A.M. Коллонтай
Из моей жизни и работы
(отрывки)
Воспоминания и дневники
…
...Впервые увидала я Ленина на подпольном собрании. Это было в том же знаменательном году. Владимир Ильич вернулся из-за границы, чтобы руководить революционным движением23. Подпольное собрание происходило где-то на Загородном. Может быть, в помещении Технологического института. Человек двадцать — не больше. Стол, освещенный висячей керосиновой лампой. За столом Мартов — вождь меньшевиков.
Ленин не сидит. Он медленно ходит по комнате, останавливается возле Мартова и с удивительной простотой и логикой оспаривает положения меньшевизма.
Спор, дискуссия идет острая. И серьезная. Главный вопрос: диктатура пролетариата. Оппортунисты-меньшевики не признают, что руководство революцией должно быть в руках партии, что рабочие — авангард революции и что бороться они должны и будут в союзе с крестьянством. Мартов не признает крестьянство союзником рабочих. Меньшевики надеются на содействие русской буржуазии. Меньшевики боятся диктатуры пролетариата.
Меня поразило, с какой внимательностью Владимир Ильич слушал возражения Мартова. Иногда про себя чуть усмехался. Иногда шевелились брови, на лице появлялась тень гнева и досады. Лицо Владимира Ильича тогда становилось жестким и беспощадным. И ответы его звучали, как четкие удары молота...
В тот вечер на Загородном, как это почти всегда было, где Ленин выступал, победа осталась за Владимиром Ильичем. Победа осталась и на практике за большевиками.
В начале 1906 года помню еще одну встречу с Владимиром Ильичем в редакции газеты большевиков «Вперед», которую быстро запретили. Владимир Ильич с кем-то совещался или кого-то инструктировал. Но когда узнал, что я пришла «с поручением», быстро подошел ко мне. Дело шло о партии оружия. Надо было скрыть оружие в надежной квартире. Владимир Ильич подробно расспрашивал меня о том: кто хозяйка квартиры? Верные ли люди? Кто соседи? Помню его указание: ни в коем случае не использовать эту квартиру также и для явок.
На прощанье он меня спросил: о чем я сейчас пишу? Моя брошюра «К вопросу о классовой борьбе» была только что конфискована царской цензурой.
Вопрос Владимира Ильича был косвенным поощрением моего писательства. Я это запомнила...
…
...В 1907 году на Международном социалистическом конгрессе в Штутгарте я встретила Ленина.
Большой зал. Театр или зал для собраний. Сотни делегатов со всех концов Европы. Еще не всего мира, как будто не было тогда американцев. На трибуне, в президиуме, пустое кресло. Это место английского делегата «левого», то есть революционного марксиста, Квелча. Немецкие власти выслали его после первого же выступления на съезде. Ведущая фигура съезда — старик Август Бебель.
Владимир Ильич в делегации большевиков. Работает не для зрителей, на виду, а в комиссиях — там, где действительно вырабатывается линия международного рабочего движения.
Обсуждался серьезный вопрос: что делать международному организованному пролетариату в случае войны? (Это было еще в 1907 году!) Социал-демократы, уже впавшие в оппортунизм, боятся смотреть правде в глаза. Они предлагают резолюцию, в которой не дело, а слова. Звучные, громкие, ничего не дающие слова: «Если угрожает война, в парламентах рабочие представители должны сделать все, чтобы по мере сил и возможности помешать войне»... Приблизительно таков их текст.
В комиссии выступил Ленин. «Если начнется война, задача организованного пролетариата — превратить войну империалистическую в войну гражданскую». Оппортунисты II Интернационала, конечно, [пытались] провалить редакцию Владимира Ильича. Владимир Ильич пожимал плечами: «К этому мы все равно рано или поздно вынуждены будем вернуться. Или социал-демократия погибнет».
И опять прав был Ленин!
Год спустя Ленин писал: «То, что теперь мы переживаем зачастую только идейно: споры с теоретическими поправками к Марксу, — то, что теперь прорывается на практике лишь по отдельным частным вопросам рабочего движения, как тактические разногласия с ревизионистами и расколы на этой почве, — это придется еще непременно пережить рабочему классу в несравненно более крупных размерах, когда пролетарская революция обострит все спорные вопросы... заставит в пылу борьбы отделять врагов от друзей, выбрасывать плохих союзников для нанесения решительных ударов врагу».
Ленин с неукротимой ненавистью клеймил социал-демократических оппортунистов, боявшихся революционного движения масс и оберегавшихся от расколов...
…
...Были встречи у меня с Владимиром Ильичем в Париже в 1911 году, когда Владимир Ильич работал по библиотекам, накопляя знания, которые всегда считал недостаточными, изучал французский и английский языки, собирал партийные конференции большевиков, вел беседы в партийной школе в Лонжюмо и — главное, самое главное — руководил партией.
Многие в те годы жестокой реакции и царских расправ, виселиц и тюрем были настроены упадочно-пессимистически. Очень ходким романом был «На ущербе» меньшевички Григорьевой.
Владимир Ильич, наоборот, чуял предвестники бури и был бодрым и жизнерадостным... Он готовил партию к руководству новым подъемом революции...