Организация распространения нелегальной литературы
Деятельность Ленина по возрождению легальной марксистской печати в России довольно подробно освещена в советской литературе. Роль Ленина, редактора и публициста, также неоднократно освещалась в целом ряде монографий и обобщающих трудов. Что же касается транспортировки нелегальных изданий из Парижа в Россию — проблемы чрезвычайно существенной, ибо именно для России, во имя подъема революционной работы в России издавали большевики во главе с Лениным газеты и другую нелегальную литературу в Париже,— этот вопрос менее исследован.
Наступление реакции выдвинуло вопрос об издании нелегальной литературы — газет, брошюр, листовок — в число первоочередных задач. Роль партийной печати, как всегда в переломные моменты истории нашей партии, усилилась.
«Нелегальное партийное издательство» в Париже (эту формулировку применяет Ленин, когда в 1909 году в письме хозяйственной комиссии Большевистского центра перечисляет основные статьи расходов32) издавало не только газеты. Типография на авеню д’Орлеан печатала и листовки, и брошюры, и партийные документы. Так, например, в 1909 году были изданы Программа и Устав РСДРП. На обложке брошюры указан адрес типографии33.
В феврале 1912 года Комитет Заграничной Организации РСДРП, утвержденный на Пражской конференции, выпустил листок «Ко всем социал-демократам, живущим за границей» с призывом организовать митинги протеста с целью заставить пересмотреть дело втородумских социал-демократических депутатов. На листовке указан тот же адрес типографии34.
И все же основным делом нелегального партийного издательства было издание и последующая транспортировка в Россию газет. Именно в них видел Ленин одно из самых действенных средств политического и организационного руководства комитетами РСДРП.
«Пролетарий», «Социал-Демократ» и «Рабочая газета», издававшиеся в Париже, а также другая литература, выпускавшаяся нелегальным партийным издательством за границей под руководством и при непосредственном участии Ленина, сыграли важнейшую роль в борьбе за сохранение и укрепление РСДРП. Документы и материалы, особенно документы Центрального партийного архива ИМЛ, свидетельствуют о той огромной организационной работе в этой области, которую вел сам Ленин, а также Крупская, члены парижской группы большевиков и другие большевики, занимавшиеся транспортировкой литературы из других городов Западной Европы. Вместе с тем эти документы характеризуют ту напряженнейшую борьбу, которую вел Ленин против ликвидаторов, отзовистов и троцкистов. Особенно это касается писем, связанных с транспортировкой в Россию «Рабочей газеты» — в период, когда против Ленина и большевиков (объединивших свои усилия с меньшевиками-партийцами во главе с Плехановым) выступил антипартийный блок: «голосовцы», «впередовцы» и Троцкий.
Прежде чем конкретно говорить об организации транспортировки литературы, хотелось бы привести один очень любопытный документ. Автор его, Карл Зутте (Зутис), латышский социал-демократ из эмигрантской колонии Сен- Жиль (под Брюсселем), в своем письме в редакцию «Рабочей газеты» хвалит ее первый номер, но к проблеме транспортировки в Россию относится весьма и весьма скептически. «Только что прочел переданный мне вчера 1 номер «Рабочей газеты»,— пишет он.— Он мне очень понравился... Желательно только, чтобы и все последующие номера не уступали первому.
Что касается Вашей просьбы к нашему заграничному комитету о пересылке по несколько сот экземпляров Вашей «Рабочей газеты»... мы это охотно возьмемся сделать... Только с транспортом у нас самих дело обстоит теперь очень и очень скверно.
Во-первых, нет средств сорганизовать правильную доставку, и, во-вторых, наши товарищи в России не особенно беспокоят себя из-за этого же проклятого транспорта. Зараза легализмом дает себя на каждом шагу чувствовать. А неустройство с транспортом... ведь самая главная беда для заграничного издательства.
Издать хороший рабочий листок Вы, конечно, сумеете. Хороших литераторов ведь у вас, русских, сравнительно с другими нациями хоть отбавляй. Но какой смысл писать хорошие статьи, если их никто не будет в России читать...
Удастся ли Вам действительно сорганизовать теперь более или менее правильную доставку — в этом я все-таки позволю себе сомневаться. Ведь практические дела никогда не были Вашей, т. е. русских товарищей, сильной стороной... Желая Вам всего хорошего и особенно хороших транспортов, остаюсь с товарищеским приветом
Ваш К. 3.»35
Письмо это написано в конце 1910 года. Но еще раньше — в 1908 и 1909 годах — многие высказывали сомнения в возможности наладить систематическую доставку нелегальной литературы в Россию. Слишком велики были препятствия: предстояло найти надежные маршруты, подобрать людей и для отсылки литературы из-за границы, и для приема ее в России, обмануть бдительность охранки, заграничная агентура которой, имевшая своих резидентов в Париже, следила буквально за каждым шагом Ленина. И тем не менее с первых же дней но приезде в Париж Ленин берется за это дело. Он непосредственно возглавляет этот важнейший оперативный участок партийной работы.
Все заграничные группы содействия РСДРП помогали пересылать партийную литературу в Россию. В Париже находилась экспедиция во главе с большевиком Д. М. Котляренко; в Лейпциге — транспортная группа, которой с 1909 по 1912 год руководил большевик О. А. Пятницкий (партийные клички: Осип, Пятница, Альберт, Фрейтаг), один из виднейших специалистов по большевистской подпольной технике, член РСДРП с 1898 года.
«Начались заботы о налаживании транспорта для «Пролетария»,— вспоминает Крупская о заботах Ленина в начале второй эмиграции.— Стали звать за границу из России нашего «спеца» по транспортным делам, Пятницкого... наладившего в свое время очень хорошо транспорт через германскую границу. Но пока ему удалось уйти из-под слежки, из-под ареста, перебраться через границу, прошло чуть не восемь месяцев... Осенью 1908 г. он приехал в Женеву. Сговорились, что он опять поселится там, где жил раньше, в Лейпциге, и будет налаживать транспорт опять через германскую границу, восстановит старые связи»36.
Пятницкий налаживает целую систему промежуточных пунктов, продумывает гибкую методику переправки нелегальной литературы через германскую границу. Ленин часто приглашает его в Париж. В своих воспоминаниях Пятницкий рассказывает, как внимателен был к нему Ленин, как вникал он в мельчайшие детали труднейшего дела транспортировки37.
Пятницкий регулярно и подробно информировал Ленина и Крупскую о работе транспортного отдела, о распространении подпольных газет в России. В Лейпциге ему помогали несколько товарищей, в том числе его жена Н. С. Маршак. С помощью немецких социал-демократов Пятницкому удалось организовать в помещении редакции «Лейпцигской народной газеты» склад большевистских нелегальных изданий, который одновременно служил и подпольной базой для специальной упаковки грузов, предназначенных для отправки в Россию.
Заграничное транспортное бюро большевиков в Лейпциге занималось не только транспортировкой литературы. Иногда через него организовывались поездки за границу к Ленину и обратно на родину целых групп партийных работников. Именно этим путем прибыли в Париж из России ученики школы в Лонжюмо, о чем свидетельствует хранящаяся в ЦПАИМЛ расписка на имя Альберта (одна из подпольных кличек Пятницкого) от 22 июня 1911 года38.
Приемная штаб-квартира была создана в Минске. Руководителем ее был одно время С. И. Моисеев (партийные клички — Илья и Зефир). Впоследствии он переехал в Париж и стал одним из активных членов парижской секции большевиков. Когда Моисеев работал в Минске по приемке литературы, которую направлял из Лейпцига Пятницкий, он приезжал к Ленину в Бомбон за инструкциями.
Летом 1912 года после переезда Ленина из Парижа в Краков к самой русской границе, основная транспортная база в Лейпциге, естественно, потеряла свое значение. В ноябре того же года Пятницкий приезжает в Париж. Он пробыл здесь 8 месяцев, а затем ЦК РСДРП посылает ею на работу в Россию39.
Кроме основного маршрута через Лейпциг, откуда литература шла на Минск, существовали и другие маршруты. Так, Г. К. Орджоникидзе организовал отправку литературы транзитом через Россию на Персию (в Энзели), а уже оттуда обратно в Россию Каспийским морем на пароходе до Баку40.
Через бельгийские порты Антверпен и Гент литература переправлялась на Финляндию и Петербург. Этим занимался И. Ф. Попов. В начале 1909 года Ленин имел с ним продолжительную беседу, во время которой подробно интересовался проделанной работой41.
Еще раньше у Ленина было намерение наладить нелегальную транспортировку литературы — и в первую очередь «Пролетария» — через Италию (из итальянских портов в Одессу). В связи с этим он послал 15 января 1908 года из Женевы М. Горькому и М. Ф. Андреевой письмо, которое неопровержимо свидетельствует, что именно Ленин, лично, возглавил сложную, чисто организаторскую работу по связям с Россией, в частности по транспортировке большевистской газеты «Пролетарий».
«Дорогие А. М. и М. Ф!.. — пишет Ленин. — Удивительно соблазнительно, черт побери, забраться к Вам на Капри!.. Только вот насчет срока еще не знаю: теперь нельзя не заняться «Пролетарием» и надо поставить его, наладить работу во что бы то ни стало...
Ну, а насчет перевозки «Пролетария» это Вы на свою голову написали. Теперь уже от нас легко не отвертитесь! М. Ф — не сейчас же кучу поручений приходится дать:
1) Найти непременно секретаря союза пароходных служащих и рабочих (должен быть такой союз!) на пароходах, поддерживающих сообщение с Россией.
Узнать от него, откуда и куда ходят пароходы; как часто. Чтобы непременно устроил нам перевозку еженедельно. Сколько это будет стоить? Человека должен найти нам аккуратного (есть ли итальянцы аккуратные?). Необходим ли им адрес в России (скажем, в Одессе) для доставки газеты или они могли бы временно держать небольшие количества у какого-нибудь итальянского трактирщика в Одессе? Это для нас крайне важно.
Если невозможно М. Ф — не самой это все наладить, похлопотать, разыскать, растолковать, проверить и т. д., то пусть непременно свяжет нас непосредственно с этим секретарем, мы уже с ним тогда спишемся.
С этим делом надо спешить: как раз через 2—3 недели надеемся выпустить здесь «Пролетарий» и отправить его надо немедленно»42.
«Наладить, похлопотать, разыскать, растолковать, проверить...» — в этом заключалась сложная, многогранная работа по переправке в Россию нелегальной литературы, которой руководил Ленин сначала из Женевы, а затем из Парижа.
Пересылка «Пролетария» в Россию через Горького и Андрееву была налажена в первые месяцы 1908 года, но проходила с перебоями из-за преследований полиции. Так, однажды Горький в письме редактору «Avanti!» депутату-социалисту Моргари сообщал о том, что в итальянском порту Генуя были задержаны полицией два ящика с газетой «Пролетарий», и просил разъяснить это «странное недоразумение». Письмо Горького было напечатано в «Avanti!» 18 мая 1908 года. Мировая известность русского писателя оказала необходимое воздействие. 25 мая в той же газете было напечатано сообщение, что задержанный груз можно получить на таможне43.
По вполне понятным обстоятельствам дошедшие до нас документы не дают возможности воссоздать полную картину всех нелегальных маршрутов того периода: их путь и протяженность, имена людей (как отправлявших из-за границы, так и принимавших литературу в России), количество (в экземплярах), даты получения и т. д. Все это в то время конспирировалось самым тщательным образом, и подобных записей, которые могли в любой момент попасть в руки царской охранки, старались не оставлять. Адреса перевалочных и приемных пунктов, имена посредников — все это заучивалось наизусть. Однако сохранились некоторые документы, свидетельствующие об эффективности, в частности, южного маршрута (из итальянских портов в Одессу), о котором хлопотал Ленин в письме к Горькому и Андреевой.
Так, осенью 1908 года в Одессу выезжал О. А. Пятницкий, который по поручению Ленина договорился с В. В. Воровским2* о приеме и распределении поступавшей из-за границы газеты «Пролетарий». Затем в октябре 1909 года в Одессу был направлен В. А. Деготь — член парижской группы большевиков. Перед отъездом он встретился с Лениным и получил от него подробные инструкции. Владимир Ильич просил также передать от него лично привет В. В. Воровскому.
В. А. Деготь вез с собой газеты «Пролетарий», «Социал-Демократ» и другую нелегальную литературу. По приезде он включается в работу одесской организации и уже в декабре того же года информирует Большевистский Центр о поступлении в Одессу из-за границы большого транспорта газет «Пролетарий» ц «Социал-Демократ». И что особенно важно, он сообщает о том, что одесские большевики приняли резолюции об отзовизме в духе «Пролетария»44.
Таков был непосредственный эффект «маршрутов», результат воздействия ленинского слова, ленинской газеты «Пролетарий», присланной из Парижа, где она печаталась, в одну из партийных организаций России.
Особое внимание уделялось снабжению нелегальной литературой Петербурга и Москвы. В письме от 29 мая 1909 года Крупская специально запрашивала М. В. Кобецкого, посылается ли в Петербург и Москву нужная литература. «Из Питера жалуются, что не получили ни № 44 «Пролетария», ни № 5 ЦО»45,— с тревогой пишет она.
Очень важно было как можно скорее доставлять не только газеты, но и партийные документы, печатавшиеся в парижской типографии. Приведем в этой связи такой пример. В феврале 1912 года в издании ЦК РСДРП в Париже отдельной брошюрой вышли резолюции (Пражской) Всероссийской конференции РСДРП и «Извещение» о конференции. Брошюра была напечатана в кооперативной типографии «Идеал» (так стала называться к тому времени типография на авеню д’Орлеан). И вскоре в Париж приходит письмо от 6(19) марта 1912 года из Петербурга от Е. П. Онуфриева: «Дорогая Надежда Константиновна! Извещаю Вас, что транспорт литературы около 2 пудов мы привезли, в том числе и 265 штук извещений... Дело, видно, в будущем у нас будет очень хорошо. Начинаем работать над созывом Петербургской конференции»46.
После получения этого важного сообщения Крупская пишет 4 апреля в Петербург на адрес Марии Федоровой: «Получена ли литература? Нас известили, что в Питер доставлено 200 штук извещений о конференции. Видели ли эту литературу?»47
О том. как некоторые из адресов, удобные для посылки литературы, попадали к Крупской, мы узнаем, в частности, из воспоминаний одного из членов парижской группы большевиков, А. С. Гречнева-Чернова: «Н. К. Крупская попросила дать ей адреса моих знакомых в России для пересылки туда нелегальной литературы. Я достал ей печатные списки учителей Одесского учебного округа с подробными адресами»48.
Кроме посылки больших партий нелегальной литературы на пароходах и по железной дороге весьма эффективным был и другой метод — почтовая рассылка газет по «верным адресам». Этим также занималась Крупская при повседневном наблюдении и с помощью Ленина. Правда, газет таким способом можно было послать, конечно, гораздо меньше. Но зато при наличии сотен адресов большинство газет доводило до России. Опасность пропажи отдельных экземпляров в пути, конечно, существовала (цензура, перлюстрация писем), но урон был значительно меньше, чем при потере по той или иной причине целой партии нелегального «груза».
В целях конспирации почтовая отправка литературы была рассредоточена по нескольким городам семи стран Европы: Франции, Швейцарии, Бельгии, Швеции, Дании, Австро-Венгрии и Германии.
Конспиративная отправка газет и другой нелегальной литературы в почтовых конвертах и бандеролях была возложена на Крупскую. Ее главными помощниками-экспедиторами в Швейцарии были член РСДРП с 1898 года В. А. Карпинский, заведовавший в то время библиотекой и архивом ЦК РСДРП в Женеве, и его жена С. Н. Равич (Ольга), а также большевик Г. Л. Шкловский, член РСДРП с 1898 года, работавший в то время в Берне. Из Копенгагена (Дания) транспортировкой в Россию газет «Пролетарий» и «Социал-Демократ», а позднее и «Рабочей газеты», занимался большевик М. В. Кобецкий; он же организовывал пересылку Ленину корреспонденции из России.
Интереснейшая переписка Крупской с Карпаским, Равич, Шкловским и Кобецким, которая хранится в ЦПА ИМЛ, свидетельствует о том размахе, какой получила почтовая рассылка нелегальной литературы в 1908—1912 годах.
Даже на отдыхе не могла позволить себе Надежда Константиновна забыть о своей важнейшей партийной обязанности. 23 июля 1910 года, сразу по приезде на отдых в приморский городок Порник, она садится за письмо в Париж: «Надо прекратить немедля всяческую посылку в Пинегу, Архангельской губернии. Там все письма перехватывают и получка связана со всякого рода неприятностями». И далее просит прислать ей два спрессованных экземпляра «Социал-Демократа». «Я их пошлю сама, — пишет она, — по имеющимся у меня еще адресам»49.
Накануне выхода первого номера «Рабочей газеты» Крупская пишет в Женеву Карпинскому (письмо датировано 11 ноября 1910 года): «Уважаемые товарищи! Отвечаю на предложенные Вами вопросы... Денег у нас совсем мало. Еле-еле будет на что издать и разослать первый номер. Но т. к. главная наша цель — переправлять номер в Россию, то может быть можно сделать так. Пусть женевские товарищи дают под свою ответственность (т. е. тем, относительно которых они уверены, что газета действительно будет послана) деньги на посылку газеты тем, кто хочет ее посылать.
Желательно бы вести статистику посланным в Россию номерам:
а) куда (в какой город) послано;
б) в организацию или личным знакомым;
в) думает ли посылающий, что газета попадет к рабочим...
Сколько номеров высылать на Женеву? В Цюрих, Берн и Давос мы думаем посылать литературу отсюда непосредственно. В других городах Швейцарии у нас пока связей нет.
Вот и все кажется. Привет всем товарищам. Н. К.»50.
Чтобы иметь хотя бы приблизительное представление о том, какая огромная работа по рассылке «Рабочей газеты» легла на плечи Крупской и ее помощников, достаточно обратиться к ее письму Ольге (С. Н. Равич) в Женеву от 22 февраля 1911 года, где она сообщает 20 адресов. Письмо это очень интересно и с другой точки зрения: мы видим города, куда шли газеты с ленинским словом, и людей, которые добровольно брали на себя очень опасную миссию получать их и распространять3*.
Адреса все время меняются. Часть из них отменяется из-за того, что царская полиция напала на след и арестовала получателей ленинских газет, или по каким-либо иным причинам. Вместо них посылаются немедленно другие. Интересно в связи с этим письмо, которое Крупская посылает Ольге год спустя,
февраля 1912 года4*.
Из Швейцарии в Россию ленинские газеты переправляли не только Карпинские из Женевы, но и Г. Л. Шкловский из Берна.
Мы уже приводили письмо Крупской в Женеву за день до выхода «Рабочей газеты». А вот что она писала неделю спустя, 18 ноября 1910 года, Шкловскому:
«Уважаемый товарищ!
Вот и вышла, наконец, «Рабочая газета». Вам вчера уже послан номер. Напишите, как понравилась.
Первый номер напечатан только в 2 тыс. (сильно экономили, еле-еле наскребли денег и на 2-то тысячи), а спрос на газету оказался очень большой, в Париже в один день продали 80 экз. Но так как большую часть отправляем в Россию, то на Берн послали 30 экз...
Надеемся, что бернские товарищи окажут всяческую поддержку в смысле .продажи газеты, адресов для посылки в конвертах в Россию, раздобывания корреспонденций и сбора денег. Прилагаю для Бернской группы 2 подписных листа. Сделайте, что можно»51.
31 декабря того же года Крупская посылает в Берн Шкловскому адреса для пересылки «Рабочей газеты» в Россию52.
«Дорогой товарищ, — писала Надежда Константиновна в Копенгаген М. В. Кобецкому 11 ноября 1910 года, — завтра выходит первый номер популярной «Рабочей газеты»...
Высылаем Вам 10 экз. на толстой бумаге и 5 экз. на тонкой. Надеюсь, что Вы не откажетесь продавать ее в Копенгагене (или найти человека для этого).
Товарищам, которые хотели бы послать газету в Россию по адресам своих личных знакомых, но затрудняются в средствах, можно давать газету даром под условием сообщения города, куда будет послано.
Просим публику, которая сочувственно отнесется к газете, чтобы писали в Россию своим знакомым о присылке корреспонденций, отзывов о газете и пр. Так как денег на Раб. газ. нет, то нужна большая аккуратность в отчетности.
Если у вас есть связи с другими заграничными колониями, особенно в Германии — пришлите нам. Кое-что у нас есть, но нужно больше.
Муж шлет свой привет. Напишите, понравилась ли газета, и вообще напишите.
Крепко жму руку. Н. К.»53.
12 мая 1911 года Крупская спрашивает Ко- бецкого: «...Нельзя ли время от времени пересылать через Вас письма в Россию?.. Хорошо бы иметь также пару копенгагенских адресов для «Рабочей газеты» (отдельных от Ц. О.). А затем, м. б., Вы бы могли посылать некоторое количество «Рабочей газеты» в конвертах из Копенгагена. Необходимые на все это деньги я, конечно, буду высылать»54.
Транспорт литературы, почтовая пересылка были процессом регулярным, отнюдь не эпизодическим. За ним все время наблюдал, им руководил лично Ленин. Его практически выполняли Н. К. Крупская, О. А. Пятницкий, В. А. Карпинский, Г. Л. Шкловский, М. В. Кобецкий и многие другие. Это было как бы их постоянным партийным поручением. Но были и отдельные посылки. Речь идет о так называемой «оказии»: каждый товарищ, который ехал из-за границы в Россию, вез с собой, а порой и на себе (в специальных «жилетах») килограммы драгоценной литературы. Вспомним, например, В. А. Дегтя, который вез с собой в Одессу в октябре 1909 года газеты «Пролетарий», «Социал-Демократ» и другую нелегальную литературу.
До нас дошли документы, свидетельствующие о том, что «оказию» Большевистский центр тоже пытался сделать «управляемой». Вот один из таких документов: «Нам страшно нужна оказия в Россию, — пишет Крупская в Женеву жене В. А. Карпинского 24 ноября 1910 года, то есть две недели спустя после выхода первого номера «Рабочей газеты». — Дорогу в один конец могли бы оплатить (нужна оказия, которая взяла бы литературу). Нет ли в Женеве желающих ехать на таких условиях?»55
О том, какое значение придавал Ленин «оказии» в частности, а в целом и всему делу транспортировки нелегальной литературы в Россию, свидетельствует его письмо Камиллу Гюисмансу — секретарю Международного социалистического бюро II Интернационала. «Один из моих друзой... — пишет Ленин, — зайдет повидать Вас завтра или послезавтра. Будьте любезны передать ему по одному экземпляру докладов различных партий Копенгагенскому конгрессу. Русским социалистам крайне трудно раздобывать эти доклады. Вот почему очень важно для нас «использовать» путешествия частных лиц, чтобы распространить несколько экземпляров докладов в России.
Примите, дорогой товарищ, мой братский привет. Н. Ленин»56.
Царское правительство неоднократно предпринимало попытки сорвать транспортировку нелегальной литературы из Парижа в Россию.
2 апреля 1909 года временно заведовавший заграничной агентурой охранки в Париже ротмистр Андреев в своем очередном подробнейшем донесении, адресованном лично директору департамента полиции, перечислив все, что делают Ленин и его соратники, пишет: «Большевики заняты теперь постановкой популярного органа и агитационных листков, массового их транспорта и распространения в России»57.
Слежка приводит к аресту С. И. Моисеева. Царской охранке удалось во второй половине 1910 года заслать в русское транспортное бюро провокатора Брендинского. Его долго не могли раскрыть.
Вот что вспоминает Крупская о своей встрече с Брендинским в Париже на улице Мари- Роз, 4, в начале 1912 года. Она была дома одна. Владимир Ильич уехал в Прагу на конференцию.
«Брендинского я знала лишь по имени, он работал по транспорту. Жил он в Двинске. Его главная функция была переправлять полученную литературу в организации, главным образом в Москву...
Разговор с Брендинским у нас вышел очень странный. Мы получали от Пятницы (одна из подпольных кличек О. А. Пятницкого.— Р. К.) извещения, что литература благополучно переправлена, что литература доставлена в Москву, а москвичи жаловались, что они ни черта не получают. Я стала спрашивать Брендинского, по какому адресу, кому он передает литературу, а он смутился, сказал, что передает не организации, ибо теперь это опасно, а своим знакомым рабочим. Я стала спрашивать фамилии. Он стал называть явно наобум — адресов-де не помнит. Видно было — врет человек»58.
Почувствовав, что Брендинский — провокатор и что он связан с охранкой, опытный конспиратор Крупская навела его на ложный след, сказав, что партийная конференция собирается не в Праге, а в Бретани — на севере Франции. Сразу после этого Крупская получила телеграмму от Пятницкого, у которого тоже появились подозрения в отношении Брендинского. Так Брендинский на Пражскую конференцию не попал.
«Я очень гордилась тем, — вспоминает Крупская, — что уберегла конференцию от провокатора. Я не знала, что на Пражской конференции присутствовали и без того два провокатора: Роман Малиновский и Романов (Аля Алексинский) — бывший каприец»59.
В Центральном партийном архиве ИМЛ в фонде Н. К. Крупской хранятся отдельные черновые наброски и заметки, не вошедшие в окончательный опубликованный текст ее воспоминаний. Одна из заметок касается слежки охранки за Лениным.
«В годы реакции, — вспоминает Крупская, — царская провокатура проникала очень настойчиво в эмигрантские группы. В большевистской группе был также провокатор — Житомирский. То, что он был провокатором, открылось уже много позже. Он занимал очень удобную квартиру в XIV округе, охотно предоставлял свою квартиру под ночевки приезжих товарищей. Так, приехавший из России и здорово расхворавшийся Иннокентий жил, кажется, у него около месяца. У него всегда были деньжата для того, чтобы угостить товарищей. В этом человеке было что-то отталкивающее. Раньше я его мало знала, но его хождение на задних лапах перед Ильичем и другими, постоянная услужливость, предложение достать денег на издание листков, его чрезмерная осведомленность невольно заставляла как-то настораживаться.
Раньше Житомирский терся около Берлинской транспортной группы, теперь же транспорт перешел под надзор другого провокатора — Брендинского, разъезжавшего между Вильно и Берлином и разнообразившего места провалов нашего транспорта или прямо отправлявшего его в охранку.
Житомирский же пробрался поближе к Центру, к Ц. О. и «Пролетарию»5*. Были провокаторы и в партийной школе в Лонжюмо, и на партийной конференции 1912 г., многие остались, вероятно, не раскрытыми...»60
Большевики стремились выследить и раскрыть агентов, засылаемых охранкой в их ряды. А. П. Голубков (Давыдов), секретарь Русского бюро ЦК РСДРП, рассказывает в своих воспоминаниях «Из эпохи реакции» о том, как Ленин в Париже в июле 1909 года (после совещания расширенной редакции «Пролетария») давал ему указания по борьбе с провокаторами, проникавшими в партийные организации61.
Хотя подрывная деятельность Житомирского, Брендинского и других провокаторов нанесла значительный ущерб транспортировке нелегальной литературы, она все же оказалась бессильна преградить ей путь в Россию.
Скептики вроде Карла Зутте, чье письмо мы приводили в начале этой главы, ошибались в весьма существенном моменте: Ленин и большевики были сильны не только своей теоретической, но и чисто практической, организационной работой. Без этого они не смогли бы привести Россию к победоносной революции 1917 года. Транспортировка литературы в 1908-1912 годах из Парижа в Россию —одна из славных страниц этой практической революционной работы.
Разветвленная система транспорта, созданная под непосредственным руководством Ленина, жила и действовала, несмотря на сложнейшие условия, несмотря на весь мощный аппарат царизма, старавшийся перерезать артерии, связывавшие Ленина с Россией. По далеко неполным данным, только с конца октября 1908 по ноябрь 1909 года газета «Пролетарий», например, была направлена в 80 населенных пунктов по 117 адресам62.
Местные организации, поднимавшие голову после страшного периода столыпинщины, жадно впитывали каждое ленинское слово, доходившее до них из далекого Парижа.
Процесс возрождения и создания партийных организаций проходил по всей стране. Приведем как пример только одну организацию — Екатеринбургскую (на Урале). Ее комитет был тесно связан с Лениным. Один из активных работников екатеринбургской большевистской организации, Сергей Александрович Черепанов, принимал деятельное участие в подготовке Пражской конференции. Его жена, Мария Алексеевна Черепанова, секретарь Екатеринбургского комитета партии, писала Крупской в Париж, сообщала о деятельности организации, просила присылать литературу. И Крупская регулярно отправляла в Екатеринбург нелегальную литературу, в частности «Социал-Демократ» и «Рабочую газету».