Глава 7. Организация революционеров
Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернем Россию.
В. И. Ленин
Если по расхожему выражению «всё гениальное — просто», то В. И. Ленин — наглядное олицетворение гениальности, и гениальная простота его отмечалась всеми соратниками. И как человек гениальный, Владимир Ильич, соприкоснувшись с марксизмом, понял, какой инструмент он получил в руки. И ортодоксальным марксистом Ленина обзывали, и твердолобым марксистом, упрекали в том, что он это учение переносит на изменившуюся реальность, не понимая, что оно устарело… каких только ярлыков не клеили.
А был Владимир Ильич просто марксистом. Без всяких дополнительных эпитетов. И понял в марксизме главное — это революционное учение. Это мое мнение, конечно, не факт, что оно не спорное, но я считаю, именно в таком понимании марксизма и было первое проявление гениальности Владимира Ильича.
Что значит ленинский взгляд на марксизм? Да только одно: учение Маркса предназначено не для каких-то партийно-профсоюзных функционеров, которые будут на стрелках с владельцами заводов-пароходов тёрки тереть (извините за такой жаргон, но он более всего к этой деятельности подходит), сколько работягам в час платить — рупь или рупь двадцать. Оно подходит только для революции.
Июль 1903 года. Организация 2-го съезда РСДРП проходила сложно. Это только г-н Стариков высосал откуда-то, что все революционеры стремились в Лондон. Революционеры стремились туда, где их не арестуют, как это случилось после 1-го съезда РСДРП в Минске, поэтому сначала собрались в Брюсселе, но оттуда их попросила бельгийская полиция, пришлось ехать в Лондон. Самое либеральное на тот момент английское законодательство позволяло провести съезд.
Единства в партии не было. Сошлись в партийной схватке твердые «искровцы», неустойчивые «искровцы», бундовцы, «экономисты».
Партия еще была без программы и устава. С горем пополам приняли программу. Приступили к уставу и разодрались. Сразу же по первому пункту. Причем разница в формулировках этого пункта устава, предложенных Лениным и Мартовым, на первый взгляд, была совершенно не принципиальной. Владимир Ильич настаивал на том, что членом партии может быть всякий, кто состоит в одной из партийных организаций, а его оппоненты отрицали такое обязательное условие членства.
Вроде бы, из-за чего сыр-бор? Но вот Ленин уперся, не уступил даже под угрозой раскола РСДРП. И РСДРП раскололась на большинство (большевиков — тех, кто пошел за Владимиром Ильичом) и меньшевиков.
Так что же такое важное отстаивал будущий вождь пролетариата, что даже разругался вдрызг со своими вчерашними товарищами?
А вот просто представьте, что вы вступили в РСДРП и вам дают задание: наклеить на спину городовому лист бумаги с надписью «царский сатрап», вы понимаете, что это опасно и можно угодить в участок за оскорбление служителя закона. Что же делать? Отказаться? Но тогда вас из партии товарищи исключат как труса. Вот это ленинский проект устава и предполагал.
А меньшевики хотели сделать членство в партийной организации необязательным, поэтому можно смело отказываться от любого опасного задания. Вам дают поручение в одной организации, оно вам не понравилось, не захотелось его исполнять, ножкой можно шаркнуть и, не попрощавшись, покинуть группу особо активных. И перейти к общению с гражданами, исповедующими схожие политические взгляды, только не желающими ссориться ради дела революции с городовыми. Можно свободой и жизнью не рисковать, борясь за освобождение трудящихся, но партийный билет иметь и перед эмансипированными барышнями ходить гоголем, разыгрывая роль революционера.
Т.е. В. И. Ленин строил боевую (не в смысле, что у каждого будет по револьверу и бомбе) организацию, как организацию настоящих революционеров, а меньшевики — что-то похожее на клуб по интересам.
И это уже второе проявление гениальности Ленина: революционное учение Маркса предназначено только для организации революционеров, т. е. для такой организации, которая своей целью ставит изменение общественно-политического строя и захват власти. А клуб по интересам любителей блеснуть умом, цитируя наизусть «Капитал», для захвата власти подходит так же, как и рогатка с резинкой, вытянутой из старых панталонов, в качестве средства ПВО.
Наконец (бог троицу любит), именно В. И. Ленину принадлежит третья гениальная идея: революционная рабочая партия должна вести агитационно-пропагандистскую и организационную работу не только в среде рабочих, но и в среде всех классов общества.
Читайте «Что делать?». Я намеренно очень мало цитирую Владимира Ильича, потому что это просто невероятно сложный для дерганья цитаток автор. Только Ленин и его ученик Сталин писали так, что, прочитав их любую статью, практически никогда не возникает желания поставить перед автором самый незначительный уточняющий вопрос. Разжевано донельзя. Поэтому краткие выдержки приводить бессмысленно, а полноценные цитаты будут занимать по несколько страниц текста.
Вот и результат деятельности В. И. Ленина, как гениального партийного организатора: наличие организации с четкой структурой и железной дисциплиной, пронизывающей все слои общества, ставящей своей целью осуществление социальной революции и вооруженной революционным учением.
Вы что-нибудь встречали у Старикова о том, как была создана РСДРП(б) и на каких принципах? Нет? А почему этот «историк» посчитал возможным обойти это, копаясь в причинах русских революций? Да только потому, что тогда его инсинуации об английском следе во всех забастовках и восстаниях будут выглядеть только альтернативной версией рядом с революционной деятельностью партии большевиков. А альтернативная версия нуждается в доказательствах! Только вот доказательств у Николая Викторовича ни одного нет. Он же все обосновывает просто: раз получилось так, как получилось, значит, это сделали те, кому выгодно, чтобы так получилось. О том, насколько это было выгодно «союзникам», тоже предстоит в последующем разобраться. Я уже приводил данные, что промышленность Англии после очень «выгодной» войны восстановилась только к 1938 году…
То, что все революционные движения возникли в среде дворянства и разночинной интеллигенции, надеюсь, в обосновании не нуждается. И то, что все так называемые революционные партии были собранием дворянско-интеллигентской публики, пока не доигрались в политику до своего финала после 1917 года.
Все. Кроме одной партии. Была одна организация, в которую шли только те, кого трусоватые интеллектуалы именуют презрительно «фанатиками», т. е. людьми, которые за идею готовы жертвовать жизнью. Понятно, что это была ленинская партия большевиков.
И как только большевистское движение оформилось, стал меняться классовый состав РСДРП(б).
Сразу после первого раскола РСДРП на фракции в 1902 году к ленинцам ушли, в основном, представители интеллигенции, большинство рабочих предпочли меньшевиков. Тогда это было понятным и легко объяснимым: большевики замахивались сразу на революцию и диктатуру пролетариата, а их противники делали ставку на борьбу за экономические права пролетариата. В свете таких различий в целях фракций позиция Ленина воспринималась как мечтания оторванного от реалий жизни экстремиста. Куда понятнее и ближе работягам были «насущные» задачи меньшевиков.
Только ведь русский народ, тем более наиболее сознательная его часть — рабочий класс, быдлом не был, сознание этого народа — уже само по себе предмет национальной гордости. Поэтому недолго оппортунисты рвали на грудях манишки, хвастаясь, что именно они являются представителями воли пролетариата.
Прошло всего лишь пять лет, и в 1907 году на Лондонском съезде РСДРП вдруг оказалось, что делегатов из рабочих у фракции большевиков больше, чем у всех других. Да еще и представители ленинцев преобладали в организациях, расположенных в крупных промышленных центрах! Ведь революции начинаются не в какой-то Захолустьевке, а в столицах, а столица России — Санкт-Петербург — одновременно и самый крупный промышленный центр страны. Наиздевались тогда большевики над оппонентами вволю: ну, господа-товарищи, кто это говорил, что мы — фракция интеллигентишек, а вы настоящие борцы за интересы рабочих? И с кем рабочий класс?
И в 1912 году на конференции в Праге большевики уже окончательно оформились в партию, произошел полный разрыв с меньшевиками.
Девять лет понадобилось Владимиру Ильичу Ленину, чтобы из разномастного сброда, в котором всяк по-своему понимал идеи Маркса, создать МАССОВУЮ организацию, идеально приспособленную для захвата власти революционным путем! Всего 9 лет! Без радио, телевидения и интернета, без телефонной сети даже, без ксероксов и принтеров в каждом третьем доме, да еще при том, что большую часть из этих десяти лет он находился в эмиграции! Всего 9 лет!
А если учитывать, что уже с 1907 года фракция большевиков, по сути, была отдельной партией — 4 года!
И прикиньте, сколько в любой стране может просуществовать режим, которому противостоит массовая партийная организация, построенная на принципах жесткой партийной дисциплины, вовлекающая в свои ряды представителей всех слоев общества? А особенности формирования этой организации предполагают, что ее членами становятся граждане, которых даже угрозой расстрела пугать бессмысленно, а цель этой организации предельно ясна и конкретна.
И руководит ею гений!
Это я всего лишь несколькими штрихами обрисовал процесс создания партии большевиков как результат гениальной работы Ленина, но разве уже так уж тяжело сделать вывод, что самодержавию противостояла такая сила, против которой у царя не было адекватных средств?
Только и это еще не все. Ленинские идеи для того времени были настолько непривычны, а для некоторых выглядели просто дико (марксизм-ленинизм еще в институтах не преподавали, и результата никто еще не знал), что принять эти идеи могли только люди безусловно умные. Вот вам еще одна характеристика для среднего члена партии большевиков. И эта партия, по глупости царской внутренней политики, ушла в подполье, т. е. ушла из-под сколь-нибудь значимого контроля.
Теперь можно было начинать считать дни до наступления революции.
Самое интересное, что на Пражской конференции 1912 года большевики имели такое численное превосходство над оппортунистами, что потом ленинцам даже «предьяву кинули», мол, царская охранка, оказывается, специально отобрала кандидатов на конференцию среди большевиков, потому что большевики были организованной структурой и их легче с помощью внедренной агентуры контролировать.
Дурь, естественно, полная. Оказывается, в организованную и сплоченную структуру жандармам было легче напихать своих агентов, чем в ту бардачную компанию, каковой была меньшевистская фракция. Но что замечательно в этом обвинении — уже тогда пытались успехи Ленина неудачники политические объяснить, прибегая к подлым инсинуациям. Стариков, как видите, далеко не первый.
Вменяемым людям понятно, если партия выстроена структурно и организационно жестко, то она приспособлена идеально для ведения подпольной деятельности, именно в такой партии и возможно по-настоящему построить работу по соблюдению принципов конспирации. А в кодлу оппортунистов, где даже членство в структурной организации партии необязательно, напихать агентуру — раз плюнуть. Хоть жандармскую, хоть английскую…
И еще один вопрос возникает: а численность большевистской партии какой была? Такие же «историки», как и г-н Стариков оценивают ее в 24 тысячи человек. Вот только один вопрос к ним: а как они эту цифру определили? А сие есть тайна великая, потому как, если судить по воспоминаниям, например, одного из видных членов партии в то время Е. М. Ярославского, то и сами большевики даже приблизительно не могли знать этой цифры:
«В тех условиях, в каких мы работали в подполье, не могло быть и речи о том, чтобы иметь точный список всех членов организаций. Нигде тогда почти не было никаких членских билетов, никаких членских книжек. Каждый заводской организатор знал членов заводской организации по памяти. Очень редко он передавал список этих членов районному организатору или секретарю».
В российской «исторической» науке гуляют цифры, что накануне Февраля большевиков было всего 24 тысячи, а к апрелю 1917 года партия выросла до 100 тыс. членов.
Откуда эти цифры? Наиболее вероятным мне кажется вариант, что «историки» спросили о них у цыганки с Курского вокзала. Потому что лично я не могу понять, как можно установить численность партии, в которой членство никак не документировалось. Прикидывать можно только. А при таких прикидках на один-два порядка ошибиться — раз плюнуть.
Но допустим, что в апреле 1917 года большевиков было уже 100 тыс. Это что — за один месяц партия выросла в 5 раз? По каким таким причинам? Партии, как известно, столь бурно растут только в одном случае — когда власть захватывают, и все колебавшиеся бегут партбилеты получать как пропуск к должностям. А в феврале-марте 1917-го о захвате власти большевиками речи еще не было, даже Ленина еще в России не было. Тогда можно предположить, что и в рядах РСДРП(б) было на момент Февральской революции примерно 100 тысяч? Я не вижу отсутствия основания для такого предположения…
И не просто так Владимир Ильич сказал на Первом съезде Советов, что есть в России партия, которая готова взять власть в свои руки. Ленин, как его характеризуют, был жестким прагматиком и в идиотизме замечен не был, поэтому заявлять о том, что готов стать у штурвала государства, обладая таким смешным инструментом как малочисленная организация революционеров, он мог, только окончательно спятив. Так все тогда на съезде и поняли. Стали смеяться. Досмеялись.
У меня есть основания считать, что партия большевиков еще до начала Первой мировой войны была МАССОВОЙ. У вас, внимательные читатели книг Старикова, такие основания тоже есть. Обратите внимания, Николай Викторович, как на признак злокозненности иностранных спецслужб, особое внимание постоянно обращает на политические лозунги бастующих. Все забастовки характеризовались наличием политических требований. А теперь вопрос на засыпку: какая партия отличалась тем, что экономические требования трудящихся считала делом второстепенным? И кто же тогда организовывал забастовки по всей стране? Меньшевики? Так они оппортунисты, «экономисты». Эсеры? Их влияние на рабочих было незначительным. Октябристы? Союзы каких-нибудь православных?
Ясно же, что уже к 1914 году в распоряжении В. И. Ленина была МАССОВАЯ, РЕВОЛЮЦИОННАЯ, БОЕВАЯ организация. Эта организация еще до 1914 года сочетала легальные и нелегальные виды политической деятельности, но после ареста большевистских депутатов Государственной Думы перешла только к подпольной работе. И исчезла из поля зрения власти. Не полностью, конечно. Охранка работала, работала как могла. Только много ли наработаешь, если социальная база для революционеров — 90 % населения страны? Одного взяли — трое новых появились. И чем больше сажаешь, тем тщательнее конспирируется организация, и эффективность полицейских мер все ниже и ниже…
А с началом войны законодательство против политических выступлений ужесточилось, поэтому сразу же конспиративность деятельности большевиков приобрела настолько серьезный характер, что царская власть оказалась не в состоянии реально оценивать масштабы их работы.
«Вместо того чтобы вызвать революцию, война теснее связала государя и народ. Рабочие объявили о прекращении забастовок, а различные политические партии оставили в стороне свои разногласия. В чрезвычайной сессии Думы, специально созванной царем, лидеры различных партий наперерыв объявляли правительству о своей поддержке, в которой отказывали ему несколько недель тому назад. Военные кредиты были приняты единогласно, и даже социалисты, воздержавшиеся от голосования, предлагали рабочим защищать свое Отечество от неприятеля. Объединяясь таким образом вокруг трона, либеральные и прогрессивные партии были одушевлены надеждой, что война, вызвавшая такое тесное соприкосновение царя с народом, послужит началом новой эры конституционных реформ».
Так писал британский посол Бьюкенен о ситуации в России сразу же после начала войны. Даже английский посол с английской разведкой оказались слепыми.
Кроме того, вступление России в войну сопровождалось еще и попытками разгромить большевистское движение, однако в результате оно только ушло в более глубокое подполье:
«Наша партия, Российская с.-д. рабочая партия, понесла уже и еще понесет громадные жертвы в связи с войной. Вся наша легальная рабочая печать уничтожена. Большинство союзов закрыто, множество наших товарищей арестованы и сосланы. Но наше парламентское представительство — Российская социал-демократическая рабочая фракция в Государственной думе — сочло своим безусловным социалистическим долгом не голосовать военных кредитов и даже покинуть зал заседаний Думы для еще более энергического выражения своего протеста, сочло долгом заклеймить политику европейских правительств как империалистскую. И несмотря на удесятеренный гнет царского правительства социал-демократические рабочие России уже издают первые нелегальные воззвания против войны, исполняя долг перед демократией и Интернационалом… Пусть оппортунисты «берегут» легальные организации ценой измены своим убеждениям, — революционные с.-д. используют организационные навыки и связи рабочего класса для создания соответствующих эпохе кризиса нелегальных форм борьбы за социализм и сплочение рабочих не с шовинистской буржуазией своей страны, а с рабочими всех стран» (В. И. Ленин «Война и социал-демократия»).
Конечно, со стороны царской охранки это было глупостью: загнать в подполье массовую революционную организацию, пронизывающую все слои общества. Можно было бы жандармов и называть идиотами, если бы не одно «НО» — а что-то другое возможно было сделать? Альтернативный вариант был?
Вот-то и оно! Ульянов-Ленин создал такую партию, которая в любом случае, при любом раскладе в конце концов взяла бы власть. С момента раскола РСДРП на фракции большевиков и меньшевиков начался отчет времени до краха самодержавия и начала Социалистической революции. Процесс стал необратимым.
А если еще учесть, кто во главе этой организации стоял!
Это Николай Викторович упражняется в беллетристике, описывая пребывание большевиков в эмиграции как турпоездку за счет налогоплательщиков Британии, в расчете привлечь в ряды ПВО уж крайне невежественную публику:
«…после бурной череды съездов во время первой русской смуты среди пытавшихся взорвать Россию наступило затишье. Революционные элементы, их лидеры находились «на консервации», спокойно проживая на территории Западной Европы. Они устраивали небольшие конференции, ругали друг друга почем зря в своих малотиражных газетах и ждали своего часа».
Только нужно обладать совсем грандиозной фантазией, чтобы вообразить, будто Ленин создал партию, а потом уехал за границу и забыл о ней напрочь. 12 лет убить на создание РСДРП(б), а потом забыть о своем детище!
На самом деле уже в конце августа 1914 года Владимиром Ильичом были написаны тезисы «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне». Причем самое интересное не в том, что эти тезисы были написаны, а в том, что уже в сентябре 1914 года В. И. Ленин получил известие, что они одобрены большинством большевистских организаций России!
Оцените уровень партийной работы! Организация нелегальная! Лидер ее находится за границей! За границей он пишет большую программную статью, эта статья нелегально переправляется в Россию, там распространяется и обсуждается, принимаются резолюции, одобряющие ее, а потом автор статьи ставится об этом в известность. Всё это — за ОДИН МЕСЯЦ!
И уже в 1915 году в статье «Социализм и война» вождь большевиков пишет:
«С началом войны царское правительство арестовало и сослало тысячи и тысячи передовых рабочих — членов нашей нелегальной РСДРП. Это обстоятельство, наряду с введением военного положения в стране, закрытием наших газет и пр. задержало движение. Но нелегальная революционная работа нашей партии все-таки продолжается. В Петрограде комитет нашей партии выпускает нелегальную газету «Пролетарский Голос». Статьи из Центрального Органа «Социал-Демократ», издающегося за границей, перепечатываются в Петрограде и рассылаются по провинции. Выходят нелегальные прокламации, которые распространяются и в казармах. За городом, в различных укромных местах происходят нелегальные собрания рабочих. В последнее время в Петрограде начались крупные стачки рабочих металлистов. В связи с этими стачками наш Петроградский комитет выпустил несколько воззваний к рабочим».
Это просто нужно себе представить: страна в войне, а оппозиционная партия, ведущая подпольную антиправительственную деятельность, после многочисленных арестов менее чем через год начинает выпуск своей газеты, умудряется через границы воюющих государств доставлять и распространять статьи находящегося в эмиграции ЦК, прокламации уже даже в казармах разбрасываются! В воюющей стране стачки! Воззвания к бастующим рабочим! В столице действует подпольный комитет партии!
Англичане надоумили Ульянова-Ленина создать такую политическую организацию? Англичане помогали через границу переправлять нелегальную литературу? Англичане забастовки организовывали на заводах своего союзника? Листовки в казармах распространяли? И вся эта деятельность союзников, направленная на разрушение России, прошла мимо царских спецслужб? Все жандармы поголовно были олигофренами? Или русские вообще все олигофрены?
А какой вывод еще из писанины «великого патриота» можно сделать? Нормальный человек, считающий себя русским, может только гордиться тем, что его предки создали мощную политическую организацию, сбросившую царизм, совершившую первую в мире социалистическую революцию. Нормальный русский может только гордиться, что его прадеды так умели работать в подполье, что вся царская власть осталась стоять на обочине истории с разинутым ртом.
Что еще интересно: это умение вести подпольную деятельность на себе испытали немцы в Великую Отечественную войну. Да-да, подпольные обкомы и райкомы с их партизанской составляющей — опыт еще дореволюционный.
Но есть, оказывается, такие русские патриоты, которые твердо верят, что без англосаксов это не получилось бы.
Надо сказать, что жандармы русские далеко не дураками были, поэтому мгновенно сориентировались в ситуации, и сразу же поползли слухи по Империи: большевики — шпионы немецкие. Настойчивые такие слухи. Ну а что, ведь ленинцы за поражение правительства в войне? За поражение. А с кем правительство войну ведет? С немцами. Логично? Логично. Только одного не хватает — осужденных за шпионаж в пользу Германии большевиков. Не судили их за шпионаж! Казалось бы, вот какое идеологическое оружие в руках царизма! Но — ни одного приговора!
Спросите, а почему тогда слухи такие были? Да потому, что не было больше никаких возможностей дискредитировать партию, кроме как ложью о сотрудничестве с врагом. Только и эта ложь выглядела настолько неуклюжей, что никакого значимого эффекта не произвела. Потому что главный большевик в своих статьях оттоптался и на русском, и на германском, и на французском, и, вот же забавно, на английском империализме от души.
Ёрничает Николай Викторович насчет «небольших конференций». Сказать совсем ничего о деятельности большевистской эмиграции он не может, поэтому говорит так, что создаётся впечатление о посиделках бездельников на фоне Альпийских гор. Это, наверно, он подразумевал Циммервальдскую конференцию. Только не упомянул Николай Викторович, что даже упоминания об этих «посиделках» были запрещены во всех воюющих странах. Хороши посиделки.
Всё-таки веселый человек Николай Викторович, у него, с одной стороны, Ленин — МОЗГ, а с другой — лопух:
«Поспевать за ленинской мыслью задача неблагодарная. Его скорость принятия решений не всем по зубам. Немногие обладали и его интуицией. Только вот в начале 1917 года она его подвела. 9-го января здесь, в Швейцарии, делая «Доклад о революции 1905 года», он сказал: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции». Иными словами, вам, дорогие товарищи, до светлого будущего дожить, а мне, старику, и надеяться не надо! И вдруг — Февраль! Революция! Как снег на голову».
Я уже писал, что Ленина цитировать крайне трудно, у него нельзя дергать цитатки, так вот Стариков где-то цитатку выдернул, поэтому и получается у него, что Владимир Ильич не ожидал революции в России. А давайте сами посмотрим, о какой революции это говорилось?
«Очень часто встречаются западноевропейцы, которые рассуждают о русской революции таким образом, как будто события, отношения и средства борьбы в этой отсталой стране имеют очень мало сходного с западноевропейскими отношениями и потому вряд ли могут иметь какое-либо практическое значение.
Нет ничего более ошибочного, чем такое мнение.
Несомненно, формы и поводы грядущих боев в грядущей европейской революции будут во многих отношениях отличаться от форм русской революции.
Но, несмотря на это, русская революция — именно благодаря своему пролетарскому характеру в том особом значении этого слова, о котором я уже говорил, — остается прологом грядущей европейской революции. Несомненно, что эта грядущая революция может быть только пролетарской революцией и притом в еще более глубоком значении этого слова: пролетарской, социалистической и по своему содержанию. Эта грядущая революция покажет еще в большей мере, с одной стороны, что только суровые бои, именно гражданские войны, могут освободить человечество от ига капитала, а с другой стороны, что только сознательные в классовом отношении пролетарии могут выступить и выступят в качестве вождей огромного большинства эксплуатируемых.
Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией. Чудовищные ужасы империалистской войны, муки дороговизны повсюду порождают революционное настроение, и господствующие классы — буржуазия, и их приказчики — правительства, все больше и больше попадают в тупик, из которого без величайших потрясений они вообще не могут найти выхода.
Подобно тому, как в России в 1905 году под руководством пролетариата началось народное восстание против царского правительства с целью завоевания демократической республики, так ближайшие годы как раз в связи с этой хищнической войной приведут в Европе к народным восстаниям под руководством пролетариата против власти финансового капитала, против крупных банков, против капиталистов, и эти потрясения не могут закончиться иначе, как только экспроприацией буржуазии, победой социализма. Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции» (В. И. Ленин. ДОКЛАД О РЕВОЛЮЦИИ 1905 ГОДА.)
Всё понятно? Понятно, что Ленин говорил не о РУССКОЙ революции, а о ЕВРОПЕЙСКОЙ, понятно, что он их четко разделяет? Он доклад читал европейским социал-демократам и им говорил о революции в Европе, а не в России!
Что касается того, что Ленин не знал точной даты начала Февраля, то, извините уж, революции по календарным планам не устраиваются. Они происходят не по планам. Вот вооруженное восстание — планируется. Разницу понимаете?
Точной даты начала революции в Петрограде В. И. Ленин, конечно, не знал, но вот то, что она произойдет именно до окончания войны, и кто начнет эту революцию, ему было отлично известно. Только ума Ленину хватало об этом не трещать на каждом углу. Разные «историки» заходятся в экстазе: Ленин не знал, не предполагал, большевики и рядом там не стояли! Ага, заранее в листовках большевики не писали: сколько их, где собираются, о чем совещаются и что планируют. Надо было писать? И Владимиру Ильичу тоже надо было хвастаться перед европейскими журналистами, какая у него мощная партия? Вот бы русские жандармы обрадовались — революционеры сами себя сдали!
Но вот когда можно было о чем-то говорить открыто, то Ленин об этом и говорил:
«Главный документ, которым я располагаю по сегодняшнее число (8 (21) марта), это — номер английской консервативнейшей и буржуазнейшей газеты «Times» (Таймз) 14 от 16/III со сводкой сообщений о революции в России. Ясно, что источника, более благоприятно — выражаясь мягко — настроенного к правительству Гучкова и Милюкова, найти нелегко.
Корреспондент этой газеты сообщает из Петербурга от среды 1 (14) марта, когда существовало еще только первое Временное правительство, т. е. думский Исполнительный комитет из 13 человек с Родзянкой во главе и с двумя, по выражению газеты, «социалистами» Керенским и Чхеидзе в числе членов 15, — следующее:
«Группа из 22 выборных членов Государственного совета, Гучков, Стахович, Трубецкой, профессор Васильев, Гримм, Вернадский и др., отправила вчера телеграмму царю», умоляя его для спасения «династии» и пр. и пр. созвать Думу и назначить главу правительства, пользующегося «доверием нации». «Каково будет решение императора, который сегодня должен приехать, еще неизвестно в данный момент, — пишет корреспондент, — но одна вещь совершенно несомненна. Если Его Величество не удовлетворит немедленно желаний самых умеренных элементов среди его лояльных подданных, то влияние, которым пользуется теперь Временный комитет Государственной думы, всецело перейдет в руки социалистов, которые хотят учреждения республики, но которые не в состоянии установить какого бы то ни было упорядоченного правительства и неизбежно повергли бы страну в анархию внутри, в катастрофу извне…»
Не правда ли, как это государственно мудро и как это ясно? Как хорошо понимает английский единомышленник (если не руководитель) Гучковых и Милюковых соотношение классовых сил и интересов! «Самые умеренные элементы из лояльных подданных», т. е. монархические помещики и капиталисты, желают получить власть в свои руки, превосходно сознавая, что иначе «влияние» перейдет в руки «социалистов». Почему же именно «социалистов», а не кого-либо еще другого? Потому что английский гучковец отлично видит, что никакой другой общественной силы на политической арене нет и быть не может. Революцию совершил пролетариат, он проявил героизм, он проливал кровь, он увлек за собой самые широкие массы трудящегося и беднейшего населения, он требует хлеба, мира и свободы, он требует республики, он сочувствует социализму. А горстка помещиков и капиталистов, с Гучковыми и Милюковыми во главе, хочет обмануть волю или стремление громадного большинства, заключить сделку с падающей монархией, поддержать, спасти ее: назначьте Львова и Гучкова, Ваше Величество, и мы будем с монархией против народа. Вот весь смысл, вся суть политики нового правительства!..
«…Вчера, — продолжает корреспондент, — социал-демократическая партия выпустила воззвание самого мятежнического содержания, и воззвание это было распространено по всему городу. Они (т. е. социал-демократическая партия) «чистые доктринеры, но их власть на совершение зла громадна во время, подобное настоящему. Г-н Керенский и г. Чхеидзе, которые понимают, что без поддержки офицеров и более умеренных элементов народа они не могут надеяться на избежание анархии, принуждены считаться со своими менее разумными товарищами и незаметно их толкают к занятию позиции, которая усложняет задачу Временного комитета…»
О, великий английский дипломат-гучковец! Как «неразумно» проболтали вы правду!
«Социал-демократическая партия» и «менее разумные товарищи», с которыми «принуждены считаться Керенский и Чхеидзе», это, очевидно, — Центральный или Петербургский Комитет нашей, восстановленной январской конференциею 1912 года, партии, те самые «большевики», которых буржуа всегда ругают «доктринерами» за верность «доктрине», т. е. началам, принципам, учению, целям социализма. Мятежническим и доктринерским ругает английский гучковец, явное дело, воззвание и поведение нашей партии за призыв бороться за республику, за мир, за полное разрушение царской монархии, за хлеб для народа…
Считаться с социал-демократической партией Центрального Комитета принудило Керенского и Чхеидзе влияние ее на пролетариат, на массы. Наша партия оказалась с массами, с революционным пролетариатом, несмотря на арест и высылку в Сибирь еще в 1914 году наших депутатов, несмотря на отчаянные преследования и аресты, которым подвергался Петербургский комитет за свою нелегальную работу во время войны против войны и против царизма…» (В. И. Ленин. Письма из далека).
Теперь еще есть сомнения по поводу участия большевиков в Февральской революции? И есть еще сомнения, в том, что Ленин прекрасно осознавал, на что способна его партия?
Так ведь деятельность РСДРП(б) среди рабочих крупных промышленных центров (читай — столиц) — это еще не все сюрпризы!
Ведь удивительная вещь произошла и с армией, и с флотом уже прямо в марте: солдаты и матросы воевать отказались. С чего бы вдруг? Еще 23 февраля всё спокойно, а через неделю — развал. Приказ № 1 так подействовал? Да не смешите… Это кто бы солдатам так быстро разъяснил этот Приказ? Кто-кто… Да тот, кто подготовил их заранее к этому. Одна только политическая сила в армии и на флоте вела антивоенную пропаганду. ОДНА! И называлась она — большевики.
И кто же большевиков в армию и на флот заслал? Да само царское правительство их туда и впустило. Как только началась широкая мобилизация среди рабочих, так уже можно было на армии ставить жирный крест. Устав РСДРП(б) предполагал, что членом партии может быть только член организации, поэтому когда большевик по мобилизации попадал в стрелковую роту или на эскадренный миноносец, то он сразу начинал создавать партийную ячейку… А на флот попадали, в основном, рабочие, потому что неграмотному крестьянину делать нечего у корабельных механизмов, поэтому и были матросы самым революционным отрядом.
Вам еще непонятно, какой силой управлял Владимир Ильич Ленин? Если есть еще вопросы, возьмите его «Письма из далека» и проштудируйте. Статьи занимательные, надо сказать. Вы поймете, что никакого сомнения у автора нет насчет продолжения революции, что автор обстановку в России знает досконально, в подробностях, что никаким агентом никаких англичан он быть не мог, потому что открыто изобличает заговор англо-французского капитала в альянсе с русским и цели этого заговора… Заодно узнаете, что приписываемое Стариковым неблагоразумное деяние министрам Временного правительства в виде роспуска полиции является всего лишь следствием элементарной необразованности Николая Викторовича, потому что:
«Полиция частью перебита, частью смещена в Питере и многих других местах. Гучковско-милюковское правительство не сможет ни восстановить монархии, ни вообще удержаться у власти, не восстановив полиции как особой, отделенной от народа и противопоставленной ему организации вооруженных людей, находящихся под командой буржуазии. Это ясно, как ясен ясный божий день. С другой стороны, новое правительство должно считаться с революционным народом, кормить его полууступками и посулами, оттягивать время. Поэтому оно идет на полумеру: оно учреждает «народную милицию»…»
Так-то. Не могло Временное правительство распустить полицию. До него ее распустили.
Поставьте себя на место воображаемых английских разведчиков, собирающихся вербовать гражданина Ульянова. И что они могли ему предложить? Помощь в свержении А. Ф. Керенского? Вернее, в том, что Керенский ему добровольно, играя в «поддавки», уступит власть.
А кто такой Керенский? Депутат Государственной Думы от города Вольска, сначала эсер, потом «трудовик» (организация, имеющая такое же политическое влияние, как какая-нибудь партия любителей пива), да еще — масон. И все, пожалуй.
И это В. И. Ленину нужно предлагать содействие в свержении этого политического карлика? Автору «Что делать?», «Материализм и эмпириокритицизм», «Империализм как высшая стадия капитализма»… создателю самой революционной партии и её признанному вождю, политическому деятелю международного социалистического движения, который фактически ликвидировал оппортунистический 2-ой Интернационал, революционеру, который еще в 1905 году руководил баррикадными боями?
Когда я утверждаю, что А. Ф. Керенский проявил себя недюжинным политиком, что все министры Временного правительства были людьми выдающегося ума, раз они при Ленине продержались у власти аж восемь месяцев, то на это, как я постарался показать, у меня есть все основания.