Ленин на IX Всероссийском съезде Советов: наши недостатки — продолжение наших достоинств
В конце декабря 1921 года состоялся IX Всероссийский съезд Советов. Ленин выступал на съезде с отчетным докладом ВЦИК и Совнаркома. Будучи крайне озабочен положением крестьянства, Ленин участвовал в совещаниях делегатов крестьян, которые происходили под председательством Калинина, и трижды на них выступил. Ленин внимательно слушал все выступления, записывал главное из них, выступал с разъяснениями по интересующим крестьян вопросам. Иногда он не был готов сразу ответить и говорил, что он записывает вопросы, получит нужные справки, разберется, примет нужные меры и даст ответ.
Встреченный бурной овацией и возгласами делегатов съезда: “Ура! Да здравствует наш вождь товарищ Ленин!”, “Да здравствует вождь мирового пролетариата Ленин!”, Ленин, приступив к своему отчетному докладу, сказал:
“Первый раз приходится мне давать такой отчет в обстановке, когда прошел целый год, и ни одного, по крайней мере крупного, нашествия на нашу Советскую власть со стороны русских и иностранных капиталистов не было”.
Ленин воздал должное той поддержке и сочувствию трудящихся масс во всем мире, которые были “последним, самым решающим источником, решающей причиной того, что все направленные против нас нашествия кончились крахом...”.
“Мы,— говорил Ленин,— оказались правы в самом основном. Мы оказались правы в своих предвидениях и в своих расчетах” [216].
Мы слишком хорошо знаем, какие бедствия несет за собой для рабочих и крестьян война. Поэтому мы должны самым осторожным и осмотрительным образом относиться к этому вопросу.
Затем Ленин заявил, что Советское правительство единственное, которое открыто признало преступность политики старой России в отношении других национальностей, населявших нашу страну, и что даже самая маленькая, невооруженная национальность “должна выть спокойна за то, что ничего, кроме мирных намерений, у нас по отношению к ней нет” [217], и что наше желание — во что бы то ни стало поддержать мир со всеми национальностями, входившими ранее в Российскую Империю.
Тут же Ленин счел необходимым предупредить те авантюристические круги, которые, вопреки мирным договорам, хотят попытаться нарушить нашу мирную работу. “Мы не допустим этого ни в коем случае и станем, как один человек, чтобы отстоять свое существование” [218].
Одним из главных результатов отчетного 1921 года, говорил Ленин, во внешнем положении страны является то, что, вопреки заявлениям буржуазных правительств, у нас существуют известные отношения с капиталистическим миром, поддерживается целый ряд довольно правильных торговых отношений и представительств с рядом стран; в этот год в деле торгового оборота с заграницей “мы чрезвычайно шагнули вперед” [219]. Импорт из-за границы в 1921 году составил 50 млн. пудов, т. е. в 3 раза больше, чем за три предыдущих года, вместе взятых. Наш экспорт за один год составил 11,5 млн. пудов вместо 2,5 млн. пудов за три предшествующих года.
Показывая динамику развития торговли с заграницей, Ленин привел еще цифры: в первом квартале отчетного года привоз был около 3 млн. пудов, во втором— 8 млн., в третьем — 24 млн. пудов.
“Цифры эти ничтожно малы, но все же они постепенно увеличиваются. И мы видим, как они увеличиваются в 1921 г., который был годом неслыханной тяжести” [220].
Это увеличение торговли происходит даже вопреки желанию буржуазных правительств, класса капиталистов, которые ненавидят нас ввиду того, что есть большая сила, чем эта. “Эта сила — общие экономические всемирные отношения, которые заставляют их вступить на этот путь сношения с нами” [221].
Переходя к внутреннему положению, Ленин сказал, что главный вопрос за отчетный год заключался в переходе к новой экономической политике. В том, “чтобы сделать первые шаги на этом пути, научиться их делать, приспособить к этому наше законодательство, нашу администрацию...” [222].
Вновь разъясняя правильность новой экономической политики, существом которой является союз рабочего класса с крестьянством, Ленин заявил, что мы только стали на этот путь и делаем в этом отношении шаг вперед, учимся, как налаживать новые отношения с крестьянством, через торговлю. Кое-чему научились, но еще плохо учимся. Призвал всех осознать эту нашу слабость, чтобы скорее ее ликвидировать и справиться с теми экономическими трудностями, которые еще тяжелыми гирями висят на ногах.
“Прекрасно вам известно, товарищи, какой неслыханной тяжестью обрушился на нас голод в 1921 году” [223], — заявил Ленин и доложил съезду о тех чрезвычайных мерах, которые принимает правительство, чтобы помочь крестьянству в снабжении семенами для посевов и дать хлеб для голодающих.
В частности, он заявил, что достигнуто соглашение о закупке за границей (включая американскую помощь) в течение первых трех месяцев на 60 млн. золотых руб. продовольствия для голодающих и семян. Это, конечно, мало, но принесет облегчение в преодолении отчаянной нужды. Мы надеемся добиться расширения посевов весной с большим успехом, чем было этой осенью, и привел цифры: в голодающих губерниях засеяно 75 % озимого клина, в губерниях, частично пострадавших от неурожая,—102, в губерниях производящих —123, в губерниях потребляющих —126 %.
“Это, во всяком случае, показывает, что как ни дьявольски тяжелы были наши условия, а помощь крестьянству в деле расширения посевов и борьбы с голодом мы все-таки кое-какую оказали” [224].
Осенняя посевная кампания, несмотря на голод, была проведена успешно не только благодаря помощи государства, но главным образом благодаря тому, что крестьянство поняло и высоко оценило замену разверстки продналогом.
Затем Ленин сообщил, что нам необходимо не менее 230 млн. пудов хлеба, а располагаем мы пока 215 млн. пудов. Неизвестно, сколько еще удастся купить дополнительно за границей. Поэтому безусловной необходимостью является собрать продналог полностью.
Топливный кризис продолжал тормозить развитие экономики, несмотря на то что были достигнуты серьезные успехи, особенно во второй половине года, в добыче угля, торфа и нефти. Ленин особенно подчеркивал успехи донецких шахтеров, где выработка забойщика достигла довоенной нормы, хотя общая добыча угля в 1921 году составила всего 350 млн. пудов против 272 млн. пудов в 1920 году, вместо 1 млрд. 700 млн. пудов довоенное время.
Производство чугуна составило в ноябре отчетного года 270 тыс. пудов против 70 тыс. пудов ежемесячно в первой половине года. Увеличилась добыча торфа: в 1921 году 139 млн. пудов вместо 93 млн. пудов в 1920 году, тем самым далеко обогнав довоенные нормы добычи торфа. Привел также подробные цифры первых успехов строительства новых электростанций. Как бы подводя итоги, Ленин сказал: “Мы нисколько не скрываем от себя, что цифры, которые я приводил, показывают уровень мизерный, нищенский, но мы все же мы можем доказать этими цифрами, что, как ни был тяжел 1921 г., какие исключительные тяжести ни обрушивались на рабочий и крестьянский класс, все же мы поднимаемся, мы стоим на верном пути и, напрягая все силы, мы можем надеяться, что подъем станет еще выше” [225].
Большой интерес у меня вызвала ссылка Ленина на французскую поговорку, которая гласит, что “недостатки у человека являются как бы продолжением его достоинств” [226].
Ленин объяснял, что, если достоинства продолжаются больше, чем надо, обнаруживаются не тогда, когда надо, и не там, где надо, они становятся его недостатками. “Величайшим достоинством было то, что в области политической и военной мы сделали всемирно-исторический шаг, который вошел в мировую историю, как смена двух эпох... Энтузиазм, натиск, героизм, который оставался и останется навсегда памятником того, что делает революция и что она могла сделать, помогли решить эти задачи. Вот чем мы достигли нашего политического и военного успеха, и это достоинство становится теперь самым опасным нашим недостатком” [227].
Ленин настойчиво разъяснял необходимость решительного отказа от методов военного коммунизма, говорил о неотложной необходимости перестройки в новых условиях методов работы партийных, профсоюзных и советских кадров в соответствии с требованиями новой экономической политики. Он выражал недовольство тем, что мало сделано в этой области. Он призывал настойчиво учиться работать по-новому.
Затем Ленин сделал очень важный вывод в отношении дальнейшей работы ВЧК в условиях новой экономической политики. Воздав должное героической работе этого стража революции по борьбе с внутренними и внешними врагами советского строя, Ленин поставил вопрос об изменении функций ВЧК, сказав, что “та обстановка, которая у нас создалась, повелительно требует ограничить это учреждение сферой чисто политической...”. Новая экономическая политика, говорил Ленин, “требует большей революционной законности” [228].
Ленин подчеркнул, что задача объединения рабочих И крестьян в прочном экономическом союзе поставлена нами правильно, “и эта задача не только русская, но и мировая”.
Под бурные, долго не смолкающие аплодисменты Ленин закончил доклад словами:
“Мы эту задачу решим и союз рабочих и крестьян создадим настолько прочным, что никакие силы на земле его не расторгнут” [229].
Кому из нас тогда могло прийти в голову, что это — последний съезд Советов, на котором был Ленин.
Будучи больным, осенью 1922 г. Ленин принимает самое живое участие в решении всех важнейших вопросов, которые стоят перед партией. Одним из них был вопрос о том, какие взаимоотношения должны быть между независимыми советскими республиками и какие начала положить в основу их объединения.
На рассмотрение Ленина был представлен план Сталина об “автономизации”, т. е. включении в состав РСФСР независимых союзных республик на правах автономии.
“Я, кажется, сильно виноват перед рабочими России за то, что не вмешался достаточно энергично и достаточно резко в пресловутый вопрос об автономизации“ [230], -писал Ленин в декабре 1922 г.
Ленин отверг план автономизации. Он подчеркивал, что надо не уничтожать независимость республик, а создать “еще новый этаж”—Союз равноправных республик.
ЦК партии полностью поддержал его предложение. Ленин был душой подготовки исторического решения об объединении независимых равноправных советских республик к новое государство — Союз Советских Социалистических Республик.