Книги о Ленине

Октябрьское вооруженное восстание. II Всероссийский съезд Советов

Борьба большевистской партии против оппортунистов и капитулянтов накануне октября 1917 г. развернулась с особой остротой по вопросу о сочетании подготовки вооруженного восстания и съезда Советов.

Партия исчерпала возможности мирного перехода власти к Советам еще на доиюльском этапе. Объединение и сплочение контрреволюции, насилие над массами, назревание нового корниловского заговора — все это требовало решения вопроса о власти вооруженным путем. В ответственнейший исторический момент, когда нужно было принимать решение, когда всякое решение проверялось действием, тот или иной способ решения кардинальнейших вопросов — о характере революции, о ее движущих силах, о роли пролетариата как гегемона революции, о союзе рабочего класса с крестьянством — проверялся на одном — на отношении к вооруженному восстанию.

Против вооруженного восстания, за решение всех назревших вопросов в Учредительном собрании — такова была позиция Зиновьева и Каменева. У Троцкого эта позиция выглядела по-иному: с восстанием подождать до съезда — съезд Советов должен решить вопрос о власти. Таким образом, Троцкий, не выступая прямо против восстания, переносил центр тяжести на съезд Советов. Судьба революции ставилась в зависимость от решения съезда.

Позиция Ленина, большинства ЦК партии большевиков сводилась  к следующему: вопрос о свержении Временного правительства и установлении Советской власти может быть решен всенародным вооруженным восстанием, в победоносном ходе которого власть будет передана всероссийскому полномочному органу — съезду Советов.

С того момента, как перед партией большевиков встал вопрос о необходимости развертывания борьбы за скорейший созыв II Всероссийского съезда Советов, ЦК и Ленин рассматривали и решали этот вопрос в неразрывной связи с основной задачей — переходом власти в руки Советов. Еще в конце сентября, когда до II съезда оставалось три недели, В. И. Ленин считал необходимым вести «подготовку умов» под лозунгом: «...власть должна немедленно перейти в руки Петроградского Совета, который передаст ее съезду Советов»⁹².

Ленин решительно выступал против «тактики» ожидания съезда Советов. Откладывать решение основного вопроса революции, вопроса о власти, до съезда Советов значило распространять иллюзии, будто этот вопрос можно решить голосованием на собрании, будь это даже такое высокое собрание, как Всероссийский съезд Советов. Подобную «веру» в съезд Советов Ленин считал такой же пагубной конституционной иллюзией, как и «веру» в Учредительное собрание. В статье «Кризис назрел» В. И. Ленин гневно писал, что большевики оказались бы жалкими изменниками революции, «если бы они дали себя поймать в ловушку конституционных иллюзий...»⁹³

В октябре сроки восстания и съезда Советов сблизились. Однако и в октябре В. И. Ленин не уставал напоминать, что восстание должно начаться до съезда.

В своих исторических письмах в ЦК великий вождь революции настойчиво напоминает о необходимости форсировать свержение Временного правительства. В этих письмах съезд Советов упоминается главным образом в связи с необходимостью борьбы с конституционными иллюзиями. Связь этих иллюзий не с Учредительным собранием, а со съездом Советов создавала еще большую опасность для успешного решения вопроса о власти.

Вопросы подготовки съезда Советов, конкретные указания по этой подготовке не занимают значительного места в работах Ленина перед Октябрем 1917 г. Работу по подготовке съезда Ленин целиком возложил на Я. М. Свердлова и других членов Центрального Комитета. Ленин знал, какую огромную деятельность в этом направлении развернул Секретариат Центрального Комитета партии⁹⁴.

Примерно за неделю до исторического заседания ЦК 10 октября и за две недели до заседания ЦК 16 октября был уже предрешен вопрос о созыве расширенного Пленума ЦК с представителями местных партийных, советских, военных и профессиональных организаций для рассмотрения вопроса о восстании. Сохранился интереснейший документ, характеризующий планомерную подготовку Центральным Комитетом вооруженного восстания. 5 октября 1917 г. секретарь Петербургского комитета большевиков Г. И. Бокий написал следующее письмо в Центральный Комитет: «Считая настоящий момент критическим для революции и полагая, что на нашу партию падает сейчас чрезвычайно большая ответственность за дальнейший ход событий, Исполнительная] К[омиссия] П. К. считает необходимым немедленный созыв совещания ЦК с питерскими и московскими работниками для намечения политической линии нашей партии.

Секретарь П. К. Г. Бокий»⁹⁵.

На обороте этого документа рукой Я. М. Свердлова написано: «ЦК до получения предложения И.К.П.К. решил созвать совещание ЦК с работниками с мест. О времени и месте совещания исполнительная комиссия будет своевременно извещена. Предполагается приурочить совещание к Северному областному съезду Советов»⁹⁶.

Когда же ЦК принял решение о созыве такого расширенного совещания с представителями местных партийных организаций? В протоколах ЦК об этом не сохранилось точных данных. Однако приведенный документ вносит ясность в некоторые записи протоколов ЦК по этому вопросу. Впервые вопрос о расширенном совещании был поставлен на заседании ЦК 29 сентября. ЦК принял тогда следующее решение: «Намечено устроить в ближайшие дни заседание ЦК, посвященное вопросам, связанным с указанным съездом». В протоколе заседания от 5 октября имеется такая запись: «Принимается видоизмененное предложение Сталина о созыве партийного совещания из ЦК, питерских и московких работников. Совещание приурочивается к Северному областному съезду Советов 10.Х, на который приглашается и Московский Совет»⁹⁷.

Как выглядело первоначальное предложение И. В. Сталина и в чем заключалось изменение этого предложения, установить не удалось. Однако из письма Г. И. Бокия и резолюции Я. М. Свердлова ясно, что совещание ЦК с работниками ПК, МК, Военной организации большевиков, фабзавкомов намечалось для принятия важных решений, связанных с вопросом о восстании.

Как известно, съезд Советов Северной области был назначен на 8 октября, однако затем перенесен на 10-е и фактически открылся только 11 октября. Это, несомненно, было связано с тем, что съезд решено было открыть после обсуждения вопроса о восстании в ЦК партии. 10 октября утром Центральный Комитет принял ленинскую резолюцию о восстании, а вечером собрались на предварительное совещание делегаты Северного областного съезда Советов.

К этому времени партия была вооружена такими ленинскими указаниями, как план восстания, изложенный им в «Советах постороннего» и в «Письме к товарищам большевикам, участвующим на Областном съезде Советов Северной области». «Дело не в голосованиях, — писал Ленин, — не в привлечении „левых эсеров“, не в добавлении провинциальных Советов, не в съезде их. Дело в восстании, которое может и должен решить Питер, Москва, Гельсингфорс, Кронштадт, Выборг и Ревель. Под Питером и в Питере — вот где может и должно быть решено и осуществлено это восстание, как можно серьезнее, как можно подготовленнее, как можно быстрее, как можно энергичнее.

Флот, Кронштадт, Выборг, Ревель могут и должны пойти на Питер, разгромить корниловские полки, поднять обе столицы, двинуть массовую агитацию за власть, немедленно передающую землю крестьянам и немедленно предлагающую мир, свергнуть правительство Керенского, создать эту власть.

Промедление смерти подобно»⁹⁸.

Эти положения В. И. Ленина ясно определяли роль Советов, в частности съезда Советов Северной области. Речь шла о превращении Советов в центры действия, в органы свержения правительства Керенского, в органы новой власти.

10 октября ЦК партии, приняв ленинскую резолюцию, сделал законом для партии план восстания, разработанный Лениным. Отметив, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предложил всем организациям партии «руководиться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы (съезда Советов Северной области, вывода войск из Питера, выступления москвичей и минчан и т. д.)»⁹⁹.

В этот же день, 10 октября, решение о вооруженном восстании было принято на партийных конференциях в Петрограде и Москве. В основу принятых решений была положена резолюция, написанная В. И. Лениным¹⁰⁰.

Под знаком подготовки к решающим боям и прошли в октябре 1917 г. областные и губернские съезды Советов.

Областные съезды Советов в октябре 1917 г. были важнейшими вехами на пути к вооруженному восстанию. Они показали готовность масс к самой отчаянной, беззаветной, упорной борьбе за власть Советов. Областные съезды охватили все важнейшие районы страны и стали центрами объединения сил рабочих с солдатскими комитетами Северного, Западного и Юго-Западного фронтов. Они превратились в опорные пункты нараставшего восстания. Наиболее важным из этих областных съездов был съезд Советов Северной области. Он был задуман и проведен как съезд, делегаты которого представляли не только Северную область, но и районы Центральной промышленной области — Москвы и примыкающих к ней губерний, а также важнейших участков Северного фронта.

Съезд Советов Северной области стал предтечей Всероссийского съезда Советов. Представленные на съезде Советы Петрограда, Москвы, Кронштадта, Ревеля, Гельсингфорса, Северного фронта и Балтийского флота показали свою готовность к вооруженному восстанию и решимость обеспечить созыв Всероссийского съезда Советов, даже если эсеро-меньшевистские руководители ВЦИК задумают сорвать II съезд Советов. Северный областной съезд обратился с радиотелеграммой ко всем Советам и армейским комитетам, призывая их выделить делегатов на II съезд Советов¹⁰¹. В принятой съездом 12 октября резолюции говорилось: «Время слов прошло. Наступил час, когда только решительным и единодушным выступлением всех Советов может быть спасена страна и революция и решен вопрос о центральной власти»¹⁰². Съезд призвал повсеместно создавать военно-революционные комитеты.

В другой резолюции съезд призвал местные Советы, «следуя примеру Петроградского Совета, создать военно-революционные комитеты для организации военной защиты революции»¹⁰³. Съезд избрал комитет из 11 большевиков и 6 левых эсеров, в задачу которого входило обеспечить созыв Всероссийского съезда Советов и объединить вокруг себя все Советы и военно-революционные организации¹⁰⁴. Крупнейшие партийные организации сразу же взялись за реализацию резолюции ЦК от 10 октября. Петербургская партийная организация создала сильные отряды Красной гвардии, превратила гарнизон столицы, войска Северного фронта и корабли Балтфлота в опору пролетарского восстания. 15 октября ПК создал в районах столицы революционные штабы. Заводы Петрограда рабочие-большевики превратили в неприступные крепости, охраняемые отрядами Красной гвардии.

Для руководства восстанием в Москве Областное бюро ЦК создало 14 октября партийный боевой центр. Областное бюро ЦК направило своих представителей для подготовки восстания во Владимирскую, Нижегородскую, Смоленскую, Тверскую, Костромскую, Рязанскую, Тамбовскую, Ярославскую и другие губернии¹⁰⁵. Создавали органы восстания и готовили вооруженные силы большевистские организации Украины, Белоруссии, Урала (Екатеринбург, Пермь, Лысьва, Верхняя Тура, Верхний Уфалей и др.), Поволжья, Сибири и других районов страны.

Потерпев поражение на заседании ЦК 10 октября, Каменев и Зиновьев обратились на следующий день к ПК, МК, Финляндскому областному комитету и большевистской фракции съезда Советов Северной области с пространным письмом, в котором, отвергая все доводы Ленина и резолюции ЦК, выдвигали как главную задачу созыв Всероссийского съезда Советов, рассматривая его как предварительное условие проведения в жизнь лозунга «Вся власть Советам!»¹⁰⁶.

Борьба шла по вопросу о вооруженном восстании и в связи с этим об отношении ко II Всероссийскому съезду Советов. Завоеванная в ходе восстания рабочих и солдат власть должна была быть передана съезду Советов. Съезд должен был дать восстанию поддержку всей России. Восстание, поднятое под лозунгом защиты интересов народа, должно было превратить съезд в законный источник власти. Ленин рассматривал все вопросы съезда Советов в неразрывном единстве с восстанием, в нем он видел реальную основу осуществления задач съезда.

Капитулянты разрывали это единство съезда Советов и восстания. Выступая против восстания, они противопоставляли ему съезд Советов. Однако, выступая «поборниками» съезда Советов, они ограничивали его функции «организационным закреплением» растущего влияния партии, говорили о превращении съезда в «центр сплочения» и т. п.¹⁰⁷ Смысл всех этих выступлений был ясен: все что угодно, только не восстание, только не превращение съезда Советов на основании победоносного восстания в источник новой власти, власти рабочих и беднейших крестьян.

Что же предлагали капитулянты? В уже упомянутом заявлении от 11 октября Зиновьев и Каменев указывали на Учредительное собрание как на важнейшую цель борьбы. Завоевание в Учредительном собрании одной трети мест они считали самым большим из возможных достижений пролетарской партии. Что касается будущей формы государственной власти, то они определяли ее как комбинацию Учредительного собрания и Советов, в которой Советы явились бы придатком к буржуазному парламенту: «Вот тот комбинированный тип государственных учреждений, к которому мы идем», — заявляли штрейкбрехеры¹⁰⁸.

На заседании ЦК 16 октября Зиновьев пытался противопоставить ленинской резолюции свою, в которой говорилось, что выступления (т. е. восстание) «впредь до совещания с большевистской частью съездов Советов — недопустимы»¹⁰⁹.

Это предложение было отвергнуто, так как оно означало тот же отказ от восстания, только в более завуалированной форме. «Подумать только: после решения центром вопроса о стачке, — писал В. И. Ленин в своем письме в ЦК 19 октября, — предлагать собранию низов отложить его и передать ... такой коллегии, которой устав партии не знает, которая над ЦК не властна, которая Питера не знает»¹¹⁰.

Все эти и подобные предложения означали, что вопрос о восстании подчиняется вопросу о съезде и даже решение этого назревшего вопроса передается съезду.

В конкретных исторических условиях, сложившихся в России осенью 1917 г., съезд Советов, опирающийся на победоносное вооруженное восстание, должен был стать животворной силой, подлинным источником власти; тот же съезд, не имеющий опоры в восстании пролетариата и солдат, оказался бы бессильным перед лицом всероссийской контрреволюции, перед буржуазией и ее корниловским правительством. Вот почему Ленин писал еще в начале октября: «Задача взятия власти Советами есть задача успешного восстания...

Связывать эту задачу непременно со съездом Советов, подчинять ее этому съезду — значит играть в восстание, назначая заранее его срок, облегчая подготовку войск правительством, сбивая с толку массы иллюзией, будто „резолюцией» съезда Советов можно решить вопрос, который способен решить только восставший пролетариат своей силой»¹¹¹. Эти же мысли Ленин повторяет в письме к большевикам, участвовавшим в съезде Советов Северной области, и в ряде других документов.

В ночь на 17 октября¹¹² Каменев от своего имени и от имени Зиновьева передал в меньшевистскую газету «Новая жизнь» заявление, в котором разглашалось решение ЦК о восстании и довольно ясно говорилось о сроке этого восстания («за несколько дней до съезда Советов»). Меньшевики-новожизненцы немедленно распространили заявление Каменева и Зиновьева в рукописи, а на следующий день, 18 октября, опубликовали в газете. Это было черное предательство. «...Можно ли себе представить поступок более изменнический, более штрейкбрехерский?» — писал В. И. Ленин 18 октября¹¹³. Ленин, гневно разоблачая штрейкбрехеров, подчеркивал, что практический вред нанесен делу восстания очень большой. «Каменев и Зиновьев выдали Родзянке и Керенскому решение ЦК своей партии о вооруженном восстании и о сокрытии от врага подготовки вооруженного восстания, выбора срока для вооруженного восстания», — писал В. И. Ленин 19 октября¹¹⁴.

Штаб Петроградского военного округа разослал 18 октября «спешный приказ» о пресечении всяких попыток уличных демонстраций, митингов, вооруженных выступлений. К Зимнему дворцу были стянуты броневики. По городу были разосланы дополнительные патрули и дозоры, расставлены сильные воинские заставы и конные резервы. В важных пунктах были размещены юнкера и казаки. Враг был предупрежден — таковы были практические результаты предательства Каменева и Зиновьева. Но им не удалось поколебать партийные ряды. Капитулянты были осуждены крупнейшими партийными организациями. После решения ЦК от 16 октября в Смольном собрались активные работники Петроградской большевистской организации. На этом собрании была принята резолюция, в которой разоблачались конституционные иллюзии и отмечалось, что «надежды на съезд Советов необоснованны постольку, поскольку ждут решения основных задач революции от революционных постановлений (резолюций), а не от борьбы масс»¹¹⁵.

Общая уверенность в победе восстания, сплочение партийных кадров вокруг Ленина не исключали того, что по вопросу о конкретных сроках восстания в среде работников Военно-революционного комитета — т. е. исполнительного органа, штабного аппарата восстания — были сомнения, разномыслие, опасения: готовы ли силы для восстания?

Достаточно сослаться на то, что один из руководящих работников военно-революционного комитета — Н. И. Подвойский, человек безгранично преданный делу партии, вступил с В. И. Лениным в спор по вопросу о готовности рабочих и солдат к восстанию. У нас имеются свидетельства двух непосредственных участников этого спора — В. А. Антонова-Овсеенко и самого Н. И. Подвойского.

Антонов-Овсеенко рассказывает, что накануне Октября, уже после организации Военно-революционного комитета, он, Невский и Подвойский были вызваны к Ленину. Ленин жил на нелегальной квартире на Выборгской стороне. Он попросил пришедших товарищей рассказать о ходе подготовки восстания, о настроениях солдат и матросов. «Новости наши не согласовались. Подвойский выражал сомнение, Невский то вторил ему, то впадал в уверенный тон Ильича; я рассказывал о положении в Финляндии»¹¹⁶.

Из рассказа В. А. Антонова-Овсеенко видно, что он также был озабочен трудностями подготовки восстания и выражал Ленину свои сомнения, говорил о том, что команды некоторых миноносцев и подлодок малонадежны, свеаборгские артиллеристы в плену у соглашателей, казаки-кубанцы внушают опасения. Тут же Антонов рассказал о революционном настроении и готовности к восстанию моряков крупных судов, Выборгского гарнизона, войск Северного фронта. Ленин выяснял, какую помощь можно ждать от Балтийского флота и Северного фронта.

Дополнительные данные об информации Антонова на этом совещании мы находим у Н. И. Подвойского. «Антонов заявил, что, не имея оснований судить о Петроградском гарнизоне, он уверен, что флот выступит по первому призыву, но прибыть в Петроград вовремя едва ли сможет». Дальше Н. И. Подвойский пишет: «Невский с Подвойским указали, что настроение войск гарнизона явно сочувственное восстанию, но что все-таки необходима некоторая отсрочка в 10 — 15 дней, дабы в каждой воинской части вопрос поставить прямо и решительно, технически приготовиться к восстанию, тем более что части, выступившие в июле месяце (Павловский, Гренадерский, Московский, 1-й запасный и другие полки), частью раскассированы, частью деморализованы и выступят, только поверивши в выступления других частей»¹¹⁷. Н. И. Подвойский сообщил о решениях Военной организации.

Дальше Н. И. Подвойский приводит ряд других аргументов, своих и В. И. Невского, в пользу отсрочки восстания. «Все эти доводы, — писал Н. И. Подвойский, — однако, нисколько не убедили Ленина. Он говорил, что все декреты новой власти по существу явятся только закреплением того, что уже частично проводится, и, следовательно, первое известие о новой власти автоматически... закрепит то, чего места и фронт давно ждут, и что, наконец, промедление восстания приведет к тому, что правительство и его партии, несомненно осведомленные о восстании и готовящиеся к нему, за время отсрочки подготовятся еще более»¹¹⁸. Подвойский опубликовал свои воспоминания год спустя после публикации воспоминаний В. А. Антонова-Овсеенко. Однако он ни словом не опроверг утверждения Антонова о сомнениях, которые были высказаны при этой встрече с Лениным, и по сути дела («все эти доводы, однако, нисколько не убедили Ленина») подтверждает слова Антонова.

Было бы странно и нелепо предполагать, что перед лицом такого всемирно-исторического переворота, каким было Октябрьское восстание, отдельные его участники, даже в составе руководящих центров, не высказывали никаких сомнений и колебаний. С удивительной силой и целеустремленностью великий Ленин рассеивал эти колебания и сомнения, укреплял веру в победу. Нет оснований в какой бы то ни было мере, даже в самой малой, отождествлять колебания и сомнения по военно-техническим вопросам восстания с антибольшевистской, антиленинской линией, которую проводили капитулянты и штрейкбрехеры революции — Каменев и Зиновьев.

Совещание Ленина с представителями Военной организации носило характер разработки оперативного плана восстания и реализации того решения, которое было принято ЦК партии 10 октября 1917 г. Ленин ориентировал руководителей Военной организации и Военно-революционного комитета на детальную военно-техническую разработку всех частей плана восстания.

Н. И. Подвойский в своих воспоминаниях передает вопросы, поставленные Лениным руководителям Военной организации: «Организованы ли группы рабочих и солдат, которые сразу же обеспечат связь Смольного и Петропавловской крепости со всеми рабочими районами, войсками Петрограда, с фронтом и со всей страной? Подготовлены ли военные корабли Кронштадта и Гельсингфорса для помощи восставшему Петрограду?»¹¹⁹.

Ленин интересовался также тем, какова боевая подготовка руководителей отрядов Красной гвардии. «Знают ли они тактику уличных боев? Подобраны ли ими ядра самоотверженных рабочих, особенно — молодежи, способных пойти на гибель, но не отступить, не сдать позиции?»¹²⁰

Н. И. Подвойский отмечает, что в ходе совещания ему стало ясно, что Петроградская организация большевиков, «повернувшая к восстанию гигантские массы рабочих и солдат, очень мало уделяла до сих пор внимания чисто военной стороне восстания»¹²¹. Немедленно после этого совещания Военная организация большевистской партии развернула работу в духе указаний Ленина. Офицеры, члены Военной организации, провели ряд занятий с руководителями отрядов по тактике уличного боя. К некоторым руководителям Красной гвардии были прикомандированы компетентные офицеры. В отдельные же отряды были посланы группы наиболее сознательных и опытных в военном деле унтер-офицеров. Неподходящие командиры были заменены новыми.

«Военно-революционный комитет, — отмечает Н. И. Подвойский, — в несколько дней в корне перестроил свою работу. Все здесь пошло по-военному. Были созваны — одно за другим — три собрания представителей воинских частей Петроградского гарнизона»¹²².

По указаниям ЦК усилилась в эти дни деятельность всех партийных организаций. Местные партийные организации и Советы, ведя широкую пропаганду к съезду Советов, исходили из ленинской установки, что вся эта работа должна быть подчинена главной задаче — взятию власти.

При выборах делегатов на II съезд Советов большевистские организации стремились таким образом распределить силы, чтобы посылка делегатов в Петроград не ослабила местные кадры, необходимые для руководства борьбой за свержение власти Временного правительства.

В тех случаях, когда отъезд делегатов II съезда мог ослабить подготовку и проведение восстания, делегаты задерживались или даже возвращались на места. Так, например, один из делегатов Саратовского Совета — П. Лебедев был возвращен в Саратов уже с дороги¹²³. Делегаты из Кронштадта приехали в Петроград утром 24 октября и тут же были отправлены обратно в Кронштадт для организации поддержки восставшему пролетариату и гарнизону Петрограда. Делегаты организовали отправку в Петроград из Кронштадта военных судов: броненосца «Заря свободы», посыльного судна «Ястреб», минного заградителя «Амур» и др.¹²⁴

Как в крупных центрах, так и в небольших городах и районах большевики при выделении делегатов на съезд исходили из интересов обеспечения победы восстания.

Центральный Комитет партии большевиков поддерживал постоянную связь с местными организациями и ориентировал большевиков в сложном сплетении развернувшихся революционных событий. Готовя партийные ряды к штурму твердынь буржуазного государства, необходимо было определить, какое место отвести в общем плане организации восстания подготовке II съезда Советов.

Решением Петроградского Совета 12 октября было положено начало Военно-революционному комитету как органу по обороне Петрограда и принятию мер для противодействия попыткам штаба Петроградского военного округа вывести войска столичного гарнизона. В задачу ВРК входили: охрана столицы и поддержание в рабочих массах и солдатах революционной дисциплины¹²⁵. Так был создан легальный штаб вооруженного восстания.

Центральный Комитет партии выделил 16 октября из своего состава Военно-революционный центр (А. С. Бубнов, Ф. Э. Дзержинский, Я. М. Свердлов, И. В. Сталин, М. С. Урицкий), который вошел в состав Военно-революционного комитета и обеспечил направление его работы по пути вооруженного восстания. 21 октября Военно-революционный комитет назначил своих комиссаров в воинские части, важнейшие учреждения и на предприятия. Так расширялся легальный аппарат вооруженного восстания. Под руководством ЦК партии развертывалась подготовка к решительной схватке и на местах, во всех важных центрах страны.

Каковы были основные формы и методы, использованные Центральным Комитетом партии для ориентации местных организаций? На первое место здесь нужно поставить центральный орган партии — «Правду». Руководящие статьи Ленина, публиковавшиеся на страницах «Правды», давали ясную оценку каждому маневру контрреволюции, указывали конкретные пути завоевания власти: укрепление и дальнейшая большевизация Советов, вооружение рабочих, сплочение и завоевание солдат на фронте и в тылу, изоляция врагов, нейтрализация колеблющихся. Большое значение для правильной ориентации партийных кадров имела постоянная информация на страницах «Правды» о положении в местных Советах и партийных организациях. Номера «Правды» в октябре 1917 г. открывались призывом: «Товарищи рабочие, солдаты и крестьяне! Готовьтесь к Всероссийскому съезду Советов на 20-е октября! Немедленно созывайте областные съезды Советов!».

В «Правде» Центральный Комитет публиковал директивы местным организациям. Так, 30 сентября в газете была опубликована передовая статья «Перед съездом Советов» за подписью ЦК РСДРП (б). «Не теряя ни одного часа, — говорилось в статье, — готовьтесь к съезду Советов, созывайте областные съезды, добейтесь того, чтобы на съезд были посланы противники соглашательства, не уступайте ни пяди из завоеванных Советами позиций на местах!» ¹²⁶

Центральный Комитет осуществлял руководство местными организациями, широко применяя выезды членов ЦК, используя членов ЦК, постоянно работающих на местах, направляя в крупные центры руководящих партийных работников — эмиссаров ЦК.

Огромную организаторскую работу проводил Секретариат ЦК под руководством Я. М. Свердлова. Прекрасный знаток большевистских кадров, Свердлов один выполнял функции «орграспреда», подробнейшим образом инструктировал делегации, приезжавшие в Петроград, и представителей ЦК, ВРК, Военной организации, посылаемых на фронты и в тыловые центры.

Наконец, следует отметить значение обширной переписки, которую вел Центральный Комитет с местными организациями. О масштабах этой переписки дают представление письма, опубликованные в 1957 г.¹²⁷ Руководство всей перепиской с партийными организациями лежало на Я. М. Свердлове. Значительную часть переписки вела секретарь ЦК Е. Д. Стасова.

С конца августа 1917 г. Секретариат ЦК партии разместился на Фурштадтской улице. Вместе с тем Я. М. Свердлов организовал в сентябре 1917 г. в Смольном институте отделение Секретариата ЦК, которое стало важной частью центрального партийного аппарата. В работе отделения в Смольном Я. М. Свердлову помогал С. С. Пестковский. Сохранился документ за подписью С. С. Пестковского, имеющий заголовок «Отчет отделения ЦК партии в Смольном институте за сентябрь месяц 1917 г.» ¹²⁸ В отчете отмечается: «Благодаря тому что Смольный институт является центром, куда стекаются в огромном количестве делегаты из провинции, армии и т. п., деятельность отделения была очень оживлена».

Деятельность отделения аппарата ЦК в Смольном институте была тесно связана с работой ПК, Военной организации и большевистской фракции ВЦИК. Отделение принимало делегатов из провинции и связывало их с ЦК партии, снабжало литературой солдат, ехавших в отпуск, инструкторов, окончивших специальные курсы. Как отмечается в отчете, посланцы ЦК были направлены «буквально во все губернии Европейской России и в Западную Сибирь»¹²⁹. Ежедневно в отделение в Смольном приходило за литературой от 70 до 80 представителей частей. В сентябре 1917 г. отделение проинструктировало делегатов фронта, представлявших 61 воинскую часть — дивизии, полки, военные корабли, направляло этих делегатов в Военную организацию. Эта работа отделения Секретариата ЦК в Смольном сыграла важную роль в деле подготовки вооруженного восстания и Всероссийского съезда Советов.

Какие же указания давал ЦК местным партийным организациям по вопросам вооруженного восстания и съезда Советов?

Еще в конце сентября Я. М. Свердлов в ряде писем указывал на необходимость направить на съезд Советов крупных партийных работников, имея в виду укрепление центральных организаций в связи с предстоящими задачами создания нового государственного аппарата. Эти мотивы ясно звучат, например, в письме от 28 сентября, адресованного известному руководителю большевистских организаций Сибири Н. Н. Яковлеву: «Необходимость стянуть некоторых работников в распоряжение ЦК заставляет нас обратиться к Вам с просьбой приложить соответствующие старания к тому, чтобы т. Косарев приехал в качестве делегата на съезд Советов» ¹³⁰.

По вопросу о подготовке II съезда Советов ЦК в конце сентября направил на места циркулярное письмо. В письме за подписью Я. М. Свердлова и Е. Д. Стасовой говорилось о созыве экстренного съезда партии на 17 октября и съезда Советов на 20 октября. Партийные организации должны были по возможности совмещать мандаты на партийный и советский съезды. В письме указывалось на необходимость «провести кампанию по выборам на съезд Советов». Эта кампания связывалась с борьбой за дальнейшую большевизацию Советов. «Необходимо немедленно же произвести перевыборы Советов, если это возможно, созвать окружные и областные Советы (съезды. — Е. Г.), выносить резолюции с требованием немедленного созыва съезда Советов и посылать их по телеграфу в Центральный Исполнительный Комитет Советов, препровождая копию нам»¹³¹.

В письмах партийным организациям Я. М. Свердлов обращал внимание партийных работников на неизбежность острой борьбы: «Предстоит жестокая борьба в связи с созывом съезда Советов, и необходимо повсюду на местах выяснить огромную важность его созыва»¹³².

По мере нарастания событий и приближения сроков вооруженного восстания и съезда Советов в письмах давались важные указания отдельным организациям в соответствии с обстановкой в этих районах. Так, в письме от 7 октября 1917 г. областному комитету РСДРП (б) Юго-Западного края Я. М. Свердлов писал: «Особенно важна работа там (на фронте. — Е. Г.) в настоящее время, когда мы стоим на пороге крупных событий. Не исключена возможность вызова с фронта отдельных частей, как это уже имело место в дни 3 — 5 июля...»¹³³. В этом письме прямо говорится о возможности повторения событий 3 — 5 июля, т. е. о возможности вооруженных столкновений и необходимости сорвать попытки контрреволюции использовать фронтовые части для подавления восстания. Эту директиву, которая, очевидно, была послана и на другие фронты, следует рассматривать как прямое указание на необходимость сорвать всеми силами попытки контрреволюции стянуть в Петроград свои военные формирования.

Как уже было сказано, накануне съезда Советов должен был собраться съезд партии. Еще 24 сентября Я. М. Свердлов, выступая на заседании Петроградского комитета партии, докладывал о подготовке съезда партии: «Мы приурочиваем его к съезду Советов и начинаем наш съезд за 2 — 3 дня до начала съезда Советов»¹³⁴. Однако подготовка съезда партии в момент подготовки вооруженного восстания и съезда Советов могла отвлечь партийные силы. Поэтому 5 октября ЦК принял решение: «Съезд откладывается на короткое время»¹³⁵. На следующий день в «Рабочем пути» было опубликовано сообщение: «Экстренный партийный съезд, назначенный на 17 октября, в силу ряда условий откладывается на короткое время»¹³⁶. Вместо партийного съезда было решено провести в дни Всероссийского съезда Советов Пленум Центрального Комитета, о чем ЦК и сообщил на места¹³⁷.

Из переписки ЦК видно, какую огромную армию пропагандистов и агитаторов направили большевики на места. Эта армия должна была наряду с подготовкой съезда Советов организовать поддержку вооруженному восстанию в столицах, помочь рабочим, крестьянам, солдатам свергнуть власть буржуазии и помещиков и создать новые органы Советской власти. Посланцы ЦК направлялись не только в крупные центры, но и в самые глухие районы. В письме в редакцию «Деревенской бедноты» от 17 октября секретарь ЦК Е. Д. Стасова просила немедленно прислать 500 экз. газеты, «так как... для рассылки в провинцию нужно это количество по глухим уездам, куда поехали агитаторы-рабочие»¹³⁸. В письме Тверскому комитету РСДРП (б) от 21 октября 1917 г. указаны фамилии питерских рабочих и названия деревень, где они обосновались для проведения партийной работы¹³⁹.

В последние дни перед съездом, когда в Петроград стала съезжаться основная масса делегатов, необходимо было организовать работу среди них, подготовить повестку дня и документы съезда. Эсеро-меньшевистский ВЦИК прилагал все усилия, чтобы сорвать съезд. Необходимо было противопоставить этой разлагающей деятельности соглашателей организованную работу большевиков по подготовке заседаний съезда.

ЦК решил подготовить к съезду доклады на темы: 1) о войне; 2) о власти; 3) о контроле; 4) о национальном вопросе; 5) о земле. Подготовку документов по вопросам о земле, о войне, о власти решено было поручить В. И. Ленину; о рабочем контроле — В. П. Милютину; по национальному вопросу — И. В. Сталину. Вопросы регламента работы съезда ЦК поручил разработать Я. М. Свердлову¹⁴⁰.

По предложению Я. М. Свердлова было принято решение созвать предварительное совещание большевистской фракции съезда. Для руководства фракцией был выделен Я. М. Свердлов. На этом заседании было принято решение направить представителя ЦК в Москву с требованием немедленного приезда московской делегации на съезд Советов¹⁴¹.

24 октября, в первый день восстания, ЦК принял ряд дополнительных мер. Организация наблюдения за Временным правительством и его распоряжениями была поручена Я. М. Свердлову, связь с железнодорожниками — А. С. Бубнову, почта и телеграф — Ф. Э. Дзержинскому, продовольственное дело — В. П. Милютину. Именно в это время, судя по воспоминаниям В. А. Антонова-Овсеенко, была передана директива ЦК Военно-революционному комитету. «От боевого центра через Свердлова, — пишет Антонов-Овсеенко, — получена директива — действовать решительно, ликвидацию правительства и захват власти завершить, не дожидаясь открытия съезда Советов. (В добрый час. Конец конституционным иллюзиям, поддержанным Троцким, разговорчикам о „советской легальности»)»¹⁴².

Приезд делегатов на II Всероссийский съезд Советов начался за неделю до его открытия и продолжался в дни вооруженного восстания. На всех вокзалах столицы были организованы бюро, где встречали делегатов и доставляли их в Смольный. Делегаты, прибывшие в Петроград 24 — 25 октября, испытывали некоторые трудности, так как не все вокзалы были в руках восставших рабочих.

Дни 24 — 25 октября выдались пасмурные, холодные, морозные. Дул пронизывающий северный ветер. Центральные улицы были людными, но на них не видно было обычной буржуазной, офицерской публики Невского проспекта. На улицах преобладали рабочие, солдаты, матросы. У Смольного были вырыты блиндажи, во дворе сложены баррикады из дров. Главные подъезды охранялись усиленными караулами из красногвардейцев, солдат и моряков. У самого входа в здание стояли пулеметы и полевые орудия. Войти в здание Смольного можно было только по пропуску.

Эсеры и меньшевики всячески пытались подорвать веру в победу Советов. В мандатной комиссии, которая 24 октября все еще находилась в руках старого, отживавшего свой срок ВЦИК, некоторых делегатов потихоньку «обрабатывали», предлагали им уйти из Смольного в Городскую думу, которая занимала контрреволюционную позицию, запугивали всяческими карами.

Но среди массы делегатов царили оптимизм и твердая уверенность в победе Советов. «Почти у всех было праздничное, приподнятое настроение, — писал один из делегатов в своих воспоминаниях, — было чувство гордого сознания, что активно участвуешь в таком великом деле»¹⁴³. Среди делегатов, не принадлежавших к большевистской партии, многие полностью поддерживали курс на свержение Временного правительства.

24 октября третий этаж Смольного, коридор и комнаты, отведенные для заседаний фракций, были заполнены прибывшими на съезд Советов. Делегаты-большевики немедленно включались в самую гущу работы по подготовке восстания. С ними беседовал Я. М. Свердлов, и они немедленно получали от партии конкретные задания. Так, например, делегаты Ф. И. Голощекин (Урал), А. В. Галкин (Белоруссия), И. П. Флеровский (Кронштадт) были включены в состав Военно-революционного комитета и немедленно взялись за работу. Делегат от Челябинска С. М. Цвиллинг, от Владикавказа С. М. Киров, от Ташкента Ф. И. Колесов и многие другие выступали перед солдатами, рабочими, зажигая массы, вселяя веру в победу.

22 октября перед солдатами Павловского полка выступили Ф. И. Голощекин и С. М. Цвиллинг. Солдаты приняли резолюцию с требованиями немедленного созыва съезда Советов и передачи всей власти Советам, а также «Обращение к уральским рабочим и солдатам». В этом обращении говорится: «Заслушав речи тов. Голощекина и Цвиллинга, Гвардии Павловский резервный полк шлет братский привет уральским рабочим и солдатам, заверяя их своей верностью революции, которую мы будем защищать с оружием в руках. Надеемся на вашу поддержку»¹⁴⁴.

Активное участие в работе принимали делегаты, близко стоявшие к большевистской партии, например А. Железняков (Балтийский флот), Г. Сухарьков и др.

Днем 24 октября начались заседания фракций II съезда Советов.

Фракция большевиков открыла свои заседания в 2 часа дня. Ленина в это время еще не было в Смольном. На заседании большевистской фракции с докладом о политическом положении выступил И. В. Сталин. Этот доклад сохранился только в записи одного из участников событий¹⁴⁵. Сталин, говоря о движении частей, вызванных Временным правительством с фронта, рассказал, что по пути их задерживают рабочие и ведут среди солдат революционную пропаганду. Так были распропагандированы латышский полк, самокатчики. Самокатчики прислали делегацию с большевистской резолюцией и запросом, идти ли на помощь петроградским рабочим или возвращаться на фронт. В докладе И. В. Сталин говорил о разброде и растерянности в лагере контрреволюции, о том, что Временное правительство проявляет колебания и сегодня, 24 октября, уже присылало своих представителей для переговоров. Он отмечал раскол среди юнкеров и солдат броневых частей. В ходе доклада И. В. Сталин всячески подчеркивал, что восстание проводится под лозунгом обороны. ЦК партии левых эсеров обратился к большевикам с запросом: какова цель Военно-революционного комитета — восстание или охрана порядка? В случае, если цель — восстание, левые эсеры грозили отозвать своих представителей из ВРК. И. В. Сталин ответил, что целью ВРК является охрана порядка и оборона¹⁴⁶.

В записи доклада И. В. Сталина содержится утверждение, свидетельствующее о его ошибочной позиции в тот ответственный момент. «В военно-революционном комитете 2 течения: 1) немедленное восстание, 2) сосредоточить сначала силы. ЦК РСДРП присоединился к 2-му», — заявил Сталин¹⁴⁷. Можно ли предположить, что автор письма М. Жаков неправильно записал слова Сталина? Нет, такое предположение нужно отбросить. Другие источники подтверждают, что Сталин в тот момент предпочитал оттянуть решение вопроса о власти до открытия съезда Советов. Об этом свидетельствует его статья «Что нам нужно?», опубликованная в тот же день, 24 октября, в «Рабочем пути». В этой статье Сталин предлагал рабочим, солдатам, крестьянам выбрать делегации и через них изложить съезду Советов свои требования¹⁴⁸. И это происходило в момент уже идущего восстания. Во время доклада Сталина пришли известия о взятии телефонной станции и переходе броневиков, охранявших станцию, на сторону Советов.

Почему же все-таки, несмотря на очевидный факт уже начавшегося восстания, И. В. Сталин говорил о необходимости сначала сосредоточить силы, об обороне, о «порядке» и т. д.? Возможно, что тут сыграли свою роль соображения конспирации. Нельзя было на таком многолюдном собрании излагать план вооруженного восстания. Нельзя было также в такой момент отталкивать левых эсеров. Вместе с тем еще не сложили оружие сторонники ожидания съезда Советов.

Об этом свидетельствует выступление на фракции большевиков 24 октября Л. Д. Троцкого. Выступление Троцкого отразило веру в «легальность» и «парламентские методы», которая характеризует его линию в те дни. «Теперь все зависит от съезда, — заявил Троцкий. — Если размякнет, то революционные полки вышли бы на улицу, а остальные заколебались бы»¹⁴⁹. Троцкий твердил о Луге, где якобы имелось 11 тыс. колеблющихся солдат, и закончил мрачным выводом: «Единственное спасение — твердая политика съезда»¹⁵⁰.

Таким образом, и в первый день восстания, как и накануне его, Троцкий фетишизировал съезд, противопоставляя его восстанию. Не в успешном восстании единственное спасение, а в съезде — такова была позиция Троцкого и 24 октября. Он ее достаточно пояснил в следующих словах: «Арест Временного правительства не стоит в порядке дня как самостоятельная задача. Если бы съезд создал власть, а Керенский ей не подчинился бы, то это был бы полицейский, а не политический вопрос»¹⁵¹. Это была установка на «мирное свержение» Временного правительства силой решения съезда. Рассуждения Троцкого не могли иметь серьезного влияния на ход событий, так как руководство восстанием находилось не в его руках. Но если бы линии Троцкого не был дан своевременный отпор, это могло бы помешать быстрому успеху восстания.

В свете приведенных материалов заседания большевистской фракции II съезда Советов становится ясным, какое огромное значение имело знаменитое письмо Ленина, написанное вечером 24 октября. Это широко известное письмо постигла странная судьба в исторической науке. В вышедшей в 1930 г. под редакцией Ем. Ярославского «Истории ВКП(б)» (т. 4) об этом письме Ленина не сказано ни слова. Не упоминается оно и в «Кратком курсе истории ВКП(б)». В «Истории гражданской войны» (т. 2) письмо Ленина от 24 октября приводится полностью¹⁵². Однако и в этом труде не объясняются причины, побудившие Ленина написать это письмо. «Утром 24 октября Ленин, как обычно, быстро просмотрел газеты. Все говорило, что приближается развязка. Принесли записку о юнкерском налете на «Правду» и мерах, принятых Центральным Комитетом. Работа в учреждениях кончилась рано ввиду тревожного настроения в городе. Квартирохозяйка, едва перебравшаяся через Неву на лодке, рассказала Ленину, что правительство разводит мосты»¹⁵³. Дальше говорится о том, что Ленин просил у ЦК разрешения приехать в Смольный, но из ЦК ответили, что Ленину выходить еще рано. Вот после этого якобы Ленин и написал вечером 24 октября свое письмо.

Такое изложение не дает ответа на вопрос о причинах, вызвавших письмо Ленина вечером 24 октября. Получается так, что письмо Ленина было результатом ознакомления с газетами и теми сведениями, которые он получил из ЦК о налете юнкеров на «Правду». Этого слишком мало, чтобы объяснить появление и самый характер ленинского письма от 24 октября. «Изо всех сил убеждаю товарищей, — писал В. И. Ленин, — что теперь все висит на волоске, что на очереди стоят вопросы, которые не совещаниями решаются, не съездами (хотя бы даже съездами Советов), а исключительно народами, массой, борьбой вооруженных масс». И дальше: «Надо, чтобы все районы, все полки, все силы мобилизовались тотчас и послали немедленно делегации в Военно-революционный комитет, в ЦК большевиков, настоятельно требуя: ни в коем случае не оставлять власти в руках Керенского и компании до 25-го, никоим образом; решать дело сегодня непременно вечером или ночью»¹⁵⁴.

Далее Ленин писал: «Было бы гибелью или формальностью ждать колеблющегося голосования 25 октября, народ вправе и обязан решать подобные вопросы не голосованиями, а силой; народ вправе и обязан в критические моменты революции направлять своих представителей, даже своих лучших представителей, а не ждать их»¹⁵⁵.

В своем письме Ленин говорит не только о переходе Временного правительства в наступление, но и о колебаниях Временного правительства и необходимости «добить его во что бы то ни стало!»¹⁵⁶. «Промедление в выступлении смерти подобно», — заканчивает свое письмо Ленин¹⁵⁷.

Из текста, из духа письма Ленина, из этих полных страстного волнения строк ясно, что тревогу великого вождя вызвали не сообщения газет, а нечто другое. Все письмо пронизано протестом против стремления, тенденции отложить вопрос о взятии власти «до завтра», до 25 октября, до открытия съезда Советов, где, возможно, будет «колеблющееся голосование». Были ли основания у Ленина говорить о возможных колебаниях на съезде Советов? 24 октября такие основания были.

На II Всероссийский съезд Советов собрались лучшие представители трудящихся. Они были облечены высоким доверием народа. Однако и они не могли решить вопрос о власти голосованием, без победоносного восстания. Рядом с ними, с лучшими сынами народа, находились верные слуги буржуазии — меньшевики и правые эсеры, тут же были и левые эсеры, колебавшиеся между революцией и соглашением с буржуазией. По данным на 24 октября, из 518 делегатов, приехавших на съезд, большевиков было 250, эсеров — 159, меньшевиков — 60, представителей других мелкобуржуазных партий — 27, беспартийных — 22 делегата¹⁵⁸. Положение изменилось 25 октября, так как прибывшие в тот день делегаты были главным образом большевики, а левые эсеры под влиянием событий склонились в сторону большевиков, но 24 октября положение еще было иным.

Когда Ленин говорил о «колеблющемся голосовании», он имел в виду не только эсеров, меньшевиков, но и те колеблющиеся элементы, которые так или иначе примыкали к ним.

Были колеблющиеся и среди большевиков, которые проявляли неуверенность в вопросе о необходимости сейчас, немедленно взять власть, которые были еще подвержены конституционным иллюзиям и склонялись к тому, что нужно ждать съезда Советов или даже Учредительного собрания. Ярким показателем таких колебаний является позиция активного участника штурма Зимнего дворца Г. И. Чудновского. Вот что пишет о нем его товарищ И. П. Флеровский. «24 октября утром между нами разгорелся спор, нужно ли брать власть немедленно или выждать Учредительного собрания. Чудновский стоял за выжидание, ссылаясь при этом на солдатские настроения. Чудновский не был трусом и не страдал пороком близорукости, это был на редкость смелый человек, что он показал и в боях у Зимнего дворца, и впоследствии в гражданской войне. В наших настроениях отражалась лишь разница опыта»¹⁵⁹.

Как широко были распространены конституционные иллюзии, видно из воспоминаний одного из руководителей большевистской организации 2-й армии Западного фронта — Н. Петрова: «С предстоявшим 7-го ноября (25 октября) Всероссийским Съездом Советов у каждого из нас связывалась мысль о перевороте, но большинство почему-то было склонно думать, что он произойдет после Съезда, с его санкции»¹⁶⁰. Однако в тех же воспоминаниях отмечается, что во 2-й армии еще 20 октября была получена директива от областного комитета большевиков в Минске о подготовке «реальных сил на случай вооруженного восстания»¹⁶¹. И все же многие предполагали, что восстание начнется только с санкции съезда...

Тревогу Ленина вызвало также то обстоятельство, что и в руководящих органах восстания проявилась тенденция отложить вопрос о взятии власти до 25 октября. И здесь у Ленина были достаточные основания для тревоги — об этом свидетельствовали выступления не только Троцкого, но и Сталина на большевистской фракции съезда.

Знал ли Ленин о выступлениях на большевистской фракции? Письмо Ленина написано, как он это сам указывает, вечером 24 октября. Большевистская фракция заседала днем. Ленин писал свое письмо не тогда, когда он познакомился с утренними газетами, а вечером, когда он уже мог получить и, вероятнее всего, получил сведения из Смольного. Связь со Смольным у Ленина была постоянная через М. В. Фофанову, Н. К. Крупскую, Выборгский районный комитет партии. 24 октября М. В. Фофанова трижды отправлялась с записками Ленина в Выборгский комитет партии¹⁶². Кроме того, в тот же день к Ленину пришел его связной Эйно Рахья¹⁶³. Как рассказывает Рахья, он постоянно информировал Ленина о событиях революционной и партийной жизни¹⁶⁴.

Таким образом, у Ленина было достаточно возможностей узнать о содержании выступлений на большевистской фракции съезда Советов. Вот чем объясняется его гневный протест против «тактики ожидания», предложенной Троцким, или тактики «собирания силы», которую отстаивал Сталин.

В это же время проходили заседания и других фракций съезда. На фракции меньшевиков присутствовали не только оборонцы, но и некоторые меньшевики-интернационалисты. Здесь были Ф. И. Дан, Ю. О. Мартов, Г. Д. Кучин, Б. С. Кибрик и другие «столпы» меньшевизма. Л. М. Хинчук сообщил собравшимся о выступлении Керенского в предпарламенте. Наспех была принята резолюция, в которой говорилось о необходимости «полной реконструкции власти» и что «власть должна быть однородной и демократической». В резолюции говорилось о необходимости «дружного отпора» Временному правительству, если оно силой оружия будет подавлять большевиков¹⁶⁵. Однако в резолюции был пункт, осуждавший восстание. В документе в одинаковой мере сказались и растерянность меньшевиков, и их ханжеское лицемерие.

Как известно, В. И. Ленин вечером 24 октября прибыл в Смольный и взял на себя непосредственное руководство восстанием.

Во второй половине дня 24 октября восставшие добились ряда важных успехов. В 5 час. красногвардейцы заняли телеграф. В 7 час. отряды Красной гвардии заняли почти все мосты. Гарнизон Петропавловской крепости полностью перешел на сторону восставших, крепость была приведена в боевую готовность, арсенал крепости стал главной базой вооружения рабочих отрядов.

24 октября В. А. Антонов-Овсеенко отправил в Гельсингфорс условную радиограмму: «Центробалт. Дыбенко. Высылай устав» ¹⁶⁶. Это был сигнал к немедленной высылке боевых судов и отрядов моряков в Петроград.

Утром 25 октября на улицах было расклеено воззвание «К гражданам России!», написанное Лениным от имени ВРК. В нем сообщалось о низложении Временного правительства и переходе власти в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета ¹⁶⁷.

В это время восставшие захватили Центральную телефонную станцию, Государственный банк. Все теснее стало сжиматься кольцо отрядов Красной гвардии, моряков и солдат вокруг Зимнего дворца. К часу дня был занят Мариинский дворец и распущен предпарламент.

В ночь с 24 на 25 октября собрался на заседание Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет. На этом заседании с двухчасовой речью выступил меньшевик Дан. Он предсказывал, что большевики больше трех дней у власти не удержатся и вслед за их падением воцарится контрреволюция. О том, что контрреволюция уже несколько месяцев стоит у власти вместе с партией Дана, оратор умолчал.

В 3 1/2 часа ночи, при голосовании эсеро-меньшевистской резолюции, осуждавшей восстание рабочих и солдат, большевики покинули заседание ВЦИК.

25 октября до самого открытия съезда заседания фракций продолжались. Второе заседание большевистской фракции проходило с участием В. И. Ленина. На заседании выступил Я. М. Свердлов. Доложив предварительные данные о составе делегатов съезда, из которых явствовало, что большинство делегатов принадлежало к большевистской партии, Я. М. Свердлов предложил заслушать доклады с мест.

На фракциях меньшевиков-оборонцев, новожизненцев, эсеров и левых эсеров шли лихорадочные поиски путей к объединению «социалистических» сил. Теперь уже шла речь не о том, осуждать или не осуждать восстание. Восстание совершилось, власть перешла в руки Петроградского Совета и его Военно-революционного комитета. В центре всех этих переговоров мелкобуржуазных партий стоял вопрос о «ликвидации последствий» восстания, иными словами, о ликвидации уже победившей Советской власти. На фракциях левых эсеров и новожизненцев можно было увидеть меньшевиков-оборонцев и правых эсеров. Новожизненцы и левые эсеры решили выдвинуть требование, чтобы съездовское большинство обратилось с призывом «примирения» к правым эсерам и меньшевикам, иными словами, отправилось к ним на поклон в целях создания «однородного социалистического министерства».

Ленин и другие руководители большевистской партии в это время были заняты организацией операций по уничтожению последних очагов сопротивления керенщины.

* * *

II Всероссийский съезд Советов должен был начаться в 2 часа дня 25 октября. Однако съезд открылся только поздно вечером, в 10 час. 40 мин. Получилось так, что в скорейшем открытии съезда не были заинтересованы ни большевики, ни мелкобуржуазные партии. Большевики предпочитали начать съезд в условиях полностью победившего восстания в столице и ждали известия о взятии Зимнего дворца. Первоначальный срок взятия Зимнего и был назначен на 12 дня, а затем переносился на 3 и 6 час.

Эсеры и меньшевики, не имея большинства, не могли надеяться на какой-либо успех на самом съезде. Разброд в эсеровской и меньшевистской фракциях еще в большей мере укреплял эту неуверенность. В течение дня 25 октября буквально не по часам, а по минутам росли группы левых эсеров и меньшевиков-интернационалистов, а силы правых эсеров и меньшевиков-оборонцев таяли. В этой обстановке у мелкобуржуазной контрреволюции оставалась только одна надежда — восстание будет подавлено и тогда съезд удастся взять в свои руки.

Вот почему эсеры и меньшевики всячески оттягивали открытие съезда, бесконечно вели фракционные заседания, даже тогда, когда вопрос об открытии был решен заседанием бюро всех фракций.

Днем 25 октября В. И. Ленин выступил на заседании Петроградского Совета. Говоря о значении победившей революции, В. И. Ленин на первое место поставил рождение нового, Советского государства, создание Советского правительства ¹⁶⁸.

Вместе с членами Петроградского Совета слушала эти слова Ленина значительная часть делегатов съезда. Делегаты были потрясены и вдохновлены проникновенным убеждением великого вождя в конечный успех народного дела, в победу социализма в России ¹⁶⁹.

Петроградский Совет принял написанную В. И. Лениным резолюцию, в которой выражалась непоколебимая уверенность в том, что Советское правительство, которое будет создано революцией, обеспечит поддержку пролетариату со стороны всей массы беднейшего крестьянства и «твердо пойдет к социализму, единственному средству спасения страны от неслыханных бедствий и ужасов войны» ¹⁷⁰.

В этой атмосфере энтузиазма и величайшего подъема, осуществленных надежд и пока еще не законченного восстания, победного настроения в Смольном и перестрелки на площади Зимнего дворца, все новых известий о победах восставших и тревожного ожидания вестей с фронта об отношении к восстанию многомиллионной армии — в этой обстановке проходила работа высшего собрания революционной России — съезда Советов.

* * *

Закономерный процесс развития Советов с неизбежностью подводил их к необходимости объединения в общенациональном масштабе и создания государства нового типа. Ленин неоднократно подчеркивал этот закономерный исторический процесс вырастания Советского государства в ходе революционной, творческой деятельности масс. Еще в Апрельских тезисах он прозорливо указывал, что «Республика Советов рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов, объединенных Всероссийским Учредительным собранием народных представителей или Советом советов и т. п., — вот что уже входит в жизнь у нас теперь, в данное время, по инициативе многомиллионного народа, самочинно творящего демократию по-своему...»¹⁷¹.

Расширение функций Советов как органов власти приводило к резкому обострению классовых противоречий в стране, к объединению сил революции и сплочению буржуазно-помещичьей контрреволюции, к быстрому вымыванию колеблющихся элементов.

В ходе борьбы политических партий вокруг созыва Всероссийского съезда Советов и подготовки вооруженного восстания обнажилась антинародная сущность мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков. Все, что было в тот момент лучшего в рядах этих партий, пошло с теми или иными оговорками за большевиками.

Противоречия между Советами как органами вооруженных масс и все еще находившимся у власти буржуазно-помещичьим Временным правительством в условиях роста милитаристской контрреволюции и насилия над массами могли быть разрешены только в ходе вооруженного подавления контрреволюции, свержения Временного правительства, создания в общенациональном масштабе Советской власти, провозглашения этой власти Учредительным собранием — Советом Советов, т. е. Всероссийским съездом Советов.

Мы видим, как шел этот процесс внутри Советов, как все процессы классовой борьбы и наиболее высокой формы ее — борьбы политической кристаллизовались в Советах и отчетливо обозначились ко II съезду Советов. Создание Советского государства как результат этого процесса творчества масс всегда выделялся и подчеркивался Лениным. «Советская власть, — говорил Ленин, — создалась ни по чьему-либо декрету, ни по постановлению какой-либо партии, потому что она выше партий, потому что она составлена по революционному опыту, по опыту миллионов людей; вовсе не случайно в 1905 году Советы родились, а в 1917 году выросли и учредили такую новую республику, которой нет в европейских странах и не будет, пока там господствует капитал»¹⁷².

Эта новая республика была учреждена на II Всероссийском съезде Советов. Съезд решил вопросы всемирно-исторического значения. Он создал Советское правительство во главе с Лениным. Социалистической революции в России удалось в самом начале своего пути сделать то, что не смогла сделать Парижская коммуна, — созвать всенародное собрание и учредить в общенациональном масштабе рабоче-крестьянскую республику.

Советы на своем II Всероссийском съезде, обобщив опыт развития этих органов восстания и власти, положили основание советской системе государственных органов. Съезд избрал высший орган государственной власти — Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК), создал Совет Народных Комиссаров во главе с В. И. Лениным — правительство, ответственное перед ВЦИК.

Съезд принял ленинские декреты о мире и земле, обращение к рабочим, солдатам, крестьянам, утвердив этим самым историческую программу в области внутренней и внешней политики, программу, «состоящую в постепенных, но твердых и неуклонных шагах к социализму»¹⁷³. В жизни народов, как и в жизни отдельного человека, бывают моменты, когда решается их судьба, когда проходят проверку все качества, сформированные в течение долгой жизни, весь опыт, накопленный в борьбе, когда все будущее народа зависит от одного-единственного решения. Таким моментом в жизни народов нашей страны был день 24 октября, когда дальнейшее промедление с взятием власти могло привести к гибели революции.

Победоносное восстание превратило съезд Советов в верховный и полновластный орган государственной власти всей России. Съезд Советов, взявший власть из рук восставшего народа, придал восстанию всероссийский характер, сделал его источником новой государственной власти — власти Советов. Принятые съездом Декреты о мире, земле и создании Советского правительства явились не только государственными актами всемирно-исторического значения, но и могучим фактором сплочения народных масс вокруг партии большевиков и большевистских Советов.