В.И. Ленин о защите партийных организаций от провокаторов
Маруцкий Э.С. Саратовский государственный социально-экономический университет (г. Саратов)
На протяжении всего периода подполья большевики вели самоотверженную борьбу против царской охранки. Многие революционеры владели навыками конспирации, что помогало им ускользать из-под опеки «филеров» - агентов полиции, ведущих наружное наблюдение. Гораздо труднее было противостоять невидимому противнику, тайным агентам охранки. Провокаторы, проникавшие в социал-демократические организации, узнавали пароли, явки, адреса, подготавливая тем самым их «ликвидацию». В результате «запланированных» провалов в руки полиции попадало наибольшее число партийных кадров, уничтожались склады литературы, типографии, нарушались связи местных комитетов с центром и т.п. К тому же, частые, порой неожиданные и «необъяснимые» аресты, порождали «шпикоманию», внутри социал-демократических организаций. Атмосфера взаимного недоверия и подозрительности порой буквально сковывала их деятельность. «Непосредственной партийной работе, - отмечалось по этому поводу на страницах большевистского «Социал-демократа», - сильно вредит, прежде всего, боязнь провокации»[1].
В.И.Ленин неоднократно отмечал, что борьба с политической полицией – это настоящее искусство, овладеть которым должны все революционеры. Многие правила этой борьбы были разработаны самим В.И.Лениным.
Изначально важное значение для защиты РСДРП от полицейской агентуры имел принцип тщательного отбора в партию. Не случайно В.И.Ленин и его сторонники требовали максимально «сузить понятие члена партии для отделения работающих от болтающих»[2]. По их мнению партия должна состоять лишь из «действительных социал-демократов», на деле показавших свое желание работать в организации и подчиняться партийной дисциплине.
Не меньшее место в борьбе с провокацией занимало идейно-политическое воспитание членов партии, формирование из них активных, убежденных в своей правоте борцов с царским режимом. Дело в том, что охранка прилагала массу усилий для того, чтобы завербовать на службу как можно больше революционеров. Согласие на сотрудничество преподносилось как гарантия освобождения и будущего благополучия. Однако идейная стойкость, чувство долга помогали большевикам выходить победителями в противоборстве с жандармами. Типичным примером подобного противоборства служит поведение арестованного симбирского подпольщика В. Рябикова, напрочь отвергнувшего все предложения местной охранки к сотрудничеству. Закономерность его победы над противником прекрасно раскрывается в ответе жандарму: «Вы по шаблону подходите к каждому арестованному, не понимая, что у нас есть своя этика, которая выше вашей казенной морали»[3].
Серьезная роль в системе конспиративных мероприятий отводилась специализации подпольщиков на отдельных сторонах практической работы. «Чем мельче будут отдельные «операции» общего дела, - писал В.И.Ленин в работе «Что делать.», - …тем труднее для полиции «выловить» всех этих «детальных работников», тем труднее для нее смастерить из поимки человека на какой-либо мелочи «дело», окупающее расходы казны на «охрану»[4]. При этом, каждый член партии был обязан нести личную ответственность за порученный ему участок работы. Это должно было предупредить появление в партийных организациях «провокаторов и сомнительных лиц»[5].
Вполне очевидно, что полностью оградить партийные структуры от проникновения в них провокаторов было невозможно. Царское правительство выделяло миллионы рублей на организацию секретной службы. Огромные суммы тратились «на постановку политического сыска», «внутреннего освещения» и прочие операции, влекущие за собой дела Азефов, Кулябок и им подобных[6]. Кроме того, в условиях подполья не всегда удавалось тщательно проверить каждого работника. Это так же облегчало проникновение тайных агентов полиции в революционную среду.
В этой связи весьма ценными являются высказывания В.И.Ленина по поводу необходимости сочетания нелегальной работы в партийных структурах, с легальной работой в беспартийных организациях. Использование в своей практической деятельности разнообразных форм борьбы давала возможность партии укреплять свое влияние в массах, черпать из легальных организаций дополнительные силы, формировать новые партийные кадры. К тому же, проникшие в партийные органы провокаторы, помимо своей воли нередко вынуждены были способствовать развитию революционного движения. В.И.Ленин, оценивая вред нанесенный партии провокатором Малиновским, отмечал: «Если он не причинил еще большего зла, то потому, что у нас было правильно поставлено соотношение легальной и нелегальной работы»[7].
Сочетание легальной и нелегальной работы, как необходимое условие противодействия тайным агентам охранки, полностью себя оправдало. Это позволило В.И.Ленину рекомендовать его в качестве одного из правил проведения революционной работы и в других странах. В частности в письме О.В.Куусинену и В.Кенену от 9 мая 1921г. он писал: «…буржуазия будет неизбежно посылать шпионов и провокаторов в нелегальные организации. Против этого нужно вести тщательную и упорную борьбу, и в особенности нужно рекомендовать, как средство в этой борьбе, умелое сочетание, комбинирование легальной работы с нелегальной, проверку (годится ли на нелегальную работу) посредством продолжительной легальной работы»[8].
Большое значение В.И.Ленин придавал организации эффективной и беспощадной борьбы с агентами политической полиции, проникшими в социал-демократические организации. Он писал, что лучшие революционеры должны входить в дружины по борьбе со шпионами и провокаторами. Однако это не означало нацеленности на их физическое уничтожение. В отдельных случаях допускались убийства тайных агентов охранки, но ни в коем случае не следовало возводить подобные меры в систему. Главное в противоборстве с провокаторами заключалось в создании организации «способной обезвреживать шпионов раскрытием и преследованием их»[9].
Для организации успешной борьбы с царской охранкой, выявления ее тайной агентуры революционерам необходимо было наладить нелегальную работу внутри полицейских органов[10]. Несмотря на огромную опасность и сложность подобной деятельности некоторым подпольщикам удавалось поступить «на службу» в полицию, в тюрьмы и т.п. Одним из результатов их деятельности являлись сведения о полицейской агентуре внутри партийных организаций.
При выявлении провокаторов В.И.Ленин требовал проведения самого тщательного расследования, проверки всех слухов о предательстве того или иного партийного работника. При этом, если на революционера падала хоть тень подозрения, его следовало немедленно отстранять от работы. Это суровое правило диктовалось условиями подполья. Вместе с тем недопустимым было и голословное, не подкрепленное доказательствами обвинение в провокации[11]. Только детальная проверка всех подозрений, изучение прежней деятельности, анализ действий подозреваемого позволяли сделать окончательный вывод о его виновности или невиновности.
Многочисленные источники свидетельствуют о том, что в условиях подполья революционеры овладели сложным искусством конспирации. Умелое применение ее правил значительно повышало эффективность практических действий по нейтрализации тайных агентов политической полиции. Несмотря на суровые репрессии, изощренность приемов царской охранки большевикам удалось сохранить партию и партийные кадры.