«Мой адрес теперь: Париж»
Перед самым отъездом Ленина из Женевы в Париж едет М. И. Ульянова. Она временно останавливается в отеле на бульваре Сен-Марсель 279*. Этот адрес Ленин сообщает Камиллу Гюисмансу, секретарю Международного социалистического бюро, накануне своего отъезда из Женевы: «Завтра я уезжаю в Париж, — пишет Ленин 13 декабря 1908 года,— где отныне обоснуюсь... Через 3—4 дня Вы получите мой адрес. Если Вам нужно будет срочно сообщить мне что-нибудь, пишите по адресу: M-lle Oulianoff (pour N. Leninc), 27, Boulevard [St.-Marcel], Paris. Ваш Ленин»25.
Переехав из отеля на улицу Боньо в дом 24, он вскоре пишет Гюисмансу: «Вся наша организация находится в настоящее время (наконец-то!) в Париже... Мой адрес теперь: Mr. Wl. Oulianoff. 24 Rue Beaunier, 24. Paris (XIV)»26.
19 декабря 1908 года Владимир Ильич сообщает в Москву сестре — А. И. Ульяновой-Елизаровой, что из отеля они переехали на хорошую квартиру, где с ними поселились мать Надежды Константиновны, Елизавета Васильевна, и Мария Ильинична. «...840 frs + налог около 60 frs да + консьержке тоже около того в год. По-московски это дешево (4 комнаты + кухня + чуланы, вода, газ), по-здешнему дорого... Квартира на самом почти краю Парижа, на юге, около парка Montsouris. Тихо, как в провинции. От центра очень далеко, но скоро в 2-х шагах от нас проводят metro — подземную электричку, да пути сообщения вообще имеются. Парижем пока довольны»27.
Но эта «шикарная», по выражению Крупской, квартира, большая, с зеркалами над камином, мало соответствовала их жизненному укладу и привезенной из Женевы мебели. «Надо было видеть,— вспоминает Крупская,— с каким презрением глядела консьержка на наши белые столы, простые стулья и табуретки. В нашей «приемной» стояла лишь пара стульев да маленький столик, было неуютно до крайности»28. Кроме того, там было очень холодно.
В июле 1909 года Ленин поселился в доме № 4 на улице Мари-Роз. Здесь он жил по июнь 1912 года10*. Это был новый дом с центральным отоплением. Квартира расположена на третьем этаже с левой стороны лестничной площадки. Она вытянута в длину и состоит из коридора, трех комнат (средняя из которых не имеет окон) и кухни. Комната со стороны улицы служила Ленину рабочим кабинетом. В средней, которая отделена от нее стеклянной дверью, стояли две простые кровати: для Владимира Ильича и Надежды Константиновны. Наконец, лучшая комната, находящаяся в глубине квартиры, была предоставлена матери И. К. Крупской, Елизавете Васильевне.
Недалеко от квартиры находился парк Монсури ставший излюбленным местом отдыха Владимира Ильича.
Горький, побывавший у Ленина в 1911 году, назвал эту квартирку «студенческой». «...Студенческой, — пишет Горький, — она была только до размерам, но не по чистоте и строгому порядку в ней». В своих воспоминаниях Горький живописует облик Ленина: «Коренастый, плотный с черепом Сократа и всевидящими глазами, он нередко... закинет голову назад и, наклонив ее к плечу, сунет пальцы рук куда-то под мышки, за жилет. В этой позе было что-то удивительно милое и смешное, что-то победоносно петушиное, и весь он в такую минуту светился радостью, великое дитя окаянного мира сего, прекрасный человек, которому нужно было принести себя в жертву вражды и ненависти ради осуществления дела любви»29.
Воспоминания родных дают представление об условиях жизни Ленина в Париже, жизни, полной лишений и трудностей. Приведем отрывок из воспоминаний А. И. Ульяновой-Елизаровой.
«Осенью 1911 года, в октябре — ноябре, — пишет она,— мне удалось побывать за границей, и я провела недели две в Париже, у Владимира Ильича. Нашла, что он живет плохо в материальном отношении, питается недостаточно и, кроме того, сильно обносился. Я стала убеждать его пойти со мною на следующее утро в магазин, чтобы купить необходимое ему зимнее пальто... При покупке Владимир Ильич отказывался от всего более дорогого и только убеждения приказчика, что одно пальто является «inuisable» («неизносимым»), заставили его остановиться на нем. Но тужурку, которую я считала тоже необходимой ему, он решительно отказался покупать... Выяснив условия посылок съестного из России за границу, я посылала ему в Париж мясное (ветчину, колбасы). По поводу домашней запеченной ветчины он выразился в одном несохранившемся письме, что это «превосходная снедь», из чего можно было заключить о разнице между этим мясом и тем, которым ему приходилось питаться в Париже»30.
По признанию Надежды Константиновны, им приходилось рассчитывать каждую копейку, экономить деньги на трамвай, на еду и т. д. Но несмотря на это, Владимир Ильич всегда, чем мог, помогал нуждающимся товарищам. «В эмиграции,— вспоминает Н. А. Семашко,— громадному большинству жилось очень тяжело: ложишься спать и не знаешь, что будешь есть завтра. У нас была касса взаимопомощи. Владимир Ильич всячески помогал ей. Бывало, обратятся к нему выступить с платным докладом в пользу нуждающихся товарищей. Измученный сверхчеловеческой работой: и редактированием газеты, и писанием статей, и выступлениями на собраниях, и перепиской с Россией,— Владимир Ильич никогда не отказывался и выступал с обширными, хорошо разработанными докладами перед большой аудиторией. Если он замечал, что кого-то из товарищей заела нужда, он сейчас же спешил на помощь, подыскивал работу,— так было и со мной не раз»31.
О чуткости Ленина к нуждам товарищей, о его помощи больным рассказывают в своих воспоминаниях все, кому пришлось жить и работать в Париже в те тяжелые годы.
Дружная, сердечная атмосфера в семье Ленина притягивала к себе всех товарищей; они находили здесь и совет, и ласку, и скромное угощение. Об отношении Ленина к Крупской замечательно сказал в свое время Анри Барбюс. «Любовь к спутнице его жизни, чувство, которое Ленин испытывал неизменно,— бесспорно, редкое явление в биографиях «великих людей»,— писал он в предисловии к сборнику «Переписка Ленина с родными».— Какой это пример прекрасного, почти совершенного союза мужчины с женщиной! Два существа не только любящие друг друга, но и борющиеся рядом пусть разным орудием, но одинаково страстно, отдавали весь свой разум и сердце во имя осуществления общего великого идеала»32.
В тяжелые годы эмиграции Ленин сохранял присущие ему жизнерадостность и оптимизм. Не только все близкие ему люди, но и идейные враги отмечали эти ленинские качества.
Прогулки были любимым видом отдыха Ленина. Часто ездил он на велосипеде вместе с Крупской в леса и парки под Парижем; любил наблюдать за полетами первых аэропланов, для чего специально ездил в Жювизи — городок под Парижем, где находился аэродром. Раз он чуть не пострадал: какой-то виконт налетел на него на своем автомобиле. Владимир Ильич успел соскочить, но велосипед был изломан33.
Любил бывать Ленин в театрах па окраинах Парижа, где среди зрителей преобладали рабочие. Нравились ему выступления Монтегюса— популярного шансонье. Но отдыхать Владимиру Ильичу в те годы удавалось редко.
Вскоре после приезда в Париж, 12 января 1909 года, Ленин отправился в Национальную библиотеку, где имелись значительные фонды русской революционной литературы. К письму главному администратору библиотеки Ленин прилагает рекомендательное письмо Л. Роблена, депутата от департамента Ньевр от 11 января 1909 года. Письмо Ленина до сих пор хранится в архивах Национальной библиотеки. На нем стоит пометка: «13 января — 30 июня» (на этот срок ему был выдан читательский билет)34.
Национальная библиотека была очень далеко от квартиры Ленина, и он ездил туда на велосипеде через весь город. Это его очень утомляло. К тому же библиотека была недостаточно приспособлена для обслуживания читателей. По разным причинам приходилось подолгу ждать нужную книгу. С сожалением вспомнил Ленин об удобствах женевского Общества любителей чтения.
Дело в том, что задача Национальной библиотеки в то время заключалась главным образом в хранении фондов, а не в предоставлении их читателям, что было возложено на муниципальные библиотеки. К тому же она закрывалась на обед с 12 до 14 часов. Получалось так, что Ленин вставал в 8 часов утра, ехал в Национальную библиотеку к открытию (к 9 часам), а работать мог только три часа. После обеда возвращаться уже не стоило, так как выдача книг прекращалась в 3 часа дня, а в 4 часа библиотека вообще закрывалась. Ленин пробовал работать в других библиотеках Парижа (Арсенал, Сент-Женевьев, Сорбоннская, библиотека Социального музея на улице Лас Казес), но ни одна его не удовлетворила. Пришлось вернуться в Национальную библиотеку.