски, т. е. с точки зрения классовой борьбы, если сличать лозунги с интересами и политикой классов, а не с пустыми «общими принципами», декламациями и фразами.

Лозунг национальной культуры есть буржуазный (а часто и черносотенно-клерикальный) обман. Наш лозунг есть интернациональная культура демократизма и всемирного рабочего движения.

Тут бундовец г. Либман срывается в бой и сокрушает меня следующей убийственной тирадой:

«Всякий, кто хоть немного знаком с национальным вопросом, знает, что интернациональная культура не есть иннациональная*  культура (культура без национальной формы); иннациональная культура, которая не должна быть ни русской, ни еврейской, ни польской, а только чистой культурой, есть бессмыслица; интернациональные идеи именно могут стать близкими рабочему классу только тогда, когда приноровлены к языку, на котором рабочий говорит, и к конкретным национальным условиям, в которых он живет; рабочий не должен быть равнодушен к положению и развитию своей национальной культуры, потому что через нее и только через нее получает он возможность принять участие в «интернациональной культуре демократизма и всемирного рабочего движения». Это давно известно, по обо всем этом В. И. и знать не хочет...»

Вдумайтесь в это типичное бундовское рассуждение, долженствующее, изволите видеть, разрушить выставленный мною марксистский тезис. С чрезвычайно самоуверенным видом, как человек, «знакомый с национальным вопросом», в качестве «давно известных» истин преподносит нам г. бундист обычные буржуазные взгляды.

Да, интернациональная культура не безнациональна, любезный бундист. Никто этого не говорил. Никто «чистой» культуры ни польской, ни еврейской, ни русской и т. д. не провозглашал, так что ваш пустой набор слов есть лишь попытка отвлечь внимание читателя и заслонить суть дела звоном слов.

В каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) — притом не в виде только «элементов», а в виде господствующей культуры. Поэтому «национальная культура» вообще есть культура помещиков, попов, буржуазии. Эту основную истину, азбучную для марксиста, бундист оставил в тени, «заговорил» своим набором слов, т. е. на деле против вскрытия и разъяснения классовой пропасти дал читателю затемнение ее. На деле бундист выступил, как буржуа, весь интерес которого требует распространения веры в внеклассовую национальную культуру.

Ставя лозунг «интернациональной культуры демократизма и всемирного рабочего движения», мы из каждой национальной культуры берем только ее демократические и ее социалистические элементы, берем их только и безусловно в противовес буржуазной культуре, буржуазному национализму каждой нации. Ни один демократ и тем более ни один марксист не отрицает равноправия языков или необходимости на родном языке полемизировать с «родной» буржуазией, пропагандировать антиклерикальные или антибуржуазные идеи «родному» крестьянству и мещанству — об этом нечего говорить, этими бесспорными истинами бундист загораживает спорное, т. е. то, в чем действительно заключается вопрос.

Вопрос в том, допустимо ли для марксистов ставить, прямо или косвенно, лозунг национальной культуры, или обязательно против него проповедовать на всех языках, «приноровляясь» ко всем местным и национальным особенностям — лозунг интернационализма рабочих.

Значение лозунга «национальной культуры» определяется не обещанием или добрым намерением данного интеллигентика «толковать» этот лозунг «в смысле проведения через него интернациональной культуры». Смотреть так было бы ребяческим субъективизмом. Значение лозунга национальной культуры определяется объективным соотношением всех классов данной страны и всех стран мира. Национальная культура буржуазии есть факт (причем, повторяю, буржуазия везде проводит сделки с помещиками и попами) . Воинствующий буржуазный национализм, отупляющий, одурачивающий, разъединяющий рабочих, чтобы вести их на поводу буржуазии,— вот основной факт современности.

Кто хочет служить пролетариату, тот должен объединять рабочих всех наций, борясь неуклонно с буржуазным национализмом и «своим» и чужим. Кто защищает лозунг национальной культуры,— тому место среди националистических мещан, а не среди марксистов.

Возьмите конкретный пример. Может великорусский марксист принять лозунг национальной, великорусской, культуры? Нет. Такого человека надо поместить среди националистов, а не марксистов. Наше дело — бороться с господствующей, черносотенной и буржуазной национальной культурой великороссов, развивая исключительно в интернациональном духе и в теснейшем союзе с рабочими иных стран те зачатки, которые имеются и в нашей истории демократического и рабочего движения. Бороться со своими великорусскими помещиками и буржуа, против его «культуры», во имя интернационализма, бороться, «приноровляясь» к особенностям Пуришкевичей и Струве,— вот твоя задача, а не проповедовать, не допускать лозунга национальной культуры.

То же самое относится к наиболее угнетенной и затравленной нации, еврейской. Еврейская национальная культура — лозунг раввинов и буржуа, лозунг наших врагов. Но есть другие элементы в еврейской культуре и во всей истории еврейства. Из 10 1/2 миллионов евреев на всем свете немного более половины живет в Галиции и России, отсталых, полудиких странах, держащих евреев насилием в положении касты. Другая половина живет в цивилизованном мире, и там нет кастовой обособленности евреев. Там сказались ясно великие всемирно-прогрессивные черты в еврейской культуре: ее интернационализм, ее отзывчивость на передовые движения эпохи (процент евреев в демократических и пролетарских движениях везде выше процента евреев в населении вообще).

Кто прямо или косвенно ставит лозунг еврейской «национальной культуры», тот (каковы бы ни были его благие намерения) — враг пролетариата, сторонник старого и кастового в еврействе, пособник раввинов и буржуа. Наоборот, те евреи-марксисты, которые сливаются в интернациональные марксистские организации с русскими, литовскими, украинскими и пр. рабочими, внося свою лепту (и по-русски и по-еврейски) в создание интернациональной культуры рабочего движения, те евреи — вопреки сепаратизму Бунда — продолжают лучшие традиции еврейства, борясь против лозунга «национальной культуры».

Буржуазный национализм и пролетарский интернационализм — вот два непримиримо-враждебные лозунга, соответствующие двум великим классовым лагерям всего капиталистического мира и выражающие две политики (более того: два миросозерцания) в национальном вопросе. Отстаивая лозунг национальной культуры, строя на нем целый план и практическую программу так называемой «культурно-национальной автономии», бундовцы на деле выступают проводниками буржуазного национализма в рабочую среду.

3. НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИЙ ЖУПЕЛ «АССИМИЛЯТОРСТВА»

Вопрос об ассимиляторстве**, т. е. об утрате национальных особенностей, о переходе в другую нацию, позволяет наглядно представить последствия националистических шатаний бундовцев и их единомышленников.

Г-н Либман, верно передавая и повторяя обычные доводы, вернее, приемы бундовцев, назвал требование единства и слияния рабочих всех национальностей данного государства в единых рабочих организациях (см. выше конец статьи из «Северной Правды») — «старой ассимиляторской россказней».

«Следовательно,— говорит по поводу заключения статьи в «Северной Правде» г. Ф. Либман,— на вопрос, к какой национальности вы принадлежите? рабочий должен отвечать: я социал-демократ».

Это наш бундовец считает верхом остроумия. На самом деле он разоблачает себя окончательно такими остротами и криком об «ассимиляторстве», направленными против последовательно-демократического и марксистского лозунга.

Развивающийся капитализм знает две исторические тенденции в национальном вопросе. Первая: пробуждение национальной жизни и национальных движений, борьба против всякого национального гнета, создание национальных государств. Вторая: развитие и учащение всяческих сношений между нациями, ломка национальных перегородок, создание интернационального единства капитала, экономической жизни вообще, политики, науки и т. д.

Обе тенденции суть мировой закон капитализма. Первая преобладает в начале его развития, вторая характеризует зрелый и идущий к своему превращению в социалистическое общество капитализм. С обеими тенденциями считается национальная программа марксистов, отстаивая, во-первых, равноправие наций и языков, недопустимость каких бы то ни было привилегий в этом отношении (а также право наций на самоопределение, о чем ниже особо), а во-вторых, принцип интернационализма и непримиримой борьбы против заражения пролетариата буржуазным национализмом, хотя бы и самым утонченным.

Спрашивается, о чем же идет речь у нашего бундовца, когда он вопиет к небу против «ассимиляторства»? О насилиях против наций, о привилегиях одной из наций он не мог здесь говорить, ибо тут не подходит вообще слово «ассимиляторство»; — ибо все марксисты, и порознь и как официальное единое целое, вполне определенно и недвусмысленно осудили самомалейшее национальное насилие, угнетение, неравноправие; — ибо, наконец, и в статье «Северной Правды», на которую обрушился бундовец, эта общемарксистская мысль выражена с безусловной решительностью.

Нет. Тут невозможны увертки. Г-н Либман осуждал «ассимиляторство», понимая под этим не насилия, не неравноправие, не привилегии. Остается ли что-нибудь реальное в понятии ассимиляторства за вычетом всякого насилия и всякого неравноправия?

Безусловно, да. Остается та всемирно-историческая тенденция капитализма к ломке национальных перегородок, к стиранию национальных различий, к ассимилированию наций, которая с каждым десятилетием проявляется все могущественнее, которая составляет один из величайших двигателей, превращающих капитализм в социализм.

Тот не марксист, тот даже не демократ, кто не признает и не отстаивает равноправия наций и языков, не борется со всяким национальным гнетом или неравноправием. Это несомненно. Но так же несомненно, что тот якобы марксист, который на чем свет стоит ругает марксиста иной нации за «ассимиляторство», на деле представляет из себя просто националистического мещанина. К этому малопочтенному разряду людей относятся все бундовцы и (как сейчас увидим) украинские национал-социалы вроде гг. Л. Юркевича, Донцова и К0.

Чтобы конкретно показать всю реакционность взглядов этих националистических мещан, приведем троякого рода данные.

Всего больше кричат против «ассимиляторства» российских ортодоксальных марксистов еврейские националисты в России вообще, бундовцы в том числе, в особенности. Между тем, как видно из вышеприведенных данных, из 10 1/2 миллионов евреев во всем мире около половины живет в цивилизованном мире, в условиях наибольшего «ассимиляторства», тогда как только несчастные, забитые, бесправные, задавленные Пуришкевичами (русскими и польскими) евреи России и Галиции живут в условиях наименьшего «ассимиляторства», наибольшего обособления, вплоть до «черты оседлости», «процентной нормы» и прочих пуришкевичевских прелестей.

Евреи в цивилизованном мире не нация, они всего больше ассимилировались,— говорят К. Каутский и О. Бауэр. Евреи в Галиции и в России не нация, они, к сожалению (и по вине не их, а Пуришкевичей), здесь еще каста. Таково бесспорное суждение людей, бесспорно знающих историю еврейства и учитывающих вышеприведенные факты.

О чем же говорят эти факты? О том, что против «ассимиляторства» могут кричать только еврейские реакционные мещане, желающие повернуть назад колесо истории, заставить ее идти не от порядков России и Галиции к порядкам Парижа и Нью-Йорка, а наоборот.

Против ассимиляторства никогда не кричали те всемирно-исторические прославленные лучшие люди еврейства, которые давали миру передовых вождей демократии и социализма. Против ассимиляторства кричат только благоговейные созерцатели еврейской «задней».

О том, в каких размерах идет вообще процесс ассимиляции наций при современных условиях передового капитализма, можно составить себе приблизительное представление, например, по данным об эмиграции в Соединенные Штаты Северной Америки. Европа отпустила туда за 10 лет, 1891 —1900 гг.,— 3,7 млн. человек, а за девять лет, 1901 — 1909 гг., — 7,2 млн. человек. Перепись 1900 года насчитала в Соединенных Штатах свыше 10 млн. человек иностранцев. Штат Нью-Йорк, в котором было по той же переписи свыше 78 тыс. австрийцев, 136 тыс. англичан, 20 тыс. французов, 480 тыс. немцев, 37 тыс. венгерцев, 425 тыс. ирландцев, 182 тыс. итальянцев, 70 тыс, поляков, 166 тыс. из России (большей частью евреи), 43 тыс. шведов и т. д.,— походит на мельницу, перемалывающую национальные различия. И то, что в крупных, интернациональных размерах происходит в Нью-Йорке, происходит также в каждом большом городе и фабричном поселке.

Кто не погряз в националистических предрассудках, тот не может не видеть в этом процессе ассимиляции наций капитализмом величайшего исторического прогресса, разрушения национальной заскорузлости различных медвежьих углов — особенно в отсталых странах вроде России.

Возьмите Россию и отношение великороссов к украинцам. Разумеется, всякий демократ, не говоря уже о марксисте, будет решительно бороться против неслыханного унижения украинцев и требовать полного равноправия их. Но было бы прямой изменой социализму и глупенькой политикой даже с точки зрения буржуазных «национальных задач» украинцев — ослаблять существующую теперь, в пределах одного государства, связь и союз украинского и великорусского пролетариата.

Г-н Лев Юркевич, называющий себя тоже «марксистом» (бедный Маркс!), дает образец этой глупенькой политики. В 1906 году,— пишет г. Юркевич,— Соколовский (Басок) и Лукашевич (Тучапский) утверждали, что украинский пролетариат совершенно обрусел и особая организация ему не нужна. Не пытаясь привести ни единого факта по существу вопроса, г. Юркевич обрушивается за это на обоих, истерически вопя — совершенно в духе самого низкопробного, тупого и реакционного национализма — что это-де «национальная пассивность», «национальное отречение», что эти люди «раскололи (!!) украинских марксистов» и т. п. У нас теперь, несмотря на «подъем национального украинского сознания среди рабочих», меньшинство рабочих «национально сознательно», а большинство,— уверяет г. Юркевич,— «находится еще под влиянием российской культуры». И наше дело,— восклицает националистический мещанин,— «не идти за массами, а вести их за собой, выяснять им национальные задачи (национальну справу)» («Дзвш», с. 89).

Все это рассуждение г. Юркевича — целиком буржуазно-националистическое. Но даже с точки зрения буржуазных националистов, из которых одни хотят полного равноправия и автономии Украины, а другие — независимого украинского государства, это рассуждение не выдерживает критики. Противником освободительных стремлений украинцев является класс помещиков великорусских и польских, затем буржуазия тех же двух наций. Какая общественная сила способна к отпору этим классам? Первое десятилетие XX века дало фактический ответ: эта сила исключительно рабочий класс, ведущий за собой демократическое крестьянство. Стремясь разделить и тем ослабить действительно демократическую силу, при победе которой было бы невозможно национальное насилие, г. Юркевич изменяет интересам не только демократии вообще, но и своей родины, Украины. При едином действии пролетариев великорусских и украинских свободная Украина возможна, без такого единства о ней не может быть и речи.

Но марксисты не ограничиваются буржуазно-национальной точкой зрения. Уже несколько десятилетий вполне определился процесс более быстрого экономического развития юга, т. е. Украины, привлекающей, из Великороссии десятки и сотни тысяч крестьян и рабочих в капиталистические экономии, на рудники, в города. Факт «ассимиляции» — в этих пределах — великорусского и украинского пролетариата несомненен. И этот факт безусловно прогрессивен. Капитализм ставит на место тупого, заскорузлого, оседлого и медвежьи-дикого мужика великоросса или украинца подвижного пролетария, условия жизни которого ломают специфически национальную узость как великорусскую, так и украинскую. Допустим, что между Великороссией и Украиной станет со временем государственная граница,— и в этом случае историческая прогрессивность «ассимиляции» великорусских и украинских рабочих будет несомненна, как прогрессивно перемалывание наций в Америке. Чем свободнее станет Украина и Великороссия, тем шире и быстрее будет развитие капитализма, который тогда еще сильнее будет привлекать рабочих всех наций из всех областей государства и из всех соседних государств (если бы Россия оказалась соседним государством по отношению к Украине) рабочую массу в города, на рудники, на заводы.

Г-н Лев Юркевич поступает, как настоящий буржуа и притом близорукий, узкий, тупой буржуа, т. е. как мещанин, когда он интересы общения, слияния, ассимиляции пролетариата двух наций отбрасывает прочь ради моментального успеха украинской национальной справы. Национальная справа — сначала, пролетарская — потом, говорят буржуазные националисты и гг. Юркевичи, Донцовы и т. п. горе-марксисты за ними. Пролетарская справа — прежде всего, говорим мы, ибо она обеспечивает не только длительные, коренные интересы труда и интересы человечества, но и интересы демократии, а без демократии немыслима ни автономная, ни независимая Украина.

Наконец, в необыкновенно богатом националистическими перлами рассуждении г. Юркевича надо отметить еще следующее. Меньшинство украинских рабочих — национально сознательно, говорит он,— «большинство находится еще под влиянием русской культуры» (бiльшiсть перебувае ще пiд виливом росiйcькоi культури).

Когда речь идет о пролетариате, это противопоставление украинской культуры в целом великорусской культуре, тоже в целом, означает самое бесстыдное предательство интересов пролетариата в пользу буржуазного национализма.

Есть две нации в каждой современной нации — скажем мы всем национал-социалам. Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре. Есть великорусская культура Пуришкевичей, Гучковых и Струве,— но есть также великорусская культура, характеризуемая именами Чернышевского и Плеханова. Есть такие же две культуры в украинстве, как и в Германии, Франции, Англии, у евреев и т. д. Если большинство украинских рабочих находится под влиянием великорусской культуры, то мы знаем твердо, что наряду с идеями великорусской поповской и буржуазной культуры действуют тут и идеи великорусской демократии и социал-демократии. Борясь с первого рода «культурой», украинский марксист всегда выделит вторую культуру и скажет своим рабочим: «всякую возможность общения с великорусским сознательным рабочим, с его литературой, с его кругом идей обязательно всеми силами ловить, использовать, закреплять, этого требуют коренные интересы и украинского и великорусского рабочего движения».

Если украинский марксист даст себя увлечь вполне законной и естественной ненавистью к великороссам-угнетателям до того, что он перенесет хотя бы частичку этой ненависти, хотя бы только отчуждение, на пролетарскую культуру и пролетарское дело великорусских рабочих, то этот марксист скатится тем самым в болото буржуазного национализма. Точно так же и великорусский марксист скатится в болото национализма, не только буржуазного, но и черносотенного, если он забудет хоть на минуту требование полного равноправия украинцев или их право на образование самостоятельного государства.

Великорусские и украинские рабочие должны вместе и, пока они живут в одном государстве, в самом тесном организационном единстве и слиянии отстаивать общую или интернациональную культуру пролетарского движения, относясь с абсолютной терпимостью к вопросу о языке пропаганды и об учете чисто местных или чисто национальных частностей в этой пропаганде. Таково безусловное требование марксизма. Всякая проповедь отделения рабочих одной нации от другой, всякие нападки на марксистское «ассимиляторство», всякое противопоставление в вопросах, касающихся пролетариата, одной национальной культуры в целом другой якобы целой национальной культуре и т. п. есть буржуазный национализм, с которым обязательна беспощадная борьба.

 

4. «КУЛЬТУРНО-НАЦИОНАЛЬНАЯ АВТОНОМИЯ»

Вопрос о лозунге «национальной культуры» имеет для марксистов громадное значение не только потому, что он определяет идейное содержание всей нашей пропаганды и агитации по национальному вопросу в отличие от пропаганды буржуазной,— но и потому еще, что целая программа пресловутой культурно-национальной автономии построена на этом лозунге.

Основной, принципиальный грех этой программы тот, что она стремится воплотить в жизнь самый утонченный и самый абсолютный, до конца доведенный, национализм. Суть этой программы: каждый гражданин записывается в ту или иную нацию, и каждая нация составляет юридическое целое, с правом принудительного обложения своих членов, с национальными парламентами (сеймами), с национальными «статс-секретарями» (министрами).

Такая идея в применении к национальному вопросу похожа на идею Прудона в применении к капитализму. Не уничтожить капитализм и его основу — товарное производство, а очистить эту основу от злоупотреблений, от наростов и т. п.; не уничтожить обмен и меновую стоимость, а, наоборот, «конституировать» ее, сделать ее всеобщей, абсолютной, «справедливой», лишенной колебаний, кризисов, злоупотреблений —- вот идея Прудона.

Как мелкобуржуазен Прудон, как его теория абсолютирует, возводит в перл создания обмен и товарное производство, так мелкобуржуазна теория и программа «культурно-национальной автономии», абсолютирующая, возводящая в перл создания буржуазный национализм, очищающая его от насилия и несправедливостей и т. д.

Марксизм непримирим с национализмом, будь он самый «справедливый», «чистенький», тонкий и цивилизованный. Марксизм выдвигает на место всякого национализма — интернационализм, слияние всех наций в высшем единстве, которое растет на наших глазах с каждой верстой железной дороги, с каждым международным трестом, с каждым (международным по своей экономической деятельности, а затем и по своим идеям, по своим стремлениям) рабочим союзом.

Принцип национальности исторически неизбежен в буржуазном обществе, и, считаясь с этим обществом, марксист вполне признает историческую законность национальных движений. Но, чтобы это признание не превратилось в апологию национализма, надо, чтобы оно ограничивалось строжайше только тем, что есть прогрессивного в этих движениях,— чтобы это признание не вело к затемнению пролетарского сознания буржуазной идеологией.

Прогрессивно пробуждение масс от феодальной спячки, их борьба против всякого национального гнета, за суверенность народа, за суверенность нации. Отсюда безусловная обязанность для марксиста отстаивать самый решительный и самый последовательный демократизм во всех частях национального вопроса. Это — задача, главным образом, отрицательная. А дальше ее идти в поддержке национализма пролетариат не может, ибо дальше начинается «позитивная» (положительная) деятельность буржуазии, стремящейся к укреплению национализма.

Скинуть всякий феодальный гнет, всякое угнетение наций, всякие привилегии одной из наций или одному из языков — безусловная обязанность пролетариата, как демократической силы, безусловный интерес пролетарской классовой борьбы, которая затемняется и задерживается национальной грызней. Но содействовать буржуазному национализму за этими, строго ограниченными, в определенные исторические рамки поставленными пределами — значит изменять пролетариату и становиться на сторону буржуазии. Тут есть грань, которая часто бывает очень тонка и о которой совсем забывают бундовские и украинские национал-социалы.

Борьба против всякого национального гнета — безусловно да. Борьба за всякое национальное развитие, за «национальную культуру» вообще — безусловно нет. Экономическое развитие капиталистического общества показывает нам во всем мире примеры недоразвитых национальных движений, примеры образования крупных наций из ряда мелких или в ущерб некоторым мелким, примеры ассимиляции наций. Принцип буржуазного национализма — развитие национальности вообще, отсюда исключительность буржуазного национализма, отсюда безвыходная национальная грызня. Пролетариат же не только не берется отстоять национальное развитие каждой нации, а, напротив, предостерегает массы от таких иллюзий, отстаивает самую полную свободу капиталистического оборота, приветствует всякую ассимиляцию наций за исключением насильственной или опирающейся на привилегии.

Закрепить национализм в известной, «по справедливости» отграниченной сфере, «конституировать» национализм, разгородить крепко и прочно все нации между собой посредством особого государственного учреждения — вот идейная основа и содержание культурно-национальной автономии. Эта мысль насквозь буржуазная и насквозь ложная. Никакого закрепления национализма пролетариат поддерживать не может,— напротив, он поддерживает все, помогающее стиранию национальных различий, падению национальных перегородок, все, делающее связи между национальностями теснее и теснее, все, ведущее к слиянию наций. Поступать иначе — значит встать на сторону реакционного националистического мещанства.

Когда проект культурно-национальной автономии обсуждался австрийскими с.-д. на их съезде в Брюнне (в 1899 г.), то на теоретическую оценку этого проекта почти не было обращено внимания. Но поучительно отметить, что указывалось два таких довода против этой программы: 1) она повела бы к усилению клерикализма; 2) «ее результатом было бы увековечение шовинизма, внесение его в каждую маленькую общину, в каждую маленькую группу» (стр. 92 официальных протоколов Брюннского съезда на немецком языке. Есть русский перевод в издании еврейской националистической партии «Серп»).

Не подлежит сомнению, что «национальная культура» в обычном значении этого слова, т. е. школы и т. д., находится в настоящее время под преобладающим влиянием клерикалов и буржуазных шовинистов во всех странах мира. Когда бундовцы, защищая «культурно-национальную» автономию, говорят, что конституирование наций сделает классовую борьбу внутри их чистой от всяких посторонних соображений, то это явная и смешная софистика. Серьезная классовая борьба во всяком капиталистическом обществе ведется прежде всего в области экономической и политической. Выделение отсюда области школьной, во-первых, нелепая утопия, ибо оторвать школу (как и «национальную культуру» вообще) от экономики и политики нельзя, а во-вторых, именно экономическая и политическая жизнь капиталистической страны заставляет на каждом шагу ломать нелепые и устарелые национальные перегородки и предрассудки, а выделение школьного и т. п. дела как раз консервировало бы, обострило, усилило «чистый» клерикализм и «чистый» буржуазный шовинизм.

В акционерных обществах сидят вместе, вполне сливаясь друг с другом, капиталисты разных наций. На фабрике работают вместе рабочие разных наций. При всяком действительно серьезном и глубоком политическом вопросе группировка идет по классам, а не по нациям. «Изъятие из ведения государства» школьного и т. п. дела и передача его нациям означает как раз попытку отделить от сливающей нации экономики наиболее, так сказать, идеологическую область общественной жизни, где всего легче «чистая» национальная культура или национальное культивирование клерикализма и шовинизма.

В практическом своем осуществлении план «экстерриториальной» (внеземельной, не связанной с землей, на которой та или иная нация живет) или «культурно-национальной» автономии означал бы только одно: разделение школьного дела по национальностям, т. е. введение национальных курий в школьном деле. Достаточно себе ясно представить эту действительную сущность знаменитого бундовского плана, чтобы понять всю его реакционность даже с точки зрения демократии, не говоря уже о точке зрения классовой борьбы пролетариата за социализм.

Один пример и один проект «национализации» школьного дела наглядно пояснят, в чем тут суть. В Соединенных Штатах Северной Америки до сих пор держится во всей жизни деление штатов на северные и южные; первые — с наибольшими традициями свободы и борьбы против рабовладельцев, вторые — с наибольшими традициями рабовладения, с остатками травли негров, с их экономической придавленностью, культурной приниженностью (44% неграмотных среди негров и 6% среди белых) и т. д. Так вот, в северных штатах негры учатся вместе с белыми, в одних школах. На юге есть особые — «национальные» или расовые, как угодно,— школы для негров. Кажется, это единственный пример «национализации» школы на деле.

На востоке Европы есть страна, где до сих пор возможны дела вроде дела Бейлиса, где евреи осуждены гг. Пуришкевичами на положение хуже негров. В этой стране возник недавно в министерстве проект национализации еврейской школы. К счастью, эта реакционная утопия едва ли осуществится, как и утопия австрийских мелких буржуа, отчаявшихся в осуществлении последовательной демократии, в прекращении национальной грызни и выдумавших футляры для наций в школьном деле, чтобы они не могли грызться из-за дележа школ..., но «конституировались» для вечной грызни одной «национальной культуры» против другой.

В Австрии культурно-национальная автономия осталась в значительной степени литераторской выдумкой, которую не взяли всерьез сами австрийские с.-д. Зато в России ее приняли в программу все буржуазные партии еврейства и несколько мещанских, оппортунистических элементов разных наций — например, бундовцы, ликвидаторы на Кавказе, конференция российских национальных партий левонароднического направления. (Эта конференция — заметим в скобках — состоялась в 1907 году, и ее решение принято было при воздержании русских с.-р. и польских социал- патриотов, P. P. S. Воздержание — удивительно характерный способ отношения эсеров и п.-п.-с-ов к важнейшему принципиальному вопросу в области национальной программы!)

В Австрии именно Отто Бауэр, главнейший теоретик «культурно-национальной автономии», посвятил специальную главу своей книги доказательству невозможности выставлять эту программу для евреев. В России, именно в еврействе, все буржуазные партии — и их подголосок Бунд — приняли эту программу***. Что это значит? Это значит, что история разоблачила политической практикой другого государства нелепость выдумки Бауэра, точно так же, как русские бернштейнианцы (Струве, Туган-Барановский, Бердяев и К0) разоблачили своей быстрой эволюцией от марксизма к либерализму действительное идейное содержание немецкой бернштейниады.

Ни австрийские, ни российские с.-д. не приняли «культурно-национальной» автономии в свою программу. Но буржуазные партии еврейства в самой отсталой стране и ряд мещанских якобы социалистических групп приняли ее, чтобы нести в утонченной форме идеи буржуазного национализма в рабочую среду. Факт этот говорит сам за себя.

_________________

Раз уже нам пришлось коснуться австрийской программы по национальному вопросу, нельзя не восстановить истины, часто извращаемой бундовцами. На Брюннском съезде была представлена чистая программа «культурно-национальной автономии». Это — программа южнославянской с.-д., § 2-ой ее гласит: «Каждый живущий в Австрии народ, без отношения к занимаемой его членами территории, составляет автономную группу, которая совершенно самостоятельно ведает всеми своими национальными (языковыми и культурными) делами». Эту программу защищал не только Кристан, но и влиятельный Элленбоген. Но она была снята, за нее не нашлось ни одного голоса. Принята программа территориалистическая, т. е. не создающая никаких национальных групп «без отношения к территории, занимаемой членами нации».

В принятой программе § 3-ий гласит: «Самоуправляющиеся области одной и той же нации образуют вместе национально-единый союз, который решает свои национальные дела вполне автономно» (ср. «Просвещение», 1913 г., № 4, с. 28). Ясно, что и эта компромиссная программа неверна. Поясним примером. Немецкая община колонистов в Саратовской губернии плюс немецкое предместье рабочих в Риге или в Лодзи плюс немецкий поселок под Питером и т. д. образуют «национально-единый союз» немцев в России. Очевидно, что требовать подобной вещи, закреплять такого союза с.-д. не могут, хотя они нисколько не отрицают, разумеется, свободы всяких союзов и в том числе союза любых общин любой национальности в данном государстве. Но выделением, по государственному закону, немцев и т. п. из разных местностей и классов России в единый немецко-национальный союз могут заниматься попы, буржуа, мещане, кто угодно — только не социал-демократы.

 

5. РАВНОПРАВИЕ НАЦИЙ И ПРАВА НАЦИОНАЛЬНОГО МЕНЬШИНСТВА

Самый распространенный прием российских оппортунистов при обсуждении национального вопроса, это — ссылаться на пример Австрии. В моей статье в «Северной Правде» (№ 10 «Просвещения», с. 96 — 98), на которую обрушились оппортунисты (г. Семковский в «Новой Рабочей Газете», г. Либман в «Цайт»), я утверждаю, что есть только одно решение национального вопроса, поскольку вообще возможно таковое в мире капитализма, и это решение — последовательный демократизм. В доказательство я ссылаюсь, между прочим, на Швейцарию.

Эта ссылка не нравится обоим, названным выше оппортунистам, которые пытаются опровергнуть ее или ослабить ее значение. Каутский, видите ли, сказал, что Швейцария — исключение; в Швейцарии-де совсем особая децентрализация, особая история, особые географические условия, расселение иноязычного населения чрезвычайно оригинальное и т. д. и т. д.

Все это — не более, как попытки уклониться от существа спора. Конечно, Швейцария — исключение в том смысле, что она — не цельное национальное государство. Но такое же исключение (или отсталость,— добавляет Каутский) — Австрия и Россия. Конечно, в Швейцарии лишь особые, оригинальные, исторические и бытовые условия обеспечили больше демократизма, чем в большинстве соседних с ней европейских стран.

Но при чем все это, если речь идет об образце, у которого надо заимствовать? Во всем мире являются, при современных условиях, исключением страны, в которых то или иное учреждение осуществлено на последовательно демократических началах. Разве это мешает нам, в нашей программе, отстаивать последовательный демократизм во всех учреждениях?

Особенность Швейцарии — ее история, ее географические и прочие условия. Особенность России — невиданная еще в эпоху буржуазных революций сила пролетариата и страшная общая отсталость страны, объективно вызывающая необходимость в исключительно быстром и решительном движении вперед, под угрозой всяческих минусов и поражений.

Мы вырабатываем национальную программу с точки зрения пролетариата; с которых же пор в образцы рекомендуется брать худшие примеры вместо лучших?

Не остается ли во всяком случае бесспорным и неоспоримым фактом, что национальный мир при капитализме осуществлен (поскольку он вообще осуществим) исключительно в странах последовательного демократизма?

Раз это бесспорно, то упорные ссылки оппортунистов на Австрию вместо Швейцарии остаются приемом вполне кадетским, ибо кадеты всегда списывают худшие, а не лучшие европейские конституции.

В Швейцарии три государственных языка, но законопроекты при референдуме печатаются на пяти языках, то есть кроме трех государственных на двух «романских» диалектах. На этих двух диалектах, по переписи 1900 года, говорит в Швейцарии 38 651 житель из 3 315 443, т. е. немного более одного процента. В армии офицерам и унтер-офицерам «предоставляется самая широкая свобода обращаться к солдатам на их родном языке». В кантонах Граубюндене и Валлисе (в каждом немного более ста тысяч жителей) оба диалекта пользуются полным равноправием****.

Спрашивается, надо ли нам проповедовать и отстаивать этот живой опыт передовой страны или заимствовать у австрийцев нигде еще в мире не испробованные (и самими австрийцами еще не принятые) выдумки вроде «экстерриториальной автономии»?

Проповедь этой выдумки есть проповедь разделения школьного дела по национальностям, т. е. прямо вредная проповедь. А опыт Швейцарии показывает, что на практике возможно и осуществлено обеспечение наибольшего (сравнительно) национального мира при последовательном (опять-таки сравнительно) демократизме всего государства.

«В Швейцарии,— говорят изучавшие этот вопрос люди,— нет национального вопроса в восточноевропейском смысле. Даже слово это (национальный вопрос) здесь неизвестно... Швейцария оставила борьбу национальностей далеко позади, в 1797 — 1803 годах»*****.

Это значит, что эпоха великой французской революции, давшая наиболее демократическое решение очередных вопросов перехода от феодализма к капитализму, сумела мимоходом, между прочим, «решить» и национальный вопрос.

И пусть попробуют теперь гг. Семковские, Либманы и прочие оппортунисты утверждать, что это «исключительно-швейцарское» решение неприменимо к любому уезду или даже части уезда России, где только на 200 000 жителей есть два диалекта сорока тысяч граждан, желающих пользоваться в своем крае полным равноправием в отношении языка!

Проповедь полного равноправия наций и языков выделяет в каждой нации одни только последовательно демократические элементы (т. е. только пролетариев), объединяя их не по национальности, а по стремлению к глубоким и серьезным улучшениям общего строя государства. Наоборот, проповедь «культурно-национальной автономии», несмотря на благие пожелания отдельных лиц и групп, разделяет нации и сближает на деле рабочих одной нации с ее буржуазией (принятие этой «культурно-национальной автономии» всеми буржуазными партиями еврейства).

В неразрывной связи с принципом полного равноправия стоит обеспечение прав национального меньшинства. В моей статье в «Северной Правде» этот принцип выражен почти так же, как в более позднем, официальном и более точном, решении совещания марксистов. Это решение требует «включения в конституцию основного закона, объявляющего недействительными какие бы то ни было привилегии одной из наций и какие бы то ни было нарушения прав национального меньшинства».

Г-н Либман пробует смеяться над этой формулировкой, спрашивая: «Откуда же это известно, в чем состоят права национального меньшинства?». Относится ли, дескать, к числу этих прав право на «свою программу» в национальных школах? Как велико должно быть национальное меньшинство, чтобы оно имело право иметь своих судей, чиновников, школы на родном языке? Г. Либман желает вывести из этих вопросов необходимость «положительной» национальной программы. На самом же деле эти вопросы показывают наглядно, какие реакционные вещи протаскивает наш бундист под прикрытием спора якобы о мелких деталях и частностях.

«Своя программа» в своей национальной школе!.. У марксистов, любезный национал-социал, есть общая школьная программа, требующая, например, безусловно светской школы. С точки зрения марксистов, в демократическом государстве недопустимо нигде и никогда отступление от этой общей программы (а заполнение ее какими-либо «местными» предметами, языками и проч. определяется решением местного населения). Из принципа же «изъять из ведения государства» школьное дело и отдать его нациям вытекает, что мы, рабочие, предоставляем «нациям» в нашем, демократическом, государстве тратить народные деньги на клерикальную школу! Г. Либман, сам того не замечая, наглядно пояснил реакционность «культурно-национальной автономии»!

«Как велико должно быть национальное меньшинство?» Этого не определяет даже излюбленная бундовцами австрийская программа: она гласит (еще короче и еще менее ясно, чем у нас) — «Право национальных меньшинств охраняется особым законом, который должен быть издан имперским парламентом» (§ 4 брюннской программы).

Почему же это никто не придирался к австрийским с.-д. с вопросом, каков именно этот закон? Какому именно меньшинству и какие именно права он должен обеспечить?

Потому, что все разумные люди понимают неуместность и невозможность определять в программе частности. Программа устанавливает лишь основные принципы. В данном случае основной принцип подразумевается у австрийцев и прямо выражен в решении последнего российского совещания марксистов. Этот принцип: недопущение никаких национальных привилегий и никакого национального неравноправия.

Возьмем конкретный пример, чтобы разъяснить вопрос бундовцу. В городе С.-Петербурге, по данным школьной переписи 18 января 1911 года, было в начальных школах министерства народного «просвещения» 48 076 учащихся. Из них было евреев 396, т. е. менее одного процента. Далее, было учащихся — 2 румын, 1 грузин, 3 армян, и т. д. Можно ли составить такую «положительную» национальную программу, чтобы охватить это разнообразие отношений и условий? (А Питер далеко еще, разумеется, не самый «пестрый» национальный город в России.) Кажется, даже специалисты по национальным «тонкостям», вроде бундовцев, не составят такой программы.

Между тем, будь в конституции государства основной закон о недействительности всякой меры, нарушающей права меньшинства,— любой гражданин мог бы требовать отмены распоряжения, которое отказало бы, например, в найме, на казенный счет, особых учителей еврейского языка, еврейской истории и т. п. или в предоставлении казенного помещения для лекций еврейским, армянским, румынским детям, даже одному грузинскому ребенку. Во всяком случае нет ничего невозможного в том, чтобы удовлетворить все разумные и справедливые желания национальных меньшинств на основе равноправия, и никто не скажет, чтобы пропаганда равноправия была вредна. Наоборот, пропаганда разделения школьного дела по нациям, пропаганда, например, особой еврейской школы для еврейских детей в Питере была бы безусловно вредна, а создание национальных школ для всяких национальных меньшинств, для 1, 2, 3 детей прямо-таки невозможно.

Далее, невозможно ни в каком общегосударственном законе определить, каково должно быть национальное меньшинство, чтобы оно имело право на особую школу или на особых учителей по дополнительным предметам и т. п.

Наоборот, общегосударственный закон о равноправии вполне может быть разработан детально и развит в специальных узаконениях, в постановлениях областных сеймов, городов, земств, общин и т. д.

 

6. ЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ И АВТОНОМИЯ

Г-н Либман пишет в своем возражении:

«Возьмите у нас Литву, Балтийский край, Польшу, Волынь, юг России и т. п.,— вы везде найдете смешанное население; нет ни одного города, где бы не было большого национального меньшинства. Как далеко ни провести децентрализации, везде найдутся в различных местностях (главным образом в городских общинах) различные национальности вместе, а именно демократизм отдает национальное меньшинство в руки национальному большинству. Но, как известно, В. И. относится враждебно к такому федеративному государственному устройству и бесконечной децентрализации, которые имеют место в Швейцарском союзе. Спрашивается, к чему он привел в пример Швейцарию?»

К чему я привел пример Швейцарии, было уже объяснено выше. Точно так же было объяснено, что проблема охраны прав национального меньшинства разрешима только путем издания общегосударственного закона в последовательно-демократическом, не отступающем от принципа равноправия, государстве. Но в приведенной цитате г. Либман повторяет еще одно из самых ходких (и самых неверных) возражений (или скептических замечаний), которые делаются обыкновенно против марксистской национальной программы и которые заслуживают поэтому разбора.

Марксисты, разумеется, относятся враждебно к федерации и децентрализации — по той простой причине, что капитализм требует для своего развития возможно более крупных и возможно более централизованных государств. При прочих равных условиях, сознательный пролетариат всегда будет отстаивать более крупное государство. Он всегда будет бороться против средневекового партикуляризма, всегда будет приветствовать возможно тесное экономическое сплочение крупных территорий, на которых бы могла широко развернуться борьба пролетариата с буржуазией.

Широкое и быстрое развитие производительных сил капитализмом требует больших, государственно-сплоченных и объединенных, территорий, на которых только и может сплотиться, уничтожая все старые, средневековые, сословные, узкоместные, мелконациональные, вероисповедные и прочие перегородки, класс буржуазии,— а вместе с ним и его неизбежный антипод — класс пролетариев.

О праве наций на самоопределение, т. е. на отделение и образование самостоятельного национального государства, мы будем говорить особо. Но, пока и поскольку разные нации составляют единое государство, марксисты ни в каком случае не будут проповедовать ни федеративного принципа, ни децентрализации. Централизованное крупное государство есть громадный исторический шаг вперед от средневековой раздробленности к будущему социалистическому единству всего мира, и иначе как через такое государство (неразрывно связанное с капитализмом) нет и быть не может пути к социализму.

Но непозволительно было бы забывать, что, отстаивая централизм, мы отстаиваем исключительно демократический централизм. На этот счет всякое мещанство вообще и националистическое мещанство (покойный Драгоманов в том числе) внесли такую путаницу в вопрос, что приходится снова и снова уделять время его распутыванию.

Демократический централизм не только не исключает местного самоуправления с автономией областей, отличающихся особыми хозяйственными и бытовыми условиями, особым национальным составом населения и т. п., а, напротив, необходимо требует и того и другого. У нас смешивают постоянно централизм с произволом и бюрократизмом. История России, естественно, должна была породить такое смешение, но оно остается все же безусловно непозволительным для марксиста.

Пояснить это всего легче будет на конкретном примере.

Роза Люксембург в своей обширной статье: «Национальный вопрос и автономия», среди многих забавных ошибок (о которых ниже), делает и ту особенно забавную ошибку, что требование автономии пробует ограничить одной только Польшей.

Но посмотрите сначала, как она определяет автономию.

Роза Люксембург признает — и, будучи марксисткой, обязана, конечно, признать,— что все важнейшие и существенные для капиталистического общества экономические и политические вопросы должны подлежать ведению отнюдь не автономных сеймов отдельных областей, а исключительно центрального, общегосударственного парламента. К этим вопросам относятся: политика таможенная, торгово-промышленное законодательство, пути сообщения и средства сношения (железные дороги, почта, телеграф, телефон и т. д.), войско, податная система, гражданское******  и уголовное право, общие принципы школьного дела (например, закон об исключительно-светской школе, о всеобщем обучении, о минимуме программы, о демократическом устройстве школьных порядков и т. п.), законодательство об охране труда, о политических свободах (право коалиций) и т. д. и т. п.

Ведению автономных сеймов подлежат — на основе общегосударственного законодательства — вопросы чисто местного, областного или чисто национального значения. Развивая и эту мысль с большой — чтобы не сказать: с чрезмерной — детальностью, Роза Люксембург указывает, например, на постройку железных дорог местного значения (№ 12, стр. 149), на местные шоссейные дороги (№ 14 — 15, стр. 376) и т. п.

Совершенно очевидно, что нельзя себе представить современного действительно демократического государства без предоставления такой автономии всякой области с сколько-нибудь существенными хозяйственными и бытовыми особенностями, с особым национальным составом населения и т. п. Принцип централизма, необходимого в интересах развития капитализма, не только не подрывается такой (местной и областной) автономией, а, напротив, именно проводится в жизнь — демократически, а не бюрократически — благодаря ей. Широкое, свободное, быстрое развитие капитализма сделалось бы невозможным, или по крайней мере было бы крайне затруднено без такой автономии, которая облегчает и концентрацию капиталов, и развитие производительных сил, и сплочение буржуазии и пролетариата в общегосударственном масштабе. Ибо бюрократическое вмешательство в чисто местные (областные, национальные и т. п.) вопросы есть одно из величайших препятствий экономическому и политическому развитию вообще и в частности одно из препятствий централизму в серьезном, в крупном, в основном.

Поэтому трудно удержаться от улыбки, читая, как наша великолепная Роза Люксембург старается с совершенно серьезным видом и с «чисто марксистскими» словами доказать применимость требования автономии только к одной Польше, только в виде исключения! Разумеется, тут нет ни капли патриотизма «своего прихода»,— тут одни только «деловые» соображения... например, относительно Литвы.

Роза Люксембург берег четыре губернии: Виленскую, Ковинскую, Гродненскую и Сувалкскую, уверяя читателей (и самое себя), что в них «главным образом» живут литовцы, причем, соединяя вместе население этих губерний, она получает процент литовцев = 23% всего населения, а если присоединить к литовцам жмудь, то 31% населения — менее трети. Вывод, разумеется, получается тот, что мысль об автономии Литвы «произвольна и искусственна» (№ 10, стр. 807).

Читатель, знакомый с общеизвестными недостатками нашей российской казенной статистики, сразу увидит ошибку Розы Люксембург. К чему было брать Гродненскую губернию, в которой литовцы составляют лишь 0,2%, две десятых процента? К чему было брать всю Виленскую губернию, а не один только Трокский уезд ее, в котором литовцы составляют большинство населения? К чему было брать всю Сувалкскую губернию, определяя число литовцев в 52% ее населения, а не литовские уезды этой губернии, т. е. 5 уездов из 7, в которых литовцы составляют 72% населения?

Смешно толковать об условиях и требованиях современного капитализма и брать не «современные» и не «капиталистические», а средневековые, крепостнические, казенно-бюрократические административные деления России, притом в самой грубой их форме (губернии, а не уезды). Ясно, как день, что не может быть и речи ни о какой, сколько-нибудь серьезной местной реформе в России без уничтожения этих делений и замены их действительно «современными», действительно отвечающими требованиям не казны, не бюрократии, не рутины, не помещиков, не попов, а капитализма делениями,— причем среди современных требований капитализма будет, несомненно, требование возможно большего единства национального состава населения, ибо национальность, тождество языка есть важный фактор для полного завоевания внутреннего рынка и для полной свободы экономического оборота.

Курьезно, что эту явную ошибку Розы Люксембург повторяет бундовец Медем, которому хочется доказать не «исключительные» особенности Польши, а негодность принципа национально-территориальной автономии (бундовцы за национально-экстерриториальную автономию!). Наши бундовцы и ликвидаторы собирают на всем свете все ошибки и все оппортунистические шатания социал-демократов разных стран и разных наций, забирая в свой багаж непременно самое худшее из всемирной социал-демократии: вырезки из бундовских и ликвидаторских писаний могли бы составить, вместе взятые, образцовый социал-демократический музей дурного вкуса.

Областная автономия — поучительно рассуждает Медем — годится для области, для «края», а не для округов латышского, эстонского и т. п. с населением от полумиллиона до 2-х миллионов,с пространством в одну губернию. «Это была бы не автономия, а простое земство... Над этим земством пришлось бы построить настоящую автономию...» и автор осуждает «ломку» старых губерний и уездов*******.

На деле «ломкой» и уродованием условий современного капитализма является сохранение средневековых, крепостнических, казенных административных делений. Только пропитанные духом этих делений люди могут «с ученым видом знатока» размышлять о противопоставлении «земства» и «автономии», заботясь о том, что, по шаблону, «автономия» должна быть для больших областей, а земство для маленьких. Современный капитализм вовсе не требует этих чиновничьих шаблонов. Почему не может быть автономных национальных округов с населением не только в 1/2 миллиона, но даже и в 50 000 жителей,— почему подобные округа не могут соединяться самым разнообразным образом с соседними округами разных размеров в единый автономный «край», если это удобно, если это нужно для экономического оборота,— все это остается тайной бундовца Медема.

Заметим, что брюннская национальная программа с.-д. становится целиком на почву национально-территориальной автономии, предлагая разделить Австрию «вместо исторических коронных земель» на «национально отграниченные» округа (§ 2 брюннской программы). Так далеко мы бы не пошли. Несомненно, что единый национальный состав населения — один из вернейших факторов для свободного и широкого, действительно современного, торгового оборота. Несомненно, что ни один марксист — и даже ни один решительный демократ не станет защищать австрийских коронных земель и русских губерний и уездов (они не так худы, как австрийские коронные земли, но все же очень худы), не станет оспаривать необходимости замены этих устарелых делений делениями, по возможности, по национальному составу населения. Несомненно, наконец, что для устранения всякого национального гнета крайне важно создать автономные округа, хотя бы самой небольшой величины, с цельным, единым, национальным составом, причем к этим округам могли бы «тяготеть» и вступать с ними в сношения и свободные союзы всякого рода, члены данной национальности, рассеянные по разным концам страны или даже земного шара. Все это бесспорно, все это можно оспаривать только с заскорузло-бюрократической точки зрения.

Но национальный состав населения — один из важнейших экономических факторов, но не единственный и не важнейший среди других. Города, например, играют важнейшую экономическую роль при капитализме, а города везде — и в Польше, и в Литве, и на Украине, и в Великороссии и т. д.— отличаются наиболее пестрым национальным составом населения. Отрывать города от экономически тяготеющих к ним сел и округов из-за «национального» момента нелепо и невозможно. Поэтому целиком и исключительно становиться на почву «национально-территориалистического» принципа марксисты не должны.

И гораздо правильнее австрийского то решение задачи, которое намечено последним совещанием российских марксистов. Это совещание выставило по данному вопросу положение:

«...необходима... широкая областная автономия» (конечно, не для оцной Польши, а для всех областей России) «и вполне демократическое местное самоуправление, при определении границ самоуправляющихся и автономных областей» (не границами теперешних губерний, уездов и т. п.), «а на основании учета самим местным населением хозяйственных и бытовых условий, национального состава населения и т. д.»

Национальный состав населения поставлен здесь рядом с другими условиями (в первую голову хозяйственными, затем бытовыми и т. д.), которые должны послужить основанием к установлению новых границ, соответствующих современному капитализму, а не казенщине и азиатчине. Местное население одно только может вполне точно «учесть» все эти условия, а на основании такого учета центральный парламент государства будет определять границы автономных областей и пределы ведения автономных сеймов.

* * *

Нам осталось еще рассмотреть вопрос о праве наций на самоопределение. По этому вопросу за «популяризацию» ошибок Розы Люксембург взялась целая коллекция оппортунистов всех национальностей: и ликвидатор Семковский, и бундовец Либман, и украинский национал-социал Лев Юркевич. Следующую статью мы посвятим этому, сугубо-запутанному всей «коллекцией», вопросу.

Написано в октябре —декабре 1913 г.

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 115—150

* Интер — между; ин — не; интернациональный — междунациональный, международный; иннациональный — ненациональный, ненародный, безнациональный, безнародный.

** Буквально — уподоблении, отождествлении.

*** 1 Что бундовцы с необыкновенным азартом часто отрицают факт принятия «культурно-национальной автономии» всеми буржуазными партиями еврейства, это понятно. Слишком явно этот факт вскрывает действительную роль Бунда. Когда один из бундовцев, г. Манин в «Луче», попробовал повторить свое отрицание, его вполне разоблачил Н. Скоп. (см. «Просвещение» № 3). Но когда г. Лев Юркевич в «Дзвше» (1913, № 7—8, с. 92) цитирует из «Просвещения» (№ 3, стр. 78) фразу Н. Ск.: «Бундистьт — вместе со всеми буржуазными еврейскими партиями и группами — давно отстаивают культурно-национальную автономию» и извращает эту цитату, выкидывая из нее слово «бундисты» и подменяя слова: «культурно-национальную автономию» словами: «национальных прав», то остается лишь развести руками!! Г-н Лев Юркевич — не только националист, не только поразительный невежда в истории с.-д. и их программе, но и прямой подделыватель цитат для ради пользы Бунда. Плохи же дела Бунда и господ Юркевичей!

**** См. Rene Henry : «La Suisse et la question des Langues», Bern, 1907 (Репе Анри: «Швейцария и вопрос о языках», Берн, 1907. Ред.).

***** См. Ed.Blocher: «Die Nationalitaten in der Schweiz», Brl., 1910 (Эд. Блохер: «Национальности в Швейцарии», Берлин, 1910. Ред.).

****** Роза Люксембург доходит в развитии своей мысли до деталей, упоминая, напр.,— и вполне справедливо — законодательство о разводе (№ 12, стр. 162 названного журнала).

******* В. Медем: «К постановке национального вопроса в России», «Вестник Европы», 1912, №№ 8 и 9.

 

О «КУЛЬТУРНО-НАЦИОНАЛЬНОЙ» АВТОНОМИИ

Сущность плана или программы так называемой «культурнонациональной» автономии (иначе: «создание учреждений, гарантирующих свободу национального развития») состоит в разделении школьного дела по национальностям.

На этой сущности тем более надо настаивать, чем чаще всякие открытые и прикрытые националисты (среди них бундовцы) пытаются затемнить ее.

Каждая нация, независимо от того, где живет любое принадлежащее к ней лицо (независимо от территории: отсюда название «экстерриториальной», внеземельной автономии), составляет единый государственно-признанный союз, ведающий национально-культурные дела. Главное из этих дел — школьное дело. Определение состава наций вольной записью каждого гражданина, независимо от его места жительства, в любой национальный союз обеспечивает абсолютную точность и абсолютную последовательность разделения школьного дела по национальностям.

Спрашивается, допустимо ли такое разделение с точки зрения демократии вообще и с точки зрения интересов пролетарской классовой борьбы в особенности?

Достаточно представить себе ясно сущность программы «культурно-национальной автономии», чтобы ответить на этот вопрос без колебаний,— безусловно недопустимо.

Пока разные нации живут в одном государстве, их связывают миллионы и миллиарды нитей экономического, правового и бытового характера. Как же можно вырвать школьное дело из этих связей? Можно ли его «изъять из ведения» государства, как гласит классическая, по рельефному подчеркиванию бессмыслицы, бундовская формулировка? Если экономика сплачивает живущие в одном государстве нации, то попытка разделить их раз навсегда для области «культурных» и в особенности школьных вопросов нелепа и реакционна. Напротив, надо добиваться соединения наций в школьном деле, чтобы в школе подготовлялось то, что в жизни осуществляется. В данное время мы наблюдаем неравноправие наций и неодинаковость их уровня развития; при таких условиях разделение школьного дела по национальностям фактически неминуемо будет ухудшением для более отсталых наций. В Америке в южных, бывших рабовладельческих, штатах до сих пор выделяют детей негров в особые школы, тогда как на севере белые и негры учатся вместе. В России возник недавно проект «национализации еврейской школы», т. е. отделения еврейских детей от детей других национальностей в особых школах. Нечего и прибавлять, что возник этот проект в самых реакционных, пуришкевичевских, кругах.

Нельзя быть демократом, отстаивая принцип разделения школьного дела по национальностям. Заметьте: мы рассуждаем пока с общедемократической, т. е. с буржуазно-демократической точки зрения.

Неизмеримо решительнее приходится выступить против разделения школьного дела по национальностям с точки зрения пролетарской классовой борьбы. Кто же не знает, что капиталисты всех наций данного государства сливаются самым тесным, неразрывным образом в акционерных предприятиях, в картелях и трестах, в союзах промышленников и т. п. против рабочих какой угодно национальности? Кто не знает, что в любом капиталистическом предприятии — начиная с громадных заводов, рудников и фабрик, продолжая торговыми фирмами и кончая капиталистическими землевладельческими хозяйствами — мы всегда, без всякого исключения, видим большую национальную пестроту рабочих, чем в захолустной, мирной, сонной деревне?

Городскому рабочему, который всего лучше знаком с развитым капитализмом и всего глубже воспринял — из всей своей жизни, впитал даже может быть с молоком матери психологию классовой борьбы,— такому рабочему невольно и неизбежно приходит в голову, что разделение школьного дела по национальностям не только вредная затея, но и прямо мошенническая, шарлатанская со стороны капиталистов. Рабочих можно раздробить, разделить, ослабить проповедью такой идеи, а еще более разделением народных школ по нациям, тогда как капиталистам, дети которых превосходно обеспечены богатыми частными школами и особо нанимаемыми учителями, ни в каком случае никаким раздроблением, никаким ослаблением никакая «культурно-национальная автономия» грозить не может.

На деле «культурно-национальная автономия», т. е. абсолютно чистое и последовательное разделение школьного дела по национальностям, выдумана не капиталистами (они пока погрубее приемы употребляют для разделения рабочих), а оппортунистической, мещанской интеллигенцией Австрии. Ни в одной из западноевропейских, демократических стран с пестрым национальным составом этой гениально-мещанской и гениально-националистической идеи нет и в помине. Только на востоке Европы, в отсталой, феодальной, клерикальной, чиновничьей Австрии, где всякая общественная и политическая жизнь застопорена мизерно-мелкой дракой (даже хуже: сварой, потасовкой) из-за языков, возникла эта идея отчаявшегося мелкого буржуа. Хоть бы разгородить раз навсегда все нации с абсолютной чистотой и последовательностью на «национальные курии» в школьном деле, если нельзя помирить кошку с собакой! — вот психология, породившая глупенькую «культурно-национальную автономию». Пролетариат, сознающий и ценящий свой интернационализм, не пойдет никогда на эту глупость утонченного национализма.

Не случайно, что в России приняли «культурно-национальную автономию» только все буржуазные партии еврейства, затем (в 1907 г.) конференция мелкобуржуазных, левонароднических партий разных наций и, наконец, мещанские, оппортунистические элементы околомарксистских групп, т. е. бундовцы и ликвидаторы(последние побоялись даже сделать это прямо открыто, вполне определенно). Не случайно, что с трибуны Государственной думы только националистически зараженный полуликвидатор Чхенкели да мелкий буржуа Керенский говорили о «культурно-национальной автономии».

Смешно вообще читать ликвидаторские и бундовские ссылки на Австрию по этому вопросу. Во-первых, почему для образца надо брать самую отсталую из национально-пестрых стран? Почему не самую передовую? Ведь это прием, похожий на прием плохих русских либералов, т. е. кадетов, которые образцов для конституции ищут более всего в отсталых странах, Пруссии, Австрии, а не в передовых, не во Франции, Швейцарии, Америке!

Во-вторых, беря австрийский пример, российские националистические мещане, т. е. бундовцы, ликвидаторы, левонародники и т. п., еще с своей стороны особо ухудшают его. У нас больше всего и в первую голову применяют в пропаганде и агитации план «культурно-национальной автономии» именно бундовцы (плюс все буржуазные партии еврейства, за которыми — не всегда сознавая это — плетутся бундовцы). Между тем именно на родине идеи «культурно-национальной автономии», в Австрии, основоположник этой идеи, Отто Бауэр, посвятил особую главу своей книги доказательству того, что невозможно к евреям применить идею «культурно-национальной автономии»!

Это доказывает лучше длинных речей, как мало последователен и верит в свою идею О. Бауэр, исключивший единственную экстерриториальную (не имеющую своей области) нацию из плана экстерриториальной автономии наций.

Это доказывает, как бундовцы перенимают у Европы старомодные планы, удесятеряя ошибки Европы, доходя до абсурда «в развитии» этих ошибок.

Ибо — это в-третьих,— австрийские с.-д. на съезде в Брюнне (1899) отвергли предложенную им программу «культурно-национальной автономии». Они приняли лишь компромисс в виде союза всех национально-отграниченных областей государства. В этом компромиссе нет ни экстерриториальности, ни разделения школьного дела по национальностям. По этому компромиссному проекту, самые передовые (в капиталистическом отношении) места поселения, города, фабрики, рудники, крупные сельские имения и т. п., не дробят школьного дела по национальностям!

Российский рабочий класс боролся и будет бороться с реакционной, вредной, мещанской, националистической идеей «культурно-национальной автономии».

За правду. 1913. 28 ноября. № 46

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 174 — 178

 

Письмо

С. Г. ШАУМЯНУ

6.XII. 1913

Дорогой друг! Очень рад был Вашему письму от 15. XI. Вы должны знать, что в моем положении страшно ценишь отзывы товарищей из России, особенно вдумчивых и занимающихся данным вопросом. Ваш быстрый отклик был поэтому для меня особенно приятен. Чувствуешь себя менее оторванным, когда получаешь такие письма. Но — довольно лирики. К делу.

1. Вы за государственный язык в России. Он «необходим; он имел и будет иметь крупное прогрессивное значение». Решительно несогласен. Я писал об этом давно в «Правде»* и пока не встречал опровержения. Ваш довод совсем меня не убеждает,— напротив. Прогрессивное значение русский язык имел для тьмы мелких и отсталых наций — бесспорно. Но неужели Вы не видите, что он имел бы прогрессивное значение еще в большем размере, если бы не было принуждения? Что же, разве «государственный язык» не означает палки, отбивающей от русского языка?? Как Вы не хотите понять той психологии, которая особенно важна в национальном вопросе и которая при малейшем принуждении поганит, пакостит, сводит на нет бесспорное прогрессивное значение централизации, больших государств, единого языка?? Но еще важнее экономика, чем психология: в России уже есть капиталистическая экономика, делающая русский язык необходимым. И Вы не верите в силу экономики и хотите костылями полицейской швали «подкрепить» экономику?? Неужели Вы не видите, что этим Вы уродуете экономику, тормозите ее?? Неужели отпадение паршивой полицейщины не удесятерит (утысячерит) вольные союзы охраны и распространения русского языка?? Нет, абсолютно несогласен с Вами и обвиняю Вас в koniglich preuBischer Sozialismus!!**

2. Вы против автономии. Вы только за областное самоуправление. Никак несогласен. Вспомните разъяснения Энгельса, что централизация вовсе не исключает местных «свобод». Почему Польше автономия, а Кавказу, Югу, Уралу нет?? Ведь пределы автономии определит центральный парламент! Мы за демократический централизм, безусловно. Мы против федерации. Мы за якобинцев против жирондистов. Но бояться автономии — в России... помилуйте, это смешно! Это реакционно. Приведите мне пример, придумайте пример, где автономия может стать вредной! Не приведете. А узкое толкование: только самоуправление — в России (и в Пруссии) на руку поганой полицейщине.

3. «Право на самоопределение не означает только право на отделение. Оно означает также право на федеративную связь, право на автономию», пишете Вы. Абсолютно несогласен. Оно не означает права на федерацию. Федерация есть союз равных, союз, требующий общего согласия. Как же может быть право одной стороны на согласие с ней другой стороны?? Это абсурд. Мы в принципе против федерации — она ослабляет экономическую связь, она негодный тип для одного государства. Хочешь отделиться? Проваливай к дьяволу, если ты можешь порвать экономическую связь или, вернее, если гнет и трения «сожительства» таковы, что они портят и губят дело экономической связи. Не хочешь отделяться? Тогда извини, за меня не решай, не думай, что ты имеешь «право» на федерацию.

«Право на автономию»?? Опять неверно. Мы за автономию для всех частей, мы за право отделения (а не за отделение всех!). Автономия есть наш план устройства демократического государства. Отделение вовсе не наш план. Отделения мы вовсе не проповедуем. В общем, мы против отделения. Но мы стоим за право на отделение ввиду черносотенного великорусского национализма, который так испоганил дело национального сожительства, что иногда больше связи получится после свободного отделения!!

Право на самоопределение есть исключение из нашей общей посылки централизма. Исключение это безусловно необходимо перед лицом черносотенного великорусского национализма, и малейший отказ от этого исключения есть оппортунизм (как у Розы Люксембург), есть глупенькая игра на руку великорусскому черносотенному национализму. Но исключение нельзя толковать расширительно. Ничего, абсолютно ничего кроме права на отделение здесь нет и быть не должно.

Я пишу об этом в «Просвещении»***. Напишите мне непременно подробнее, когда я окончу эти статьи (будут в 3-х книжках). Пошлю еще кое-что. Резолюцию проводил больше всего именно я. Летом читал рефераты по национальному вопросу и немножко штудировал его. Посему намерен «стоять крепко», хотя, конечно, ich lasse mich belehren****  товарищами, изучавшими вопрос больше и дольше.

 Против «изменения» программы,— против «национальной программы»?? И тут не согласен. Вы боитесь слов. Нечего их бояться. Все равно ее (программу) все изменяют тайком, подло, в худую сторону. Мы же в ее духе, в последовательно-демократическом духе, в марксистском (антиавстрийском) духе определяем, прецизируем, развиваем, закрепляем. Это надо было сделать. Пусть сунутся теперь оппортунистические (бундовские, ликвидаторские, народнические) сволочи — пусть дадут свои столь же точные и столь же полные ответы на все наши вопросы, затронутые и решенные в нашей резолюции. Пусть попробуют. Нет, мы не «спасовали» перед оппортунистами, а разбили их по всем пунктам!

— Популярная брошюра по национальному вопросу очень нужна. Пишите. Жду ответа и крепко, крепко жму руку.

Ваш В. И.

Привет всем друзьям.

Полн. собр. соч. Т. 48. С. 233—236

* См.: Ленин В. И. Либералы и демократы в вопросе о языках//Полн. собр. соч. Т. 23. С. 423-426. Ред.

** Королевско-прусском социализме. Ред.

*** См.: Ленин В. И. Критические заметки по национальному вопросу//Полн. собр. соч. Т. 24. С. 113-150. Ред.

**** Я прислушаюсь к мнению, высказанному. Ред.

 

КАДЕТЫ И «ПРАВО НАРОДОВ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ»

Летом текущего года газета «Речь», главный либеральный орган в России, поместила статью г. Мих. Могилянского о всеукраинском съезде студенчества в Львове. В газете «Рабочая Правда» указывалось на то, что г. Могилянский совершенно недопустимым (для демократа или желающего слыть демократом человека) образом осыпал бранными словами украинский сепаратизм, проповедуемый, между прочим, г. Донцовым. Было отмечено сразу, что речь идет вовсе не о согласии или несогласии с г. Донцовым, против которого выступают многие украинские марксисты. Речь шла о том, что недопустимо разносить «сепаратизм», как «бред» и авантюризм, что это прием шовинистический, что, критикуя тот или иной план сепарации (отделения), обязательно великорусскому демократу агитировать за свободу отделения, за право на отделение.

Как видит читатель, это — принципиальный, программный вопрос, касающийся обязанностей демократии вообще.

И вот теперь, полгода спустя, г. Мих. Могилянский выступает в «Речи» (№ 331) снова по этому пункту, отвечая не нам, а г. Донцову, который резко напал на «Речь» в львовской газете «Шляхи», отметив в то же время, что «шовинистический выпад «Речи» надлежащим образом запятнала только русская с.-д. пресса».

Возражая г. Донцову, г. Могилянский троекратно заявляет, что «критика рецептов г. Донцова ничего общего не имеет с отрицанием права наций на самоопределение».

Это заявление сотрудника либеральной «Речи» чрезвычайно важно, и мы приглашаем читателей с особенным вниманием отнестись к нему. Чем реже гг. либералы от ходячей политически- оппозиционной сплетни соглашаются перейти к установлению и анализу основных и существенных истин демократии, тем настойчивее надо звать к серьезной оценке каждого случая подобного перехода.

Признает ли наша конституционно-«демократическая» партия право наций на самоопределение или нет? — вот интересный вопрос, нечаянно задетый г. Могилянским.

Он троекратно делает свою оговорку, но прямого ответа на этот вопрос не дает! Он хорошо знает, что ни в программе к.-д. партии, ни в повседневной политической проповеди (пропаганде и агитации) этой партии нельзя найти прямого, точного, ясного ответа на этот вопрос.

«Следует сказать,— пишет г. Могилянский,— что и «право наций на самоопределение» не является каким-то фетишем, не допускающим критики: нездоровые условия жизни нации могут порождать нездоровые тенденции в национальном самоопределении, и вскрывать последние еще не значит отрицать право наций на самоопределение».

Вот — образчик тех либеральных уверток, перепевы которых вы можете встретить у гг. Семковских на страницах ликвидаторской газеты! О да, г. Могилянский, ни одно демократическое право не есть «фетиш», ни в одном из них нельзя забывать, например, классового содержания. Все общедемократические требования суть буржуазно-демократические требования, но из этого только анархисты и оппортунисты могут делать вывод против самой последовательной защиты этих требований пролетариатом.

Разумеется, право на самоопределение одно дело, а целесообразность самоопределения, отделения той или иной нации в том или ином случае — другое дело. Это азбука. Но признает ли г. Могилянский, признают ли либералы России, признает ли к.-д. партия долг демократа проповедовать массам — особенно великорусским — важное значение этого права? его насущность?

Нет, нет и нет. Вот что обходит, вот что прячет г. Могилянский. Вот где один из корней национализма и шовинизма кадетов — не только Струве, Изгоева и других откровенных кадетов, но и дипломатов кадетской партии вроде Милюкова, и обывателей этой партии вроде... Но имена не важны!

Сознательный рабочий России не забудет, что кроме национал- реакционеров есть у нас и национал-либералы, появляются начатки и национал-демократизма (вспомните г. Пешехонова в № 8 «Русского Богатства» за 1906 г. с призывом к «осторожности» насчет националистических предрассудков великорусского мужика).

Для борьбы с язвой национализма во всех ее формах очень важное значение имеет проповедь права на самоопределение.

Пролетарская правда. 1913. 11 декабря. № 4

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 208 — 210

 

НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОСТАВ УЧАЩИХСЯ В РУССКОЙ ШКОЛЕ

Чтобы иметь более точное представление о плане «культурно-национальной автономии», который сводится к разделению школьного дела по национальностям, полезно взять конкретные данные о  национальном составе учащихся в русских школах. Относительно петербургского учебного округа такие данные собраны переписью школ 18 января 1911 года.

Вот данные о распределении учащихся в начальных школах министерства народного просвещения по родному языку учащихся. Данные относятся ко всему с.-петербургскому учебному округу, а в скобках мы приводим цифры относительно С.-Петербурга. Под именем «русского языка» чиновники постоянно смешивают великорусский, белорусский и украинский («малороссийский», по казенному наименованию). Всего учащихся — 265 660 (48 076).

Русский — 232 618 (44 223); польский — 1737 (780); чешский — 3 (2); литовский — 84 (35); латышский — 1371 (113); жмудский — 1 (0); французский — 14 (13); итальянский — 4 (4); румынский — 2 (2); немецкий — 2408 (845); шведский — 228 (217); норвежский — 31 (0); датский — 1 (1); голландский — 1 (0); английский — 8 (7); армянский — 3 (3); цыганский — 4 (0); еврейский — 1196 (396).; грузинский — 2 (1); осетинский — 1 (0); финский — 10 750 (874); карельский — 3998 (2); чудский — 247 (0); эстонский — 4723 (536); лопарский — 9 (0); зырянский — 6008 (0); самоедский — 5 (0); татарский — 63 (13); персидский — 1 (1); китайский — 1 (1); неизвестно какой — 138 (7).

Таковы сравнительно точные данные. Они. показывают громадную национальную пестроту населения,— хотя относятся к одному из наиболее великорусских районов России. Сразу видна наибольшая национальная пестрота крупного города С.-Петербурга. Это — явление не случайное, а закон капитализма во всех странах и во всех концах мира. Крупные города, фабричные, горнозаводские, железнодорожные, вообще торговые и промышленные поселки неизбежно отличаются наибольшей национальной пестротой населения, а как раз этого рода поселения и растут всего быстрее, постоянно отнимая все большую и большую долю жителей у захолустной деревни.

Попробуйте теперь к этим данным живой жизни прикинуть ту мертвую утопию националистических мещан, которая называется «культурно-национальной автономией» или (в переводе бундовцев) «изъятием из ведения государства» вопросов национальной культуры, т. е. в первую голову школьного дела.«Из ведения государства изъемлется» школьное дело и передается в руки 23-х (относительно Петербурга) «национальных союзов», развивающих каждый «свою» «национальную культуру»!!

Смешно даже тратить слова для доказательства нелепости и реакционности подобной «национальной программы».

Ясно, как день, что проповедь подобного плана на деле означает проведение или поддержку идей буржуазного национализма, шовинизма и клерикализма. Интересы демократии вообще, а интересы рабочего класса в особенности, требуют как раз обратного: надо добиваться слияния детей всех национальностей в единых школах данной местности; надо, чтобы рабочие всех национальностей сообща проводили ту пролетарскую политику в школьном деле, которую так хорошо выразил депутат владимирских рабочих Самойлов от имени российской социал-демократической рабочей фракции Государственной думы. Против какого бы то ни было деления школьного дела по национальностям мы должны выступать самым решительным образом.

Не о том, чтобы разгородить нации так или иначе в школьном деле, должны мы заботиться, а наоборот — о том. чтобы создать основные демократические условия мирного сожительства наций на основе равноправия. Не «национальную культуру» должны поднимать мы на щит, а разоблачать клерикальный и буржуазный характер этого лозунга во имя интернациональной (международной) культуры всемирного рабочего движения.

Но возможно ли, спросят нас, обеспечить на основе равноправия интересы одного грузинского ребенка среди 48 076 школьников Петербурга? Мы ответим на это: создать особую грузинскую школу в Петербурге на основах грузинской «национальной культуры» — невозможно, а проповедь такого плана есть несение вредных идей в народную массу.

Но мы не будем отстаивать ничего вредного и добиваться ничего невозможного, требуя для этого ребенка дарового казенного помещения для лекций грузинского языка, грузинской истории и т. д.. перевода для него грузинских книг из центральной библиотеки, оплаты казной части расходов по вознаграждению грузинского учителя и т. п. При действительной демократии, при полном изгнании бюрократизма и «нередоновщины» из школы, этого вполне может добиться население. А добиться этой действительной демократии нельзя иначе как при условии слияния рабочих всех национальностей.

Проповедовать особые национальные школы для каждой «национальной культуры» — реакционно. Но при условии действительной демократии вполне можно обеспечить интересы преподавания на родном языке, родной истории и пр. без разделения школ по национальностям. А полное местное самоуправление означает невозможность навязать что-либо насильно — к примеру скажем — 713 карельским детям Кемского уезда (где русских детей только 514) или 681 зырянскому ребенку Печорского уезда (153 русских), или 267 латышам Новгородского уезда (свыше 7000 русских) и т. д., и т. д.

Проповедь неосуществимой культурно-национальной автономии есть нелепость, которая только раздробляет рабочих идейно уже сейчас. Проповедь слияния рабочих всех национальностей облегчает успех пролетарской классовой солидарности, способной гарантировать равноправие и наиболее мирное сожительство всех национальностей.

Пролетарская правда. 1913. 14 декабря. № 7

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 219—222

 

О НАЦИОНАЛЬНОЙ ПРОГРАММЕ РСДРП

Совещание ЦК приняло напечатанную в «Извещении» резолюцию по национальному вопросу и поставило вопрос о национальной программе в порядок дня съезда.

Почему и каким образом национальный вопрос выдвинулся в настоящий момент на видное место — и во всей политике контрреволюции, и в классовом самосознании буржуазии, и в пролетарской с.-д. партии России,— это подробно указано в самой резолюции. Останавливаться на этом, ввиду полной ясности положения дел, едва ли есть надобность. В теоретической марксистской литературе это положение дел и основы национальной программы с.-д. уже были освещены за последнее время (в первую голову здесь выдвигается статья Сталина). Поэтому в настоящей статье мы считаем уместным ограничиться чисто партийной постановкой вопроса и пояснениями того, чего задавленная столыпински-маклаковским гнетом легальная печать сказать не может.

Социал-демократия в России складывается, целиком опираясь на опыт старших стран, т. е. Европы, и на теоретическом выражении этого опыта, именно марксизме. Своеобразие нашей страны и своеобразие исторического момента создания в ней социал-демократии состоит в том, во-1-х, что у нас — в отличие от Европы — социал-демократия начала складываться до буржуазной революции и продолжает складываться во время ее. Во-2-х, у нас неизбежная борьба за выделение пролетарской демократии из общебуржуазной и мелкобуржуазной,— борьба, в основе одинаковая с той, которую пережили все страны,— идет при условиях полной теоретической победы марксизма на Западе и у нас. Поэтому форма этой борьбы — не столько борьба за марксизм, сколько борьба за или против мелкобуржуазных теорий, прикрываемых «почти марксистской» фразой.

Так обстоит дело, начиная с «экономизма» (1895 — 1901) и «легального марксизма» (1895—1901, 1902). Только люди, боящиеся исторической правды, могут забывать теснейшую, непосредственную связь и родство этих течений с меньшевизмом (1903 — 1907) и ликвидаторством (1908 — 1913).

В национальном вопросе старая «Искра», подготовлявшая в 1901 — 1903 годах и подготовившая программу РСДРП вместе с первым и коренным обоснованием марксизма в теории и практике рабочего движения России, боролась, как и в остальных вопросах, с мелкобуржуазным оппортунизмом. Выражался он в националистических увлечениях или шатаниях Бунда в первую голову. С национализмом Бунда вела упорную борьбу старая «Искра», и забывать об этой борьбе значит опять-таки становиться Иваном Непомнящим, отсекать себя от исторической и идейной базы всего с.-д. рабочего движения России.

С другой стороны, при окончательном утверждении программы РСДРП в августе 1903 года на втором съезде шла борьба — не отмеченная в протоколах съезда, ибо дело было в программной комиссии, которую посещал почти весь съезд,— борьба против неуклюжей попытки нескольких польских с.-д. подвергнуть сомнению «право наций на самоопределение», т. е. сбиться на оппортунизм и национализм совсем с другой стороны.

И теперь, десять лет спустя, борьба идет по тем же двум основным линиям, что доказывает равным образом в свою очередь глубокую связь этой борьбы со всеми объективными условиями национального вопроса в России.

В Австрии отвергли на Брюннском съезде (1899) программу «культурно-национальной автономии» (защищавшуюся Кристаном, Элленбогеном и др. и выраженную в проекте южных славян). Принята территориальная национальная автономия, и только пропаганда социал-демократией обязательного союза всех национальных областей есть компромисс с идеей «культурно-национальной автономии». Неприложимость этой идеи к еврейству особо и специально подчеркнута главными теоретиками несчастной идеи.

В России — как и всегда — нашлись люди, сделавшие своей задачей раздуть небольшую оппортунистическую ошибку в систему оппортунистической политики. Как Бернштейн в Германии родил правых к.-д. в России, Струве, Булгакова, Тугана и К0, так «забвение интернационализма» Отто Бауэром (по оценке архиосторожного Каутского!) родило в России полное принятие «культурно-национальной автономии» всеми буржуазными партиями еврейства и целым рядом мелкобуржуазных течений (Бунд и конференция эсеровских национальных партий в 1907 году). Отсталая Россия дает, так сказать, пример того, как микробы западноевропейского оппортунизма родят на нашей дикой почве целые эпидемии.

У нас любят указывать, что Бернштейна «терпят» в Европе, но забывают добавить, что нигде в мире, кроме «святой» матушки- Руси, бернштейнианство не рожало струвизма, а «бауэрианство» не приводило к оправданию социал-демократами утонченного национализма еврейской буржуазии.

«Культурно-национальная автономия» означает именно самый утонченный и потому самый вредный национализм, означает развращение рабочих лозунгом национальной культуры, пропаганду глубоко вредного и даже антидемократического разделения школьного дела по национальностям. Одним словом, интернационализму пролетариата эта программа противоречит безусловно, отвечая лишь идеалам националистических мещан.

Но есть один случай, когда марксисты обязаны, если они не хотят изменять демократии и пролетариату, отстаивать одно специальное требование в национальном вопросе, именно: право наций на самоопределение (§ 9 программы РСДРП), т. е. на политическое отделение. Резолюция совещания так подробно разъясняет и мотивирует это требование, что не остается места никаким недоразумениям.

Мы остановимся поэтому лишь вкратце на характеристике тех поразительно невежественных и оппортунистических возражений, которые делаются против этого пункта программы. Отметим при этом, что за 10 лет существования программы ни одна часть РСДРП, ни единая национальная организация, ни единая областная конференция, ни один местный комитет, ни один делегат съезда или совещания не пробовал поднять вопроса об изменении или устранении § 9!!

Это необходимо иметь в виду. Это показывает нам сразу, есть ли хоть капля серьезности и партийности в возражениях против этого пункта.

Вот вам г. Семковский из газеты ликвидаторов. Он с легкостью человека, ликвидировавшего партию, заявляет: «по некоторым соображениям мы не разделяем предложения Розы Люксембург исключить вовсе § 9 из программы» (№ 71 «Новой Рабочей Газеты»).

Соображения секретные! Да как и не «секретничать» при таком невежестве в истории нашей программы? Как не «секретничать», когда тот же несравненный по своей легкости (что там какая-то партия и программа!) г. Семковский делает исключение для Финляндии?

«Как быть... если польский пролетариат захочет в рамках одного государства вести совместную борьбу со всем российским пролетариатом, а реакционные классы польского общества, напротив, захотели бы отделить Польшу от России и собрали бы при референдуме (общем опросе населения) большинство голосов в пользу этого: должны ли бы мы, русские социал-демократы, голосовать в центральном парламенте вместе с нашими польскими товарищами против отделения или, чтобы не нарушить «право на самоопределение», за отделение?»

Как быть, в самом деле, когда задаются вопросы такой наивности, такой безысходной путаницы?

Право на самоопределение, любезный г. ликвидатор, означает решение вопроса именно не центральным парламентом, а парламентом, сеймом, референдумом отделяющегося меньшинства. Когда Норвегия отделялась (в 1905 г.) от Швеции, решала это одна Норвегия (которая вдвое меньше Швеции).

Даже ребенок увидит, что г. Семковский путает безбожно.

«Право на самоопределение» означает такой демократический строй, в котором бы не только вообще была демократия, но специально не могло бы быть недемократического решения вопроса об отделении. Демократия, вообще говоря, совместима с воинствующим и угнетательским национализмом. Пролетариат требует демократии, исключающей насильственное удержание одной из наций в пределах государства. Поэтому, «чтобы не нарушать права на самоопределение», мы обязаны не «голосовать за отделение», как полагает сообразительный г. Семковский, а голосовать за предоставление отделяющейся области самой решить этот вопрос.

Казалось бы, даже при умственных способностях г. Семковского, не трудно догадаться, что «право на развод» не требует голосования за развод! Но такова уже судьба критиков § 9-го, что они забывают азбуку логики.

Когда Норвегия отделялась от Швеции, шведский пролетариат, если он не хотел пойти за националистическим мещанством, обязан был голосовать и агитировать против насильственного присоединения Норвегии, чего добивались попы и помещики Швеции. Это ясно и не слишком трудно понять. Шведская националистическая демократия могла не вести такой агитации, которой от пролетариата державных, угнетательских наций требует принцип права на самоопределение.

«Как быть, если реакционеры в большинстве»,— спрашивает г. Семковский. Вопрос, достойный гимназиста 3-го класса. А как быть с русской конституцией, если демократическое голосование даст реакционерам большинство? Г-н Семковский задает праздный, пустой, не идущий к делу вопрос — из тех вопросов, про которые говорят, что семь дураков могут больше спрашивать, чем семьдесят умных отвечать.

Когда реакционеры составляют большинство при демократическом голосовании, то вообще бывает и может быть одно из двух: либо решение реакционеров проводится в жизнь, и его вредные последствия отталкивают массы более или менее быстро на сторону демократии против реакционеров; либо конфликт демократии с реакционерами решается гражданской или иной войной, которая возможна (даже Семковские слыхали, наверное, об этом) и при демократии.

Признание права на самоопределение «играет на руку» «самому отъявленному буржуазному национализму», уверяет г. Семковский. Это — ребяческий вздор, ибо признание этого права нисколько не исключает ни пропаганды и агитации против отделения, ни разоблачения буржуазного национализма. Зато совершенно неоспоримо, что отрицание права на отделение «играет на руку» самому отъявленному великорусскому черносотенному национализму!

В том-то и гвоздь смешной ошибки Розы Люксембург, за которую ее давно высмеяли и в германской и в русской (август 1903) социал-демократии, что из боязни сыграть на руку буржуазному национализму угнетенных наций люди играют на руку не только буржуазному, но и черносотенному национализму угнетающей нации.

Если бы г. Семковский не был так девственно чист в делах партийной истории и партийной программы, он бы понял свою обязанность опровергнуть Плеханова, который 11 лет тому назад в «Заре», защищая проект программы (ставший программой с 1903 г.) РСДРП, специально выделил (стр. 38) признание права на самоопределение и писал о нем:

«Это требование — необязательное для буржуазных демократов, даже в теории — обязательно для нас, как социал-демократов. Если бы мы позабыли о нем или не решились выставить его, опасаясь затронуть национальные предрассудки наших соотечественников великорусского племени, то в наших устах стал бы постыдной ложью боевой клич международной социал-демократии: «пролетарии всех стран, соединяйтесь!»».

Плеханов еще в «Заре» выдвигает основной довод, подробно развитый в резолюции совещания,— довод, на который в течение 11 лет не собрались обратить внимание гг. Семковские. В России 43% великорусов, но великорусский национализм господствует над 57% населения и давит все нации. К национал-реакционерам уже присоединились у нас национал-либералы (Струве и К0, прогрессисты и т. д.) и появились «первые ласточки» национал-демократизма (вспомните призыв г. Пешехонова в августе 1906 года к осторожному отношению к националистическим предрассудкам мужика).

В России буржуазно-демократическую революцию считают законченной только ликвидаторы, а спутником такой революции везде в мире были и бывают национальные движения. В России как раз на целом ряде окраин мы видим угнетенные нации, пользующиеся в соседних государствах большей свободой. Царизм — реакционнее соседних государств, составляя величайшее препятствие свободному экономическому развитию и разжигая изо всех сил национализм великорусов. Конечно, для марксиста, при прочих равных условиях, всегда предпочтительнее крупные государства, чем мелкие. Но смешно и реакционно одно допущение мысли о равенстве условий при царской монархии с условиями всех европейских и большинства азиатских стран.

Отрицание права на самоопределение наций в современной России является поэтому несомненным оппортунизмом и отказом от борьбы с всесильным доныне черносотенным великорусским национализмом.

Социал-демократ. 1913. 15 (28) декабря. № 32

Полн. собр. соч. Г. 24. С. 223 — 229

 

ЕЩЕ О РАЗДЕЛЕНИИ ШКОЛЬНОГО ДЕЛА ПО НАЦИОНАЛЬНОСТЯМ

Марксисты ведут решительную борьбу с национализмом во всех его видах, начиная с грубого, реакционного национализма наших правящих кругов и правооктябристских партий, вплоть до более или менее утонченного и прикрытого национализма буржуазных и мелкобуржуазных партий.

Реакционный или черносотенный национализм стремится обеспечить привилегии одной из наций, осуждая все остальные нации на подчиненное, неравноправное и даже совершенно бесправное положение. Ни один марксист и даже ни один демократ не может относиться к такому национализму иначе как с полной враждебностью.

Буржуазный и буржуазно-демократический национализм, на словах признавая равноправие наций, на деле отстаивает (часто тайком, за спиной народа) некоторые привилегии одной из наций и всегда стремится к достижению больших выгод для «своей» нации (т. е. для буржуазии своей нации), к разделению и разграничению наций, к развитию национальной исключительности и т. д. Толкуя больше всего о «национальной культуре», подчеркивая то, что разделяет одну нацию от другой, буржуазный национализм разделяет рабочих разных наций и одурачивает их «национальными лозунгами».

Сознательные рабочие, борясь против всякого национального гнета и всяких национальных привилегий, не ограничиваются этим. Они борются со всяким, даже наиболее утонченным, национализмом, отстаивая не только единство, но и слияние рабочих всех национальностей в борьбе с реакцией и с всяческим буржуазным национализмом. Не разграничивать нации наше дело, а сплачивать рабочих всех наций. Не «национальная культура» написана на нашем знамени, а интернациональная (международная), сливающая все нации в высшем социалистическом единстве и подготовляемая уже теперь интернациональным объединением капитала.

Влияние мелкобуржуазного, мещанского национализма заразило и некоторых «тоже-социалистов», защищающих так называемую «культурно-просветительную автономию», то есть передачу школьного дела (и вообще дела национальной культуры) из рук государства в руки отдельных наций. Понятно, что марксисты борются против этой проповеди разграничения наций, против этого утонченного национализма, против деления школьного дела по национальностям. Когда наши бундовцы, а потом ликвидаторы пожелали, вопреки программе, защищать «культурно-национальную автономию», их осудили не только большевики, но и меньшевики-партийцы (Плеханов).

Теперь г. Ан в «Новой Рабочей Газете» (№ 103) пробует защищать худое дело, подменяя вопрос и осыпая нас бранью. Брань мы спокойно отодвигаем прочь,— это лишь признак бессилия ликвидаторов.

Школы на родном языке — уверяет г. Ан — это и есть разделение школьного дела по национальностям; правдисты хотят отнять у инородцев их национальные школы!

Над таким приемом г. Ана можно лишь посмеяться, ибо все знают, что правдисты стоят за самое полное равноправие языков и даже за ненужность государственного языка! Г-н Ан от бессильного гнева начал терять голову,— это опасно, любезный г. Ан!

Права родного языка вполне точно и определенно признаны § 8 программы марксистов.

Если бы г. Ан был прав, что школы на родном языке это и есть разделение школьного дела по национальностям, — тогда зачем было бундовцам в 1906 году и ликвидаторам в 1912 году «дополнять» (а вернее, извращать) программу, которая в 1903 году вполне признала родной язык на том самом съезде, что отверг «культурно-национальную автономию»?

Нет, г. Ан, вам не удастся подменить вопроса и замять шумом, криком, бранью нарушение ликвидаторами этой программы, их «приспособление социализма к национализму», по выражению т. Плеханова.

Мы не хотим нарушения программы. Мы не хотим приспособлять социализм к национализму. Мы отстаиваем полную демократию, полную свободу и равноправие языков, нисколько не защищая этим «передачи школьного дела нациям», «разделения школьного дела по национальностям».

«Ведь вопрос идет о разделении школ по нациям,— пишет г. Ан,— значит, на месте должны быть эти нации, которые мешают друг другу развиваться и, следовательно, нужно их разграничить в области и народного образования».

Подчеркнутые нами слова ясно обнаруживают, как ликвидаторство тянет г. Ана прочь от социализма к национализму. Разграничение наций в пределах одного государства вредно, и мы, марксисты, стремимся сблизить и слить их. Не «разграничение» наций — наша цель, а обеспечение полной демократией их равноправия и столь же мирного (сравнительно) сожительства, как в Швейцарии*.

Пролетарская правда. 1913. 17 декабря. № 9

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 236 — 238

* Г-н Ан смело говорит, что «нет смешения наций и в кантонах Швейцарии». Не устыдится ли он, если мы назовем ему четыре кантона: Берн, Фрейбург, Граубюнден, Валлис?

 

НАЦИОНАЛ-ЛИБЕРАЛИЗМ И ПРАВО НАЦИЙ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ

Помогая запутавшемуся г-ну Могилянскому, редакция либеральной «Речи» поместила недавно (№ 340) неподписанное, т. е. официально-редакционное заявление по важному вопросу — о праве наций на самоопределение.

Г-н Могилянский, уклоняясь от прямого ответа, уверял, что его взгляд «ничего общего не имеет с отрицанием права наций на самоопределение». Теперь «Речь» официально заявляет, что в программе к.-д. партии, в § 11, дается «прямой, точный и ясный ответ на вопрос о праве свободного культурного самоопределения».

Подчеркнутое нами слово особенно важно, ибо как раз не о «культурном» самоопределении шла речь и в первой статье г. Могилянского, и в ответе ему г. Донцова, и в полемике г. Могилянского против г. Донцова. Речь шла о политическом самоопределении наций, то есть о праве наций на отделение, тогда как под «культурным самоопределением» (бессмысленное, напыщенное словоупотребление, противоречащее всей истории демократии) либералы понимают, в сущности, только свободу языков.

«Речь» заявляет теперь, будто «Пролетарская Правда» безнадежно смешивает самоопределение с «сепаратизмом», отделением той или иной нации.

На чьей стороне тут безнадежное (или, может быть, предумышленное...) смешение?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что во всей истории международной демократии, особенно с половины XIX века, под самоопределением наций разумеется именно политическое самоопределение, т. е. право на отделение, на образование самостоятельного национального государства?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что Лондонский международный социалистический конгресс в 1896 году, повторяя установившийся демократический принцип (которым конгресс, конечно, не ограничился), имел в виду тоже именно политическое,— а вовсе не какое-то «культурное» — самоопределение?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что, например, Плеханов, еще в 1902 году писавший о самоопределении, понимал под ним именно политическое самоопределение?

Пожалуйста, объяснитесь поподробнее, господа, не скрывайте от «черни» плодов вашего «просвещения»!

По существу вопроса «Речь» заявляет:

«Действительно к.-д. никогда и не брались защищать право «отделения наций» от русского государства».

Великолепно! Благодарим за откровенность и за вполне принципиальное заявление! Обращаем внимание «России», «Нового Времени», «Земщины» и т. п. на это «отменно-лояльное» заявление официоза кадетов!

Но только не гневайтесь, господа кадеты, если именно потому вас и должно назвать национал-либералами. Именно здесь — одна из основ вашего шовинизма и вашего идейно-политического блока с Пуришкевичами (или вашей идейно-политической зависимости от них). Темную массу Пуришкевичи и их класс воспитывают в «твердом» сознании «права» «тащить и не пущать». Господа кадеты учились истории и знают прекрасно, к каким... выражаясь мягко... «погромообразным» действиям приводило нередко применение на практике этого «исконного права». Демократ не мог бы оставаться демократом (мы уже не говорим о пролетарской демократии), не проповедуя систематически именно великорусским массам, именно на русском языке, «самоопределения» наций в политическом, а не в «культурном» смысле.

Национал-либерализм везде и повсюду характеризуется именно тем, что он вполне становится на почву отношений (и границ), определенных классом Пуришкевичей и охраняемых (часто вопреки требованиям экономического развития и «культуры») методами Пуришкевичей. Это означает на деле приспособление к интересам крепостников и к худшим националистическим предрассудкам господствующей нации вместо систематической борьбы против этих предрассудков.

Пролетарская правда. 1913. 20 декабря. М 12

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 247 — 249

 

«НОВОЕ ВРЕМЯ» И «РЕЧЬ» О ПРАВЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ НАЦИЙ

Как и следовало ожидать, «Новое Время» заинтересовалось полемикой социал-демократов и кадетов по вопросу о праве наций на самоопределение. В № 13563 главный орган великорусского национализма пишет:

«Что для эсдеков составляет аксиому политической мудрости» (т. е. признание права наций на самоопределение, на отделение), «то по нынешним временам даже в кадетской среде начинает возбуждать разногласия».

Несмотря на эту черносотенную шпильку либералам (словечко «даже»), «Новое Время» вынуждено привести заявление «Речи», что «кадеты никогда не брались защищать право отделения наций от русского государства».

Заявление это настолько прямое, что «Новому Времени» приходится вертеться. Оно пишет:

«Растяжимое понятие культурного самоопределения, судя по фактам, отличается, с кадетской точки зрения, от защиты сепаратизма, по-видимому, только в способах действия».

Но само «Новое Время» прекрасно поняло разницу между нелепым «культурным» и действительным, т. е. политическим, самоопределением, ибо дальше читаем:

«А гг. кадеты действительно никогда не брались защищать право отделения наций от русского государства... иначе, как несравненно более культурным путем субсидирования инородцами и евреями своих печатных органов».

Старый, избитый, смешной прием черносотенцев попрекать либералов помощью от евреев! А существенного все-таки, из-за этих глупеньких приемов, забывать нельзя: существенно то, что «Новое Время» вполне поняло разницу между социал-демократами и кадетами, признав, что право отделения кадеты не брались защищать.

Различия к.-д. и с.-д. есть отличие национал-либералов от последовательных демократов.

Пролетарская правда. 1913. 25 декабря. № 16

Полн. собр. соч. Т. 24. С. 257—258