ГЛАВА I

«НЕТ ЛЖИ БЕЗЖАЛОСТНЕЙ, ЧЕМ УМОЛЧАНИЕ»

 

РОЖДЕНИЕ МИФОВ

Родословные выдающихся в истории человечества личностей всегда вызывали особый общественный интерес. В полной мере это относится и к семье В.И.Ульянова (Ленина) — руководителя коммунистической партии и главы Советского правительства.

Сразу после революции появляются первые биографии Ленина, их цель — ответить на вопрос, волнующий рабочих и крестьян: «Кто он — Ленин?».

Уже в биографиях, изданных в 1918—1920 годах, намечаются контуры мифологии о жизни и деятельности Вождя, а после его смерти товарищи по партии приступили к масштабному формированию государственного культа Ленина.

Член коллегии Петроградского Истпарта¹ Г.Шидловский, в 1921 году проанализировав три наиболее распространенные в то время биографические книги о Ленине, пришел к выводу, что после их прочтения «не только партийный агитатор, но и рядовой читатель невольно задастся вопросом:

А на самом деле, кто же по происхождению был тов. Ленин?»².

Например, в книге Г.Зиновьева говорилось: «...отец тов. Ленина, родом крестьянин, работал на Волге директором народных училищ»³. В книге А.Митрофанова: «...его отец дворянин по происхождению, далекий от крестьянства»⁴. В. Невский сообщал, что «отец Ленина сам происходил от бедных и незнатных родителей из г.Астрахани»⁵.

Шидловский призвал «рассеять творимый при жизни тов. Ленина миф о нем, о его происхождении и напомнить авторам и издателям:

Ленин — жив, и его надо порасспросить о нем самом, прежде чем писать»⁶.

О возможном ответе Ленина позволяет судить анкета всероссийской переписи членов партии 1922 года. На вопрос об отце («Основная профессия или занятие, должность, чин») он ответил: «Директор народных училищ», о деде с отцовской стороны последовало — «не знаю»⁷.

Старшая сестра Владимира Ильича А.И.Ульянова-Елизарова в отзыве на статью написала, что «..данные, сообщаемые т.Невским, всего ближе к истине. Илья Николаевич родился в Астрахани от «бедных и незнатных» родителей. Но мы можем поставить точку над і и сказать: по происхождению он был мещанином г.Астрахани... Числясь на государственной службе, он получал в свое время чины и ордена. Последний орден Владимира дал ему потомственное дворянство, т.е., в том, что Владимир Ильич дворянин, есть тоже доля правды, но дворянин не по происхождению, а по выслуге отца»⁸.

Первые биографы 1918-1920-х годов ничего не сообщали о матери Ленина, Марии Александровне Ульяновой.

В 1923 году журнал Татбюро Истпарта «Пути революции» опубликовал статью АЛабейко «Из прошлого товар. Ленина (по воспоминаниям крестьян)» и примечания к ней А.И.Ульяновой- Елизаровой. Из этих материалов следовало, что отец Марии Александровны, врач Александр Дмитриевич Бланк, умер в 70-х годах XIX века, оставив в наследство пяти дочерям свое имение Кокушкино. Анна Ильинична назвала имена проживавших там «более-менее оседло» двух сестер матери — Любови Александровны Ардашевой-Пономаревой и Анны Александровны Веретенниковой⁹.

После смерти Ленина Центральный Комитет партии поручил его старшей сестре «исследование истории семьи Ульяновых».

А.И.Ульянова-Елизарова возглавила созданный в Истпарте Ленинский отдел¹⁰. Работа по выяснению родословной была начата с направления запросов в архивы Ленинграда и Казани с просьбой выявить документы об отце Ленина, Илье Николаевиче Ульянове, и деде по материнской линии — Александре Дмитриевиче Бланке¹¹.

Полученные в конце лета 1924 года копии документов из архивов Медико-хирургической академии свидетельствовали о еврейских корнях деда по линии матери и его переходе в православную веру. По формулярным (послужным) спискам удалось проследить служебный путь АД.Бланка, давший ему право на потомственное дворянство. Получение дворянского звания подтвердили и копии документов Дворянского депутатского собрания Казанской губернии, где поселилась семья Бланков после выхода Александра Дмитриевича в отставку. Из Казани же были получены документы об И.Н.Ульянове¹².

Во время поездки в Ленинград осенью 1924 года Анна Ильинична ознакомилась с подлинниками обнаруженных документов, из которых следовало, что ее дед,, Александр Бланк, принял святое крещение в 1820 году в Санкт-Петербурге; до 1818 года он был записан за мещанским еврейским обществом города Староконстантинова Волынской губернии под именем Израиль. Факт, по ее словам, «...был признан тогда, при открытии этих документов, неудобным для разглашения. В институте было постановлено не публиковать и вообще держать этот факт в секрете»¹³.

К середине 20-х годов относится и находка архивиста Ю.Г.Оксмана¹⁴, о которой он рассказал в 1970 году итальянскому историку Франко Вентури в присутствии своего ученика В.В. Пугачева. По свидетельству Пугачева, Оксман «...по заданию В.И.Невского (в то время директора Ленинской библиотеки) ...искал в архивах материалы по родословной В.И.Ленина. (В.И.Невский был назначен директором Ленинской библиотеки в 1924 году, — авт.) Оксман нашел прошение одной из еврейских общин в Минской губернии начала XIX века об освобождении от подати одного из мальчиков, так как он являлся незаконным сыном крупного минского чиновника, а потому община платить за него не должна.

Мальчик был Бланк. По словам Оксмана, Невский повез его к Л.Б.Каменеву. Потом они поехали втроем к Н.И.Бухарину. Каменев сказал: «Я всегда так думал». На что Бухарин ответил: «Что Вы думаете — неважно. А вот что будем делать?» С Юлиана Григорьевича взяли честное слово, что он никому об этом не расскажет»¹⁵.

Важной вехой в историографии родословной вождя стала публикация сборника «Материалы к биографии В. И. Ленина», составленного А.Я.Аросевым, занимавшим до октября 1924 года пост ответственного хранителя документального фонда Института Ленина. В переписке с М.И.Ульяновой Аросев отмечал, что общепринятые каноны биографии как жизнеописания обстоятельств личной жизни неприменимы к Ленину и «...писать полную биографию Ленина значило бы излагать историю классовой революционной борьбы в России. Существует однако колоссальная потребность у масс — познакомиться с самой личностью Владимира Ильича» и, в частности, с его происховдением¹⁶.

Большая часть материалов сборника посвящена отцу Ленина. На основании выявленной в астраханском архиве метрической записи сообщалось, что Илья Николаевич Ульянов «родился от мещанина Астраханской губернии Николая Васильевича Ульянова и мещанки Анны Алексеевой»; пересказанный послужной список И.Н.Ульянова объяснял, каким образом представитель податного состояния дважды за свою жизнь изменил свой социальный статус¹⁷.

О матери Ленина в сборнике сказано немного: отец — штаб- лекарь Александр Дмитриевич Бланк, сын мещанина Староконстантиновского уезда Волынской губернии. (Интересно, что правнучатая племянница Марии Александровны Ульяновой по линии ее сестры Л.ААрдашевой, Т.П.Жакова-Басова, посвятившая большую часть жизни составлению хроники семьи Бланк, ознакомившись со сборником А.Аросева, записала, что на основе семейных преданий она не может подтвердить верность того, что А.Д.Бланк родился в г.Стапроконстантинове Волынской губернии. В семье бытовало мнение, что он был круглый сирота, потерявший родителей в раннем детстве, и был воспитан в небогатой мещанской семье.) Поименно назывались его дети, а также сообщалось, что мать Марии Александровны умерла вскоре после рождения последнего ребенка и сведений о ней никаких не имеется. (Впервые о немецком происхождении матери Марии Александровны Ульяновой было сообщено в книге В.Алексеева и А.Швера «Семья Ульяновых в Симбирске. 1869—1887», изданной в Ленинграде в 1925 году под редакцией А.И.Ульяновой-Елизаровой.)

Вот вывод из изобилующего ошибками рассказа Аросева о служебной карьере А.Д.Бланка: «На основании этих данных о матери Владимира Ильича мы видим, что и ее происхождение, так же как и происхождение отца Владимира Ильича, было вовсе не дворянское. Дворянство было приобретено дедом Владимира Ильича по матери, во-первых, благодаря образованию, которое он получил, а во-вторых, своему личному труду. Совершенно так же дворянство было получено, как мы видим, и отцом Владимира Ильича»¹⁸.

В публикации Аросева, прошедшей цензуру в Институте Ленина, не только не упоминалось о еврейском происхождении Д.Бланка, но также был изъят факт, обнародованный автором во время публичного выступления в Доме печати в годовщину смерти И. Ленина. Тогда Аросев сообщил, что Александр Бланк, приехавший в 1820 году поступать в Петербург в Медико-хирургическую академию, нашел себе в столице покровителей в лице графа Апраксина и сенаторши Барановой, неизвестно почему заинтересовавшихся сыном бедных мещан из Волынской губернии¹⁹.

С середины 20-х годов умолчание фактов, полуправда, акцент на простонародном происхождении Владимира Ильича становятся нормой. Это объяснялось, видимо, стремлением приблизить официальную версию биографии к народной легенде о вожде. Еще при жизни Ленина российское крестьянство выделяло его из коммунистов, видя в нем народного защитника, борца за крестьянскую свободу и крестьянскую собственность. Не случайно, наверное, Аросев, выступая в Доме печати, высказал предположение о возможном происхождении рода Ульяновых от сподвижника Е.Пугачева — Ильи Ульянова²⁰. После смерти Ленина народная легенда о нем, сложившаяся к середине 20-х годов, укреплялась в атмосфере тревожных предчувствий новых социальных потрясений. «Небо пусто, защитника нет», — звучало в стихотворении, написанном к годовщине смерти Владимира Ильича²¹.

В легенде об Ильиче народный вождь противопоставлялся его последователям. Вместе с преклонением перед личными качествами Ленина определенную роль здесь играло сознание того, что «он — свой, симбирский, русский, православный»²². Мотивы антисемитизма в культе Ленина открыто зазвучали в связи с внутрипартийной борьбой против Троцкого, Зиновьева, Каменева, их усиливали экономические и социально-политические трудности этих лет. В информационных справках ОГПУ за 1926 год отмечалось: даже среди коммунистов высказывается мнение, что «тактика соввласти была правильна во время жизни т.Ленина, а после его смерти жиды все прибрали к своим рукам и крутят нашим братом, как хотят... Довольно показательным является и разговор рабочих МОГЭСа: «Ленин был свой, русский человек, кто же будет теперь?»²³

Ростом антисемитизма была обеспокоена Анна Ильинична Ульянова-Елизарова. В 1932 году она писала в письме Сталину: «Исследование о происхождении деда показало, что он происходил из бедной еврейской семьи, был, как говорится в документе о его крещении, сыном житомирского мещанина — Мошки Бланка».

Убеждая Сталина в том, что со стороны ЦК правильно было бы оповестить партию об этом факте тотчас, как он стал известен, Анна Ильинична приводила главный аргумент: «антисемитизм у нас проявляется опять сильнее даже среди коммунистов» (это подтвердило социологическое обследование, проведенное в 1929 году). Она считала, что «вряд ли правильно скрывать от масс этот факт, который вследствие уважения, которым пользуется среди них Владимир Ильич, может сослужить большую службу в борьбе с антисемитизмом, а повредить ничему не может»²⁴. В ответ на письмо Сталин через Марию Ильиничну Ульянову передал распоряжение: «молчать... абсолютно»²⁵.

В 1929 году Институт Ленина принимает решение «установить незыблемым правило, чтобы никакие работы по биографии Ленина не могли выходить без ведома и согласия Института...»²⁶. В 1930 году были изъяты подлинники выявленных в 20-е годы в архивах документов о происхождении А.Д.Бланка²⁷.

Запрет на обнародование информации о происхождении А.Д. Бланка, изъятие документов прервали процесс научного исследования родословной В.И.Ленина, хотя найденные материалы поставили множество вопросов. В частности: было ли что-либо обшее между незаконнорожденным сыном высокопоставленного минского чиновника и Израилем Бланком, выросшим в семье М.И.Бланка, и как эта версия происхождения Александра Бланка согласуется с бытовавшей в семье легендой о том, что он был круглым сиротой, воспитывавшимся в бедной мещанской семье? Как бедный еврейский мальчик покинул черту оседлости и нашел в Петербурге покровительство высоких царских чиновников? Наконец, каким образом в России середины XIX века крещеный еврей получил потомственное дворянство? Вмешательство политики в исследовательский процесс оставило вопросы без ответов.

 

МАРИЭТТА ШАГИНЯН: «ПАЛОМНИЧЕСТВО» К ИСТОКАМ

 

В середине 30-х годов примером «правильного изложения» биографии вождя считалась книга П.М.Керженцева «Жизнь Ленина», впервые изданная Партиздатом в 1934 году. О родителях Владимира Ильича в ней сообщалось немного: «Отец, Илья Николаевич Ульянов, был инспектором народных училищ. Он вышел из бедной мещанской семьи, обучался на медные гроши. Это был человек закаленный, очень способный. Он отдал всю свою жизнь делу народного просвещения. Мать Ленина была дочерью врача. Она хорошо знала иностранные языки, музыку, много читала. Была внимательна и чутка к людям и отличалась большой волей»²⁸.

Задачу «оживить» сухую схему поставила себе Мариэтта Шагинян. Поводом к этому послужил официальный заказ: написать для детей и юношества книжку-путеводитель по Центральному музею Ленина. Знакомясь в 1936 году с экспозицией музея, писательница обнаружила, что история жизни Ленина раскрывалась преимущественно как история партии. О семье, детстве и юности рассказывала лишь «горсточка экспонатов»²⁹. По мнению Шагинян, семья Ульяновых была конкретным воплощением положительных общечеловеческих черт — правдивости, нравственной чистоты и доброты, семейной дружбы и уважения — всего того, что можно взять за образец для подражания. Это и побудило Шагинян создать «большой эпос об истоках того нравственного мира, той духовной атмосферы, в которой зародилось и развилось учение Ленина»³⁰.

В начале своего «паломничества» к истокам биографии вождя Мариэтта Сергеевна получила напутствие от Марии Ильиничны Ульяновой. В письме от 22 сентября 1936 года та предупреждала писательницу беречься разного рода воспоминателей, «которые выдают себя за друзей Владимира Ильича, а вместе с ними «нянь», которых появилось несметное количество, наших двоюродных сестер, которые были далеки от нас до революции, потому что боялись сношения с нами, а теперь пишут многочисленные воспоминания, которые кроме вреда ничего принести не могут, потому что рисуют В.И. в ложном свете». Примером некритического отношения к мемуарным источникам Мария Ильинична назвала книгу И.С.Зильберштейна, упомянув, что книга эта по ее и Анны Ильиничны настоянию была «вовремя задержана» Институтом Ленина³¹.

Речь шла о книге Зильберштейна «Молодой Ленин в жизни и за работой. По воспоминаниям современников и документам эпохи», печатавшейся Государственным издательством в 1929 году. Тираж ее по указанной причине так и не дошел до читателя.

Составленная по принципу монтажа документального и мемуарного биографического материала, книга вряд ли давала повод обвинять автора в недобросовестном отношении к историческим источникам. Илья Самойлович извлек из архивов целый ряд новых документов, в том числе впервые опубликовал сведения формулярного списка штаб-лекаря АД.Бланка за 1843 год из архива Медицинского департамента Министерства внутренних дел. Документ давал представление об этапах карьеры доктора Бланка, дослужившегося до чина надворного советника с правом на потомственное дворянство³².

Причина фактического запрещения работы Зильберштейна кроется, скорее всего, в отличии его исследовательского подхода к изучению жизни Ленина от утверждавшихся тогда принципов построения официальной биографии. В соответствии с ними научная биография прежде всего должна была дать всестороннюю характеристику Ленина «как вождя и теоретика пролетариата эпохи империализма и пролетарской революции». Семья, среда, в которой он воспитывался, окружение рассматривались в качестве предпосылок к настоящей биографии Вождя, немыслимой без жизни в партии и для партии³³.

В предисловии к книге Зильберштейна Ф.Раскольников отмечал главный, по его мнению, недостаток автора: «...слишком сузил свою задачу, сведя материал к непосредственной биографии Ленина в узком смысле этого слова. Вместо широкого общественного фона, он ограничился рамками семейного окружения»³⁴. Критик А.Эйхенгольц полагал, что неудачное применение Зильберштейном «монтажного метода» коренилось во внепартийном подходе автора к источникам: используемый им метод мог быть инструментом исследования лишь в руках «опытного и основательно знакомого как с учением Ленина, так и с историей партии коммуниста, знающего, что именно брать у того или иного автора, чтобы мозаика могла дать правильное изображение»³⁵.

Предыдущий опыт заставил Шагинян быть особенно осторожной в подборе материала. Собрав и прочитав все, что было написано о детстве Владимира Ильича, она убедилась в том, что незнание некоторых моментов его биографии было настолько крепким, что даже старшая сестра, Анна Ильинична Ульянова-Елизарова, лучше других помнившая семейные обстоятельства, допускала неточности, которые за ней повторяли и другие³⁶.

В поисках достоверных сведений об исторических корнях семьи Ульяновых Мариэтта Сергеевна столкнулась с целым рядом трудностей. Во-первых, Институт Маркса—Энгельса—Ленина при ЦК ВКП(б) хранил ленинские документы «за семью печатями»³⁷. «Совершенно не начато,— отмечала писательница,— исследование петербургских архивов, могущих дать сведения о семье Бланк, не разобраны архивы в Астрахани»³⁸. И наконец, «нужно было уметь безжалостно отсекать за недостоверностью даже очень яркие, очень соблазнительные материалы, если они не получили одобрения младших Ульяновых»³⁹.

Первый этап работы над романом был завершен очерком «Предки Ленина»⁴⁰, напечатанным в ноябрьском номере журнала «Новый мир» за 1937 год. Здесь впервые автор написала о калмыцких предках Ленина по отцовской линии. В отдельной главе мы подробно остановимся на том, как возникла эта версия и насколько она подтверждена документами. Здесь же только отметим, что после выхода в свет в 1938 году романа «Билет по истории» версия о калмыцких корнях рода Ульяновых пошла гулять по свету.

В том же романе писательница сообщала новые сведения и о родных матери Ленина, Марии Александровны, почерпнутые из семейных преданий и воспоминаний дочерей А.Д. Бланка. Так, Шагинян впервые называет А.Д.Бланка украинцем, основываясь на сведениях о его происхождении с Украины и воспоминаниях старшей дочери, А.А.Веретенниковой, в которых есть слова: «...отец мой, малоросс по происхождению»⁴¹. На основании тех же воспоминаний построен рассказ о семье бабушки Ленина по материнской линии — Анны Ивановны Грошопф, дочери немца Иоганна Готлиба Грошопфа и шведки Анны Карловны Эстедт⁴².

Роман «Билет по истории» вышел в свет с одобрения родных Ленина. Как вспоминала сама Шагинян, замечания Н.К.Крупской «касались отдельных стилистических промахов, главным образом экзотики терминов, где я писала об «азиатской крови» Ильи Николаевича, но я воспринимала их не только как указания по отдельному поводу. Мне стало ясно, насколько «биологическое» в биографиях членов семьи Ленина второстепенно по своему значению по сравнению с социологическим. После письма-рецензии Н.К.Крупской я постаралась именно в этом духе переработать первый вариант романа, с одной стороны, доведя стилистически его речь до наивозможно простой формы и убрав литературную экзотику, с другой — дав на первом плане место историкосоциологическому фактору»⁴³.

Первые отклики на работы М.С. Шагинян в целом были положительными. Прочитав очерк «Предки Ленина», М.И.Калинин в беседе с редактором «Нового мира» В.Полянским сказал: «Наконец биографию В. И. Ленина пишут не казенным языком»⁴⁴. В журнале «Литературное обозрение» за 1938 год видный деятель международного рабочего движения Феликс Кон, близко знавший В. И. Ленина и знакомый с семьей Ульяновых, приветствовал решение Мариэтты Шагинян «дать художественный образ жизни и быта семьи, в которой родился и вырос Владимир Ильич»⁴⁵. 2 апреля 1938 года в «Литературной газете» была напечатана приветственная телеграмма в связи с юбилеем Шагинян, подписанная членами правления Союза писателей СССР, где говорилось: «Ваше пятидесятилетие совпадает с годом ответственнейшей творческой работы Вашей над книгой о детстве Ленина. От души желаем успеха Вам и Вашей книге»⁴⁶. В мае 1938 года появилось сообщение, что драматург В.Швейцер начал работать над сценарием художественного фильма по мотивам романа Шагинян⁴⁷.

Официальная реакция на роман последовала только через полгода после первой публикации; к тому времени произведение успело выйти и отдельным изданием⁴⁸.

В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 августа 1938 года роман получил резко негативную оценку: «...книжка Шагинян, претендующая на то, чтобы дать биографический документальный роман о жизни семьи Ульяновых, а также о детстве и юности Ленина, является политически вредным, идеологически враждебным произведением.» В адрес Н.К.Крупской, рецензировавшей роман, было записано: «Считать поведение Крупской тем более недопустимым и бестактным, что т.Крупская сделала все это без ведома и согласия ЦК ВКП(б), за спиной ЦК ВКП(б), превращая тем самым общепринятое дело составления произведений о Ленине в частное и семейное дело и выступая в роли монополиста и толкователя общественной и личной жизни и работы Ленина и его семьи, на что ЦК никому и никогда никаких прав не давал»⁴⁹. Руководство партии четко определило свое монопольное право на трактовку жизни и деятельности вождя.

О том, почему роман получил подобную оценку, отчасти можно судить по высказываниям, прозвучавшим на заседании «шестерки» президиума Союза писателей СССР. После разъяснения мнения ЦК члены «шестерки» говорили в своих выступлениях о том, что Шагинян не показала семью и родителей Ленина в исторической обстановке того времени, дала изображение обычной мещанской семьи 80-х годов. В выступлениях А.А.Фадеева прозвучала мысль, что Шагинян «...начинает вдруг копать всю родословную Ленина, и это делается так, что приобретает ненужный характер»⁵⁰. В постановлении, принятом 9 августа 1938 года на заседании президиума Союза писателей, отмечалось: «...применяя псевдонаучные методы исследования так называемой «родословной» Ленина, М.С.Шагинян дает искаженное представление о национальном лице Ленина, величайшего пролетарского революционера, гения человечества, выдвинутого русским народом и являющегося его национальной гордостью»⁵¹.

Писатели проговорились о том, о чем умолчало постановление ЦК партии. 3 сентября состоялось новое заседание президиума Союза писателей. Оно отменило прежнее решение, а в новом повторило оценку постановления Политбюро без каких-либо упоминаний «национального лица» Ленина⁵².

Сама Шагинян в 1965 году писала, что ее книга «Семья Ульяновых» была изъята на 22 года из-за упоминания о калмыцком происхождении в роде отца, и этим воспользовались фашистские немецкие газеты в 1937 году⁵³. Исследователь творчества писательницы Р.С.Гольдина уточняла: «Как только были опубликованы «Наброски к биографии», «Предки Ленина со стороны отца», фашистская газета «Ангриф» перепечатала на своих страницах этот очерк. Кричали о том, что М.Шагинян со всеми подробностями установила нерусское происхождение со стороны матери, полукалмыцкое со стороны отца. Мракобесы решили «сыграть» на этих сведениях... и работа была прервана»⁵⁴.

Подобная реакция на роман была, видимо, воспринята как покушение на генеалогию партии, и показательный разнос, устроенный автору, должен был послужить предупреждением всем желающим продолжать исследования в этой области.

 

ДИСКУССИИ В ЭМИГРАНТСКОЙ ЛИТЕРА ТУРЕ

 

Роман Шагинян «Билет по истории», получивший неодобрение высоких инстанций в СССР, тем не менее дал толчок исследованиям генеалогии Ленина за рубежом. Так, немецкий историк Георг фон Раух, многие годы изучавший немецкие архивы и проследивший родословную Анны Ивановны Грошопф (бабушки Ленина по материнской линии) до ХIV века, указывал на роман Шагинян как на первоисточник, побудивший его к изучению немецких корней Ленина⁵⁵. То же, видимо, можно сказать и о специалистах, отследивших предков Владимира Ильича в Швеции до первой трети XVIII века⁵⁶.

Однако для большинства зарубежных авторов, особенно эмигрантов из России, тема родословной Ленина естественно вплеталась в контекст критики большевизма и советской власти.

Семитское происхождение вождя революции как причина трагедии России — эта тема стала расхожей в националистически настроенных кругах русской эмиграции сразу после Октября. Не случайно Герберт Уэллс после посещения России в 1920 году писал: «Некоторые из самых видных большевиков, с которыми я встречался, были вовсе не евреи, а светловолосые северяне. У Ленина, любимого вождя всего живого и сильного в сегодняшней России, татарский тип лица, и он, безусловно, не еврей»⁵⁷.

«Восточный облик» Ленина в неменьшей степени эксплуатировался в иностранной литературе: эксцессы русской революции авторы пытались объяснить происхождением ее лидера — «человека из Симбирска с азиатской внешностью и азиатской душой, полной коварства»⁵⁸.

Многие зарубежные биографы Ленина увязывали особенности его политической философии и практической деятельности с национальными корнями.

На протяжении десятилетий обсуждение то оживлялось, то затихало, но неизменно шло параллельно политическим и идеологическим процессам в советском обществе и государстве. Так, всплеск антисемитизма в начале 50-х годов, вызванный «делом врачей», послужил толчком к возобновлению горячей полемики в эмигрантских кругах вокруг родословной Ленина. Ее целью было разоблачение мифа советской пропаганды, рисующей Ленина стопроцентным великороссом⁵⁹.

Начало дискуссии положила статья Н.В.Валентинова (Вольского) «Ленин в Симбирске», напечатанная в «Новом журнале» в 1954 году. Обобщая известные за рубежом сведения о родословной Ленина, автор писал: «Бабушка Ленина по линии матери была несомненно немка... Более противоречивы сведения, где эта бабушка-немка родилась: одни указывают Петербург, среду зажиточных коммерсантов, другие, что нам кажется ошибочным, немецкие поселения в Саратовской губернии на Волге. Но кто был отцом матери Ленина, его дедом? На это отвечают — Александр Дмитриевич Бланк, родившийся в 1802 году, умерший в 1873. Какова национальность Бланка? На этот счет существует странное, упорное и непонятное молчание. Ни в одном из мемуаров Ульяновых, ни в одной биографии Ленина нет на то ответа. Крупская в статье, помещенной в 1938 г. в «Большевике», о детстве и ранней юности Ленина бросила следующую фразу: «Мать Марии Александровны была немка, а отец был родом с Украины».

Заметив, что фраза Крупской была интерпретирована некоторыми зарубежными авторами в том смысле, что Бланк был украинцем, Валентинов возражал: ««Родом с Украины» не значит еще «украинец». Бланк не украинская фамилия. Есть сведения (они будто бы хранятся в архивах Института Маркса—Энгельса—Ленина в Москве), что он родился на Волыни, т.е. в пределах Украины, но был евреем. Фамилия Бланк у евреев довольно, часто встречается. Но если АД.Бланк был евреем, то несомненно крещеным (православным, протестантом). Говорить с уверенностью об еврейском происхождении Бланка — все-таки нельзя»⁶⁰.

Категорически возражая против выведения психологического портрета или политических взглядов Ленина из его «раскосых глаз и скул монгола», унаследованных от отца, Н.В. Валентинов справедливо указывал, что «русских людей с обликом Ильи Николаевича Ульянова и сына его Владимира Ильича можно во множестве найти по всей восточной, приволжской и заволжской части России»⁶¹.

В дискуссии, продолжавшейся до начала 60-х годов, центральное место заняли попытки прояснить вопрос о происхождении А. Д. Бланка.

В 1957 году в нью-йоркском еженедельнике «Новое русское слово» появилась публикация П.А.Берлина, в которой он без ссылки на источник сообщил, что дед Ленина Александр Давидович Бланк был крещеным евреем из Одессы, фельдшером по профессии. Как выяснилось позже, автором этой версии был Давил Шуб, выпустивший в 1948 году биографию Ленина⁶².

Сам Д.Шуб опирался на свидетельство известного историка русского еврейства Саула Моисеевича Гинзбурга⁶³. Тот рассказал ему в 30-х годах, что «после большевистского переворота он долгое время работал в архиве Святейшего Синода в Петрограде, изучая там, главным образом, материалы о так называемых еврейских «кантонистах» и о взрослых евреях, добровольно принявших православие».

«В одной из таких папок,— писал Д.Шуб,— были документы и о еврейском фельдшере из Одессы по имени Александр Бланк, принявшем православие. Внимание Гинзбурга особенно привлекло обилие доносов Бланка Синоду на евреев вообще и на служителей еврейской религии в частности. Гинзбург собирался снять копии со всех этих документов из папки Александра Бланка, чтобы потом использовать для своей работы о евреях-выкрестах в России. Кто такой Александр Бланк, он не имел понятия. Но вот из Москвы вдруг приехала специальная комиссия, которая изъяла дело Бланка и увезла все эти документы в Москву. Архивариус Синода, довольно известный русский историк (С. М. мне тогда назвал его имя, но я его забыл), рассказал ему, под большим секретом, что увезенная в Москву папка — это документы о «деде Ильича» (Ленина)»⁶⁴.

Построенная, как видим, на шатком основании слухов и домыслов версия была подхвачена черносотенными кругами как подтверждение тезиса: беды России, попавшей в руки Ленина, в жилах которого течет еврейская кровь, идут именно из этого вражеского источника⁶⁵.

Упорное молчание официальных советских институтов, уполномоченных заниматься научной биографией Ленина, только способствовало распространению разного рода спекуляций вокруг его имени.

В 1960 году была опубликована статья Н. В.Валентинова «О предках Ленина и его биографиях». В качестве первоисточника автор использовал роман-хронику М.С.Шагинян «Семья Ульяновых», вышедший в 1957 году в журнальном варианте, а в следующем году — отдельной книгой. В новом варианте романа Мариэтта Сергеевна особое внимание уделила семье бабушки Ленина по линии матери, Анны Грошопф, с «ее традицией больших, оригинальных характеров и тонкой петербургской культуры»⁶⁶.

Национальность АД.Бланка на этот раз не упоминалась, по сравнению с романом 1938 года писательница добавила лишь, что в начале своей службы в Петербурге он семь лет был полицейским врачом, а также привела новые сведения о его службе в Перми и Златоусте⁶⁷.

Эти данные использовал в своей статье Валентинов. Касаясь национальности А.Бланка, он писал: «Где он родился, откуда он — не знаю, но уверен... — Бланк не еврей. Трудно допустить, что в начале 19-го столетия при Николае I еврей мог быть в Петербурге семь лет полицейским врачом. Уже совсем нужно отвергнуть мысль, что еврей, даже крещеный, мог в то же время стать владельцем крепостных душ. Мало согласуется с его еврейством женитьба на немке Анне Ивановне Грошопф...», происходившей из состоятельной и по тому времени очень культурной семьи⁶⁸.

Сторонники версии еврейского происхождения АД.Бланка, опровергая доводы Валентинова, выдвинули целый ряд контраргументов.

Во-первых, утверждали они, Бланк — фамилия еврейская. В еврейских энциклопедиях упоминается множество Бланков, живших в разное время в России.

Во-вторых, переход в христианство (хотя бы в лютеранство) зачеркивал еврейство и давал все права службы. В качестве примера приводились вице-канцлер барон Шафиров при Петре Великом, а при Николае I — Ф.Гильфердинг (отец славянофила А.Ф.Гильфердинга), бывший тайным советником и занимавший крупный пост в министерстве торговли, и другие.

В-третьих, еврей-выкрест легко мог выслужить дворянство (при Николае I чин VIII класса уже давал потомственное дворянство, позднее эту норму повысили). Доктор Бланк прослужил 23 года (до 1847), наверное, дослужился до статского советника (чин V класса). (Доктор А,Д.Бланк действительно прослужил 23 года,, но вышел на пенсию в 1847 году в чине надворного советника (VII класс).—авт.) Ничто не мешало ему приобрести имение с крепостными в Казанской губернии, где никто не знал его одесских родных, и записаться в III часть родословной книги казанского дворянства. Для этого надо было лишь представить послужной список, а в нем указывались дата рождения, сословие и вероисповедание, но не упоминались ни национальность, ни имена родителей.

И, наконец, почему немка из состоятельной семьи не могла выйти замуж за православного врача, бывшего еврея, хорошо обеспеченного⁶⁹?

Эти доводы подвергла сомнению Анна Бургина, русский историк, специалист по политическим партиям в России, работавшая в США в Стэнфордском университете. В письме «К вопросу о происхождении деда Ленина», напечатанном в газете «Новое русское слово» 9 апреля 1961 года, она привела имена нескольких русских Бланков, которые определенно не были евреями. В заключение она писала: «Кто знает, сколько русских Бланков жили в России и живут сейчас? Не мог ли А.Д.Бланк, дед Ленина, происходить от одного из русских Бланков? Неужели он должен быть тем фельдшером из Одессы, крещеным евреем, Александром Давидовичем Бланком, чье имя случайно обнаружено в Архивах Синода?»⁷⁰

Задолго до рассматриваемой дискуссии русскими Бланками интересовался и живший в США правнук АД.Бланка (по линии его дочери Екатерины Залежской) — Н.В.Первушин⁷¹. Он нашел, что первым человеком в России, известным под этой фамилией, был Василий Бланк, прибывший сюда из Германии в XVII веке: лейтенант-полковник от кавалерии, он служил в 1663 году в Тобольске, куда был послан отражать атаки башкир и татар.

В царствование Петра I Якоб Бланк работал молотовым мастером на Олонецких заводах, на Севере России. Его сын Иван был архитектором в Санкт-Петербурге, внук, Яков Иванович Бланк, также стал известным архитектором (1728—1793), проектировал многие церкви и частные дома в Москве, реконструировал монастырь под Новым Иерусалимом. Сын Якова Ивановича — Борис (1764—1826), поэт, переводчик и журналист, друг поэта Вяземского. Его кузен Петр Бланк — землевладелец Тамбовской губернии, известный сторонник крепостного права, выступавший против реформ Александра II, был высмеян А.И.Герценом в его «Колоколе». В 1800-х годах в России было немало и других Бланков православного вероисповедания. Их прародители вышли из Германии и осели в российских губерниях, по приглашению Екатерины II они I поступали на государственную службу и селились на Украине и востоке России⁷².

Просматривая еврейские энциклопедии, Н.В.Первушин обнаружил и много Бланков-евреев, проживавших в России. Однако  доводы в пользу предположения Гинзбурга, что дед Ленина и был  тем самым фельдшером из Одессы, сведения о котором хранились Г в Синоде, не убедили его.

В разгар дискуссии Первушин направил письмо М.С.Шагинян  с просьбой сообщить ему источники, из которых она черпала сведения о его прадеде. «Судя по тому, что вы пишете, дед Ленина не  мог быть тем крещеным евреем фельдшером и доносчиком, дело  которого якобы раскопал в Синоде С.М.Гинзбург. Однако он ссылается на какого-то историка-архивариуса этого архива, который сообщил ему будто бы, что по требованию Кремля из синодского  архива было изъято дело «деда Ильича». Другой историк русского еврейства Шуб сообщил, что будто бы Рыков рассказал кому-то,  что Сов. Правительство пыталось раскопать прошлое предков Ленина, но «наткнулись на такую грязь, что рукой махнули». Может быть, все это — враки или недоразумения, вероятно так»⁷³.

Нужно признать — в системе доказательств сторонников версии еврейского происхождения деда Ленина было действительно  много слабых звеньев. Во-первых, отчество фельдшера из Одессы Давидович, а не Дмитриевич. Во-вторых, если Бланков еврейского  происхождения в России было много, почему же безоговорочно  дедом Ленина признали фельдшера из Одессы, крещеного еврея, писавшего доносы на своих бывших единоверцев? Ведь не мог  Давид Шуб, который, по его же словам, еще в 30-е годы тщательно изучил все напечатанное о Ленине в России и за границей, устно и письменно опросил многих лиц, лично знавших Ленина и его семью, не знать циркулировавший в эмигрантских кругах слух, будто в Институте Ленина хранятся документы о том, что Д.Бланк происходил из мещанской еврейской семьи Волынской губернии⁷⁴.

Почему же видные эксперты истории евреев в России породнили вождя мирового коммунизма с предком, заслуживавшим, с точки зрения ортодоксальных евреев, только презрения? Вероятно, именно эта версия, как лыко в строку, укладывалась в положение: «...все крупные большевики еврейского происхождения отреклись совершенно от религии, культуры, традиций и преданий своего народа, стыдились его обычаев, многие из них порвали с родительской семьей. Представлять их в качестве руководителей еврейско-марксистского заговора, опрокинувшего величайшую в мире империю, по меньшей мере легковесно»⁷⁵. Не случайно, так эмоционально настаивая на своей версии, они делали вывод, что еврейское происхождение Ленина «ничего не доказывает» и «Ленин русский интеллигент, типичный продукт имперского обрусения», «вырос в семье, чувствовавшей себя вполне русской» и «родоначальниками ленинского большевизма были, главным образом, русские: Ишутин, Зайчневский, Ткачев, Нечаев и отчасти Бакунин и Чернышевский»⁷⁶.

Подводя итоги дискуссии 50-х — начала 60-х годов по вопросу о предках Ленина среди эмигрантских исследователей, Луис Фишер, автор книги «Жизнь Ленина», писал: «Из всего этого можно вывести только одно заключение: достоверных сведений о национальном происхождении д-ра Бланка никогда не оглашали. Соответствующие документы, несомненно, имелись в раздутых русских архивах, но большевики сочли нужным, чтобы они не увидели света. Это только подкрепляет подозрение, что в них есть что скрывать»⁷⁷.

 

ПРАВДА ПОД ОХРАНОЙ ЦК И ИМЛ

 

Постановление ЦК КПСС «О порядке издания произведений о В.И. Ленине», принятое 11 октября 1956 года, реабилитировало роман М.С.Шагинян «Билет по истории» и предоставило право издательствам самостоятельно решать вопросы о публикации научных работ и художественных произведений о В.И.Ленине, а также предложило Главлиту СССР совместно с Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ИМЛ) рассмотреть вопрос о возвращении в открытые фонды библиотек произведений о В.И Ленине, ранее «неправильно» изъятых из обращения. Эти меры, на первый взгляд, означали отказ ЦК КПСС от монополии на интерпретацию биографии Ленина. Однако постановление оставляло охранительские функции за Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, без ведома которого не могли выпускаться ни воспоминания о Ленине, ни его научные биографии⁷⁸.

Как говорилось выше, в новой редакции романа М.С.Шагинян, вышедшего в 1958 году отдельной книгой под названием «Семья Ульяновых», автор значительно доработала главу о семье Марии Александровны. Промолчав о происхождении АД.Бланка и месте его рождения, Мариэтта Сергеевна внесла массу уточнений и дополнений в рассказ о его служебной карьере. Особенно подробно она описала деятельность Александра Дмитриевича в качестве медицинского инспектора госпиталей Златоуста, создав образ незаурядного человека, подвижника своего дела. В основу повествования легли новые документы, разысканные уральскими исследователями в архивах Перми и Златоуста⁷⁹.

В конце 50-х годов архивные поиски документов о семье Ульяновых были инициированы началом работы Института марксизма- ленинизма над новой биографией В. И.Ленина. В марте 1958 года ИМЛ обратился в Главное архивное управление с просьбой «дать указание о выявлении документов семьи Ульяновых» в государственных архивах восемнадцати городов, в том числе Ленинграда, Горького, Казани⁸⁰.

Важным событием в ходе изучения родословной стали находки в архивах Ленинграда, сделанные в конце 1964 года членом совета содействия Государственному музею истории Ленинграда А. Г. Петровым. Александр Григорьевич, кадровый военный, пенсионер, получив от музея задание установить адрес дома, в котором родилась М.А.Ульянова, начал поиск биографических данных о ее отце АД.Бланке в архивах Ленинграда и области. 28 ноября 1964 года, после работы в Центральном Государственном историческом архиве СССР, он записал в дневнике: «Наконец, дело о прошении студентов Д. и А.Бланков о поступлении в Медико-хирургическую академию в С.-Петербурге в 1820 г. Национальность — евреи, вероисповедание — православное. Крещение в С.-Петербурге на Выборгской Стороне в церкви Самсония. Сегодня буду видеть дело о поступлении на должность полицейского врача (ГИАЛО). (Государственный исторический архив Ленинградской области.— авт.) Таким образом — 1820 г. — прошение, 1825 г. — дело о назначении врачом, 1840 г. — формулярный список, 1842 г. — формулярный список, 1847 г. — формулярный список — материал для биографии основательный. Оказалось, что с 1833 по 1838 г. он был на службе в Морском ведомстве. Это значит надо в Морской архив идти»⁸¹.

Видимо, уже в декабре Александр Григорьевич поделился новостями с М.С.Шагинян, которая отнеслась к ним настороженно. В письме от 7 января 1965 года к другому ленинградскому исследователю, М.Г.Штейну, проводившему самостоятельный поиск, Мариэтта Сергеевна писала: «К сожалению, не могу написать ничего утвердительного о родословной отца Марии Александровны. В воспоминаниях ее сестры Анны и ее дочери Анны Ильиничны сказано только одно: А.Д.Бланк был «малоросс». Ни о каких родственниках со стороны А.Д-ча нигде в воспоминаниях я ничего не нашла. Есть сведения, что в Ленинграде ведутся розыски, я уже 5 месяцев живу по болезни в Крыму и не могу ничего ни узнать, ни проверить»⁸². В письме к самому А.Г.Петрову, написанному в то же время, Шагинян спрашивала: «...где гарантия, что это не какой-нибудь другой Бланк? Бланки были и немцы». Получив письмо, 13 января 1965 года Петров записал в дневнике: «Все документы, мной выявленные, документы одного и того же лица, в делах 1837, 1833, 1820 гг. есть автографы. В «Российском медицинском списке» за гг. 1825 до 1838 г. нет другого Александра Бланка. М.С.Шагинян надо самой прочесть документы»⁸³.

С 19 по 21 января Мариэтта Сергеевна и Александр Григорьевич вместе изучали в архивах Ленинграда и области найденные Петровым документы. Они были сфотографированы, и Шагинян повезла фотокопии в Москву с намерением показать их в Институте марксизма-ленинизма⁸⁴.

Одновременно с поисками в Ленинграде А.Г.Петров в конце декабря 1964 года направляет запрос о Дмитрии и Александре Бланках в Житомирский областной государственный архив. Чуть позже запрос об АД.Бланке в Житомир направляет и М.Г.Штейн.

Оба исследователя почти одновременно узнают, что в Житомирском областном государственном архиве выявлено дело по обвинению староконстантиновского мещанина М.И.Бланка в поджоге города в 1809 году. Директор архива сообщал: «Из этого дела видно, что у Мойши Ицковича Бланка в 1809 г. был малолетний сын Абель, а по данным за 1826 г., у него был и сын Дмитрий - лекарь». Об Израиле — Александре сведения не сообщались⁸⁵. Этот факт требовал объяснения, однако дальнейший поиск был прерван вмешательством высоких инстанций.

Еще перед встречей с Шагинян Петров записал в дневнике: «Нам (т.е. ей и мне) могут «заштопать рот» с дедом. Страшно»⁸⁶. В действительности его опасения подтвердились очень скоро. Точно не известно, когда М.С.Шагинян доложила о находках в ленинградских архивах в Институт марксизма-ленинизма. О реакции директора института П.Н.Поспелова она рассказала позже Корнею Чуковскому, который 27 декабря 1967 года записал в своем дневнике: «Со своим открытием Шагинян поспешила к Поспелову. Тот пришел в ужас. «Я не смею доложить это в ЦК». Шагинян же запретили печатать об этом»⁸⁷.

4 марта 1965 года в ИМЛ вскрывается дело с документами секретного хранения о родословной Ленина, содержащее материалы, изъятые из архивов еще в начале 1930 года. Их просматривают П.Н.Поспелов со своим заместителем А.А.Соловьевым⁸⁸. 7 марта А.Г.Петров записывает в дневнике, что ему сообщили об изъятии из дел документов об АД.Бланке как в Центральном Государственном историческом архиве, так и в Государственном историческом архиве Ленинградской области для отправки их в Москву в ИМЛ. «А что дальше? Поживем и увидим»⁸⁹.

8 марта в Ленинград направляется начальник отдела комплектования, экспертизы и учета архивных фондов Главного архивного управления при Совете Министров СССР Т.Г.Коленкина. После ознакомления с делами она выделяет круг документов, подлежащих изъятию из государственных архивов, и докладывает обо всех лицах, имевших доступ к этим документам. «Считаю необходимым сообщить,— писала она в докладной записке на имя начальника Главархива СССР,— что повышенный интерес к документам об Д.Бланке архивами был бы обнаружен значительно раньше, если бы исследователи получали разрешение для работы над архивными фондами у руководства архивов. Между тем за последние годы работой читальных залов, как правило, руководят начальники отделов использования государственных архивов, которые не всегда знакомятся с указаниями ГАУ по вопросам использования документальных материалов и поэтому нарушают их»⁹⁰.

В апреле 1965 года с тем же заданием в Житомир направляется В.Цаплин, заместитель Т.Г.Коленкиной. С разрешения секретаря обкома по идеологической работе и секретаря облисполкома им было проведено дополнительное выявление материалов о Бланках в Госархиве Житомирской области⁹¹.

Оба эксперта выдали рекомендацию: сосредоточить в Главном архивном управлении при Совете Министров СССР все выявленные документы; провести их изъятие без оставления в делах копий.

В мае 1965 года ГАУ закрыло для исследователей материалы по этой теме, а в отношении сотрудников государственных архивов, допустивших нарушение установленных правил использования документальных материалов, были приняты дисциплинарные меры взыскания. Среди «нарушителей» оказались заведующая отделом ЦГИА СССР В.М.Меламедова, директор Госархива Житомирской области ВД.Шмин, старший научный сотрудник этого архива Е.Е.Шехгман⁹².

А. Г. Петрову пришлось объясняться с «компетентными органами», почему он занимался изучением биографии АД.Бланка⁹³. М.Г.Штейн, чтобы обезопасить себя, направил 24 марта 1965 года в Центральный партийный архив письмо, где подробно перечислил архивные дела, содержащие новые сведения об АД.Бланке, а также уточненные данные о домах в Ленинграде, где могла родиться М.А.Ульянова. В заключение Штейн просил взять «на учет эти сведения, которые могут оказать помощь Институту марксизма-ленинизма в изучении вопроса о жизни и деятельности А.Д.Бланка и о детских и юношеских годах М.А.Ульяновой»⁹⁴.

М.С.Шагинян намеревалась включить новые данные в готовящийся к переизданию в 1966 году роман «Семья Ульяновых», однако в марте этого года в письме к М.Г.Штейну она сообщала: «Мне запретили упомянуть в новом издании о новых данных, открытых в генеалогии матери Ленина, а я запретила печатать «Семью Ульяновых» без этих данных... Больше я ничего не могла сделать, и мне тошно от такого непонятного для меня запрета. Это не только отвратительно, но и политически глупо». Еще раньше Мариэтта Сергеевна, объясняя свою позицию, писала Штейну:

«Я смотрю на понятие национальность абсолютно, как Вы, т.е. не придаю ни малейшего значения, кроме фактического и исторического. Но напоминаю Вам, что моя книга «Семья Ульяновых» была изъята на 22 года (а я за нее порядком пострадала) из-за того, что открыла калмыцкое происхождение в роде отца»⁹⁵. Когда же роман в 1969 году переиздавался в очередной раз, Шагинян удалось включить в текст упоминание о происхождении А.Д. Бланка из «местечка Староконстантинова Волынской губернии»⁹⁶.

С 1937 года Шагинян не занималась родом И.Н.Ульянова. Новые данные о предках Ленина по отцовской линии, в том числе о происхождении Н.В.Ульянова из крепостных крестьян Нижегородской губернии, появились во второй половине 60-х годов благодаря усилиям астраханских и горьковских исследователей⁹⁷.

Новые данные о предках Ленина с отцовской стороны, публиковавшиеся в 1966—1969 годах в периодической печати, были включены в четвертое издание биографии Владимира Ильича, подготовленное коллективом сотрудников ИМЛ под руководством П.Н.Поспелова и вышедшее в свет в 1970 году. Об отце же Марии Александровны сообщалось, что он был образованный, талантливый врач, пионер в области физиотерапии. «Бланк происходил из мещан. Он рано овдовел и остался с 6-ю малыми детьми. Судьба бросала его в разные углы России: то в Смоленскую глушь, то в Олонецкую губернию, то на Урал. Человек прямой, самостоятельных суждений, он не ладил с властями. Выйдя в отставку, АД.Бланк обосновался со своим многочисленным семейством под Казанью, в деревне Кокушкино (ныне село Ленино), где жил до самой смерти»⁹⁸.

Скупые сведения официальной биографии подогревали любопытство исследователей. Однако недоступность документов способствовала тиражированию неточностей, а иногда и откровенных нелепостей вокруг биографии А.Д.Бланка. Так, в вышедшей в 1964 году повести в документах и мемуарах «Молодой Ленин» ее автор А.И.Иванский, опираясь на материалы А.С.Аросева 1925 года, сообщал даты жизни Бланка: 1802—1873 годы⁹⁹. Следуя за ним, пермский краевед В.Алексеева в статье «Врач АД.Бланк» писала: «Незадолго перед смертью (1873) дед ласкал... своего младшего внука Володю Ульянова...»¹⁰⁰. Но этого не могло быть, так как дед Владимира Ильича умер 17 июля 1870 года. В метрической книге церкви села Черемышева ( к ее приходу относилась и деревня Кокушкино) за 1870 год содержится запись: «Месяц и день смерти: июлий 17. Погребение 18. Звание, имя, отчество и фамилия умершего: прихода села Черемышева, деревня Кокушкина, надворный советник Александр Дмитриевич Бланк 71 года. От чего умер: от преклонных лет»¹⁰¹.

Этот и другие примеры ошибок и неточностей привела в своей статье 1973 года Т.П.Жакова-Басова, ратуя за достоверное освещение истории семьи Ульяновых¹⁰². Сама Татьяна Павловна, правнучка АД.Бланка по линии его дочери Любови Ардашевой, многие годы отдала изучению истории семейства Бланков. Совместно с другой правнучкой Л.А.Ардашевой — К.А.Ардашевой-Желиговской они составили «Семейную хронику деда В. И. Ленина», посвятив ее 50-летию образования СССР. В 1972 году они передали ее в ИМЛ. Так и не опубликованная рукопись хранится сегодня в Российском Центре хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ)¹⁰³.

Жакова-Басова вела обширную переписку со многими исследователями истории семьи Ульяновых. Любопытна ее переписка с краеведом из Куйбышева Всеволодом Николаевичем Арнольдом, чей двоюродный дед учился у И.Н.Ульянова в нижегородской гимназии¹⁰⁴. Чтобы понять, какое смятение умов царило среди исследователей генеалогии Ленина в 70-х годах, приведем некоторые фрагменты этой переписки.

В декабре 1970 года Арнольд сообщил Жаковой-Басовой о письме писательницы Е.А. Вечтомовой, работавшей в то время над повестью о Марии Александровне Ульяновой¹⁰⁵. Она писала: В Перми есть какой-то запрет на упоминание фамилии Бланка. Официально все разрешается. Но редакторы трепещут. Что за чепуха!.

6 марта 1971 года. Арнольд — Жаковой-Басовой: ...Вот Соколова из Перми предполагает, что А.Д.Бланк был тоже крещеным евреем, но тогда ему не дали бы дворянства. Будто бы за границей этим и спекулируют. В Ленине, мол, текла еврейская кровь! Будто бы об этом писала Шагинян, но ей запретили печатать. Поэтому интересно найти формулярный список Бланка... В Самаре было много крещеных евреев..., никто из них не удостоен дворянского достоинства, хотя, например, Тейтель получал чины и ордена. Один из Тейтелей — Израиль, «в священном крещении Сергей», женился на русской Филиппович, дети были русскими, православными и получили дворянство. Можно предположить, что отец А.Д. Бланка был крещеным евреем, женатым на русской. Тогда все будет понятно.

18 января 1972 года. Арнольд — Жаковой-Басовой: ...Выяснили ли Вы в НМЛ вопрос о запрещении популяризовать А.Д.Бланка? Соколова из Перми мне сообщила, что ИМЛ не разрешил печатать книгу челябинского проф. Соколова, основанную на документах Златоустовского архива, а затем не разрешил печатать и брошюру свердловского автора. В чем дело? Что такого сделал дед Лента, что на него такие гонения? Неужели то, что он 7лет служил участковым врачом в полиции? Ничего не понимаю!

7 января 1976 года. Жакова-Басова — Арнольду: ...В институте м.-л. (ИМЛ. — авт.) мне говорили, что о Бланке много болтают несуразного, и, в частности, о его еврейском происхождении. Слышали ли Вы от Трофимова такую версию, будто бы у Ал.Дм. был брат, оба были детьми банкира еврея в Варшаве и, чтобы А.Д.Бланку можно было бы поступить в академию в Петербурге, этот банкир дал крупную взятку какому-то высокопоставленному лицу, чуть ли не князю какому-то, чтобы он был крестным отцом при крещении и таким образом дед Ленина был принят в академию. Абсурд! У меня есть книга: «История медико-хирургической академии за 100 лет», в которой указано, что евреи в Академию принимались, хотя и ограниченно.

19 октября 1976 года. Жакова-Басова — Арнольду: Рада была получить от Вас письмо, в котором Вы осветили ряд своеобразных фактов. Рассказ о происхождении Бланка кажется мне какой-то сказочной легендой. Между прочим, об этом же рассказывал мне Ж.А.Трофимов¹⁰⁶ года два назад, во время приезда в Казань. Но как это не вяжется с маминым рассказом, со слов бабушки ЛА.Пономаревой-Ардашевой, что дед Ленина остался сиротой в раннем детстве и был воспитан в какой-то небогатой еврейской семье. Вспоминается еще, что как будто он был еврейским мальчиком. Но это не точно. Не может быть, чтобы дочери не знали, кто был их отец. Но когда мама сказала об этом Анне Ильиничне Елизаровой при личном разговоре в Москве в 1923 году, то та категорически отвергла эту версию и прибавила: «...не распространяй, Дуня, про нашего деда такую ересь».

22 ноября 1977 года. Арнольд — Жаковой-Басовой: ...Получил ответ от Клавдии Федоровны (Богдановой) на мой запрос, можно ли упоминать деда В.И.Ленина А.Д.Бланка в статьях. Вот что она мне ответила: «Получила Ваше письмо. Оно написано в состоянии справедливого возмущения. Я тут же по приходе на работу поделилась с тт. Ахапкиным и Аникеевым. И от их имени и от себя сообщаю, что никаких запретов на упоминания А.Д. Бланка не было и нет. (См.биографию Ленина и соответствующие тома биохроники Ленина, изданные Ин-том М. -Л1 при ЦК КПСС). Другое дело, когда к нам (еще в бытность т.Лаврова) поступали на рецензии путанные рукописи с излишними копаниями и намеками вокруг этого имени (ведь даже место рождения Бланка до сих пор точно неизвестно: то Житомир, то Ставрополь, то даже Ярославль) — вот тогда Ростислав Александрович заворачивал такие рукописи, и было сказано, что нечего далеко копать дедов и бабушек, а чтобы совсем не упоминать Бланка, об этом не было и речи. Ссылайтесь на издания И МЛ... Не волнуйтесь — Бланк может упоминаться». Вот такой ответ. В нем поражает то, что НМЛ, занимающийся биографией В.И.Ленина, до сих пор не мог установить место рождения А.Д. Бланка. Зачем ему, если он родился в Ставрополе или Ярославле, ехать в Житомир и учиться здесь в поветовом училище? Пока нет никаких оснований не верить М. Шагинян, что А.Д. Бланк был родом из местечка Староконстантинова Волынской губернии («Семья Ульяновых»)¹⁰⁷.

Вряд ли можно обвинить рядовых сотрудников ИМЛ в непрофессионализме. Документы секретного хранения, спрятанные в Центральном партийном архиве с 1930 года, и для них были недоступны. Даже материалы зарубежных историков, проследивших генеалогию Ленина по немецкой и шведской линиям, которые поступили в ЦПА в 60-70-е годы, запрещено было выдавать в читальный зал¹⁰⁸. Что касается изъятых из архивов в 1965 году документов, то до 1972 года они хранились в ГАУ при Совете Министров СССР в опечатанном виде, для использования никому не выдавались, и копии с них не снимались. В 1972 году документы были переданы в 6-й сектор Общего отдела ЦК КПСС (ныне Архив Президента Российской Федерации)¹⁰⁹. Последний раз при Советской власти особая папка № 3 вскрывалась 22 июня 1986 года по указанию заведующего Общим отделом ЦК КПСС А.И. Лукьянова. 23 июля 1986 года документы были возвращены со справкой Лукьянова об ознакомлении с ними М.С.Горбачева и резолюцией: «Без указания заведующего Общим отделом ЦК КПСС не вскрывать»¹¹⁰.

Охранные барьеры, выставленные высшими инстанциями перед исследователями родословной Ленина, не смогли воспрепятствовать нежелательному распространению информации. В 1977 году, через 12 лет после архивных изъятий середины 60-х годов, в тех же фондах Медико-хирургической академии известный специалист по архивной эвристике Г.МДейч нашел и скопировал несколько документов с данными о происхождении А.Д. Бланка. Кроме того, дневник А.Г.Петрова был передан в Государственный музей истории Ленинграда, в фонд воспоминаний. Записи отражали поиск автором материалов о докторе Бланке. Содержание документов о предках Ленина хорошо знали исследователь М.Г.Штейн, архивист В.В.Цаплин и многие другие. Наконец, М.С.Шагинян до конца жизни хранила фотокопии документов, найденных в архивах Ленинграда в конце 1964 года. После ее смерти они были изъяты и переданы в Институт марксизма- ленинизма Комитетом Государственной безопасности в 1986 году¹¹¹. Еще осенью 1964 года в одном из писем Штейну Мариэтта Сергеевна писала: « ...не я «открыла», а, как я указала всюду, Александр Григорьевич Петров, известивший меня о найденных им в архивах документах. Моя тут заслуга заключалась в том, что я проверила, получила фото и сумела сохранить эти фото для будущих историков. Кроме всего прочего приняла на себя удар за это.,. Но я надеюсь — люди поймут, какую подлую и глупую позицию по отношению к исторической истине они заняли, не соответствующую ни коммунизму, ни вообще научной ясности»¹¹².

 

ОПЫТ СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

 

Начало 90-х годов стало поворотным в историографии родословной В.И.Ленина. В результате общественно-политических изменений в конце 80-х годов были сняты запреты на любую информацию по данному вопросу. Широкой общественности были предъявлены документы, найденные исследователями как в 20—30-е, так и в 60—70-е годы.

Серию публикаций открыла статья научного сотрудника Музея В. И. Ленина в Ульяновске Е.Томуль «За строкой архивных документов», посвященная предкам Владимира Ильича по материнской линии. К сведениям, содержащимся в книгах сестер Ульяновых, Н.К.Крупской, М.С.Шагинян, автор добавила информацию, почерпнутую из ранее закрытых воспоминаний Анны Веретенниковой, а также исследований немецких и шведских ученых.

Томуль сообщала, что мать Марии Александровны Ульяновой, урожденная Анна Грошопф, имела немецкие и шведские корни. Немецкие предки Грошопфов, происходившие из Любека и Мекленбурга, еще в ХГV веке были владельцами и арендаторами мельниц. В последующие столетия в семье появились церковные и светские служащие, купцы, деятели культуры. Отец же Марии Александровны, рано осиротевший, был малороссом по национальности, мещанином по происхождению, православным по вероисповеданию. После окончания Медико-хирургической академии Александр Бланк был переведен из податного сословия в купеческое звание, а к концу службы получил потомственное дворянство¹¹³.

Утверждение Томуль, что дед Ленина по материнской линии — малоросс, было опровергнуто публикациями документов, свидетельствующих о еврейском происхождении А.Д.Бланка. Это публикация М.Г.Штейна и И.И.Ивановой в альманахе «Из глубины времен»¹¹⁴, а также опубликованные в журнале «Отечественные архивы» черновики писем А.И.Ульяновой-Елизаровой к Сталину, очерк В.В.Цаплина «О жизни семьи Бланков в городах Староконстантинове и Житомире», материалы об истории изъятия в 1965 году документов об А,Д.Бланке из архивов Ленинграда и Житомира¹¹⁵. Сведения о еврейских предках Ленина содержались также в опубликованной в 1993 году в журнале «Кубань» работе Г.МДейча, впервые увидевшей свет в 1991 году в США¹¹⁶.

В середине 90-х годов появились интересные публикации М.Г.Штейна о немецких родственниках Владимира Ильича. Автор широко использовал данные немецких историков Г. фон Рауха и А. Брауэра, дополнив их сведениями из послужного списка отца Анны Грошопф Иогана Готлиба, а также ее брата, Карла Ивановича Грошопфа, и другими архивными материалами¹¹⁷.

В 1995 году издательством Ассоциации генеалогов-любителей опубликована работа В.А.Могильникова «Предки В.И.Ульянова- Ленина», и в ней — впервые составленная по правилам русской генеалогической науки поколенная роспись рода Ульяниных (Ульяновых)¹¹⁸.

Как видим, в 90-е годы произошел скачок в изучении родословия Ленина. Однако вопрос о происхождении Владимира Ильича вновь перестал быть проблемой историографической — по мере включения в контекст политической кампании «развенчания» Ленина как личности.

Эта кампания стартовала в конце 80-х годов под видом дефетишизации образа Ленина, который за годы советской власти стал олицетворением социалистического идеала. В ходе кампании произошло смещение критериев — от оценки Ленина как профессионального политика, действовавшего в конкретной ситуации, к оценке общенравственной. В конце 70-х годов в результате мощного пропагандистского давления часть общества качнулась от восприятия Ленина как национального и интернационального героя к представлению о нем как о «величайшем разрушителе и национальном предателе России».

Формированию подобного представления способствовала и своеобразная интерпретация генеалогии Ленина. Ее авторы пытались доказать, что первопричиной политических идей и практики вождя пролетарской революции была его нелюбовь к России и ко всему «истинно русскому». По их мнению, истоки «антирусскости» Ленина крылись в его генеалогии. Наиболее ярким представителем этого направления в антиленинской кампании 90-х годов стал В.А. Солоухин.

Свою версию писатель наиболее полно изложил в книге «При свете дня»¹¹⁹. Взяв за основу работы М.Г.Штейна начала 90-х годов, безоговорочно приняв все изложенные в них факты, Солоухин тем не менее разошелся со Штейном в выводах. Так, Михаил Гиршевич утверждал: Ленин был «русский по культуре, русский по языку, русский по воспитанию, потомственный русский дворянин по происхождению...»¹²⁰. «В перечислении М.Штейном признаков «русскости», — отмечал Солоухин,— (по культуре, по языку, по воспитанию) не хватает маленького словечка — «по духу». Домашнее ли воспитание, гены ли виноваты тут, но словечка этого явно не хватает»¹²¹.

Для Солоухина очевидно и бесспорно, что ненавистниками России сделала своих сыновей мать, Мария Александровна. Она «натаскивала своих детей на революционную деятельность, на ненависть к Российской империи и — в дальнейшем — на уничтожение ее»¹²². Причина — гены матери, у которой не было ни грамма русской крови: «в том случае, если Анна Ивановна Грошопф была шведкой, в матери Ленина на 50 процентов еврейской и шведской крови. Если же Анна Ивановна была шведской еврейкой, то Мария Александровна, получается, чистокровная, стопроцентная еврейка». Свое «открытие» Солоухин подтвердить документально не может, ему достаточно и того, что в родословной Анны Грошопф «мелькают ювелир, шляпник, юрист», которые могли быть как «шведские евреи, так и просто шведы»¹²³. Он убежден, что через мать «лютая ненависть» Владимира Ильича к церкви и православию передалась ему в генах деда, прошедшего «через унизительные процедуры отречения и неофитства»¹²⁴.

Может быть, писатель воздержался бы от столь сурового приговора, если бы прочитал письмо деда Марии Александровны, М.И.Бланка, на имя Николая I, найденное М.Г.Штейном в Российском Государственном историческом архиве и опубликованное в 1992 году в газете «Петербургский литератор». В этом письме девяностолетний старец, родители которого, по его словам, «были евреи, но никогда не ходили к Раввинам», а сам он «уже 40 лет, как отрекся от евреев», воспитав обоих сыновей в христианских училищах, предлагал своему государю обоснование необходимости принудительной христианизации евреев с надеждой дожить до того, чтобы «узреть Евреев освобожденными от предрассудков и заблуждений своих». Известно, что письмо Бланка попало в «Комитет для определения мер коренного преобразования Евреев в России». По этому письму, как утверждает Штейн, «комитет разработал и принял текст молитвы за Государя и Императорскую фамилию, которую верующие евреи обязаны были произносить по субботам»¹²⁵.

Кроме того, из очерка В.В.Цаплина «О жизни семьи Бланков в городах Староконстантинове и Житомире» В.Солоухин мог бы узнать о более чем двадцатилетней тяжбе М. И. Бланка со староконстантиновским еврейским обществом.

В 1808 году Мойша Ицкович Бланк, обвиненный в поджоге города, вынужден был бежать из Староконстантинова со всем семейством, бросив там собственность и имущество. При этом Цаплин, встав на сторону кагала г.Староконстантинова, охарактеризовал Бланка как человека нечестного в ведении торговых дел, не умеющего и не желающего найти общий язык со своими соплеменниками¹²⁶. Однако сам Мойша Ицкович считал причиной гонения собственное религиозное инакомыслие¹²⁷.

Все эти факты могли бы писателя и не заинтересовать, поскольку не вписывались в построенную им схему.

Небрежность в отношении историографии вопроса, фальсификация фактов, непростительные даже в сочинении литератора, сознательно преследуют цель — скомпрометировать и развенчать историческую личность. Ту же, по существу, цель преследует и доктор философских и исторических наук Д.А.Волкогонов в книге «Ленин», содержащей специальный раздел о семейной генеалогии.

Попытку дать «собственное видение» генеалогии Ленина автор объясняет стремлением нарисовать живой портрет лидера русской революции, что, по его мнению, требовало преодоления схематизма, умолчаний и фальсификаций, свойственных официальной историографии советских вождей¹²⁸.

Однако в отличие от официальной ленинианы, где не было всей правды, но факты биографии излагались правильно, работа титулованного ученого изобилует фактическими ошибками. Рассказывая о предках Ленина по материнской линии, он искажает имя бабушки Ленина, называя ее вместо Анны Ивановны Анной Григорьевной, фальсифицирует эпизоды семейной жизни. Так, Волкогонов утверждает, что после выхода в отставку в 1847 году А.Бланк на денежное- приданое своей жены получил имение Кокушкино, где они с Анной Ивановной («Григорьевной») жили не отлучно и воспитывали пять дочерей.

Однако из документов, хранящихся в бывшем Центральном партийном архиве и впервые в полном объеме открытых именно для Волкогонова, следует, что приданое жены было прожито еще в Петербурге до смерти Анны Ивановны, скончавшейся от туберкулеза легких в 1838 году. Автор утверждает, что Анна Ивановна «так и не научилась сносно говорить по-русски», путая при этом ее с матерью — Анной Карловной, шведкой по национальности, и т.д.¹²⁹

Такая же неряшливость присутствует и в отношении автора к фактам историографии семейной генеалогии Ульяновых. Волкогонов сообщает, что «один из известных биографов Ленина Д.Н.Шуб (вместе с С.М.Гинзбург) провел специальное исследование национальных корней лидера русской революции и установил, что А.Д.Бланк был сыном торговца-еврея из города Староконстантинова Волынской губернии Мойше Ицковича Бланка, женатого на шведке Анне Карловне Остедт»¹³⁰. За информацией автор отсылает читателя к книге Шуба «Биография Ленина», вышедшей в Нью-Йорке в 1948 году. Ознакомившись с изданием, мы обнаружили, что в работе Шуба этих сведений нет. Более того, поженив деда Марии Александровны Ульяновой с отцовской стороны на бабушке — с материнской, Д.А.Волкогонов приписал Д.Шубу казус, компрометирующий исследователя.

Выше мы писали, что в 60-х годах в дискуссии на страницах эмигрантского «Нового журнала» Шуб горячо отстаивал версию о том, что АД.Бланк был крещеным евреем, фельдшером из Одессы. Как же Волкогонов не заметил этого «открытия», бывшего в  центре дискуссии, содержанию которой он дает высокую оценку в своей работе?¹³¹

Складывается впечатление, что для автора книги о Ленине материалы из истории и историографии семейной генеалогии — лишь некое обрамление нелицеприятного для Владимира Ильича  вывода: «Будучи по культуре, языку русским человеком, он никогда не относился к России, своему отечеству как высшей ценности... Для него революция, власть, партия были неизмеримо дороже  России»¹³². В отличие от писателя В.А.Солоухина, прямо выводившего «нерусскость» Ленина из его генов, ученый Д. А. Волкогонов подводит читателя к такому же выводу через компиляцию и субъективное толкование фактов генеалогии. При этом автор неоднократно повторяет: «...при оценке судьбы и деяний Ленина было  бы ошибочным придавать повышенное значение национальному элементу. В нем содержались лишь этнические потенции, которые  реализовались в действительности под решающим влиянием социально-политических условий»¹³³.

В качестве доказательства своего тезиса Волкогонов приводит  выдержки из писем А.И.Ульяновой-Елизаровой к И.В.Сталину  начала 30-х годов, трактуя их как «почти антирусские заявления от имени вождя»¹³⁴. Известно, что в одном из писем Анна Ильинична  предупреждала Сталина: умолчание документов о еврейских корнях в генеалогии Ленина обернется когда-нибудь против партии и ее вождя. Работы Солоухина, Волкогонова и других авторов в 90-х годах полностью подтвердили это предвидение.

Ответом на явную тенденциозность в истолковании генеалогии семьи Ульяновых стало заявление о намеренно внедряемом в общественное сознание мифе о еврейском происхождении Ленина.

В 1993 году в газете «Поиск» появилось интервью старшего научного сотрудника Института российской истории РАН М.Е.Бычковой. Специалист по генеалогии в результате работы в Центральном архиве Республики Татарстан в Казани с документами фондов губернского Дворянского собрания пришла к выводу, что, вероятно, существовали два Александра Бланка, биографии которых были сознательно смешаны. Автор утверждала, что дед Ленина происходил из православного купеческого рода, начал службу в 1824 году и в 40-е годы дослужился до чина надворного советника, дававшего право на потомственное дворянство. Другой Александр Бланк был на 3—4 года старше, тоже учился медицине, но получить право на дворянство не мог, так как служил в «госпиталях и благотворительных организациях, а не на государственной службе...» М.Е.Бычкова считала выдачу одного лица за другое не просто ошибкой. «Скорее это был сознательно искаженный документ», о причинах появления которого она судить не бралась¹³⁵.

Это мнение было взято в качестве аргумента автором статьи «Ленин и еврейский вопрос» в газете «Аль-Коде» в 1994 году.

В.Обухов утверждал, что сегодняшние противники Ленина спекулируют на его происхождении, используя вульгарные антисемитские выпады в его адрес, «обычно сдабриваемые изрядными порциями пещерного антикоммунизма, что находится за пределами и науки, и морали»¹³⁶.

Тезис о том, что версия еврейского происхождения А.Д.Бланка является мифом, приняла и отстаивает племянница В.И.Ленина — О.Д.Ульянова. Предпоследняя ее статья об истории семьи была опубликована в 1995 году. В ней Ольга Дмитриевна вновь дословно привела мнение М.Е.Бычковой¹³⁷.

Другой родственник Ульяновых по материнской линии, недавно скончавшийся в эмиграции Н.В.Первушин, также попытался опровергнуть версию о еврейском происхождении Бланка. В 1989 году в США вышла на английском языке его книга «Между Лениным и Горбачевым. Воспоминания родственника и критика Ленина». По его словам, книга написана «в надежде склонить советское  руководство к разрешению исследований» об Александре Бланке или «рассекречиванию информации, необходимой для исследований». «Известный хирург,— пишет Николай Всеволодович,— новатор в практике русской медицины (гидротерапия), автор книг по медицине, доктор А.Бланк имел прекрасную репутацию, безотносительно будущему забвению, которому была предана его жизнь. Так почему же ее замалчивают?» Так закончил Н.В.Первушин главу «Кем был Александр Бланк?»¹³⁸ Однако несмотря на снятие идеологических табу документы об А.Д.Бланке, находящиеся в Архиве Президента РФ, по сути дела недоступны и сегодня для исследователей. Отсутствие у специалистов полной документальной базы не только вновь воспроизводит вопрос о происхождении Ленина,  но и делает возможным появление новых спекуляций на эту тему. Из сказанного выше можно заключить: вся история изучения родословной Ленина — яркое доказательство того, что ограничение доступа к документам или их изъятие, принудительное забвение тех или иных фактов способно лишь породить мифы и фальсификации. То, что нам стало известно в ходе изучения историографии семейной генеалогии Ленина, лишний раз подтверждает  истину: «Нет лжи безжалостней, чем умолчание...»

Примечания:

¹ Под названием «Истпарт» в историю вошла созданная в 1920 г. Комиссия для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Российской Коммунистической партии.

² Шидловский Г. Ленин — миф // Книга и революция. 1921. №12. С.97.

³ Зиновьев Г. Н. Ленин — Владимир Ильич Ульянов (очерки жизни и деятельности). Петроград, 1918. С.9.

⁴ Митрофанов А. Вождь деревенской бедноты — В.И.Ульянов-Ленин (биогра TOC \o "1-5" \h \z фический очерк). М., 1918. С.4.

⁵ Невский В.И. В.И.Ульянов (Н. Ленин). М., 1920. С.3.

⁶ Шидловский Г. Указ.соч. С.97.

⁷ Лазъян. Личное дело члена РКП(б) Ленина. М., 1926. Прилож. 2.

⁸ Ульянова -Елизарова АЖ Ответ т.Шидловскому Ц Пролетарская революция. 1922. №3. С.334.

В этом же номере журнала была вновь напечатана статья Г.Шидловского пол измененным названием — «Ленин — мифическое лицо (Как творятся мифы по книгам)».

⁹ Табейко А. Из прошлого товар. Ленина (по воспоминаниям крестьян). Примеч. А.И.Елизаровой // Пути революции: Исторический журнал Татбюро Истпарта (Казань). 1923. №3. С.42—49.

¹⁰ РЦХИДНИ. Ф.40. Оп.1. Д.10. Л.40 об.; Ф.70.0п.1. Д.4. Л.10.

¹¹ РЦХИДНИ. Ф.13. Оп.1. Д.499. Л.З.

¹² РЦХИДНИ. Ф.13. Оп.1. Д.499. Л.З, 7-26 об. 32, 44-52; Ф.347. Оп.1. Д. 16. Л.19,63-64; Там же. Д.18. Л.140; Там жеД.28. Л.152—153; Там же. Д.29. Л.З—5а; Ф.4, Оп.3. Д.54. Л.8—15 об.

Список отправленных из Казани документов см.: Записки Центрального архива Татарской ССР. 1925. № 1. С.34—37.

¹³ «Вы... распорядились молчать... абсолютно...» (неизвестные письма А.И.Елизаровой-Ульяновой И.В.Сгалину и набросок статьи М.И.Ульяновой о выявленных документах по их родословной) /Публ. Е.Е.Кирилловой, В.Н. Шепелева// Отечественные архивы. 1992. №4. С.77-78. .

¹⁴ Юлиан Григорьевич Оксман (1895—1970) окончил Петербургский университет. Во время учебы начал систематическое исследование петербургских архивов (главным образом цензурных ведомств). С 1914 г. — сотрудник петербургских архивов, с 1 июня 1917 г. — помощник начальника архива Министерства народного просвещения, через год — руководитель сектора цензуры и печати в Центрархиве РСФСР, затем — начальник архива Министерства внутренних дел. В 1920-1923 гт. — особоуполномоченный Реввоенсовета по охране и разбору архивов на Украине.

¹⁵ Пугачев В.В., Динес В А. Историки, избравшие путь Галилея. Саратов, 1995. С.40-41.

¹⁶ РЦХИДНИ. ф. 14. Оп.1. Д.91. Л.7.

¹⁷ Аросев А. Материалы к биографии В.И.Ленина. М., 1925. С.5-12.

¹⁸ Там же. С. 13-15.

¹⁹ Из новых материалов к биографии В. И. Ленина. Выдержки из доклада Зам.Заведующего Института В. И. Ленина т.Аросева в Доме Печати // Московский пролетарий. 1925. №3. С.4—5.

²⁰ Там же. С.5.

Илья Иванович Ульянов (род. в 1744), яицкий казак. Вступил в ряды восставших в ноябре 1773 г., в конце того же месяца Е.И.Пугачев направил его с атаманом И.Н.Зарубиным на Воскресенский завод для налаживания производства артиллерийских снарядов и орудий; в начале декабря оба они были посланы под Уфу для руководства действовавшими там повстанческими отрядами. Ульянов, получивший чин полковника, участвовал в боях под осажденной Уфой и в Закамье. После поражения в битве с карателями под Уфой 24 марта 1774 г. бежал, позже был схвачен. Содержался в заключении в Уфе, Казани, затем был доставлен в Москву на допрос в следственную комиссию. Был приговорен судом к пожизненной каторге, сослан в Балтийский порт, где скончался до 1797 г. (Овчинников Р.В. Следствие и суд над Е.И.Пугачевым и его сподвижниками. М.,1995. С.94, 160, 171, 176, 193, 197).

Предполагаемое родство сподвижника Пугачева и вождя российской революции как нельзя лучше подтверждало идею А.Аросева, высказанную в уже упомянутом письме к М.И.Ульяновой: «...в фигуре Владимира Ильича мы имеем завершение, сумму революционных усилий многих поколений революционеров, действовавших до него».

²¹ Дидрикилъ Е. Красный призрак // Московский пролетарий. 1925. №3. С.4.

²² Сумский С. Легенда о Ленине // Социалистический вестник (Берлин). 1924. №4. С.2-3.

²³ Монархия погибла, а антисемитизм остался. Документы Информационного отдела ОПТУ 1920-х гг. // Неизвестная Россия. XX век. М., 1993. Вьш.1. С.345,351.

²⁴ «Вы... распорядились молчать ...абсолютно.,;» С.77-78.

²⁵ Там же. С.78. О переданном ей через сестру распоряжении Анна Ильинична упоминала во втором письме Сталину, написанном в 1934 г.

²⁶ РЦХИДНИ. Ф.14. Оп.1. Д.59. Л.57об.

Интересно, что вопрос о цензуре ставился Н.Бухариным на заседании Совета Института Ленина еще в 1925 г.: «Может быть, перекинуться словечком относительно цензуры ленинского института над изданиями, касающимися Владимира Ильича?» На что М.И.Калинин ответил: «Ну что же особенного, если немного плоховатые будут издания? Самые лучшие издания будут вытеснять плохие». (РЦХИДНИ. Ф.14. Оп.1. Д.59. Л.12, 42).

²⁷ В 1929 г. вместо отдела, возглавлявшегося А.И.Ульяновой-Елизаровой, в институте был создан Кабинет научной биографии Ленина. Основными его сотрудниками и руководителями всей работы по созданию биографии стали В.В.Адоратский, Г-АЛихомирнов и А.ИЛомакин {РЦХИДНИ. Ф.347. Оп.1. Л.8).

26 ноября 1929 г. был утвержден «План работы по научной биографии Ленина» на 1929—1930 гг. Пункт 3 плана предписывал «начать собрание копий документов к научной биографии» в целом ряде архивов, в том числе и ленинградских (РЦХИДНИ. Ф.14. Оп.1. Д.59. Л.57). В ходе этой работы и были изъяты подлинники «крамольных» документов о происхождении А.Д.Бланка, найденные в 1924 г. (РЦХИДНИ. Переписка к д.52. Оп.1. Ф.11).

В январе 1930 г. из Центрального Архива РСФСР в Институт Маркса— Энгельса-Ленина (ИМЭЛ) поступили документы:

1. Дело МВД, отделение 1 Медицинского Департамента, №63 по описи 78 «По отношению разных лиц о назначении в их ведомства врачей и о выпуске из обоих отделений Императорской Академии лекарей» — на 133 л.

2. Дело МВД, отделение 1, стол 2, №№870 и 153 «Об определении медико-хирурга Бланка инспектором в Пермскую Врачебную Управу. Тут же и об увольнении его в отпуск и о дозволении ему вступить в законный брак» — на 43 л.

3. Дело МВД, отделение 1, №№2329 и 552 «Об увольнении инспектора Пермской врачебной Управы медика хирурга Бланка от сей должности» — на 11л.

4. Дело МВД Медицинского Департамента №№8687 и 792 «По отношению С.-Петербургского военного генерал-губернатора об увольнении штатного лекаря Бланка из штата полиции» — на 5 л.

5. Дело Правительствующего Сената департамента Герольдии «О дворянстве рода Бланк» — на 27 л.

6. «Журнал исходящим бумагам (Департамента народного просвещения. — авт.) за подписанием Г.Министра на 1820 г., часть 2 май—август № 36848, кар.54».

7. Книги исповедные за 1815, 1816, 1817, 1818, 1819 гг. и метрические за 1816— 1819 гг. Сампсониевской церкви.

8. Книги исповедные и метрические за 1820-1822 гг. Сампсониевской церкви.

Все изъятые документы сразу же оказались в спецфонде создававшегося при институте Центрального партийного архива. Документы хранились в запечатанном пакете, который впервые был вскрыт лишь в 1965 г. (РЦХИДНИ, Дело фонда 11).

²⁸ Керженцев П. Жизнь Ленина. Партиздат ЦК ВКП(б). 1934. С.4.

С момента выхода в свет этой работы и до конца 50-х гг. не переиздавались даже книги сестер Ульяновых «Отец Владимира Ильича Ленина — Илья Николаевич Ульянов (1831—1886)» и «В.И.Ульянов (Н. Ленин). Краткий очерк жизни и деятельности». Исключение составила написанная Анной Ильиничной книга для детей «Детские и юношеские годы Ильича», переиздававшаяся в Москве и Ленинграде 19 раз.

²⁹ Шагинян М. Книга о детстве и юности Владимира Ильича // Книга и пролетарская революция. 1938. №5/6. С.230.

³⁰ Шагинян М. Как я работала над «Семьей Ульяновых» // Шагинян М. Лениниана: Семья Ульяновых. Тетралогия. Очерки и статьи. М., 1977. С.781,775.

³¹ Там же. С.790-791.

В ответ на предупреждение Марии Ильиничны Шагинян писала: «Но, мне кажется, Вы не учитываете огромной тяги людей, когда-то его видевших, создавать своего рода легенду о нем. Ведь любовь к Ильичу — самое сильное чувство, какое я сейчас знаю (сужу по себе!). Войдите и в мое положение. У меня ограниченные данные, я не гений, я почти не смею браться за такую тему. Но люблю всей своей жизнью и всем вниманьем родного Ильича, чувствую, как невозможную вещь, отсутствие книги о нем для детей и молодежи, такой книги, чтоб давала охоту «жить по Ильичу», хотеть быть большевиком. Не понимаю, почему Ваши и Анны Ильинишны книги не переиздаются постоянно большими тиражами и их почти невозможно достать» (РЦХИДНИ. Ф.14. Оп.1, Д.112. Л.4-5).

³² Зильберштейн И.С. Молодой Ленин в жизни и за работой. По воспоминаниям современников и документам эпохи. Госиздат, 1929. С.40.

Экземпляр книги, который использовался нами при работе, хранится в Государственной общественно-политической библиотеке (бывшая библиотека Института марксизма-ленинизма). Главы из книги о симбирском и казанском периодах жизни Ленина публиковались в журнале «Москва» {1957. №7; 1958. №4).

³³ Адоратский В.В. К вопросу о научной биографии В. И. Ленина // Пролетарская революция. 1930. №1-3.

³⁴ Раскольников Ф. Предисловие // Зильберштейн И.С. Указ.соч. С.V-VI.

³⁵ Эйхенгольц А. Обзор основных материалов к биографии В. И. Ленина // Пролетарская революция. 1930. №1(96). С. 157.

Еще одной причиной изъятия работы Зильберштейна, на наш взгляд, было использование автором сведений из книги А.Аросева 1925 г. о происхождении АД.Бланка из Староконстантиновского у. Волынской губ., дореволюционного района оседлости евреев (Зильберштейн И.С. Указ.соч. С.39-41).

³⁶ Шагинян М. Предки Ленина // Новый мир. 1937. №11. С.266.

³⁷ Голъдина Р.С. Ленинская тема в творчестве Мариэтты Шагинян. Ереван, 1969. С.55.

³⁸ Шагинян М. Книга о детстве... С.231.

³⁹ Шагинян М. Как я работала над «Семьей Ульяновых» // Шагинян М. Лениниана... С.776.

⁴⁰ Шагинян М. Книга о детстве... С.231.

⁴¹ РЦХИДНИ. Ф.11. Оп.2. Д.2. Л.50 об.

Рукопись воспоминаний матери Н.И.Веретенников в 1937 году передал в ИМЭЛ.

⁴² Шагинян М. Билет по истории // Красная новь. 1938. Кн.1. С.21—24.

⁴³ Шагинян М. Как я работала над «Семьей Ульяновых» // Шагинян М. Лениниана... С.792-793.

⁴⁴ Гольдина Р.С. Указ.соч. С.57.

⁴⁵ Кон Ф.Я. Билет по истории (роман М.Шагинян) // Литературное обозрение. 1938. №10. С.68.

⁴⁶ Литературная газета. 5 апреля 1938. С.1.

⁴⁷ Фильм о юности Ленина // Вечерняя Москва. 13 мая 1938. С.З.

⁴⁸ Шагинян М. Билет по истории. М., 1938.

⁴⁹ РЦХИДНИ. Ф.17. Оп.3. Д.1001. Л.14.

⁵⁰ «Изъятие... произвести без оставления... копий» (где хранились и куда переданы документы о предках Ленина) / Публ. Т.И.Бондаревой, Ю.Б.Живцова // Отечественные архивы. 1992. №4. С.69.

⁵¹ Там же. С.70.

⁵² Там же. С.71.

⁵³ Иванова И.И, Штейн М.Г. К родословной Ленина: История одной находки. Архивные материалы // Из глубины времен. Альманах (Санкт-Петербург). 1992. №1. С.36.

⁵⁴ Гольдина Р.С. Указ.соч. С.69.

⁵⁵ Rauch G., von. Lenins Lubecker Ahnen // Zeitschrift des Vereins fur Liibeckische Geschichte und Altertumbskunde. Bd.40. Liibeck, I960.

Роман М.С.Шаганян оказал влияние и на работы другого немецкого историка — А.Брауэра, исследовавшего немецкие и шведские корни семьи Ульяновых:

Brauer A. Lenins Voifahren im Lubecker und mecklenburgischen Raum und ihre Anverwandten I I Geneologie. Hf.5.1970;

Brauer A. Lenins deutshe und schwedische Ahnen // Geneologisches Jahrbuch. Bd.12. Neustadt an der Aisch, 1972.

⁵⁶ Виллерс У. Ленин в Стокгольме. Стокгольм, 1970.

⁵⁷ Уэллс Г. Россия во мгле. М., 1959. С.43.

⁵⁸ Валентинов Н. Ленин в Симбирске // Новый журнал (Нью-Йорк). 1954. №37. С.221.

⁵⁹ Фишер Л. Жизнь Ленина. М., 1997. Т.1. С.5.

Автор книги писал: «Националистическое содержание коммунизма требует того, чтобы Ленин изображался этнически чистым великороссом. Поэтому, тот факт, что у него были нерусские предки, остается скрытым ото всех, за исключением самых любопытных».

⁶⁰ Валентинов Н. Указ.соч. С.222.

⁶¹ Речь идет о статье Н.К.Крупской «Детство и ранняя юность Ильича», опубликованной в журнале «Большевик» (1938. №12).

⁶² Валентинов Н. Указ.соч. С.223.

⁶³ Shub D. Lenin — a Biography, Doubleday and Co., New York. 1948.

Давид Шуб родился в 1887 г. в России, здесь же получил образование. В 1903 г. стал членом РСДРП, в 1903-1905 гг. жил в Западной Европе, в центрах русской эмиграции — Лондоне, Париже, Женеве, где встречался с Лениным и другими лидерами социал-демократии. В сентябре 1905 г. вернулся в Россию, принимал участие в революции, в 1906 г. арестован и сослан в Сибирь, откуда бежал через год. В 1908 г. окончательно эмигрировал из России, жил и работал в США.

Шоул (Саул) Моисеевич Гинзбург (1866, Минск — 1946, Нью-Йорк) — публицист, историк литературы, издатель. С 1908 г. занимался изучением истории культуры российского еврейства. Автор монографии «Евреи в Отечественной войне 1812 года» (1918), редактор сборника «Минувшее. Очерки по истории евреев в России» (1923), в 1915-1921 гг. — один из редакторов многотомной «Истории еврейского народа». В 1922—1928 гг. редактировал исторические сборники «Еврейская мысль» и «Еврейский вестник». В 1920-е гг. — профессор еврейской истории в Институте еврейских знаний в Петрограде. В конце 1930 г. эмигрировал в США, с 1933 г. сотрудничал в газете «Форвертс», в эмиграции опубликовал ряд исследований по истории евреев, национальной литературе и культуре, в том числе «Исторические произведения» (Т.1-3. 1937-1938), «Былой Петербург» (1944), «Евреи-выкресты в царской России» (1946).

⁶⁴ Шуб Д. По поводу статьи Н.Валентинова и письма в редакцию «Историка» // Новый журнал. 1961. №63. С.288—290.

Доказывая еврейское происхождение Ленина по материнской линии, Гинзбург сделал еще одно предположение. По словам Шуба, прочитав воспоминания А.И.Ульяновой-Елизаровой и «другие материалы о семье Ленина, которые он раньше не знал», Гинзбург заявил, «...что по всей вероятности и жена Бланка, т.е. бабушка Ленина, тоже была еврейкой и говорила она вовсе не по-немецки, а на идише». (Шуб Д. Указ.соч. С.289).

⁶⁵ Валентинов Н. О предках Ленина и его биографиях // Новый журнал. 1960. №61. С.222.

У черносотенцев этот тезис был в свое время заимствован фашистской пропагандой. На проходившей в Государственном музее изобразительных искусств им.Пушкина в Москве 4 марта — 30 июня 1996 г. выставке «Берлин — Москва. 1900—1950» посетители могли познакомиться с одним из ее образцов — листовкой НСДАЛ 1931 г. «Могильщики России» (III/766. Каталог выставки). На листовке была напечатана антисемитская карикатура на Ленина, руководителей ВКП(б) и Коминтерна, а в тексте утверждалось, что Ульянов — фамилия русского отчима Ленина, еврейкой была и Н.К.Крупская.

Версию приемного сына «легализовал» у нас в стране С.Жариков, автор статьи «Кто Вы, Ульянов-Ленин?». Ссылаясь на документы из библиотеки некоего Григория Бостунича (Шварца), эмигранта, штандартенфюрера СС, автор статьи сообщил: «В конце 70-х или начале 80-х годов XIX века в Сибирь через Симбирск шла партия каторжан. В числе их находился некто Хаим Гольдман, а с ним его сын, маленький и слабенький мальчик. Последний, не вынеся тягот этапного хождения, в Симбирске на улице свалился. Ребенка подобрала сердобольная жена тогдашнего предводителя дворянства Ильи Ульянова, окрестила Владимиром и, несмотря на то, что имела собственного ребенка, не без протеста мужа усыновила. Отсюда и получился «русский дворянин» Владимир Ильич Ульянов...» (Жариков С. Кто Вы, Ульянов-Ленин? // Хозяин (Москва). 27 ноября 1991). Шагинян М. Семья Ульяновых. М.,1958. С.28.

⁶⁶ Роман был реабилитирован специальным постановлением ЦК КПСС от 11 октября 1956 г. «О порядке издания произведений о В.ИЛенине» (Справочник партийного работника. М., 1957. Вып.1. С.364). Отдельному изданию новой версии романа предшествовала его публикация в журнале «Нева» (1957. №8).

⁶⁷ Шагинян М. Семья Ульяновых... С.24-25.

⁶⁸ Валентинов Н. О предках Ленина... С.222.

⁶⁹ Историк. О предках Ленина. Письмо в редакцию // Новый журнал. 1961. №63. С.286-287; Шуб Д. Указ.соч. С.288-291.

⁷⁰ Цит. по кн.: Pervushin N. Between Lenin and Gorbachev. Memoirs of Lenin’s Relative and Critic. New York. 1989. P.142.

⁷¹ Николай Всеволодович Первушин (1899—1993) — правнук А.Д.Бланка по линии Е.А.Залежской. Родился в Казани, там же получил среднее и высшее образование. Вскоре после окончания университета арестован за критику советской власти, тем не менее позже получил разрешение на поездку в Германию для научной работы. Решив не возвращаться в СССР, жил и работал сначала в Германии, затем во Франции. В 1946 г. переехал в США; 16 лет работал переводчиком и преподавателем русского языка в ООН, преподавал литературоведение в университетах Оттавы и Монреаля. Один из создателей и руководителей Русской школы при Норвичском университете в штате Вермонт (Канада). Автор работ по экономике, литературе и истории.

⁷² Pervushin N. Op.cit. P. 141—142.

⁷³ Письмо из архива Н.В.Первушина, переданного в 1996 г. в ГИМ (Музей В. И. Ленина).

⁷⁴ Об этих слухах еще в 1954 г. писал Н.Валентинов в статье «Ленин в Симбирске» (см. примеч.58).

Отстаивая на страницах «Нового журнала» версию о еврейском происхождении А.Д.Бланка, Шуб тем не менее не упоминал об этом ни в одном из изданий своей книги (второе издание — 1966 г., его репринтное переиздание — 1971 г.).

⁷⁵ Гаврилов Ю. Трагедия ухода от Родины // Огонек. 1991. №5. С.23.

⁷⁶ Историк. О предках Ленина... С.287; Шуб Д. Указ.соч. С.291.

⁷⁷ Фишер Л. Жизнь Ленина. С.9.

⁷⁸ О порядке издания произведений о В.ИЛенине. Постановление ЦК КПСС от 11 октября 1956 г. // Справочник партийного работника. М., 1957. Вып.1. С. 364.

⁷⁹ Сведения новых документов публиковались в статьях М.Я.Галкиной:

А.Д.Бланк — передовой врач дореволюционного Урала // Советское здравоохранение. 1957. №5; Дед В. И. Ленина — врач А.Д.Бланк на Урале // Прикамье. Альманах (Пермь). 1958, №24;

Следует также сказать, что еще в конце 30-х гт. были опубликованы сведения из последнего списка АД.Бланка 1847 г. и данные «Бархатной книги» дворянских родов Казанской губернии, дававшие достаточно полное представление о его служебной карьере и происхождении дворянского рода Бланков (Власов В. Документы об АД.Бланке // Красная Татария (Казань). 15 июля 1939. С.4), При этом автор статьи подчеркивал, что Александр Дмитриевич «являлся представителем трудовой интеллигенции, дворянство получил как дослужившийся до определенного в то время чина, прослуживши известное количество лет на государственной службе; помещиком не был...»

⁸⁰ РЦХИДНИ. Дело фонда 11. Папка №8. Л.61.

⁸¹ Иванова И.М., Штейн М.Г. Указ.соч. С.44.

⁸² Там же. С.35.

⁸³ Там же. С.46.

⁸⁴ Там же. С.48.

⁸⁵ Там же. С.40-41, 48-49.

⁸⁶ Там же. С.47.

⁸⁷ Чуковский К. Дневник 1930—1969 гг. М.,1995. С.399.

⁸⁸ РЦХИДНИ. Справка о вскрытии документов секретного хранения. Переписка к д.52, оп.1, ф.11.

⁸⁹ Иванова И.И., Штейн М.Г. Указ.соч. С.49.

⁹⁰ «Изъятие... произвести без оставления... копий»... С.67.

В записке Коленкиной указывалось, что с подлежащими изъятию документами были ознакомлены А.Г.Петров, М.Г.Штейн, М.С.Шагинян, заместитель главного редактора журнала «Звезда» И.В.Жур; с формулярными списками А.Д.Бланка работали Д.З.Бурман и Т.П.Жакова-Басова,

⁹⁰ Там же. С.68; РГАЭ. Ф.777. Оп.1. Д.45. Л.132-135.

⁹² «Изъятие... произвести без оставления... копий»... С.56—66.

⁹³ Иванова И.И., Штейн М.Г. Указ.соч. С.49.

⁹⁴ РЦХИДНИ. Переписка к д.51, оп.1, ф.11.

Перечисляя выявленные им документы, Штейн указал документы «...о переходе АД. Бланка из еврейского закона в греко-российскую религию».

⁹⁵ Иванова НИ, Штейн М.Г. Указ.соч. С.37-38, 36.

⁹⁶ Шагинян М. Семья Ульяновых. М., 1969. С.25.

⁹⁷ Шнайдштейн Е.В. Астрахань — родина Ульяновых // Волга (Астрахань). 22 апреля 1966; Она же. Ульяновы в Астрахани // Блокнот агитатора (Астрахань). 1967. №9-10.

Елфимов Г. Находки в Астраханском архиве // Кировская правда. 31 мая 1968;

Богданов И. Нижегородской губернии крестьянин // Журналист. 1969. №6.

⁹⁸ Владимир Ильич Ленин. Биография. Изд. 4-е. М., 1970. С.3—4.

⁹⁹ Иванский АЖ Молодой Ленин. Повесть в документах и мемуарах. М., 1964. С.725.

¹⁰⁰ Алексеева В. Врач АД.Бланк // Звезда (Пермь). 7 февраля 1969.

¹⁰¹ РЦХИДНИ. Ф.11. Оп.2. Д.35. Л.4.

¹⁰² Жакова-Басова Т.П. За достоверное освещение истории семьи Ульяновых // Вопросы истории. 1973. №10. С.201-202.

¹⁰³ РЦХИДНИ. Ф.11. Оп.5. Д.61.

¹⁰⁴ Всеволод Николаевич Арнольд активно занимался краеведческой работой, более полувека посвятил исследованию самарского периода жизни и деятельности В. И. Ленина, членов семьи Ульяновых, занимался изучением истории пребывания в Самаре в 1860-х гг. М.А.Бланк и ее сестер А.А.Веретенниковой и С.А Лавровой. Автор книги «Семья Ульяновых в Самаре. Поиски и находки» {Куйбышев, 1983).

¹⁰⁵ Е.Вечтомова — автор книги «Повесть о матери» (М., 1970).

¹⁰⁶ Жорес Александрович Трофимов — исследователь, автор целого ряда книг о В.И Ленине и семье Ульяновых, в том числе: «Мать Ильича. Документальный очерк» (М., 1985), «Отец Ильича. Документальные очерки» (Саратов, 1981), «Ульяновы: Поиски, находки, исследования» (Саратов, 1988), «Илья Николаевич Ульянов» (М., 1988; в соавторстве с Ж, Миндубаевым), «Волкогоновский Ленин (критический анализ книги Д.Волкогонова «Ленин»)» (Ульяновск, 1995).

¹⁰⁷ Переписка В.Н.Арнольда и Т.П.Жаковой-Басовой любезно предоставлена ее дочерью — И.М.Басовой.

Лавров Р.А. — до ноября 1970 г. зам.заведующего ЦПА (Центрального партийного архива);

Аникеев В.В. в 70-е гг. зам. заведующего ЦПА.

Ахапкин ЮЛ. — зав. секцией документов В. И. Ленина, с 1976 г. — зам. заведующего ЦПА;

Богданова К.Ф. — старший научный сотрудник секции документов В. И. Ленина в ЦПА.

¹⁰⁸ РЦХИДНИ. Ф.11. ОП.2.Д.43.

¹⁰⁹ «Изъятие... произвести без оставления... копий»... С.66, 74.

¹¹⁰ Архив Президента РФ. Особая папка №3.

¹¹¹ РЦХИДНИ. Дело фонда 11. Папка №2. Л.37.

¹¹² Иванова И.И., Штейн М.Г. Указ.соч. С. 38—39.

¹¹³ Томуль Е. За строкой архивных документов // Истоки: Вестник Ульяновского филиала Центрального музея В. И. Ленина. 1990. №1. С.2.

¹¹⁴ Иванова НИ., Штейн М.Г. Указ. соч.

¹¹⁵ «Вы... распорядились молчать... абсолютно»... 1992. №4. С.77-80; Цаплин В.В. О жизни семьи Бланков в городах Староконстантинове и Житомире // Отечественные архивы. 1992. №2; «Изъятие... произвести без оставления...копий»... 1992. №4.

¹¹⁶ Дейч Г.М. Родословная Ленина // Кубань. 1993. №5/6; Он же. Еврейские  TOC \o "1-5" \h \z предки Ленина: Неизвестные документы о Бланках. Нью-Йорк, 1991.

¹¹⁷ Штейн М.Т. О немецких родственниках В.И.Ульянова (Ленина) // Из глубины времен. Альманах (СПб.). 1994. №3.

¹¹⁸ Могильников ВА. Предки В.И.Ульянова-Ленина. Пермь, 1995.

¹¹⁹ Солоухин В. При свете дня. М., 1992. С.28-49

¹²⁰ Штейн М.Г. Генеалогия рода Ульяновых // Литератор (Ленинград). 1990. №38; Он же. Род вождя // Слово. 1991. №2. С.82.

¹²¹ Солоухин В. Указ.соч. С.35.

¹²² Там же. С.39.

¹²³ Там же. С.ЗО—31.

¹²⁴ Там же. С.48—49.

¹²⁵ «Крестный отец» Бланк. Неизвестное письмо прадеда Ленина на высочайшее имя / Публ. М.Г.Штейна // Петербургский литератор. 1992. №5. С. 1,8.

¹²⁶ Цаплин В.В. Указ.соч. С.40.

¹²⁷ Архив Президента Российской Федерации. Особая папка №3. Л.39 изъятого  из Государственного архива Житомирской области дела об убытках, понесенных  М.И.Бланком в результате пожара в г.Староконстантинове (Ф.16, Волынский  главный суд. Оп.1. Д. 158 за 1826—1827 гг.).

¹²⁸ Волкогонов Д. Ленин. М., 1994. Кн.1. С.48—49.

¹²⁹ Там же. С.45.

¹³⁰ Там же. С.44.

¹³¹ Там же. С.48.

¹³² Там же. С.52.

¹³³ Там же. С.52-53.

¹³⁴ Там же. С.50-51.

¹³⁵ Бычкова М.Е. История страны — это история семей, ее населяющих // Поиск. 1993. № 37. С. 16.

¹³⁶ Обухов В. Ленин и еврейский вопрос // Аль-Кодс (Москва). 1994. №11. С.11, 13.

¹³⁷ Ульянова ОД. О родословной Владимира Ильича Ленина // Гласность. 1995. №20(196). С.3.

¹³⁸ Pervushin N. Op.cit. P. 149.