Раздел I 1912 - 1921
Документы, помещенные в первом разделе, в основном охватывают период гражданской войны. Несколько писем за декабрь 1912 — февраль 1916 гг. выполняют роль своеобразного вступления, демонстрируют исходный уровень отношений между лидерами большевиков накануне революции. В этот период, в частности в 1912 г., РСДРП переживала не лучшие времена. Большинство ее руководителей находились в эмиграции. В партии обострилась борьба по тактическим и организационным вопросам. Важнейшей задачей для ленинского большинства стала борьба с «ликвидаторами» и «отзовистами», выступавшими за ликвидацию нелегальных форм партийной работы и за отзыв социал-демократических депутатов из Думы.
В это же время началось восхождение по ступенькам партийной карьеры И. В. Сталина. В январе 1912 г. Сталин был кооптирован в состав ЦК РСДРП и Русского бюро ЦК. Его работа в Петербурге в ноябре-декабре 1912 г. была тесно связана с редакцией «Правды» и большевистской фракцией IV Государственной Думы. Поэтому вопросы думской политики фракции и борьбы с ликвидаторами занимали в этот период ведущее место в переписке Сталина и Ленина. Неверная, по мнению Ленина, позиция большевистской фракции в отношении к рабочей забастовке 15 (28) ноября (день открытия Думы), участие большевиков-депутатов в печатном органе ликвидаторов газете «Луч», уступки депутатам-меньшевикам по вопросам национальной политики обострили ситуацию. 7 декабря 1912 г. В. И. Ленин, а 9 декабря Н. К. Крупская в письмах в Русское бюро ЦК настаивали на приезде Сталина и всех шести членов большевистской фракции Думы на совещание ЦК с партийными работниками в Краков. На проходившем с 26 декабря 1912 г. по 1 января 1913 г. (8-14 января 1913 г.) совещании Ленин подверг действия фракции острой критике. Под его руководством совещание приняло ряд решений, направленных на политический и организационный разрыв с ликвидаторами и изменение думской политики. Понять неформальную атмосферу совещания, а также характер и тон отношений Сталина с отдельными лидерами партии в это время, позволяет письмо Сталина Л. Б. Каменеву (документ № 1).
В феврале 1913 г. Сталин был арестован и выслан в Туруханский край, где находился до декабря 1916 г. Будучи выключенным из политической жизни, он старался следить за событиями по газетам, читал доступную литературу и работал над серией небольших статей по национальному вопросу. Его письма товарищам по партии и просто знакомым не отличаются разнообразием тематики (документы № 2-4). Отклики на думскую политику большевистской фракции, жалобы на тяготы ссыльной жизни, перемежающиеся небольшими лирическими отступлениями о скудной и бесцветной природе края, заканчиваются, как правило, просьбой прислать денег. Даже статьи, над которыми он работает, упоминаются в контексте возможности скорейшею получения гонорара. Исключение, пожалуй, составляет совместное с С. Спандарьяном письмо Ленину, написанное с некоторой бравадой (документ № 5).
Февраль 1917 г. застал русскую политическую эмиграцию врасплох. Спешная подготовка возвращения и поиски путей проезда в Россию в условиях продолжающейся мировой войны породили множество разногласий среди российских социал-демократов. Боязнь быть обвиненными в предательстве заставляла эмигрантов искать официальные каналы возвращения. Страны Антанты не дали согласия на пропуск политэмиграции через контролируемые ими территории. Обращение к Петроградскому Совету требовало затрат времени, а этою не мог себе позволить Ленин. Организовав через немецких и швейцарских социал-демократов переговоры с германским командованием, Ленин и его группа добились разрешения проезда в Россию через Германию и Швецию. Некоторый свет на обстоятельства и атмосферу подготовки отъезда ленинской группы в Россию проливает письмо Карпинского Ленину (документ № 6).
Несмотря на значительное количество литературы и публикаций по истории гражданской войны, переписка (служебная и, особенно, личная), относящаяся к этому периоду, не теряет своего значения. Она не только дополняет известные данные о положении на фронтах, о военной и кадровой политике руководства партии, о состоянии отдельных армий и т. д., но позволяет проследить как складывались личные отношения между лидерами большевиков, как зарождались политические группировки, составившие основу особого типа государственности, вышедшей из недр гражданской войны. Публикуемые документы дают возможность уточнить и дополнить целый ряд таких сюжетов. Прежде всего это касается отношений Ленина, Троцкого и Сталина, которые были одним из важных элементов равновесия в системе партийно-государственной власти ленинского периода.
Летом и осенью 1918 г. на Южном фронте разгорелся конфликт группы Сталина с Троцким по вопросам военного руководства и отношения к военспецам (документы № 22-24). Игнорируя приказы Троцкого о предоставлении генералу Сытину полноты власти в вопросах военно-оперативного руководства, Сталин, Минин и Ворошилов неоднократно апеллировали к Ленину в надежде на поддержку своей линии. 3 октября Сталин в личном письме открыто изложил Ленину свою позицию. Перечислив все, с его точки зрения, прегрешения Троцкого с марта 1918 г., он обвинил последнего в пристрастности к крикливым жестам, отнеся к ним и политику в отношении военспецов. «Я уже не говорю о том, — с обидой писал Сталин, — что Троцкий, вчера только вступивший в партию, старается учить меня партийной дисциплине [...] Я не любитель шума и скандалов, но чувствую, что если сейчас не создадим узду для Троцкого, он испортит нам всю армию [...]» (документ № 22). Однако после обсуждения вопроса в ЦК Ленин поддержал линию Троцкого.
В пользу Троцкого разрешился и другой важный конфликт, разгоревшийся на Украине после революции в Германии и падения оккупационного немецкого режима. В ноябре 1918 г. на Украине было сформировано Временное рабоче-крестьянское правительство во главе с Пятаковым, после чего встал вопрос о командующем нового Украинского фронта. Сталин выдвигал на этот пост Ворошилова. Троцкий, ссылаясь на царицынские (1918 г.) события, выступил против и предложил кандидатуру Антонова-Овсеенко. Пятаков, вначале поддержавший Ворошилова, вскоре перешел на сторону Троцкого. Тогда группа «царицынцев» при поддержке Сталина пошла на самовольное смещение Пятакова и назначение на высшие военные и политические должности в украинском правительстве Артема (Сергеева), Рухимовича, Межлаука и Ворошилова. По настоянию Троцкого вопрос рассматривался в ЦК, который принял решение об отстранении Ворошилова и Рухимовича от военной работы. Командующим Украинским фронтом остался Антонов-Овсеенко, а его бывшие оппоненты заняли места в правительстве Украины (документы № 40-44).
Такое положение раздражало Сталина. Он нередко срывался, подавал в отставку. Его отношения с Троцким становились все более напряженными. Поводом к конфликту становился любой, даже второстепенный вопрос. В феврале 1920 г. телеграфисты штаба Юго-Западного фронта, членом РВС которого был Сталин, отказались принять телеграмму на украинском языке. Троцкий в резкой форме потребовал принять украинский язык к делопроизводству. Заявив о непредусмотренном штатным расписанием соответствующего аппарата, Сталин отказался подчиниться1. После жалобы Троцкого Ленин телеграфировал Сталину о необходимости «немедленно завести переводчиков во всех учреждениях, обязав безусловно всех принимать заявления и бумаги на украинском языке [...]», и просил лично ответить на телеграмму по телефону2. Принявший телеграмму Каменский сообщал Ленину: «Вашу телеграмму о языке и прочее сообщил Сталину. Сталин передает, что он не в курсе поставленных Вами вопросов, и телеграмма Ваша, по-видимому, направлена не по адресу. Сталин подойти к телефону не может, так как не здоров»3.
Демонстрируя свою независимость, Сталин наращивал политическую активность. Летом и осенью 1920 г. он советует Ленину оставить политику лавирования во внешнеполитической сфере и готовить восстания в Италии, Венгрии, Чехии и Румынии (документ № 91), вмешивается в военное руководство на Крымском и Польском фронтах, конфликтует с Главкомом С. С. Каменевым (документы № 96, 98-99), покровительствует Ворошилову и Буденному, а после провала польской кампании 30 августа 1920 г. первым ставит вопрос о создании комиссии Совета Обороны по выяснению причин неудачи (документ № 100). При обсуждении этого вопроса на IX Всероссийской конференции РКП(б) в сентябре 1920 г. Ленин и Троцкий говорили, в числе прочего, и о вине Сталина в искажении реального положения дел на польском фронте, его личных ошибках и пристрастном отношении к военному командованию. В ответ Сталин написал крайне раздраженное заявление, которое закончил словами: «Т. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что нужно щадить дело, а не командование» (документ № 103).
Политизированность военного управления, личные амбиции отдельных членов ЦК не могли не породить групповщину и склоки на всех уровнях власти. В числе прочего, это способствовало формированию различных группировок, значение которых в полной мере проявилось в послевоенные годы. Переписка дает возможность проследить, как складывалось ядро будущей «группы Сталина». Троцкий на этом фоне выглядел достаточно одинокой политической фигурой. Яркая индивидуальность и амбиции Троцкого в сочетании с высшей в республике военной должностью способствовали тому, что в ходе войны он конфликтовал даже с теми деятелями, которые в будущем оказывали ему политическую поддержку. К примеру, почти одновременно с конфликтом Троцкого с группой Сталина на Царицынском фронте, в октябре 1918 г. разразился скандал Троцкого с руководством Восточного фронта. Потребовав объяснения причин неудач 3-ей армии, Троцкий отдал приказ ее командованию провести расследование случаев дезертирства в пермской дивизии и расстрелять виновных в этом комиссаров. Отказавшись выполнять приказ о расстреле, Смилга и Лашевич направили в ЦК письмо, в котором обвинили Троцкого в легкомысленном отношении «к таким вещам, как расстрел» и требовали, чтобы оценку их деятельности давал только ЦК (документы № 25-28, 30). В результате Троцкому пришлось оправдываться. Позже этот конфликт, как и многие другие, был использован против Троцкого политическими оппонентами.
Переписка наглядно показывает, что личные противоречия зачастую приводили к дезорганизации фронтов и разрушали систему военного управления. В декабре 1918 г. Гусев и Смилга писали в ЦК о «совершенно неправильной системе управления», об идущих из центра прямо противоположных директивах, о вмешательстве различных лиц и инстанций в оперативное руководство фронтами и отдельными подразделениями (документы № 33-34). В апреле 1919 г. Вацетис информировал Ленина, что в результате произвола отдельных партийных руководителей в отношении военных специалистов в армии не хватало строевых командиров, а в штабах — опытных специалистов (документ № 46). Дополняют эту картину свидетельства прямого неповиновения Главному военному командованию и апелляций в ЦК и к Ленину со стороны членов РВС фронтов и отдельных командармов. Приказы Троцкого, Главкомов Вацетиса и Каменева, отдельных командующих фронтами в ряде случаев просто саботировались. Особенно выделялась в этом смысле сталинская группа (документы № 22-24, 104, 105).
Значительная часть документов раздела посвящена вопросам советизации. По мере стабилизации фронтов и разгрома основных армий белого движения к концу 1919 г. большевистское руководство, почувствовав силу, предприняло ряд крупномасштабных акций по собиранию земель «рассыпавшейся» в октябре 1917 г. империи. Решение этой задачи, теоретическим обоснованием которой была идея «мировой революции», облегчалось как наличием неимоверно разросшейся армии, так и сохранившихся где открыто, а где в подполье партийных структур, игравших роль «пятой колонны». Полностью координируя свои действия с Москвой, местные коммунисты нередко сознательно нагнетали обстановку. Их желание как можно быстрей советизировать свою страну, помимо коммунистических убеждений, в значительной степени вызывалось стремлением получить власть.
Украина и Белоруссия были советизированы первыми. Советизация Украины стала своеобразной моделью отработки сценария силовой замены национальных режимов советским. Основные принципы этого сценария — коммунистический переворот в столице, создание ревкома, обращение за помощью к Советской России, введение Красной Армии и приветствие «освобожденному народу» из Москвы — оставались стабильными. Разными были лишь степень подготовленности подобных акций и количество жертв советизации. Относительно мирно на рубеже 1918-1919 гг. была советизирована лишь Белоруссия. В Польше большевиков постигла неудача. Зато на Кавказе, в Закавказье и Средней Азии они взяли реванш. С начала 1920 г. по конец 1921 г. были советизированы Чечня (№ 68), Азербайджан (№ 68-71, 74), Армения (№ 73, 74, 76, 79-80, 88, 97, 107-110), Грузия (№ 71-74, 79-80, 111-116, 118-120). В 1922 г. завершилась советизация Туркестана (№ 151-152, 154-156). Выйдя за рамки бывшей империи, попытки советизации затронули также территории Турции (№ 83, 122), Персии (№ 77-78, 83, 85, 102, 137), Афганистана (№ 83, 117, 135, 153) и т. д. Переписка содержит значительную информацию по этим вопросам, показывает, как конкретно готовились те или иные акции, подбирались кадры, проводилась линия Москвы.
Примечания:
1 РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5467. Л. 3.
2 Ленин В. И. ПСС. Т. 51. С. 141-142.
3 РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5457. Л. 4.