ГЛАВА XVI
ВПЕРЕДИ ПЕТРОГРАД!
Путь через Финляндию.
15—16 апреля 1917 года
Пройдя пограничный пункт, Ленин и другие революционеры оказались в пределах Российского государства. Теперь начали действовать другие законы — не швейцарские, не германские, не шведские, а русские, революционные. Ленин сразу вступил в беседу с солдатами и штатскими людьми, пытался узнать их настроения.
Ветеран финского рабочего движения Карло Брусила рассказывал:
«Однажды в Торнео разнесся слух, что Ленин приедет в Торнео проездом из Швейцарии. И вот в один из апрельских дней Ленин прибыл со своими спутниками на станцию Торнео. О его прибытии стало известно заранее, и народ заранее собрался на вокзал, чтобы встретить и увидеть этого замечательного революционера.
Скорый поезд стоял на станции, готовый к отходу. На платформе собрались солдаты. Ленин и его спутники остановились посредине платформы. Ленин приветствовал собравшихся. Он говорил: «Революция произошла, но революция эта — буржуазная. Сейчас нужно пролетариату взять власть в свои руки». Он говорил по-русски. Его речь тут же переводилась на финский язык.
Вот поезд готов к отходу. Ленин поднимается на подножку. Нет, он не идет внутрь. Стоя на подножке, он машет рукой, произнося по-фински: «До свидания, финны!»1
Зиновьев впоследствии писал, что в Торнео для сопровождения Ленина и других политэмигрантов была выделена группа солдат2. Значит, действия большевиков в Петрограде, стремившихся обеспечить безопасность проезда Ленина и его спутников, дали результат.
Помимо группы сопровождения в вагонах было много других военнослужащих. В одном из соседних вагонов состоялся митинг. На нем, в частности, выступил Зиновьев, который говорил о грабительском характере войны и о том, что ее надо кончать.
А что делал в поезде Владимир Ильич? По словам того же Зиновьева, он буквально впился в этих солдатиков. «Пошли разговоры о земле, о войне, о новой России. Особая, достаточно хорошо известная манера Владимира Ильича подходить к рядовым рабочим и крестьянам сделала то, что через самое короткое время установилось великолепное товарищеское взаимоотношение. Беседа идет всю ночь напролет. Но солдаты-оборонцы стоят на своем. Первый вывод, который делает Владимир Ильич: оборончество — еще большая сила. В борьбе с ним нужна твердая настойчивость. Но столь же необходимы терпение и умелый подход»3,— писал Зиновьев.
Да, призывы Временного правительства продолжать войну под видом защиты республики сделали свое дело. Владимир Ильич указывал на опасность этих призывов. Еще находясь в Швейцарии, в письме Ганецкому, отправленном 30 марта, Ленин отмечал, что лозунг оборонительной войны есть величайшее надувательство рабочих, ибо Гучков—Львов—Милюков и К0 воюют за те же грабительские цели, за которые сражался царизм4.
Времени для разговоров в пути было предостаточно: по территории Финляндии поезд шел более суток. Если он выехал строго по расписанию, то в тот момент на часах в Торнео значилось: 16 часов 35 минут. Естественно, по тем временам вероятность задержки была существенной. Но если поезд и отправился позже, то он нагнал отставание, ведь Ленин и его спутники прибыли в Петроград с опозданием всего в шесть минут.
Как же поезд двигался по территории Финляндии? Сначала путь его лежал вдоль берега Ботнического залива. Согласно расписанию он должен был прибыть в город Оулу в 19 часов 26 минут. Далее долгий путь на юг: в Тампере состав ожидался только на следующий день, 16 апреля, в 11.03. Через несколько часов — в 14.18 поезд прибывал в Риихимяки. Это была узловая станция, там путникам предстояла пересадка. Поезд, в котором они ехали от Торнео, должен был следовать в Хельсинки, а на Петроград шел другой состав — № 12.
Из Риихихмяки (опять-таки по расписанию) Ленин и другие революционеры выезжали в 14.44. В Лахти прибывали в 15.14, в Выборг — 19.13...5
Как питались политэмигранты на этом участке пути? Надо полагать, на станциях в кафе. Помните, в русском консульстве в Хапаранде Ленин получил для группы пособие в размере 300 шведских крон. Наверное, в Торнео их обменяли на рубли. Понятно, сумма не ахти какая, но что-то перекусить на нее можно было. А еще в поезде давали чай.
Ю. Дашков разыскал в Торнео Мери Вуокила, мать которой — Катри Саммаллахти была проводницей как раз в том вагоне, в котором ехал Ленин. Вот она-то и разносила пассажирам чай.
Катри рассказывала дочери, что Ленин показался ей очень простым и очень предупредительным человеком. Кстати, муж Катри — Херман Саммаллахти, который служил в вокзальной полиции в Торнео, просил ее не соглашаться на поездку с этим составом. Он считал, что поездка опасна и люди, которым не по душе возвращение Ленина в Россию, могут пустить поезд под откос или бросить в вагон бомбу. Но Катри все же отправилась в путь.
Зиновьев отмечал в своих воспоминаниях, что все ехавшие из Швейцарии политэмигранты были уверены в том, что в Петрограде они будут непременно арестованы. Был уверен в этом и Владимир Ильич, который «к этому готовил всю группу товарищей»6. Все большее волнение охватывало путников.
И вот поезд останавливается в Белоострове. Что же здесь ждет тех, кто ослушался Временного правительства и решился на возвращение на родину через враждебную Германию?
Нет, ничего опасного не случилось. Более того, власти, по словам Г. Е. Зиновьева, встречают достаточно дружелюбно. Военный комендант Белоострова — керенский офицер — даже отдает рапорт Владимиру Ильичу7! Здесь же находится делегация рабочих Петрограда и Сестрорецка во главе с членами ЦК и Петербургского комитета РСДРП (б). Среди них Л. Б. Каменев, И. В. Сталин, А. Г. Шляпников, А. М. Коллонтай и другие.
Быстро организовался митинг. На нем выступил Ленин. Его краткая речь была посвящена значению революции в России для международного пролетариата.
А потом, как вспоминал Зиновьев, в тесном и полутемном купе третьего класса, освещенном огарком свечи, состоялся первый обмен мнениями с встречавшими товарищами. Ленин пытался получить у них ответ на мучивший его и других путников вопрос: «Будем ли мы арестованы в Петрограде?» Прибывшие из Петрограда товарищи определенного ответа не дали, но как-то загадочно улыбались8.
Шляпников рассказывал, что Исполком Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов поручил ему заняться организацией встречи Ленина. Он оповестил районные организации и воинские части, заказал несколько автомобилей и «какие-то места в общежитиях». Но действительные масштабы встречи превзошли все мыслимые ожидания.
Когда поезд с Лениным приближался к Петрограду, многотысячные колонны солдат, матросов, рабочих шли к Финляндскому вокзалу. Звучали оркестры, революционные песни, на перроне выстраивались почетные шеренги матросов, членов рабочей милиции и Красной гвардии.
3(16) апреля 1917 года. 23 часа 10 минут. Поезд медленно подкатывает к перрону Финляндского вокзала в Петрограде. «Только теперь мы поняли,— писал Зиновьев,— загадочные улыбки. Владимира Ильича ждет не арест, а триумф. Вокзал и прилегающая площадь залиты огнями прожекторов. На перроне длинная цепь почетного караула всех родов войск. Вокзал, площадь и прилегающие улицы запружены десятками тысяч рабочих, восторженно встречающих своего вождя».
Когда Владимир Ильич вышел из пятого вагона, кронштадтские моряки взяли на караул, раздались звуки «Марсельезы». Под овации к Ленину подошел большевик И. Д. Чугурин, который приветствовал его и от имени Выборгского райкома партии вручил ему партийный билет № 600.
В сопровождении почетного караула Владимир Ильич вошел в здание вокзала. Что произошло тут? На сей счет у Зиновьева есть особо интересная зарисовка:
«В течение нескольких секунд Владимир Ильич «перестраивает ряды». В так называемой императорской комнате Владимира Ильича ждет «сам» Чхеидзе во главе целой делегации от Совета. От имени «революционной демократии» лиса-Чхеидзе приветствует Владимира Ильича, «выражает надежду» и т. д. Не моргнув бровью, Владимир Ильич отвечает коротенькой речью, которой от первого до последнего слова хлещет, как бичом, по лицу почтенной «революционной демократии». Речь кончается возгласом: «Да здравствует социалистическая революция!»9 После этого Ленин вышел на площадь.
С этой минуты нахлынула могучая человеческая волна. Ленина подхватили и поставили на броневик. Стоя под лучами прожекторов, он начал свою знаменитую речь.
На следующий день газета «Правда» написала о речи Ленина на площади Финляндского вокзала:
«На улице, стоя на броневом автомобиле, тов. Ленин приветствовал революционный русский пролетариат и революционную русскую армию, сумевших не только Россию освободить от царского деспотизма, но и положивших начало социальной революции в международном масштабе, указав, что пролетариат всего мира с надеждой смотрит на смелые шаги русского пролетариата»10.
Встреча в Петрограде произвела огромное впечатление на самого Владимира Ильича. Сколько новых сил и какой заряд энергии она ему дала! Участник поездки Харитонов писал: «Вчера еще весь сосредоточенный в глубоких мыслях, сегодня он был весь в движении, в действии. Точно огромная потенциальная сила вдруг мощным толчком сразу приведена в движение, и от этого движения все вокруг зашумело и задвигалось»11.
А как же с угрозой Временного правительства объявить всех участников поездки «государственными преступниками»? Грандиозная встреча, которую устроили вождю рабочие и солдаты на Финляндском вокзале, отбила охоту у министров судить революционеров.
С вокзальной площади Владимир Ильич и его соратники, окруженные народом, отправились во дворец Кшесинской: там по случаю его приезда было устроено торжественное собрание партийных работников Петрограда. Заседали до утра. Было много приветственных речей. Выступал и Владимир Ильич: и в зале, и с балкона перед делегациями рабочих и солдат.
«Рано утром, чуть брезжил свет, мы расходимся, с наслаждением вдыхая воздух родного Петербурга,— вспоминал Зиновьев.— Идем через Неву, которой не видели уже столько лет. Владимир Ильич бодр и весел. Для каждого у него находится доброе слово. Всех помнит. Со всеми завтра же встретится на начинающейся работе...
Владимир Ильич в России, в революционной России, после долгих лет изгнания. Первая из первого ряда революций началась. Революционная Россия обрела настоящего вождя. Начинается новая глава в истории международной пролетарской революции»12.
Прорыв из швейцарской западни состоялся!
Небольшое отступление, но существенное. Напомним, что Ленин и его соратники отдавали себе отчет в том, что их поездкой через воевавшую с Россией Германию наверняка воспользуются противники большевиков всех мастей. Казалось, Владимир Ильич предпринял все вероятные в тех условиях меры для того, чтобы избежать обвинений в сговоре с кайзером.
Тем не менее буржуазия стран Антанты пошла в наступление. В день приезда группы Ленина в Петроград посол Великобритании в России Бьюкенен передал в министерство иностранных дел Временного правительства меморандум, который имел к поездке Владимира Ильича самое прямое отношение. Вот что говорилось в этом документе:
«Германское правительство разрешило русскому социалисту Ленину проезд через Германию, и он оставил Стокгольм в последнюю пятницу вечером, направляясь в Петроград с целью предпринять самую энергичную пропаганду мира...
Во время пребывания в Швеции Ленин излил свою горечь против Англии в газетной статье, в которой он заявляет, что скоро он опубликует доказательства того, что Англия сделала все, что было в ее силах, чтобы помешать политической амнистии в России. К этому заявлению он прибавил, что в то время, как германское правительство предоставило ему и его партии особые льготы во время их путешествия через Германию, английское правительство напрямик отказало ему в пропуске»13.
Аналогичный меморандум был передан и послом Франции в Петрограде, а еще поступило на сей счет донесение русского посланника в Швеции Неклюдова.
Надо полагать, что в Стокгольме за Лениным следили не только агенты шведской полиции, но и люди посольств Англии, Франции и России. Не исключено, что и они были на перроне «Сентрален». Это первое.
Второе и самое главное, что вытекает из этого меморандума: английский посол в России Бьюкенен, без сомнения по указанию Лондона, подбрасывал Временному правительству провокационную версию о некой «близости» Ленина и большевиков (хотя в группу политэмигрантов, как известно, входили не только большевики) к немецким властям.
Многоопытный и набивший руку на всякого рода закулисных интригах британский Форин оффис рассчитал все точно: Временное правительство тут же отреагировало на лондонско-парижскую версию так, как замышляли авторы меморандума. Ближайший сотрудник министра иностранных дел Нератов собственноручно начертал следующую резолюцию:
«Все сведения из 3 источников нужно поместить в газетах завтра же, не указывая источников, и подчеркнуть благожелательность германского правительства к Ленину и прочим. 3 апреля. А. Нератов»14.
Что случилось дальше, догадаться несложно. По подсказке министерства иностранных дел Временного правительства русская буржуазная пресса уже 18 апреля шумно и крикливо начала кампанию против Ленина, используя самые грязные обвинения и намеки. Чего только не писали:, Ленин-де продался германцам, его, мол, вывезли в Россию в пломбированном вагоне и совершал он революцию на деньги кайзера и многое другое.
Надо признать, эти удары, тиражированные миллионами экземпляров не только в России, но и в других странах, были очень чувствительными.
«Потом,— писала Н. К. Крупская,— клевета пала как-то сама собой. Не потому, чтобы появились какие-нибудь новые данные или враги отказались от клеветы, а просто рабочие и крестьяне поверили в правоту точки зрения большевиков, правду Ленина»15.
Это доверие Ленину рабочие и солдаты выразили своим массовым участием в демонстрациях, проходивших под лозунгами большевиков.
Примечания:
1 Цит. по.: Дашков Ю. По ленинским местам Скандинавии. С. 207.
2 См.: Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 121.
3 Там же.
4 См.г Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 49. С. 418—423.
5 См.: Дашков Ю, По ленинским местам Скандинавии. С. 210.
6 Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 121.
7 См, там же.
8 Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 122.
9 Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 122.
10 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 31. С. 98.
11 Записки Института Ленина. Т> 2. С. 147.
12 Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 123
13 Цит. по: Московский П. В., Семенов В. Г. Ленин в Швеции. М., 1972. С. 129.
14 Там же. С. 130.
15 Платтен Ф. Ленин. Из эмиграции в Россию. С. 7