Н. Самойлов.
Некоторые указания для исследователя биографии тов. Ленина в период бытности его пом. присяжного поверенного.
(Заметки для биографии).
В биографии В. И. Ленина имеется одна весьма скудно обследованная страница: деятельность его в качестве помощника присяжного поверенного при Самарском Окружном Суде в начале 90-х годов прошлого столетия.
Правда, Ленин никогда не готовился быть адвокатам всерьез: иные горизонты были раскрыты перед ним с самых молодых его лет. Но по мере того, как образ Ленина растет, уходя в историю, каждая деталь в его биографии становится значительной.
Не важны, конечно, внешние события в деятельности Ленина, как адвоката, подбор дел, по которым ему приходилось выступать, и конечные результаты этих выступлений. Но самый подход к делу, в котором Ленин принимал участие, трактовка им возникавших по делу вопросов, исходные моменты его юридического анализа и выводы, к которым он приходил, должны подвергнуться самому внимательному изучению, так как в них не могли не отразиться первоклассные качества его интеллекта.
А как будто на эту сторону биографами Ленина не обращено было доселе должного внимания, быть может, за скудостью материала и полным отсутствием путеводных нитей в указанном направлении.
Дать некоторые указания в этой области, быть может, будет не бесполезным для тех знатоков биографии Ленина, которым каждый незначительный штрих в истории Ленина — адвоката скажет то, что он действительно значит в связи с гораздо более определенными и значительными чертами Ленина—мыслителя и Ленина—политика.
Помнится, весной 1889 или 1890 года В. И. Ульянов после административной ссылки, как последствия тех студенческих волнений, которые стоили ему исключения из Казанского университета, приехал в Самару, где тогда жила его семья, и вскоре познакомился с А. Н. Хардиным, присяжным поверенным, находившимся тогда в расцвете своих выдающихся цивилистических дарований.
Знакомство и последовавшая затем связь молодого В. И. Ульянова с Хардиным были да еко не случайны, так как Хардин был весьма незаурядной, величиной и в общественном смысле: в его лице и в кружке, близ него группировавшемся, поляризовалась часть интеллигенции, отмежевывавшаяся от начинавшего давать свои результаты -.буржуазного окружения», центром которого бил также адвокат и городской воротила К. К. Позерн.
Связи Ленина с Хардиным, начавшиеся, кажется, за шахматной доской, не прерывались и далее, и по получении университетского диплома В. И. Ульянов в помощники присяжного поверенного записался к Хардину.
В газетах промелькнуло известие, что в архиве Самарского Окружного Суда было найдено «Дело о помощнике присяжного поверенного В. И. Ульянова», где имеются некоторые любопытные детали о тех «скорпионах», которые встретились перед ним при вступлении в адвокатуру. Можно с уверенностью утверждать, что преодоление их оказалось возможным лишь при содействии его патрона — А. Н. Хардина, который, хотя и «красный» по единогласному убеждению губернского Олимпа, тем не менее пользовался в глазах последнего большим авторитетом и весом.
А. Н. Хардин не стеснял своих помощников в их занятиях и не был сторонником «натаскивания» их по делам; этому последнему он предпочитал самую широкую самодеятельность молодняка адвокатуры.
Зато, с какою громадною любовью он трактовал со своими начинающими помощниками вопросы, которые останавливали на себе их внимание, самым тщательным образом анализируя каждую, казавшуюся ему оригинальной, конструкцию, которую они предлагали его обсуждению.
Очевидно, его дискуссии с В. И. Лениным в этой области были весьма интересны, потому что достаточно лет спустя — уже в начале девятисотых годов — мне приходилось слышать от Хардина сожаление, что Ленин не пошел по пути цивилиста.
Этот отзыв, — отзыв юриста перворазрядного и очень разборчивого знатока цивилистических построений, который не бросал па ветер своих оценок, — должен обратить внимание биографов Ленина на область выступлений его в сфере гражданского процесса, до сих пор совершенно не обследованную.
Заведывавший самарскими архивами С. А. Хованский, неутомимый их исследователь, сообщал мне, что в архиве уголовного отделения Самарского Окружного Суда сохранилось около десятка дел, по которым В. И. Ленин выступал в качестве защитника: случаи были все самые заурядные — больше из области имущественных правонарушений, — и так как по делам с присяжными заседателями протоколы не отмечали содержания прений сторон, ограничиваясь сухим трафаретом: «прокурор поддерживал обвинение, защитник просил об оправдании (или снисхождения)», то следов, аргументации Ленина,— что теперь было бы наиболее интересным, -- в делах не сохранилось.
Однако, и здесь можно было бы извлечь кое-что не безинтересное, сопоставив судебные производства, по которым выступал В. И. Ленин, с газетными отчетами в местной прессе («Самарская Газета» и, кажется, «Самарский Вестник»), которая тогда уделяла достаточно внимания судебной хронике.
Но уже гораздо более материала должны, дать архивы гражданского отделения Самарского Окружного Суда и, главным образом, Самарского Уездного съезда.
Не думается, чтобы можно было насчитать много выступлений В. И. Ленина в гражданских процессах, разбиравшихся в Окружном Суде, где практика сосредоточивалась, главным образом, у адвокатов с именем. Но в Уездном С'езде, где решения, также, как и в гражданских отделениях Окружных Судов, выносились мотивированные, где велись довольно подробные протоколы заседаний и наличествовала достаточная письменная подготовка, — надо думать выступления В. И. Ленина были далеко не единичными, тем более, что Хардин этих дел, за редкими исключениями, — не вел сам, а передавал их своим помощникам. А единственный, кому он мог эти дела передавать, был в начале 90-х годов — В. И. Ленин, так как другой помощник Хардина — О. Г. Горшфельд к этому времени выплывал уже на большую воду крупных уголовных процессов, как яркий по темпераменту оратор-криминалист.
Что нужно обследовать в делах, по которым участие В. И. Левина будет установлено?
Конечно, прежде всего состязательные бумаги им самим подписанные, как несомненно аутентичный материал. Затем — все протоколы заседаний, в которых следы выступлении Ленина имеются. И, наконец, отражение (и степени его) взглядов Ленина в решениях судебных мест.
В списываемое время существовала традиция, что в апелляционную инстанцию по делам помощника подписывал жалобу или об'яснение на нее — его патрон, хотя, конечно, самая жалоба или об'яснение составлялись помощником. Отсюда, кажется, совершенно логичным по делам Самарского Окружного Суда, где выступал В. И. Ленин, обследовать и апелляционные производства в архивах Саратовской Судебной Палаты к округу, которой принадлежал Самарский Окружной Суд: ибо состязательные бумаги апелляционного производства дадут наиболее ценный материал для характеристики методов цивилистического мышления их автора и трактовок им спорных вопросов права и факта. А здесь исследователь будет уже наверное иметь дело с подлинным юридическим творчеством Ленина.
Может быть, и часть жалоб Хардина в Палату, составлена, как ото обычно у него практиковалось, В. И. Лениным, в качестве его помощника; по эти жалобы должны всегда носить в себе следы обработки их самим Хардиным. Все они должны быть написаны (машинок тогда еще не было) рукой его секретаря И. С. Швобе. Но знаток стиля В. И. Ленина, конечно, и среди них отличит те, авторство которых принадлежит не Хардину, а ему.
Архивы гражданского отделения Самарского Суда как будто в порядке и доселе. Вероятно, в порядке же и архивы Саратовской Судебной Палаты по гражданскому департаменту. Судя по отзывам С. А. Хованского,— нельзя того же сказать про архивы Самарского Уездного С'езда.
Но для заботливого исследователя -- это не препятствие. Если в жизни творца новой эры страны интересна каждая крупица работы его интеллекта,— то самые кропотливые изыскания в этой области, не будут непроизводительными. Задачей настоящей статьи является — дать к этому посильные указания.
Н. Самойлов.