ВЗАИМОВЫГОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО С АМЕРИКАНСКИМИ ДЕЛОВЫМИ КРУГАМИ
В. И. Ленин принимает В. Вандерлипа 25 октября 1920 года.
Вашингтон Вандерлип — представитель американских финансовых и промышленных кругов. В 1920 и 1921 годах приезжал в Советскую Россию с предложением заключить договор о концессиях на Камчатке.
С окончанием антисоветской интервенции США были заинтересованы в поисках новых территорий для вложения их капиталов. Монополистические круги, от лица которых выступал банкир и промышленник В. Б. Вандерлип, обратили свои взоры к Советской России.
14 июня 1920 года в США был создан крупный синдикат во главе с В. Вандерлипом. Вскоре Вандерлип предпринимает зондаж о возможном развитии экономических отношений с Советской Россией. Он ведет предварительные переговоры с советским представителем в Копенгагене М. М. Литвиновым.
Прибыв в Москву, Вандерлип 18 сентября написал письмо в Совет Народных Комиссаров. В письме говорится: «...группы самых крупных предпринимателей, живущих... на Тихоокеанском побережье... имеют намерения настаивать перед Президентом и Конгрессом Соединенных Штатов на признании Советской России для того, чтобы великие пути торговли и промышленности, бывшие открытыми в течение полутора столетий, могли опять функционировать и связывать дружескими узами 250 миллионов людей, между которыми до вступления в управление страной настоящего Американского Правительства не было и тени раздора».
Далее Вандерлип изложил свои планы, предусматривавшие три варианта:
Первый вариант — предложить Советскому правительству продать за 20 миллионов долларов территорию, которая лежала к востоку от 160-го меридиана, к югу от Гижинской губы, включая полуостров Камчатку со всеми островами, принадлежащими Советской России.
Второй вариант — взять эти же территории в аренду на 60 лет, за исключением Авачинской бухты, которая должна быть предоставлена США для устройства военно-морской базы. И третий вариант — получить концессию на эксплуатацию русских земель, а также заключить договор на эксплуатацию нефтяных и угольных районов на Камчатке.
В сложившейся обстановке В. И. Ленин придавал серьезное значение переговорам о предоставлении концессии американскому синдикату во главе с Вандерлипом. Выступая на заседании фракции РКП (б) VIII съезда Советов 21 декабря 1920 года, В. И. Ленин сказал: «...главные интересы при переговорах о концессиях были у нас политические. И события последнего времени доказали с полнейшей очевидностью, что мы одними разговорами об этих концессиях уже выиграли. Мы концессий еще не дали и не можем дать до тех пор, пока американский президент не вступит в управление, а это будет не раньше марта месяца, и, кроме того, мы сохраняем возможность при детальной разработке договора отказаться от его подписания.
Значит, экономически этот вопрос совершенно второстепенный, и вся сущность его заключается в интересе политическом. А что мы выиграли, это доказывают все публикации в печати, которые мы получили»1.
В ходе предварительных переговоров с Вандерлипом и изучения его письма от 18 сентября в Совнарком Наркоминдел подготовил 28 сентября 1920 года документ, в котором сообщалось Вандерлипу о создании комиссии из представителей ВСНХ, НКИД и НКВТ для ведения с ним переговоров.
Когда Г. В. Чичерин сообщил В. И. Ленину о приезде Вандерлипа, Ленин тут же ответил: «Я вполне за переговоры. Ускорьте их...» А 25 сентября 1920 года Ленин посылает записку, в которой предложил: «Прошу вас подготовить и внести во вторник, 28/IX с. г., в Совет Народных Комиссаров вопрос о концессиях Вандерлипу»2. Этот вопрос стоял на заседании Совнаркома 30 сентября 1920 года. Советское правительство преследовало цель установить взаимовыгодное сотрудничество с американскими деловыми кругами на принципах мирного сосуществования.
К концу октября 1920 года назначенная комиссия выработала совместно с Вандерлипом основные положения проекта договора, суть которого сводилась к следующему: Советское правительство готово было предоставить синдикату концессии сроком на 60 лет: концессию на эксплуатацию рыбных промыслов, на разведку и добычу нефти и угля на Камчатке и в остальной части Восточной Сибири, лежащей к востоку от 160-го меридиана. Права концессионера не должны быть распространены на всю территорию: она разделялась на равные квадратные чередующиеся американские и советские участки, по размеру каждый из них не должен был превышать для угля 10 и для нефти 4 кв. км. По истечении 35 лет Советскому правительству предоставлялось право досрочного выкупа всех концессионных предприятий. Вандерлип также брал на себя обязанность предоставить Советской России 1 млрд. долларов для закупок в США, а также построить 20 заводов для разведения рыбы. Советский проект предусматривал, что контракт (независимо от его подписания) мог войти в силу только лишь по восстановлении между российским правительством и США де-факто нормальных отношений и что таковые сношения должны быть установлены до 1 июля 1921 года.
Владимир Ильич принял В. Вандерлипа в Кремле 25 октября 1920 года. Наиболее полно ход беседы Ленина с Вандерлипом описал писатель Дмитрий Еремин в повести «Золотой пояс». Приведем ее содержание. «В. И. Ленин встретил Вандерлипа на середине комнаты, пожал ему и сопровождающим его лицам руку и предложил сесть в кожаные кресла, предназначенные для посетителей. Увидев газету «Нью-Йорк тайме», лежавшую на столе Ленина, Вандерлип удивленно спросил:
— Вы читаете американские газеты, ведь они критикуют Красную Россию и пишут о ней только плохое.
Ленин полушутя ответил, что для этого и читает, чтобы знать то, что и как пишут о нас, большевиках, об «ужасах» и «антибольшевистских переворотах» и т. д.
Вандерлип почувствовал себя неловко за своих соотечественников, которые публикуют всякого рода небылицы, и, чтобы как-то выйти из трудного положения, сказал, что это делается, мол, только в восточных штатах, в Нью-Йорке, а он представляет Калифорнию, Лос-Анджелес. Ленин, чтобы уточнить слова Вандерлипа, спросил: «Разве газетчики Нью-Йорка совсем другие, чем газетчики из Лос-Анджелеса»,— и достал калифорнийские газеты.
Мистер Вандерлип, казалось, обрадовался, что увидел в кабинете Ленина газеты из его родного города, и сказал, что их издает его друг Гари Чэндлер.
В. И. Ленин ответил Вандерлипу, что Чэндлер тоже нередко грешит против истины, изображает его кровавым диктатором. Вандерлип вынужден был согласиться с Лениным.
На этом как бы полушутливый-полусерьезный тон разговора кончился.
Затем беседа перешла на вопросы, касающиеся войны, и Ленин спросил Вандерлипа, не сваливает ли он вину за затяжку мировой войны на большевиков, как это умудряются Ллойд Джордж и американские соотечественники Вандерлипа.
Вандерлип искренне воскликнул: «Конечно, нет,— и добавил: — Как у русских говорят, держи вора, когда сам украл и не знаешь, как скрыться, кажется, так.
Ленин, улыбаясь, подтвердил русскую поговорку, приведенную Вандерлипом, и сказал, что в этом отношении их точки зрения совпадают, и привел еще одну русскую поговорку:
- У нас еще говорят так: «Сваливать с больной головы на здоровую».
И тут же подчеркнул, что поступать подобным образом нечестно.
- О да! — с поспешностью подтвердил Вандерлип.
Затем Ленин сообщил гостю, что самое заветное наше
желание — это мир! Полное прекращение войны! Установление мирных отношений между странами и развитие торговли, невмешательство в чужие дела, устройство жизни народов так, как они желают избрать сами.
Вандерлип согласился с высказываниями Ленина, давая понять, что он приехал за этим в Москву. Это даст возможность совместно добывать сырье, развивать взаимовыгодную торговлю.
Разговор перешел непосредственно к вопросам, которые жаждал Вандерлип обсудить с Лениным,— о концессиях на Камчатке или ее покупке. Вандерлип не без умысла подчеркнул, что предпринимает это ради развития и прогресса стран азиатского материка. И тут Вандерлип начал развивать мысль о той опасности, какую представляет собой Япония. Со своим пятидесятимиллионным населением она намерена взять под контроль тысячемильные пространства Тихого океана с населением во много раз больше. Ведь планы Японии идут далеко. Япония стремится отторгнуть Приморье и Сахалин, Камчатку и даже Сибирь вплоть до Байкала. Затем, завоевав Китай и Корею, Япония возвратится к своей давней мечте — присоединению всей Сибири. И если не помешать Японии, она развяжет большую войну. И это, продолжал Вандерлип, будет священная война демократии с милитаризмом, прогресса с азиатским варварством. И я горжусь этими возвышенными целями моей страны.
Ленин вежливо промолчал. Спорить не было смысла. Он был совершенно другого мнения об истинных намерениях империалистических монополий США, уже не раз писал о них и говорил в своих речах и еще много раз будет к этому обращаться и показывать, как капитализм более сильный душит капитализм более слабый.
Ленин, выждав, когда Вандерлип закончит свою патетическую тираду, сказал:
- Согласитесь, что с точки зрения гуманизма и человека, как разумного существа, капиталистическая система организации с ее постоянными войнами, с ее насилием, эксплуатацией человека человеком — по меньшей мере не идеальна. Во всяком случае, это не лучшее из того, чего заслуживает человечество. Значит, это требует изменения.
- Да, я согласен,— видимо, больше из вежливости, чем искренне, согласился Вандерлип.
Далее Ленин развил мысль о том, что общество, в котором небольшая кучка господ распоряжается судьбой миллионных масс и даже целых стран, обкрадывает их эксплуатацией, что такое общество нуждается в коренных изменениях, в переделке его. Ленин указал на то, что родилась новая сила — рабочий класс и его партия, которым по плечу произвести обновление этого старого общества, и мы в России это докажем.
Мистер Вандерлип с сомнением сказал:
- Боюсь, что вам это не удастся.
На что Ленин ответил:
- Коммунисты обладают очень действенным лекарством — это советский, социалистический способ организации и ведения хозяйства...
Вандерлип на это ответил, что он видит только разруху и у него нет оснований для подобного оптимизма и в Европе тоже, которая лишена сырья.
- К сожалению, лидеры Европы лишены здравого смысла. Они из-за ненависти к большевикам не идут ни на какие нормальные связи. Своим сырьем,— продолжал Ленин,— которого у нас много, мы готовы поделиться. То есть свой план экономического развития мы рассматриваем как работу совместную, что при хорошей организации и использовании машин и науки можно за довольно-таки короткий срок восстановить разрушенное войной.
Затем заговорили о плане Вандерлипа, который в своей основе Ленин одобрял. Вандерлипу это было приятно, и он даже воскликнул по-русски:
Может быть... действительно, план разумный...Ленин не без удивления спросил, откуда мистер Вандерлип знает русский. И Вандерлип не без удовольствия рассказал Ленину о своих путешествиях по Сибири, умолчав о поисках «золотого пояса» и о пребывании там в первые годы интервенции. Боясь далее проговориться, Вандерлип вдруг неожиданно спросил, какой капитал имеет лично Ленин, а также Чичерин, Красин и другие советские комиссары?
- Капитал у нас только один,— Ленин показал указательным пальцем на голову.
Вандерлип в недоумении переспросил:
- Вы хотите сказать, что не имеете никакого капитала?
- Я хочу сказать, что мой капитал в голове. Такой же капитал у наркома Чичерина и у других товарищей «комиссаров».
Этого Вандерлип никак не мог понять. Хотя ему уже объясняли, что Ленин и все другие наркомы получали только жалованье и никаких других капиталов не имеют. Тогда Вандерлип спросил:
- Сколько же вы получаете как премьер?
Ленин ответил, что в связи с войной и нарушением общего экономического положения страны мы не имеем твердого, стабильного рубля. Далее Ленин пояснил, что, начиная с 1918 года, ему трижды меняли оклад. Вначале он получал 500 рублей, а сейчас тридцать с половиной тысяч рублей.
- Но это меньше, чем стоит пара хороших чулок или несколько фунтов сала,— поразился Вандерлип. И далее он сказал, что он часто ходит на рынок, где откровенно разговаривает с людьми, что эти люди ему доверяют и один коммерсант с Болотного рынка предлагал пуд муки за три миллиона рублей.
Ленин сказал, что мука у господ «коммерсантов» значит есть. Но какие огромные цены. Вандерлип, оживившись, сказал:
- И, разумеется, только тайно. Вам, конечно, не предложат,— с дружеской улыбкой заметил собеседник.
- Мне не по карману,— смеясь, ответил Ленин.
Вандерлип вновь воскликнул:
- У Ленина нет состояния. Этого я понять не могу!
- Многое непонятно в чужой стране,— заметил Ленин»3.
Беседа подошла к концу. Когда Вандерлип собирался уходить, довольный разговором с Лениным, он попросил Ленина подарить ему на память фотографию с личной надписью.
- Это будет мой дорогой сувенир! Это будет сенсационно, и мои друзья, когда увидят в моих руках такой необычный подарок «мистеру Вашингтону Б. Вандерлипу», будут потрясены.
Ленин, ссылаясь на отсутствие фотографии, сказал, что он не собирает своих фотографий.
- Не люблю фотографироваться, так что извините.
- О, как мне жаль! Я хотел показать друзьям в Америке, что у мистера Ленина нет рогов!
Ленин не сразу понял и спросил, что вы сказали?
- Я говорю, что рогов дьявола у вас нет,— сказал Вандерлип, похлопывая себя по лбу.
- Нет рогов, это я вижу сам!
- Да, нет рогов,— вновь развеселившись, повторил американец.— Некоторые джентльмены у нас уверены, что Ленин помечен дьяволом, что у него на лбу есть рога. А теперь я должен буду сказать, что рогов-то и нет!
Ленин расхохотался и сказал:
- Боюсь, что вам все-таки не поверят. Уж очень велико желание найти у меня рога!
- Поверят,— сказал Вандерлип.— Я всем скажу, что рогов у вас нет, что мистер Ленин — очень любезный, интеллигентный и образованный господин! Нет-нет, не мешайте: я именно так и никак иначе скажу о мистере Ленине в Штатах! Я очень, очень доволен нашей беседой. Благодарю!4
Так закончилась встреча Ленина с Вандерлипом.
Надежды Вандерлипа на получение концессии не были осуществлены. Новое республиканское правительство во главе с президентом Гардингом, пришедшее к власти в марте 1921 года, продолжало курс непризнания Советского государства.
В это же время, 20 марта 1921 года, оставаясь верным своим принципам, Советское правительство вновь направляет послание ВЦИК президенту Гардингу. В послании говорилось, что Советская Россия «с первых же дней своего существования надеялась на возможность скорого установления дружественных отношений с великой Северо-Американской Республикой и твердо рассчитывала, что между обеими Республиками создадутся тесные и устойчивые связи». Советская Россия надеется, что «новое Американское Правительство ясно поймет, какую громадную пользу принесет обеим Республикам возобновление между ними деловых сношений». Новые обращения Советского правительства к вновь избранному президенту США Гардингу об установлении дружественных отношений были отвергнуты. Этим главным образом объясняется провал плана В. Вандерлипа заключить с Советским правительством соглашение о концессии.
Советское правительство дважды по просьбе Вандерлипа продлевало срок вступления в силу концессионного договора (в мае 1921 года и апреле 1922 года). Тем не менее и в последний срок, 1 января 1923 года, концессионный договор так и не был подписан.
Примечания:
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 95—96.
2 Ленинский сборник, т. XXXVll, с. 243.
3 Еремин Д. Золотой пояс. М., 1970, с. 64-66.
4 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 64-65.
В ДЕЛО ЛЕНИНА ВЕРИТ НАРОД
В. И. Ленин принимает правительственную делегацию Ирана во главе с послом Али Голи-ханом Мошаве роль-Мемалеком, в состав которой входил Хамид Соях, 10 декабря 1920 года с 12 часов.
Хамид Саях — посол Ирана в Советской России в 1920 году. «Лично для меня Ленин свет,— сказал Хамид Саях.— И мы, иранцы, очень рады, что Советское правительство проводит политику этого великого человека, политику дружбы и уважения других народов».
Под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции в странах Востока начало расти национально-освободительное движение. Пример Советской России вдохновлял угнетенные народы на борьбу за завоевание национальной и государственной независимости.
С образованием Советского государства начали складываться принципиально новые дружественные отношения с Ираном. Все неравноправные договоры, заключенные царским правительством, были аннулированы. Прогрессивная печать в Тегеране, несмотря на противодействие бывших царских представителей, популяризировала дружественные акты Советского правительства по отношению к Ирану. Вскоре после принятия Декрета о мире 26 октября (8 ноября) 1917 года Советское правительство опубликовало обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», подписанное В. И. Лениным и И. В. Сталиным 20 ноября (3 декабря)1, в котором заявило об отказе от всех неравноправных договоров и соглашений, навязанных угнетенным странам русским царизмом совместно с колонизаторами Запада. «Вы сами должны быть хозяевами вашей страны,— говорилось в обращении.— Вы сами должны устроить свою жизнь по образу своему и подобию! Вы имеете на это право, ибо ваша судьба в собственных руках». В этом и в других официальных документах были сформулированы и доведены до народа и правительства Ирана ленинские принципы отношения с народами Востока, основанные на равноправии, поддержке их антиколониальной борьбы, признании суверенных прав. Опубликованные документы и выступления советской дипломатии способствовали быстрому росту авторитета и притягательной силы молодой Советской страны для угнетенных народов Востока.
В январе 1918 года В. И. Ленин направил письмо шаху Ирана с предложением вступить в переговоры для заключения дружественного договора, а затем в июне 1919 года Советское правительство направило обращение к правительству и народу Ирана, в котором была изложена программа установления и развития дружественных советско-иранских отношений.
Иранский дипломат Хамид Саях прибыл в Советскую Россию в январе 1918 года.
В ходе беседы в Комиссариате по иностранным делам Хамида Саяха заверили, что Советское государство в своих отношениях с Ираном будет проводить дружественную политику.
Возвращаясь в Иран, Саях взял с собой текст обращения Советского правительства к народам Востока. Вручая его правительству Ирана, он сказал, что большевики в России победят и добьются успехов, потому что в дело Ленина верит народ. Народ знает цели борьбы и идет на борьбу сознательно.
В конце 1920 года для заключения договора в Советскую Россию была направлена делегация во главе с Хусейном Голи Ансари, занимавшим в то время пост посла Ирана в Турции. В состав делегации входил и Хамид Саях.
В. И. Ленин внимательно следил за ходом переговоров. А 10 декабря 1920 года принял делегацию в Кремле.
Хамид Саях о своей встрече с Лениным вспоминал:
— Мне трудно рассказать о тех чувствах, которые я испытывал, подъезжая к подъезду дома в Кремле, где жил и работал вождь революции. У меня то и дело мелькала мысль о том, что вот я скоро увижу человека, который бросил всему старому миру смелый вызов, человека, который строит новые отношения между людьми и народами, человека, который протянул руку братской дружбы моей родине — Персии. Я очень волновался. Я представлял себе Ленина суровым человеком, каким было то время. Войдя в кабинет Ленина, я был страшно поражен скромностью обстановки... До сих пор я еще нигде не видел более скромного рабочего кабинета.
В. И. Ленин быстро, энергично встал. Увидев, что нас трое, Ленин быстро прошел в секретариат и сам принес оттуда два стула. Представляете себе — сам Ленин принес для нас стулья! Затем Ленин усадил иранскую делегацию и спросил, на каком из европейских языков будем вести разговор.
Так как посол Хусейн Голи Ансари хорошо владел французским, беседа в основном шла на этом языке.
На вопрос посла, каково международное положение Советской республики, Ленин ответил:
— Не беспокойтесь, мы сейчас тверже, чем когда-либо! В Советской республике восторжествует новое общество, со временем окрепнет настолько, что будет оказывать помощь другим государствам... Просто, по-деловому Ленин обсудил ряд важных вопросов ирано-советских отношений.
В ходе беседы Владимир Ильич сказал, что он готовится к VIII съезду Советов, который должен принять план электрификации России, и пригласил на съезд иранскую делегацию. Я слушал Ленина,— продолжал г-н Саях,— и недоумевал, о какой электрификации России может идти речь, если от границы до Москвы мы добирались две недели и видели разграбленную, темную, несчастную страну! Но Ленин говорил с таким воодушевлением, так убежденно, что, покидая кабинет, я подумал: «А вдруг построят? Я не знаю, как другие, но я лично после этой 15-минутной беседы вышел из кабинета Ленина убежденным в том, что Советская власть не может не победить хотя бы потому, что ее возглавляет такой гениальный и человечный человек, как Ленин.
Когда мы прибыли в Большой театр, где проходил VIII съезд Советов, в качестве гостей, мы увидели единение Ленина с народом. Трудно описать тот энтузиазм, с которым делегаты съезда восприняли планы, предлагаемые Лениным в своем докладе.
- С Лениным,— подчеркнул иранский дипломат,— связана судьба Ирана. И не только Ирана, но и многих стран мира... Когда умер Ленин — это было огромным горем для всей нашей земли и для Ирана также. Он был нашим другом.
Благодаря гению Ленина, Октябрьской революции и мудрой ленинской внешней политике Иран обрел свою независимость. В Иране Ленина уважают все, кому дорога свобода нашей родины. Каждый иранец, изучая историю своей страны, не может не оценить по достоинству роль Ленина в ее судьбе...
В 1964 году Хамид Саях вновь посетил Москву в составе иранской правительственной делегации. С нетерпением он ожидал того часа, чтобы побывать в Кремле и увидеть тот кабинет, где он встречался с Лениным. Когда он вошел в кабинет, где его сорок лет назад принимал Ленин, с его глаз на лацканы пиджака покатились слезы. На чистом русском языке Саях сказал: «Простите меня, пожалуйста. Я сейчас справлюсь со своим волнением. Я его не стыжусь. Ведь те 15 минут, которые я провел в этом кабинете у Ленина, я считаю самыми значительными в моей жизни».
Затаив дыхание, вся делегация слушала рассказ очевидца. Посещение Хамидом Саяхом в 1964 году кабинета Ленина в Кремле — наглядный пример связи времен. Встреча Саяха с Лениным в 1920 году показывает, что у истоков советско-иранских отношений стоял В. И. Ленин, обратившийся в июне 1919 года к правительству и народу Ирана с программой установления и развития дружественных советско-иранских отношений. Это был, по существу, набросок советско-иранского договора, заключенного 26 февраля 1921 года.
Этот договор — важнейший в истории международных отношений. Ценность его в том, что это был первый договор, заключенный социалистическим государством с угнетенной страной Востока. Этот договор, воплотивший в себе ленинские принципы поддержки угнетенных народов, нанес удар по всем неравноправным договорам империалистических держав, заключенным с Ираном, и открыл путь для достижения им политической и экономической независимости.
Примечания:
1 См.: Документы внешней политики СССР, т. l. с. 34-35.
БОЛЬШЕВИКОВ НИКТО НЕ В СОСТОЯНИИ ЗАМЕНИТЬ
В. И. Ленин дал интервью между 10 и 14 марта 1921 года. Изложение его содержания впервые напечатано 15 марта 1921 года в «Нью-Йорк геральд». 15 марта оно было опубликовано во французской «Народной газете»
Американская ежедневная газета «Нью-Йорк геральд», орган республиканской партии, выходила в Нью-Йорке в 1835—1924 годах.
Предпринятая государствами Антанты интервенция в Советскую Россию потерпела крах, но правительства этих стран не намеревались прекратить борьбу против нее. Менялись ее методы, а цель оставалась прежняя. В 1920 году в странах капиталистического мира разразился экономический кризис, обостривший межимпериалистические противоречия, которые усилили и революционное движение в странах Запада и Востока. Не победив Советской республики с оружием в руках, империалисты попытались изолировать ее от внешнего мира и взорвать изнутри. Каждая империалистическая держава стремилась выйти из экономического кризиса прежде всего за счет Советского государства. Осуществляя свои замыслы, империалисты Антанты готовили контрреволюционные выступления против Советской власти.
В начале марта 1921 года вспыхнул мятеж в Кронштадте. Организаторы мятежа хотели отстранить большевиков от руководства и восстановить власть буржуазии. Со взятием Кронштадта события должны были перекинуться в Петроград. Буржуазная печать на всех перекрестках кричала о начале «народной революции» в Кронштадте, о «выступлениях масс» в Москве и Петрограде, о «крахе» Советской власти в ближайшем будущем.
Время кронштадтского мятежа также было выбрано не случайно, а с учетом международного положения. В это время в Москве находились турецкая делегация и представитель Ирана. Они зондировали почву для предстоящих переговоров. В Риге заканчивались переговоры с Польшей. Замысел империалистов был направлен на то, чтобы не допустить заключения договоров с ближайшими соседями. В такой обстановке корреспондент американской газеты, имя которого не удалось установить, обратился к Ленину с просьбой объяснить ситуацию. В. И. Ленин заявил, что свергнутые классы и белогвардейцы мечтают о возврате к старому режиму. Примером этому является кронштадтское восстание. Но восстание в Кронштадте,— подчеркнул Ленин,— действительно совершенно ничтожный инцидент, который составляет для Советской власти гораздо меньшую угрозу, чем ирландские войска для Британской империи».
Касаясь отражения политики большевиков в иностранной прессе, Ленин сказал, что в Америке, да и в других странах враги представляют дело таким образом, что большевики являются маленькой группой злонамеренных людей, тиранически господствующих над большим количеством образованных людей, которые могли бы образовать прекрасное правительство, при отмене советского режима, но «это мнение совершенно ложно. Большевиков никто не в состоянии заменить...».
В своих интервью и в «Письме к американским рабочим» Ленин писал, что «англо-французская и американская буржуазная пресса распространяет в миллионах и миллионах экземпляров ложь и клевету про Россию»1. Ленин подчеркивал, что как бы ни клеветали на большевиков, какими бы узурпаторами их ни называли, но с первых дней своего возникновения социалистическое государство, руководимое большевиками, передало в распоряжение трудящихся необходимые средства для осуществления ими демократических прав. Обобществление орудий и средств производства и превращение их во всенародное достояние, переход в руки трудящихся органов печати, радио, учреждений культуры и просвещения качественно изменяют сущность демократии; всем производством и государственными учреждениями управляют не частные собственники, а народ.
Примечания:
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 50.
ПОМОЩЬ УГНЕТЕННЫМ НАРОДАМ ВОСТОКА 1
В. И. Ленин принимает М. Яфтали весной 1921 года.
Мирза Мухаммед Яфтали — первый посол Афганистана в Советской России. Весной 1921 года был принят В. И. Лениным. Затем занимал различные государственные посты в Афганистане.
Весной 1921 года В. И. Ленин принял первого посла Афганистана в Советской России Мирзу Мухаммеда Яфтали. Встреча с Лениным оставила у Яфтали неизгладимое впечатление. «Я очень хорошо помню,— вспоминал он,— что Ленин тогда высказался о необходимости улучшения положения народов Востока. Он говорил, что нужно оказывать помощь и поддержку угнетенным народам Востока. Высказывания господина Ленина ясно свидетельствовали о его желании, чтобы народы Востока освободились от колониального ига и обрели свою независимость. Часть нашей беседы касалась вопросов укрепления недавно установившихся отношений между Афганистаном и Советским Союзом.
Словом, мысли господина Ленина в отношении народов Востока были благородными. Несмотря на долгие годы, прошедшие с того времени, яркие впечатления от встречи с господином Лениным живы в моей памяти.
Я поехал в Россию во главе Чрезвычайной миссии Афганистана для установления отношений с Советским Союзом и другими европейскими государствами. Я очень счастлив, что во время организации афганского посольства в Москве был первым послом Афганистана в России. Другими словами, я был первым представителем дружественной страны в Москве.
В конце 1926 года я во второй раз был назначен послом Афганистана в этой великой стране и в течение всего времени своего пребывания там прилагал усилия к укреплению дружественных отношений между двумя государствами. Я сердечно радуюсь, видя, как ныне эти добрососедские отношения с каждым днем развиваются. Нет сомнения в том, что установление дружественных и близких отношений между двумя нашими государствами взаимно полезно.
Спустя тридцать лет я вновь посетил Советский Союз... Познакомившись с жизнью вашей великой страны, я должен сказать, что в Советском Союзе произошли разительные перемены в области благоустройства, поднятия жизненного уровня советского народа, развития культуры и промышленности. Все это вызывает изумление и признательность друзей Советского Союза». Внешняя политика Советского правительства уже в те далекие годы получила высокую оценку афганского народа. Сегодня дружественные добрососедские отношения между Советским Союзом и Афганистаном развиваются и крепнут с новой силой в борьбе за мир и разоружение и представляют собой отношения, о которых мечтал великий Ленин.
Политика развития дружественных отношений между Афганистаном и Советской Россией, у истоков которой стоял В. И. Ленин, была важным политическим фактором в борьбе афганского народа за независимость Афганистана от английского империализма. Советско-афганская дружба и помощь Афганистану сегодня остается актуальной, как и в первые годы, когда закладывались ее основы.
Ленинские письма, встречи и беседы с представителями Афганского государства, особенно послание афганскому народу от 27 мая и 27 ноября 1919 года заложили фундамент начавшихся в 1920 году в Кабуле переговоров, которые привели к заключению в 1921 году первого равноправного договора между Афганистаном и РСФСР.
Генеральный секретарь ЦК Народно-демократической партии Афганистана, Председатель Революционного совета и Премьер-Министр Демократической Республики Афганистан товарищ Бабрак Кармаль во время своего первого визита в Советский Союз 16 октября 1980 года подчеркнул, что «с момента восстановления независимости Афганистана в 1919 году история нашей страны неоднократно доказывала, что Советский Союз был, есть и всегда будет подлинным, настоящим другом нашего народа... В самые трудные для нашей истории дни мы обратились к Советскому Союзу с просьбой помочь афганскому народу защитить свободу, национальную независимость, суверенитет, территориальную целостность, отстоять завоевания апрельской революции и дать отпор иностранным посягательствам. Советский Союз, оказав своевременную помощь афганскому народу в противодействии посягательствам извне, еще раз доказал свою непоколебимую верность принципам ленинской интернационалистской политики защиты дела мира, свободы и независимости народов...».
Примечания:
1 См.: Международная жизнь, 1957, № 11, с. 74- 75.
МИРНОЕ СОСУЩЕСТВОВАНИЕ — ЕДИНСТВЕННАЯ АЛЬТЕРНАТИВА ВОЙНЕ
В. И. Ленин принял А. Хаммера 22 октября 1921 года в 12 час. 15 мин. и беседовал в течение полутора часов.
Арманд Джулиан Хаммер (р. 1898) — врач и бизнесмен, секретарь американской «Объединенной компании медикаментов и химических препаратов», одним из первых получил в 1921 году от Советского правительства концессию на разработку асбестовых рудников на Урале. В 1925—1930 годах возглавлял концессию этой компании в СССР по производству и сбыту канцелярских товаров. В настоящее время Хаммер — глава правления корпорации «Оксидентал петролеум корпорейшн», штаб-квартира которой находится в Лос-Анджелесе, нефтепромышленник, финансист, мультимиллионер, доктор медицинских наук. Активно продолжает торговое сотрудничество с Советским Союзом. В его служебном кабинете в Лос-Анджелесе — портрет Владимира Ильича Ленина с автографом на английском языке: «Товарищу Арманду Хаммеру от Вл. Ульянова (Ленина) 10.XI.1921». В издательстве «Прогресс» в Москве вышла книга американского публициста Б. Консидайна под названием «Больше, чем жизнь. Удивительная биография доктора Арманда Хаммера».
В ней приведены факты о встречах Хаммера с В. И. Лениным. В 1978 г. в связи с восьмидесятилетием А. Хаммер был награжден советским орденом «Дружба народов». 4 декабря 1984 года и 17 июня 1985 года А. Хаммер передал в дар СССР обнаруженные им подлинники документов К. Маркса и В. И. Ленина.
Арманд Хаммер приехал в Россию осенью 1921 года вопреки предостережениям американских друзей, уверявших, что в Стране Советов его ожидает гибель и смерть. Отправляясь из Нью-Йорка в Москву, Арманд Хаммер взял рекомендательное письмо к Владимиру Ильичу от отца, доктора Ю. Хаммера, встречавшегося с Лениным еще в 1907 году на Международном социалистическом конгрессе в Штутгарте.
Прибыв в Москву, Хаммер сразу же послал письмо Ленину. Вскоре Ленин пригласил Арманда Хаммера для встречи. О своей встрече с Лениным он так рассказал корреспонденту «Известий» в апреле 1970 года.
— Откровенно говоря,— вспоминал доктор Хаммер,— я очень волновался. Подумайте сами: молодой американец-предприниматель (мне тогда было 23 года) идет на аудиенцию к вождю мирового коммунизма. Я ожидал увидеть личность, которая отвечала бы моим наивным представлениям о вожде — могучем и загадочном. Но из-за стола навстречу мне поднялся невысокого роста человек в темно-сером костюме и черном галстуке. В его слегка прищуренных глазах светились поощрение и дружеская теплота. Ленин пожал мне руку и сказал: «Чувствуйте себя как дома». Я огляделся. Везде были книги, газеты, журналы — русские и иностранные. Они лежали на столе, на полках, на стульях.
- Будем говорить по-русски или по-английски? — спросил меня Ленин.
- Мои знания русского языка еще ограниченны, а вы свободно владеете английским,— ответил я.
- Далеко не свободно,— возразил Ленин.— Иностранцы жалуются, что наш язык труден для изучения. Ну, а вам как кажется?
Я рассказал Ленину о моем методе изучения русского языка — заучивание ста слов в день.
- Я пытался делать то же самое, когда жил в Лондоне. Поначалу было легко, но затем все ужасно усложнилось.— Ленин улыбнулся и пододвинул кресло к моему.
Беседа продолжалась в течение полутора часов. Вопросы личного характера — об отце, о пребывании в России — сменились вопросами политического значения. Особенно он интересовался установлением советско-американских отношений. Хотя Ленин никогда не бывал в Америке, но был осведомлен о ней более, чем американцы. И он сам начал излагать свои взгляды на будущее советско-американских отношений, акцентируя внимание на тех сферах, в которых, по его мнению, можно было бы наладить взаимовыгодное сотрудничество. Взяв со стола «Сайентифик Америкэн» и перелистывая его страницы, Ленин заметил, что сегодняшняя Россия во многом напоминает молодую Америку.
Речь Ленина была глубоко эмоциональной, но тем не менее лишенной каких-либо специальных ораторских эффектов. Он говорил без экзальтации, без жестов. Лишь изредка делал движение рукой, когда хотел подчеркнуть ту или иную мысль. Разговаривая, он не сводил с меня глаз. Я никогда не встречал таких красноречивых глаз. В них было все: любопытство и настороженность, внимание и понимание, печаль и юмор. Никогда не забуду, как омрачился его взгляд, когда я стал рассказывать о своем путешествии по охваченным голодом районам России. Повесть о моих злоключениях, связанных с волокитой, высекла в глазах Ленина искорки юмора. Вообще, чувство юмора было весьма сильно развито в нем. Оно нисколько не противоречило его общему облику, его величию. Скорее наоборот. Источником ленинского юмора была уверенность в себе и в правоте своего дела. Я смотрел на Ленина и видел, что Ленин — человек созидания. Его мысль была направлена в будущее. Вот почему его юмор был жизнеутверждающим.
Трудно было устоять перед обаянием этого человека. Я имею в виду обаяние не просто в житейском смысле слова, а более возвышенное. Слушая Ленина, я верил ему, верил целиком и полностью. Он покорял меня своей убежденностью и заражал своей верой. Для него коммунизм был виден, ощутимый и близкий. Он был для него вполне конкретен: он видел гидростанции на больших сибирских реках, тракторы и электроплуги на полях, много тракторов, заводы, приведенные в движение разумной силой электричества и пара. Действенным средством восстановления для него были и концессии, хотя Ленин понимал, как велики трудности, которые могут при этом возникнуть.
Далее Ленин сказал, что из всех стран мира мы считаем Америку той страной, где капитализм достиг самого большого развития, и что мы надеемся в России достигнуть такой же производительности, с той только разницей, что средства производства будут в руках государства и поэтому весь продукт национального труда попадет в руки народа.
Владимир Ильич передал через Хаммера предложение американским специалистам оказать помощь советским людям, занятым восстановлением своей промышленности, в овладении технологией производства.
В ходе беседы Ленин говорил о выгодности для американцев концессий в Советской России. В заключение Ленин пообещал личное содействие и помощь в их развитии1. Арманд Хаммер вместе с Л. К. Мартенсом выезжал на Урал, ходил по шахтам, залитым водой. По возвращении 29 октября 1921 года заключил концессию от имени «Американской объединенной компании медикаментов и химических препаратов», которая была утверждена Совнаркомом 1 ноября 1921 года.
Хаммер вспоминает о том, что в ходе беседы Ленин сказал:
- Я понимаю, что вы, бизнесмены, не филантропы и не согласитесь вести с нами дела, если они не сулят выгоды... С другой стороны, вас смущает разница в политических концепциях Америки и России. Разница, конечно, существует, но она не должна служить помехой мирному сотрудничеству. Кто-то должен положить начало этому процессу. Быть может, этим «кто-то» будете вы?
- Поначалу,— продолжал Хаммер,— меня поразило то обстоятельство, что Ленин не приукрашивал экономических трудностей России тех лет, не делал секрета из того, что большевики готовы учиться и перенимать положительный опыт, даже у капиталистов. Ленин говорил: учиться, тем более хорошему, никому не зазорно. Мы не против ваших материальных достижений и даже богатств, а против их несправедливого распределения.
Из этой и других бесед с Лениным,— продолжал Арманд Хаммер,— я сделал один интереснейший вывод: он, пожалуй, больше всего ненавидел бюрократизм. Как-то, желая сделать ему приятное, я сказал, что мандат, подписанный лично им, напоминает волшебное заклятие «сезам», которое открывает любые двери. Ленин сначала засмеялся, но затем помрачнел и спросил:
- А без мандата за моей подписью?
О, не то что дверь открыть, но и шагу ступить было бы трудно.— Бюрократизм, бюрократизм. К сожалению, вы, капиталисты, не обладаете монополией на него. Он и наше проклятие. Его надо беспощадно выкорчевывать. Это хитрый и опасный враг.
3 ноября 1921 года перед отъездом из Москвы Владимир Ильич послал Арманду Хаммеру письмо: «Товарищ Рейнштейн сообщил мне,— писал Ленин,— что Вы сегодня вечером уезжаете из Москвы. Мне очень жаль, что я занят на заседании Центрального Комитета нашей партии. Чрезвычайно сожалею, что не могу увидеться с Вами еще раз и приветствовать Вас.
Будьте добры передать мой привет Вашему отцу, Джиму Ларкину, Рутенбергу и Фергюсону, всем этим прекрасным товарищам, сейчас сидящим в американских тюрьмах. Всем им — мое самое горячее сочувствие и самые лучшие пожелания.
Еще раз мой наилучший привет Вам и Вашим друзьям в связи с присылкой муки для наших рабочих и в связи с Вашей концессией. Это начинание крайне важно. Я надеюсь, что оно будет иметь огромное значение.
С наилучшими пожеланиями
искренне Ваш Ленин
P. S. Прошу извинить меня за мой крайне плохой английский язык»2.
В 1922 году Арманд Хаммер вновь был в Москве. Он получил мандат от 24 мая на бланке Совнаркома за подписью В. И. Ленина. В нем говорилось: «Предъявитель, доктор Арманд Юльевич Хаммер, является секретарем Объединенной американской компании — первого акционерного общества, получившего от нас концессию, именно на асбестовые рудники на Урале. Эта фирма имеет также подряд на снабжение России партией хлеба в обмен за русские товары, и она имеет также исключительную агентуру для России на автомобили, грузовики и тракторы американского завода «Форд» и на земледельческие орудия большой американской фирмы «Моллин плау компани».
Я поэтому настоятельно прошу всех представителей Внешторга, железнодорожной администрации и пр. представителей Советского правительства в России и за границей оказывать представителям этой Компании не только должное внимание и вежливое обращение, но и всячески оказывать им возможное содействие, устраняя всякую волокиту и пр.» Ленин также 22 и 24 мая 1922 года написал письмо И. В. Сталину для членов Политбюро ЦК РКП (б).
В. И. Ленин писал: «На основании этих сведений от тов. Рейнштейна я даю и Арманду Хаммеру и Б. Мишелу особую рекомендацию от себя и прошу всех членов ЦК о сугубой поддержке этих лиц и их предприятия. Тут маленькая дорожка к американскому «деловому» миру, и надо всячески использовать эту дорожку. Если есть возражения, прошу по телефону сообщить их моему секретарю (Фотиевой или Лепешинской), чтобы я успел выяснить дело (и решить через Политбюро окончательно) до своего отъезда, т. е. на днях»3.
Еще ранее, 11 мая, Ленин написал письмо лично Арманду Хаммеру. «Извините меня, пожалуйста,— писал Ленин,— я был очень болен, теперь мне гораздо лучше.
Большое спасибо за ваш подарок — такое любезное письмо от американских товарищей и друзей, находящихся в тюрьме...
Мои наилучшие пожелания полного успеха Вашей первой концессии. Этот успех будет иметь большое значение также и для торговых сношений между нашей Республикой и Соединенными Штатами.
Благодарю Вас еще раз и прошу извинить мой плохой английский язык. Пожалуйста, все письма и телеграммы адресуйте моему секретарю (Фотиевой или Смольянинову). Я осведомлю их.
Искренне Ваш Ленин»4.
Как видно из писем и того внимания, которое он оказывал Хаммеру, В. И. Ленин придавал большое значение этой первой концессии. «Нам важно показать и напечатать (потом, после начала испытания), что американцы пошли на концессию. Политически важно».
Арманд Хаммер с большой теплотой вспоминает о своих встречах с Лениным.
- Около полувека прошло со дня моей первой встречи с Лениным,— говорил он.— Но она навсегда врезалась в мою память. Это был настолько великий человек, что к нему не подступишься со стереотипной меркой «сверхчеловека». Говоря с Лениным, я всегда чувствовал, что говорю с другом, а не с божеством. Он излучал человеческое тепло. Излишне говорить, что Ленин не нуждался и не нуждается в моей похвале. Ведь история отвела ему место среди самых великих мира сего. Но, с другой стороны, я горд и счастлив, что видел и слышал его, что пользовался его деловым доверием и дружеским участием.
В заключение беседы с советским журналистом Хаммер сказал о Ленине:
- Этот человек видел на целое столетие вперед. А затем вспомнил один эпизод:
- Однажды я подарил Ленину бронзовую статуэтку обезьяны. Обезьяна на книгах Дарвина. В руках у нее человеческий череп, который она с любопытством разглядывает. Ленину статуэтка понравилась. Указывая на нее, он сказал, что она напоминает людям не только об их прошлом, но и будущем. Если люди не научатся жить друг с другом в мире на земле, то человечество может стать жертвой катастрофической войны. И кто знает, какая-нибудь обезьяна и впрямь заглядится тогда на человеческий череп, удивляясь тому, откуда он взялся и что же было в нем?
Когда Ленин произносил эти слова, еще не существовало ни атомных бомб, ни межконтинентальных ракет,— говорил Хаммер.— Но он предвидел, что техника достигнет небывалого уровня и в области создания средств массового уничтожения. Вот почему Ленин настойчиво выдвигал в качестве единственно возможной альтернативы войне идею мирного сосуществования. Он вывел Россию из военной бури для созидания, а не для разрушения.
- Мною,— говорил доктор Хаммер,— движет стремление внести посильный вклад в дальнейшее развитие советско-американских связей. Думаю, что для человека с моим прошлым и настоящим это лучший способ почтить память великого Ленина.
Об этих встречах с Лениным доктор Хаммер также подробно писал в своей книге «В поисках сокровища Романовых». А. Хаммер свидетельствует, что Ленин сказал примерно следующее: «Гражданская война, иностранная интервенция привели нас к разрухе. Теперь надо начинать сначала. Мы надеемся ускорить процесс восстановления экономики, используя иностранные концессии. Да и интересы капиталистических стран требуют расширения экономических связей». Эту же мысль Ленина Хаммер высказал во время приезда в Москву в ноябре 1972 года.
«Я безмерно счастлив,— говорил А. Хаммер в беседе с корреспондентом «Литературной газеты»,— что мне довелось встречаться и беседовать с великим основателем вашего государства Владимиром Ильичем Лениным».
Арманд Хаммер — сторонник развития и расширения взаимовыгодных деловых, торговых связей с Советским Союзом. Возглавляемая им компания поставила в СССР оборудование на постройку международного торгового центра в Москве.
Помимо налаживания экономических связей между американским и советским народами он внес вклад в укрепление советско-американских культурных и научных связей. «Пусть культурный обмен,— говорит А. Хаммер,— очистит политическую атмосферу. У нас в стране пресса громко шумит о мнимой воинственности Советского Союза, но когда американцы наглядно убеждаются, как ваш народ высоко чтит, бережет и развивает свою культуру, то становится очевидной истина: советские люди думают вовсе не о войне, а о расцвете их мирной, созидательной цивилизации».
В. И. Ленин с вниманием относился к предложениям А. Хаммера и других представителей американских деловых кругов, приезжавших в Советскую Россию для установления взаимовыгодных равноправных связей на основах мирного сосуществования. Именно в установлении этих связей Ленин видел кратчайший путь к взаимопониманию между СССР и США.
В. И. Ленин учил трезво оценивать действительное положение вещей, различал во внешней политике правящих кругов США по отношению к СССР две тенденции: те реалистически мыслящие силы и группы, которые придерживаются тенденции к развитию взаимовыгодных равноправных экономических связей, и тех, кто уповает на силу, выступает за экономический бойкот, шантаж предпринимателей, всякого рода злобные нападки на социализм вплоть до призывов к открытой агрессии.
Отношения США с СССР развивались в зависимости от того, какая из тенденций брала верх в американской политике. Понадобилось 16 лет, начиная с Великого Октября 1917 года по 16 ноября 1933 года, чтобы политика США в отношении СССР эволюционировала от попыток прямого участия с оружием в руках вместе с Антантой в антисоветской интервенции до установления дипломатических отношений с Советским Союзом, и спустя восемь лет — к совместной борьбе против фашизма. А после победы — «холодная война», разрядка и в конце 70-х годов переход наиболее реакционных сил империализма США к нагнетанию международной напряженности, чреватой ядерной катастрофой.
Вместе с тем В. И. Ленин видел и другую Америку — Америку трудящихся и с уважением относился к революционным традициям американского народа. «В американском народе,— писал он,— есть революционная традиция, которую восприняли лучшие представители американского пролетариата, неоднократно выражавшие свое полное сочувствие нам, большевикам»5.
Документом величайшей важности, в котором Ленин призывал к установлению мира между советским и американским народами, является его «Письмо к американским рабочим», написанное на 37 страницах ученической тетради в суровые дни 1918 года, когда интервенты замкнули кольцо блокады вокруг молодой Советской республики. Доставить письмо в США Ленин поручил большевику П. И. Травину. Чтобы раскрыть глаза американским рабочим, рассказать им правду о Советской России, вместе с тремя машинописными экземплярами «Письма» Травин по предложению Ленина привез в Америку Конституцию РСФСР, Декреты о мире и о земле, а также текст ноты Советского правительства президенту Вильсону с требованием прекратить интервенцию американских войск в Советской России.
Уже в декабре 1918 года письмо на английском языке было напечатано в органах левого крыла социалистической партии Америки — журнале «Класс страггл», выходившем в Нью-Йорке, и еженедельнике «Революшенри эйдж», издававшемся в Бостоне. Вскоре интерес к ленинскому «Письму» настолько возрос, что оно было издано большим тиражом и отдельным оттиском. В 1934 году «Письмо» вышло в Нью-Йорке отдельной брошюрой, а к 100-летию со дня рождения Ленина переиздано вновь. Оно оказало глубочайшее воздействие на передовые умы Америки. «Ленинское письмо,— подчеркнул Национальный председатель Коммунистической партии США Генри Уинстон,— показало всем коммунистам, что социализм из сферы теории перешел в живую практику и дела миллионов людей». «Спрос на этот исторический документ,— писал Генеральный секретарь Компартии США Гэс Холл,— растет. Особенно усиливается интерес к нему молодежи».
В «Письме» Ленин обращался к американскому народу со словами искренней дружбы и интернациональным приветом, разъяснял сущность и историческое значение революционных событий Октября 1917 года, создания первого в мире социалистического государства. «Письмо» несло правду о социализме, о новом мире, разоблачало пороки капитализма.
Большое внимание В. И. Ленин уделял «Обществу технической помощи Советской России»6 и «Обществу друзей Советской России (в Америке)»7, организованным первое в мае 1919 года, второе — в июне 1921 года в Нью-Йорке. Их целью было содействие восстановлению народного хозяйства Советской России путем посылки из США и Канады квалифицированных рабочих. К 1923 году в «Обществе технической помощи» было 75 отделений: в Нью-Йорке, Чикаго, Бостоне, Филадельфии, Питтсбурге и других городах. Общество насчитывало более 20 тысяч членов. При многих отделениях были открыты школы по ряду специальностей. Среди них: в Чикаго — автомобильная, тракторная и электротехническая школы, в Нью-Йорке — механический институт, в Питтсбурге — механическая мастерская, в Восточной Вирджинии — школа для шахтеров по подготовке рабочих. Начиная с конца 1921 года по октябрь 1922 года Общество направило в Советскую Россию семь сельскохозяйственных, две строительные, одну шахтерскую коммуны и ряд групп. Они привозили с собой машины, семена, продовольствие и другое оборудование (на общую сумму около 50 тыс. долларов).
Так, в Кирсановском уезде Тамбовской губернии работала американская сельскохозяйственная коммуна, организованная в январе 1921 года в США «Обществом технической помощи Советской России», из крестьян и фабрично-заводских рабочих, выехавших из России в результате преследований царского самодержавия и решивших вернуться на родину после установления Советской власти. Первый отряд в количестве 65 человек (из них пять женщин и семь детей) прибыл в Тамбовскую губернию в апреле 1922 года. К осени 1922 года коммуна сумела поднять хозяйство, восстановить все хозяйственные постройки, заложить двухэтажный дом для переселения членов коммуны, проживающих в палатках, построить лесопилку, механические мастерские, значительно улучшить поголовье скота. 9 ноября 1922 года Президиум ВЦИК по предложению Ленина признал коммуну образцовым хозяйством.
В Донбассе на Лидиевском руднике Юзовского района работала группа американских шахтеров, приехавших в Россию летом 1922 года.
«Общество друзей Советской России (в Америке)», куда входило 200 местных организаций, направило в Россию в мае 1922 года американский тракторный отряд во главе с Г. Вэром. 17 июля отряд приступил к работе в совхозе «Тойкино» Сарапульского уезда Пермской губернии (ныне Больше-Сосновский район Пермской области). Президиум ВЦИК 9 ноября 1922 года принял предложение В. И. Ленина и вынес постановление: «Признать пермское и другие наиболее выдающиеся хозяйства, руководимые артелями американского Общества технической помощи Советской России, образцовыми»8.
В. И. Ленин направил письма «Обществу друзей Советской России (в Америке)» и «Обществу технической помощи Советской России», в первом из них он писал: «Еще раз выражаю вам от имени нашей Республики глубокую благодарность и прошу иметь в виду, что ни один вид помощи не является для нас столь своевременным и столь важным, как оказанный вами»9.
Деятельность обществ технической помощи Советской России и друзей Советской России В. И. Ленин рассматривал как проявление интернационализма, пример братской солидарности трудящихся.
Советский Союз, следуя ленинским курсом, продолжает последовательно проводить в жизнь политику мирного сосуществования стран, принадлежащих к различным социальным системам, неизменно выступает за развитие делового, взаимовыгодного, равноправного сотрудничества с Соединенными Штатами Америки, направленного на укрепление мира и безопасности народов.
Примечания:
1 См.: Воспоминании о Владимире Ильиче Ленине, т. 5. с. 426-427.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 53, с. 324.
3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 54, с. 272.
4 Там же, с. 252.
5 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 58.
6 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 230.
7 Там же, с. 229.
8 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 567—568.
9 Там же, с. 229, 230.
ПО НЕКАПИТАЛИСТИЧЕСКОМУ ПУТИ
В, И. Ленин принял монгольскую делегацию в составе Д. Сухэ-Батора и других представителей народной Монголии 5 ноября 1921 года.
Дамдины Сухэ-Батор (1893— 1923), основатель Монгольской народно-революционной партии, руководитель Монгольской народной революции 1921 года. Главком монгольских революционных войск, разгромивших совместно с частями советской Красной Армии в 1921 году белогвардейские войска Унгерна.
Как известно, Ленин не только разработал общетеоретические проблемы национально-колониального вопроса в период империализма, но и уделял внимание историческим судьбам народов Востока.
«Мы,— писал Ленин,— постараемся оказать этим отсталым и угнетенным, более чем мы, народам «бескорыстную культурную помощь»... т. е. помочь им перейти к употреблению машин, к облегчению труда, к демократии, к социализму»1.
Сближение монгольского народа с родиной ленинизма имело огромное историческое значение для освободительной борьбы в Монголии и перспектив ее дальнейшего развития.
Более шести десятилетий народы наших стран сообща борются за лучшее будущее, за социализм. Фундамент нашей дружбы надежен и прочен. Он заложен Владимиром Ильичем Лениным и Сухэ-Батором.
В. И. Ленин указал монгольскому народу подлинный путь достижения цели в его освободительной борьбе — это путь интернационального союза с русским рабочим классом.
Великая Октябрьская социалистическая революция оказала решающее влияние на движение монгольского аратства (крестьянства) за национальное и социальное освобождение. В 1921 году в стране произошла антифеодальная и антиимпериалистическая народно-демократическая революция, которую возглавила Монгольская народно-революционная партия. 11 июля 1921 года в Урге (ныне Улан-Батор) была провозглашена победа народной власти. Для заключения в Москве первого договора о дружбе между Советской Россией и народной Монголией приехала делегация, которую В. И. Ленин принял в Кремле 5 ноября 1921 года.
Беседа проходила в дружественной обстановке. Ленин с большим вниманием слушал, что говорили члены делегации, живо интересовался всеми сторонами жизни Монголии, давал полезные советы. В ходе встречи Ленин указал, что единственным правильным путем для всякого трудящегося Монголии является борьба за государственную и хозяйственную независимость в союзе с рабочими и крестьянами Советской России. При этом Ленин обратил внимание на необходимость всемерно развивать собственную экономику, чтобы удовлетворить потребности монгольского народа и на этой базе поднимать культуру и просвещение в стране.
Вторая важнейшая мысль, высказанная Лениным, относилась к вопросу о партии. Членов делегации интересовал вопрос о том, как Ленин относится к созданию народно-революционной партии в Монголии и что, по его мнению, является самым главным в ее деятельности? Не следует ли народно-революционной партии превратиться в коммунистическую?
Отвечая на вопрос о превращении народно-революционной партии в коммунистическую, Ленин разъяснил, что «превратиться» одной партии в другую нельзя. Чтобы стать коммунистом, необходимо много сделать, то есть революционеры должны поработать над своим государственным, хозяйственным и культурным строительством, что впоследствии поможет «превращению» народно-революционной партии в коммунистическую. Что же касается простой перемены вывески, то она вредна и опасна. В беседе шла речь также и о характере, задачах и тактике борьбы в условиях Монголии. Владимир Ильич советовал: «Опираясь на общекоммунистическую теорию и практику... применяясь к своеобразным условиям, которых нет в европейских странах, суметь применить эту теорию и практику к условиям, когда главной массой является крестьянство, когда нужно решать задачу борьбы не против капитала, а против средневековых остатков».
При этом Ленин подчеркивал, что это «трудная и своеобразная задача», которая «не стояла раньше перед коммунистами всего мира».
Во время беседы В. И. Ленин развил идею о возможности и необходимости некапиталистического пути развития в отношении МНР. Известно, что, выступая на II конгрессе Коминтерна (1920 г.), Ленин говорил: «Неправильно полагать, что капиталистическая стадия развития неизбежна для отсталых народностей»2.
На встрече с монгольской делегацией В. И. Ленин сформулировал следующее положение: «...с помощью пролетариата передовых стран отсталые страны могут перейти к советскому строю, минуя капиталистическую стадию развития». Разъясняя этот вывод монгольской делегации, Ленин подчеркнул, что главным условием такого перехода являются новые формы хозяйствования и национальной культуры, чтобы вокруг партии и правительства сплачивалось аратство.
Отвечая на вопрос, будет ли победоносной национально-освободительная борьба, Владимир Ильич отметил, что «...трудно любому народу освободиться от своих внешних и внутренних поработителей. Но несмотря на то, что Монголия — страна скотоводческая, а основная масса ее населения — пастухи-кочевники, она достигла в своей революции больших успехов, а главное — закрепила эти успехи созданием своей народно-революционной партии, задача которой стать массовой и не быть засоренной чуждыми элементами»3.
Упрочение завоеваний народной революции, опора партии и народной власти в своей деятельности на трудовые слои аратства, составлявшие значительное большинство населения страны, укрепление интернационального союза монгольских трудящихся с победившим пролетариатом России и сотрудничества Монгольской народно-революционной партии с мировым коммунистическим движением — все это открыло перед Монголией перспективы социалистического развития.
Следуя ленинским советам, монгольские революционеры пришли к правильному пониманию содержания социальной революции в Монголии. Они выработали свой четкий политический курс дальнейшего развития страны. Эта задача могла быть правильно решена только на основе марксистско-ленинского учения о пути развития экономически отсталых стран от феодализма к социализму, минуя капитализм.
Успехи, достигнутые монгольским народом,— итог решения задач некапиталистического развития, результат последующего утверждения народно-демократического строя. Скачок, совершенный им от феодального средневековья к социалистическому обществу,— наглядный пример претворения в жизнь ленинского положения о некапиталистическом пути развития отставших в своем развитии народов.
Исторический опыт развития ранее отсталых окраин России, а также МНР по пути к социализму показывает, что слаборазвитые в экономическом отношении страны, двигаясь по некапиталистическому пути развития, могут решать свои экономические, социальные и политические задачи, ликвидировать тяжелое наследие колониализма и стать экономически развитыми и независимыми государствами.
В современных условиях растет роль революционно-демократических сил в освободившихся странах. Некоторые молодые государства вступили на некапиталистический путь — путь, который обеспечивает возможность ликвидации отсталости, унаследованной от колониального прошлого, и создания условий для перехода к социалистическому развитию.
Примечания:
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 120.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 246.
3 Там же, т. 44, с. 232—233.