II. Ленин о национальном вопросе в империалистическую фазу развития капитализма.
Империализм и национальный вопрос.
Национальный вопрос играет большую роль в буржуазных революциях. Некоторые соц.-демократы (например, Роза Люксембург) считали, что значение национального вопроса уменьшается по мере того, как капитализм переходит в последнюю империалистическую фазу своего развития. Но Ленин держался совершенно обратных взглядов. Он считал, что империализм ни в какой мере не снимает с очереди национального вопроса и не может заставить рабочий класс отказаться от защиты права наций на самоопределение.
«Империализм есть высшая стадия развития капитализма. Капитал в передовых странах перерос рамки национальных государств, поставил монополию на место конкуренции, создав все объективные предпосылки осуществимости социализма. Поэтому на очереди дня в 3. Европе и С. Штатах стоит революционная борьба пролетариата за низвержение капиталистических правительств, за экспроприацию буржуазии. Империализм толкает массы к такой борьбе, обостряя в громадных размерах классовые противоречия, ухудшая положение масс и в экономическом отношении—тресты, дороговизна, и в политическом—рост милитаризма, учащение войн, усиление реакции, упрочение и расширение национального гнета и колониального грабежа. Победоносный социализм необходимо должен... не только провести полное равноправие наций, но и осуществить право на самоопределение угнетенных наций, т.-е. право на свободное политическое отделение. Социалистические партии, которые не докажут всей своей деятельностью и теперь, и во время революции, и после ее победы, что они освободят порабощенные нации и построят отношение к ним на основе свободного союза,—а свободный союз есть лживая фраза без свободы отделения,—такие партии совершили бы измену но отношению социализму». (Том XIX, стр. 155).
«...Ошибкой было бы удалять один из пунктов демократической программы, напр., о самоопределении наций, на основании, будто бы, «неосуществимости» или «иллюзорности» его при империализме. Утверждение, что право наций на самоопределение неосуществимо в пределах капитализма, может быть понимаемо либо в абсолютном, экономическом смысле, либо в условном, политическом.
«В первом случае оно в корне ошибочно теоретически. Во-1-х, в таком смысле неосуществимы при капитализме, напр., рабочие деньги или уничтожение кризисов и т. п. Совершенно неверно, что так же неосуществимо самоопределение наций. Во-2-х, даже один пример отделения Норвегии от Швеции в 1905 г. достаточен, чтобы опровергнуть «неосуществимость» в этом смысле. В-3-х, было бы смешно отрицать, что при небольшом изменении политических и стратегических взаимоотношений, напр., в Германии и Англии, сегодня или завтра вполне «осуществимо» образование новых государств—польского, индийского и т. п. В-4-х, финансовый капитал в своих стремлениях к экспансии «свободно» купит и подкупит самое свободное демократическое и республиканское правительство и выборных чиновников любой, хотя бы и «независимой» страны. Господство финансового капитала, как и капитала вообще, не устранимо никакими преобразованиями в области политической демократии, а самоопределение всецело и исключительно относится к этой области. Но это господство финансового капитала нисколько не уничтожает значения политической демократии, как более свободной, широкой и ясной формы классового гнета и классовой борьбы. Поэтому все рассуждения о «неосуществимости» в экономическом смысле одного из требований политической демократии при капитализме сводятся к теоретически неверному определению общих и основных отношений капитализма и политической демократии вообще»... (Том Х1Х,стр. 156—157).
«Требования немедленного освобождения колоний, выдвигаемое всеми революционными с.-демократами, тоже «неосуществимо» при капитализме без ряда революций. Но из этого вытекает отнюдь не отказ с.-д. от немедленной и самой решительной борьбы за в с е эти требования,—такой отказ был бы лишь на руку буржуазии и реакции,—а как раз наоборот, необходимость формулировать и проводить все эти требования не реформистски, а революционно; не ограничиваясь рамками буржуазной легальности, а ломая их; не удовлетворяясь парламентскими выступлениями и словесными протестами, а втягивая в активное действие массы, расширяя и разжигая борьбу из-за всякого коренного демократического требования до прямого натиска пролетариата на буржуазию, т.-е. до социалистической революции, экспроприирующей буржуазию. Социалистическая революция может разгореться не только из-за крупной стачки или уличной демонстрации, или голодного бунта, или военного восстания, или колониального мятежа, но и из-за любого политического кризиса в роде дела Дрейфуса или цабернского инцидента, или в связи с референдумом по вопросу об отделении угнетенной нации и т. п.
«Усиление национального гнета при империализме обусловливает для с.-д. не отказ от «утопической», как говорит буржуазия, борьбы за свободу отделения наций, а, напротив, усиленное использование конфликтов, возникающих и на этой почве, как поводов для массового- действия и для революционных выступлений против буржуазии». (Том XIX, стр. 157).
«Надо отличать три главные типа стран в этом отношении» [в отношении к самоопределению наций]:
«Во-1-х, передовые капиталистические страны Зап. Европы и С. Штаты. Буржуазно-прогрессивные национальные движения здесь давно закончены. Каждая из этих «великих» наций угнетает чужие нации в колониях и внутри страны. Задачи пролетариата господствующих наций здесь именно таковы, каковы были в XIX веке его задачи в Англии по отношению к Ирландии.
«Во-2-х, восток Европы: Австрия, Балканы и особенно Россия. Здесь именно XX век особенно развил буржуазно-демократические национальные движения и обострил национальную борьбу. Задачи пролетариата этих стран как в деле довершения их буржуазно-демократического преобразования, так и в деле помощи социалистической революции других стран не могут быть выполнимы без отстаивания права наций на самоопределение. Особенно трудна и особенно важна здесь задача слияния классовой борьбы рабочих угнетающих и рабочих угнетенных наций.
«В-3-х, полуколониальные страны, каковы Китай, Персии, Турция, и все колонии, вместе до 1.000 милл. населения. Здесь буржуазно-демократические движения частью едва начинаются, частью далеко не закончены. Социалисты должны не только требовать безусловного, без. выкупа, и немедленного освобождения колоний,—а это требование в его политическом выражении означает не что иное, как именно признание права на самоопределение,—социалисты должны самым решительным образом поддерживать наиболее революционные элементы буржуазно - демократических национально - освободительных движений в этих странах и помогать их восстанию,—а при случае и их революционной войне,—против угнетающих их империалистских держав». (Том XIX, стр. 161—162).
Борьба против империализма и разрешение национального вопроса.
Империалистическая фаза развития капитализма ставит на очередь социалистическую революцию рабочего класса и диктатуру пролетариата. Однако, нельзя себе представить социальной революции, не сопровождаемой бурными национальными движениями. Этого мнения Вл. Ильич держался еще задолго до февральской революции, во время мировой империалистической войны.
«...Думать, что мыслима социальная революция без восстаний маленьких наций в колониях и в Европе, без революционных взрывов части мелкой буржуазии со всеми ее предрассудками, без движений несознательных пролетарских и полупролетарских масс против помещичьего, церковного, монархического, национального и т. п. гнета,—думать так—значит отрекаться от социальной революции. Должно быть, выстроится в одном месте одно войско и скажет: «мы за социализм», а в другом другое и скажет: «мы за империализм», и это будет социальная революция! Только с подобной педантски-смешной точки зрения мыслимо было обругать ирландское восстание «путчем».
«Кто ждет «чистой» социальной революции, тот никогда ее не дождется. Тот революционер на словах, не понимающий действительной революции.
«Русская революция 1905 г. была буржуазно-демократической. Она состояла из ряда битв всех недовольных классов, групп, элементов населения. Из них были массы с самыми дикими предрассудками, с самыми неясными и фантастическими целями борьбы, были группки, бравшие японские деньги, были спекулянты и авантюристы и т. д. Объективно движение масс ломало царизм и расчищало дорогу для демократии, поэтому сознательные рабочие руководили им.
«Социалистическая революция в Европе не может быть ничем иным, как взрывом массовой борьбы всех и всяческих угнетенных и недовольных. Части мелкой буржуазии и отсталых рабочих неизбежно будут участвовать в ней,—без такого участия невозможна массовая борьба, невозможна никакая революция,—и столь же неизбежно будут вносить в движение свои предрассудки, свои реакционные фантазии, свои слабости и ошибки. Но объективно они будут нападать на капитал, и сознательный авангард революции, передовой пролетариат, выражая эту объективную истину разношерстной и разноголосой, пестрой и внешне раздробленной массовой борьбы, сможет объединить и направить ее, завоевать власть, захватить банки, экспроприировать ненавистные всем (хотя по разным причинам!) тресты и осуществить другие диктаторские меры, дающие в сумме ниспровержение буржуазии и победу социализма, которая далеко не сразу «очистится» от мелкобуржуазных шлаков». (Том XIX, стр. 195).
Лозунг самоопределения в условиях социальной революции.
Непосредственная борьба пролетариата за власть не исключает, а предполагает всестороннее использование национальных противоречий, существующих в капиталистическом обществе. Лозунг о праве наций на самоопределение продолжает сохранять свою силу. Ленин отстаивал этот лозунг после февральской революции, накануне Октября, когда многие большевики думали, что заниматься национальным вопросом может теперь только мелкая буржуазия.
«Куда хочешь, туда и иди! Кто не стоит на этой точке зрения, тот аннексионист, тот шовинист. Мы хотим братского союза всех народов. Если будут Украинская республика и Российская республика, между ними будет больше связи, больше доверия. Если украинцы увидят, что у нас республика Советов, они не отделятся, а если у нас будет республика Милюкова, они отделятся. Когда тов. Пятаков в полном противоречии со своими взглядами сказал: «Мы против насильственного удержания в границах»,—это и есть признание права нации на самоопределение. Мы совершенно не хотим, чтобы хивинский мужик жил под хивинским ханом. Развитием нашей революции мы будем влиять на угнетенные массы. Агитацию внутри угнетенной массы надо ставить только так.
«Но всякий русский социалист, который не признает свободы Финляндии и Украины, скатится к шовинизму, и никакими софизмами и ссылками на свой «метод» они себя никогда не оправдают». (Том XIV, ч. II, стр. 450).
Против права наций на самоопределение после февральской революции на-ряду с буржуазией восставали меньшевики и эсеры.
«Мелкие буржуа дают себя запугать призраком запуганной буржуазии,—в этом вся суть политики с.-д. меньшевиков и эсеров. Они «боятся» отделения. Сознательные пролетарии не боятся его. И Норвегия, и Швеция выиграли, когда Норвегия свободно отделилась от Швеции в 1905 году: выиграло доверие между обеими нациями, выиграло добровольное сближение между ними, исчезли нелепые и вредные трения, укрепилось экономическое и политическое, культурное и бытовое тяготение обеих друг к другу, усилился братский союз рабочих обеих стран». (Том XIX, стр. 201).
Уже тогда Ленин имел в виду образование в результате победоносной революции Союза Советских Социалистических Республик.
«Чем свободнее будет Россия, тем решительнее признает наша республика свободу отделения невеликорусских наций, тем сильнее потянутся к союзу с нами другие нации, тем меньше будет трений, тем реже будут случаи действительного отделения, тем короче то время, на которое некоторые из наций отделятся, тем теснее и прочнее— в конечном счете—братский союз пролетарско-крестьянской республики Российской с республиками: какой угодно иной нации». (Том XIX, стр. 201).
«Революционная демократия России, если она хочет быть действительно революционной, действительно демократией, должна порвать с этим прошлым, должна вернуть себе, рабочим и крестьянам России, братское доверие рабочих и крестьян Украины. Этого нельзя сделать без полного признания прав Украины, в том числе права на свободное отделение.
«Мы не сторонники мелких государств. Мы за теснейший союз рабочих всех стран против капиталистов и «своих», и всех вообще стран. Но именно для того, чтобы этот союз был добровольным, русский рабочий, не доверяя ни в чем и ни на минуту ни буржуазии русской, ни буржуазии украинской, стоит сейчас за право отделения украинцев, не навязывая им своей дружбы, а завоевывая ее отношением как к равному, как к союзнику и брату в борьбе за социализм». (Том XIX, стр. 222).