От авторов сайта: Здесь продолжение статьи

https://leninism.su/lie/4835-filosofskij-vzglyad-na-sledstvennoe-delo-bol-shevikov.html

https://leninism.su/lie/5078-filosofskij-vzglyad-na.html

https://leninism.su/lie/5080-filosofskij-vzglyad-na-tom-3.html

https://leninism.su/lie/5141-filosofskij-vzglyad-na-tom-4.html

https://leninism.su/lie/5153-filosofskij-vzglyad-na-tom-5.html

https://leninism.su/lie/5181-filosofskij-vzglyad-na-tom-6.html

Виктор Штанько

Философский взгляд на … Том 6. Часть 2

(продолжение)

Бурцев. СДБ. Том 6 (документы 238 и 239). Часть 1

Оба указанных документа — это показания В. Л. Бурцева от 2 и 5 августа 1917 года. Кроме них мы рассмотрим здесь документы: 304, 345-349, 353 (часть), 381, 411-416, 470, а также №38 из Книги 2, ч. 1.

Владимир Львович Бурцев в своё время был весьма уважаемым революционером, и на его примере мы сейчас увидим, до каких глубин морального падения может довести человека гордыня.

Так получилось, что у Бурцева примерно с 1908 года появился эксклюзивный доступ к полицейским архивам, благодаря чему он получил возможность раскрывать тайных агентов Охранки в революционной среде. Венцом его карьеры было разоблачение руководителя боевой организации эсеров Евно Азефа.

К сожалению, приходится констатировать, что испытаний медными трубами наш герой не прошёл. Как я уже писал раньше, лавры «охотника за провокаторами», «Шерлока Холмса Русской революции» и т. п. настолько вскружили ему голову, что он, говоря по-простому, попутал берега. Наиболее ярко это будет видно на примере инсинуаций в адрес Семёна Григорьевича Рошаля, а пока мы просто пробежимся по его рассказу.

«…Деятельность Ленина-Ульянова в России в настоящее время, со времени его приезда сюда, имеет непосредственную связь с его деятельностью за границею в период времени 1912-1914 гг., которую мне лично пришлось наблюдать. В то время Ленин, Зиновьев, Каменев и другие, причем к ним часто приезжал и Малиновский из Петрограда, проживали в Австрии, в Кракове, в нескольких верстах от русской границы. Проживание в Австрии для русских эмигрантов в эти годы было сопряжено с большими затруднениями, проживание же Ленина и К° там же при их активной работе, когда они издавали литературу, свой орган «Социал-демократ», вели революционные связи с Россией -  не только не встречало какого-либо стеснения или затруднений от австрийского правительства, а наоборот, имело явно покровительственный характер».

Эту тему я уже разбирал. Поскольку ничего нового здесь не сказано (та же самая вода), не вижу смысла тратить время.

«То, что австрийское правительство делало для Ленина и КО, то же самое оно делало по отношению к украинцам и полякам. Такое покровительственное отношение австрийского правительства к Ленину и украинцам, и полякам объяснялось тем, что Австрия в то время подготовляла войну с Россией и покровительствовала тем лицам и партиям, которые бы могли в будущем во время войны ослаблять мощь и боевую способность России, что, конечно, являлось главною целью для Австрии».

Чувак писал это вообще не задумываясь о том, на какой хрен его самого держали во Франции. Усиливал он, или нет позиции своей Родины издавая за рубежом антимонархические книжки?

«…Описанное мною особо покровительственное отношение австрийского правительства к Ленину выражалось не только в довоенное время, но ярко обнаружилось во время войны, когда Ленин, которого война застала в Австрии, был арестован. После объяснений с ним его быстро освободили и, по моим сведениям, потому что по указаниям австрийского министра он, Ленин, будет полезен во время войны с Россией Австрии».

Ну и? Почему не оставили у себя такого ценного кадра? Почему Владимиру Ильичу пришлось в Швейцарию съехать?

«Судя по тому, что происходило в Австрии в то время, я могу сказать, что, хотя война Австрии с Россией началась во второй половине 1914 г., но уже за два года до этого она, можно сказать, уже существовала в действительности. И в политике Австрии мы не могли не видеть, что она благоприятствовала тем именно революционным партиям, которые будут для нее полезны в будущей войне ее с Россией. Особенно большие надежды австрийское правительство возлагало в этом отношении на поляков, украинцев и тех социал-демократов, которые группировались вокруг Ленина…»

Владимир Львович повторяется, стало быть, и мне не грех ещё раз спросить: какие надежды с таким умным дядечкой связывало французское правительство? Для какой цели оно пригрело на своей груди не так давно сбежавшего из Сибири арестанта? Бурцеву, похоже, было невдомёк, что нахождение Франции и России в одном военном лагере во время ПМВ, это всего лишь стечение исторических обстоятельств, а вот конкретно его Франция приютила именно как врага тогдашней России. По-любому не ему было на Ленина вафельницу разевать.

«…Самой крупной фигурой социал-демократического движения среди большевиков был Ленин. Ленин, по моему убеждению, фанатик, не преследовавший своих личных узких целей и подчинявший все интересам того кружка, к которому он принадлежал, и интересам этого кружка подчинил интересы всего революционного движения, интересы нации […мира и вселенной]. К этим целям шел всеми средствами, и для Ленина, можно сказать, цель оправдывала эти средства. По его мнению и мнению его кружка, нужно было желать во что бы то ни стало победы Германии и немецкого правительства, а в лице Германии - немецкого пролетариата, организованного лучше, чем какой-либо другой пролетариат».

Хорошо, конечно, когда перед тобой сидят такие благодарные уши, как деятели Следственной комиссии, и есть возможность вообще не следить за помелом. Один хрен никто за болтливый язычок не подтянет, как невезучего Гаазе.

Врёт, как дышит г-н Бурцев! Ничего про желательность победы Германии Ленин не говорил. Приведу несколько цитат Владимира Ильича:

«Русские социал-демократы были правы, говоря, что для них меньшее зло — поражение царизма, что их непосредственный враг — больше всего великорусский шовинизм, но социалисты (не оппортунисты) каждой страны должны были видеть своего главного врага в «своем» («отечественном») шовинизме».
https://leninism.su/works/65-tom-26/2089-evropejskaya-vojna-i-mezhdunarodnyj-soczializm.html

«...При данном положении нельзя определить, с точки зрения международного пролетариата, поражение которой из двух групп воюющих наций было бы наименьшим злом для социализма».
https://leninism.su/works/65-tom-26/2090-vojna-i-rossijskaya-soczial-demokratiya.html

Подобных цитат можно привести целую кучу, а вот в подтверждение слов Бурцева - ни одной. Но маэстро не комплексует и уверенно держит взятую ноту:

«Таким образом, ставилась целью победа Германии, которая будет победою всего человечества. Немецкий пролетариат тогда продиктует свою волю не только немецкому правительству, но и всему миру. Такой взгляд Ленина и его ленинской партии диктовал Ленину стремиться к победе Германии над Россией. И к этой цели Ленин шел всеми средствами, и придерживался принципа «цель оправдывает средства».

Классика: нагло врёшь, а потом на себя же и ссылаешься в аргументации: «таким образом…», ага.

«…Как фанатик, ставя цели своего кружка выше всего, он, Ленин, более всего заботится о торжестве этих целей, о победе Германии, ставя их выше интересов нации».

Так он, по твоим словам, интересы нации уже себе подчинил, балабол ты хренов.

«Для переезда в Россию Ленина при таких условиях естественны и понятны те услуги, какими Ленин пользовался при переезде чрез Германию в Россию, так же как он пользовался услугами и покровительством австрийских властей. В то же самое время Ленин пользуется услугами различных немецких агентов, среди которых особенно выдается Парвус и его помощники по части оказывания услуг Германии…
…Многие из его агентов, вроде Ганецкого (Фюрстенберг), казались в тесных отношениях с ленинцами и его партией и оказывали им огромные услуги и, как мне достоверно известно, не только идейные, но и денежные. Что оказывалась денежная помощь – это мне хорошо известно как от лиц, приезжавших из Копенгагена и беседовавших со мною, так и из переписки, которая существовала между Ганецким как агентом Парвуса, так и другими лицами».

Слава «охотника на провокаторов» настолько оторвала Бурцева от реальности, что он, похоже, всерьёз приравнивал свои слова к документам. Где эта переписка? А как пришить к делу безымянных собеседников из Копенгагена?

«Лично в отношении самого Ленина могу сказать следующее. Я не располагаю данными, указывающими на то, что Ленин непосредственно получал денежные суммы от Парвуса, Ганецкого и других немецких агентов, но в литературе я высказал открыто свое глубокое убеждение, это же убеждение, основанное на сообщениях моих товарищей, говорю и сейчас, что Ленин не мог не знать , что его партия пользуется материальною поддержкою со стороны Германии и германских друзей».

Ладно, в отношении Ленина ты данными не располагаешь, ну так приведи данные о получении денежных сумм партией, и дело с концом. Судя по контексту, уж этого-то добра в бурцевском сундучке было полно.

«Из показаний, данных мне бывшим русским агентом, который с согласия Департамента полиции вел сношения с Бисмарком, - немецким представителем в Берне, Долиным, я знаю, что немецкое правительство с полным отрицанием отзывалось о моей деятельности и деятельности Кропоткина и с большою похвалою о деятельности Ленина. Давая поручение Долину вести пропаганду о восстании в России и об общей дезорганизации русской жизни, давая поручения взрывать мосты, убить министра иностранных дел Сазонова, немецкий представитель в Берне Бисмарк советовал Долину вмешиваться в ряды ленинцев и работать в их духе. По мнению Долина, Бисмарк был убежден в том, что деятельность ленинцев вполне соответствует видам немецкого правительства. Все это лично мне передавал Долин, и я готов даже представить в ближайшие дни показание письменное его».

Увы, не представил. Наверное, Владимир Львович переоценил свои возможности и оказался недостаточно готовым.
Б. М. Долин – человек трагической судьбы. В 1903 году его ещё юношей арестовали полицейские и обманом заставили дать показания на товарищей. После этого, угрожая разоблачением, вынудили стать своим секретным сотрудником. Долин попытался сбежать за границу, но его нашли и там. Когда началась война, на него вышли агенты ещё и германской полиции. По согласованию с царской охранкой Долин принял немецкое предложение на осуществление ряда диверсий. Когда его забросили на территорию России в апреле 1917 года, он сам явился к Бурцеву, чистосердечно всё рассказал и через несколько дней покончил с собой.
В июне Бурцев в журнале «Будущее» выпустил статью «Одна из многих жертв охранников. Самоубийство Б. Долина», вот только про дружеский совет Бисмарка «вмешиваться в ряды ленинцев и работать в их духе» он там ничего не написал. Про задание Долину на взрыв черноморского сверхдредноута «Императрица Мария» вспомнил, про поджог Архангельского порта упомянул и даже про планировку убийства Сазонова чихнул, а вот про ленинцев – как рыба об лёд. Ведь статья-то, напомню, уже в июне вышла, кто там нашему герою рот закрывал? В других газетах в это время большевиков полоскали – будь здоров! Газета «Речь», например, ещё 22 апреля писала: «Германское правительство надеется, что скорейшее прибытие гражданина Ленина и его товарищей будет полезно германским интересам, оно верит в германофильство вождя большевиков». «Маленькая газета» (даром, что маленькая) аналогично встречала Владимира Ильича прямо на пороге, 4 апреля. А вот «охотничек» почему-то зассал.

«Малиновский был у меня в Париже по поручению Ленина в начале января 1914…»

Тема Малиновского уже разобрана довольно подробно, так что здесь я оставляю только очередные свидетельства самолюбования нашего героя.

«…В апреле я неожиданно получил запрос из «Русского Слова» высказаться о Малиновском, причем сообщалось, что он обвинен в провокации по моим сведениям. Ввиду того, что в то время у меня не было и тени подозрения на Малиновского как провокатора, я ответил, что я его не обвинял. Через несколько дней я узнал, что Малиновский за границей, и заявил Ленину требование, что над Малиновским суд неизбежен ввиду обнаружившейся его политической и общественной непорядочности».

Но как, Холмс?! Пару дней назад ты был ни ухом – ни рылом, а сейчас поёшь о выявленной политической и общественной непорядочности. Смотрите, что на самом деле писал Бурцев в ответ на запрос «Русского Слова»:
«Могу категорически заявить, что никогда никаких слухов, позорящих Малиновского, я не слыхал. В ответ на запрос, полученный мною по телеграфу из России, по поводу обвинения Малиновского я немедленно ответил телеграммой же, что ни о каких обвинениях Малиновского не слыхал, и что протестую против них. Не до этого, ни после этого никаких расследований относительно Малиновского я никогда не делал по двум причинам: во-первых, потому, что никогда не имел ни малейшего повода для него, и во-вторых, потому, что, зная лично Малиновского, не могу допустить даже возможности, чтобы такие обвинения Малиновского имели какие-либо основания».
Если верить Бурцеву, то получается, что на этих строках ещё чернила не успели высохнуть, как наш герой уже выявил общественную и политическую непорядочность Малиновского и гневно требовал от Ленина суда над ним. Эх, жаль, что у большевиков не было времени на мелочную мстительность, а так встретили бы этого чепушилу где-нибудь в тихом переулке, заставили бы перечитать номер «Русского слова» от 14 июня 1914 года, потом свернули газетку в трубочку, и… по усам, по усам!

«Несмотря на все мои домогательства, мне Ленин не представил возможности самому снестись с Малиновским и лишил нас возможности устроить компетентный, беспристрастный суд над Малиновским. Устроенное же Лениным разбирательство над Малиновским никого не удовлетворило».

Подразумевается, что это не устроило нашего скромного героя, понятное дело. Какая без Бурцева может быть компетентность, сами подумайте!

«Несмотря на то что Ленину я посылал несколько телеграмм и писем с требованием суда над Малиновским и свидания с ним, он всячески лишил меня возможности снестись с самим Малиновским».

«Всячески», это как? Малиновский что, в подвале у Ленина сидел?

«Мое впечатление таково, что, хотя у Ленина, быть может, в то время и не сложилось убеждения в том, что Малиновский прямой агент полиции-провокатор, но я не сомневаюсь в том, что Ленин, допуская это, однако опасался, что полное раскрытие дела Малиновского будет очень неприятно для его, Ленина, деятельности, так как Малиновский был один из лидеров его направления, а поэтому Ленин всячески препятствовал полному разоблачению Малиновского и раскрытию его деятельности как провокатора. Это минимум того, что я говорю про Ленина, и я могу сказать, что Ленин явился виновником того, что Малиновского мы не вскрыли, и если бы не Ленин, это было бы сделано нами. Учиненный же Лениным суд над Малиновским был совершенно незаконным, и конечно, не удовлетворил, и было это им предпринято с целью не дать нам товарищеским судом «вскрыть» провокационную деятельность Малиновского…»

Если бы за дело взялся сам «Шерлок Холмс Русской революции» лично, то дело было бы в шляпе, вы же понимаете.

Далее наш герой прошёлся по персоналиям.

«…В отношении Троцкого показываю: как революционера я знаю его около 15 лет. Всегда в моих глазах он рисовался человеком, горячо относящимся к революционному делу. В 1913-1914 гг. он вместе с Парвусом был редактором газеты «Правда» в Вене, выступал как человек, вполне солидарный с Парвусом. Как я уже показал, Парвус подготовлял вместе с Австрией войну с Россией, но разделял ли Троцкий эту роль с Парвусом, мне не известно. Во всяком случае, могу сказать, что Троцкий с начала войны занял ярко враждебную позицию по отношению к нашим союзникам. Это выразилось, между прочим, и в его газете, которая поддерживалась и его единомышленниками, и случайными пожертвованиями отдельных лиц, кроме того, по дошедшим до меня сведениям, у Троцкого был еще и третий источник денежных средств, а именно он будто бы получал денежные суммы через Парвуса от немецких агентов, обслуживавших немецкие интересы, а также от Раковского. Впоследствии Троцкий высказывался против Парвуса, но не против его идей, и продолжал всегда поддерживать самые близкие отношения с Зурабовым и Перазичем²⁶⁸».

Тут даже господа составители офигели от такой борзости. Комментарий 268:

«В документе допущена неточность. Л. Д. Бронштейн (Троцкий) провел под отношениями с А. Л. Гельфандом (Парвусом) черту ещё раньше, в период деятельности последнего в Константинополе, заявив, что «Парвуса больше не существует. На Балканах разгуливает политический Фальстаф, отрекшийся от своего двойника».

Здесь надо понимать, что если явную ахинею несёт противник большевиков, то самым суровым словом из багажа господ составителей является именно «неточность». Вот, допустим, прапорщик Ермоленко на голубом глазу заявлял, что лично убедился в том, что Ленин 4 апреля 1917 года останавливался в Берлине на квартире одного видного деятеля украинского националистического движения. Составители не оставили без внимания столь наглую ложь и виртуально отхлестали врунишку по щекам: «В данном случае мы имеем дело с очередной неточностью показаний Д. С. Ермоленко. Указанная встреча Скоропись-Иолтуховского и Ульянова (Ленина) не могла состояться, так как последний в указанный период времени уже находился в Петрограде, а первый смог вернуться на территорию России только в 1918 г.». Слово «неточность», кстати, является одним из самых любимых слов у команды г-жи Иванцовой. Особенно мне понравился вот этот великолепный канцелярит: «в показаниях допроса допущена неточность». Прислушайтесь, это же настоящая музыка!

https://kytx.livejournal.com/15521.html

Бурцев против Рошаля. СДБ, том 6 (документы 238–239). Часть 2

Вот мы дошли и до высказываний Бурцева в адрес Семёна Рошаля.

Для начала несколько слов об этом пламенном революционере. В сети, к сожалению, информации о нём практически нет, да и в советское время, насколько я знаю, выходили всего две небольшие статьи, принадлежащие перу его младшего брата. Одну из них я отсканировал и выложу в следующий раз, а здесь ограничусь текстом на основе Википедии.
Рошаль Семён Григорьевич. Родился 25.01.1896 г. в Санкт-Петербурге в еврейской семье. В 1914 году вступил в РСДРП. В сентябре 1915 года был мобилизован и отправлен на Северный фронт. В декабре 1915 года, отпущенный с фронта в отпуск по болезни, приехал в Петроград, где был арестован и до Февральской революции находился в заключении в тюрьме «Кресты». После освобождения развил в Кронштадте настолько бурную деятельность, что ей оказалась посвящена целая куча документов Сборника. В октябре 1917 года Рошаль — комиссар сводного отряда солдат и матросов при подавлении выступления Керенского-Краснова под Петроградом. В декабре 1917 года был направлен Лениным в качестве комиссара Совнаркома на Румынский фронт, где был захвачен в плен и убит белогвардейцами.
Пока я писал эту статью, то естественно постарался найти дополнительную информацию о Семёне Рошале и сейчас попытаюсь подвести итог своим впечатлениям об этом человеке. Зайду чуток издалека.
Когда я только начинал копаться в трёхтомнике «Следственного дела», то очень быстро появилось ощущение, что мой первоначальный оптимизм увянет. Речь здесь, конечно, не о забористой вступительной статье, от которой бомбило так, что до сих пор накатывает желание добавить плюшек г-дам составителям и г-же Иванцовой лично. Но вот сами документы начали навевать уныние. Но почему-то так получается, что рано или поздно в них всплывает какая-то любопытная тема, которая заставляет открывать всё новые и новые книги и ещё глубже погружаться в исторический период, который тебе и так всегда был интересен. Теперь, по большому счёту, у меня нет сомнений, что «Следственное дело большевиков» я рано или поздно добью. Мне его стало просто интересно читать, и дело упирается только в изменившийся характер основной работы (который оставляет меньше времени на посидеть – подумать) и в объём дополнительной литературы, которую хочется одолеть. Например, статью о в сборнике 1967 года «Вечная слава» я недавно на обеде отфотографировал в читальном зале нашей краевой библиотеки.
Собственно, информации о Рошале всё равно очень мало, но абсолютно ясно, что это был цельный человек, который всего себя (в том числе и жизнь) отдал делу Революции, как бы шаблонно эти слова сейчас не звучали. Кроме того, нельзя не заметить его просто какую-то былинную неутомимость: он участвовал почти во всех главных событиях того эпического времени, причём всегда ухитрялся вести за собой массы. Так получилось, что Рошаль погиб очень рано, и главным делом его жизни оказалось участие в Июльском мятеже. Трудно представить, что смог бы сделать этот человек, отмерь ему судьба хоть чуть-чуть больше.
Вернёмся теперь к показаниям Бурцева.

«…В отношении Рошаля имею показать нижеследующее. Когда я в революционное время посещал тюрьмы, то при опросе некоторые из содержавшихся провокаторов мне заявляли, что, посещая конспиративную квартиру для свидания с жандармским офицером, они видели там также и Рошаля. Показания их, даваемые порознь, были согласные, при этом была названа и фамилия жандармского офицера. Кроме того, тот факт, что Рошаль был провокатором и состоял на службе в Охранном отделении, рассказал мне член Государственной Думы Гегечкори, проживающий в Петрограде».

Ну что-ж, факты есть факты, против них не попрёшь.

«Как-то в мае месяце уже после того, как у меня имелись эти сведения о провокаторской деятельности Рошаля, последний пришел ко мне и спросил у меня, правда ли, что я его обвиняю в провокаторстве. На это я ответил, что правда заключается в том, что вот уже в течение двух месяцев, как я получаю сведения о том, что он, Рошаль, состоял в сношениях с Охранным отделением, но пока еще не составил для себя определенного заключения. Я предложил ему составить комиссию для разбора основательности этого обвинения. Рошаль мне сказал: «Узнав, что вы меня обвиняете в провокаторстве, я, идя к вам, отказался от всякого участия в революционном движении», я выдал Рошалю бумагу, в которой формулировал свое отношение к его деятельности. Рошаль сказал мне, что он переговорит со своими товарищами относительно комиссии для рассмотрения его обвинения, ушел с этими словам и так более ко мне не являлся. Узнав в июле об участии Рошаля в вооруженном выступлении, я изумился этому, так как ни о какой реабилитации его я совершенно не слышал».

Замечаете? Г-н Бурцев глубоко уверен, что он – настолько важная пися, что Рошаль должен был просто забиться в угол и не отсвечивать, пока «мистер Холмс» не соизволит снять с него свои подозрения. Ситуация, когда его не оповестили о ходе расследования, повергла Бурцева в настоящее изумление! Этот херов «революционер» не задумывался о том, что даже реакционное царское правительство в Уставе Уголовного Судопроизводства ещё с древнего 1864 года чётко зафиксировало принцип возложения бремени доказательства на обвиняющего (см. https://urait.ru/viewer/princip-prezumpcii-nevinovnosti-istoriya-sovremennost-perspektivy-473944#page/12). Зато сам «охотник за провокаторами» сидел на попе ровно и с чистой совестью ждал, когда Рошаль отмоется от вываленных на него непонятно кем помоев. Самое смешное, что комиссию большевики действительно собрали. В документе СДБ № 337 (стр. 560) есть такой вот бланк РСДРП(б):

«Центральный комитет. Таврический дворец. 4 июня 1917 г. На основании сообщения В.Л. Бурцева, навлекающего подозрения на С. Рошаля, ЦК постановил отстранить временно С. Рошаля от партийной работы и передать комиссии из тт. Козловского, Стучки и Красикова расследование о его деятельности».

Просто дело оказалось настолько очевидным, что комиссии даже действовать особо не пришлось. Но не будем забегать вперёд и снова дадим слово Бурцеву.

«У меня дома записаны фамилии лиц из содержавшихся в тюрьме, которые мне рассказывали и изобличали Рошаля в посещениях конспиративной квартиры для свиданий с жандармским офицером, а также записана и фамилия последнего, и я в ближайшие дни сообщу Вам эти сведения…
…Указанные сведения я доставлю вам в понедельник 7 августа».

Снова увы: ничего подобного Владимир Львович не предоставил ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду. Кое-какие фамилии он всё же назвал, но…
Вот, например, вышеуказанные «изобличающие» показания некого А. А. Менщикова:

«Кто такой Рошаль, я не знаю, а потому и не могу сказать, встречал ли я его где-либо. Про него мне рассказывал Хрулев и говорил, что ввел его в либеральные круги и хорошо поэтому его знает. Когда он ввел его в эти круги, то не сомневался в его политической честности, а чем Рошаль стал потом, он не говорил…
Более про Рошаля мне ничего не известно. Я после революции содержался в Петроградской одиночной тюрьме, так как я числился в списке 133 сотрудников Петроградского Охранного отделения. В тюрьме ходили слухи о том, что Рошаль тоже сотрудник. Слухи эти исходили главным образом от филеров, но от кого именно, я не знаю. Когда я содержался в тюрьме, меня посетил Бурцев, которому я рассказал про Рошаля то, что мне передавали Хрулев и Козлов».

На этом, собственно, и всё. Желающие могут попробовать пройти подобный квест: кто-то, где-то, что-то про тебя скажет, а ты пойди, найди «то-не-знаю-что», и докажи, что не верблюд.
Про упомянутого в конце протокола студента Психоневрологического института Александра Фёдоровича Козлова я расскажу чуть позже, а пока объясню, откуда взялись мутные сплетни о «провокаторстве» Рошаля. В это трудно поверить, но абсолютно всё, что наплёл г-н Бурцев, сходится в одну-единственную точку: обвинения в адрес Рошаля от курсистки Хундадзе.
 Дело было в декабре 1915 года. Учащаяся педагогических курсов в Петербурге 25-летняя Елена Селовановна Хундадзе большевичкой не была, но революционному делу сочувствовала. Она познакомилась со студентами Психоневрологического института, которые были членами социал-демократического кружка. Те, в свою очередь, попросили разрешения воспользоваться комнатушкой, которую она снимала, для своего собрания. Там она впервые увидела Рошаля. Через некоторое время те же студенты (но не Рошаль!) уговорили её предоставить свою жилплощадь для печатания прокламаций. Хундадзе снова согласилась, и даже сама принимала участие в процессе. Через какое-то время к ней в квартиру рано утром неожиданно зашёл Рошаль с ещё одним человеком, и они увидели на столе в комнате эти самые прокламации. Рошаль удивился, но похвалил курсистку за помощь правому делу и пообещал принести ещё бумагу для печатания.
Вечером того же дня Рошаль принёс обещанное, и уже через час после его ухода с Еленой Селовановной здоровалась полиция. Понятно, что она сразу заподозрила Рошаля. Кроме того, Хундадзе вроде бы узнала в одном из полицейских того самого товарища, с которым Рошаль приходил к ней утром. Правда опознание получилось довольно странным, но суть дела не в этом.
Больше всего наивную курсистку взбесило, когда полицейский зачитал ей показания Рошаля:

«Полковник Белопольский читал мне однажды показание Рошаля. Последний начинает с того, что он познакомился якобы со мной на улице, что нас познакомил некто Акакий, грузин, не известный ему по фамилии, будто я их пригласила к себе. Такое лживое показание Рошаля меня окончательно взорвало. В Петрограде жил в то время студент Психоневрологического института Акакий (фамилии его не знаю), но он решительно никакого участия в этом деле не принимал, хотя к партии принадлежал. Я сказала полковнику, что это явная ложь и что дальше я показания Рошаля слушать не желаю. Пребывая в тюрьме, я еще более утвердилась в своем убеждении, что Рошаль - шпион-провокатор… У меня при обыске отобрали ту бумагу, которую принес Рошаль; я говорила при допросе, что он ее принёс. Между тем его освободили сразу, меня же держали».

Всё в этом рассказе настолько пропитано наивной глупостью, что в искренность курсистки веришь безоговорочно. К тому же факт остаётся фактом: в тюрьме она провела 7 месяцев, из которых 5 – в одиночной камере. Выпустили Хундадзе (до суда) только после того, как её здоровье серьёзно ухудшилось. Конечно, исходя из вышесказанного сложновато судить, из-за Рошаля он сидела, или нет. Но вот то, что сам Рошаль засыпался только из-за неё, ясно абсолютно, поскольку связать его с выпуском прокламаций без помощи рассердившейся грузинки было бы просто невозможно. Ловко её дореволюционные полицаи развели, что тут скажешь.
Елена Селовановна настолько рассвирепела, что при всякой возможности передавала из тюрьмы на волю весточки, что Рошаль – провокатор. В августе 1916 г., как уже говорилось, её выпустили по болезни, и она уехала в Кутаиси. После Февральской революции Хундадзе из газет узнала, что в петроградских событиях принимает активнейшее участие её старый обидчик. Снова рассвирепев, она написала в Питер письмо бывшему депутату Государственной думы и видному меньшевику Е. П. Гегечкори, в котором рассказала всю «правду» о Рошале.
Ну а теперь о том, почему эти обвинения так быстро и безоговорочно рассыпались в пыль. Дело в том, что никто Семёна Рошаля освобождать не собирался. Как его 30 декабря 1915 года арестовали, так он и сидел в тюрьме до самой Февральской революции.
Добавлю ещё показания того самого полковника Белопольского (д. №353, стр. 580-581):

«Георгий Александрович Белопольский, 48 л., подполковник, командир 98-п рабочего батальона, живу в г. Мурманске, временно нахожусь в Петрограде.
Я вёл формальное дознание по обвинению Соломона Рошаля, Елены Хундадзе и других в числе сорока с чем-то человек в преступлении, предусмотренном 102 ст. Уголовного уложения. Дело это возникло в декабре 1915 г. и находилось моём производстве в течение около года. При допросе мною Елены Хундадзе последняя называла мне Рошаля провокатором и говорила, что арест её состояло только благодаря ему. По её словам, Рошаль устроил у неё типографию, следил за ходом работ по печатанию прокламаций, приобретал краску для печатания, затем, когда работы по печатанию приходили к концу, зашёл к ней и подал какой-то сигнал, включая то выключая электрический ток, благодаря чему электрическая лампочка в комнате то загоралась, то потухала. Когда затем Рошаль ушёл из квартиры Хундадзе, то к ней пришла полиция и нашла типографию и отпечатанные прокламации. На основании этих данных Хундадзе и заключила, что Рошаль провокатор и её выдал.
Мне ничего не известно о провокаторской деятельности Рошаля. Он содержался всё время под стражею в Петроградской одиночной тюрьме, где я ему приблизительно в конце 1916 г. предъявлял следствие. Арест Рошаля, Хундадзе и других был произведён тогда на основании агентурных сведений, имевшихся в распоряжении Петроградского Охранного отделения. Кто именно из агентов делал сообщения Охранному отделению по тому делу и на основании каких данных, от кого добытых, я не знаю.
Всё изложенное я воспроизвожу на основании воспоминаний о событиях, имевших место два года почти тому назад; возможно поэтому, что в деталях я не всё вспомнил совершенно точно; показываю про объяснения Хундадзе так, как их мне сохранила память.
Более ничего показать не имею».

Напоследок, об ещё одном труднообъяснимом совпадении. Ранее нам уже попадалась фамилия некого Александра Фёдоровича Козлова, который что-то там рассказывал одному из свидетелей про Рошаля. Это был сын хозяйки квартиры, в которой снимала комнатушку Хундадзе. В Сборнике есть его показания (д. № 470, стр. 756-757):

«В 1916 г., когда я состоял студентом Психоневрологического института, я состоял секретарем больничной кассы гвоздильного завода. По ордеру Охранного отделения у меня был произведен обыск, я был арестован, содержался в тюрьме по подозрению в принадлежности к социал-демократической партии, при неоднократных вызовах и допросах в Охранном отделении меня стали склонять к тому, чтобы я стал служить Охранному отделению в качестве сотрудника. Я долго не соглашался, а затем, ввиду болезненного моего состояния, которое угрожало мне гибелью, если бы меня сослали, как про это мне намекали в Охранном отделении, я дал свое согласие. При этом должен оговориться, я, хотя дал свое согласие, но фактически никакой пользы Охранному отделению не принес. При расследовании, произведенном после революции известным деятелем Бурцевым, я был реабилитирован.
С Рошалем лично я не знаком, но о нем знаю нижеследующее. В 1915 г., приблизительно в течение четырех месяцев проживала, снимая комнату у моей матери, девица-курсистка Хундадзе...»

Далее идёт пересказ уже знакомой нам истории. Казалось бы, вот вам реальный, настоящий сексот, который вполне мог стукануть куда следует, о творящихся на квартире его матери безобразиях. Но по датам не бьётся, да. Во всяком случае, со слов самого Александра. Получается, что арест Хундадзе произошёл в декабре 2015-го, а студента завербовали в неопределённых числах 1916-го. А может всё-таки до декабря? Это бы многое объяснило.
Но не будем брать пример с «Охотника за привидениями провокаторами»: нет, так нет. К тому же сам Шерлок Холмсович Бурцев провёл целое расследование (!), которое полностью реабилитировало студента. Зная повадки бравого расследователя, можно себе представить, что оно из себя представляло.
Вернёмся к показаниям студента Козлова. Далее он выкладывает такую вот историю:

«Со мною жил в одной комнате мой товарищ Анатолий Павлович Белов из крестьян, кажется, Нижегородской губ., учившийся на курсах Черняева. За резкое поведение его в разговоре с приставом Белов был арестован и вот, будучи в участке, он слышал такой разговор. Пристав спросил кого-то из полицейских: «Ну что, Рошаль здесь?» Ответили - «Здесь», на что пристав сказал: «Отпустите его».

Если считать, что студент говорит правду, то речь здесь может идти только о дне ареста Елены Хундадзе: 28 декабря 1915 г.  Сомнительно, конечно, что Козлов смог со слов Белова так хорошо запомнить фамилию человека, про которого ему расскажет Хундадзе семь месяцев спустя, ну да ладно: относительно правдоподобные объяснения этому придумать можно. К тому же этой истории есть косвенное подтверждение из другого источника. В книге воспоминаний младшего брата Семёна Рошаля – Михаила, есть такие строки:
«Однажды Семён предложил мне захватить с собой две пачки бумаги и пойти с ним на Екатерингофский проспект. Там жила курсистка Хундадзе…»
По её показаниям мы теперь имеем возможность абсолютно точно датировать этот рассказ: дело происходило именно 28 декабря.
«Итак, передав Семёну бумагу, я отправился домой. Было восемь часов вечера… [примерно в это же время полицейские стучались в квартиру и к Елене Хундадзе] …послышался звонок в парадную дверь. Сестра пошла отворять. На её вопрос «Кто здесь?» послышался ответ «Вам телеграмма». В открытую дверь ввалились незнакомые люди, в том числе пристав и швейцар. Небольшая прихожая заполнилась «гостями» и всеми высыпавшими навстречу членами нашей семьи. Началась процедура обыска…
…Меня беспокоила мысль о бумаге, спрятанной на антресолях в прихожей. Однако бумага не вызвала у полиции никакого интереса. Да и обыск членов семьи был поверхностным, что казалось странным. Побыв у нас часа три, пристав сказал: как только Семён вернётся домой, направить его в Спасскую полицейскую часть.
Брат вернулся поздно вечером. У подъезда его встретил швейцар, молодой парень, и предупредил, что в его каморке сидит городовой, ожидая прихода Семёна. Швейцар спросил, нет ли у него каких-либо бумаг, которые он охотно спрячет и сохранит. От услуг этих Семён, конечно, отказался. Но он вырвал из записной книжки листки с адресами товарищей и закатал эти листки в шарики. После этого Семён предстал перед городовым и в сопровождении его отправился в полицейскую часть. По дороге он незаметно выбросил скатанные шарики.
Часа через два Семён вернулся домой. Очевидно, всё это – и обыск, и допрос – было проделано с провокационной целью. Полиция рассчитывала найти какие-то улики встреч брата с разными людьми, интересовавшими охранку, - обычный метод этого учреждения.
За нашим домом установилось полицейское наблюдение. В течение двух дней Семён никуда не выходил. Я тоже бывал лишь на службе в банковской конторе. Но на третий день, придя с работы, я не застал Семёна и узнал от младшего брата, что приходил Сергей Волынский, с которым Семён ушёл несколько часов назад». (Рошаль М. Г. «На путях революции», стр. 31-32)
В этот день, то есть 30 декабря, Семён Рошаль и его товарищ были арестованы.
Немного отвлекусь. Вот в такие моменты начинаешь чуть-чуть понимать радость тех исследователей, которым удаётся сопоставить информацию из двух источников, и понять, что они в точности подтверждают друг - друга. Вдвойне приятней осознавать, что до тебя это никто не делал! Итак, сейчас, на основании сопоставления показаний Хундадзе и мемуаров М. Рошаля, ситуация выглядит следующим образом.
Полиция, получив агентурную информацию о собраниях и печатании прокламаций в комнатке Хундадзе, решила накрыть всё преступное сообщество разом. Были произведены обыски и аресты на квартире курсистки, а также по адресам тех, кто её посещал. Кстати, некие братья Ваксберги (которые были организаторами и собрания, и типографии в комнате Хундадзе) после допросов и неоднократных обысков арестованы не были. Правда, один из них счёл за благо после этого перейти на нелегальное положение, а потом и вовсе свалил в Москву. Что касается Рошаля, то он наговорил следователям всякой чепухи и его тоже отпустили под надзор, за отсутствием улик. Но тут подоспела наша горячая кавказская девушка. Прочитав лживые показания Рошаля, где он называл её «какой-то грузинкой» и т. п., она решила постоять за Правду, и объяснила следователям, что это он и принёс ей бумагу для печатания прокламаций. Результат мы знаем: 30-го декабря за Рошалем пришли.
В принципе, если бы не очевидная глупость курсистки, и тот факт, что она реально сидела в тюрьме, можно было бы ей и «отомстить», поправив статью в Википедии на такой вот вариант: «Рошаль был арестован по доносу некой курсистки Хундадзе». Формально это было бы правдой. Но по сути, разумеется, это не так. Послушайте, хотя бы вот это её высказывание о человеке, с которым Рошаль приходил к ней, когда увидел на столе те самые прокламации: «По выходе из тюрьмы я наловчилась узнавать шпионов по одежде и по особому выражению лица и утверждаю с несомненностью, что это именно и был шпион». Ну как можно воспринимать всерьёз это чудо?! Очень надеюсь, что все перипетии того сложного времени не очень сильно отразились на её судьбе.

Закончим, наконец, с показаниями студента Козлова:

«Так как все это я слышал из уст указанных лиц, то и передаю вам как достоверное. Припоминаю еще то обстоятельство, что когда был произведен обыск у Хундадзе, спустя несколько часов после посещения ее рабочим и Рошалем, то все обратили внимание полицейские на то, что результаты обыска были поразительные, в том смысле, что были найдены на месте все прокламации, что указывало на то, что как будто кто-то прямо «навел» полицию».

Тебе-то откуда это знать, дружище? Ну да ладно, не будем придираться: скорее всего он подразумевал, что так ему рассказывала Хундадзе.
Я не знаю, был ли А.Ф. Козлов тем человеком, который провалил Хундадзе и Рошаля, но в одном уверен точно: слова, что он «хотя и дал свое согласие, но фактически никакой пользы Охранному отделению не принес» – голимое враньё. Такое искреннее желание помочь следствию, какое он продемонстрировал здесь, подделать невозможно. Это – веление души! Однозначно он точно так же соловьём разливался и перед царской Охранкой.
Казалось бы, кому, как не ему было знать, насколько бывает сложной ситуация, когда тебя обрабатывает полиция. Да и доказательств однозначных против Рошаля нет. Зачем ему было так его топить? Но на руках у студента была индульгенция – результаты расследования самого Бурцева! И чувачка снова понесло.
Очень странно, что имя этого мелкого типка оказалось удостоенным упоминания в Именных комментариях Сборника:

«Козлов А.Ф. - бывший студент Психоневрологического института в Петербурге. Сотрудник Петербургского охранного отделения, кличка «Шацкий».

При каждом – абсолютно каждом – упоминании его в Сборнике, в тексте и так говорилось, что он студент и сексот, зачем нам это повторять здесь?
Чтобы узнать его кличку? Да и, блядь, откуда вы её взяли, господа составители?! Я перерыл кучу литературы и не нашёл абсолютно ничего про
этого персонажа. Вы бы, птенцы гнезда Иванцовой, вместо не говорящего ни о чём псевдонима, лучше бы рассказали с какого года он действительно на Охранку работал. Вот эта информация была бы в тему!

https://kytx.livejournal.com/15764.html

СДБ. Дополнение к комментариям о С.Г. Рошале

Жизнь и смерть Семёна Рошаля. (СДБ. Комментарии)

Название для поста слишком громкое, разумеется: всё-таки о жизни Рошаля намного больше будет сказано в статье его брата, которую я выложу в следующий раз. Но пусть будет хотя бы для привлечения внимания.

В общем, для разбора бурцевских сплетен хватило и малого, а чтобы остальной «груз знаний» о Семёне Григорьевиче Рошале не пропал впустую, я сейчас попробую его как бы систематизировать, что ли. Тем более, что здесь есть довольно интересные моменты, связанные не только с очередными клоунскими эскападами творческого коллектива составителей Сборника, или с низким качеством статей в «Википедии», но и с более глобальными темами, такими, как морально-этическая преемственность антикоммунистов. Этот вопрос рассмотрим на примере одного из моих самых «любимых» Белых Героев – М.Г. Дроздовского.

Но начнём конечно же со старого доброго Сборника СДБ. Первым делом заглянем в «Именные комментарии», где всё на удивление вменяемо (как говорится, и на старуху бывает проруха):

«Рошаль С.Г. (1896 - 1917) - член РСДРП(б) с 1914 г. После Февральской революции - член Кронштадтского комитета РСДРП(б) и исполнительного комитета Кронштадтского совета рабочих и солдатских депутатов.  Подозревался В.Л. Бурцевым в сотрудничестве с охранным отделением. Арестован Временным правительством в июле 1917 г., освобожден из заключения 25 октября (7 ноября) 1917 г. В ноябре 1917 г. комиссар СНК на Румынском фронте. В декабре 1917 г. был расстрелян белогвардейцами в Яссах».

В «Примечаниях» дела уже обстоят повеселее:


Примечание 269: «Дело по обвинению в провокаторстве С.Г. Рошаля возникло в декабре 1915 г. в связи с заявлениями по его поводу арестованной с ним по одному делу студентки Е.С. Хундадзе. Возможное провокаторство одного из активных участников вооруженного выступления интересовало следователей Предварительного следствия. Однако ими не были добыты улики, позволяющие с однозначностью утверждать о том, что С.Г. Рошаль ранее являлся агентом охранки».

Никакое «дело о провокаторстве» в декабре не возникало; накануне Нового года, напомню, полиция только арестовала собиравшуюся в комнатке Хундадзе молодёжь, подозревавшуюся в социал-демократической агитации. Начиная с января (самое раннее) и до июля 1916 года, рассерженная курсистка всего лишь изредка передавала на волю весточки соответствующего содержания. Говорить же о «деле» можно где-то с весны 1917 года, когда Бурцев начал собирать сплетни, или даже с лета, когда Хундадзе написала письмо своему знаменитому земляку Гегечкори.

Как коллега по несчастью, не могу не оценить вот этот косноязычный момент: «Дело по обвинению… возникло в связи с заявлениями арестованной с ним по одному делу». Конечно, здесь злую шутку с Иванцовой играет граничащее уже с психическим отклонением нежелание называть вещи своими именами. Казалось бы, напиши, что «появились слухи», и дело с концом, но нет-же – «возникло дело»! В результате, если понимать написанное буквально, то получается забавная мешанина, но не буду придираться: что там они хотели сказать примерно понятно.

В последнем предложении примечания №269, как мне кажется, проскальзывают лёгкие нотки сожаления о следовательской неудаче. Можно так же поразмышлять, зачем здесь намёк про «однозначность», ведь улик не было собрано вообще никаких. Ладно, что взять с убогих, идём дальше.

В Книге 2, часть 1, комментируя показания подруги Хундадзе – Варвары Казаковой (исключительно адекватная девушка, кстати) составители почему-то решили не ограничиваться обычной ссылкой, типа «смотри ранее», а почти полностью продублировали свой-же креативчик:
Примечание 120: «Обвинения в адрес С.Г. Рошаля впервые прозвучали еще в декабре 1915 г. в связи с заявлениями по поводу арестованной с ним по одному делу студентки Е.С. Хундадзе. Однако на сегодняшний день не существует каких бы то ни было других доказательств, позволяющих с однозначностью утверждать о том, что С.Г. Рошаль являлся агентом царской охранки. См. также прим. 269 Кн. 1».

Снова кусаю локти от зависти: «обвинения в связи с заявлениями» - какой слог! Здесь, с одной стороны, чуть корректнее начало, но зато из концовки мы узнаём, что показания Хундадзе позволяют-таки с однозначностью утверждать, что Рошаль являлся агентом Охранки! Возможно, упоротой Иванцовой они и позволяют это сделать, но нормальному человеку – нет.

В принципе, вряд ли стоит подходить к мадам-философичке с настолько строгой меркой и выискивать везде злые намерения. Так получилось, что мы сейчас ясно увидим, насколько господам составителям, во главе со своей шальной императрицей, было похер на то, чем они занимались.
В документе № 316 (стр. 522) в показаниях некого подпоручика Пигаревича пересказывается глупая сплетня о том…
«…что Рошаль в начале войны, проживая в Финляндии, формировал батальоны активистов³¹⁷».

В это время Семён Рошаль (помимо революционных дел, разумеется) работал конторщиком в кассе Путиловского завода и нёс общественную нагрузку в 5-м городском попечительстве Нарвского района Петрограда.
Кто-то из составителей, скорее всего первым из коллег очнувшийся после глубочайшего запоя, в похмельных муках родил комментарий №317:

«В протоколе допроса от 24 июля 1917 г. С.Г. Рошаль указывал, что был призван на действительную военную службу в 1908 г., которую проходил до 1915 г. (См. док. № 426 (Кн. 2, Ч. 2). В связи с этим можно предположить, что в показаниях допущена неточность [неточность, Карл!] и свидетель спутал С.Г. Рошаля и секретаря Гельсингфорсского комитета РСДРП(б) М.Г. Рошаля».

Вместо того, чтобы просто назвать бред – бредом, г-да составители снова упорно ищут чёрную кошку в тёмной комнате. Причём своими же руками осложняют себе жизнь. Дело в том, что вышеназванный г-н Пикаревич никаким «свидетелем» не был, историю о похождениях Рошаля в Финляндии ему якобы рассказал некий Бессарабов. Показания последнего есть в сборнике (д-т №178, Книга 2, часть 1), но они убраны составителями под кат!

Ну что-ж, давайте всё-таки заглянем в рекомендованный составителями к просмотру документ №426. Это, собственно говоря, показания самого Рошаля. Там есть анкета, в графе 17 которой на вопрос «Отбывал ли воинскую повинность» дан такой вот ответ:

«При досрочном призыве 1908^I году был принят на действительную военную службу, потом был арестован в 1915 г. как обвиняемый по 102 ст. Уголовного уложения 27 февраля с. г. был освобожден и затем жил в Кронштадте».

При этом, в постраничном комментарии I говорится:

«В тексте документа год указан ошибочно как «1918».

Понимаете? Составители увидели очевидную, как им показалось, ошибку и с уверенностью, достойной лучшего применения, исправили единичку на нолик (1918 => 1908), отправив тем самым 12-летнего Рошаля (1896 г. р.) на действительную военную службу. Г-жа Иванцова, Вы «Именные комментарии» для кого составляли? Сами туда заглянуть не пробовали, если в «Википедию» лень пальцами тыкать?
Речь в анкете шла не о том, когда Семёна Григорьевича действительно призвали, а о годе его формального призыва. Самое смешное, что ниже в этом же документе Рошаль русским языком всё это объясняет:

«В 1915 г. я был призван, в досрочный призыв 1917 г. и отбывал воинскую повинность в 429-м пехотном Рижском полку. В том же году я был в действующей армии, заболел и был эвакуирован в госпиталь 108 пехотной дивизии, затем был признан больным и освобожден на три месяца. По приезде моем в Петроград, я через полторы недели был арестован, заключен под стражу».

Как видите, ошибка здесь действительно есть, но она заключается лишь в том, призвали Рошаля в 1915 году на 2 или на 3 года раньше, чем должны были призвать. То есть 1917 призывного года он был, или 1918-го. А «ребятам» 1908-го призывного года в 1915 году было уже под тридцатник.
Но это ещё не конец представления в «Шапито имени Иванцовой». Как мы помним, горе-комментаторы всё же поставили под сомнение то, что Семён Рошаль мог в начале войны формировать батальоны в Финляндии. Поэтому, рассуждают они, это скорее всего был некий М.Г. Рошаль, секретарь Гельсингфорсского комитета РСДРП(б). Аллилуйя, они знают о существовании Михаила Григорьевича Рошаля! А ничего, что это младший брат Семёна Рошаля, которому в 1914 году было 17 лет? В начале войны Михаил служил в банковской конторе и вместе с братом трудился в попечительстве Нарвского района. В армию его призовут только в мае 1916 года и отправят в 177-й запасной пехотный полк в Новгород. Секретарём в Гельсингфорсе, твари вы ленивые, он стал только после Февральской революции. Причём, это не тот «секретарь», который мог, а секретарь в самом что ни на есть обычном понимании этого слова. Он просто принимал посетителей в Гельсингфорсском комитете РСДРП(б).

На этом со сборником СДБ мы заканчиваем и переходим к самому доступному современному источнику информации – «Википедии». Биография Рошаля у них, что и говорить, тоже вышла кривенькая.

«Рошаль Семён Григорьевич. Родился в Санкт-Петербурге в еврейской семье, отец Гирш Лейбович Рошаль был коммерсантом. Семья жила в Усачевом переулке, дом № 6. Учился в 10-й петербургской гимназии, был членом революционного кружка. Участвовал в собрании общеученических организаций, происходившем в декабре 1912 года в частной женской гимназии Витмера. После этого Рошаль вместе с другими был исключён из гимназии и с этого времени занимался революционной работой. В 1914 году вступил в РСДРП.
Революционную деятельность Рошаль начал в Нарвском районе Петрограда — в больничной кассе Путиловского завода. Во время Первой мировой войны работал в доме графини Паниной на Обводном канале. В это же время поступил в Психоневрологический институт, где активно работал среди студентов.
В сентябре 1915 года был мобилизован и отправлен на Северный фронт. В декабре 1915 года, отпущенный с фронта в отпуск, приехал в Петроград, где был арестован за революционную пропаганду на фронте. Находился в заключении в тюрьме «Кресты».
Освобождён из тюрьмы во время Февральской революции. Был отправлен в Кронштадт, где в марте 1917 года был избран председателем горкома РСДРП(б) и членом исполкома Кронштадтского совета. Играл ключевую роль в привлечении балтийских матросов на сторону большевиков. В июле 1917 года Рошаль был арестован правительством Керенского и вновь заключён в «Кресты». Освобождён во время Октябрьской революции.
В октябре 1917 года — комиссар сводного отряда солдат и матросов при подавлении выступления Керенского-Краснова под Петроградом^[1]. Участник захвата Ставки Верховного главнокомандующего и убийства генерала Н. Н. Духонина^[1]. В декабре 1917 года был направлен Лениным в качестве комиссара Совнаркома на Румынский фронт для организации фронтового военно-революционного комитета. В ходе переговоров с командующим фронтом генералом Д. Г. Щербачёвым был арестован румынскими властями по обвинению в подготовке восстания в русской колонии в Яссах. 21 декабря 1917 года был выдан членам тайной офицерской организации, действовавшей на Румынском фронте, и был последними убит при невыясненных обстоятельствах^[1]».
Список литературы:
Дроздовский и дроздовцы. М.: НП «Посев», 2006.
Рошаль М. Г. Несгибаемый революционер, организатор масс. // Вопросы истории КПСС, 1964, N 1
Рошаль М. С. Г. Рошаль // Вечная слава. М:. 1967.

Несмотря на то, что два из трёх источников информации у «Википедии» те же, что у «Большой Советской Энциклопедии», видно, что современный текст – авторский. Достаточно сравнить начало:

БСЭ: «Член Коммунистической партии с 1914 года. Родился в Петербурге в буржуазной семье».

«Вики»: «Родился в Санкт-Петербурге в еврейской семье. Отец Гирш Лейбович Рошаль был евреем коммерсантом».

Странно, конечно, что упустили возможность уточнить, что по-настоящему Семёна Рошаля звали Соломоном, ну да ладно.

Единственным местом очень близким текстуально к БСЭ является последний абзац, но почему-то именно там авторы «Вики» практически над каждым предложением развесили ссылки на сборник «Дроздовский и дроздовцы» от издательства «Посев», обозначенный цифрой [1].

Заглянем в «Комментарии» этого сборника:

«Рошаль Семен Григорьевич (1896-1917). Большевик, студент Психоневрологического института. Активный участник революционного движения. В 1915 году арестован, в феврале 1917 - освобожден. В октябре 1917 года - комиссар Сводного отряда солдат и матросов при подавлении выступления Керенского - Краснова под Петроградом. Участник захвата Ставки Верховного Главнокомандующего и убийства генерала Н.Н. Духонина. В ноябре 1917 года назначен Советом народных комиссаров правительственным комиссаром Румынского фронта; один из организаторов фронтового военно-революционного комитета. 8 (21) декабря 1917 года был убит членами офицерской подпольной организации, вошедшей в состав Отряда М.Г. Дроздовского».

А теперь сравним с тем, что писали коммуняки.

БСЭ: «Рошаль Семён Григорьевич [13(25).1. 1896 - дек. 1917], участник революционного движения в России. Член Коммунистической партии с 1914 года…  Будучи студентом Психоневрологического института, в 1914-15 вёл партийную работу на Путиловском заводе в Петрограде, на Северном фронте. В декабре 1915 арестован, освобождён в дни Февральской революции 1917…
…В октябре (ноябре) 1917 комиссар сводного отряда солдат и матросов при подавлении мятежа Керенского — Краснова под Петроградом. Участник ликвидации Ставки верховного главнокомандующего в Могилёве и ареста генерала Духонина. В ноябре 1917 назначен СНК правительственным комиссаром Румынского фронта, один из организаторов и член фронтового ВРК. Во время переговоров членов ВРК с помощником командующего Румынским фронтом генералом Щербачёвым в Яссах арестован 8 (21) декабря и вскоре расстрелян белогвардейцами».

Как видим, г-да «Посевцы» без тени смущения дёрнули текст из БСЭ, слегка перелицевали и с чистой совестью выдали за свой. О белодельцах поговорим чуть позже, а пока закончим с Вики-статьёй.

Очевидно, что книжка про дроздовцев была очень дорога сердцу авторов «Википедии», потому что для самой статьи она совсем не нужна. В ней вообще ничего не говорится ни про «мятеж», ни про «выступление» Краснова-Керенского. Нет ни слова и про генерала Духонина. А единственная эксклюзивная информация (об обстоятельствах гибели Рошаля) оказалась не нужна: составители Вики-статьи написали, что убийство произошло «при невыясненных обстоятельствах». Зачем в этом месте они ссылались на свой любимый сборник, не понятно совсем.

Ну что-ж, теперь про белодельцев. Вообще сейчас достаточно интересно наблюдать такую вот своеобразную «войну терминологий»: замену слов «мятеж» - на «выступление»; «ликвидация» - на «захват», «арест» - на «убийство». Можно было бы смотреть на эти игрища сквозь пальцы, но вот заявление об участии Рошаля в убийстве генерала Духонина без реакции оставить нельзя, потому что это наглое и подлое враньё. Авторы этого пассажа не просто игнорируют множество свидетельств стихийности произошедшей трагедии, но и плюют на то, что нет ни одного свидетельства участия Рошаля в убийстве Духонина. Рошаль всего лишь перевёз генерала живым и невредимым в автомобиле из Ставки к вагону прапорщика Крыленко. Причём, это не была «дорога к эшафоту»: убить Духонина солдаты собирались и там, и там.

Давайте теперь уже основательней заглянем в текст сборника про дроздовцев и посмотрим, что там вообще говорится про Рошаля. Зацеплю для контекста побольше информации:

«… из этих-то не желающих примириться с выборным началом и украинизацией частей офицеров Румынского фронта небольшая группа, воодушевленная любовью к Родине, еще в конце ноября 1917 года, когда развал армии обозначился определенно, образовала в Яссах организацию, поставившую своей ближайшей целью объединение вокруг себя возможно большего числа офицеров и солдат, для формирования из них в дальнейшем надежного и стойкого отряда, который мог бы послужить ядром будущей всероссийской армии и способствовать установлению в России такого правового порядка, при котором для всех без исключения слоев населения явилась бы возможность принять участие в строительстве Новой России. Для этой цели надлежало прилагать все усилия к свержению так называемой «советской власти» повсюду, где это явилось бы возможным по условиям момента и военной обстановки. В первое время организация эта действовала подпольно, ибо наличие при штабе Румынского фронта различных представителей Украины не позволяло ей выявить свою физиономию.
Ею было организовано подавление большевистского восстания в русской колонии в Яссах, которое пытались вызвать агенты Совнаркома, приехавшие в Яссы с комиссаром Румынского фронта, известным в Кронштадте студентом Рошалем и еврейкой Верой Рог, которая была арестована вместе с содействовавшим им офицером штаба фронта Гвардии капитаном Аксеновым. Рошаль исчез неизвестно куда, причем исчезновение его не без основания приписывалось той же организации. Эта маленькая организация, носившая в то время наименование «контрреволюционной», постепенно стала увеличиваться сочувствовавшими ей и преследуемыми озверевшей солдатской массой офицерами. Для успешного развития подобной организации необходимо было заручиться поддержкой штаба фронта. Навстречу пошли некоторые офицеры штаба, главным образом полковник Б.А. Палицын и капитан И.И. Федоров.
Этой маленькой организации в дальнейшем и суждено было превратиться в Отряд русских добровольцев Румынского фронта, который под командованием Генерального штаба полковника М.Г. Дроздовского совершил 1200-верстный поход из Румынии на Дон, для присоединения к Добровольческой армии».

Вышеупомянутая «воодушевлённая любовью» группа, не имела к подавлению «большевистского восстания» ни малейшего отношения. Во-первых, потому что не было никакого восстания, а во-вторых, потому что единственное на что они были тогда способны, это клянчить деньги у французов (см. стр. 42 и 53 в этом же сборнике). Рошаля и его товарищей обманом захватили в плен в штабе Щербачёва. Потом их просто передали «строителям Новой России», которые в рамках организации «правового порядка» расстреляли кого хотели без суда и следствия.

Следующее (и последнее) упоминание Рошаля в «дроздовском» сборнике:

«Под командой ротмистра Болотовского была создана «команда разведчиков особого назначения» для выполнения специальных заданий: отправки разведчиков в большевистские центры, организации засад на дорогах, ведущих с фронта в Яссы. Добровольцы останавливали и забирали автомобили, едущие в тыл, отбирали оружие и снаряжение у мелких частей. В конце декабря на товарной станции в Соколах (в трех километрах от Ясс) разведчиками была захвачена целая автомобильная рота (400 человек сдались почти без всякого сопротивления двенадцати разведчикам-добровольцам). Однако главной задачей разведчиков стал индивидуальный террор. По утверждению Бологовского, до выхода в поход было истреблено свыше 700 человек крупных и мелких большевиков, из которых самым видным был С.Г. Рошаль, известный революционер и участник разложения фронта (офицеры, забрав его из-под румынского ареста, расстреляли на шоссе в декабре 1917 года)⁹⁶».

Чтобы два раза не вставать, провалимся дальше:

Примечание 96 (Абинякин Р.М. Генерал-майор М.Г. Дроздовский // Исторические портреты. С. 270-271):

«К январю 1918 года Дроздовскому удалось собрать в местечке Скинтея более 200 человек. Доверенное лицо Михаила Гордеевича, ротмистр Бологовской, создал «команду разведчиков особого назначения», которая добывала оружие и боеприпасы, захватывая их хитростью или силой в разложившихся частях. Но главной функцией по совместному решению стал индивидуальный террор. За время су ществования, по утверждению Бологовского, было «истреблено больше 700 человек крупных и мелких большевиков», из которых самым видным был С. Г. Рошаль, известный участник революционных событий и разложения фронта: забрав из-под румынского ареста, офицеры пристрелили его на шоссе в декабре 1917 года».

Вот так просто: забрали, да грохнули, вот и весь сказ. Вообще-то раньше я думал, что Абинякин – автор адекватный, но коннотация, привнесённая словом «пристрелили», заставляет в этом сомневаться. Ладно, к похождениям господ «истребителей» мы вернёмся чуть позже. Давайте попытаемся разобраться с обстоятельствами ареста Рошаля.

Большевистская версия:
«В Одессе, Кишинёве и Соколе Семён Рошаль проделал большую работу по созданию большевистского ВРК фронта, опираясь на который, телеграфно издал войскам распоряжение о том, что без скрепляющей подписи комиссара фронта приказы командующего фронтом генерала Щербачёва не выполнять. Затем Рошаль вступил в переговоры по прямому проводу с командующим о его подчинении Советской власти. Последний предложил приехать в ставку, обязавшись совместно с румынскими властями гарантировать безопасность. Не подозревая вероломства, С. Г. Рошаль вместе с членами ВРК фронта поехал в Яссы.
«По прибытии в Яссы, — сообщают члены ВРК, — явились 1 на квартиру генерала Щербачёва, где была отведена для заседаний комната. На открытии заседания присутствовавшие на нём члены Национального комитета ушли и собрались в 1 отдельной комнате. В это время членам ВРК стало известно, что их решили арестовать. Представители Национального комитета после совещания предложили ВРК ультиматум: или они войдут целиком в ВРК, или он существовать не будет. ВРК ответил, что ни в какие сделки, ни с кем он вступать не будет. Тогда членам комитета предложили сдать оружие и по одному стали выводить на улицу».

Как мы помним, белодельцы вменяли Рошалю в вину организацию «большевистского восстания в русской колонии в Яссах». Поскольку никакого «восстания» Рошаль там не организовывал, то единственным, что можно прибавить к советской версии, будут возможные (никаких свидетельств этому нет) попытки агитации в частях Румынского фронта. На этом всё.
В этой связи небезынтересно будет посмотреть на то, как занимался агитацией сам Дроздовский:

«С целью скорейшего пополнения бригады М.Г. Дроздовский послал несколько офицеров-вербовщиков в ближайшие крупные города, в которых были открыты бюро записи офицеров… Дроздовский и сам посещал бюро записи… Очевидцы рассказывали о выступлениях Михаила Гордеевича во время таких поездок: «Дроздовский отрывисто говорил: “Никакие резолюции вам не помогут. Чего-то ждать, сложа руки - нелепо. Только организуясь, имея в руках оружие, вы сможете спасти себя и послужить России. Иначе вас ждет тюрьма, издевательства, пытки и бесславная смерть. Вспомните, вы - офицеры. Пробирайтесь в Яссы, идите в добровольцы...” Он говорил минут пять. Кончив, раздвинул толпу и исчез так же внезапно, как и появился».

Но не всегда Михаил Гордеевич раздвигал толпу достаточно энергично. Один раз внезапно исчезнуть не получилось:

«Одна из поездок Дроздовского по центрам вербовки едва не закончилась для него трагически. В контролируемой большевиками Одессе он был арестован и обрел свободу только благодаря усилиям своего адъютанта подпоручика Кулаковского».

Дело было так. Подозрительное поведение двух офицеров «с орденскими наградами на груди, подтянутых и в погонах» привлекло внимание матросского патруля. Находчивый Кулаковский догадался, что пришла пора предъявить документы и нечеловеческим усилием вытащил из штанов своего шефа мандат, выданный полковым комитетом. Их отпустили с миром. Вот, собственно, и вся история. Если говорить серьёзно, то даже в этой ситуации жизни господ-офицеров, действительно, были под угрозой. Просто матросы в данном случае проявили неуместный формализм, а подошли бы к делу с душой (как «разведчики особого назначения»), глядишь, одним белым героем было бы меньше.

Теперь пара слов про банду кровавых упырей. В отряд «разведчиков», по воспоминаниям их руководителя ротмистра Бологовского, входило 14 человек. Организовались они 12 декабря 1917 года. Со слов того же персонажа, к моменту выхода дроздовцев на Дон (то есть к 26 февраля 1918 года) они «истребили» (г-н Абинякин мог бы, наверное, сказать – «прикончили») более 700 человек. Причём речь здесь не идёт о каких бы то ни было боевых столкновениях, все эти люди были истреблены в рамках индивидуального террора. То есть «белые герои» просто убивали всех, кто им казался подозрительным. Уничтожали людей со средней скоростью более десяти человек в день, или почти по человеку в день на каждое рыло. Своей смертью большинство из них не умерли, а один из «разведчиков» (некий поручик Митт) сошёл с ума.

Последнее время довольно часто приходится читать разные статьи, мемуары и прочую литературу антисоветской направленности, и обратил я внимание на такой вот момент. Конечно, первые эксцессы, связанные с гибелью людей, начались с «восставшей» стороны, но они в подавляющем большинстве случаев либо носили стихийный характер (когда подогревающая сама себя толпа приходила в неистовство), либо были направлены против каких-то конкретных, особо ненавистных персонажей (я никого не оправдываю, если что: просто пытаюсь разобраться в вопросе). А вот что касается такого вот непреходящего, чисто звериного желания убивать практически без разбора, то здесь первенство «белых героев», на мой взгляд, неоспоримо. Но человек – тварь мыслящая, и для того, чтобы в этом режиме не пойти по стопам поручика Митта, в качестве защитной меры нужно было противника для себя максимально расчеловечить. И что хотелось бы в этом плане отметить: когда в наше время взрослый, адекватный человек, не в споре, не в какой-то «уютной ЖЖ-шечке», а на страницах научного исследования допускает по отношению к людям (пусть даже идеологически совсем не близким) словечки, типа «пристрелили», он однозначно идёт по хреновой дорожке. Дело здесь не только и не столько в Абинякине. Приведённая выше история про храбрых «разведчиков», перестрелявших более семисот человек, в белодельческой литературе приводится неоднократно, но мне попался только один из них (ЕМНИП некто А.В. Шишов), кто почувствовал, что здесь что-то не так и прокомментировал кровавые итоги следующим образом: «Эту цифру, вероятнее всего, можно поставить под большое сомнение».
Остальных же горы трупов ничуть не смутили, и никак не мешали с восторженным придыханием писать о своих кумирах.

Монархист Шульгин в своё время сказал: «Белое движение было начато почти что святыми, а кончили его почти что разбойники». Господа белодельцы, ваши герои начинали с ЭТОГО.

https://kytx.livejournal.com/16063.html

Русские журналисты против немецких шпионов. СДБ. Том 6 (документы 240 - 273).

Основой этого блока документов (№240-258), вокруг которой вертится всё остальное, стало журналистское расследование зарубежных корреспондентов русских газет: «Биржевые Ведомости» – Троповский, «Русское Слово» - Троцкий, «Русская Воля» – Весов, «Торгово-промышленная Газета» – Лейтес, «Утро России» – В. Гроссман, «Новое Время» – Каро и «Петроградская Газета» – М. Гроссман. Одна и та же статья за их подписями под разными шапками содержится в трёх документах (240, 241 и 245), и все они бережно перенесены г-ми составителями на страницы сборника. Я ограничусь одним экземпляром:

«Дело “Ганецкий - Козловский - Парвус”. Расследование русских журналистов в Копенгагене.
Представители русской печати в Копенгагене на основании сведений безусловной достоверности считают долгом в связи с разоблачениями деятельности Парвуса и Ганецкого-Фюрстенберга установить следующее».

«Сведения безусловной достоверности», «считают долгом установить»… Давайте разбираться, чего стоят эти крикливые фразы.

«1) На основании свидетельства ряда лиц, хорошо знакомых с деятельностью Парвуса, в том числе крупного политического деятеля, назвать которого пока считают несвоевременным, подтверждается с полной несомненностью, что Парвус состоит политическим агентом германского правительства, систематически доставлял сведения и доклады о положении России, пользуясь для этого широкими связями среди русских социал-демократов».

Таинственный «крупный деятель», это всё тот же злополучный Гаазе, который, наверное, к тому времени уже был готов откусить свой длинный язык. На всякий случай напомню, что от сомнительной чести обличителя Парвуса он скромно, но решительно уклонился.

«Трудно установить, получает ли он за это регулярный денежный гонорар, но факт, что германское правительство оказывает ему исключительные льготы в отношении ввоза запрещённых к экспорту из Германии товаров. В частности, Парвус получил полное представительство угольного германского синдиката по снабжению Дании углем. На этих операциях он нажил миллионы. С несомненностью также установлено, что Парвус играл большую роль в переговорах с германским правительством относительно проезда через Германию Ленина и его единомышленников²⁷⁵».

По поводу связанной с Германией коммерческой деятельности Парвуса на тот момент болтали уже почти два года, так что суть «журналистского расследования» явно не в этом. Стало быть, мы сосредоточимся здесь на сведениях о помощи Парвуса в переговорах. К тому же г-да составители как раз в нужном месте осчастливили читателей академическим примечанием № 275. По удивительному совпадению, практически дословно похожие комментарии есть в каждой из трёх книг сборника СДБ. Как я понимаю, здесь авторы-комментаторы руководствуются золотым правилом: чем чаще повторяешь ложь, тем быстрее в неё поверят.

Особенно неуместно и забавно это выглядит в третьей книге.  В одном из последних документов Сборника (в Кн.2. Ч. 2 он 569-й, а если взять все три книги – 1624-й из общего числа 1639) есть показания об обстоятельствах проезда из Швейцарии в Россию некого П.И. Лебедева, в вину которому после Июльского мятежа следователи вменяли получение из-за границы 350 рублей и произнесение 1 (одной) удивительно травоядной, по тем временам, речи. В именных комментариях о Лебедеве ничего не говорится, несмотря на то что он был одним из главных подозреваемых в получении немецких денег. Его имя в запросных листах, которые контрразведчики рассылали в банки, стояло на 4-м (!) месте, впереди Троцкого и даже самого Ленина. Через Германию он проехал уже вторым поездом (вместе с Мартовым, Аксельродом и т. д.) и организацией этой поездки занимался швейцарский социал-демократ Фогель. И вот г-да научные комментаторы решили ещё раз напомнить тем, кто даже к концу третьей книги остался в танке, как это всё происходило. Причём, удивительным образом, практически моментально съехали со второго поезда на первый («ленинский»), что никак текстом документа не провоцировалось. Следите за руками мадам Иванцовой.

Итак, в документе №569 есть такой вот текст:

«…Проезд состоялся таким образом, что поезд, в котором ехали эмигранты, шёл совершенно особо, в него никто не входил и из него никто не выходил за всё время пути (36 – 40 часов). Переговоры с железнодорожными властями вёл Фогель. Пища была своя, взятая из Швейцарии. Кипяток и суп (один раз) были поданы чрез окна сёстрами Красного Креста. Какие бы то ни были разговоры или переговоры ехавших в поезде с какими-то ни было германцами были совершенно невозможны, как потому, что никто не входил и не выходил, так и потому, что все вагоны были в сообщении, коридоры были всё время заполнены народом, и такие переговоры должны были бы происходить на виду у целого вагона».²⁴⁸

Комментарий №248:

«Речь идет о возвращении в марте-апреле 1917 г. [возвращались на самом деле в апреле – мае, но это так, пустяки] российских политических эмигрантов в Россию. В первой группе возвращающихся было 32 человека, из которых 19 большевиков, 6 бундовцев и 3 сторонников «Нашего Слова». Позднее во второй и третьей группе через Стокгольм проехало еще несколько сот эмигрантов…»

Вот ни хрена не «позднее»! Речь в документе идёт именно про вторую группу и о проезде Ленина там не упоминается вообще. Но г-же Иванцовой очень хотелось ещё раз поделиться с читателем своими удивительными открытиями, а стало быть, Ленин – Мартов, Платтен – Фогель, какая разница!
Этот абзац в комментарии был как бы вводным, и мы сейчас вернёмся назад, пройдём по порядку и сравним все три варианта в каждой их трёх книг. Я не собираюсь упускать уникальную возможность заглянуть в творческую лабораторию Иванцовой & Со, ведь база у этих текстов, очевиднейшим образом, была одна и та же, и мы сейчас увидим, как научные комментаторы тщательно ограняли свои формулировки, чтобы получить в итоге безупречный алмаз.

1) комментарий №275 из 1-й книги:

«А.Л. Гельфанд (Парвус) принимает активное участие в организации переезда русских политических эмигрантов из Швейцарии в Россию. Известно, что с целью организации этого переезда и обсуждения его плана он встречается с немецким послом в Берне фон Ромбергом. Добившись определённых результатов в этих переговорах, А.Л. Гельфанд послал своего компаньона Г. Скларца к В.И. Ульянову (Ленину) в Цюрих. Первоначально лидер большевиков отказывается от содействия Г. Скларца и лично Парвуса, но затем дает свое согласие на выработанный ими план, выдвигает при этом ряд условий, главное из которых – поездка не должна оплачиваться членами германского правительства».

2) комментарий №8, книга 2, часть 1:

«А.Л. Гельфанд (Парвус) принимал участие в организации проезда русских политических эмигрантов из Швейцарии в Россию. С целью такой организации он весной 1917 г. встречается с немецким послом в Берне фон Ромбергом, после чего направил своего друга и сотрудника Г. Скларца с предложениями к В.И. Ульянову (Ленину) в Цюрих. Первоначально лидер большевиков отказывается от содействия лично Парвуса как весьма одиозной фигуры, но затем, разочаровавшись в действиях Р. Гримма, настаивавшего на получении официального согласия Временного правительства, все же дал свое согласие на выработанный Парвусом план организации проезда российских эмигрантов в Россию через территорию Германии, согласно которому такого согласия не требовалось».

3) комментарий № 248, книга 2, часть 2. Как я уже говорил, здесь был ещё один – вводный – абзац, который я привёл чуть выше. Далее уже идёт хорошо нам знакомое:

«…А.Л. Гельфанд (Парвус) принимал самое активное участие в организации переезда русских политических эмигрантов из Швейцарии в Россию. Известно, что лидер большевиков отказался от первоначального плана и помощи в его реализации со стороны Р. Гримма и возложил надежды на помощь Ф. Платтена. Однако в этом деле не лишней оказалось посредничество и Парвуса. С целью организации этого переезда и обсуждения его плана Парвус лично встречается с немецким послом в Берне фон Ромбергом. Добившись определенных результатов в этих переговорах, А.Л. Гельфанд послал своего компаньона Г. Скларца к В.И. Ульянову (Ленину) в Цюрих. Первоначально лидер большевиков отказывается от содействия Г. Скларца и лично Парвуса, но затем дал свое согласие на этот план. В.И. Ульянов (Ленин) высказал свои соображения об условиях проезда российских политических эмигрантов через территорию Германии, в которых специально указал, что «к поездке допускаются лица, совершенно независимо от их политического направления и взглядов на войну и мир» (Цит. по: Хальвег В. Возвращение Ленина в Россию. М., 1990. С. 98.). При этом лидер большевиков выдвинул ряд условий, главное из которых — поездка не должна оплачиваться членами германского правительства».

Любопытно наблюдать за метаниями авторов, когда у них «активное участие» Парвуса сначала сдулось до просто «участия», а потом возвысилось до «самого активного». Как говорил в таких случаях Штирлиц: здесь запоминается последняя фраза! Кроме того, мы видим, что к третьей попытке составители созрели-таки до указания источника, но об этом поговорим чуть позже.
Что я ещё могу сказать по поводу этих комментариев… Вот же-ш хитрая жопка – г-жа Иванцова!

Когда читаешь написанное ею «ходом», то создаётся ощущение, что Ленин сначала отказался от содействия Парвуса, а потом взял, и согласился. Вроде бы можно возмутиться: ведь явное же и глупое враньё! На самом деле эта плутовка написала, что Ленин от услуг Парвуса отказался (что есть правда), но зато согласился на некий уже подготовленный им план, который реализовывался вроде бы без прямого участия Парвуса. Что это за план? В чём конкретно он заключался? Какие его пункты озвучил Ленину Скларц? Чем он кардинально отличался от плана самого Ленина, или Платтена? Как происходило их согласование? Ничего этого Иванцова, по понятным причинам, вам не расскажет.

На самом деле Владимир Ильич писал в то время Ганецкому следующее: «Дорогой товарищ! От всей души благодарю за хлопоты и помощь. Пользоваться услугами людей, имеющих касательство к издателю «Колокола» [Парвуса т. е.], я, конечно, не могу». И, что характерно, как сказал – так и сделал. Всё остальное – беспочвенные домыслы, нужные Иванцовой &Co только для того, чтобы у читателя, после прочтения её монументального фолианта (изданного под эгидой Минкульта и двух главных архивов России!) подсознательно, как само-собой разумеющаяся, прошилась в голове мысль о том, что Ленин ещё на этапе подготовки поездки в Россию замарал себя сотрудничеством с Парвусом.

Отдельно стоит отметить ещё одно проявление фирменного иванцовского нахрапа. В первом предложении, как о чём-то широко известном и не нуждающемся в ссылке на источник, она пишет: «Парвус принимает участие (активное/самое активное) в организации переезда русских политических эмигрантов из Швейцарии в Россию». Да-да: участие Парвуса было настолько активным, что сами господа антинаучные комментаторы о нём ни словом не обмолвились в примечаниях, посвящённых конкретно организации поездки (см. прим. 109, 212, 227 и даже 230, где почти страница мелкого текста). Фамилию Скларца (это отнюдь не хер в стакане, а один из двух авторов плана доставки Ленина в Россию!) не найдёшь даже в именных комментариях. А и правда: кому он интересен? Это же не студент А.Ф. Козлов (кличка «Шацкий»).

Кстати, упомянутый выше составителями, как источник сокровенных знаний, В. Хальвег по этому поводу писал: «К числу стереотипов по поводу взаимоотношений российских социал-демократов и их проезда через Германию следовало бы отнести также мифы о стремлении русских революционных эмигрантов к более тесному сближению» с кайзеровской Германией, о встрече В. И. Ленина с А. Гельфандом (Парвусом) и об особой роли последнего в организации проезда эмигрантов через Германию».
«Самое активное участие», ага.

Теперь возвращаемся к статье патриотических русских журналистов.

«2) Относительно связи Парвуса с Ганецким известно следующее: Ганецкий в 1915 г., специально вызванный в Данию из Австро-Венгрии Парвусом, учреждает на средства последнего и на свое имя большую экспортно-импортную контору, снабжавшую, между прочим, Германию продовольственными продуктами, а Россию – всякого рода германскими товарами. Уличенный в неоднократном контрабандном провозе товаров, он был в начале 1917 г. арестован и только благодаря заступничеству Парвуса отделался крупным денежным штрафом и высылкой из пределов Дании. В копенгагенских торговых кругах Ганецкий пользуется репутацией нечистоплотного дельца. Вместе с Парвусом проектировал издание в Копенгагене экономической газеты на русском языке, предполагая затем создать специальный банк для развития торговых сношений с Россией. Ганецкий был хорош о осведомлён о связи Парвуса с германским правительством, рассказывал своим друзьям, что германский канцлер завязал переписку с Парвусом еще в бытность последнего в Константинополе. Зная это, Ганецкий продолжал и продолжает поныне тесные личные и торговые сношения с Парвусом».

Допустим, для 1917 года эти факты и были сенсацией, но мы-то рассматриваем информацию с современных позиций: что именно здесь является новостью для Иванцовой & Co? Об этом известно давным-давно, только как эти сведения доказывают факт передачи денег Парвуса большевикам?
Кстати, насколько я помню: и про арест Ганецкого, и про неоднократное уличение в контрабанде, и про высылку из Дании – всё это враньё.

«3) С момента революции Парвус обнаруживает исключительно оживленную деятельность. Следует отметить, что после объявления Россией войны Турции Парвус, бывший сначала русским, потом турецким подданным, превращается в германского подданного. Избрав своей резиденцией Копенгаген, где у него роскошная вилла-особняк, и пользуясь исключительными привилегиями со стороны германского правительства, он непрестанно разъезжает между Берлином, Копенгагеном и Стокгольмом, где живут теперь Ганецкий и некоторые другие большевистские вожаки. Необходимо подчеркнуть, что Парвус, говорящий о себе, как об уполномоченном германской официальной социал-демократической партии, поддерживает наиболее близкие сношения с большевиками и циммервальдцами».

Какие большевистские вожаки? Насколько близкими были сношения и с кем именно? Каким, сука, образом можно подшить эту информацию к доказательствам в суде?

«4) Как явствует из имеющегося в распоряжении русских журналистов документа, Парвус-Гельфанд, Козловский и Ганецкий находились в тесных деловых сношениях, причем Козловский выступал как доверенное лицо Парвуса для заключения крупных торгово-промышленных операций. В документе имеются: собственноручная подпись Гельфанда, поправки, сделанные, по словам владельца документа, рукой Ганецкого-Фюрстенберга, и два пункта о роли присяжного поверенного М.Ю. Козловского в качестве уполномоченного Гельфанда. Фотография документа пересылается нами в Министерство иностранных дел».

Этот супер-пупер документ – весь перечёрканный черновик соглашения между Парвусом и А.М. Рабиновичем о передаче первому прав на акционерное рыбопромышленное общество «Помор» (см. разбор баек Бурштейна). Фотокопия документа есть в книге С.С. Поповой (ведь не в трёхтомном же сборнике Иванцовой нам на него смотреть). По текстовому варианту Сборника, из данного документа сначала вообще не понятно, при чём здесь большевики. И только прочитав внизу странички примечание мелким текстом, внимательный зритель поймёт, что там, где-то среди зачёркнутых слов, присутствует фамилия Козловского. О Ганецком нет вообще ничего. То, что исправления были сделаны его рукой – враньё. Сама тема, как я уже сказал, рассмотрена ранее, возвращаться к ней смысла не вижу. Собственно, этот документ – не имеющая никакой юридической силы мятая бумажка, не доказывающая абсолютно ничего. Максимум, на что она может претендовать – быть черновиком соглашения о сорвавшейся сделке, и уж совсем никак она не свидетельствует о «тесноте» деловых отношений Парвуса и Козловского.

На этом журналистское расследование заканчивается. Что касается его авторов-обличителей, то ни о ком из них почти ничего не известно (во всяком случае, из документов сборника), за исключением Троцкого. Разумеется, это не Троцкий здорового человека, а некий И.М. Троцкий, о котором есть кое-какая информация в документе №364 (кн. 1, стр. 603). Это показания мирового судьи Коржинского, которого начало ПМВ застало в Германии, где он был отправлен в концлагерь для гражданских лиц. Позднее немцы признали его негодным к военной службе, освободили и позволили уехать в Россию 15/28 сентября 1914 года.

Далее выдержка из его воспоминаний о пребывании в лагере (точнее, он уже был освобождён, жил в Берлине и в лагерь ездил из-за утерянного там паспорта):

«В одно из последних моих посещений кем-то мне было указано на появившееся в лагере новое лицо, сотрудника «Русского Слова» Троцкого, который возбуждал сильное подозрение в причастности к германскому шпионажу. Подозрение это находило себе почву в исключительности его положения в лагере по сравнению с остальными военнопленными. Так, он пользовался полной свободой передвижения, исчезал на несколько дней из лагеря и появлялся вновь, не объясняя причину своего отсутствия, постоянно ездил в Берлинскую комендатуру, имел право свободного доступа к коменданту лагеря Надольнему, каковой доступ по отношению к остальным военнопленным был обставлен необычайно строгими формальностями. В лагере мне говорили, что Троцкий - известный социал-демократ большевик, состоящий членом центральной организации партии [как любят писать г-да составители: конечно же это неточность], и в то же время рассказывали, что Троцкий ведет среди военнопленных проповедь в том направлении, что шпионаж в пользу Германии послужит России лишь на пользу, так как победа немцев принесет с собой культуру и будет способствовать поступательному движению русской революции. На почве этой проповеди Троцкого между ним и некоторыми военнопленными создались натянутые отношения, они стали сторониться от него… Тогда же я слышал от военнопленных, что Троцкий сам говорил им, что он получил от германских властей разрешение на выезд в Копенгаген, куда он намерен отправиться для своих партийных целей…

… Добавляю: Троцкий, о котором я говорил выше, находится [на фото] среди военнопленных в той группе, которую мне подарили военнопленные и которую я представил Вам, судебный следователь, в увеличенном размере. Я отметил его особым крестиком в верхней части головы. По поводу Троцкого я должен еще сказать, что военнопленные, преподнося мне фотографию, извинялись, что в их среде на фотографии находится Троцкий».

Для начала: конечно же, к Демону революции эта информация отношения не имеет. Г-н Коржинский очень хотел помочь следователям с компроматом на Льва Давыдовича, но, увы, промахнулся. После начала ПМВ Л.Д. Троцкий бежал из Вены в Швейцарию, откуда перебрался в Париж. И был он не сотрудником «Русского слова», а редактором «Нашего слова». Но не будем ломиться в открытую дверь, ошибка неточность и так очевидна. Что касается Ильи Марковича Троцкого, то мы можем лишь по достоинству оценить его феерическую наглость: с таким бэкграундом только других в немецких связях обличать.

В сборнике есть ещё один документ, посвящённый заглавной теме: № 296 (стр. 494-497). Это показания свободного художника и журналиста А.А. Файнзингера:

«Постоянно я живу в Петрограде и занимаюсь журналистикой под псевдонимом Исаев. 12 июля с.г. я поехал в Стокгольм, куда был вызван еврейской делегацией для реализации «займа Свободы» среди русских евреев за границей. За границей я пробыл около месяца, причем из Стокгольма ездил в Копенгаген по поручению председателя нашей делегации Г.Д. Лесина для переговоров с местным комитетом по тому же делу. В Копенгагене мне удалось узнать нижеследующее, что может подтвердить доктор Бернштейн, живущий в Копенгагене, а именно: в 1911 г. во время итало-турецкой войны Парвус, настоящая фамилия его Гельфанд, стал агентом немецкого Генерального штаба…»

Дальше – бла-бла-бла про Парвуса, но нас интересует конкретно следующее:

«Для замаскирования своей работы по шпионажу Парвус начинает издавать в Копенгагене еженедельник «Ди Глокке», который и поныне издается, и учреждает институт для изучения последствий войны… Ближайшими сотрудниками Парвуса при институте является член Второй Государственной Думы Зурабов, Шатенштейн (большевик, проживающий теперь в Петрограде) и Яков Фюрстенберг (Ганецкий). Цель института — это вызвать революцию в России, но революцию большевистского характера, т.е. необходимую для Германии, причем эта революция должна заключается в деморализации русской армии с целью ей разгромления немцами. Главная роль Ганецкого заключалась в завязывании в России отношений с разными лицами для оказывания услуг Германии и для проведения ее программы в России…»

Главным источником информации для Файнзингера-Исаева был упомянутый в предыдущем абзаце доктор Бернштейн:

«…Доктор Бернштейн не назвал мне, через какие шведские банки пересылались Парвусом деньги для Ганецкого, но говорил, что знает эти банки. В Швеции я пробыл около месяца, затем в Дании я беседовал с представителями русской печати И.М. Троцким, доктором Лейтесом, доктором Бернштейном, и все они мне категорически заявили, что для них нет сомнений, что большевистские организации в России, так или иначе находятся в тесном единении с Парвусом и субсидируются немецкими деньгами. То, что они говорили мне, по моему мнению, основано на каких-либо фактических данных».

А может и не фактических. А может и не основано. А может и не говорили.

«Что касается способа провоза денег через границу в Россию, то таковые провозятся контрабандным путем, возможно, что через лиц, едущих в качестве курьеров посольств».

А может и не через курьеров. А может и не контрабандой. А может и не провозятся.

«Доктор Бернштейн живет в Копенгагене, и в случае необходимости ему можно телеграфировать через Троцкого: Копенгаген, «Русское Слово», Троцкому для Бернштейна. Бернштейн выразил мне готовность приехать в Петроград в случае надобности».

Сейчас – сейчас, дружище: непременно телеграфируем, не сомневайся.

Документ №297:
1) «Вашу телеграмму Бернштейну передал, его адрес: Водрофсвей, 21. Копенгаген. Троцкий».
2) «Все, что слышал, передал Исаеву. Считаю своим долгом перед революцией, другого материала не имею. Уехать теперь мне, к сожалению, абсолютно невозможно. Бернштейн».

Всё до скукоты предсказуемо: как только этих болтунов начинают подтягивать за язык, они сразу сливаются.
Кстати, о докторе Бернштейне. Г-да научные комментаторы уверенной рукой смешали его с известным немецким социал-демократом Эдуардом Бернштейном, что, разумеется, является полным бредом, поскольку последний жил в это время не в Копенгагене, а в Берлине и являлся не «представителем русской печати», а депутатом рейхстага. Конечно же такой типок с лёгкостью выразил бы готовность смотаться на выходные в Петроград. Из Берлина. Во время войны.
А вот упомянутый выше, хорошо знакомый нам Бурштейн, хотя доктором вроде бы не был, но в Копенгагене некоторое время точно жил и в Россию периодически наведывался . Но это, скорее всего, просто совпадение.

С документами №296 и 297 мы уже перескочили в 7-й том, так что вернёмся назад и добьём том №6.

Документы №259-266 посвящены тому, как 4 июля 1917 г. революционные матросы ворвались в здание Министерства земледелия и забрали оттуда штук 50 револьверов (в этом мирном министерстве они предназначались для лесной стражи). К нашей теме никакого отношения не имеют.

Оставшиеся в шестом томе документы (267-273) – июльские, в большинстве под катом (или, как пишут г-да составители «в регистах»).

Доказательств немецко-большевистских связей в 6-м томе - старый-добрый, и уже привычный ноль.

https://kytx.livejournal.com/17126.html

Продолжение следует