Большевистское руководство. Переписка. 1912—1927 - 1918

 

№ 10

Телеграмма В. А. Антонова-Овсеенко В. И. Ленину, Н. И. Подвойскому

[конец января 1918 г.]

Экстренно, вне всякой очереди, Совнарком — Ленину, коп[ия] нарком[у] Подв[ойскому]

Из ХАРЬКОВА

Самым решительным образом протестую против объявления общей демобилизации¹. Раз Вы возлагаете на меня ответственность, то я требую объявления телеграммы, что демобилизация не касается войск, действующих на Украинском фронте. Вся моя артиллерия и кавалерия гибнут. Ваше распоряжение, не оговоренное для артиллерии и кавалерии определенных фронтов, просто протестую. Уберите долой не понимающую дела Коллегию Военных Комиссаров². Пусть не портят дела. Положение можно было спасти, теперь ничего не знаю. Вы лишили меня армии. Нарком — Антонов-Овсеенко.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 12. Л. 2. Незаверенная машинописная копия.

Примечания:

¹. После принятия Декрета о мире, в условиях начавшегося фактически развала фронтов и массового дезертирства, в ноябре 1918 г. началась частичная демобилизация российской армии. Новую армию советское правительство намеревалось создать на основе классового признака и добровольности. 15(28) января Ленин подписал декрет о создании РККА и учреждении при Наркомате по военным делам Всероссийской коллегии по организации и формированию РККА. Таким образом, создание новой армии должно было идти параллельно с демобилизацией старой. Однако Троцкий, возглавлявший в качестве народного комиссара иностранных дел советскую делегацию на мирных переговорах в Брест-Литовске, заявил 28 января 1918 г. от имени правительства о том, что Советская Россия мира не подпишет, войны вести не будет, а армию распустит. Вероятно, по его настоянию, верховный главнокомандующий Крыленко отправил 29 января 1918 г. в действующую армию приказ о ее расформировании. Об этом приказе и пишет, очевидно, Антонов-Овсеенко. 29 января 1918 г. Ленин телеграфировал Крыленко: «Сегодняшнюю телеграмму о мире и о всеобщей демобилизации армии на всех фронтах отменить всеми имеющимися у Вас способами [...]», а день спустя еще раз напомнил: «Передайте всем комиссарам армии и Бонч-Бруевичу о задержании всех телеграмм за подписью Троцкого и Крыленко о расформировании армии. Условия мира мы не можем вам дать, так как мир еще фактически не заключен [...]» (Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 364).

². Институт военных комиссаров был создан на основе решения ВРК при Петроградском Совете от 20 октября 1917 г. Военные комиссары, как должностные лица, представляющие коммунистическую партию и советскую власть в армии, должны были контролировать деятельность военных специалистов и предотвращать возможность их измены и перехода на сторону врага. Часто комиссары, не имея военного образования, мешали проведению боевых операций и конфликтовали с боевыми офицерами.

 

№ 11

Из записи разговора по прямому проводу И. В. Сталина с В. Э. Кингисеппом

5 февраля 1918 г.

Вам сообщает Сталин: нам стало известно, что народный комиссар Штейнберг вчера говорил с Таллином по проводу, предложив смягчить участь баронов и других контрреволюционеров.

Сообщаем, что Совет Народных Комиссаров одобряет решительную политику исполнительного комитета Эстонии против контрреволюционеров и предателей. Мысль о концентрационном лагере замечательна. Рекомендуем держаться ближе к востоку ... ¹.

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5399. Л. 1. Машинописная копия. Перевод с эстонского.

Примечания:

¹. Датируется по публикации в эстонской газете «Тээлине» («Рабочий») 5 (18) февраля 1918 г. Документ поступил на хранение в 1947 г. из Телеграфного агентства Эстонской ССР при СНК ЭССР как неизвестный документ Сталина.

 

№ 12

А. А. Иоффе — В. И. Ленину

11 марта 1918 г.

Прин[ята] 11/III 1918 г. 17 ч[асов] 10 м[инут]

ЗАПИСКА - СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ, ЛЕНИНУ. МОСКВА¹.

Вчера [на ]заседании питерской части ЦК единогласно было принято мое предложение [о] назначении Троцкого Главным Народным Комиссаром [по] Военным Делам. Должны были быть опрошены остальные члены ЦК. Троцкий согласен принят[ь] этот пост. Вчера здесь организован Военно-Революционный комитет Петроградской коммуны под председательством Троцкого. На сегодняшнем заседании произошел инцидент. Большинство против Троцкого, меня, Благонравова решило взят[ь] на себя оборону Петрограда, внешнюю и внутреннюю, со вмешательством также [в] стратегические и военно-технические распоряжения военных специалистов. Мы настаивали на представлении самых широких полномочии политическим комиссарам², включительно до права расстрела на месте генералов [в] случае их измены, но без права вмешательства в их распоряжения, носящие стратегический военно-технический характер. После провала этого предложения мы трое заявили о своем выходе. Ясно, что не только в Питере, но и во Всероссийском масштабе дело организации новой армии и воссоздания боевой мощи погибнет, если осуществлено будет принятое здесь большинством решение, ибо ни один честный и уважающий себя военный специалист в таких условиях работать не будет. Единственным спасением было бы немедленное назначение Троцкого Главным Народным Комиссаром по Военным Делам³, ибо тогда он мог бы просто не считаться с этими мальчишескими бреднями. Повторяю, он согласился, необходимо немедленно провести его назначение официально через Совнарком и распубликовать его назначение. Необходимо, чтобы уже завтра это назначение по телеграфу и по радио было повсюду сообщено, иначе у нас разбегутся те военные специалисты, которые теперь работают. Политическое значение этого назначения неизмеримо, особенно в Англии и Франции, по последним полученным мною сведениям. Настаиваю на немедленном осуществлении этого проекта. Отвечайте поскорее в Смольный.

Иоффе⁴

РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 1. Д. 1032. Л. 6-7. Телеграфная лента.

Примечания:

¹. В первых числах марта 1918 г. советское правительство переехало из Петрограда в Москву.

². См. примечание 2 к документу № 10.

³ Постановление СНК о назначении Троцкого народным комиссаром по Военным и Морским делам (взамен Подвойского) и одновременно исполняющим обязанности председателя Высшего военного совета было принято и опубликовано 14 марта 1918 г.

⁴ В верхней части телеграфного бланка имеется надпись рукой неизвестного: «Скобелевская площадь Деркур. Члену Президиума».

 

№ 13

Телеграмма Г. К. Орджоникидзе И. В. Сталину

22 апреля 1918 г.

Из Ростова н/Дону]¹, тов. Сталину. Кремль.

22 апреля 1918 г.

Сегодня были у нас схватки с левыми беками² и эсерами. ЦК принята резолюция, которая требует от Главковерха Антонова отдачи приказа по войсковым частям, в случае перехода их на территорию Донской области, немедленно разоружиться и передать оружие в руки Советской власти, официально предложено Цекука³ оставить Таганрог. Избрана Чрезвычайная комиссия и отправлена в Таганрог для введения в исполнение ликвидации Цекука.

Сегодня был у нас Бубнов, с которым изрядно поругались. Положение наше вообще ничего, хотя почти во всех станицах Новочеркасского округа идет самая ожесточенная гражданская война. Необходимо в спешном порядке выслать нам большое количество патрон и снарядов, это надо сделать с возможной быстротой, т. к. не исключена возможность занятия Чертково немцами, после чего мы будем отрезаны от севера.

Знаешь ли ты, что немцы вошли в Керченский залив, положение на Антоновском фронте грозное⁴. Сегодня Антонов передал, что его вызывает Троцкий спешно в Москву, но Антонов сейчас поехать не может, узнай в чем дело, что его вызывают⁵.

Муравьев прислал телеграмму на имя Егорова, приглашает его в сотрудники, а он арестован Антоновым.

Сообщи подробно положение и спешно дай ответ, жду у аппарата.

Орджоникидзе.

РЦХИДНИ. Ф. 85. Оп. 6. Д. 50. Л. 1. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Будучи чрезвычайным комиссаром Украины (решение СНК от 19 декабря 1917 г.), Орджоникидзе в апреле 1918 г. находился в Ростове-на-Дону.

² Левые большевики.

³ ЦИК Советов Украины.

⁴ 22 апреля 1918 г. в СНК пришла радиограмма Центрофлота, в которой сообщалось, что германские и австрийские войска перешли Перекоп и приближаются к Симферополю. (Гражданская война на Украине. 1918-1920. Сборник документов и материалов. Киев, 1967. Т. 1. Кн. 1. С. 128).

⁵ 21 апреля 1918 г. в Луганске Антонов-Овсеенко получил телеграмму Троцкого с предложением срочно выехать в Москву. 22 апреля Антонов-Овсеенко выехал в Москву, где сделал доклад о положении на Украине. После доклада он уточнил план отступления украинских советских войск в Великороссию и их формального разоружения (Антонов-Овсеенко В. А. Записки о гражданской войне. М.-Л., 1928. Т. 2. С. 245, 250).

 

№ 14

Телеграмма И. В. Сталина Г. В. Чичерину

[ранее 4 мая 1918 г.]

Антонов, ища выхода из положения для себя и для своих отрядов, предлагает дать всем прилегающим к фронту совдепам организовать пограничную стражу. Выставить белые флаги и разоружить антоновские отряды, переходящие границу. При этом он заявляет, что если это будет исполнено, он официально сложит свои полномочия, передав [их] в руки ЦК Укр[аины], которого, кажется, нет. Иначе говоря, внутри Украины войну ликвидировать с тем, чтобы отнять у германцев повод в пределы Российской Федерации вторжению. Мы все здесь думаем, что просьбу Антонова необходимо уважить. Упомянутое распоряжение надо разослать немедленно в категорической форме. В первую очередь Воронежскому Совдепу и Ростов, а также в Севастополь по радио. Мы думаем, что такое распоряжение ускорит дело перемирия и облегчит нам подготовительную работу к переговорам¹. Одно интересное сообщение: предполагавшееся наступление на Коренево, южнее Льгова, не состоялось. Наши отряды маленько отступили². Уверяют, что отступление не беспорядочное и скоро будет ликвидировано³.

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5401. Л. 1. Машинописный текст.

Примечания:

¹ 4 мая 1918 г. Антонов-Овсеенко обратился в СНК с заявлением о сложении с себя полномочий Верховного главнокомандующего Южных республик в связи с отступлением советских войск за рубежи Украины и их разоружением в соответствии с требованиями Брест-Литовского соглашения. В тот же день он издал приказ по войскам Украины и Донецкой рабочей республики о сдаче оружия военным властям РСФСР (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 109. Д. 12. Л. 1; Гражданская война на Украине. 1918 — 1920. Т. 1. Кн. 1. С. 134-136).

² Очевидно, речь идет о неудачной попытке наступления на Курском направлении. 4 мая в Коренево (Курский фронт) представители Украины и Германии заключили с РСФСР перемирие и провели переговоры об установлении демаркационной линии. 5 мая СНК потребовал от Антонова-Овсеенко заключить аналогичный договор на Украинском фронте и известить об этом Москву (Там же. С. 136-137).

³ Телеграмма Сталина из Курска была получена Чичериным и переслана Троцкому 4 мая 1918 г. Из сопроводительного письма следует, что НКИД поддержал содержавшуюся в нем просьбу и просил издать соответствующий приказ (РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5401. Л. 2).

 

№ 15

Телеграмма Г. К. Орджоникидзе И. В. Сталину

5 мая 1918 г.

Вне всякой очереди. Петроград. Смольный, Сталину.

Записка из Харькова. Принята 5/V 1918.

Почему молчите, почему подробно не информируете. Как с Украиной, какие границы, каково наше отношение? Крыленко требует прекращения военных действий на Украине. Скрыпник просит Антонова. Сообщите, что мы должны делать как представители Совета Народных Комиссаров. Дело становится безнадежным, если Украинский Секретариат¹ предоставляется самому себе. Пожалуйста, не ставь нас в такое положение и сообщи, что и как².

Орджоникидзе.

РЦХИДНИ. Ф. 85. On. 6. Д. 54. Л. 1. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Секретариат Украины (Народный Секретариат) — первое советское правительство Украины, сформированное в декабре 1917 г.

² 5 мая 1918 г. в ответ на этот запрос Орджоникидзе, по инициативе Сталина, получил копию телеграммы СНК Антонову-Овсеенко с сообщением об установлении демаркационной линии на Курском фронте (См. примечание 2 к документу № 14).

 

№ 16

И. В. Сталин — В. И. Ленину, Л. Д. Троцкому

22 июня 1918 г.

 

22 июня 1918 г.

Т[овари]щ Ленин! Т[овари]щ Троцкий!

Пишу коротко: времени мало, занят до безобразия.

1) Продовольственное дело налаживается¹, и, если пришлете побольше цветной мануфактуры и денег мелкими купюрами (не выше 500 рублевых), дело пойдет лучше.

2) Много хуже обстоит дело с войной на внешнем, особенно же, на внутреннем фронте. Специалисты — люди мертвые и кабинетные, совершенно не приспособленные к гражд[анской] войне. Между тем, казаки не дремлют и в один прекрасный момент могут соединиться с Оренбургскими казаками, оторвав центр от хлебного юга. Я не хотел брать на себя никаких военных функций, но штаб округа сам втягивает меня в свои дела, и я чувствую, что иначе нельзя, просто-таки невозможно иначе. Теперь я вижу, что было бы полезно для дела иметь мне прямое формальное полномочие смещать и назначать, напр[имер], комиссаров при отрядах, «штабах» и пр., обязательно присутствовать на заседаниях штаба округа и вообще представлять центральную военную власть на юге². Судите сами, на днях был арестован каким-то «комиссаром» специалист Ковалевский, а Снегирев при своей поездке на фронт с трудом избежал ареста. Или еще: Зедин — человек честный и пре[да]нный, как военком, но другой военком — неисправимый пьяница и безобразно растрачивает казенные деньги. И т. д. и т. п. Необходимо мигом исправить все такие дефекты, но кому «надлежит» это сделать? Центру сразу невозможно разобраться в этом, а правомочного представителя центра (военного) нет здесь. Знаете ли вы, что Петров и весь его штаб почему-то выехали в Москву, а его «армия», ввиду этого, совершенно разложилась и открыла дорогу казакам? Знаете ли вы, что мобилизация казаков, объявленная нами, сыграла с нами злую шутку, вооружив несколько тысяч казаков, взявших у штаба артиллерию и прочее снаряжение, ушедших потом от нас и теперь лупящих наши отряды нашими же снарядами?³ Знаете ли вы, что отряды так называемой] Донской Республики⁴ (среди которых, кстати, всего 2-3% казаков) хотели захватить царицынскую артиллерию и взорвать потом местный совдеп? Все это — вопросы, которые можно решить лишь на месте.

3) На Ростовском фронте открываются переговоры с немцами⁵.

4) Я получаю ваши шифрованные телеграммы, но ключа к шифру не даете. Поймите же, что это ни с чем не сообразно.

5) Почему не информируете меня о делах?

22. VI.

Сталин⁶

РЦХИДНИ; Ф. 558. On. 1. Д. 5404. Л. 3. Автограф.

Примечания:

¹ Письмо послано из Царицына в Москву. 29 мая 1918 г. СНК принял решение о направлении Сталина общим руководителем «продовольственным делом» на юг России. Его основными задачами являлись сбор и организация перевозок продовольствия в центр страны.

² Фактически Сталин без дополнительного разрешения вмешивался в дела фронта. Штабом Северо-Кавказского военного округа, находившимся в Царицыне, командовал бывший генерал царской армии Снесарев. Сразу после приезда в Царицын Сталин вступил в открытый конфликт со Снесаревым, отчасти, из-за общего негативного отношения к военспецам, отчасти, считая Снесарева ставленником Троцкого. По настоянию Сталина, 23 июня 1918 г. Снесарев отдал приказ об объединении всех красных войск правого берега Дона (3 и 5 армии) под общим командованием Ворошилова.

³ В марте-мае 1918 г. в составе РСФСР были образованы Донская, Кубано-Черноморская и Терская советские республики. Тогда же началось формирование красных казачьих частей и соединений. 30 мая 1918 г. СНК обратился к казакам Дона и Кубани с призывом стать под ружье для защиты Советской власти. Декрет СНК от 31 мая 1918 г. предписывал Советам казачьих областей формировать казачьи части Красной Армии. Декретом СНК от 11 июня 1918 г. была объявлена мобилизация на территории Сибирского и Оренбургского казачьих округов.

⁴ Донская Советская Республика была образована в марте 1918 г. (декрет областного ВРК от 23 марта 1918 г.) в составе РСФСР на территории Области войска Донского и ряда уездов Екатеринославской губернии после освобождения области от войск Каледина. Центр — Ростов-на-Дону. После захвата Ростова-на-Дону 8 мая 1918 г. германскими войсками и белоказаками правительство Донской Республики переехало в Царицын, а затем в станицу Великокняжеская, где продолжало свою деятельность до конца июня 1918 г. В сентябре 1918 г. постановлением ВЦИК Донская Республика была ликвидирована.

⁵ Переговоры о прекращении боевых действий с немцами на Ростовском (Донском) фронте были начаты 17 июня 1918 г. Для ведения переговоров главкомом Калниным был делегирован Орджоникидзе. Ссылаясь на нарушение демаркационной линии войсками Красной Армии, немецкое командование продолжало наступление. В условиях нехватки продовольствия, снаряжения и оружия руководство фронта искало пути к переговорам.

⁶ На бланке: «РСФСР. Общий руководитель продовольственного дела на Юге России»; на внешней стороне конверта имеется надпись Сталина: «Т[овари]шу Ленину. Лично. Секретно. От Сталина» (РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5404. Л. 4).

 

№ 17

Телеграмма И. В. Сталина Л. Д. Троцкому, В. И. Ленину

11 июля 1918 г.

ТРОЦКОМУ, КОПИЯ ЛЕНИНУ¹

Т. к. времени мало, пишу коротко и по пунктам.

1. Мы все с Вами ошиблись, объявив отдельную казачью мобилизацию²: а) мы опоздали в сравнении с Красновым, б) у нас не оказалось революционного казачьего ядра, могущего сплотить за советской властью массы казаков («Донское Советское Правительство»³ — миф; по настоянию «иногородних» и оставшихся за нами немногочисленных казаков это «пр[авительст]во» объявило вчера себя распущенным). Этим, собственно, и объясняется, что объявленная нами мобилизация казаков пошла на пользу Краснову: мобилизованные казаки, получив оружие и пушки, тысячами перешли на сторону Краснова (они г[лавным] обр[азом] составляют «армию» Краснова).

2. Знакомые с делом люди единогласно утверждают, что наша опора в Донской области — «иногородние»⁴ и речь может быть только о «всеобщей» мобилизации без выделения казаков в особую курию. Только таким образом можно использовать казаков, как военную силу. Существующий в Москве «Казачий комитет»⁵ оторван от жизни и не имеет представления о действительных условиях на местах.

3. Отдельная казачья мобилизация повредила нам не только в Донской, но [в] Кубано-Терской областях. Получив оружие и подчиняясь своим старым есаулам, казаки открыли частичные выступления, стали взрывать жел[езные] дороги по всему Сев[ерному] Кавказу. При этом есть основание утверждать, что пероксилином снабжают их не только красновские агенты, но и англо-французские.

4. Дело осложняется тем, что Штаб Севкаокра6 оказался совершенно неприспособленным к условиям борьбы с контрреволюцией. Дело не только в том, что наши «специалисты» психологически неспособны к решительной войне с контр[револю]цией, но также в том, что они как «штабные» работники, умеющие лишь «чертить чертежи» и давать планы переформировки, абсолютно равнодушны к оперативным действиям, к делу снабжения, к контролированию разных командармов и, вообще, чувствуют себя как посторонние люди, гости. Военкомы не смогли восполнить пробел. Зедин недалек, плохо разбирается в обстановке и плывет по течению. Анисимов более сознателен и подвижен, но он один. А военрук с помощниками до того равнодушны к делу, что через два дня после перерыва Тихорецкой линии они, Снесарев с Зединым, собрались в Баку (куда их никто не приглашает) и только мой протест (я стал обвинять их в бегстве) заставил их отложить поездку, причем не могу не отметить, что, оставшись в Царицыне, они, однако, не постарались принять меры к восстановлению прерванной линии, прерванной по сей день.

5. Все это, а также тот факт, что продовольственный вопрос на юге (моя сфера) уперся в военный, заставил меня вмешаться в дела штаба. Я уже не говорю о том, что делегации фронтов и участковых штабов требовали от меня вмешательства, ввиду явной небрежности штабов Севкаокра, в дела снабжения. Я послал в штаб (по рекомендации местных людей) трех товарищей, из коих одного по моему требованию утвердили заведующим военно-контрольным отделом (Рухимович), двух (Вадим и Пархоменко) помощниками. Эти товарищи открыли ряд недопустимых упущений, нашли пушки крупного калибра и броневые автомобили, наличность которых Зедин отрицал и без которых фронт страдает уже 2-3 недели. Найденное пущено в ход. Затем общая болезнь: наличность множества командармов и неумение (или нежелание) Штаба подчинить их одному командованию. Если бы не эта болезнь, перерыва дороги не было бы. Смотреть на это равнодушно, когда фронт Калнина оторван от пунктов снабжения, а Север от хлебного района, я считаю себя невправе. Я буду исправлять эти и многие другие недочеты на местах, я принимаю ряд мер (и буду принимать) вплоть до смещения губящих дело чинов и командармов, несмотря на формальные затруднения, которые при необходимости буду ломать. При этом, понятно, что беру на себя всю ответственность перед всеми высшими учреждениями.

6. Царицын превращается в базу снаряжения, вооружения, военных действий и пр. Такой вялый военрук, как Снесарев, тут не пригодится⁷. Нет ли у Вас других кандидатов. Военкомы должны быть душой военного дела, ведущей за собой специалистов, ну а в Царицыне получается обратное. (Дайте Анисимову другого товарища, получше Зедина).

7. Трифонов «смирился» и стал лояльным, хотя, как военком, не подходит. Мы его послали к вам в качестве толкача военных грузов, на это он, кажется, годится. Автономов дружит с французами и по общему уверению попустительствует казачьим бандам, взрывающим железную дорогу. Двери штабов почему-то открыты для членов французских миссий, причем, по свидетельству товарищей, авантюры наших кубанцев против немцев — дело рук французов и верящих им простаков. Заявляю, что если они (французы) попадут в мои лапы, не выпущу.

8. Почему морские истребители, прозябающие в Царицыне, не используются против чехословаков.

Народный Комиссар. Царицын, 11-го июля 1918 года.

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 1812. Л. 1-3. Машинописный текст.

Примечания:

¹ Телеграмма послана из Царицына в Москву. Незначительная часть телеграммы, со слов «Дело осложняется тем [...]» до «[...] беру на себя всю ответственность перед всеми высшими учреждениями» с большими купюрами неоднократно публиковалась. (Документы по истории Гражданской войны в СССР. Т. I. Первый этап Гражданской войны. М., 1940. С. 238-239; Ворошилов К. Е. Сталин и Вооруженные силы СССР. М., 1951. С. 14-19).

² См. примечание 3 к документу № 16.

³ См. примечание 4 к документу № 16.

⁴ «Иногородние» — не казаки, проживавшие на казачьих землях.

⁵ Казачий комитет — орган управления казачьими областями, образованный по декрету СНК от 31 мая 1918 г.

⁶ Северо-Кавказский военный округ был образован в мае 1918 г. на территории Донской, Кубанской, Терской и Дагестанской областей. Штаб находился в Царицыне. Округ был расформирован в сентябре 1918 г. после создания Южного фронта. В состав Военного Совета округа входил Сталин, военным руководителем с мая по сентябрь 1918 г. был Снесарев.

⁷ 16 июля 1918 г. Сталин вновь жаловался Ленину на Снесарева. Ленин получил его телеграмму 17 июля 1918 г. и написал на ней, что считает нужным согласиться со Сталиным (В. И. Ленин. Биографическая хроника. Т. 5. Октябрь 1917 — июль 1918 гг. М., 1974. С. 645-646).

 

№ 18

И. В. Сталин — Г. К. Орджоникидзе.

17 июля [1918 г.]

Получил письмо, Серго, а также привет от Калнина. Времени у меня мало, потому перехожу прямо к делу¹.

1. Первый вопрос. Перерыв железнодорожного сообщения и полная оторванность, с одной стороны, России от единственного хлебного района, что делает голод неминуемым (имейте в виду, что пути к Кизляру, как и к Петровску, также прерваны) и, с другой стороны, Ростовского фронта от центров снабжения, что неизбежно приведет к развалу этого фронта. Без немедленного восстановления линии голодные бунты на Севере и потеря Северного Кавказа становятся неминуемыми. У нас здесь нет достаточных сил для немедленного восстановления линии. Полагаю, что у Вас скорее всего могут найтись свободные силы для удара с юга (линия прервана до Зимовников). Во всяком случае, одновременный удар с юга и с севера абсолютно необходим². Торопитесь, пока не поздно.

2. У вас имеется радиостанция большой мощи, вы могли бы регулярно осведомлять Царицын, где имеется приемная радиостанция. Отчего вы не пользуетесь этим путем? Воздушный путь несомненно удобен, но летчики капризны и неисполнительны, к тому же им не всегда можно доверять.

3. Об авантюрах левых эсеров в Москве³ и Муравьева под Самарой⁴ Вам, должно быть, известно, в Москве левые эсеры, желая втянуть Россию в войну, убили Мирбаха. Убийцы расстреляны⁵. В связи с этим германцы требуют введения одного батальона в Москву для охраны посольства. Совнарком и ЦИК решительно отвергли требование германцев, заявив, что Россия готова поддержать свой отказ всеми средствами, вплоть до войны. Ленин полагает, что немцы уступят. Тем не менее все члены Совнаркома рекомендуют Калнину сугубую бдительность и полную боевую готовность на всякий случай. Муравьев, желая поддержать авантюру левых эсеров, сделал попытку открыть фронт чехословакам и двинуть войска на Москву и Питер. Попытка не удалась, Муравьев застрелился⁶.

4. Соберите сведения о количестве хлебных грузов, во-первых, на колесах, во-вторых, в заготовительных пунктах и сообщите немедленно⁷.

5. Как идут у Вас переговоры с немцами? Каково политическое положение в Кубанской и Терской областях?

6. Посылаю Вам шифр.

Нарком Сталин.

P. S. Ходят слухи, что Калинин уходит в отставку. Мы все настоятельно просим его не покидать поста в настоящий серьезный момент.

РЦХИДНИ. Ф. 85. On. 6. Д. 83. Л. 1-2. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Письмо отправлено из Царицына в Терскую область, где Орджоникидзе, будучи чрезвычайным комиссаром юга России, занимался подавлением восстания терского казачества во главе с Бичераховым.

² В июле 1918 г. Донская армия Краснова начала первое наступление на Царицын. После захвата станций Торговой и Великокняжеской (25 и 28 июля) связь Царицына с Северным Кавказом была прервана. С другой стороны, в июле 1918 г. белоказаки захватили Моздок и, создав Временное народное правительство Терского края, осадили Грозный и Кизляр.

³ 6 июля 1918 г. в 2 часа дня левыми эсерами в Москве был убит немецкий посол граф Мирбах. Ленин известил об этом Сталина телеграммой 7 июля 1918 г. «[...] Левые эсеры, не желая выдать убийцу, арестовали Дзержинского и Лациса и начали восстание против нас. Мы ликвидируем сегодня же ночью беспощадно и скажем народу всю правду: мы на волосок от войны. У нас заложниками сотни левых эсеров [...]» (Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 114).

⁴ 13 июня 1918 г. левый эсер Муравьев был назначен командующим Восточным фронтом. После левоэсеровского мятежа в Москве он заявил о выходе из партии левых эсеров. Однако 10 июля Муравьев арестовал в Симбирске иггаб 1-ой армии и, провозгласив себя главкомом армии действующей против Германии, отдал приказ войскам фронта о движении к Волге и далее на Запад. Декретом СНК от 11 июля 1918 г. был объявлен изменником (Декреты Советской власти. Т. 3. С. 9-10). Войска фронта не поддержали Муравьева.

⁵ В действительности убийцы Мирбаха не были расстреляны.

⁶ При аресте 11 июля 1918 г. Муравьев оказал вооруженное сопротивление и был убит, а не застрелился, как сообщает Сталин в письме.

⁷ Постановлением СНК от 18 марта 1918 г. за подписью Ленина и Цюрупы, Орджоникидзе был уполномочен на принятие чрезвычайных мер для эвакуации вглубь Российской республики хлебных и прочих продовольственных грузов, а также других предметов первой необходимости с юга России.

 

№ 19

И. В. Сталин — В. И. Ленину

31 августа 1918 г.

31 дня авг[уста] 1918 г.

Дорогой Влад[имир] Ильич!

Нам достоверно известно, что положение Воронежа в военном и политическом отношении шатко, если не безнадежно. Между тем, Воронеж и Воронежский фронт имеют для всего южного фронта решающее значение. Ввиду этого, я, Минин и Ворошилов решили послать в Воронеж группу верных людей для работы, в смысле очистки Воронежа и фронта от контррев[олюционных] элементов. Прошу снабдить их письмом за Вашей подписью, могущим открыть посылаемым нами в Воронеж товарищам прямой доступ на наиболее важные посты. Исполните эту нашу просьбу, прошу¹.

Крепко жму руку. Ваш Сталин².

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5411. Л. 4. Автограф.

Примечания:

¹ 30 августа 1918 г. после митинга на заводе Михельсона в Замоскворецком районе Москвы на Ленина было совершено покушение. Это письмо Сталин послал еще не зная о ранении Ленина. Корреспонденцию на имя Ленина, по всей видимости, до 5 сентября 1918 г. получал Свердлов. Он же отвечал адресатам. Распоряжение по просьбе, изложенной в письме Сталина, Свердлов отдал 5 сентября 1918 г. В записке начальнику Иногороднего отдела ВЧК Фомину он писал: «Дорогой т. Фомин! Прилагая при сем письмо т. Сталина, прошу снабдить т. Круссера и еще четверых, которых он укажет, надлежащими мандатами» (РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5411. Л. 3). Доклады Ленину о состоянии дел, как и его знакомство с корреспонденцией, начинаются 6 сентября 1918 г. Именно в этот день Ленин читает корреспонденцию от Сталина за 31 августа 1918 г. (В. И. Ленин. Биографическая хроника. Т. 6. С. 120).

² Письмо было найдено в архивах ВЧК и направлено Сталину 8 августа 1935 г. Ягодой (РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5411. Л. 5). На бланке: «Российская Федеративная Советская Республика. Военный Совет Северо-Кавказскаго Военнаго Округа. Царицын н-в.».

 

№ 20

С. П. Медведев — В. И. Ленину

24 сентября 1918 г.

 

Дорогой наш товарищ Ленин!¹

Сегодня из газет за 19 сент[ября] я узнаю с величайшей радостью, что Вы снова у дел! Что нанесенные Вам раны не угрожают нам возможностью утраты Вас!² Что Вы чувствуете себя хорошо! Это последнее обстоятельство и дает мне право написать Вам это посланье.

Целый месяц этому назад Вы послали мне письмо³ с рядом заслуженных мною упреков в том, что я плохо выполняю и партийный и товарищеский долг, не сообщая Вам о положении дел здесь у нас на фронте вооруженной борьбы. В оправдание мое мне может служить то обстоятельство, что как в тот период, так и теперь я не теряю ни одной минуты на что-либо, не связанное с выполнением мною прямых, непосредственно здесь на месте взятых на себя обязанностей. Этих обязанностей так много, что как я ни стараюсь улучить минуты для выполнения указанных и Вами обязанностей — сделать этого не могу.

Сейчас, будучи горячо обрадован, что Вы опять с нами, я откладываю свои непосредственные обязанности, — чтобы сообщить хоть кратко, что у нас было и что есть.

Я прибыл на чехослов[ацкий] фронт в первых числах августа. После свидания и переговора с комиссаром 1-й армии я принял на себя обязанности комиссара Пензенской Дивизии, куда немедленно и отправился. Дивизия эта продвигается по Сызрано-Вяземской ж[елезной] д[ороге] прямо на Сызрань. С первых же слов и прежнего комиссара Див[изии], и чинов Штаба Див[изии] я убедился, что у нас есть толпы вооруженных людей, а не крепкие воинские части. Побороть при помощи их наемников империализма — нечего было и думать. Из этого вытекала сама собою наша первая задача — сделать все, чтобы превратить эти вооруженные, порою распущенные толпы в воинские части. Зло, которое причиняли эти толпы делу борьбы с чехосл[оваками] и белогвардейцами, прямо неописуемо. Как только при своем приближении они занимали какую-нибудь деревню или село, они вызывали своей неорганизованностью и распущенностью некоторых элементов внутри их величайшее озлобление всего населения. Всякий мало-мальский самостоятельный житель и его дом рассматривался как белогвардейское пристанище и подвергался и явному, и тайному ограблению. Самовольные захваты лошадей, фуража, продуктов питания, обыски в домах и при этом грабеж, пьянство — вот одна сторона обстановки, в которой должны были совершаться военные операции. Другая сторона ее не менее отталкивающа. Во всех этих вооруженных толпах не проявлялось никакого понятия о дисциплине, о подчинении командному составу во время операций. Сам же командный состав настолько оказывался слабым, безвольным, терроризированным немногочисленными, но негодными элементами части, что не он командовал частями, а его части тянули куда хотели. Даже самые стойкие и решительные из них собирались порою прямо бежать, чтоб не нажить себе горя. При наличии этих двух условий, при полном отсутствии аппаратов снабжения или, в лучшем случае, абсолютной беспомощности и неопытности их, при плохом снаряжении транспортными средствами и недостаточной вооруженности — каждую минуту можно было ожидать, что все дело борьбы рухнет безвозвратно. Этот страх не миновал порою и меня — когда я наблюдал расположение частей — в вагонах эшелонов. Стоило только устроить подлыми элементами какую-либо провокацию и эти части, расположенные в вагонах, не остановить бы и на расстоянии 100 верст от места провокации.

В такой обстановке нужны были нечеловеческие усилия, чтобы добиться того, что наблюдается у нас теперь. Я буду рассказывать Вам — тов. Ленин! — уж по порядку.

Одновременно и вместе со мною прибыла партия в 40 чел[овек] наших Петроградск[их] и Московских товарищей, посланных на фронт. Из этой партии мне было предоставлено право выбрать себе необходимое количество товарищей в помощники. Они были выбраны. Вместе со мною прибыли в Дивизию. Слышали печальную повесть о состоянии частей и дали слово, что будут без прекословий исполнять все мои указания, чтобы побороть то величайшее зло, о котором нам поведали.

Тут же все они, в числе 6-ти чел[овек], были назначены, по два чел[овека], в каждую часть, один в качестве комиссара части, другой — его заместителем; тут же каждому из них я постарался выяснить, что и как он должен делать в Полку. И каждый немедля отправился по назначению.

Та обстановка, которую мы застали в частях, я уже описал выше*. Надо было ее побороть. И мы изо дня в день на протяжении месяца — почти без сна, порою не евши — подавляли ее всеми мерами: и словом убеждения, и распространением литературы, и угрозой карать, и самой карой — вплоть до расстрела — за грабеж, за самовольное присвоенье имущества жителей, за спаиванье, торговлю спиртом и пьянство. И эта половина задачи — превратить вооруженные толпы в воинские части – нам удалась сравнительно легко. Стоило нам взяться за очищение части от темного, а иногда и подлого элемента — терроризировавшего всю часть, а, порою, толкавшего ее на провокацию — как мы сейчас же встретили и отклик и помощь со стороны здорового элемента частей. Как ни расшатаны были части в области внутреннего устройства, все же среди них оказалось очень много такого элемента, который с полным сознанием готов отдать свою жизнь за дело нашей общей борьбы. Нужно было только — и не так уж много — со всей беспощадностью изъять подлый, себялюбивый и своекорыстный элемент, чтобы дать обнаружиться здоровому элементу. Словом, эта половина нашей задачи нам скоро удалась. Но гораздо труднее, более того — страшно трудно, наладить положительную сторону задачи. Здесь мы все еще слабы! Части нашей Красной Армии формировались в различных местах и совершенно по-разному. Большая часть из них состоит из добровольцев. Там, где они были сформированы, они несли несложную службу охраны. Никакой военной выучке не подвергались, и поэтому слишком трудно совершать с ними военные операции. Они могут совершать партизанский набег, но чуть только попадут под военный, а не под партизанский огонь — они обнаруживают всю слабость свою и панически бегут от жалкой горстки опытного противника. Убить эту слабость — при соприкосновении с противником — прямо невозможно. Но все же, если бы мы располагали в наших частях действенным, решительным и опытным в военном отношении командным составом, мы сумели бы скоро подчинить часть военному порядку, сделать из нее дисциплинированную, толком снаряженную и вооруженную военную единицу и подчинить ее действия законам войны. К нашему несчастью мы и этим не располагаем. У нас есть некоторое количество честных бывших офицеров. Они знают, что нужно сделать, чтоб превратить нашу борьбу в борьбу военную, но сделать это, по их характеру, им не дано. Те же из них, кои и могли бы это делать, терроризированы негодным в военном отношении, а часто и в моральном, элементом.

Вот почему — дорогой наш тов. Ленин! — мы до последнего времени очень туго подавались вперед. Мы не представляли в лице наших частей, бывших на фронте, военной силы. И сейчас мы еще очень слабы. У нас нет опытного командного руководства. Наши аппараты снабжения непомерно слабы. Они не знают, где и как можно заготовить все необходимое для довольствия армии. А без удовлетворения самых элементарных ее нужд — а она только на это и претендует — мы не сможем и шагу сделать по пути продвижения — и прочного продвижения — вперед. Чтобы преодолеть все то бесчисленное множество препятствий — какое встречается у нас на каждом шагу, чтобы хоть несколько приблизить наши части к желанному виду — приходится не знать, что такое день и ночь. Целый день приходится иметь дело то с воздействием на часть, чтобы выяснить и устранить беспорядок в деле управления ею, в ее хозяйстве, то бороться с еще не изжитой распущенностью в ее среде, то невольно вмешиваться и в военное руководство. Наступит ночь — новое дело. В ее темноте военная неопытность, а часто и распущенность, угрожает величайшей опасностью всему делу борьбы. Не сумеет охранить себя какая-либо часть — подвергнется нападению, бросит позицию — тогда горе всем остальным. Надо уходить с того места, которым только что с громадными усилиями едва овладели. Надо поверить охранение*.

Все же, как ни трудно, как ни тяжело наше состояние теперь — оно во сто крат лучше уже, чем было до прибытия в армию тех нескольких сот товарищей, которых послали и Питер и Москва. Все эти товарищи еще мало опытны в деле устроения армии, ее органов, но они понемножку движутся к уменью строить армию. С их прибытием нам требуется умелое руководство их распределением и работой. Сюда нужно было бы повыгнать из центров, главным образом, тех наших товарищей, которые в старой армии были членами армейских комитетов и других более мелких частей. Я по собственному опыту, пройдя в старой армии от члена ротного комитета до председателя армейского комитета громадной 600000-й армии, знаю, что дело организации и руководства действующей армией подвинулось бы значительно вперед, ибо эти товарищи знают — быть может и в несовершенстве, но знают — как были построены различные аппараты по управлению, командованию и снабжению в старой армии. Они смогут толком подсобить, построить эти аппараты и в нашей — Красной Армии. А с созданием всех этих аппаратов в Армии мы приблизим торжество нашего дела. Дорогой наш товарищ Ленин! Подавляющая масса и старой армии была с нами - я это хорошо помню. Но она была с нами без ясного сознанья, что в этом ее спасенье! Теперь не то! В рядах нашей Красной Армии громадное число — сознательно идущих с нами. В этом величайший залог нашей уверенности, что мы победим всех наших врагов. Нам необходимо только дать умелое руководство. А мы и этого почему-то никак не можем наладить. У нас еще в центре не видят, что для торжества нашего дела нужно в действующую армию посылать не агитаторов в старом  смысле слова, т. е. человека, который ходит или ездит по собраниям и говорит, и говорит. Нам нужны организаторы, беспрекословные работники, которые прибывали бы сюда не для парламентирования, а для беспрекословных выполнений тех работ и обязанностей, кои будут на них здесь возложены. А то получается нечто несурьезное, посылают для агитации, а по прибытии на место посланному предлагается занять и исполнять обязанности начальника хозяйственной части полка или другого деления армии.

Сейчас у нас нет такого дела, за которое не приходилось бы браться, не как за агитацию, а как за прямое выполнение его. Продвинулась часть вперед — нужно сейчас же помочь восстановить органы местного управления — местные Советы. Помогая им, мы больше помогаем себе. При их содействии мы добываем для части все то, что нам не могут доставить наши органы снабжения. При таком взаимоотношении с местным населением мы получаем самое активное содействие от него во всех наших бедах, которые нас так одолевают в силу нашей военной слабости.

Занимая новую территорию, мы обнаруживаем на ней громадные помещичьи экономии, на которых хлеб уже сжат, сложен на поле в крестцах, и так стоит и гниет, никем не убираемый. Крестьяне убирать боялись — попадет от белогвардейцев. Советские организации разрушены, и нам, политическим комиссарам армии, приходится браться за уборку хлеба. Для всех этих дел нужны люди, и люди не агитации словами, им нужно задавать вопрос не о том «может ли выступать по текущему моменту», а знает ли он, каков был военный и хозяйственный строй в старой армии, знает ли он те новые формы армии, на которых строится наша Красная Армия и знает ли он хоть названия тех предметов, которыми армия содержится, потрудился ли он узнать, как Советское Правительство строит свою Продовольственную политику. Тогда у нас дело пойдет еще лучше, чем оно идет в эти дни. Но нужнее всего те из наших товарищей, кои были, как я уже сказал, в Армейских Комитетах старой Армии. У нас упорядочение дел в маленькой части обгоняет упорядочение дел по командованию, управлению и снабжению в Центрах Армии.

У нас сейчас много сил, очень много по сравнению с врагами! Но у нас одна беда. Фронтовое управление еще не управляет армиями. Они еще не повинуются его веленьям. Они действуют каждая порознь от другой, а происходит это потому, что еще не чувствуют они на себе силы фронтового управления — оно еще слабо, оно еще не подчинило их своему воздействию в силу слабой организованности. То же самое приходится сказать об Армии по отношению к Дивизиям, которые ее составляют. Но и эти последние так же слабы по отношению к полкам.

Без крепких, налаженных органов командования, управления и снабжения Армии мы еще очень долго будем вынуждены воевать без желанных результатов. На каждом шагу мы это испытываем. Правда и то, что с каждым днем мы подаемся к организованности. Теперь мы можем уже вести операции если не целой Армией, то все-же 2/3-тями ее сразу. А это уже много по сравнению с тем, что было. И обещает нам еще больше, потому что действует ободряюще на части. Внушает больше уверенности в свои силы каждой части.

Сейчас мы очень заняты подготовительными операциями ко взятию Сызрани. Она висит уже на волоске. Взятие Сызрани окончательно откроет нам дорогу на Самару, Уфу, Оренбург и дальше. Может быть не сразу. Может быть и с отступлением — в войне ведь это не менее часто, чем и в обыденной жизни — но мы научимся побеждать и не сегодня, так завтра, не завтра — послезавтра, но победим.

Дорогой наш товарищ Ленин!

С того момента, как Вы опять в строю, у нас удесятерились наши силы. И они будут приумножаться в той же мере, в какой Вы будете оправляться от нанесенных Вам ран. И к тому моменту, когда мы услышим, что Вы окончательно оправились, мы будем полны новых сил и победим наших врагов. Примите же от нас это желание и дайте нам как можно скорее этих новых сил.

В. Политический Комиссар І-й армии Медведев.

24 сентября 1918 г.

РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 1. Д. 3073. Л. 1-17. Автограф.

Примечания:

¹ Письмо отправлено с Восточного фронта (из под Сызрани) в Москву.

² См. примечание 1 к документу № 19.

³ Речь идет о письме Ленина Медведеву от 21 августа 1918 г.: «Тов. Медведев! Товарищ Бош рассказала мне про Ваше свидание на фронте, про положение дел на фронте и про Ваши сомнения. Вы-де уверены были, что можно и должно взять Сызрань, но не хотели писать сюда. Если это так, то Вы неправы, комиссар на то и поставлен, чтобы жаловаться. Непременно пишите (и телеграфируйте) мне обо всем и чаще. Вы ни разу ни строчки. Нехорошо. Непартийно и неисполнение государственного Вашего долга! Ей-ей, нехорошо. Примет! Ваш Ленин» (Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 163-164).

 

№ 21

И. В. Сталин — В. И. Ленину

27 сентября 1918 г.

27 сент[ября] 1918 г.

Здравствуйте, дорогой Ильич!

Времени мало (все по фронту шатаюсь), пишу прямо по делу.

Дело дошло до того, что в Царицыне в складах иссякли все запасы, а Москва вот уже 2 недели ничего, совершенно ничего (ни патрон, ни снарядов) не присылает. Какая-то преступная небрежность, форменное предательство. Если так будет тянуться, мы безусловно проиграем войне на юге¹.

Ваш Сталин².

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5412. Л. 2. Автограф.

Примечания:

¹ В тот же день Сталин и Ворошилов отправили телеграмму в РВС Республики, где подробно изложили свой взгляд на причины неудач Красной Армии на Южном фронте и меры по изменению ситуации. В конце письма, жалуясь на нехватку военного снаряжения, они привели подробный список всего необходимого (Сталин в Царицыне. Сборник документов. Сталинград, 1939. С. 50-51).

² На бланке: «Российская Федеративная Советская Республика. Военный Совет Северо-Кавказскаго Военного Округа. Царицын н-в.»

 

№ 22

И. В. Сталин — В. И. Ленину

3 октября 1918 Г.

 

3/Х

Товарищ Ильич!

Прежде всего, здравствуйте, а потом позвольте Вам кое-что сообщить о делах нашего фронта и о приказах Троцкого¹.

Прилагаемый документ² даст Вам картину крайне неприятного конфликта между работниками на Южном фронте и Троцким. Дело в том, что Троцкий, вообще говоря, не может обойтись без крикливых жестов. В Бресте он нанес удар делу своим непомерно «левым» жестом³. По вопросу о Чехословаках он так же повредил делу своим крикливодипломатическим жестом еще в мае месяце⁴. Теперь он наносит новый удар своим жестом о дисциплине, причем вся эта Троцкистская дисциплина состоит на деле в том, чтобы виднейшие деятели фронта созерцали заднюю военных специалистов из лагеря «беспартийных» контрреволюционеров и не мешали бы этим последним губить фронт (это у Троцкого называется невмешательством в оперативные дела).

В общем дело обстоит так, что Троцкий не может петь без фальцета, действовать без крикливых жестов, причем я бы ничего не имел против жестов, если бы при этом не страдали интересы общего всем нам дела.

Поэтому прошу своевременно, пока не поздно, унять Троцкого и поставить его в рамки, ибо боюсь, что сумасбродные приказы Троцкого, если они будут повторяться, отдавая все дело фронта в руки заслуживающих полного недоверия, так называемых военных специалистов из буржуазии, внесут разлад между армией и командным составом и погубят фронт окончательно. Наша новая армия строится благодаря тому, что рядом с новыми солдатами рождаются новые революционные командиры. Навязывать им заведомых предателей вроде Сытина или Чернавина — это значит расстраивать весь фронт.

Я уже не говорю о том что Троцкий, вчера только вступивший в партию, старается учить меня партийной дисциплине, забыв, очевидно, что партийная дисциплина выражается не в формальных приказах, но, прежде всего, в классовых интересах пролетариата.

Я не любитель шума и скандалов, но чувствую, что если сейчас же не создадим узду для Троцкого, он испортит нам всю армию в угоду «левой» и «красной» дисциплине, от которой тошно становится самым дисциплинированным товарищам. Поэтому надо теперь же, пока не поздно, обуздать Троцкого, призвав его к порядку.

Жму руку. Ваш Сталин.

Царицын, 3-го октября 1918 года.

 

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5413. Л. 1-2. Машинописный текст. Подпись — автограф.

Примечания:

¹ 3 октября 1918 г. Сталин и Ворошилов направили в Москву, помимо настоящего письма, еще две телеграммы. Первая была адресована Ленину, Свердлову, Троцкому и Главкому. В ней, в частности, говорилось: «Получили от Троцкого 3 октября непонятный для нас телеграфный приказ: «Приказываю Сталину немедленно образовать Революционный Совет Южного фронта на основании невмешательства комиссаров в оперативные дела, штаб поместить в Козлове. Неисполнение в течение 24 часов этого предписания заставит меня предпринять суровые меры». Приказ этот непонятен, потому что Реввоенсовет Южного фронта образован еще 17 сентября Реввоенсоветом Республики и функционирует как таковой с 20 сентября. Читайте постановление Реввоенсовета Республики [...] » (К. Е. Ворошилов на Царицынском фронте. Сборник документов. Сталинград, 1941. С. 64). Вторая телеграмма была адресована Ленину: «Мы получили телеграфный приказ Троцкого, копию которого и ответ который Вы, должно быть, уже получили. Мы считаем, что приказ этот, написанный человеком, не имеющем никакого представления о Южном фронте, грозит отдать все дела фронта и революции на Юге в руки генерала Сытина, человека не только не нужного на фронте, но и не заслуживающего доверия и, потому, вредного. Губить фронт ради одного ненадежного генерала мы, конечно, не согласны. Троцкий может прикрываться фразой о дисциплине, но всякий поймет, что Троцкий не Военный Революционный Совет Республики, а приказ Троцкого не приказ Реввоенсовета Республики. Приказы только в том случае имеют какой-нибудь смысл, если они опираются на учет сил и знакомство с делом. Отдать фронт в руки не заслуживающего доверия человека, как делает это Троцкий, значит попрать элементарное представление о пролетарской дисциплине и интересах революции, фронта. Ввиду этого, мы, как члены партии, заявляем категорически, что выполнение приказов Троцкого считаем преступным, а угрозы Троцкого недостойными. Необходимо обсудить в ЦК партии вопрос о поведении Троцкого, третирующего виднейших членов партии в угоду предателям из военных специалистов и в ущерб интересам фронта у революции. Поставить вопрос о недопустимости издания Троцким единоличных приказов, совершенно не считающихся с условиями места и времени и грозящих фронту развалом. Пересмотреть вопрос о военных специалистах из лагеря беспартийных контрреволюционеров. Все эти вопросы мы предлагаем ПК партии обсудить на первоочередном заседании, на которое, в случае особенной надобности, мы вышлем своего представителя. Член ЦК партии Сталин. Член партии Ворошилов.» ( Там же. С. 65).

² Отсутствует.

³ См. примечание 1 к документу № 10.

⁴ Вероятно, речь идет о предложении солдатам чехословацкого корпуса в случае невозможности дальнейшего продвижения остаться на положении мирных жителей в России. Предложение было сделано в момент затянувшихся переговоров о возможности вывоза корпуса на судах Антанты через Мурманск и Архангельск в мае 1918 г. (Троцкий Л. Д. Как вооружалась революция. Т. 1. М., 1924.

С. 212-213; Какурин Н. Е. Как сражалась революция. Т. 1. М., 1990. С. 194).

 

№ 23

Телеграмма И. В. Сталина, С. К. Минина, К. Е. Ворошилова Я. М. Свердлову, ЦК РКП(б)

5 октября 1918 г.

5.X. 1918 г.

МОСКВА, КРЕМЛЬ, ЦИК СВЕРДЛОВУ.

Копия ЦК партии¹

Разговор с Троцким² был очень краток, намеренно оскорбителен, по логическому содержанию непонятен, разговор оборван Троцким, после чего Сытин и Мехоношин начали передавать без шифра секретный приказ и только после протеста передали шифром остальное. Безусловно признавая необходимым централизацию и соподчиненность, мы теперь, после сказанного Троцким и после всей путаницы в приказах, окончательно недоумеваем, ибо, даже при желании, с нашей стороны становится невозможным и неосуществимым какое бы то ни было подчинение, а потому все вопросы приходится отложить до приезда Сталина в Москву. Между тем, задержка снабжения гибельно отражается на фронте. Телеграмма 657 получена, сводка регулярно посылается раз в сутки. Теперь будет дважды. Сегодня Сталин выезжает³.

Сталин, Минин, Ворошилов.

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 5414. Л. 2-4. Рукописный текст на телеграфном бланке.

Примечания:

¹ Телеграмма была послана из Царицына в Москву.

² 4 октября 1918 г. Троцкий из Тамбова телеграфировал Ленину в Москву: «[...] Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте не благополучно, несмотря на избыток сил. Ворошилов может командовать полком, но не армией в пятьдесят тысяч солдат, тем не менее я оставлю его командующим десятой Царицынской армией на условии подчинения командарму Южной Сытину. До сего дня Царицынцы не посылают в Козлов даже оперативных донесений, я обязал их дважды в день представлять оперативные и разведывательные сводки, если завтра это не будет выполнено, я отдам под суд Ворошилова и Минина и объявлю об этом в приказе по армии. Поскольку Сталин и Минин остаются в Царицыне, они, согласно конституции Реввоенсовета, пользуются только правами членов Реввоенсовета 10-ой армии. Их коллегиальное командование мы признать не можем, и ответственность за все оперативные действия возложены прямо лично на Ворошилова. Для наступления остается короткий срок до осенней распутицы, когда здесь нет дороги ни пешеходу, ни всаднику. Без координации действий с Царицыным серьезные действия не возможны, для дипломатических переговоров времени нет, Царицын должен либо подчиниться, либо убраться. У нас успехи [во] всех армиях, кроме Южной, в особенности, Царицынской, где у нас колоссальное превосходство сил, но полная анархия на верхах. С этим можно совладать в 24 часа, при условии Вашей твердой и решительной поддержки; во всяком случае, это единственный путь, который я вижу для себя [...]» (РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 1. Д. 2433. Л. 33; The Trotsky papers. London-Paris, 1964. Vol. 1. P. 134-136). 5 октября 1918 г. Троцкий послал Свердлову телеграмму, полученную им из Козлова от Вацетиса: «Боевой приказ Сталина номер сто восемнадцать надо приостановить исполнением. Командующему Южным фронтом Сытину мною даны все указания. Действия Сталина разрушают все мои планы [...]» (Там же. Р. 140). Очевидно, после этой телеграммы у Троцкого состоялся разговор по прямому проводу со Сталиным, Мининым и Ворошиловым, о котором и идет речь в настоящей телеграмме.

³ По решению ЦК РКП(б) 5 октября 1918 г. Сталин выехал в Москву.

 

№ 24

Телеграмма К. Е. Ворошилова И. В. Сталину, Л. Д. Троцкому

7 октября 1918 г.

АРЗАМАС, ВОЕНРЕВСОВЕТ РЕСПУБЛИКИ.

МОСКВА, КРЕМЛЬ, ЦИК СТАЛИНУ.

КОЗЛОВ, ПРЕДВОЕНРЕВСОВЕТ ТРОЦКОМУ1

Военревсоветом Республики 17 сентября я назначен членом Военревсовета Южного фронта и помощником командующего Южного фронта. До сих пор отмены моего назначения я от Военревсовета Республики не получал. В то же время в телеграммах за подписью Предвоенревсовета Республики Троцкого, полученных в последние дни, указывается о создании Военревсовета Южного фронта в новом составе и в которых я называюсь командующим десятой армией. Считая для себя законными постановления лишь Военревсовета Республики, прошу разъяснений — отстранен ли я с товарищами Сталиным и Мининым от должности членов Военревсовета Южного фронта. До получения указаний от Военревсовета Республики не считаю себя вправе приводить в исполнение единоличные приказы Троцкого. Считаю долгом заявить, что бесконечная путаница приказов, один другой отменяющих, в последние дни пагубно отражаются на положении фронта, что уже дает плачевные результаты. Если в срочном порядке не будут устранены подобные явления и не получится снаряжение, я за последствия ответственность с себя снимаю².

ВОРОШИЛОВ

Октября 7-го 1918 года.

РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 5. Д. 56. Л. 1. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Телеграмма была послана из Царицына по трем адресам: 1) в Арзамас, где находился РВС Республики (Заместителю Троцкого — Склянскому); 2) в Москву — Сталину; 3) в штаб Южного фронта в Козлове, куда прибыл Троцкий.

² 6 октября 1918 г. Сталин телеграфировал Ворошилову из Москвы: «Через пять минут открывается съезд советов. Еду туда, между прочим, для того, чтобы обсудить совместно с ЦК вашу записку. Ответ получите в кратчайший срок, то возможности сегодня. Сталин» (К. Е. Ворошилов на Царицынском фронте. Г. 83). Вполне вероятно, что между Сталиным и Ворошиловым была договоренность о присылке последним официальной телеграммы на имя Сталина и Троцкого. Содержание же телеграммы Сталин знал заранее. Скорее всего, это была копия записки, о которой идет речь в телеграмме Сталина от 6 октября 1918 г. ЦК не поддержал позицию Сталина, принял решение о пополнении РВС Южного фронта Мехоношиным, Леграном и Окуловым и перенес его базу из Царицына в Козлов. Для урегулирования конфликта в Козлов выехал Свердлов. Судя по всему, Ворошилов 7 октября 1918 г. еще не знал о телеграмме Троцкого Ленину от 4 октября 1918 (См. примечание 2 к документу № 23) и не был знаком с решением ЦК. Впоследствии Ворошилову пришлось подчиниться. (Литвин А. Л., Поликарпов В. Д., Спирин Л. М. Гражданская война. Ломка старых догм и стереотипов // Историки спорят. М., 1989. С. 63). Важную роль в понимании дальнейшего развития конфликта, а также позиции и роли в деле его урегулирования Свердлова, играет комплекс переписки за вторую половину декабря 1918 г. между Свердловым, Лениным и Троцким (The Trotsky papers. Vol. 1. P. 158-164).

 

№ 25

Телеграмма Л. Д. Троцкого И. Т. Смилге, М. М. Лашевичу

8 октября [1918 Г.]

Из Козлова.

Пермь. Членам Реввоенсовета Смилга и Лашевичу.

Предлагаю немедленно сообщить каковы, по Вашему суждению, главные причины полной неудачности действий третьей армии¹. Опыт других армий свидетельствует, что успеха нет, когда плохи командующие и комиссары. Предлагаю раз в неделю давать телеграфно общий обзор внутреннего состояния армии, командиров, комиссаров. Ясно, что в отношении третьей армии нужны радикальные реформы. 8/10.

Предреввоенсовет Троцкий

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 7. Л. 2. Машинописный текст.

Примечания:

¹. В начале октября 1918 г. на участке 3-й армии (Восточный фронт) советские части потерпели ряд поражений и вынуждены были перейти к обороне. В докладе Главкома Вацетиса Ленину, Свердлову и РВС от 7 октября 1918 г. сообщалось, что на Восточном фронте главные силы противника направлены из Екатеринбурга на Пермь, именно туда, где находилась 3-я армия. (Главнокомандующий всеми вооруженными Силами Республики И. И. Вацетис. Сборник документов. Рига, 1978. С. 100, 103).

 

№ 26

Телеграмма М. М. Лашевича Л. Д. Троцкому

9 [октября] 1918 г.

КОЗЛОВ, ПРЕДРЕВВОЕНСОВ ТРОЦКОМУ1

Прин[ята] 1918 г. 9 ч[асов] 30 м[инут]

Из Штаба 3 арм[ии] Подана 9-го 20 ч[асов] 40 м[инут]

Причин неудач на нашем фронте много. Всесторонне осветить причины можно было бы только при личном докладе. О многих причинах не считаю возможным говорить телеграфно. Основной причиной неудач считаю чрезмерную растянутость фронта — на севере Чердын, на Юге Сарапуль. Отсутствие параллельно фронту ж[елезной] дор[оги], лишающее нас возможности путем переброски парировать удары и вести маневренную войну. Дальше, полное отсутствие резервов, местные формирования слишком близки от своих семейств и, потому, не боеспособны, скорее служат белым, т. к. большинство мобилизованных из кулачества. Просили обменять мобилизованных других губерний, но тщетно. Беспрерывные бои в течение трех месяцев вывели из строя лучших пролетариев Урала. Внутренняя работа штаба, по моему глубокому убеждению, лучше, чем в других армиях, и не здесь нужно искать причины неудач. Комиссары дивизии в большинстве на высоте, назову несколько фамилий, и они Вам многое скажут: Залуцкий, Зоф, Бакаев. Культурно-просветительная и партийная работа налажена, командный состав значительной части довольно талантливый. Я согласен, что часто причинами неудач служат плохое командование и комиссары. Тогда, тов. Троцкий, для нас необходимо сделать соответствующие выводы. Смилга на фронте, по приезде он Вам сообщит свое суждение дополнительно. Единственно радикальной реформой была бы смена, хоть на две недели, измученных частей. По переформировании и приведении их в порядок, у нас была бы вполне боеспособная и героическая армия.

Член Военного Совета ЛАШЕВИЧ.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 7. Л. 8-9. Рукописный текст на телеграфном бланке.

Примечания:

¹ Телеграмма отправлена из Перми в Козлов.

 

№ 27

Телеграмма Л. Д. Троцкого Пермскому губернскому военкому, Реввоенсовету 3-ей Армии

18 [октября 1918 г.]

Передать по обоим адресам: Перм[ский] Губвоенком,

копия Перм[ский] реввоенсовет 3-й¹.

Около двух недель тому назад из пермской дивизии перебежало несколько офицеров. Я требовал составления послужных списков с указанием местопребывания их семейств для немедленного ареста таковой². Никакого ответа не получил. Равным образом требовал сообщение — расстреляны ли комиссары дивизии и полков, допустившие измену лиц командного состава. Ответа не получил. Требую немедленного разъяснения по всем пунктам. 18 -го.

Предвоенсовет Троцкий.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 7. Л. 7. Машинописный текст.

Примечания:

¹ Телеграмма отправлена из Козлова в Пермь.

² Речь идет о переходе на сторону белых войск части офицеров в ходе наступления белых армий на пермском направлении. 13 октября 1918 г. в телеграмме из Козлова Дзержинскому, Склянскому, Ленину, Свердлову Троцкий предлагал разгрузить тюрьмы от арестованных офицеров, против которых нет серьезных обвинений, при условии их согласия служить в Красной армии «[...] Одновременно, — писал Троцкий, — выяснять их семейное положение и предупреждать, что, в случае их измены и перехода в неприятельский лагерь, их семьи будут арестованы, и отбирать от них соответственную подписку [...]» (The Trotsky papers. Vol. 1. P. 148).

 

№ 28

И. T. Смилга, М. М. Лашевич — ЦК РКП(б)

14 октября 1918 г.

 

В ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ РОССИЙСКОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ¹.

Уважаемые товарищи.

Просим ЦК нашей партии ознакомиться с полученными нами от т. Троцкого телеграммами и нашим рапортом².

Мы совершенно отметаем в сторону все личные мотивы, хотя не скрываем, что телеграммы Председателя В[оенного] Сов[ета] Р[еспублики] были для нас чрезвычайно неприятным сюрпризом. Для пользы дела считаем нужным сделать Центральному Комитету следующее заявление:

Для нас совершенно очевидно, что центр не имеет верной картины борьбы на Урале. Из нашего рапорта видно, что разговоры об Урале, как о бездонной бочке, поглощающей бесцельно массу войск, есть не что иное, как болтовня неосведомленных людей. Все резервы, предназначенные для нас, были переадресованы на Поволжский фронт.

До прихода свежих войск от нас нельзя требовать успешных активных операций. Ни один из наших полков не побывал еще в резерве. Имеются части, которые пять месяцев не сходят с позиций. Ясно, что они устали смертельно и не способны на наступление.

Теперь о комиссарах. Мы категорически протестуем против крайне легкомысленного отношения т. Троцкого к таким вещам, как расстрел. Он, узнав, что в каком-то полку перебежало несколько офицеров, требует расстрела комиссаров полка и дивизии. По точному смыслу телеграммы мы должны были расстрелять, помимо других, Бакаева и Залуцкого. Этого мы, конечно, не сделали. Почему только этих комиссаров нужно расстреливать. У нас нет ни одной дивизии, в которой не было бы случаев измены. Нужно было бы перестрелять половину Революционного Военного Совета, ибо назначенный им когда-то командующим третьей армией Богословский сбежал, не принял командования. Результатом таких телеграмм является лишь подрыв авторитета т. Троцкого и комиссаров.

Мы неоднократно указывали, что при принудительной мобилизации мы должны отказаться от создания территориальных войск. Мобилизованные крестьяне не будут драться в своей губернии, в своем уезде. Это ясно. И эту ошибку военной политики не исправить никаким террором.

Заканчивая, мы не можем не сказать ЦК, что, по нашему мнению, оценку нашей работы может дать только ЦК, а не отдельные члены, хотя они формально и являются нашим «непосредственным начальством»³.

ЧЛЕНЫ ЦК И. Смилга. М. Лашевич.

14 октября 1918.

При сем прилагаем рапорт и две телеграммы.

РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 109. Д. 7. Л. 3. Машинописный текст. Подписи - автографы.

Примечания:

¹ Письмо отправлено из Перми в Москву.

² Телеграммы Троцкого, о которых идет речь — документы № 25, 27. Упоминаемый рапорт Смилги и Лашевича был направлен Троцкому 14 октября 1918 г. Его полный текст: «В ответ на телеграммы Ваши за № 399 и 598 честь имеем заявить нижеследующее. Вы запрашиваете нас о причинах «полной неудачности» третьей армии. О каких неудачах идет речь? Во время операции под Казанью и Симбирском нам была дана определенная задача — приковать неприятеля, которую мы, как будто, удачно выполнили. Командармом Берзиным была получена телеграмма от Главкома, из которой явствует, что, наряду со «славным именем Тухачевского», должно стоять и славное имя Берзина и пр. в этом же духе. Теперь третья армия готовится к выполнению последней задачи - наступлению на Екатеринбург и Челябинск. Эта задача поручена нам и второй армии и будет выполнена, как только придет обещанная Главкомом дивизия. Если же вообще темп наших наступательных операций кажется ВОЕННО-РЕВ[ОЛЮЦИОННОМУ] СОВ[ЕТУ] РЕС[ПУБЛИКИ] слишком медленным, то разрешите обратить Ваше внимание на следующие обстоятельства: I) Было время в начале операций, когда фронт 3-ей армии тянулся от Ишима до Красноуфимска, т. е. на расстоянии 920 верст. Силы же наши не превышали 6-7 тысяч человек. Ясно, что армия тогда не могла выдержать удара противника, ибо он явился совершенно неожиданно. Теперь наш фронт идет от Надеждинска до Бик-Бардинского. Он сильно сократился, но еще и теперь длиннее, чем взятые вместе фронты второй, пятой и четвертой армий. II) Кроме того, не следует забывать, что нам воевать приходится в местности, населенной кулачеством, которое настроено, в лучшем случае не против нас, но и не за нас. Единственный источник бойцов — рабочие северного Урала. Двадцатитысячная армия и создана исключительно своими силами. Пополнения из центра взять в расчет не приходится. В течение двух последних мы получили из Петрограда около 4000 — 5000 штыков. Но почти такое же количество бойцов по приказу Главкома мы отдали второй армии для действия против Ижевска. К этому еще считаем необходимым добавить, что не было ни одного дня, когда наша сводка отмечала бы затишье на фронте. Наши потери в среднем от 300-500 человек в день убитыми, ранеными и больными. Были бои, когда из строя набивало до 2000 человек. Бороться же все время приходится с регулярными чешскими войсками. Теперь по вопросу о командирах и комиссарах. Лучше всего будет, когда мы назовем их имена. Они должны быть известны Рев[олюционому] Военн[ому] Сов[ету] Респ[ублики]. 4[-ая] дивизия — БЛЮХЕР, бывший командующий Южно-уральской армией, получил первый орден Красн[ого] Знам[ени]».

5[-ая] дивизия — ДАМБЕРГ — соратник Блюхера. 3[-ья] дивизия — ЭЙДЕMAH — видный работник Сибири, бывший командующий Сибирской армией. Сводная дивизия — ОВЧИННИКОВ — Георгиевский кавалер всех степеней, имеет благодарность от Вас за дела против немцев. Из них БЛЮХЕР — солдат, остальные — бывшие офицеры. Комиссары дивизий и бригад: БАКАЕВ, ЗАЛУЦКИЙ, ЗОФ, БЕЛА-КУН, МРАЧКОВСКИЙ, ЛАЦИС. У нас не вошло в привычку много писать о подвигах наших бойцов, но если бы это потребовалось, то уверены, что нам не пришлось бы краснеть за руководителей 3-й армии. Если же председатель РЕВ[ОЛЮЦИОННОГО] ВОЕН[НОГО] СОВ[ЕТА] РЕСП[УБЛИКИ] убежден в обратном, то просим его считать плохими комиссарами только нас, и мы в любую минуту готовы очистить место лучшим. Выводы: для успешных активных операций нужны подкрепления. Одной дивизии надежных войск достаточно для форсирования обоих порученных нам пунктов. Нужно немедленно заменить мобилизованных пермяков другими частями. Территориальные войска доказали свою непригодность при принудительной мобилизации.

Согласно второй телеграммы, мы должны расстрелять помимо других БАКАЕГО И ЗАЛУЦКОГО. Этого мы сделать не можем, ибо не считаем их виновными. Просим отдать нас под суд за неисполнение боевого приказа. 14 октября 1918 г. Члены Реввоенсовета III: И. Смилга, Лашевич (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 109. Д. 7. ЛЛ. 5-6).

³ В конце декабря 1918 г. этот эпизод будет использован против Троцкого членом ЦИК Каменским, который в своей статье в «Правде» 25 декабря 1918 г. осудил практику использования в армии бывших офицеров и обвинил председателя РВС Республики в желании расстрелять за побег семи из них лучших коммунистов фронта, в том числе Залуцкого и Бакаева. По мнению автора статьи, лишь стойкость Смилги спасла жизнь последних. В своем письме в ЦК РКП (б) от 25 декабря 1918 г. Троцкому пришлось оправдываться и подробно излагать суть конфликта (The Trotsky papers. Vol. 1. P. 204-208). После телеграммы Троцкого (документ № 30), ЦК 25 октября 1918 г. постановил принять заявление Смилги и Лашевича к сведению и никаких конкретных решений не принимать (Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 164).

 

№ 29

В. А. Антонов-Овсеенко — В. И. Ленину

17 октября 1918 г.

 

Товарищу В. И. ЛЕНИНУ Председателю Совнаркома.

Ввиду предполагаемого нашего решительного наступления на Дону¹, я считаю необходимым попытаться вновь поднять вопрос о содействии формированию казачьей советской власти².

Прилагаемый доклад президиума казачьего походного круга содержит ряд положений, по-моему, неоспоримых³.

Неоспоримо, что казачья контрреволюция может быть сломлена лишь при содействии, так называемого, трудового казачества. Этого содействия в активной форме сейчас нет. Его нет, благодаря, между прочим, непримиримой политике Царицынских товарищей⁴. Эти товарищи не скрывают, что для упрочения Советской Власти на Дону считают необходимым, теперь же и решительным образом, проводить расказачение казачества. Такое отношение отталкивает от них, как представителей советской власти, казачьи массы и сплачивает ряды красновских полков.

Сталин говорил мне, что на 40000 красноармейцев в Царицыне едва приходится у нас 1,1/2 тысячи казаков, но, что многие казаки очень неохотно сражаются против нас; эти последние, колеблющиеся элементы казачества, могли бы быть с нами при соответствующей нашей политике.

Эта политика должна считаться с особенностями казачьего быта и, прежде всего, стремиться к взрыву Краснова изнутри, путем создания внутри казачества центра, способного окристаллизовать вокруг себя подверженные брожению пролетаризирующиеся слои казачества.

На Кавказе, наприм[ер], в Осетии, мы проводим именно такую гибкую политику, считающуюся с местными особенностями и она дает желанные нам результаты⁵.

Созыв съезда «трудового казачества» мог бы явиться моментом, усиливающим разложение казачества и тем уже был бы нам на пользу. Из него мог бы изойти толчок к оформлению того стихийного брожения, которое поднимает в настоящее время казачьи низы, но нами совершенно не используется.

Я предлагаю уполномочить ту или иную группу местных работников на Дону провести в жизнь эту идею съезда «трудового казачества».

Этот съезд выделит временный исполнительный орган казачьей воли, который при поддержке наших войск должен организовать советскую власть на Дону.

Классовая борьба на Дону, как ни заслонена разными пережитками специфического быта, все же быстро развивается, и совершенно неосновательна мысль, что, до искоренения этих пережитков, нам приходится принимать казачество, как сплошную массу.

У нас могут быть надежные союзники среди казаков.

Они у нас были — да живет светлая память о тов. Подтелкове — и они есть. Протянем к ним руку, поможем им сорганизоваться.

17 Октября 1918 г.

Преданный Вам Антонов.

РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 1. Д. 3094. Л. 5-6. Машинописный текст. Подпись — автограф.

Примечания:

¹ В результате наступления в конце сентября — начале октября 1918 г. Донской армии удалось к 15 октября 1918 г. достигнуть пригородов Царицына. Речь идет о готовившейся операции по очищению от белых войск царицынских предместий. Объединенными усилиями 10-й, 8-й, 9-й армий и 1-й Стальной дивизии Жлобы к 25 октября 1918 г. белые соединения вновь были отброшены за Дон.

² Донская Советская республика в составе РСФСР была провозглашена на территории Области войска Донского декретом областного ВРК от 23 марта 1918 г. Председателем избранного 1-м съездом Советов рабочих и казачьих депутатов правительства республики стал Подтелков. В сентябре 1918 г. в связи с потерей большей части территории постановлением ВЦИК республика была ликвидирована. Подтелков во время проведения казачьей мобилизации в северных округах Дона был захвачен белоказаками и 11 мая повешен. Советская класть на Дону была восстановлена после разгрома Деникина в марте 1920 г.

³ Доклад отсутствует.

⁴ Речь идет, прежде всего, о Сталине, позиция которого в отношении казачества в целом была крайне негативной (см. примечание 3 к документу № 9).

⁵ Речь идет о Терском казачьем войске. В январе (Моздок) и марте (Пятигорск, Владикавказ) 1918 г. в Терской области прошли 1-й и 2-й съезды народов Терека. 2-й съезд провозгласил Терскую советскую республику в составе РСФСР и признал власть СНК. Несмотря на сложную политическую и военную обстановку, часть терского казачества постоянно поддерживала Советы.

 

№ 30

Телеграмма Л. Д. Троцкого М. М. Лашевичу, И. Т. Смилге, В. И. Ленину, Я. М. Свердлову

23 октября [1918 г.]

ПЕРМЬ, ЧЛЕНАМ РЕВВОЕНСОВЕТА] ЛАШЕВИЧУ, СМИЛГЕ.

МОСКВА, ПРЕДСОВНАРКОМ ЛЕНИНУ,

ПРЕДЦИК СВЕРДЛОВУ¹.

Переносить мои слова о плохих комиссарах на себя Вы могли только из кокетства². Все знают и Вы сами знаете, что лучших комиссаров, чем Лашевич [и] Смилга мы иметь не можем. Решающее значение имеют в конце концов комиссары при полках и вообще мелких единицах. Главком находил, что у вас слишком много отступают. Я считаю необходимым установить такой режим на фронте, при котором комиссары полков и прочие считают себя не вправе отступать ни при каких условиях. Такой же режим необходимо создать для командного состава. Вы же решительно ничего не сообщали до моей телеграммы о причинах крайне пассивной тактики третьей армии. По вопросу об измене офицеров разъясняю: Комиссары ставятся у нас в первую голову для наблюдения за командным составом. Если командир перебежал, виноват комиссар, и в боевой обстановке он за это отвечает головой. БАКАЕВ это или кто другой, мне все равно, он должен знать свой командный состав и за ним следить. Если есть смягчающие вину обстоятельства — о них нужно доложить. Между тем, побег из пермской дивизии нескольких офицеров прошел бесследно, точно это в порядке вещей. 23/Х.

ПРЕДРЕВВОЕНСОВЕТА ТРОЦКИЙ.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 7. Л. 11. Машинописная копия.

Примечания:

¹ Телеграмма была отправлена из Козлова по двум адресам — в Пермь и Москву.

² См. примечание 2 к документу № 28.

 

№ 31

И. В. Сталин — Я. Я. Анвельту

[ранее 17 декабря 1918 г.]

 

Т[овари]щ Анвельт!

Извините, что нет времени писать подробно. Пишу о самом необходимом.

1) Вы должны знать, что с нашей стороны вам обеспечена полная поддержка. Если вы в этом усумнитесь когда-либо, это будет грешно.

2) В своем декрете о независимости Эстляндии¹ мы несколько обошли военный и железнодорожный вопрос, т. к. эти вопросы тесно связаны с вопросом о стратегии, которая (стр[ате]гия) должна быть одна во всей Прибалтике. Думаем мы все, что от этого только выиграете. Конечно, формально неудобно, если у Пр[авительст]ва не будет своего командующего, но вы всегда можете назначить военкома (кажется, вы и есть руководитель военных сил Эстляндии), памятуя, однако, что такое назначение не должно нарушать единства стратегии во всех оккупирован [ных] областях.

3) Заставить агентов «Роста»² писать не «наши войска заняли то-то и то-то», а «войска Эстляндского советского Правительства освободили то-то и то-то». Я, со своей стороны, обяжу здешнюю «Роста» писать только указанным способом.

4) Т[овари]щ Шеффер будет связью между Совнаркомом и вами. Постарайтесь устроить так, чтобы все ваши воззвания и пр. передавались ему для Совнаркома. Я, в свою очередь, буду снабжать вас тоже сведениями.

5) Числа 17-го, кажется, появятся два новых советских правительства, в Латвии и Литовское³.

Жму руку.

Привет т. т. Печеньману, Кингисеппу.

P. S. Сообщите срок созыва ваших советов. Сталин.

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 4574. Л. 1. Автограф.

Примечания:

¹ Эстляндская Трудовая Коммуна — советская республика на территории Эстонии (столица Нарва), существовала с ноября 1918 г. по июнь 1919 г. В конце 1918 г. специальным декретом СНК признал независимость этой республики.

² «Роста» — Российское телеграфное агентство в 1918 — 1925 г.

³ Советское правительство в Латвии было создано 17 декабря 1918 г. и просуществовало до августа 1919 г. Литовская Советская Социалистическая республика была провозглашена 15 декабря 1918 г. С февраля 1919 г. входила в состав Литовско-Белорусской социалистической советской республики и в этом качестве просуществовала до августа 1919 г.

 

№ 32

И. И. Вацетис — В. И. Ленину

[позднее 24 декабря 1918 г.]

 

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВЕТА ОБОРОНЫ ЛЕНИНУ¹.

Тот случай массовой сдачи в плен, о котором Вы упоминаете в Вашей телеграмме, имел место на южном фронте, в 9 армии². Сдалась в плен тогда почти вся 11 дивизия, числом около 10 тыс[яч] при 35 орудиях. По этому поводу мною были сделаны соответствующие указания Командующему Южным фронтом³ о необходимости расследования и донесения о причинах подобной катастрофы. Это донесение ныне поступило ко мне. Из содержания донесения видно, что Командующий Южным фронтом, а вернее Реввоенсовет Южфронта, а равно и 9 армии, объясняют такой редко встречающийся в последнее время случай тем, что 11 дивизия была совершенно небоеспособна и указывают на необходимость назначить следствие для выяснения, в каких политических условиях эта дивизия формировалась. Этот случай будет внесен в Реввоенсовет Республики на ближайшее заседание.

С своей стороны, могу лишь отметить, что если Командарму 9⁴, а также Реввоенсовету 9 армии было известно, что эта дивизия была небоеспособной, то незачем ее было гнать в бой. Надо было эту дивизию оставить в резерве в Балашове, куда я ее и направил, и подвергнуть основательному боевому воспитанию, т. е. вести дальнейшую политработу, а равно постепенно втягивать части этой дивизии в боевую обстановку и создавать, так называемую, боевую дисциплину. Я считаю, что это есть первейшая обязанность революционных военных советов на фронтах. Обвинять Нижегородский Губвоенкомиссариат в том, что на фронт была послана небоеспособная дивизия, ни в коем случае нельзя, потому что эта дивизия начала формироваться в августе месяце. Я сам лично следил за работой Нижегородского Военкомиссариата по формированию этой дивизии, два раза я приезжал в Нижний-Новгород. Нижегородский военкомиссариат в сравнительно короткое время сумел мобилизовать шесть полков, собрать артиллерию, в том числе и тяжелую, лошадей, в то же время вел и политическую работу, чем достиг водворения сознательной дисциплины и подчинения массы. Программа занятий была пройдена, правда, ускоренным темпом, да иначе и быть не могло, но, кроме всего этого, эта дивизия успела пройти также полевую маневренную подготовку в полном составе. Нижегородский Военный комиссариат тов. Краевский, Коган и генштаба Любушкин в то время работали, буквально выбиваясь из сил, период августа месяца нам всем памятен. Им надо формировать дивизию, надо было укреплять Нижний-Новгород, и в то же время бороться с Компродом, который неисправно снабжал людей продовольствием и морил голодом конский состав. Мною был произведен смотр этой дивизии в Нижнем- Новгороде, если не ошибаюсь, 14 октября, и результаты этого смотра изложены в приказе. Правда, смотр заключался лишь в проверке строевой спайки, так как с маневренной частью я был знаком по предыдущему посещению Нижнего-Новгорода, когда я устроил дивизии маневр в поле. На смотру я поздравил людей с походом, что было встречено с воодушевлением. Так что на меня эта дивизия произвела впечатление прекрасно сколоченной крупной войсковой части, каковых в то время в Республике не было, за исключением латышской стрелковой дивизии, которая создана мною. По докладу Губвоенкомиссариата отмечены были тогда же и грустные стороны жизни 11 дивизии, связанные с отправлением на фронт, а именно: Губвоенкомиссариат после смотра доложил мне и бывшему со мною члену Реввоенсовета Республики тов. Кобозеву о том, что многие отправляющиеся на фронт красноармейцы 11 дивизии оставляют семьи в крайне тяжелом положении. Эта дивизия сформирована почти исключительно из рабочих. Очень многие оставляют семейства без средств существования, продовольствие в то время в Нижнем-Новгороде было в крайне тяжелом положении. Что же касается комиссариата социального обеспечения, то такового в Нижнем-Новгороде не существовало. Губвоенкомиссариат доложил, что очень многие красноармейцы, уходящие на войну, находятся в таком отчаянном положении, что выступить им в поход, не дав им экстренной помощи, значит оставить их семейства на произвол голодного умирания. Чтобы прийти на помощь Губернскому Военному Комиссариату, мы с тов. Кобозевым решили выдать Губернскому Военному Комиссариату для выдачи семействам уходящих на войну красноармейцев один миллион рублей. Из всего вышеизложенного Вы видите, что к формированию, обучению, политическому воспитанию этой дивизии относились весьма серьезно, а также к возможности спокойно расстаться с семействами уходящим на войну красноармейцам. Это мероприятие было крайне необходимо ввиду того, что на южном фронте в то время не было совершенно никаких резервов и казаки грозили прервать сообщение с Саратовым. На основании моего опыта в старой войне могу свидетельствовать, что причины массовой сдачи в плен бывают двоякого сорта: первая причина моральная, вторая — вызванная обстоятельствами катастрофического характера, сложившимися в обстановке самого боя.

Если эта дивизия во время одного и того же боевого эпизода сдалась в плен сразу вся, то значит она была двинута в бой крупной массой, вся сразу. Поскольку это отвечало обстановке, необходимо выяснить и, прежде всего, необходимо обратить внимание, сдалась ли эта дивизия в плен в обстановке обороны или наступления, сколько было противника и как он действовал, в пешем ли, или конном строю. Кроме того, необходимо принять во внимание степной характер войны в том районе, где погибла 11 Нижегородская дивизия.

Что же касается наших действий под городом Пермью, то мною приказано Пермь ни в коем случае не сдавать. Когда стала обрисовываться неустойчивость 3-ей армии, в особенности на ее левом фланге, то ... декабря мною приказано было отправить одну бригаду 7 дивизии из Ярославского Военного Округа в Пермь для поддержки 3-ей армии, кроме того, для парализования возможности противнику послать поддержку со стороны Екатеринбурга тем его войскам, которые наступают на Пермь, мною приказано Командующему Восточным фронтом⁵ ... декабря перейти в решительное наступление в направлении на Уфу и далее на фронт Челябинск — Екатеринбург, т. е. в тыл тем силам противника, которые действуют со стороны Екатеринбурга на Пермь. Ныне же, когда и правый фланг 3-ей армии не выдерживает напора противника, мною указано командующему Восточным фронтом на необходимость двинуть на помощь 3-ей армии всю 2-ую армию. В случае надобности я прикажу перебросить из полков, формирующихся в Волжском Округе, те, для которых удастся в ближайшее время достать вооружение. На Ижевском заводе имеется более десятка тысяч винтовок, которые спешно отправляются в достаточном количестве в 3-ью армию. Отправка этих винтовок запоздала по следующему недоразумению. В начале декабря Командующий Восточным фронтом доложил мне, что у него имеется наряд от ЦУС’а⁶ на двадцать тысяч винтовок, но что ГАУ⁷ их на фронт не доставляет за отсутствием таковых в складах. Это было как раз после Ижевского завода. Я приказал командвостфронтом обратить внимание на Ижевский завод, создать там при помощи Реввоенсовета фронта надлежащий порядок, в условиях которого рабочие могли бы приступить к интенсивной работе и, в случае надобности, снабжать рабочих продовольствием, дабы они могли бы интенсивнее вести свою работу и разрешили Комвостфронтом, в покрытие сделанных ЦУС’ом нарядов на винтовки, использовать Ижевский завод в течение двух недель, т. е. до 17 декабря, и все винтовки, которые будут изготовлены в течение двух недель, взять для вооружения запасных частей Восточного фронта. Это распоряжение мое было сделано мною Комвостфронту лично в Арзамасе, куда он был вызван. Но после того, как завод начал нормально функционировать и востфронту удалось получить с завода лишь 2000 винтовок, председатель чрезвычайной комиссии по снабжению армии тов. Красин запретил дальнейшую выдачу винтовок восточному фронту, не уведомив меня о том, что он мое приказание отменяет. Только в заседании в Арзамасе тов. Красин сообщил, что он отменил мое приказание. Когда я указал тов. Красину, что от этого может произойти большое несчастье на Пермском фронте, он тогда лишь стал перед фактом уяснения себе того, что произошло, и он тут же отдал приказание Комиссару Ижевского завода Симкову о дальнейшем отпуске винтовок Востфронту согласно моему приказанию. Вследствие вышеупомянутого недоразумения было потеряно 7-8 дней.

Здесь я должен отметить, что обстановка на фронтах в связи с развитием наших стратегических задач и отсутствия центральных складов как вооружения, так и продовольствия иногда требует моего личного вмешательства во избежание бюрократической проволочки, как было дело с посылкой вооружения на части фронтов, где выросла неожиданная катастрофа, так равно и для снабжения продовольствием войсковых частей, экстренно перебрасываемых с одного фронта на другой. Такие случаи бывают редко, но они неизбежны, и их требует польза дела. В данном случае я полагал бы, если председатель Чрезвычайной Комиссии по снабжению армии считал нужным отменить мое распоряжение по поводу Ижевского завода, ему следовало бы меня известить об этом или запросить, на основании чего это сделано, тем более, что был уже один случай подобного же рода, но только из области интендантской, когда мной было приказано вслед за перебрасываемыми с Восточного на Западный фронт латышскими полками отправить пять вагонов муки и пять вагонов фуража. И тогда председатель Чрезвычайной Комиссии тов. Красин нашел возможным отменить это мое распоряжение, мука была выгружена в Москве и израсходована совершенно по другому назначению, полки же латышские отправились на Псков, не имея при себе продовольствия. Чтобы выйти из катастрофы пришлось принять экстренные меры, чтобы печь хлеб в Москве и посылать его на Псков для раздачи полкам, и можно себе представить, в каком виде этот хлеб был доставлен на позиции в морозную зимнюю погоду после того, как он несколько дней пролежал в вагонах. И в этом случае я не получил от тов. Красина уведомления о том, что он мой приказ отменяет, а получил лишь копию его телеграммы ЦУС’у о том, что какие-то лица, в том числе и главнокомандующий, самовольно делают наряды на продовольствие и фураж, и в конце телеграммы была даже угроза пожаловаться Совнаркому. В обоих этих случаях сквозит одно и тоже взаимное непонимание ролей Главнокомандующего и Чрезвычайного Начальника снабжения Красной Армии. Мое личное вмешательство в подобных случаях всегда вызвано чрезвычайными обстоятельствами и ни в коем случае не может носить на себе все цвета радуги бюрократизма. Те из моих подчиненных, которые в таких случаях получают от меня приказания, обязаны об этом лишь доводить до сведения центральных снабжающих инстанций, и ни в коем случае недопустимо, чтобы последние могли их отменять, даже не сообщив ничего об этом мне.

Что же касается продвижения в Оренбургском направлении, то оно происходит, но, к сожалению, не с желательной быстротой. Последнее объясняется тем, что не было возможности подать свежие резервы для усиления действий в оренбургском направлении за отсутствием вооружения.

Кроме того, неожиданно сложившаяся неустойчивость нашего положения под Пермью отвлекает за последнее время все внимание восточного фронта на Пермь, в моем же распоряжении стратегических резервов, готовых к бою, в настоящее время нет. Кроме того, все силы, которые только лишь возможны, оттянуты в настоящее время на южный фронт.

Главком Вацетис.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 109. Д. 41. Л. 1-5. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Письмо отправлено из Серпухова в Москву.

² 23 декабря 1918 г. Ленин в телеграмме на имя Вацетиса запрашивал от имени Совета Обороны о причинах сдачи частями Красной армии противнику 15-30 орудий в районе г. Балашова и просил уведомить о мерах по привлечению к ответственности виновных в этом (Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 378). 24 декабря 1918 г. в докладе «по поводу запроса Совета Обороны» Вацетис сообщал: «Факт действительно был с 11 дивизией, о которой подробное донесение от Южного фронта последовало лишь в середине декабря [...] Из донесения этого фронта, адресованного в копии к Вам, усматривается, что причиной этого случая Южный фронт считает политические условия, в которых протекало формирование 11 дивизии. Не соглашаясь с точкой зрения Южного фронта, подробно свое мнение о причинах сдачи частей 11 дивизии донесу дополнительно [...]» (Главнокомандующий всеми Вооруженными Силами Республики И. И. Вацетис. Сборник документов. Рига, 1978. С. 151-152.). Публикуемый документ, по-видимому, и является выражением личной точки зрения Вацетиса по указанному вопросу.

³ Южный фронт был образован приказом РВС от 11 сентября 1918 г. в полосе между Западным районом обороны и Восточным фронтом. Штаб фронта в разное время находился в Козлове, Орле, Туле, Сергиевском, Серпухове. Задачами Южного фронта были: охрана демаркационной линии между Советской Россией и оккупированной германскими войсками Украиной, борьба с белоказачьей армией Краснова на Дону и белогвардейскими войсками Деникина на Северном Кавказе. С 9 ноября 1918 г. по 24 января 1919 г. командующим фронта был Славен.

⁴ Княгницкий.

⁵ С. С. Каменев.

⁶ Центральное управление снабжения, орган Реввоенсовета Республики, создано 1 июня 1918 г.

⁷ Главное артиллерийское управление. С июня 1918 г. подчинялось Центральному Управлению Снабжений.

 

№ 33

С. и. Гусев - ЦК РКП(б)

26 декабря 1918 г.

В Центральный Комитет Российской Коммунистической Партии¹

26 декабря 1918 г.

Уважаемые товарищи.

Позвольте обратить Ваше внимание на совершенно неправильную систему управления, установившуюся в Реввоенсовете Республики. Я подчеркиваю — «систему», чтобы не подумали, что я собираюсь критиковать отдельные лица.

В организации управления современными армиями твердо и незыблемо установлено правило, что высшее командование по отношению к низшему ограничивается постановкой стратегических задач (оперативных заданий, оперативных директив), но совершенно не вмешивается в самое выполнение заданий. Это правило установлено настолько непоколебимо, что в последнюю войну строго соблюдалось даже в царской армии. Никому, кроме разве молодых коммунистов, в голову не придет спорить против него.

Реввоенсов[ет] Республики не спорит против этой азбуки военного управления, но зато он систематически нарушает ее.

В самом деле, как иначе, как не нарушением азбуки военного дела, не вмешательством в операции назвать непрерывно сыплющиеся в Реввоенсоввост² приказы Реввоенсов[ета] Республики: «отправить такой-то полк, такую-то дивизию, такую-то батарею на Южный Фронт»? Ничего нельзя возражать против переброски войск с одного фронта на другой, раз это вызывается военными обстоятельствами (хотя в таких случаях необходимо и соответствующее изменение стратегического задания ослабляемому фронту, что не делается; делается даже обратное: ослабляемому фронту даются новые активные направления). Но абсолютно недопустимо, чтобы Реввоенсов[ет] Республики за Реввоенсоввост и за отдельные армии решал, какие именно части могут быть сняты.

Это именно и есть вмешательство во внутренние дела отдельных армий и фронтов, крайне вредно отражающееся на ходе операций.

Инзенская дивизия была выдернута из І-й армии в тот момент, когда шло наступление (первое) на Уфу. Известно, какой катастрофой для 5-й и 1-й армий окончилось это наступление. Между тем была возможность снять другую дивизию, не нарушая оперативных планов, не портя начатых операций.

Третья армия была ослаблена выдергиванием из дивизий и полков Эстонских и Латышских частей. Не раз бывали случаи, что начатые операции приостанавливались или замедлялись из-за настойчивого требования Реввоенсов[ета] Республики: «экстренно подать такой-то полк на Юг». А полк — в бою, далеко от железной дороги. Пока-то его сменят, пока-то он отойдет к ж[елезной] д[ороге], проходит минимум неделя. Между тем, если бы мы не были связаны категорическим требованием данного полка, данной дивизии, полк (полк вообще) на следующий день сидел бы в вагонах.

Чтобы ярче показать, какую дезорганизацию вносит эта система, как она ломает оперативные планы и срывает начатые операции, насколько она нервирует командные верхи (из всех армий несется крик: «караул, грабят»), приведу следующие цифры.

За последние два месяца с Востфронта снято: три дивизии, десять полков, три отряда, в настоящее время снимаются еще шесть полков и два отряда. Итого, из всех (на это обратите внимание) армий Востфронта вырываются двадцать четыре самостоятельные части, да плюс восемь батарей.

А общая численность? Всего только 35 тысяч человек, нормальная дивизия (33 тысячи человек). Если бы нам предписали выделить и сформировать дивизию (или три самостоятельных бригады, или, наконец, девять самостоятельных полков), это было бы сделано не в два месяца, а в две недели, и притом совершенно безболезненно, без отчаянной ломки организации, без обнажения важных направлений, без срывания операций, без той безалаберщины, которую неминуемо вносит насильственное выдергивание тридцати двух (!) единиц. Тридцать две единицы — это тридцать два случая вмешательства Реввоенсов[ета] Республики во внутренние дела армий.

Неменьшее расстройство, беспорядок, безалаборщину в работу фронта и армий вносит постоянная смена оперативных заданий «в 24 часа». Вот два образца, которые я могу подтвердить документально.

Вторая армия за десять дней получила пять различных, взаимно исключающих друг друга, оперативных директив (это еще в эпоху, когда Реввоенсов[ет] Республики был в Арзамасе, а Реввоенсов[ет] Востфронта не существовал).

Недавно Востфронт за пять дней получил три директивы:

1) Главное направление — Оренбург, 2) Главное направление — Екатеринбург, 3) На помощь третьей армии.

Нельзя управлять армиями так, как управляют полком. Задания ротам можно менять каждые два дня, задания фронтам надо «семь раз отмерить» и раз отрезать, без крайней необходимости (катастрофа на другом фронте или решающая победа) не менять.

В случае со второй армией особенно ярко обнаружилось, что в Реввоенсов[ете] Республики вместо системы оперативных заданий установилась система оперативных истерик. Стыдно и противно!

Нечего и говорить, как вредно такое истерическое «дергание» армий. Результат этой системы налицо: Пермь³.

Если бы в свое время не была сорвана Уфимская операция снятием Инзенской дивизии (повторяю, можно было снять другую дивизию), если бы вторая армия после взятия Ижевска не топталась в течение десяти дней на месте из-за неполучения директивы, то Уфа была бы уже в наших руках, а 2-я армия была бы за Красноуфимском и висела над ст. Кузино к 15-20 декабря. Белые не могли бы даже начать операцию против Перми или, во всяком случае, вынуждены были бы остановиться. Третья армия не была бы разгромлена. Мотовилихинский завод был бы спасен. Несмотря на снятие 35 тысяч человек, сил на Востфронте еще достаточно. Катастрофа — результат системы управления, принятой в Реввоенсов[ете] Республики.

К прелестям этой системы необходимо добавить, что Реввоенсов[ет] Республики систематически не отвечает на многочисленные запросы Востфронта. Я берусь документально доказать, что ни на один запрос ответа не получено.

Такое положение далее нетерпимо. Катастрофа на Востфронте — первое грозное предостережение. ЦК РКП должен через своих представителей в Реввоенсов[ете] Республики принять решительные меры к коренной ломке установившейся там системы управления.

Член Революционнаго Военнаго Совета Восточного Фронта С. Гусев

P. S. Настоящее послание писано до получения известия [о] предании Трибуналу Реввоенсова Востфронта за неисполнение приказа о переброске отряда ЦИК. Этот последний факт подтверждает все вышесказанное, и на Трибунале картина разорения Востфронта вскроется полностью. С. Г.

РЦХИДНИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 159. Л. 9-10. Машинописный текст. Подпись и приписка — автограф.

Примечания:

¹ На бланке «РСФСР. Революционный Военный СОВЕТ Восточного фронта». Отправлено из Арзамаса в Москву.

² РВС Восточного фронта.

³ В конце декабря 1918 г. 3-я армия Восточного фронта потерпела поражение и сдала г. Пермь.

 

№ 34

И. Т. Смилга - ЦК РКП(б)

26 декабря [1918 г.]

 

Дорогие товарищи¹.

Я уже говорил Вам о перебоях в командовании. Я разделяю вполне взгляд С. И. Гусева на высшее командование.

В связи с падением Перми обострились до чрезвычайности отношения между Ставкой и Нами. ВАЦЕТИС предал нас суду за неисполнение приказа. Я очень рад этому обстоятельству².

Я прошу не допускать репрессий по отношению к Каменеву.

Необходимо личное свидание.

Я сообщу Вам, когда можно будет меня вызвать.

26/ХІІ.

И. Смилга.

РЦХИДНИ. Ф. 5. On. 2. Д. 159. Л. 10 об. Автограф.

Примечания:

¹ Написано на обороте последнего листа документа № 33.

² 29 декабря 1918 г. Вацетис, докладывая Ленину о мерах помощи 3-й армии, обвинял в случившемся руководство Восточного фронта (Главнокомандующий всеми Вооруженными Силами Республики И. И. Вацетис. С. 154). 31 декабря 1918 г. Ленин телеграфировал Троцкому: «[...] Есть ряд партийных сообщений из под Перми о катастрофическом состоянии армии и пьянстве. Посылаю их Вам. Просят Вас приехать туда. Я думал послать Сталина, боюсь, что Смилга будет мягок к Лашевичу, который, говорят, тоже пьет и не в состоянии восстановить порядок [...]» (The Trotsky papers. Vol. 1. P. 228). Для выяснения причин сдачи Перми была создана комиссия ЦК во главе со Сталиным и Дзержинским, о чем 1 января 1919 г. Свердлов телеграфировал Уральскому областному комитету РКП(б) и командованию Восточного Фронта (Из истории гражданской войны в СССР. Т. I. С. 398).

 

№ 35

И. В. Сталин — А. Ф. Мясникову, М. И. Калмановичу

29 декабря 1918 г.

29. XII. 1918 г.

Т. т. Мясникову, Кальмановичу.

Сегодня выезжают в Смоленск белоруссы¹. Везут с собой манифест. Просьба ЦК партии и Ленина принять их, как младших братьев, может быть еще неопытных, но готовых отдать свою жизнь партийной [и] советской работе. Прокламирование правительства должно произойти в Минске. Просим сообщить день прокламирования по прямому проводу, иначе может получиться несообразность². Белоруссы согласились на известное Вам соглашение с двумя оговорками: 1. Председатель не берет портфеля, ввиду чего в состав правительства вводится еще один член, долженствующий взять портфель по иностранным делам — Всеволод Фальский; 2. Заместителями членов правительства назначаются (официального объявления не требуется) белоруссы Зыбко — заместитель Рейнгольда по финансам, Гецов — заместитель Пикеля, Зыбак — заместитель Розенталя, Нецецкий — заместитель Савицкого, Дроко-Дрокон — заместитель по военным делам, управляющий делами правительства — Петр Клыш (последний не будет членом правительства)³. ЦК партии согласился с такими оговорками и настоятельно просит Вас без лишнего разговора (времени терять нельзя) согласиться с ним. На днях, должно быть, ЦИК объявит ликвидацию Облискомзапа и аннулирование известного постановления о территории Облискомзапа⁴. Само собой понятно, что все средства и связи в распоряжении правительства Белоруссии. По поручению ЦК партии

И. Сталин.

29/ХІІ

РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 377. Л. 2. Рукописный текст. Подпись — автограф.

Примечания:

¹ В конце декабря 1918 г. ЦК РКП(б) принял решение об образовании на освобожденной от немецких войск территории Северо-Западной области Белорусской социалистической советской республики. По поручению ЦК подготовительную работу вел Наркомнац и созданный при нем Белорусский национальный комиссариат. Письмо было отправлено Сталиным из Москвы в Смоленск через Жилуновича — председателя сформированного на совещании при Наркомнаце (Москва, 27 декабря 1918 г.) правительства Белоруссии. Вместе с остальными членами кабинета Жилунович покинул Москву 29 декабря 1918 г.

² После отъезда белорусов Сталин продублировал эту просьбу в дополнительной телеграмме Мясникову: «[...] Сегодня вечером выехал к Вам Жилунович и другие белорусы, ждите их приезда. День опубликования (Манифеста о провозглашении БССР — Сост.) сообщите по проводу. Жилунович передаст Вам мое письмо. Сталин» (РЦХИДНИ. Ф. 558. On. 1. Д. 479. Л. 1).

³ Состав будущего правительства БССР был в основном сформирован на совещании при Наркомнаце 27 декабря 1918 г. Из перечисленных здесь членов правительства в его состав действительно вошли: Жилунович (председатель), Фальский (министр иностранных дел), Пикель (председатель Совета народного хозяйства), Розенталь (комиссар почт и телеграфов), Савицкий (комиссар путей сообщения). Управляющим делами правительства стал Кнорин.

⁴ Областной исполнительный комитет Советов Западной области. Существовал с ноября 1918 г. по январь 1919 г.

 

№ 36

Телеграмма А. Ф. Мясникова И. В. Сталину

31 декабря 1918 г.

Тов. Мясников Тов. Сталину¹.

31/XII-1918 г.

Список членов правительства я получил только сейчас и то с оговоркой Жилуновича, который заявил, что он и приехавшие товарищи согласны на него лишь при условии исключения из списков трех членов правительства персонально: по военным делам, снабжению и Совнархозу², да еще при условии независимости членов правительства от Центрального Бюро³ партии. Манифеста⁴ не видел, ибо его не предъявляют; поскольку вопрос остается в том виде, как мы его обсуждали в Москве⁵, я всецело стою за то, чтобы немедленно было приступлено к делу, но, по-видимому, товарищи на этот счет имеют свои особые соображения; нахожу, что необходимо предписать им или же предоставить нам выдвинуть соответствующие белорусские фамилии, кои здесь у нас имеются; предвижу определенные трения на почве самого неприкрытого национализма; весь день Центральное Бюро находится в сборе и ждет Ваших указаний, дабы наконец перейти к делу. Жду скорейшего ответа.

Мясников.

РЦХИДНИ. Ф.558. Оп.1. Д.3520. Л. 2. Заверенная машинописная копия.

Примечания:

¹ Телеграмма отправлена из Смоленска в Москву.

² Определенно, что среди прочих речь идет о Мясникове, ставшем впоследствии комиссаром по военным делам. Двух других кандидатов в правительство установить не удалось.

³ Центральное бюро было создано в соответствии с «Положением о партийных организациях», принятым VI Северо-Западной областной партконференцией (I съезд КП(б)Б) 30-31 декабря 1918 г. в Смоленске. «Во главе всех организаций Белорусской Советской Республики, — говорилось в 1-ом пункте положения, — стоит избранное съездом партии Центральное бюро, которое и является верховным органом в республике и верным оком Центрального Комитета Коммунистической партии всех Российских Советских социалистических республик, его заместителем, развивающим общие положения и указания, данные центром [...]» (Очерки истории коммунистической партии Белоруссии. Ч. I. Минск, 1968. С. 433).

⁴ Имеется в виду Манифест о провозглашении БССР, подготовленный на совещании в Наркомнаце 27 декабря 1918 г. и отправленный Сталиным Мясникову через Жилуновича.

⁵ Мясников также был на совещании при Наркомнаце в Москве 27 декабря 1918. Покинул Москву Мясников раньше других участников совещания.