Ленин как юрист
Васильева Т.П. Уральская государственная юридическая академия (г. Екатеринбург)
«Слово в речи есть отражение личности говорящего» (А.Ф. Кони)
Все мы привыкли рассматривать Ленина в основном как профессионального революционера. Действительно, на этом поприще Владимир Ильич добился чрезвычайно многого, став успешным теоретиком и практиком социальной революции за всю историю нашей страны.
Однако мало кто сегодня отмечает то, что Ленин был ещё и проницательным юристом.
Мысль о поступлении на юридический факультет возникла у Владимира Ульянова в старших классах гимназии. Во время сдачи экзаменов на аттестат зрелости он заявил: «Желаю поступить в Казанский университет на юридический факультет». На вопрос, почему он выбирает юридический факультет, В.Ульянов ответил: «Теперь такое время, нужно изучать науки права и политическую экономию. Может быть, в другое время я изучал бы другие науки….»
В 80-х годах в университетах царила удушливая полицейская атмосфера, следствием которой были так называемые «студенческие беспорядки». Не стояло в стороне и казанское студенчество. 4 (16) декабря1887 г. в Казанском университете происходила бурная студенческая сходка, в которой активное участие принял Владимир Ульянов, В ночь с 4 на 5 декабря 39 студентов, в том числе Ульянов, были арестованы. Ленин был отчислен.
После отбытия ссылки в Кокушкино, Ленин хотел продолжить учёбу, но теперь запрет был уже абсолютный. Ходатайство с просьбой выпустить за границу, чтобы учиться там В.И. Ульянов, направил в департамент полиции, однако контрольный орган ответил отказом.
Лишь через несколько месяцев Ленину разрешили сдать экзамены экстерном Петербурге [1].
4 января1892 г. Ленин обратился в Самарский окружной суд с прошением о зачислении к присяжному поверенному А. Н. Хардину (представитель либерального общества в Самаре) в качестве помощника.
В. И. Ульянову прошение было удовлетворено 30 января. Зачисление помощником присяжного поверенного давало Ленину право выступать перед судом по уголовным делам без ограничения. Для получения такого права по делам гражданским требовалось особое постановление Самарского окружного суда. Соответствующее прошение В. И. Ленин подал 28 февраля (11 марта).
В связи с тем, что у председателя суда возникло сомнение насчет «благонадежности» Владимира Ильича, началась переписка с департаментом полиции. Только в июле1892 г. просимое свидетельство на право ведения судебных дел была дано.
Нет точных сведений о том, сколько именно судебных дел с участием В.И. Ленина было рассмотрено в Самарском окружном суде. Одни биографы насчитывали 10 дел, другие – 16, третьи – 18,четвертые - 29.
В настоящее время в архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС хранится 16 дел.
Большой интерес представляет социальное положение клиентов Ульянова. Исчерпывающий ответ на это дают нам протоколы допросов, а равно — приговоры. Из этих документов явствует, что абсолютное большинство его подзащитных — всего их было 24 — составляли люди, которых сама бедность бросила «на дно». Среди них немало пострадавших от засухи крестьян, искавших места чернорабочих и мастеровых, вечно недоедавших мелких чиновников. Крайняя нужда, изнурительный труд, неустроенность быта, а отсюда и алкоголизм делали их нарушителями закона [1].
Одним из первых было дело о защите двух крестьян, Опарина и Сахарова, укравших из сундука купца несколько платков. Ленину удалось максимально смягчить наказание.
Интересно дело по обвинению Языкова и Кузнецова в железнодорожной аварии. Ленин считал правильной квалификацию преступления по ч. 3 ст. 1085 «Уложения о наказаниях», а не 2-й части указанной статьи, с доводами защитника суд не согласился.
Как отмечал А. Аросев в своей книге «Некоторые данные о деятельности Владимира Ильича как помощника присяжного поверенного в Самаре», Владимиру Ильичу не удалось «выиграть» дело Языкова и Кузнецова: оба подсудимых были признаны виновными.
Вместе с тем, обратим внимание на тот факт, что В.И. Ленин защищал не Языкова и Кузнецова, а только Языкова. Кроме того, замена одной части статьи Уложения другой ее частью, предусматривающей более мягкое наказание, была произведена все-таки судом по ходатайству Владимира Ильича. В результате Языков был присужден не к тюрьме, а к штрафу. А это и означает, «выиграть», а «не проиграть дело».
Примечательно дело о богохульстве. Крестьянин, портной по профессии В. Ф. Муленков, 34 лет, как гласят материалы дела, в публичном месте (в бакалейной лавке) «ругал поматерно бога, богородицу, святую троицу, затем государя императора и его наследника, говоря, что государь неправильно распоряжается». Муленков обвинялся по ст. 180 Уложения о наказаниях. В протоколе судебного разбирательства записано: «защитником подсудимого был помощник присяжного поверенного Ульянов, избранный самим подсудимым». Содержание речи Ленина не воспроизводится. Дело слушалось при закрытых дверях.
Трудность защиты в этом деле обусловливалась не только характером и доказанностью обвинения, отсутствием присяжных заседателей и «упрямством» подсудимого. Она становилась по существу бесполезной, поскольку ее противником, помимо прокурора, было лицо, именем которого вершилось «правосудие». Не всякий адвокат согласился бы выступить в таком процессе. Ведь защита в царском суде человека, могла серьезно отразиться на официальной репутации, а, следовательно, и на карьере адвоката.
Когда же обратились к помощнику Хардина, В. И. Ульянову, он включился в процесс и мужественно провел его до конца [2].
Шалиганов В. К. в своей книге «Защита поручена Ульянову» (Москва 1977г.) отметил «Слова этой защиты, надо думать, действительно потеряны и для истории, и для права. Но мысль? Разве мысль гения когда-нибудь уходила, ничего не оставив. Она, без сомнения, оставила себя и в этом суде, в этом деле. Но в чем же конкретно? Очевидно, прежде всего в результате».
Несомненно, помощник присяжного поверенного отверг попытки прокурора доказать, будто, ругаясь, Муленков хотел осквернить святыню или поколебать веру в бога у свидетелей, находившихся в бакалейной лавке; он имел основание убеждать судей в том, что непотребные слова его подзащитный произнес исключительно под влиянием опьянения и нахлынувших на него воспоминаний о поведении служителей церкви, в которой он (Муленков) был хористом.
Благодаря активности Ульянова в судебном следствии, его искусству допрашивать, сводить на нет значение показаний пресмыкающихся перед властями свидетелей, суд, не рискнул выйти за рамки обвинительного акта, признал Муленкова виновным только в богохульстве. Это была серьезная победа защиты.
Приговор, вынесенный по этому делу, — заключение в тюрьму на один год — неопровержимо свидетельствует о том, что защитник сделал для Муленкова больше того, что можно было сделать в тех условиях.
Дела, в которых участвовал Ульянов в Самарском окружном суде, можно классифицировать следующим образом: 16 уголовных и 4 гражданских. Процессуальное положение В. Ульянова в перечисленных делах было неодинаковым: в 15 из них он выступал защитником, в одном (дело Арефьева) — в качестве обвинителя, в остальных — поверенным интересов ответной стороны.
Судя по результатам процессов, в которых участвовал Владимир Ильич, к защите (платной и бесплатной) он готовился самым тщательным образом. Объективным доказательством этому могло бы служить его досьепо делам. Помимо изучения материалов дела, он, как правило, беседовал с подзащитными, сопоставлял содеянное ими с фактами, которые он нередко сам наблюдал в бесхлебной Самаре и которые, быть может, только вчера горячо обсуждались в нелегальном кружке.
Владимир Ильич всегда вел себя на процессе просто, но с достоинством, смело и принципиально, не прибегая к защите «чего угодно» и «как угодно», то станет ясной причина его широкой и все возраставшей известности как адвоката.
Были случаи, когда подсудимые, получив в порядке казенной защиты адвоката с именем, отказывались от него, требуя, чтобы их защищал работающий у Хардина помощник [3].
Так было, например, по делу Уждина, Красильникова и других. Для их защиты в суде был назначен второй бывший помощник Хардина, темпераментный оратор, криминалист О. Г. Гиршфельд. Когда он явился на беседу к своим подзащитным, то трое из них заявили, что желали бы иметь другого защитника, а именно Ульянова. О содержании просьбы подсудимых Гиршфельд довел до сведения суда и просил об освобождении его от обязанностей защитника.
В деле имеется рапорт адвоката на имя председателя окружного суда, датированный 15 апреля 1892 г. Автор рапорта просит освободить его от ведения этого дела по достаточно веским основаниям. Во-первых, потому, что подсудимые, как и четверо других арестантов, которых он должен был защищать (Уждин, Зайцев) «выразили желание иметь своим защитником пом. прис. поверенного В. Ульянова»; во-вторых, ввиду занятости его в гражданском отделении суда. Он просит, наконец, учесть, что В. Ульянов не возражает против принятия на себя защиты означенных крестьян.
Оценивая результаты судебных процессов, прошедших с участием В. И. Ульянова, следует подчеркнуть, что достижению их в немалой степени содействовало участие его в так называемых судебных прениях. В этой части судебного разбирательства адвокат опровергал или доказывал слабость предъявленного его подзащитному обвинения, оспаривал юридическую квалификацию, предлагал суду свой проект будущего приговора.
Как того требовал закон, В. Ульянов как защитник выступал в суде с речью дважды: первый раз — сразу же по окончании судебного следствия и второй — после объявления присяжными заседателями обвинительного вердикта — решения о виновности подсудимого.
Несомненно, адвокатская практика, его неоднократное и довольно активное участие в судебном следствии и в прениях сторон помогли Владимиру Ильичу выработать свое отношение к сложной проблеме истины в правосудии. Свои теоретические выводы по вопросу, как доискаться до правды в условиях противоречащих друг другу мнений и утверждений (что характерно для судебного процесса), он сформулировал позднее, уже в более зрелые годы. В замечательной статье «Спорные вопросы» он советует для установления истины «...не ограничиваться заявлениями спорящих, а самому проверять факты и документы, самому разбирать, есть ли показания свидетелей и достоверны ли эти показания». Данные выводы отражены в работе И. Стеpника [3].
Ленин в начале 1901 г. поместил в журнале "Заря" необычайно интересную для юристов статью "Объективная статистика", в которой проанализировал содержание Собрания узаконений и распоряжений Правительства за период от 29 декабря 1900 г. до 12 января 1901 г. Данные самого простого статистического анализа оказываются необычайно показательными.
Ленин пишет: "Из 91-го узаконения, т.е. более трети, трактуют об одном и том же предмете: о продлении сроков для оплаты капитала по акциям или для износа денег за акции различных торгово-промышленных акционерных обществ. Чтение этих узаконений можно рекомендовать читателям газет для освежения в своей памяти списка производств в нашей промышленности и названия различных фирм. Отсюда Ленин сделал общий вывод, ярко характеризующий право и законодательство дореволюционной России: «Бесстрастный язык цифр свидетельствует, что по преобладающему характеру своих будничных узаконений и распоряжений наше Правительство - верный слуга капиталистов, играющий по отношению ко всему классу капиталистов совершенно ту же роль, какую играет, скажем, постоянная контора съезда железозаводчиков или канцелярия синдиката сахарозаводчиков по отношению к капиталистам отдельных отраслей производства», цитирует Зимелева М.В. [4]. В богатейшем ленинском наследии видное место занимает теоретический анализ государственно-правовых проблем. Неоценимое значение имеет и практическая деятельность В. И. Ленина в создании советского законодательства, определении путей его дальнейшего совершенствования
С тоски зрения российского законодательства В.И. Ленин занимался толкованием права.
Обращаясь к толковому словарю к определению «интерпретация права» мы видим, что толкование права - интеллектуальный процесс, направленный на, во-первых, выявление смысла норм права самим интерпретатором (уяснение) и, во-вторых, доведение этого смысла до сведения других заинтересованных лиц (разъяснение).
Уяснение и разъяснение правовых норм — два важнейших результата процесса толкования, но при этом процесс толкования права нередко ограничивается уяснением, то есть познанием смысла нормы «для себя», без сообщения этого результата другим субъектам.
Толкование — важнейшая составляющая процесса применения правах[5].
Именно поэтому одним из самых надежных показателей высококачественной работы юриста-профессионала является уровень его профессиональной подготовки, который позволяет ему с ходу, полно и точно толковать правовые акты.
Из трудов В. И. Ленина и декретов первых лет Советской власти видно, какое серьезное значение придавал он вопросам постоянного совершенствования советского законодательства. Отмечая активную творческую роль советского закона в осуществлении социалистических преобразований, В. И. Ленин подчеркивал, что законодательство не может стоять на месте, а должно постоянно идти в ногу с жизнью, отвечать ее потребностям. «...Если закон препятствует развитию революции, - указывал В. И. Ленин, — он отменяется или исправляется». От советских органов В. И. Ленин постоянно требовал гибкости и быстроты в законодательной деятельности, внимания к вопросам систематизации и кодификации законодательства.
Из ленинских работ следует также вывод о необходимости совершенствования всей системы нормативно-правовых актов Советского государства, т. е. законов СССР и законов союзных республик, актов Правительства СССР и правительств союзных республик, актов министерств, ведомств, местных Советов депутатов трудящихся.
Таким образом, можно с достаточной определенностью сказать, что В.И. Ленин, как юрист:
- обладал гражданской зрелостью, правовой и психологической культурой, твердостью моральных убеждений (стратегический путь развития Российской империи).
- в своих работах Ленин опирался на юридическое мышление, выстраивал логические цепочки: отбор, анализ и оценка ситуации, требующей правовых средств решения; выбор оптимальных вариантов решения правовой задачи.
- осуществлял теоретическое диагностирование социальных недугов (наличие классовых различий между рабочими и крестьянами, городом и деревней, между людьми умственного и физического труда),оголял проблемы советского государства, указывал на неповоротливый государственный механизм, обосновал роль права в решении задач социалистического строительства
- осуществил кодификацию советского законодательства (первые годы Советской власти)
Говоря о ленинском наследии в области законодательства, следует иметь ввиду не только многочисленные теоретические положения В.И. Ленина, содержащиеся в его книгах, статьях, докладах, записках, но и сами законодательные акты Советского государства, принятые по инициативе и при участии В. И. Ленина и запечатлевшие бессмертные ленинские идеи.
Изложенные выводы, подчеркивают развитие В.И. Ленина, как юриста с двух сторон профессионализма: профессионализма деятельности (профессиональное правосознание) и профессионализма личности (психологическая компетентность).
Кроме того, В.И. Ленин обладал должной чувствительностью к проблемам людей, что является составляющим элементом в юридической деятельности.
Резюмируя вышеизложенное, хотелось процитировать российского академика О.Е. Кутафина: «Построить правовое государство без юристов - это все равно, что построить дом без строителей». В связи с этим «оздоровление» общества необходимо начинать с той самой "элиты", которая своим примером должна показывать, как государство в лице своих органов и должностных лиц относится к людям».
Литература
1. Е.А. Скрипилев «Из биографии В.И. Ленина»/ электронный каталог библиотеки юридического факультета Санкт-Петербургского Университета/ Научная библиотека им. М. Горького/ http://lib.law.spbu.ru/CatalogLib.aspx.
2. А. Аросев. «Некоторые данные о деятельности Владимира Ильича как помощника присяжного поверенного в Самаре. Ленинский сборник, II/ Российская государственная библиотека http://old.rsl.ru/.
3. И. Стеpник. «Из деятельности В. И. Ульянова» в качестве защитника. «Советская юстиция», 1958, № 4, Российская государственная библиотека, http://old.rsl.ru/.
4. Зимелева М.В. Общая собственность в советском гражданском праве. Часть первая // Вестник гражданского права. 2009. N 4. С. 198 – 234.
5. Толкование права. Википедия - свободная энциклопедия, http://ru.wikipedia.org.