Книги о Ленине

1. «Победа кадетов и задачи рабочей партии»

Оказавшись в Куоккале, Владимир Ильич впервые за последние два с половиной месяца почувствовал себя в безопасности. Нервы, взвинченные до предела уходами от слежки, переменой квартир и ночевок, постоянным напряжением в момент каждого выхода на улицу, наконец успокаивались. Явилась возможность спокойно проанализировать политическое положение, взвесить шансы обоих возможных путей дальнейшего развития революции — нового взрыва и нового восстания и куцего «квазиконституционализма».

Даже сейчас историки поражаются исключительной сложности обстановки весны 1906 г. Сопоставляя факты, известные политическому наблюдателю того времени, и те, которые открылись лишь недавно, историки признают, что признаки долговременного наступления реакции находились как бы в равновесии с признаками, указывающими на возможность нового революционного подъема. Предугадать с точностью действительный путь развития событий было трудно. Можно было только с большей или меньшей долей вероятности указать один из таких путей. Г. В. Плеханов выбирал конституционный путь и пытался «марксистски» обосновать его, В. И. Ленин выбирал революционный путь, подкрепляя его примерами из публицистической и политической деятельности Маркса и Энгельса, напоминая об их анализе конкретных исторических ситуаций. Ссылки на Великую французскую революцию, на революцию 1848 г. в Германии наполняют работы классиков.

Плеханов выбрал себе позицию стороннего наблюдателя. Он не покидал высот своего эмигрантского Олимпа. Ленин же находился в гуще революционных событий в России, отдавал все свои силы дальнейшему развитию революции. Он видел сам неистощимую силу рабочих демонстраций, видел следы героического выступления горстки московских дружинников, бросивших вызов пулеметам и артиллерии.

Если бы партия сумела подготовить и вооружить не тысячу, а десять, двадцать тысяч дружинников в Москве, столько же, если не больше в Петербурге, в других городах, тогда царское войско позорно бежало бы, развалилось и перешло частично на сторону народа! Об этом говорит опыт московского и других восстаний. Поэтому партия должна продолжать вооружать пролетариат, доставать винтовки и револьверы, открывать тайные мастерские по изготовлению ручных гранат, «обстреливать» своих бойцов на партизанских нападениях на полицейских и губернаторов, на тюрьмы и железнодорожные станции, на почты и банки. Тогда к новой волне пролетариат окажется более подготовленным и тогда в союзе с крестьянством и войском он опрокинет царский трон!

Но будет ли она, новая волна? Вот в чем заключался вопрос. Революционным силам противостояла мощная государственно-полицейская машина. С первых чисел декабря 1905 г. царизм начал наступление. От «пожарной» тактики декабря, когда властям приходилось бросать вооруженную силу то против одного, то против другого очага восстаний, самодержавие перешло к планомерной осаде революционного лагеря, вырывая из его рядов сотни и тысячи бойцов. Знакомые приказы «тащить и не пущать» поступали из Петербурга. Царские палачи с новым рвением принялись за дело: выслеживать, хватать, заключать, допрашивать, пороть, вешать, расстреливать. Надежды, связанные с возвращением маньчжурской армии, не оправдались. Армия двигалась с Востока под командованием генерала Ренненкампфа, арестовывая на своем пути членов стачечных комитетов, отбирая оружие, устраивая массовые порки крестьян, наводя железной рукой «порядок». Навстречу Ренненкампфу двигалась с Запада карательная армия генерала Меллер-Закомельского, сея страх и смерть. Так самодержавие завоевывало вновь свою страну. Иезуит Витте посоветовал включить в карательный отряд, направленный в Прибалтику, кронштадтских матросов, заключенных под стражу за участие в восстании в октябре 1905 г. «Во искупление вины» их заставили идти против своих братьев. Отряд под командованием генерала Орлова прочесывал Латвию вдоль и поперек. Их жертвами были крестьяне и батраки, рабочие и местные партизаны — «лесные братья». В Грузии действовал отряд Алиханова-Аварского¹. Весной 1906 г. в тюрьмах томилось уже 75 тыс. политических заключенных. Число крестьянских выступлений сократилось в 5 раз в январе — марте 1906 г. по сравнению с октябрем — декабрем 1905 г.². На убыль шла и забастовочная борьба: в первом квартале 1906 г. бастовало только 269 тыс. человек³, правда, из них 196 тыс. участвовало в политических стачках. Январь был еще отмечен отдельными волнениями среди солдат и жителей мелких населенных пунктов, но это были последние отголоски декабрьского движения.

20 февраля 1906 г. был издан манифест, напомнивший, что верхняя палата, предусмотренная еще булыгинским проектом, не отменена 17 октября 1905 г. Отныне Государственный совет, часть членов которого не выбиралась, а назначалась царем, превращался в верхнюю законодательную палату, и закон считался принятым только тогда, когда его утверждали обе палаты. Кадеты в своих комментариях говорили, что Дума все это отменит, как только соберется, но царь готовил им и другие «подарки».

Для В. И. Ленина и этот манифест 20 февраля был ничего не значащей бумажкой, и он даже не удостоил его серьезным разбором. Ведь и поддельная Дума и все эти «государственные советы» будут скоро сметены новым народным восстанием, а тогда революционный народ, его Временное революционное правительство издаст свой закон о созыве учредительного собрания. Оказавшись в Куоккале, В. И. Ленин не ведет там жизнь затворника. Наоборот, рискуя быть арестованным, он время от времени приезжает в Петербург, встречается с членами ЦК, с работниками петербургской организации. Внутрипартийное положение требовало постоянного контроля с его стороны. Меньшевики уже достаточно показали себя во время двух петроградских конференций в феврале 1906 г. К IV съезду большевики должны были прийти сплоченными и во всеоружии, ведь только они отстаивали знамя партийности, наиболее последовательный революционный курс пролетариата в русской революции. В начале марта В. И. Ленин на несколько дней выезжает в Москву. Он везет туда свою новую работу — тактическую платформу большевиков перед IV съездом и проекты резолюций для съезда.

Тезисы, которые Ленину удалось напечатать в нескольких статьях и листовках января — февраля 1906 г., получили здесь свое стройное развитие и обоснование. Они отразили новый этап в развитии ленинской мысли, обобщивший события с момента декабрьских восстаний и до опубликования результатов выборов в I Государственную думу. «Каково положение демократической революции в России, — таким вопросом открывает Владимир Ильич свое предисловие к предсъездовской платформе под названием «Русская революция и задачи пролетариата», — разбита ли она или мы переживаем лишь временное затишье? Было ли декабрьское восстание кульминационным пунктом революции и мы катимся теперь неудержимо к «шиповско-конституционному» режиму? Или революционное движение в общем и целом идет не на убыль, а продолжает подниматься, подготовляя новый взрыв, копя в затишье новые силы, обещая за первым неудачным восстанием второе, имеющее несравненно больше шансов на успех?»⁴

Отвечая на эти вопросы, указывал Ленин, марксисты обязаны проанализировать объективные условия. Верный своему обычаю «советоваться с Марксом», Ленин и на этот раз прибегает к сравнению русской революции с революцией 1848 г. и ее оценкам Марксом. Владимир Ильич напоминает, что в 1849 г. «революция была подавлена, ряд восстаний окончился неудачей, фактически завоеванная народом свобода была отобрана, реакция свирепствовала против «революционеров». Открытое политическое выступление «Союза коммунистов»... стало невозможным»⁵. И тем не менее в марте 1850 г. Маркс пишет «о вероятности нового подъема, новой революции, советует рабочим самостоятельно организоваться, настаивает в особенности на необходимости вооружения всего пролетариата, на образовании пролетарской гвардии, на необходимости «расстраивать силой всякую попытку разоружения». Маркс требует образования «революционных рабочих правительств» и обсуждает поведение пролетариата «во время и после предстоящего восстания». Маркс ставит в образец германской демократии якобинскую Францию 1793 года»⁶.

В этой позиции Маркса В. И. Ленин черпает силы и для себя, для большевиков. Несмотря на явные признаки поражения революции, К. Маркс предсказывал новое восстание и требовал вооружения рабочих. Ленин оговаривает при этом, что эти предсказания Маркса не оправдались. «Проходит полгода, — продолжает Ленин. — Ожидаемый подъем не наступает. Усилия Союза не увенчиваются успехом. «Подъем революции, — писал Энгельс в 1885 г.,— в течение 1850 года становился все менее вероятным, даже невозможным». Промышленный кризис 1847 года миновал. Наступало процветание промышленности. И вот, учтя объективные условия, Маркс резко и определенно ставит вопрос. Осенью 1850 года он заявляет категорически, что теперь, при таком пышном развитии производительных сил буржуазного общества — „о действительной революции не может быть и речи“»⁷.

Ленин, приведя обе эти оценки, утверждал, что Маркс не пугался одних настроений упадка и усталости в массах, звал их к борьбе. Лишь когда он проанализировал изменившиеся экономические условия (т. е. промышленный подъем), он признал неизбежность поражения революции. Только тогда лозунг восстания был снят с очереди, а форма движения изменилась. Переходя от Германии и от Маркса к современному положению в России, Ленин приводит объективные данные в пользу обоих мнений. Сначала он рассматривает версию о конце революционного пути. «В пользу мнения о полном истощении непосредственно революционной «формы движения», о невозможности нового восстания, о вступлении России в эру убогого буржуазного квазиконституционализма говорит целый ряд лежащих, так сказать, на поверхности и бросающихся всем в глаза фактов. Поворот в буржуазии несомненен. Помещик отошел от кадетов и ушел в Союз 17-го октября. Правительство даровало уже двухпалатную «конституцию». При помощи военных положений, экзекуций и арестов создается возможность созыва поддельной Думы. Городское восстание подавлено, и весеннее движение крестьян может оказаться одиноким, бессильным. Распродажа помещичьих земель идет, а следовательно, усиливается слой буржуазного, «спокойного» крестьянства. Понижение настроения после подавленного восстания есть налицо»⁸. Но Ленину, вероятно, было до того неприятно перечислять все эти лежащие на поверхности факты, что он добавляет ко всем перечисленным еще один, чисто иронический довод: «Наконец, нельзя забывать и того, что предсказывать поражение революции вообще легче и дешевле, так сказать, чем предсказывать ее подъем, ибо сейчас власть на стороне реакции, и «большей частью» до сих пор революции кончались... неоконченными»⁹.

Переходя к рассмотрению второй перспективы, В. И. Ленин ссылается на статью К- Каутского «Шансы русской революции», написанную вскоре после поражения Московского восстания. Придерживавшийся еще тогда в основном марксистских взглядов, Каутский проводил параллели между русской революцией 1905 г. и революцией во Франции в 1848 г. Поражение московских рабочих внешне напоминает поражение французских рабочих в Париже, констатирует Каутский. Отсюда многие могли бы сделать вывод, что революция окончательно подавлена и находится при последнем издыхании. Но в пользу иного вывода говорят четыре отличия: наличие резервов в других городах России; крестьянство находится на стороне революции, а не против нее, как во Франции; экономическое положение России несомненно ухудшится в связи с правительственной политикой террора, «новая баррикадная тактика», примененная рабочими, позволила им продержаться против войск с артиллерией 2 недели¹⁰. Отсюда Каутский делал вывод о том, что нынешнее затишье есть затишье перед бурей.

Ленин, полностью поддерживая выводы Каутского, ставит далее перед партией вопрос: признать революционную фазу законченной и тогда полностью переключиться на Государственную думу, профсоюзы и пр. или признать, что действительная революция еще идет и может состояться? «Нам вряд ли есть надобность заявлять читателям, — делает вывод в своем предисловии к тактической платформе В. И. Ленин,— что мы высказываемся решительно за последнее решение вопроса, стоящего перед нашей партией»¹¹. В проекте резолюции «Современный момент демократической революции» съезду предлагалось принять тезис о том, что «демократическая революция в России не только не идет на убыль, а, напротив, идет к новому подъёму»¹². Основанием для этого была, во-первых, констатация расширения экономического и финансового кризиса России, порождавшего «страшную безработицу в городах и голод в деревнях». Во-вторых, Ленин признавал наличие расширения и укрепления требований действительного осуществления политической свободы и социально-экономических преобразований «в новых слоях мелкой буржуазии и крестьянства», несмотря на то что крупнокапиталистический и помещичий классы, испуганные революционной самодеятельностью народа, резко повернули от оппозиции самодержавию к сделке с ним с целью подавления революции. В-третьих, контрреволюционная политика правительства сама вызывает в ответ «брожение и недовольство среди широких слоев буржуазии, озлобление и возмущение в массах пролетариата и готовит почву для нового, более широкого и острого политического кризиса». В-четвертых, декабрьские восстания в городах и крестьянские выступления, их последующие жестокие подавления «показали тщету конституционных иллюзий и открыли глаза широким массам народа на вред таких иллюзий в эпоху, когда борьба за свободу достигла напряженности открытой гражданской войны». Поэтому главной формой освободительного движения является не легальная борьба на квазиконституционной почве, а «непосредственно-революционное движение широких народных масс, ломающих полицейско-крепостнические законы, творящих революционное право и разрушающих насильственным путем органы угнетения народа» ¹³.

Значит, необходимо было бороться с конституционными иллюзиями, беспощадно сражаться с кадетами, развращающими народное сознание в острейший момент гражданской войны. Следующий проект резолюции прямо назывался «Вооруженное восстание». Он признавал восстание уже достигнутой формой борьбы, которая «в силу нарастания и обострения нового политического кризиса, открывает переход от оборонительных к наступательным формам вооруженной борьбы»¹⁴. Проект излагал практические задачи партии в области улучшения подготовки к вооруженной борьбе. Из них особенно выделим задачу работы в войсках, так как опыт показал, что для успеха движения недостаточно брожения в армии, а «необходимо прямое соглашение с организованными, революционно-демократическими элементами войска, в целях самых решительных наступательных действий против правительства»¹⁵.

Специальный проект одобрял партизанские боевые выступления, другие были посвящены созданию Временного революционного правительства, Советам рабочих депутатов как органам революционной власти. В проекте резолюции «Отношение к буржуазным партиям» объявлялась беспощадная борьба не только октябристам, но и партии демократических реформ, и особенно кадетам с их лицемерно-демократической фразеологией. В отношении эсеров, Крестьянского союза и т. д. признавалась возможность и необходимость заключения с ними боевых союзов, одновременно с разоблачением псевдосоциалистиче- ского характера их идеологии. Временные соглашения возможны лишь с теми элементами революционной буржуазной демократии, которые признают вооруженное восстание как средство борьбы¹⁶. В проекте резолюции об отношении к Государственной думе она объявлялась грубой подделкой народного представительства и бессильным придатком самодержавной бюрократии, созываемым для обмана народа. Резолюция требовала от съезда решительно отказаться от участия РСДРП в Государственной думе и в выборах в нее на любых стадиях¹⁷.

В проекте резолюции об основах организации партии В. И. Ленин высказывался за более широкое применение принципа демократического централизма, выступая в то же время против смешения открытого и конспиративного аппарата партии и настаивая на сохранении последнего¹⁸. Таким образом, проект платформы охватывал все стороны жизни партии и ее тактики.

В Москве Ленин защищает эту тактическую программу на многих собраниях. Он посещает большевиков И. И. Скворцова-Степанова, С. И. Мицкевича, Ц. С. Зеликсон-Бобровскую. Ленин делает доклады на заседании Замоскворецкого райкома РСДРП, Московского окружного комитета, участвует в совещании членов московской боевой организации и московского военно-технического бюро. Большое совещание актива московской организации РСДРП состоялось в доме 16 на Остоженке (ныне Метростроевская ул.). Там Ленин также обосновывает тактическую программу большевиков. Собрание затянулось, и было решено продолжить его на следующий день в Музее содействия труду в Театральном проезде. Но продолжение этого заседания не состоялось, так как в здание явилась полиция. Ленин лишь случайно избежал ареста. После этого случая он немедленно возвращается в Петербург. Там он руководит совещанием группы большевиков по обсуждению тактической программы, которое состоялось на Английском проспекте (ныне пр. Маклина), в доме 27/27, в квартире Витмеров¹⁹. Затем Ленин сдает Тактическую платформу и предисловие к ней в редакцию «Партийных известий», которые и помещают эти документы во втором номере от 20 марта 1906 г.

Владимир Ильич тем временем снова скрывается в Куоккале и начинает работу над брошюрой «Пересмотр аграрной программы рабочей партии». Изложив историю обсуждения социал-демократами аграрного вопроса, критически показав недостатки старой программы, Ленин в пятом разделе своей брошюры излагает проект новой аграрной программы партии. Главным пунктом нового проекта было требование конфискации всех церковных, монастырских, удельных, государственных, кабинетских и помещичьих земель, создание крестьянских комитетов²⁰.

Между тем по всей стране уже больше двух месяцев шла первая в истории России широчайшая избирательная кампания. Поскольку социал-демократы и социалисты-революционеры заявили о своем бойкоте выборов и Думы, самой «левой» партией оказались кадеты. Правительство и местные власти пытались затруднить кадетам избирательную кампанию и всячески помогали черносотенцам и правым партиям. По мере своих сил большевики в Петербурге, Москве и многих других промышленных центрах пропагандировали идею бойкота среди рабочего населения, проникали на кадетские предвыборные митинги и собрания, выступали там с разоблачительными речами. Особенно острой была борьба в Петербурге. Под влиянием агитации большевиков 49% предприятий столицы, имевших право участвовать в выборах, бойкотировали их; в промышленных пригородах процент предприятий, отказавшихся от участия в выборах, был еще выше (70%) ²¹.

Однако рабочие составляли лишь незначительную часть избирателей даже в городах. В целом тактика бойкота никак не смогла сорвать выборы. В Петербурге выборы состоялись 20 марта 1906 г. Все 160 выборщиков были избраны от кадетской партии. Однако большевистская тактика, несомненно, сказалась на абсентеизме избирателей. В целом по Петербургу из 146056 избирателей в голосовании приняло участие 68 556, т. е. 46%. В Выборгской части города с ее высокой долей рабочего населения в выборах приняло участие только 35,4% избирателей, в Василеостровской — 39,9, в Александро-Невской — 35,5²². В центральных районах города процент избирателей, принявших участие в голосовании, был значительно выше: на Петербургской стороне — 59%, в Адмиралтейской части — 54, в Спасской — 53, в Казанской — 51%. Кадеты получили 59% всех поданных избирательных купонов. Таким образом, их «победа» в Петербурге была решена всего третью избирателей.

22 марта газеты подводили первые итоги выборов. «Новое время» брюзжало, что «кадеты не строители, они только критики и разрушители». Они — «мастера расталкивать, а принести что-нибудь на спине своей в общую постройку — для этого они слишком нервны». «Молва» писала о моральном успехе, одержанном кадетами. П. Б. Струве восклицал в газете за 22 марта о том, что «солнце нас не обмануло!». «Молва» показывала и поражение конституционно-монархического блока. «Речь» в номере от 22 марта объясняла победу кадетов не только достоинствами программы и кандидатов партии, но и отрицательными свойствами ее конкурентов.

23 марта в редакционной статье «Молва» писала, что победу кадетам дали не имена, не ораторы и агитация, а их программа. Ведь есть же и у октябристов «талантливейший и хитрейший политик, отлично говорящий и умело действующий, присоединяющий к талантам отца Игнатия Лойолы чисто русское чарующее добродушие: мы хотим указать на Александра Ивановича Гучкова». Победа вызвала взлет неумеренного оптимизма в рядах самой кадетской партии и ее руководителей. «Такое положение партии народной свободы, — писал 29 марта в «Речи» П. И. Милюков, — существенно меняет все элементы общего политического положения и приводит к немедленной необходимости немедленной переоценки всех политических ценностей». Посыпались всевозможные прогнозы, критика от партий правых и из правительственного лагеря. С. Ю. Витте через посредство своего официоза, газеты «Русское государство», призывал кадетов к благоразумию, советовал им «прервать связи» с революционерами, обещая в таком случае какой-то компромисс. Заговорили и о возможности «кадетского министерства». Однако Милюков от имени партии заявлял о намерении кадетов идти своей дорогой, не слушать никаких требований ни справа, ни слева, добиваясь в Думе тех реформ, о которых заранее объявляла кадетская партия.

Вместе с тем намерение возобновить переговоры с правительством Витте не было чуждо и кадетам. «После 20 марта, как после 6 ноября 1904 г.²³ и после 9 января 1905 г., — писал П. И. Милюков в статье «Элементы конфликта» в «Речи» от 24 марта, — наступило мгновение, когда является возможность — если не столковаться, то по крайней мере понять друг друга. Мгновенье это скоро пройдет, почти наверное пройдет так же бесплодно, как предыдущие,— и мы не хотим заслужить укора, что пропустили его без предостерегающего окрика». В качестве запрашиваемой цены выдвигалось требование признать, что манифест 17 октября 1905 г. уже дал Думе по существу учредительные функции и возможность для кадетского большинства провести желаемую конституционную реформу (прежде всего всеобщее избирательное право) парламентским путем. Одновременно Милюков пугал правительство необходимостью отставки, если оно не пойдет навстречу кадетскому большинству в Думе. «Мы боимся, — писал он, — что для настоящего состава правительства, обнаружившего органическую неспособность понять конституционные начала будущего строя, нет даже и выбора: оно должно покориться и уйти, принести себя в жертву задаче успокоения общества. Но в то же время нельзя закрывать глаза на то, что именно настоящий состав правительства — и именно вследствие его отрицательного или двусмысленного отношения к конституционной идее — употребит все усилия, чтобы остаться у власти и объяснить естественное конституционное требование смены министерского состава как акт личной вражды и мести».

Известия о кадетской победе в какой-то мере оказались неожиданными для В. И. Ленина. В самый день выборов, 20 марта, он прочитал реферат на тему «Вооруженное восстание и пролетариат» на квартире присяжного поверенного М. Г. Эдельгауза на 2-й Рождественской ул. (ныне 2-я Советская ул.) ²⁴. Этим Ленин указывал тот путь, на котором только и могла быть достигнута победа русской революции. Вечером того же дня он выехал в Куоккалу, где и дождался газет за 22 марта 1906 г., подводивших первые итоги выборов в Петербурге. Прошло еще два дня, прежде чем Владимир Ильич всесторонне проанализировал кадетскую победу. Затем он садится за работу и в пять дней пишет брошюру почти на пять печатных листов! Ленин называет ее «Победа кадетов и задачи рабочей партии». В ней Владимир Ильич оценивает социал-демократическую тактику бойкота выборов в Думу с точки зрения уже прошедших выборов, анализирует причины успеха кадетской партии, вскрывает классовые корни ее политики, показывает временность, непрочность победы кадетов даже в том случае, если эта партия завоюет Думу.

Ленин считает тактику бойкота правильной, указывает, что роль социал-демократических депутатов в Думе свелась бы к вынужденной поддержке кадетского большинства, что затушевало бы самостоятельную политику пролетариата. Владимира Ильича и в этот момент не покидает уверенность, что все явственнее обозначающийся спад революционного движения есть явление сугубо временное, скоропроходящее. Новый подъем революционной борьбы народа близок, и он сметет кадетскую Думу, этот игрушечный парламент. Брошюра написана на одном дыхании, страстно, полна самой яростной полемики. В дни политического торжества кадетской партии, когда отовсюду лились по их адресу славословия и оды, когда правый лагерь переживал настоящий шок, ленинская брошюра явилась единственным отрезвляющим голосом для кадетов, голосом, предсказывающим их близкий закат и неизбежное политическое падение.

«Победы кадетов вскружили голову нашей либеральной печати, — начинает свою брошюру В. И. Ленин. — Кадеты объединили в выборной кампании всех или почти всех либералов вокруг себя. Газеты, не принадлежавшие дотоле к кадетской партии, фактически сделались органами этой партии. Либеральная печать ликует. Со всех сторон несутся победные клики и угрозы по адресу правительства. К этим кликам — обстоятельство, в высокой степени характерное, — постоянно примешиваются то злорадные, то снисходительные выходки по адресу социал-демократов.

— Смотрите, какую ошибку вы сделали, отказавшись от участия в выборах! Вы видите теперь? Вы признаете ошибку? Вы оцениваете теперь советы мудрого и дальновидного Плеханова? — Такие и подобные им речи слышатся со страниц захлебывающейся от восторга либеральной печати»²⁵. Далее В. И. Ленин подробно разбирает вопрос, вынесенный им в заголовок первой главы своей брошюры: «Какое объективное значение имело наше участие в выборах в Думу?». Ленин считает бойкот правильным, соответствующим «классовому инстинкту» русского рабочего, утверждает, что и кадетская Дума будет «чучельной», ненастоящей ²⁶.

Затем во второй главе Ленин анализирует «социально-политическое значение первых выборов». Приводя данные по стране о составе первых выборщиков, группируя партии на «левые и правые»²⁷, Ленин отмечает: «Среди землевладельцев преобладают правые... Среди городских избирателей — несравненно более сильное преобладание левых»²⁸. Изучая отклики петербургской прессы на итоги выборов, Ленин указывает, что наблюдатели сходятся на том, что это были не столько выборы за кадетов, сколько голосование против правительства. «Боролись, в сущности, Две крупные силы: за правительство (контрреволюционный помещик, капиталист и озверелый чиновник) и против правительства (либеральный помещик, мелкая буржуазия и всякие неопределенные элементы революционной демократии)», — делает вывод В. И. Ленин²⁹. Причину того, что даже элементы левее кадетов на выборах голосовали за них, и кадетская партия, в сущности, оказалась позади своих избирателей, а не ведет их за собой, Ленин видел в том, что выборы бойкотировались социал-демократами: «Благодаря удалению со сцены игрушечно-парламентской борьбы передовых демократических элементов и на время такого удаления кадеты естественно имеют шансы овладеть тем игрушечным парламентом, который зовется российской Государственной думой»³⁰.

Ленин дает глубокую и ясную характеристику социального состава кадетской партии, который определяет и ее политику, и место среди борющихся в революции сторон. «Не связанная с каким-либо одним определенным классом буржуазного общества, — констатирует Ленин, — но вполне буржуазная по своему составу, по своему характеру, по своим идеалам, эта партия колеблется между демократической мелкой буржуазией и контрреволюционными элементами крупной буржуазии. Социальной опорой этой партии является, с одной стороны, массовый городской обыватель, ...который усердно строил баррикады в Москве в знаменитые декабрьские дни, — ас другой стороны, либеральный помещик, тяготеющий через посредство либеральничающего чиновника к сделке с самодержавием, к «безобидному» дележу власти между народом и всякими угнетателями народа божиею милостью» ³¹.

Ленин бичует соглашательскую, антиреволюционную сущность политики кадетов, уводящих народ в сторону от настоящей борьбы за свободу, сеющих конституционные иллюзии и помогающих царизму укрепиться путем создания «конституционного самодержавия». «Вы зовете себя партией народной свободы?— обращается Ленин к кадетам. — Подите вы! Вы — партия мещанского обмана народной свободы, партия мещанских иллюзий насчет народной свободы. Вы — партия свободы, ибо вы хотите подчинить свободу монарху и верхней, помещичьей, палате. Вы — партия народа, ибо вы боитесь победы народа, т. е. полной победы крестьянского восстания, полной свободы рабочей борьбы за рабочее дело. Вы — партия борьбы, ибо вы прячетесь за кисло-сладкие профессорские отговорки всякий раз, когда разгорается настоящая, прямая, непосредственная революционная борьба против самодержавия. Вы — партия слов, а не дела, обещаний, а не исполнений, конституционных иллюзий, а не серьезной борьбы за настоящую (не бумажную только) конституцию»³².

Лишь в момент некоторого затишья революции, когда еще только зреет новый политический кризис, могли победить кадеты, эти «могильные черви революции». Обыватель, сегодня проголосовавший за кадетов, отойдет от них снова, когда обнаружится новый подъем революции и потерпят крах нынешние конституционные иллюзии. «Кадеты не партия, а симптом, — утверждает Ленин. — Это не политическая сила, а пена, которая получается от столкновения более или менее уравновешивающих друг друга борющихся сил»³³.

В конце своей брошюры В. И. Ленин заявляет: «Нам нет основания завидовать успехам кадетов. Мелкобуржуазные иллюзии и вера в Думу довольно сильны еще в народе. Они должны быть изжиты. Чем полнее будет торжество кадетов в Думе, тем скорее они будут изжиты. Приветствуем успехи жирондистов великой российской революции! За ними поднимется более широкая народная масса, выдвинутся более энергичные и революционные слои, — они сплотятся вокруг пролетариата, — они доведут до полной победы нашу великую буржуазную революцию, — они откроют эпоху социалистического переворота на Западе»³⁴.

Итак, несмотря на определенные успехи тактики бойкота выборов в Думу со стороны революционных партий, и прежде всего социал-демократов — а в Харькове, например, не участвовали в выборах 63% рабочих, в Одессе —50, в Иваново-Вознесенске — 33, в Екатеринославе — 42%, — в целом по стране сорвать не только выборы, но даже и участие в них рабочего класса не удалось³⁵. В Москве, например, большинство рабочих участвовало в выборах и голосовало большей частью за кадетов (за это кадеты отдали одно депутатское место рабочим). Партия кадетов завоевала около трети мест в I Государственной думе. Свыше 20% мест в Думе пришлось на долю крестьянских депутатов. Черносотенцам же вообще не удалось провести в Думу своих представителей³⁶. Независимо от отношения к кадетам как партии приходилось считаться в реальной политике с тем, что их фракция станет самой влиятельной и доминирующей в Думе.

Сделаем здесь небольшое отступление. Вопрос о бойкоте большевиками выборов в I Государственную думу является весьма сложным в исследовательском плане и не может решаться однозначно. Исторически, через 14 лет после событий весны 1906 г., В. И. Ленин признал этот бойкот ошибочным. Элементы этой оценки мы находим и в работах Ленина осени 1917 г. в связи с отношением к Предпарламенту, созывавшемуся Временным правительством. Ленин тогда сравнивал выдвигаемое им предложение бойкотировать Предпарламент с бойкотом булыгин- ской думы и отказом от бойкота выборов во II и III Думу, но никак не с бойкотом большевиками I Государственной думы³⁷.

Но во всех работах В. И. Ленина 1906—1907 гг. тактика бойкота I Государственной думы всегда расценивалась как правильная и единственно возможная. В самом деле, развитие русской революции с осени 1904  г. до февраля 1906 г. показывало, что на этапе, как бы мы сказали сегодня, ее подъема пролетариат уверенно проявлял свою роль гегемона. Конституционное движение буржуазных партий само развивалось лишь под влиянием рабочего движения. Уже 9 января рабочие обогнали либеральную буржуазию и уверенно захватили лидерство в революции. С тех пор массовая политическая стачка стала главным орудием продвижения революции вперед, а с декабря 1905  г. именно русский рабочий поднял движение еще на одну ступень вверх: начались вооруженные восстания против самодержавия. Поэтому войти в Думу весной 1905 г. субъективно казалось для большевиков совершенно невозможным. Это означало бы похоронить революцию, распрощаться со всякой надеждой на новый ее подъем, сдаться либеральной буржуазии и уступить ей лидерство в общественном движении, в надежде на мирную сделку буржуазии с царизмом на парламентской основе. Вот почему революционный бойкот, проводимый большевиками, спас честь революционного российского пролетариата, удержал за ним роль гегемона революции, отстоял особенность и самостоятельность его борьбы среди других классов и общественных групп российского общества. Выше мы приводили многочисленные высказывания В. И. Ленина в пользу того, что основания для ожидания близкого нового подъема революции были, а следовательно, и расчет на восстание был вполне оправдан. Напомним также, что эту ошибку в той или иной форме совершили и другие русские революционные партии того времени. Бойкотировали I Думу эсеры, да и меньшевики выдвигали лишь менее последовательную и решительную форму бойкота Думы, но все же бойкота.

С учетом этих замечаний приведем теперь и упоминавшуюся выше ретроспективную оценку В. И. Лениным бойкота I Государственной думы, данную им в книге «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». «Большевистский бойкот «парламента» в 1905 году,— писал В. И. Ленин, — обогатил революционный пролетариат чрезвычайно ценным политическим опытом, показав, что при сочетании легальных и нелегальных, парламентских и внепарламентских форм борьбы иногда полезно и даже обязательно уметь отказаться от парламентских. Но слепое, подражательное, некритическое перенесение этого опыта на иные условия, в иную обстановку является величайшей ошибкой. Ошибкой, хотя и небольшой, легко поправимой, был уже бойкот большевиками «Думы» в 1906 году. Ошибкой серьезнейшей и трудно поправимой был бойкот в 1907, 1908 и следующих годах...»³⁸. Тут же Владимир Ильич делает весьма поучительное примечание под строкой: «К политике и партиям применимо — с соответственными изменениями — то, что относится к отдельным людям. Умен не тот, кто не делает ошибок. Таких людей нет и быть не может. Умен тот, кто делает ошибки не очень существенные и кто умеет легко и быстро исправлять их»³⁹. (В последующем изложении читатель узнает, как большевики и В. И. Ленин учли итоги выборов в I Государственную думу и как в новой обстановке, сложившейся весной и летом 1906 г., они сделали правильный вывод и исправили эту весьма небольшую ошибку, решившись отказаться от бойкота II Государственной думы.)

Во время работы над брошюрой «Победа кадетов и задачи рабочей партии» В. И. Ленин всего один раз приезжал в Петербург для участия в собрании выборщиков для выбора делегатов на IV Объединительный съезд РСДРП. Он был избран делегатом съезда с решающим голосом от петербургской организации РСДРП⁴⁰. В свой следующий приезд,30марта 1906 г., В. И. Ленин привозит с собой рукопись готовой брошюры, которую передает для напечатания в издательство «Наша мысль». Она выходит в Петербурге в апреле, когда сам В. И. Ленин находился в Стокгольме, участвуя в работе IV съезда партии. 30-го же марта Владимир Ильич посещает редакцию большевистского журнала «Вестник жизни», где встречается с его ведущими сотрудниками, соратниками по большевистским газетам «Вперед» и «Пролетарий», М. С. Ольминским, В. В. Воровским, А. В. Луначарским⁴¹. С Невского, 102, где помещался «Вестник жизни», Владимир Ильич пошел на Караванную (ныне ул. Толмачева), 9, в издательство «Вперед». Там состоялась его встреча с большевиками, делегатами IV съезда. Он слушает там доклады с мест, сам выступает с небольшим докладом⁴². Побывал Владимир Ильич и на квартире Кни- пович, где беседовал с М. М. Эссен и Л. М. Книпович о предстоящем съезде. Затем он опять выезжает в Куоккалу, откуда вскоре переезжает в Гельсингфорс. Там он живет в комнате у двух студентов Севере Аланне и Вяйне Хаккила на Горной ул. (ныне Вуоримиехенкату), 35.

На квартире двух студентов В. И. Ленина посещает бывший капитан финских войск Ю. Кок, являвшийся начальником финской Красной гвардии со времени всеобщей октябрьской забастовки 1905 г. Приходят сюда также В. М. Смирнов и Е. Д. Стасова⁴³. Примерно 8 апреля 1906 г. В. И. Ленин выезжает в Стокгольм из Гельсингфорса для участия в работе IV (Объединительного) съезда РСДРП.

Примечания:

¹ См.: Революция 1905—1907 годов в России. М., 1975, с. 287—288.

² См. там же, с. 290.

³ См. там же, с. 291. Из них в январе— 190 188, в феврале — 27 418, в марте —51 697. (См.: Кириллов В. С. Большевики во главе массовых политических стачек в первой русской революции. (1905—1907). М., 1976, с. 292.)

⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 209.

⁵ Там же, с. 210.

⁶ Там же, с. 210—211.

⁷ Там же, с. 211.

⁸ Там же, с. 212.

⁹ Там же, с. 212—213.

¹⁰ На самом деле этот вывод был сделан на основе неполной информации. С 16—17 декабря 1905 г., когда правительство обеспечило себе перевес сил и стало систематически использовать артиллерию, баррикады были тотчас разрушены. Баррикады и партизанские нападения из-за угла и с крыш и верхних этажей домов были эффективны только в борьбе с пехотой и кавалерией. Объективный анализ недостаточности «новой баррикадной тактики» см. в статье В. И. Ленина «Уроки московского восстания» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 13, с. 370—372).

¹¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 220.

¹² Там же, с. 225.

¹³ Там же.

¹⁴ Там же, с. 227.

¹⁵ Там же.

¹⁶ См. там же, с. 228—234.

¹⁷ См. там же, с. 237.

¹⁸ См. там же, с. 238.

¹⁹ См.: Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника (далее—Биохроника). Т. 2. М., 1971, с. 230—233.

²⁰ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 269.

²¹ См.: Бондаревская Т. П. Петербургский комитет РСДРП в революции 1905—1907 гг. Л., 1975, с. 180—181.

²² Рукописный отдел Государственной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (РО ГПБ). Материалы по истории выборов в I Государственную думу. Ф. 1072, д. 14, лл. 198, 229, 230, 238—238 об.

²³ Дата начала земского съезда, выдвинувшего требование конституции.

²⁴ См.: Биохроника, т. 2, с. 233.

²⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 273.

²⁶ См. там же, с. 282.

²⁷ Там же, с. 283.

²⁸ Там же.

²⁹ Там же, с. 285.

³⁰ Там же, с. 286.

³¹ Там же, с. 286—287.

³² Там же, с. 291.

³³ Там же, с. 293.

³⁴ Там же, с. 352.

³⁵ См.: Революция 1905—1907 годов в России, с. 296.

³⁶ См. там же, с. 298.

³⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., г. 34, с. 259—262.

³⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 18.

³⁹ Там же.

⁴⁰ См.: Биохроника, т. 2, с. 234.

⁴¹ См. там же.

⁴² См. там же, с. 235.

⁴³ Там же, с. 237.