ДУМСКАЯ ТАКТИКА БОЛЬШЕВИКОВ
Н. К. Крупская:
В мае, когда движение нарастало, когда Дума стала отражать крестьянские настроения, Ильич уделял ей очень большое внимание. За это время им написаны статьи: «Рабочая группа в Государственной- думе», «Крестьянская или «Трудовая» группа и РСДРП», «Вопрос о земле в Думе», «Ни земли, ни воли», «Правительство, Дума и народ», «Кадеты мешают Думе обратиться к народу», «Горемычники, октябристы и кадеты», «Плохие советы», «Кадеты, трудовики и рабочая партия»; все эти статьи имеют в виду одно — смычку рабочего класса с крестьянством, необходимость поднять крестьян на борьбу за землю и волю, необходимость не дать кадетам возможности заключить сделки с правительством.
В. И. Ленин. Из статьи «Крестьянская или «Трудовая» группа и РСДРП»
Крестьяне требуют земли, и притом всей земли. Крестьяне требуют земли на таких условиях, которые действительно улучшили бы их положение, т. е. вовсе без выкупа или за самый скромный выкуп. Другими словами: крестьяне требуют, по существу дела, не аграрной реформы, а аграрной революции... Вот почему социалистический пролетариат всей душой, со всей энергией, поможет крестьянам осуществить их требования во всей их полноте. Без полной победы крестьянства над всеми его угнетателями, унаследованными от старого порядка, невозможна полная победа буржуазно-демократической революции. А такая победа нужна всему народу и нужна пролетариату в интересах его великой борьбы за социализм.
А. С. Енукидзе:
Владимир Ильич все время во всей своей работе, в своих выступлениях... часто останавливался на вопросах Думы, и по его речи, по его выступлениям и статьям можно было лучше всего ориентироваться в той борьбе классов, которая происходила в Думе. Никто так не разбирался в сущности кадетской партии, в работе меньшевистской партии, октябристов и т. д., как это Владимир Ильич разъяснял в своих статьях и в своих выступлениях.
Из краткого отчета в газете «Вперед» № 6 от 14(1) июня 1906 г. о выступлениях В. И. Ленина
23 мая тов. Ленин прочел лекцию по аграрному вопросу для рабочих Саи-Гальского подрайона. Собралось более 250 человек... Докладчик говорил об отношении социал-демократии к Государственной думе, так как присутствующие высказались за то, чтобы в ближайшем собрании обсуждался этот наиболее для всех интересный вопрос. Докладчик в краткой, но живой и остроумной речи охарактеризовал разницу между левым и правым крылом с.-д-ии, ярко разделяющую эти две фракции в вопросе об отношении с.-д. к Государственной думе.
В. И. Ленин. Из статьи «Вопрос о земле в Думе»
Вопрос о земле больше всего волнует крестьянскую массу. А крестьяне теперь стали главными и почти единственными союзниками рабочих в революции. И на вопросе о земле особенно видно будет, действительно ли партия кадетов, зовущая себя партией народной свободы, верно служит народной свободе.
Чего хочет народ, т. е. прежде всего крестьянство? Крестьянство хочет земли. Это все знают. Крестьяне требуют, чтобы вся земля в государстве принадлежала крестьянам. Крестьяне хотят сбросить с себя гнет помещиков и чиновников. Отобрать у помещиков земли, чтобы они не заставляли мужика ходить на отработки, т. е. в сущности по-старому на барщину; — отобрать власть у чиновников, чтобы они не помыкали простым народом, вот чего хотят крестьяне. И рабочие должны помочь крестьянам как в борьбе за землю, так и в прямой, ясной и вполне определенной постановке вопроса о земле.
М. Н. Лядов:
После окончания избирательной кампании и начала работ Думы открытые митинги были запрещены, приходилось снова устраивать их нелегально. Мы пользовались для этого аудиториями Технологического, Лесного, Политехнического институтов и Высших женских курсов, курсов Лесгафта.
В. И. Ленин. Из статьи «Кризис меньшевизма»
1906 г., май — июнь. Думская кампания. Бойкот не удался в силу измены буржуазии. Большевики ведут революционную работу на новой, хотя и худшей почве. Во время Думы наша тактика, революционных с.-д., еще яснее отделяется от оппортунизма в глазах всего народа: критика к.-д. в Думе, борьба за освобождение трудовиков от влияния к.-д., критика думских иллюзий, проповедь революционного сближения левых групп Думы.
П. Н. Лепешинский:
После Стокгольмского съезда Владимир Ильич возвращается к своей литературной пропаганде и руководит работой большевистских газет: «Волны», «Вперед» и «Эхо».
В. С. Войтинский:
На третий или на четвертый день после открытия Государственной думы я зашел в редакцию «Волны». Душой редакции был В. И. Ленин, не только руководивший газетой, но и писавший в ней почти все ответственные статьи...
Когда я вошел в «святая святых» редакции, в тщательно огражденный от внешнего мира редакторский кабинет, Ленин упрекнул меня за то, что я ничего не даю в газету. Я ответил, что слишком занят Советом безработных, а к тому же не знаю, о чем писать. Тогда Ленин предложил:
— Пишите о Государственной думе, Берите отчет последнего заседания и жарьте!
А. С. Енукидзе:
Я работал тогда в типографии. Почти каждый день я встречался с Владимиром Ильичем. Он аккуратно в течение двух месяцев, ровно в 9 ч. утра приходил в редакцию: там была небольшая комнатка, где помещалась редакция, и еще меньше комнатка — его кабинет. Приходил Владимир Ильич всегда к 9 ч., и ему уже приготовлялись к этому времени все газеты. У его стола стоял стул такой большой, плетеный. Он встанет на колени на этот стул, обопрется на стол и с красным карандашом в руке читает подряд несколько газет, начиная с «Нового времени», отчеркнет там то, другое, потом берет «Русь» и т. д. Все газеты перечитает до 12 ч., причем все время отмечает те или другие места, и так в продолжении 3 ч. Потом он все это сложит и в 12 ч. уходит завтракать. Завтракал он обыкновенно там же у Фонтанки, Казачий переулок, в маленьком ресторанчике «Гурия». Заходит туда, ему моментально подают, позавтракает и идет так к половине 2-го снова в редакцию.
Е. Г. Крич:
Мы работали... в типографии «Дело» на Фонтанке, в которой печатались большевистские газеты «Волна», а позже — «Вперед» и «Эхо»...
Однажды Луначарский сказал: «Сегодня придет сюда на заседание Владимир Ильич». Не могу сейчас передать то чувство, с которым я встретила эту новость. Стало и радостно и беспокойно. Я вся загорелась нетерпением, не отрывала глаз от дверей, ждала: вот появится. И действительно, дверь отворилась, и в комнату вошел человек среднего, даже несколько ниже среднего роста, широкий в плечах, коренастый, немного рыжеватый. Лицо у него очень выразительное, и весь он подвижной, динамичный. Я поняла: это Ленин. Еще не успев как следует прийти в себя, я уже прислушивалась, как он и Анатолии Васильевич оживленно обсуждают только что прочитанную статью, на которую было необходимо ответить. Затем Ленин и Луначарский обменялись соображениями по организационным делам и решили, что собрания удобно проводить в типографии: сюда заходит много людей, и лишние семь-восемь человек едва ли будут замечены шпиками.
А. С. Енукидзе:
В половине 3-го собиралась редакция, и начиналось редакционное собрание... Все товарищи читали свои статьи, читал обыкновенно Боровский, он был хорошим чтецом. Владимир Ильич поправляет, советуется, как в данном случае исправить. Таким образом прочитывались все статьи. Потом он вытаскивает передовицу, которую по большей части писал сам. Все эти передовые статьи также прочитывались.
Отметки и отчеркивания в газетах Владимир Ильич делал замечательно. Очень интересно было бы взять эти газеты и посмотреть теперь. В маленькой краткой заметке Владимир Ильич освещал всю суть дела. Когда он собирался читать передовицу, Богданов часто говорил: «что ж мы еще и Старика будем читать», но он все-таки аккуратно прочитывал каждый раз свою статью.
Так продолжалось до 3 ч. Потом он уходил и возвращался в редакцию уже в 11 ч. вечера. До этого времени он выступал на митингах, в кружках, или пйсал. К 11 часам все ночные телеграммы, сообщения с решениями, резолюциями поступают от рабочих организаций, с заводов и т. д. Все это каждый день он прочитывал и помещал в газету. С вечера давал указания, как что поместить, как исправить и т. д. И только когда газета целиком отдавалась в печать, он спокойно уходил.
Н. К. Крупская:
24 мая была закрыта «Волна». 26 мая онк возобновилась под именем газеты «Вперед». «Вперед» просуществовала до 14 июня.
Только 22 июня удалось приступить к изданию новой большевистской газеты «Эхо», просуществовавшей до 7 июля...
Помню также выступление Ильича перед группой учителей. Среди учителей господствовали тогда эсеровские настроения, большевиков на учительский съезд не пустили, но было организовано собеседование с несколькими десятками учителей. Дело происходило в какой-то школе.
Б. А. Бреслав:
Если не все учителя называли себя социалистами-революционерами, то они почти все сочувствовали эсерам. Социал-демократов, марксистов среди них было крайне мало. Несмотря на это, съехавшиеся учителя до съезда пожелали выслушать двух докладчиков по аграрному вопросу — по одному от партий эсеров и социал-демократов. Аграрный вопрос их тогда больше всего волновал.
От социал-демократов с докладом выступил В. И. Ленин, от эсеров — Бунаков. Собрание состоялось в Тенишевском училище. Первым выступил эсер Бунаков, который, полагаясь на сочувствующую ему аудиторию, пытался свысока иронизировать над «половинчатостью» аграрной программы социал-демократии, над «отрезками», от которых теперь социал-демократия «отказывается»...
Н. К. Крупская:
Владимир Ильич внимательно слушал, делал записи, а потом довольно сердито отвечал на эсеровскую демагогию.
В.А. Бреслав:
Получив слово, Ленин сразу со всей резкостью обрушился на Бунакова: Бунаков, говорил Ильич, пытался показать вам противоречия у социал-демократов по аграрному вопросу, иллюстрируя это различием между положениями, развитыми в книге В. Ильина «Развитие капитализма в России», и теми положениями, которые развиты в недавно опубликованных работах Н. Ленина по аграрному вопросу. Бунаков читал книгу, но он ее не понял... Бунаков знает эту книгу потому, что он ее читал, я же знаю эту книгу, потому что я ее писал...
Остановившись на том, что социал-демократия трезво оценивает положение крестьянства в современном обществе, и особенно его положение в условиях русской действительности, Ленин сказал, что, поскольку крестьянство в России поставлено в особые условия, поскольку оно в целом борется с остатками крепостничества, оно едино, и пролетариат и его партия будут его целиком поддерживать в этой борьбе. Вместе с тем мы открыто говорим огромному большинству крестьянства, что при капиталистическом обществе, при частной собственности на землю и другие орудия и средства производства, оно не избавится от нищеты и эксплуатации помещиками, капиталистами и зажиточными крестьянами — «мироедами».
С.П. Тодрия:
...Как ни различна была по своему составу аудитория, Ленин приковал внимание слушателей к основным вопросам аграрной программы социал-демократов — большевиков. Говорил Владимир Ильич обоснованно, убедительно. Каким обличением существующего строя прозвучали его доводы о неизбежности аграрной революции в России. Ленин доказывал, что аграрный вопрос составляет основу революции, ее национальную особенность.
Меня поразило его умение удивительно просто и ясно говорить о самых сложных вопросах. Держался он так непринужденно, что сразу же создавалась обстановка тесного контакта с аудиторией.
Б. А. Бреслав:
Мы, продолжал Ленин, были бы политическими шарлатанами, если бы не указывали крестьянской бедноте на расслоение деревни, на то, что небольшая кучка богатеет, а остальная масса крестьянства разоряется. Не мы, социал-демократы, выдумали обнищание, пролетаризацию и пауперизацию большинства крестьянства, мы лишь указываем на этот бесспорный факт, связанный с современным экономическим развитием нашей деревни; отмахнуться от этого факта нельзя. Всякая политическая партия должна этот факт понять, она обязана его учесть, считаться с ним. Без учета такого крупнейшего факта, как расслоение деревни, нельзя вести серьезной революционной борьбы; мы были бы болтунами, а не революционерами, если бы не учитывали соотношения классовых сил в современном обществе вообще, а также и в деревне.
Только в борьбе с остатками крепостного права, с остатками средневековья, с властью земского начальника крестьянство едино, в остальном оно не едино, оно расслоено.
Доклад Ленина произвел такое сильное впечатление, что эсеровски настроенное учительство устроило ему буквально овацию.
Ф. С. Семенов-Булкин:
Мы готовились к выборам на общепартийную конференцию. В порядке дня конференции стоял вопрос об отношении к лозунгу кадетов, выдвигавших в Государственной думе требование ответственного министерства. Меньшевики считали необходимым оказать кадетам поддержку в этом вопросе. Большевики же выступали против какого бы то ни было соглашения с либералами; вели борьбу за неурезанные лозунги, стремились развернуть революционную борьбу и против самодержавия и против капитализма.
В. И. Ленин. Из статьи «О созыве экстренного партийного съезда»
Думская тактика нашего ЦК (меньшевистского.— Ред.) сводилась к поддержке всей (кадетской) Думы в целом. Апогеем этой тактики был лозунг поддержки требования и назначения думского (т. е. кадетского) министерства. Что большинство партии не признало этой тактики и этого лозунга,— это факт. В течение думского периода партия с.-д. боролась с тактикой своего ЦК. Комментировать этот факт и говорить о его значении излишне.
М. Н. Лядов:
Между нами и меньшевиками в это время шли непрерывные бои по вопросам думской тактики. Дан вел переговоры от имени ЦК с кадетами, обещая поддержать их требование министерства из думского большинства. Вообще ЦК взял курс на сближение с кадетами, отрицая всякую внедумскую работу партии, не направленную на поддержку Думы в целом. Под руководством Ильича ПК по каждому из этих спорных вопросов выставлял свою резолюцию в противовес резолюции ЦК.
Е. Г. Крич:
Однажды на моей квартире назначили совещание большевиков, членов Петербургского комитета. Первым пришел Владимир Ильич. С полчаса мы сидели одни. Он ходил по комнате, рассматривал фотографии моих родных и знакомых, расспрашивал о моем житье-бытье. Нашел, что комната у меня плохая, и поинтересовался, почему сняла такую. Я ответила, что на поиски квартиры у меня был всего один день, этим все и объясняется.
Уже время начинать заседание. Я собираюсь уходить.
- Вы куда? У вас дела? — удивленно спрашивает Ленин.
- Особых дел нет, но ведь я могу помешать свободно высказываться, неудобно.
- Нет, нет,— возразил Ильич.— Все, что мы станем говорить, вам очень полезно послушать, оставайтесь.
Я, конечно, с радостью осталась.
Ленин был прав. Большую пользу дало мне это совещание. Дело вот в чем. Накануне проходило собрание. Было оно очень бурным. На нем была вынесена меньшевистская резолюция. Произошло так только потому, что ряд большевиков на собрание не явился. И вот Ленин каждого спрашивает:
- Присутствовали на собрании?.. Почему не были?
Конечно, у всех находилась какая-то уважительная причина.
Но уважительной она была только с личной точки зрения этих людей. И тут-то Владимир Ильич обрушился на недисциплинированных товарищей. Он ярко показал, какую непростительную ошибку совершили они, говорил, что это преступление — не выполнить свой партийный долг. Ведь резолюция меньшевиков только потому и прошла, что несколько большевиков отсутствовали.
Владимир Ильич так убедительно, так страстно говорил о том, как надо относиться к своему большевистскому долгу, что провинившиеся перед партией взрослые люди краснели и явно не находили себе места, а я просто была потрясена. И навсегда запомнила, как ответственен любой наш поступок.
В. И. Ленин. Из статьи «Пусть решают рабочие»
Перед социал-демократическим пролетариатом России и особенно Петербурга стоит важнейший вопрос, как провести ближайшую политическую кампанию по отношению к Гос. думе. Само собою понятно, что для единой с.-д. партии этот вопрос о ближайшей кампании ставится только в пределах резолюции Объединительного съезда.
Петербургскому с.-д. пролетариату рекомендовано два плана кампании: один в резолюции ЦК, другой в резолюции ПК. Мы напечатали уже в № 2 «Вперед» обе эти резолюции и теперь намерены остановиться на существенном различии их содержания. Главный пункт резолюции ЦК гласит: «мы будем поддерживать Думу во всех ее шагах, направленных к низвержению нынешнего министерства и к замене его министерством, назначенным Думой, видя в такой замене условие, способствующее созыву учредительного собрания». Резолюция ПК ничего не говорит о поддержке подобного требования, перенося главное внимание на глумление правительства, на бессилие Думы, на необходимость обращения Трудовой группы к народу, на неизбежность новой и совместной борьбы рабочих и крестьян.
В. И. Невский:
Петербургский комитет с его Исполнительной комиссией был самой высшей после ЦК нашей практической организацией,— не только в Петербурге, но и вообще в России. Это был орган, к решениям которого прислушивались решительно все революционные организации, не только наши социал-демократические, но и остальные организации России. Это и понятно. В центре умственной и политической жизни, в центре обстановки классовой борьбы в Петербурге самой сильной партией была с.-д. партия, и ее головка приобрела, естественно, большое значение.
В. С. Войтинский:
В это время был в полном разгаре конфликт между Центральным комитетом с.-д. партии и ее Петербургским комитетом.
Ближайшим поводом для этого конфликта явился вопрос об отношении к требованию думского министерства.
После страстных споров Петербургский комитет, большинством 12 голосов против 9, решил резолюцию ЦК не проводить, а вместо нее предлагать рабочим свою резолюцию...
Меньшевики отказались проводить эту резолюцию. Получился открытый раскол организации. Для разрешения спора было постановлено созвать межрайонную конференцию, а в ожидании ее началась на петербургских фабриках и заводах борьба между обеими резолюциями.
В. И. Ленин. Из «Резолюции ПK РСДРП об отношении к Государственной думе»
Дума бессильна. Она бессильна не только потому, что в ее распоряжении нет штыков и пулеметов, которыми располагает правительство, но также и потому, что в своем целом она не революционна и не способна к решительной борьбе. Либеральные партии Думы лишь неполно и робко поддерживают стремления народа, они больше заботятся о смягчении и ослаблении идущей революционной борьбы, чем об уничтожении народного врага.
Е. Г. Крич:
В то время собрания часто проводились на квартире Д. И. Лещенко, на Глазовской улице.
Ленин, приходя на собрания, иной раз оставался на Глазовской улице работать или переночевать. Постоянной квартиры в Петербурге у него не было. По соображениям конспирации он не задерживался долго даже в одном районе города. Это была нелегкая жизнь, но так было безопаснее и для него и для работы.
... Владимир Ильич пришел туда работать. Я же намеревалась провести у Лещенко свободный вечер, прочитать какую-нибудь новую интересную книгу, поспорить о ней.
... Зная, что в этот вечер Ленин работает, мы обсуждений не устраивали. Я поторопилась домой, и, когда уже выходила, Владимир Ильич спросил меня, не смогу ли я отнести очень нужную записку одному товарищу. Я тотчас же согласилась, но тут Ленин забеспокоился: а не трудно ли это — и время позднее, и адрес запутанный, да и человека этого я никогда не видела.
Все стали убеждать Ильича, что у меня достаточный опыт по таким посещениям незнакомых людей и что вечером и ночью ходить по улицам я не боюсь.
Тогда Ленин спрашивает: «А деньги-то у вас есть? Там ведь две конки, а случится шпик, тогда и на извозчике удирать надо...»
Мы посмеялись. Я даже кошелек показала. Видя, что я с большой охотой принимаю поручение, Владимир Ильич обратился еще с одной просьбой: «Ну, коли все это вы действительно справите, то уж сделайте и последнее: привезите мне сегодня же и ответ, он мне очень нужен».
Я выполнила полностью ленинское поручение.
Д. И. Лещенко:
... Редакция переехала на Фонтанку, № 96, где помещалась большевистская типография «Дело»; здесь, во втором этаже, было несколько комнат, в которых некоторое время и происходили редакционные собрания. Владимир Ильич приходил всегда около 12 часов и засаживался за газеты, разговаривал, шутил. Мне вспоминается интересная мелочь в его манере работать: во время чтения он подчеркивал тонким штрихом те места текста, по поводу которых он, по прочтении газет, садился писать статью. Насколько припоминаю, он давал статьи (необязательно передовые, часто фельетоны) почти каждый день.
Очень часто собрания происходили вечером. Через некоторое время по конспиративным соображениям собрания на Фонтанке были прекращены и происходили почти ежедневно на моей маленькой квартире, на углу вазовской и Звенигородской, где иногда, поздно приходя, Владимир Ильич оставался ночевать. Вставал он тогда между 10 и 11 часами и уже за чаем принимался за газету. Днем, после часа или двух, квартира наполнялась товарищами, и во всех трех комнатах писали. Владимир Ильич оставался в первой комнате один и закрывал двери, хотя к нему довольно часто входили...
Затем, мне вспоминается, была снята отдельная небольшая квартира в каком-то старинном доме в Свечном переулке, куда и была перенесена вся работа. Владимиру Ильичу была отведена отдельная светлая комната, со столом посредине, на который мы иногда ставили Ильичу цветы.
А. С. Енукидзе:
... Хочу подчеркнуть, до какой степени Владимир Ильич был всегда внимателен к подпольным работникам. У т. Красина было несколько товарищей, которых я знал ближе, чем Владимира Ильича. Когда я приехал из провинции, никто из них не догадался предложить мне денег. Один лишь Владимир Ильич спросил меня: «Не нужно ли вам денег». Я ответил, что деньги возьму у Красина. Но он настоял: «Все-таки возьмите», и дал мне три рубля. Несмотря на то, что у меня было очень мало денег, я все-таки деньги Владимира Ильича храню до сих пор.
М. Н. Лядов:
... В самом Петербурге работать становилось все труднее. Слежка усиливалась, и все труднее было подыскивать подходящие для собраний помещения. Тогда было решено использовать для митингов и собраний соседние дачные места в Финляндии.
Ф. С. Семенов-Булкин:
Партийные собрания были перенесены революционными организациями в Териоки.
Тут жили партийные лидеры; тут устраивались собрания партийных и фракционных центров; здесь же происходили и заседания партийных петербургских конференций. Конференции, особенно в начале 1906 года, собирались довольно часто с весьма широким представительством от партийных низов. Обычно присутствовало на собраниях от 120 до 200 делегатов.
Тов. Ленин не пропускал почти ни одного заседания конференций. С необычайной страстностью, прямо-таки юношеским задором вникал он в каждый даже самый мелкий вопрос порядка дня конференции.
Неустанно, с железной энергией Ленин старался вдохнуть в нас революционную волю, пробудить в нас революционную активность, творчество.
В. С. Войтинский:
Конференция собралась в Финляндии (кажется, в Териоках), в середине июня. Присутствовало человек 80, в том числе 71 человек с решающим голосом. Я участвовал в конференции с мандатом от приказчиков. Докладчиками должны были выступить Ленин — от большевиков, Дан — от меньшевиков.
С самого начала заседания было ясно, что стороны не рассчитывают ни переубедить друг друга, ни столковаться. Завязался спор о порядке дня. Большевики требовали, чтобы в первую очередь был поставлен вопрос по отношению к Государственной думе, а затем соглашались обсудить вопрос о партийном единстве. Меньшевики настаивали, чтобы первым шел вопрос об единстве партии и о партийной дисциплине, а вопрос о Думе предлагали поставить вторым.
В. И. Ленин. Из статьи «Пусть решают рабочие»
Петербургские с.-д. рабочие знают, что вся организация партии строится теперь демократически. Это значит, что все члены партии выбирают должностных лиц, членов комитетов и т. п., что все члены партии обсуждают и решают вопросы о политической кампании пролетариата, что все члены партии определяют направление тактики партийных организаций.
Мы уверены, что петербургский с.-д. пролетариат так и отнесется к спорному вопросу, обсудит его всесторонне, обстоятельно, деловым образом и вынесет самостоятельное решение: поддерживать требование кадетского министерства или нет?
... Рабочие по большинству решат вопрос о поддержке кадетского министерства и добьются того, чтобы никто, даже ЦК, не посмел срывать их решения, вполне свободного, вполне самостоятельного, вполне правомерного на основании постановлений Объединительного съезда.
В. С. Войтинский:
Ленин и Дан поочередно брали слово.
- Ведь это смешно! — доказывал Ленин.— Мы с вами, товарищи меньшевики, и о позиции вашего ЦК поговорим. Очень охотно поговорим. Но сперва дайте нам ответить на вопрос, для решения которого товарищи рабочие выбрали нас.
- Для того, чтобы решать тактические вопросы,— возражал ему Дан,— мы должны, прежде всего, знать, существует ли у нас партия или нет.
... Победа осталась за большевиками: при голосовании порядка дня — это было уже под вечер — 42 голоса были поданы за то, чтобы начать с вопроса о тактике по отношению к Думе, и 29 за то, чтобы сперва обсудить вопрос об единстве партии.
Е. Д. Стасова:
На заседании в Териоках выступали ораторы — и большевики, и меньшевики. Вспоминаю выступление Федора Дана. Он обращался к слушателям подобно тому, как говорил бы старый царский генерал с солдатами: снисходил до них. Вслед за ним выступил Владимир Ильич. Он говорил ярко, образно. После выступления его со всех сторон обступили товарищи. Помимо того что Владимир Ильич был нашим руководителем, он вместе с тем был для нас самым близким другом, к которому мы могли прийти со всякой нашей бедой, со всеми недоумениями, со всяким вопросом — не только политическим, но и личным.
В. С. Войтинский:
Перешли к вопросу о тактике. Представитель ЦК ввиду того, что конференция отказалась обсудить предварительно вопрос о партийной дисциплине, отказался от доклада. Единственным докладчиком оказался Ленин.
За поздним временем заседание пришлось прервать. Если память не обманывает меня, переночевали мы кое-как вповалку, в том самом доме, где заседала конференция, и возобновили прения с утра следующего дня. Но меньшевиков на заседании уже не было.
Когда дело дошло до окончательного голосования, налицо оказалось всего 47 делегатов с решающим голосом. 37-ю голосами при 10 воздержавшихся была принята резолюция:
1) подтвердить резолюцию ПК об отношении к Государственной думе и о поддержке требования ответственного думского министерства...
Из сообщения газеты «Эхо» № 8 30 июня 1906 г.
23 июня состоялось собрание организованных рабочих (Петербургского.— Ред.) района в количестве 100 чел., на котором был сделан тов. Лениным доклад об общегородской конференции.
Ф. С. Семенов-Булкин:
... Во время конференции тов. Ленин делил с нами участь рядового партийного работника. Вождь и вдохновитель настроений и желаний партийного общественного мнения, в минуты отдыха он держал себя, как равный товарищ-революционер с равными. Тут же, подвергая себя опасности быть с нами арестованным, он скрывался вместе с другими от финских ленсманов в чуланах, ночевал, валяясь на полу на разостланной соломе.
В. Д. Бонч-Бруевич:
Мы существовали отдельно (от меньшевиков.— Ред.), и вся наша деятельность была сопряжена с нашим большевистским центром, который продолжал для нас существовать беспрерывно, и этот центр был, конечно, вокруг Владимира Ильича. Большевистская часть Петербургского Комитета также всегда собиралась отдельно, являясь на общее («объединенное») собрание комитета как компактное единое целое с определенными директивами от большевистской части ЦК, которая нередко собиралась у Владимира Ильича...
ф. С. Семенов-Булкин:
Простота, чуткость и знание каждого работника, проявлявшиеся тов. Лениным на конференциях, были теми качествами, которые притягивали к нему симпатии со стороны нас, рабочих-меньшевиков. Идейно мы были тогда, может быть, очень далеки от тов. Ленина в силу навеянного нам оппортунизма, и все же он казался нам близким и дорогим в силу своей революционности, простоты, любви и знания рабочего.
Н. К. Крупская:
Когда встали во весь рост вопросы о земле, когда открыто выявилось, говоря словами Ильича, «объединение чиновников и либералов против мужиков», колеблющаяся трудовая группа пошла за рабочими. Правительство почувствовало, что Дума не будет надежной опорой правительства, и перешло в наступление, начались избиения мирных демонстраций, поджоги домов с народными собраниями, начались еврейские погромы. 20 июня выпущено было правительственное сообщение по аграрному вопросу с резкими выпадами по адресу Государственной думы.
Из сообщения газеты «Эхо» № 8,
30 июня 1906 г.
25 июня состоялся доклад тов. Ленина по аграрному вопросу; присутствовало около 200 человек. В популярной речи т. Ленин разобрал аграрные программы кадетов, трудовиков (эсеров) и социал-демократов. В своем заключительном слове докладчик подробнее остановился на двух крупных течениях по аграрному вопросу в Российской социал-демократической рабочей партии — национализации и муниципализации.
Б. С. Перес:
Не раз Владимир Ильич просил собрать только рабочих — самых дельных — по одному-два от района, и с ними, без партийных профессионалов, он вел долгие беседы, из которых черпал... свое ясное представление о требованиях, о нуждах, настроениях пролетариата.
В. С. Войтинский:
Никто не умел так, как Ленин, угадать настроения рабочей массы и выразить их сжато, выпукло, хлестко. Склонность к абстрактному, дедуктивному мышлению странным образом уживалась в нем с гениальной чуткостью по отношению к рабочей стихии.
Порой на вопрос об его мнении по тому или иному делу он отвечал:
- Не знаю... Как товарищи рабочие решат, им виднее...
Но при этом глаза его хитро улыбались. И собеседник чувствовал, что «Ильич» про себя уже решил вопрос.
Е. Г. Крич:
... Насколько помнится, в мае 1906 года — приходят ко мне Боровский и Лещенко и говорят:
- Екатерина Георгиевна, пришли мы к вам вот с чем. Виделись с Владимиром Ильичем и решили, что надо подыскать квартиру для нелегальной редакции. Хозяйкой наметили вас. Вы должны оставить на это время курсы, скажите, что уезжаете из Петербурга. Затем под тем же предлогом откаяштесь от вашей- комнаты. Как только квартиру отыщем, вы немедленно переезжайте. Доставим вам туда и помощницу. Человек это свой, опасаться его не следует.
Квартиру отыскали в Свечном переулке, в доме № 6. Сняли четыре комнаты в третьем этаже. Здание хорошее, небольшое; парадный ход с улицы, лестница устлана красным ковром, на площадках цветы. Нарядный швейцар сам давал звонок, когда приходили люди. А посетителей было много.
Я со своей стороны приняла все меры предосторожности: квартиру обставила уютно, чтобы она ничем не напоминала контору или редакцию. Так что, если кто непрошеный придет, не сразу разберется... Повесила на окна занавески, стол накрыла суконной скатертью, расставила цветы. Соседям говорила, что все жду приезда сестры-актрисы, для которой и сняла эту квартиру. Комнаты распределила так: первая — кабинет Владимира Ильича; другая, большая — общая, для бесед и чтения; третья — для редакционной работы. Одна из комнат была моей.
В большой комнате лежали газеты всех направлений. Из них часто делали вырезки.
Боясь провалить квартиру, я ввела и такие строгости: если товарищ шел с завода, он должен был подняться по черной лестнице, а люди в котелках и шляпах направлялись с парадного подъезда. Это было по тому времени естественным, да и удобно,— не так заметно, что каждый день приходит по десять — пятнадцать человек. Сидели многие подолгу, работали по три-четыре часа. Хотя мы старались без дела не беспокоить Владимира Ильича, все же в его кабинете всегда толпился народ, каждому хотелось послушать Ленина, поговорить с ним.
Часов в двенадцать я поила всех паем, подавала булку с маслом.
За квартиру, помнится, платили пятьдесят рублей в месяц. Газеты стоили семьдесят — восемьдесят копеек в день, остальное расходовалось по усмотрению. Приходилось еще давать на чай швейцару; с ним надо было поддерживать хорошие отношения.
Иногда Ленин оставался в квартире на весь день и работал допоздна. В таких случаях меня предупреждали и просили накормить Ильича обедом. Конечно, ему об этом даже не намекали. Он был очень деликатен и без особой нужды никогда не позволял себе кого-нибудь побеспокоить или стеснить. Я старалась посытнее и повкуснее накормить его. Хотя, конечно, обеды были скромные. Чаще всего я жарила мясо — бифштекс с картофелем — и варила крепкий кофе. После обеда Владимир Ильич немного отдыхал. «Разбудите меня, если не проснусь»,— говорил он, только ни разу не пришлось его будить. К назначенному часу он сам просыпался и выходил из комнаты. Я поила его чаем, и Ильич садился работать. Так шла жизнь в этой квартире.
Помню, что несколько раз заходила Надежда Константиновна Крупская. Скромная, приветливая, она всегда спрашивала разрешения пройти к Владимиру Ильичу.
Однажды мне пришлось с запиской Ленина съездить к его сестре, жившей, кажется, на Песках,— к Анне Ильиничне. Это было связано с приездом из Симбирска брата Ленина, Дмитрия Ильича.
Около трех месяцев проработали мы на этой квартире.
Из сообщения газеты «Эхо» № 9,
1 июля 1906 г.
28 июня в Нарвском районе состоялся доклад... о решениях, принятых общегородской конференцией. На собрании присутствовало около 200 рабочих. Докладчик коснулся трех вопросов: 1) думского министерства, 2) единства партии и 3) совещаний с социал-демократической фракцией в Государственной думе. Доклад вызвал обмен мнений; главным образом товарищи остановились на вопросе о Трудовой и социал-демократической группе в Думе.
Причины, заставившие социал-демократов выйти из состава Трудовой группы, вызвали дискуссии и по аграрному вопросу, но за поздним временем председатель вынужден был прекратить прения и, согласно воле всего собрания, председатель товарищ Ленин прочел специальный доклад по аграрному вопросу.
Под конец собрания председателем предложена была следующая резолюция, принятая всем собранием (против 1 при 3 воздержавшихся):
«Мы, организованные рабочие Нарвского района в количестве 200 человек, выслушав этот доклад о решениях, принятых общегородской конференцией, и обсудив их, выражаем полную свою солидарность с ее постановлениями по вопросам: 1) о тактике по отношению к Государственной думе, 2) о единстве партии и 3) о совещаниях с социал-демократической фракцией в Государственной думе».
В. И. Ленин. Из статьи «Кадетские подголоски»
Конференция всех петербургских социал-демократов... решительно отвергла поддержку кадетского министерства...
На Петербургской конференции было представлено около 4 тыс. членов партии, на Московской областной — около 14 тыс. Итак, около 20 тыс. членов партии, т. е. большая половина ее (на последнем съезде было представлено 31—33 тысячи членов), осудили тактику ЦК (меньшевистского.— Ред.) в вопросе о поддержке думского министерства.
Б. С. Перес:
Обыкновенно для предварительной обработки вопроса он (В. И. Ленин.— Ред.) совещался с несколькими членами комитета, чаще всего у М. П. Голубевой на квартире... я тоже бывал на этих совещаниях... Затем вопрос переносили в Петербургский комитет партии, где обычно решали предложить Владимиру Ильичу сделать доклад на собрании активных работников. Владимир Ильич такой доклад делал... и тезисы доклада становились частью нашей большевистской платформы.
И. А. Теодорович:
Петербургский комитет нашей партии созвал собрание агитаторов и пропагандистов. Доклады были узкотехнического характера, мало интересные даже для большинства собравшихся. Тем не менее на это заседание по собственному желанию явился Ленин и с большим вниманием слушал наши деловые, узкопрактические доклады.
В. И. Ленин. Из брошюры «Роспуск Думы и задачи пролетариата»
Эпоха кадетской Думы (май и июнь 1906 г.) оказывается эпохой наибольших успехов партий, стоящих левее кадетов: трудовики обгоняют кадетов в Думе, на народных собраниях порицают
кадетов за робость, растет пресса с.-д. и с.-р., усиливается революционное крестьянское движение, брожение в войсках, оживляется пролетариат, истощенный декабрем. Эпоха кадетского конституционализма оказывается эпохой не кадетского и не конституционного, а революционного движения.
Это движение заставляет распустить Думу. Опыт подтверждает, что кадеты — только «пена». Их сила — производная от силы революции. А на революцию правительство отвечает революционным по существу (хотя конституционным по форме) роспуском Думы.
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Июль, 8—10 (21—23) 1906 г.
Ленин вместе с Н. К. Крупской отдыхает в Саблино (пригород Петербурга) у своей матери, М. А. Ульяновой. Узнав утром 10(23) июля о роспуске I Государственной думы, Ленин вместе с Надеждой Константиновной и сестрой Марией Ильиничной немедленно уезжает из Саблино, чтобы обсудить с товарищами по партии сложившуюся обстановку и выработать в связи с этим тактику большевиков.
Н. К. Крупская:
... 8 июля Дума была распущена, социал-демократические газеты закрыты, начались всякие репрессии, аресты.
В. И. Ленин. Из статьи «Политический кризис и провал оппортунистической тактики»
Роспуск Думы ознаменовал собою, несомненно, крупный политический кризис в ходе русской революции. Как и всякий кризис, он сразу обострил сильнейшим образом все политические противоречия, вскрыл подоплеку многих явлений и поставил перед народом во весь рост задачи, которые до тех пор только намечались и не проникали в сознание широких масс. Как и всякий кризис, подводящий итог целому периоду предыдущего развития, роспуск Думы неизбежно должен был сыграть роль пробного камня для испытания и проверки того или иного направления тактических взглядов. С одной стороны, кризис заканчивает известный цикл развития и таким образом дает возможность наглядно определить правильность или неправильность общей оценки этого развития. С другой стороны, кризис заставляет дать немедленные ответы на целый ряд остро надвигающихся вопросов, причем ответы проверяются нередко тут же, так сказать, на месте вследствие быстрого хода событий.
Из сообщения газеты «Право» № 28,
16 июля 1906 г.
Петербург и Петербургская губерния объявлены на положении чрезвычайной охраны.
В. И. Ленин. Из брошюры «Роспуск Думы и задачи пролетариата»
Роспуск Думы ставит перед рабочей партией целый ряд важнейших вопросов. Отметим главнейшие из них: 1) общая оценка этого политического события в ходе нашей революции; 2) определение содержания дальнейшей борьбы и лозунгов, под которыми она должна вестись; 3) определение формы этой дальнейшей борьбы; 4) выбор момента борьбы, или, вернее, учет обстоятельств, которые могли бы помочь правильному выбору момента.
Е. Г. Крич:
В один из дней я, как обычно, начала прибирать комнаты. Уже пора народу приходить, однако никого нет. Десять часов — нет, одиннадцать — никто не приходит, наконец, около двенадцати раздался звонок. Я выскочила, открыла дверь: передо мной стоял Владимир Ильич, чем-то сильно обеспокоенный.
- Вы целы? — спросил он.
- А что же мне сделается? — ответила я, недоумевая.
- Вы знаете, сегодня ночью был поголовный обыск по всем левым редакциям Петербурга. Семь редакций закрыто, многие люди арестованы...
Владимир Ильич дал мне узенькую бумажку с названием какого-то дома, назвал двух-трех человек, которых надо было послать по этому адресу.
- Пока больше ничего не надо. Если что понадобится, я дам знать.
С этим Ленин ушел. Через два дня мы ликвидировали квартиру в Свечном переулке.
М. Ф. Андреева:
Реакция в России сгущается, Ильич переезжает из Питера в Финляндию — в Куоккала. Эта маленькая дачная местность (в 2-х часах езды от Петрограда) становится центром партийной жизни. Отсюда получает руководство думская фракция партии, отсюда идут руководящие статьи для наших газет...
В. И. Ленин. Из брошюры «Роспуск Думы и задачи пролетариата»
...Кадеты... ответили на роспуск Думы массовым «бегством за границу» в Выборг, ответили воззванием, нарушающим законы,— ответили и отвечают статьями умереннейшей «Речи», которая должна признать, что дело идет фактически о восстановлении самодержавия...
М. Н. Лядов:
Я направился в Куоккала, к Ильичу, чтобы проинформировать его обо всем. У Ильича я уже застал кое-кого из петербуржцев. Они совещались о том, как реагировать на роспуск Думы. Я передал все, что видел и на митинге и в вагоне, и самым горячим образом доказывал, что надо провалить лозунг ЦК (меньшевистского.— Ред.) о всеобщей забастовке как протесте против разгона Думы. Ильич также решительно был против того, чтобы устраивать во имя Думы какие-нибудь забастовки, протесты. Лозунг ЦК, говорил он, необходимо во что бы то ни стало сорвать, как вредный лозунг. Сейчас нельзя говорить о забастовке, не говоря о восстании, в которое неизбежно выльется всякая забастовка при военном положении пойти во всей России. Сейчас, без подготовки, это может вылиться в ряд стихийных бунтов, которые — каждый в отдельности — будут подавлены.
Под лозунгом «за Думу» общего восстания не вызовешь. Нашим лозунгом должен остаться старый лозунг — полновластное Учредительное собрание после победы всеобщего вооруженного восстания, после свержения самодержавия. К восстанию надо сейчас же готовиться, всюду организуя дружины, десятки вооруженных людей, которые должны вести партизанскую войну, нападать на представителей правительства, на карательные отряды, на помещиков. Особенно важно бросить этот лозунг в деревнях: там эти десятки должны руководить нападением крестьян на барские усадьбы, захватом помещичьих земель.
В разговоре с нами Ильич говорил именно то, что он (кажется, в этот же день) начал писать в своей брошюре «Роспуск Думы и задачи пролетариата».
В. И. Ленин. Из брошюры «Роспуск Думы и задачи пролетариата»
Неудачная мысль о демонстративной (однодневной или трехдневной) забастовке по поводу роспуска Думы,— мысль, возникшая у некоторых петербургских меньшевиков,— эта мысль встретила самую решительную оппозицию со стороны рабочих. Верный классовый инстинкт и опыт людей, ведших не раз серьезную борьбу, сразу подсказал им, что дело идет теперь совсем уже не о демонстрации. Демонстрировать мы не будем, говорили рабочие. Мы пойдем на отчаянную, решительную борьбу, когда настанет момент общего выступления. Таково было, по всем сведениям, общее мнение петербургских рабочих.
М. Н. Лядов:
... Мне Ильич поручил направиться в Выборг, разыскать поехавшего на собрание думских депутатов Богданова и посоветовать взяться за обработку рабочих депутатов-трудовиков и представителей революционных организаций... Я попал в Выборг поздно ночью. С трудом удалось вызвать из зала заседания Богданова и передать ему поручение Ильича. Он говорил, что вряд ли что удастся сделать. Меньшевики и трудовики в паническом настроении. Сейчас договариваются об общем обращении к пароду, но боятся это сделать от имени Думы, признали себя частным совещанием депутатов, о каком-нибудь призыве к восстанию боятся и упоминать. С трудом проходит в комиссии даже призыв к пассивному отказу давать рекрутов и платить налоги. Все хотят остаться на почве лояльности.
В. И. Ленин. Из брошюры «Роспуск Думы и задачи пролетариата»
Логика жизни сильнее логики конституционных учебников. Революция учит.
Все то, что писалось «большевиками» с.-д. о кадетских победах (сравните брошюру: «Победа кадетов и задачи рабочей партии», Н. Ленина), подтвердилось блестяще. Вся односторонность и близорукость кадетов стали очевидны. Конституционные иллюзии,— это пугало, по которому узнавали твердокаменного большевика,— встали перед глазами всех именно как иллюзии, как призрак, как обманчивое видение.
А. И. Гуляев:
Уже после разгона первой Думы, месяца два спустя после своего замечательного выступления... в Народном доме, Владимир Ильич опять выступал там, на этот раз перед более узкой аудиторией актива большевиков питерской организации.
Попадали в Народный дом через главный подъезд закрытым двором, переходили в другое здание — в одно из помещений Педагогического музея. На столах кое-где лежали свертки учебных пособий; по стенам были развешаны анатомические и зоологические таблицы. За закрытыми окнами был яркий солнечный день. В пыльной комнате было душно. Здесь, в сравнительно небольшом кругу большевиков из районов, Владимир Ильич давал анализ того положения, в котором находилась в данный момент страна...
Фактами, о которых двумя-тремя строчками скупо сообщалось в хронике внутренней жизни страны, он нарисовал героическую картину непрекращающейся борьбы, на которую то там, то здесь поднимаются не только рабочие, но и крестьяне...
Анализируя события, Владимир Ильич убедительно говорил о наличии двух лагерей враждебных вооруженных сил, различно вооруженных, но непрерывно продолжающих вести вооруженную борьбу. Указывал, что разгул военных репрессий и их видимое торжество есть торжество временное.
Владимир Ильич подчеркивал, что мы со всею энергией должны развивать организацию боевых дружин, создавая всюду боевые тройки, пятки, десятки...
Это было незабываемое собрание. Перед нами стоял, как всегда простой и во в.сем понятный Ленин. От него мы впервые тогда узнали, что при общем революционном подъеме небольшие, но действенные группы боевиков - тактикой партизанской войны могут вконец изматывать во много раз превосходящие силы врага.
А.И. Ульянова-Елизарова:
Считая, что революция еще не потухла, Владимир Ильич стоял за самую революционную тактику: он призывал, где можно, к партизанской борьбе, к организации так называемых десятков и пятков.
...Пока можно было думать, что волны революции еще поднимаются, Владимир Ильич стоял за поддержку их, за самую революционную тактику.