I
ЖИЗНЬ ЛЕНИНА
1. Годы учения.
Владимир Ильич Ульянов-Ленин родился 10-го (22-го) апреля 1870 г. в Симбирске, небольшом провинциальном городе, лежащем на левом берегу Волги между Казанью и Самарой. Отец его, директор народных училищ, имел чин статского советника.
Окончив гимназию в родном городе, юный В. И. Ленин поступил на юридический факультет Казанского университета. Там он сблизился с кружком интеллигентов, воодушевленных желанием вступить в революционную борьбу против самодержавия. Наблюдая с болью в сердце народную нищету и притеснения правительства, эти молодые люди, охваченные порывом благородного, хотя и несколько смутного идеализма, примкнули к народовольцам, к революционной группе «народников».
Нужно было пожить в России и побывать в местечках и деревнях различных губерний, чтобы понять всю мерзость царского рабства. Чтение разнообразных сочинений, романов, рассказов и сообщений о России дает лишь весьма бледное представление о нищете, полном отсутствии самых скромных требований гигиены, безграмотности, — словом, о всех тех недугах, которыми страдали на протяжении многих лет миллионы и десятки миллионов крестьян в условиях русского помещичьего быта. В деревнях крестьяне-бедняки ютились в лачугах; там жили и спали вповалку родители, дети, крупный скот и мелкие домашние животные; человеческие существа напоминали крепостных былых времен, лишенных всякой возможности помочь себе, в физическом и духовном отношении; а в городах на рабочих смотрели как на париев, вьючных животных; ни за что ни про что, на них налагали штрафы, сводившие почти на-нет их и без того ничтожные заработки, с таким трудом вырванные у владельцев фабрик и мастерских.
У Владимира Ильича был брат — Александр; он примыкал к народникам и был первым политическим руководителем Владимира Ильича. Александр читал «Капитал» Карла Маркса и, в свою очередь, предложил Владимиру познакомиться с этой книгой. Часто братья проводили время в оживленных спорах об этом новом учении, влияние которого на революционное движение того времени росло с каждым днем.
1 марта 1881 г. Александр II пал от руки революционеров. Последовавшие затем беспощадные репрессии, — многие погибли на виселице, другие были заточены в Шлиссельбургскую крепость, — не сломили мужества тех, кто решил бороться до конца с абсолютизмом и порабощением. Будучи студентом Петербургского университета, Александр Ильич объединил несколько разрозненных групп разочаровавшихся интеллигентов и рабочих. Вскоре было решено совершить покушение на Александра III; назначили день 1 марта 1887 г. Чтобы не навлечь подозрений, бомбы, которые предполагалось бросить в карету проезжавшего царя, должны были быть изготовлены в виде книг. Но не успели заговорщики выйти на улицу, как их арестовали по доносу провокатора... Александр Ильич и четверо его товарищей1 были повешены (8-го мая того же года).
Так закончился этот последний акт индивидуального террора. Правда, сам Александр Ильич не был вполне убежденным поклонником этого метода революционной борьбы, но чтение «Капитала» не превратило его в сторонника марксизма. Тем не менее, он собирался издать социалистический сборник, в начале которого хотел поместить им же переведенную статью Маркса о философии Гегеля.
Велики были разочарование и уныние народовольцев. Казалось, что ничего уже не поделаешь против самодержавия, прочно опиравшегося, при материальной поддержке парижской биржи, на реакционную буржуазию всего мира.
Но упорно, полный надежд, обращал свои взоры Владимир Ильич Ленин к далекому горизонту; он изучал научный социализм, разрабатывал теорию массового действия — и вскоре проникся убеждением, что можно найти средства, чтобы в недалеком будущем свергнуть русское самодержавие. Как раз в это время несколько русских интеллигентов, покинувших Россию в порыве пессимизма и поселившихся заграницей, занялись там внимательным изучением марксистского учения. В 1883 г. они создали «Группу Освобождения Труда». В числе учредителей группы были: переводчик Карла Маркса — Георгий Плеханов, Вера Засулич и Лев Дейч.
Ленин рассказывал сам, что, еще будучи студентом в Казани, он проникся уверенностью, что марксизм может спасти русский народ от самодержавия и буржуазии, и что рабочий класс должен стать основной силой этого нового движения; и уже тогда он задал себе вопрос: «Найдутся ли где-нибудь в России люди, которые пришли к такому же убеждению, как и я?» И вот он изъездил Россию вдоль и поперек в поисках за единомышленниками — мужественными, надежными и решительными товарищами, готовыми начать борьбу в этой новой ее форме. Так прошли 1890, 1892 и 1893 г. г. Поиски Ленина увенчались полным успехом; он нашел единомышленников не только среди интеллигенции, но и среди рабочих.
Так была основана Лениным первая марксистская группа. Большинство интеллигенции считало план и мысли Ленина нелепой фантазией, но Владимир Ильич, не сомневавшийся в победе, упорно стоял на своем. Ему постоянно возражали, что в России нет рабочего класса, что Россия, вообще, страна земледельческая, почти сплошь населенная крестьянами; но, невзирая на это, Ленин и его товарищи принялись при мощной поддержке «Группы Освобождения Труда» за длительную, трудную, но плодотворную организационную работу.
Непросвещенные рабочие ничего не смыслили в политической борьбе, они не имели ясного представления даже о своих собственных экономических интересах. У них отсутствовало классовое сознание, они и не подозревали о возможности такого сознания. Каждый рабочий, побуждаемый чисто эгоистическими интересами, думал только о самом себе и о собственном благополучии, мечтая улучшить свое личное положение; удавалось ему это, правда, лишь в редких случаях. Нужно ясно представить себе рабочий класс того времени, чтобы понять всю трудность огромной задачи, за решение которой энергично взялся Ленин. Теперь-то это кажется делом простым, в особенности на Западе, где промышленность и социалистическое движение развивались раньше и быстрее, чем в России.
Что делал Ленин?
Он странствовал по России, перебираясь из города в город, обходил фабрики и мастерские, знакомился с рабочими, беседовал с ними, расспрашивал их. Он выслушивал их жалобы на мошеннические проделки мастеров, на денежные взыскания, на низкий уровень заработной платы, которую, как подачку, изо дня в день швыряли им хозяева. Записывая эти сетования, Ленин воплощал их в лозунги и заботился об изготовлении подпольных листовок соответствующего содержания и об их распространении среди рабочих. Он умел очень удачно использовать каждую мелочь повседневного быта рабочих, чтобы будить в них сознание своих классовых интересов. Вот тот рычаг, который много лет спустя сдвинул с мертвой точки русский пролетариат.
Это внимание к мелочам рабочего быта вызовет, пожалуй, улыбку на устах весьма многих интеллигентов; тем не менее, оно является одним из характернейших и важнейших свойств личности Владимира Ильича. Оно свидетельствует о том, с каким изумительным чутьем изучал Ленин движение масс, до какой тонкости знал он душу рабочего. Впоследствии его научные знания пополнились, развилось его дарование оратора и полемиста, появились его теоретические работы. Но кто неспособен оценить эту основную черту Ленина, тот никогда не поймет, каким образом он сумел воодушевить рабочие массы России и мировой пролетариат.
Итак, все свои силы он сосредоточил на незначительных, казалось бы, мелочах, по поводу которых литераторы, эстеты и «умные» люди пожали бы разве плечами. Но вскоре Ленин сорганизовал в Петербурге настоящее рабочее объединение — «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», к которому примкнули наиболее сознательные рабочие, как, например, Бабушкин, растрелянный в 1905 г. генералом Ренненкампфом, и Шелгунов, потерявший зрение в царских тюрьмах и застенках. (В то время как я пишу эти строки, он жив и находится в России.) Из Казанского университета Ленина исключили, и он вынужден был переселиться в столицу. Но это не только не повредило его революционной деятельности, а наоборот — усилило ее.
Кипучая работа «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» привела вскоре к важным последствиям, как, например, к первой забастовке текстильщиков, в которой участвовало 40.000 рабочих, — цифра в условиях того времени поистине колоссальная. Эта забастовка обнаружила силу рабочего класса и его способности. Ленин был арестован и сослан в Сибирь. В Красноярске он жил вместе с Мартовым и Потресовым. А начавшееся движение продолжало развиваться; число членов ядра союза в Петербурге, Москве, Киеве, Харькове, Екатеринославе и на Урале все увеличивалось. Вскоре в промышленных центрах значительное число рабочих стало сознавать необходимость объединения для борьбы с двойным угнетением — экономическим и политическим; при этом выяснилось, что самым надежным и действительным способом борьбы является образование основного ядра, которое могло бы в предстоящем выступлении руководить русскими рабочими и наладить связь их с пролетариями Запада.
Ленин, начавший свою политическую деятельность на рубеже двух эпох, вел, наряду со своей работой по пробуждению классового сознания рабочих, борьбу против народовольцев. Он публично выступил против ветерана «Народной Воли» Н. К. Михайловского, но, как брат убежденного, повешенного царем, народника, он сохранял глубокое уважение к борцам, жертвовавшим своей жизнью в борьбе с самодержавием. «Никто так не уважал, — говорит Зиновьев, — никто так не учил рабочих уважению к этим первым борцам против царизма, как Владимир Ильич. Для тов. Ленина недосягаемо высоко стоят такие деятели, как Желябов или Софья Перовская, — люди, которые поднимали знамя восстания и шли с бомбой и револьвером против царя в конце 70-х и начале 80-х годов. Когда Россия была тюрьмой народов, когда так тяжело дышалось сторонникам свободы, когда рабочие в России только еще начинали складываться в класс, — Владимир Ильич хорошо понимал, как поистине велика и необъятна заслуга этих первых глашатаев русской революции»2.
Во время забастовки текстильщиков Ленин опубликовал свою первую нелегальную брошюру «О штрафах»; в ней он подъитожил свои наблюдения и, опираясь на них, развил революционное учете в такой упрощенной форме, что марксизм, научный социализм, стал доступным пониманию даже наиболее отсталых людей.
1-го марта (по ст. ст.) 1898 г. в Минске открылся первый съезд «Российской Социал-демократической Рабочей Партии»; на нем присутствовало всего только девять делегатов3, но то был цвет грядущего революционного движения. Съезд выпустил воззвание и программу, в которых экономические проблемы рабочего класса тесно переплетались с политическими вопросами. Находясь в Сибири, в ссылке, Владимир Ильич не мог присутствовать на этом съезде, по влияние его было так значительно, что, когда было решено издавать нелегальную «Рабочую Газету», руководство этим органом было поручено В. И. Ленину. Едва только закончился съезд, как делегаты его были арестованы, и налаженная было связь между ячейками различных городов была разорвана. Рабочий класс в России опять остался без центрального руководящего ядра.
В уединении и тишине Ленин и его товарищи по ссылке так представляли себе ближайшие задачи текущего момента, повелительно требовавшие своего разрешения:
«Первая задача — наметить путь дальнейшего развития России, доказать, что все старые народнические теории на счет того, что Россия не будет развиваться через капитализм, что в России не будет пролетариата, который мог бы развернуть действительно революционное движение, что в России вся сила в крестьянстве, — ошибочны; разбить эту теорию на фактах, научным образом, пользуясь орудием марксизма; и другая задача — на почве этого научного доказательства о неизбежном росте пролетариата, и того, что пролетариат неизбежно в России пойдет к социализму, доказать, что путь к этому социализму лежит через низвержение самодержавия, что в этом низвержении самодержавия рабочий класс должен отстаивать свои особые классовые социалистические интересы и что для этого надо создать боевую самостоятельную организацию рабочего класса»4.
Так изложил Л. Каменев первоначальные тезисы Ленина в своем докладе, прочитанном им после октябрьской революции на собрании рабочих Красной Пресни в Москве.
Ленин написал в это время несколько научных трудов, в том числе «Задачи русских социал-демократов»; в этой работе Ленин развивает мысль о связи между борьбой рабочего класса за экономические интересы и его борьбой против самодержавия. Он говорит следующее:
«Мы не должны ждать с созданием рабочей партии в России до тех пор, пока мы завоюем политические свободы. Нет, мы отстали от Европы на сто лет не для того, чтобы теперь непременно дожидаться с организацией рабочей партии, пока наша буржуазия встанет у власти. Нет, — именно сейчас, под спудом и под гнетом царизма, в этих отчаянно трудных условиях, — мы должны и мы будем создавать самостоятельную социалистическую классовую партию рабочих, борющихся уже сейчас и против царизма и против буржуазии»5.
Аксельрод и маленькая «Группа Освобождения Труда» были в восторге от чтения этого небольшого сочинения Ленина, появившегося под псевдонимом Тулин и с предисловием Аксельрода. В присутствии Луначарского, который в это время также жил заграницей, Аксельрод заявил: «Теперь можно сказать, что и в России есть настоящее социал-демократическое движение, что и там выдвигаются настоящие социалистические мыслители». — «Как? а Струве и Туган-Барановский?» - спросил Луначарский, для которого, как и для большинства русской интеллигенции, имя Струве имело наибольший вес. С загадочной улыбкой Аксельрод возразил: «Да, по Струве и Туган-Барановский — все это страницы университетской науки, факты из истории эволюции русской ученой интеллигенции, а Тулин — это уже плод русского рабочего движения, Тулин — это уже страница в истории русской революции»6.
Глубокий, объективный и остроумный анализ экономических условий России и их революционных последствий содержит другая работа Ленина, написанная им во время ссылки, — «Развитие капитализма в России». Здесь мы находим применение всех основных начал марксизма в приложении к России. Зиновьев рассказывает о том сильном впечатлении, которое вызвала во всех кругах эта книга, и о том отзыве, который дал о ней в 1902 г. в школе социальных наук в Париже профессор Ковалевский. «Какой хороший профессор, — сказал он, — мог бы выйти из Ленина»7. И, действительно, Ленин был вполне одарен педагогическими способностями, которые требуются от хорошего профессора. Он умел чрезвычайно просто излагать наиболее сложные проблемы и делать самые запутанные социальные и политические вопросы понятными даже для отсталых в культурном отношении рабочих и крестьян.
Занимаясь чтением и работая над своими произведениями, Ленин в то же самое время не переставал думать о более реальной, неотложно необходимой задаче: о создании боеспособной рабочей организации. Он полагал, что рабочему классу придется преодолеть долгие годы учения, пока он будет в состоянии перейти от экономической борьбы к борьбе политической. Он уже видел, как возникало новое течение, в противовес которому необходимо было создать мощное и решительное встречное движение. То была школа «экономистов», которая, действительно, стала в то время привлекать последователей среди рабочих и, главным образом, среди интеллигенции. «Предоставим политическую борьбу буржуазии» — говорили основатели этой школы, — «пролетариат же пусть ограничится чисто-экономическими требованиями». Наиболее способным и видным вождем этого направления сделался Петр Струве, а самое направление представляло собой лишенный революционной сущности марксизм, — вино без алкоголя.
Ленин выдвинул следующий организационный план: в виду того, что создать основное ядро в самой России, под крылом самодержавия, было бы опасно, необходимо руководящий центр устроить заграницей, поддерживая постоянную связь его с русскими массами; центр этот, будучи защищен от непосредственной опасности, должен всецело посвятить себя пропаганде и действию.
По окончании ссылки, Ленин возобновил свои поездки по России, занимаясь поисками, привлечением и объединением новых непоколебимых и убежденных сторонников революционного движения. Выехав заграницу, Ленин основал там газету «Искра», которая в дальнейшем оказывала большое влияние на русское и международное рабочее движение. «Искра», деятельным сотрудником которой был Мартов, выходила под девизом: «Из искры возгорится пламя», — слова, с которыми декабристы когда-то обратились к поэту Пушкину. Владимир Ильич упорно защищал в «Искре» свою радикальную точку зрения и, между прочим, отстаивал необходимость создания организации «профессиональных революционеров». Царизм, — таков был ход его мыслей, — это страшный, смертельный враг, и для успешной борьбы с ним необходимы такие люди, которые посвятят свою жизнь, — всю целиком, все мгновения ее — делу сокрушения царизма. Вести борьбу в полном объеме и с реальным успехом можно лишь в том случае, если обратить боевой фронт и против оппортунистов, против «экономистов», учение которых вредно для роста движения. Необходим железный костяк, вокруг которого сплотится все революционное пролетарское движение. Итак, люди, чувствующие призвание к этой двоякой борьбе, должны заниматься профессией революционера. Именно профессией! «Да, это настоящая профессия; такая же, как и всякая другая, отличающаяся от других только тем, что здесь человек идет на гибель ради интересов целого класса»8. Итак, революционному движению нужны не любители, не более или менее способные кустари, а настоящие профессионалы, техники!
«Пусть не обижается на меня за это резкое слово ни один практик», — писал Ленин, — «ибо, поскольку речь идет о неподготовленности, я отношу его, прежде всего, к себе самому. Я работал в кружке, который ставил себе очень широкие, всеобъемлющие задачи, и всем нам, членам этого кружка, приходилось мучительно, до боли страдать от того, что мы оказываемся кустарями как раз в такой исторический момент, когда можно было, видоизменяя известное изречение, сказать: дайте нам организацию революционеров, — и мы перевернем Россию! И чем чаще мне приходилось вспоминать о том жгучем чувстве стыда, которое я тогда испытывал, тем больше у меня накоплялось горечи против тех лжесоциал-демократов, которые своей проповедью «позорят революционера сан», которые не понимают того, что наша задача — не защищать принижение революционера до кустаря, а поднимать кустарей до революционеров»9.
Над «Искрой» и мыслью о «профессиональных революционерах» глумились, но Ленин, нисколько не смущаясь, продолжал свою деятельность, развивая свою пропаганду и пытаясь осуществить намеченный им организационный план. Между тем Россия покрылась сетью ячеек, состоявших из профессиональных революционеров. Все эти ячейки были связаны с находившимся заграницей центром. Вскоре началась работа среди широких народных масс. Марксистская революционная литература, которая издавалась за границей, проникала разнообразнейшими подпольными путями на русскую территорию и распространялась по заводским и рабочим кварталам. В каждом городе, на каждой фабрике рабочие знали уже о существовании марксистской партии.
Основоположник экономического течения, Петр Струве, оказавший некогда весьма ценные услуги рабочему движению, написал «Критические заметки», направленные против народовольцев. Георгий Плеханов похвалил эту книгу. Но Ленин уже в этом сочинении почуял весь оппортунизм и всю контр-революционность той идеологии, которую Струве, действительно, открыто выявил впоследствии. «Я чувствую и знаю», — говорил Ленин, — «что через год, через два Струве уйдет от рабочего класса и предаст нас буржуазии». Он говорил далее: «Вы, буржуазный идеолог, вы неминуемо отойдете в стан буржуазии и порвете с рабочим классом. Вы сами виноваты в этом, потому что вы смотрите на рабочий класс как на средство, а не как на цель. Он для вас важен как сила против царя, и вы хотите его использовать, не дав ему ничего. Позвольте вам этого не позволить. Мы до сих пор боролись против царя и буржуазии, но мы провозглашаем еще один фронт: мы будем бороться против «легального марксизма». Мы стоим за подлинный революционный марксизм, и мы отвергаем ваш урезанный легальный марксизм»10.
«Искровцы» самым энергичным образом усилили свою борьбу против «экономистов», «струвистов», «легальных марксистов», и сам Ленин усматривал серьезную опасность во внезапных симпатиях буржуазии к марксизму.
Одна за другой издавались марксистские книги. Появились марксистские газеты и журналы. Все стали увлекаться марксизмом. Марксистам льстили без меры, с марксистами носились, издатели приходили в восторг от огромного сбыта марксистской литературы.
Ленин руководил полемикой «Искры» против социалистов-революционеров, дальнейшие пути развития которых он очертил уже заранее. И здесь снова подтверждается необычайная проницательность этого человека. Уже тогда он считал их «авантюристами» и саботажниками революции и не давал им поэтому никакой пощады. «Вы, господа эс-эры», — говорил он, — «представители мелкой буржуазии, и ничего более!»
Но Владимир Ильич, упорно воевавший сначала против народовольцев, а затем против «экономистов», и не подозревал, что бок-о-бок с ним сражаются товарищи, против которых придется немедленно начать еще более жестокую борьбу. Этой борьбе суждено было продлиться вплоть до укрепления Советской власти.
В августе 1903 г. состоялся заграницей второй съезд Социал-демократической Рабочей Партии, на котором участвовали представители пятидесяти рабочих организаций. После обсуждения программы партии возникли бурные прения по организационному вопросу; в результате, члены съезда раскололись на две группы: на большевиков, т.-е. представителей большинства, и меньшевиков, т.-е. представителей меньшинства съезда. Спор возник по поводу вопросов не принципиального, а организационного характера, по поводу формулировки первого пункта устава партии; речь шла о постановлениях, касающихся состава центрального комитета партии и редакции «Искры», а также об обязанностях членов партии. Ленин отстаивал мысль, что члены партии должны, не ограничиваясь платежом членских взносов, активно участвовать в партийной работе. Преобладающая часть интеллигенции и, в особенности, члены «Группы Освобождения Труда» примкнули к меньшинству. Ленин утверждал, что уход оппортунистов освобождает рабочее движение от излишнего балласта, в то время как Мартов истолковывал раскол, как протест против ленинизма. Для поверхностного исследователя революционного движения этот спор может показаться талмудической схоластикой, но стоит только внимательно изучить историю съездов рабочих партий, кончавшихся расколом, чтобы убедиться в том, что подобные расколы, хотя они и возникают обыкновенно неожиданно, в связи с обсуждением каких-либо второстепенных вопросов, всегда являются результатом брожения, которое уже давно давало о себе знать в недрах партийных организаций.
Известие о расколе поразило всех своей неожиданностью. «У нас было такое представление», — писал Луначарский, — «что к нераздельной троице: Ленин, Мартов и Потресов так же точно интимно припаялась заграничная троица: Плеханов, Аксельрод и Засулич. Поэтому известие о расколе на 2-м съезде ударило нас, как обухом по голове. Что Мартов и Ленин окажутся в разных лагерях, а Плеханов «расколется» пополам, это нам совершенно не приходило в голову».
«Первый параграф устава? Разве стоит раскалываться из-за этого? Размещение кресел в редакции? Да что они с ума там сошли заграницей?»
«Мы были скорее возмущены этим расколом и старались на основании скудных данных, которые доходили до нас, разобраться, в чем тут дело. Не было недостатка и в слухах о том, что Ленин, склочник и раскольник, во что бы то ни стало хочет установить самодержавие в партии, что Мартов и Аксельрод не захотели, так сказать, присягнуть ему в качестве всепартийного хана»11.
Упомянув о поддержке, оказанной Ленину Богдановым, Луначарский делает следующее чрезвычайно характерное замечание, показывающее, кто были единомышленники Владимира Ильича:
«Вокруг Ленина не было ни одного крупного имени, но зато почти сплошь приехавшие из России делегаты, а там после перехода Плеханова собрались все заграничные божки».
Богданов так обрисовал создавшееся положение: «Заграничная партийная аристократия не желает понять, что у нас теперь действительно партия и что прежде всего надо считаться с коллективной волею русских практических работников».
Луначарский, приводя эту цитату, добавляет, что лучшие провинциальные рабочие, те самые, которых Ленин называл «бактериями революции», одобрили, как это вскоре выяснилось, точку зрения большевиков.
Ленин переживал тяжелые моменты, о которых его противники ничего не знали или не желали знать. Нельзя сказать, например, чтобы он перенес с легким сердцем разрыв со столь близким ему Мартовым, своим товарищем по ссылке и эмиграции, а также деятельнейшим соратником по газете «Искра». Странствуя по швейцарским горам, Ленин тщательно проверял себя. Кто прав? — задавал он себе вопрос. Он или инакомыслящие? Но из этого кризиса он вышел победителем. «Я останусь, может быть, в одиночестве», думал он, «но я попрежнему буду защищать свою точку зрения и пойду прямым путем». Он был твердо уверен в том, что пролетариат, когда он возьмет в свои руки свою судьбу, пойдет по этому же пути. Нельзя не отметить еще одной характернейшей черты гениальной личности Ленина: никогда в своей жизни, ни при каких обстоятельствах он не боялся остаться одиноким или прослыть «врагом народа». Чуть ли не во все критические моменты рабочего движения, например, во время раскола 1903 г., после поражения революции 1905 г., в начале империалистической войны 1914 г. — он оставался почти в полном одиночестве. Правда, это его огорчало, он разочаровывался в людях, но он никогда не сомневался в конечном успехе рабочего движения, и никогда не ослабевала железная воля, запечатленная на его лице.
Партия была спасена благодаря этой неумолимой стойкости его идеологии, этой решительной и неотступной преданности принципам научного социализма, — не закостенелого, а видоизменяющегося в зависимости от хода событий марксизма; партия была спасена именно благодаря этим чертам его характера, над которыми смеялись его противники.
Борьба против социал-соглашателей, меньшевиков, «ликвидаторов» и эс-эров, — говорит Каменев, — проходит красной нитью через всю работу партии и Ленина. К ним он был безжалостен. В преследовании оппортунистически-тенденциозных толкований мыслей Маркса в области политики, тактики, теории и философии он был всегда неумолим, без страха и упрека. Он подмечал малейшие отклонения, подвергал беспощадной критической оценке статьи и речи своих противников и постоянно доказывал, — и факты подтвердили это в полнейшей мере, — что зрелым плодом подобных отклонений является контр-революция. Несокрушимо, как скала, было его убеждение в неизбежности социальной революции и столь же непоколебимо его недоверие ко всем непролетарским течениям. Этим отчасти объясняется, почему Ленин и его партия впоследствии восторжествовали над коалицией всех других партий. — Между тем, имя Владимира Ильича Ленина стало подвергаться еще большим нападкам. Его обвиняли в ограниченности ума, в неслыханном высокомерии и безграничном деспотизме. «Он создает вокруг себя пустоту», — говорили о нем, как это говорят о каждом человеке, который идет прямым путем и срывает всю мишуру с обманчивой фразеологии хитроумных борзописцев.
«Меня, как молодого социал-демократа, — рассказывает Зиновьев, — и двух моих приятелей представили Плеханову. Мы были еще молоды, совсем птенцы, но мы сочувствовали всей душой товарищу Ленину; мы читали «Что делать», знали, что это — евангелие искровства... И вот Плеханов пытался высмеивать перед нами Ленина. Он говорил: «Вы идете за ним, но он теперь повел такую линию, что через несколько недель он будет годиться разве только для того, чтобы воробьев пугать в огородах. Ленин поднял знамя борьбы против меня, Плеханова, против Засулич и Дейча. Разве вы не понимаете, что это неравная борьба? Ленин — конченный человек. С того момента, как он порвал с нами, со стариками, с «Группой Освобождения Труда», его песенка спета». Так говорил Плеханов. На нас, молодежь, это производило некоторое впечатление. Плеханов при этом сурово поводил бровями, и нам было вчуже страшновато. Мы шли к товарищу Ленину и наивно жаловались ему: вот что говорит Плеханов. Ленин смеялся и успокаивал нас: цыплят по осени считают, поборемся, посмотрим, с кем пойдут рабочие12.
Не менее тяжкие удары, чем те, которыми он награждал народовольцев, «экономистов» и эс-эров, Ленин наносил и Мартову, и Плеханову, и меньшевикам. Так как «Искра» попала в руки меньшевиков, большевики основали новый орган «Вперед», и обе газеты вступили в ожесточенную борьбу. В пылу спора с обеих сторон посыпались самые оскорбительные эпитеты, и одним из первых попал под обстрел Владимир Ильич. Несмотря на преимущество меньшевистской тяжелой артиллерии — меньшевиков поддерживал мировой авторитет Георгия Плеханова и центральный комитет, а кроме того, они имели в своем распоряжении большое количество газет и литературы, — Ленин успешно атаковал позицию своих противников. Из ряда его работ по поводу этого партийного спора назовем: «Две тактики социал-демократии в демократической революции».
В мае 1905 г., в Лондоне состоялся третий съезд Российской Социал-демократической Рабочей Партии, т.-е. первый съезд большевиков.
Старик Бебель написал письмо от имени Ц. К. германской социал-демократической партии, в котором предложил свое посредничество для объединения обеих борющихся групп снова в одну партию. Ленин ответил на это письмо следующим кратким заявлением: «Мы высоко уважаем тов. Бебеля, но по вопросу о том, как вести борьбу в нашей стране против царя и буржуазии, позвольте нам иметь свое мнение и позвольте с господами меньшевиками расправиться так, как заслуживают агенты буржуазии». Русские противники Ленина перенесли свои споры даже в недра II Интернационала; против Ленина и его партии велись самые гнусные интриги, а на Брюссельской конференции, в июле 1914 г., за несколько недель до войны, противникам Ленина удалось до некоторой степени восстановить против большевиков даже Розу Люксембург: так коварны были меньшевики и так крепко они были спаяны духовным родством с западно-европейскими оппортунистами — Вандервельде и Каутским.
В тезисах, предложенных Лондонскому съезду 1905 г. и представляющих собой шедевр политического реализма, Ленин с поразительной проницательностью выявил объективные и субъективные условия русского рабочего движения, раскрыл иллюзорность парламентаризма и тогда уже стал на защиту идеи революционной диктатуры рабочих и крестьян.
Примечания:
1 И. Я. Шевырев, П. Н. Андреюшкин, В. С. Осипанов и В. Д. Генералов. Подробности дела и роль в нем А. Ульянова см. И. Д. Лукашевич. «1-ое марта 1887 года». Воспоминания. Госиздат. 1920 г. (в частности: речь Ульянова на суде, стр. 41, оценка его личности, стр. 45 — 46). См. также «Александр Ильич Ульянов», краткий биографический очерк, написанный сестрой его А. Ульяновой, в «Галлерее шлиссельбургских узников», ч 1, Спб. 1907 г., стр. 200. (Примеч. перев.)
2 Г. Зиновьев. «Н. Ленин». Петроград, 1918 г., стр. 12.
3 По одному представителю от четырех «Союзов борьбы за освобождение рабочего класса» (Петербургского, Московского, Киевского и Екатеринославского), четыре — от «Рабочей Газеты» и три от Бунда. (Примеч. перев.)
4 Л. Каменев. «История партии коммунистов в России и В. И. Ленин». Москва. 1919, стр. 17.
5 Г. Зиновьев. «Н. Ленин». Петроград. 1918 г., стр. 18.
6 А. В. Луначарский. «Великий переворот». Петроград. 1919 г., стр. 58.
7 Г. Зиновьев. «В. Ленин», стр. 20.
8 А. Каменев. «История партии коммунистов в России и В. И. Ленин». Москва. 1919 г., стр. 20.
9 Ленин. «За 12 лет». «Что делать». Петроград. 1919 г., стр. 278 — 279.
10 Г. Зиновьев. «Н. Ленин». Петроград. 1918 г., стр. 21 — 22.
11 А. В. Луначарский. «Великий переворот». Петроград. 1919 г., стр. 59 — 60.
12 Г. Зиновьев. «Н. Ленин». Петроград. 1918 г., стр. 28 — 29.