ТЕРИОКИ - ЦЕНТР «БЛИЖНЕЙ ЭМИГРАЦИИ»
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Июль, 17 (30), 1907 г.
Начальник московского охранного отделения доносит в департамент полиции, что, по агентурным сведениям, Ленин постоянно живет в Териоках.
Н. К. Крупская:
Работая в партии, Ленин заботился в первую голову о том, чтобы партия ясно видела, куда идти. Не учесть, сколько времени, сколько бессонных ночей посвятил Ленин на обдумывание того, по какому пути надо идти партии.
Жизнь не стояла на месте, она развивалась, были очень трудные минуты, очень сложное положение, когда вопрос, куда в данную минуту идти, был часто очень многим членам партии неясен.
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Октябрь, 27 (ноябрь, 9) 1907 г.
Ленин участвует в работах конференции петербургской организации РСДРП в Териоках; выступает с докладами о III Государственной думе, об участии с.-д. в буржуазной печати, о подготовке к общерусской конференции и по другим вопросам порядка дня.
И. В. Попов:
Осенью 1907 года мы собрались в Териоках на городскую конференцию в какой-то гостинице. Следом нагрянули полицейские. Нам предложили возвратиться в Петербург под угрозой выдачи русской полиции. Пришлось разойтись, но в Петербург не поехали: раз такое дело, в Белоострове будет засада. Разбрелись по ближним селениям, а потом поодиночке в толпах пассажиров вернулись домой. В другой раз собрались в Териоках на даче где-то около русской церкви.
И. В. Шауров:
На собрании в Териоках присутствовало около пятидесяти человек. Это было наиболее активное большевистское ядро, возглавлявшее в тот момент петербургскую организацию. Многие мне были хорошо известны, некоторых я знал только в лицо, были и совершенно новые для меня люди. В. И. Ленин выступал на собрании с большим докладом о текущем моменте и наших задачах. Он дал глубокий анализ создавшейся политической обстановки и наметил конкретные пути ближайшей работы, укрепил во всех нас сознание необходимости максимального напряжения сил для сохранения и укрепления партийных организаций, а также указал на обязательность проведения больших политических кампаний среди широкой рабочей массы и использования легальных организаций.
Много места в докладе Владимир Ильич уделил также выборам в III Государственную думу и использованию ее в целях революции. Разногласия, возникшие среди большевиков в связи с выборами в III Думу, к этому времени уже были улажены. Большинство сторонников бойкота выборов убедилось в своей ошибке и полностью стало на ленинскую точку зрения...
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Июнь — ноябрь 1907 г.
Ленин регулярно проводит совещания с членами ЦК РСДРП — большевиками перед заседаниями ЦК, проходившими в Териоках.
В. Д. Бонч-Бруевич:
...Я жил на даче в Териоках недалеко от вокзала на правой стороне от него на даче доктора Улановского. Владимир Ильич несколько раз ко мне туда заезжал и, кроме того, здесь же был один раз собран ЦК партии, в другой раз был собран Петербургский комитет, на котором тоже присутствовал Владимир Ильич. Оба эти собрания падают на август 1907 г.
Также мне хорошо известно, что в этом же году Владимир Ильич бывал в Териоках на даче Л. Б. Красина, который жил приблизительно в 5 или 6 верстах от вокзала по главной улице.
Ф. П. Кассесинова:
...Осенью 1907 г. я... была хозяйкой конспиративной квартиры ЦК большевиков в Териоках.
Часто встречаясь с Лениным, я всегда поражалась его способности изменять свою внешность. Однажды произошел такой случай. На очередное заседание ЦК пришел новый для меня человек. Сказав пароль и поздоровавшись со мной как со старой знакомой, он прошел в комнату, где уже собирались некоторые товарищи. Через некоторое время пришла Надежда Константиновна. Она спросила, приехал ли Ильич. Я ответила, что его еще нет, и с некоторой тревогой в голосе сообщила ей, что пришел какой-то товарищ, которого я не знаю, но пароль ответил без малейшей запинки.
Надежда Константиновна вошла в комнату, где происходило заседание, а я осталась в сенях ожидать Владимира Ильича. Вдруг из комнаты послышался дружный веселый смех, и меня позвали туда. Войдя, я, к величайшему своему удивлению, увидела Ильича на его обычном месте. Он оказался тем самым «незнакомым» мне человеком.
И. В. Шауров:
Вскоре мы снова увиделись с Владимиром Ильичем. Встреча наша в основном была посвящена вопросам, связанным с работой Петербургского комитета РСДРП. Но поскольку здесь налицо была вся большевистская часть ЦК... то, естественно, обсуждались многие общепартийные вопросы. Я узнал, что некоторые товарищи скоро уедут за границу и будут там налаживать издание Центрального органа, так как в России это невозможно. Однако имелось в виду продолжать использование в доступных пределах и легальных возможностей издания партийной литературы в России.
В. И. Горев:
Осенью 1907 года после нового побега из Сибири я опять очутился в Териоках, на этот раз для постоянного жительства в качестве члена «Лондонского» ЦК, т. е. ЦК, выбранного на Лондонском съезде. Заседания его в то время происходили регулярно каждую неделю в Териоках. От большевиков на этих заседаниях бывали: Дубровинский, Рожков, Зиновьев, Теодорович и Гольденберг (а иногда Богданов). Ленин на заседаниях не бывал, но большевистская пятерка в ЦК, конечно, перед каждым заседанием ездила в Куоккала.
И. В. Шауров:
Мне остался особенно памятным образ Владимира Ильина в эти дни наших встреч. Мне пришлось увидеть его здесь в небольшом кругу лиц, являвшихся ближайшими его соратниками. Он не только давал указания, высказывая свои мнения, но и задавал своим сотоварищам по руководству партией много вопросов, стараясь выяснить их точку зрения. Как он ни старался держать себя попросту с товарищами, его колоссальное превосходство выявлялось помимо его воли. Особенно ощущалось, что авторитет В. И. Ленина держится на его громадном превосходстве как политического руководителя и что это воспринимается как непреложный отрадный факт, дающий твердую точку опоры.
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Октябрь, не позднее 27 (9 ноября) 1907 г.
Ленин составляет проект резолюции о III Государственной думе, который был им предложен конференции петербургской организации РСДРП в Териоках.
В. И. Ленин. Из резолюции о III Государственной думе, принятой конференцией С.-Петербургской организации РСДРП
1. В III Думе уже определилось два большинства: черносотенно-октябристское и октябристско-кадетское. Первое контрреволюционное и отстаивает особенно усиление репрессий и охрану помещичьих привилегий, доходя до стремлений к полному восстановлению самодержавия. Второе большинство тоже безусловно контрреволюционно, но склонно прикрыть борьбу с революцией некоторыми призрачными бюрократическими «реформами».
2. Такое положение в Думе чрезвычайно благоприятствует двойной политической игре и со стороны правительства и со стороны кадетов... На с.-д. ложится при этих условиях с особенной силой задача беспощадного разоблачения этой игры, разоблачения перед народом как насилий со стороны черносотенных помещиков и правительства, так и контрреволюционной природы кадетов...
3. Отстаивая без всяких урезок свои социалистические цели и критикуя с этой точки зрения все, даже самые демократические и «трудовые» буржуазные партии, с.-д. в своей агитации должны выдвигать на первый план выяснение широким народным массам полного несоответствия III Думы интересам и требованиям народа...
Т. Ф. Людвинская:
Впервые я увидела и услышала Владимира Ильича Ленина 27 октября (9 ноября) 1907 г. на конференции Петербургской организации РСДРП. Местом ее работы были избраны Териоки (ныне Зеленогорск) — небольшой городок в Финляндии.
Мы приехали в Териоки днем. Стояла холодная осенняя погода, накрапывал мелкий дождик. На некотором расстоянии от вокзала нас ожидали товарищи, которые узнавали прибывающих на конференцию по условному знаку. Каждый из нас имел в кармане синюю салфетку с цветной каемкой. Изредка мы вынимали ее, как носовой платок. К нам подходил встречавший, мы обменивались паролем, после чего, соблюдая осторожность, нас провожали к зданию, где должна была открыться конференция. Это было какое-то мрачное помещение, напоминающее собою сарай. Во двор вели два входа (а следовательно, и выхода), которыми можно было воспользоваться в случае появления полиции.
Делегаты прибывали постепенно. Кто разговаривал со знакомыми, кто здесь же заводил знакомства. Было довольно оживленно.
Н. Тетерин:
Конференция была многолюдной, и, конечно, по одному внешнему виду было невозможно узнать Ленина. Но мне казалось, что стоит мельком взглянуть на него, чтобы сказать:
- Это — Ленин.
И я стал всматриваться в лица незнакомых мне товарищей. Мое внимание привлек один из них, солидный, в очках, с видом ученого...
- Это — Ленин?
- Нет, это т. Вячеслав Рожков...
- Ну, где же Ленин? — не унимался я.
- Вон, видишь, за столом, в кепке, с правой стороны от председателя.
Я впился глазами в Владимира Ильича... Сидел очень скромно одетый, плотно сложенный мужчина, лет сорока на вид: с бритой бородой, рыжеватыми усами и маленькими, слегка насмешливыми глазами, сидел и пристально всматривался в лица присутствующих на конференции товарищей.
Т. Ф. Людвинская:
Я стояла в углу, разговаривая с одним из делегатов, когда к нам подошел незнакомый человек, небольшого роста, крепкий и широкоплечий, одетый в довольно поношенное темное пальто и на первый взгляд производивший впечатление профессионального революционера из рабочих. Выражение острых, проницательных глаз говорило о большом уме и сильной воле человека. Лицо его казалось серьезным и повелительным. Слова заставляли невольно подчиняться.
Заговорив со мною, незнакомец засыпал меня вопросами. Как-то сразу захватило обаяние его личности. Все в нем внушало доверие — и острый взгляд, и горячая заинтересованность в том, о чем мы говорили, и неподдельная искренность. Он спросил, в каком районе я работаю, каковы настроения рабочих, с которыми я встречаюсь, как они относятся к Государственной думе, как проходит в районе избирательная кампания и т. п. Вдруг мне пришла в голову мысль: «А с кем я говорю?»
Скрывая волнение, я спросила:
- А вы где работаете?
Мой собеседник улыбнулся и уклончиво ответил:
- Здесь же.
Я спросила, будет ли Ленин. Незнакомец ответил:
- Не знаю.— И, поблагодарив меня, заговорил с другими товарищами.
Я встревожилась и мысленно стала себя бранить: «Видишь человека в первый раз, ничего о нем не знаешь и пускаешься в такие откровенные разговоры!»...
Заседание началось. Председатель объявил, что слово для доклада о III Государственной думе предоставляется товарищу Ленину. Словно живительная струя пронеслась в воздухе.
Я приподнялась в волнении — сейчас увижу Ленина! — затем села на свое место и увидела, как к трибуне подошел товарищ, с которым я так непринужденно беседовала в углу, не зная его имени.
Из газеты «Вперед» № 18, ноябрь 1907 г.
Петербург. Общегородская конференция.
Последняя конференция петербургских с.-д. организаций отличалась особой страстностью и содержательностью. В повестке дня стояли самые животрепещущие вопросы: тактика с.-д. в Государственной думе, суд над с.-д. фракцией и др.
На конференции присутствовало 57 делегатов с решающим голосом, 7 с совещательным и 16 гостей.
...Тов. Л(енин) делает доклад о III Думе и тактике в ней с.-д.
В. И. Ленин. Доклад о III Государственной думе.
По отчету газеты «Вперед»
Для нового избирательного закона правительство использовало громадный опыт первых двух Дум. Третья Дума такова — какую правительство хотело получить. В ней есть два большинства: октябристско-черносотенное и октябристско-кадетское. Смотря по надобности, правительство будет опираться на то или иное большинство. Тактика к.-д. направлена всецело к соглашению с октябристами. Докладчик доказывает это рядом выдержек из кадетской прессы. Нет никаких оснований рассчитывать на то, что к.-д. полевеют. Деятельность с.-д. в Думе сведется к разоблачениям к.-д. и правых и к внесению запросов, для чего необходимо создать информационное бюро с трудовиками. От поддержки того или иного кандидата в представители Думы с.-д. необходимо уклониться...
Наша тактика должна быть такова: самостоятельное выступление вообще, соглашения с левой частью Думы в отдельных случаях.
Доклады вызывают жаркие прения. Высказываются более 20 ораторов. В заключительном слове первый докладчик подводит итог прениям.
Если в Думе черносотенцы вообще имеют большинство, то не может быть и речи о поддержке к.-д. Товарищи меньшевики правеют вместе с правительством: теперь они говорят уже о поддержке октябристов.
В Думе имеется два большинства, и оба они контрреволюционны. Меньшевики забывают это. К.-д. шли все время против с.-д. Единственный раз большевикам удалось расколоть к.-д. при левом блоке на выборах во вторую Думу.
Вместо идеи национальной оппозиции мы должны выставить идею борьбы пролетариата за революцию.
Большинством 37-ю голосами против 13 принята за основу резолюция большевиков и избрана специальная комиссия для редактирования ее.
Н. Тетерин:
Выступил Ленин после одного видного меньшевика.
— Нам меньшевики предлагают блокироваться с кадетами,— твердым, уверенным голосом начал он, сопровождая каждое слово резким жестом правой руки,— блокироваться для борьбы с черносотенной опасностью. Но почему же они блок ограничивают только кадетами, а не идут дальше — до блока с октябристами? Нужно быть последовательным до конца. А до конца, как видите, меньшевики договариваться не хотят. Тогда бы им пришлось отказаться не только от названия социалистов, но и вообще — революционеров.
И в каждом новом слове сказывался Ленин, твердый, как сталь, принципиально выдержанный до конца.
Наконец, он кончил свою речь: раздались продолжительные аплодисменты.
Насколько мне помнится, никто из выступивших ораторов, кроме Ленина, не получил аплодисментов, потому что никто из них не смог так полно, как Ильич, выразить настроение конференции, и никто, кроме него, не смог так ярко и четко обосновать позицию большевиков в данном вопросе.
В. И. Ленин. Из доклада об участии с.-д. в буржуазной печати на конференции С.-Петербургской организации РСДРП 27 октября 1907 г.
(По отчету в газете «Пролетарий» № 20,
19 ноября 1907 г.)
Второй доклад т. Ленина касался вопроса об участии с.-д. в буржуазной печати...
Докладчик стоит на точке зрения безусловной недопустимости политического участия в буржуазной печати, особенно в якобы беспартийной. Такие газеты, как, например, «Товарищ», своей скрыто-лицемерной борьбой против с.-д. приносят ей гораздо больше вреда, нежели явно враждебные с.-д. партийные буржуазные газеты.
Резолюция (по докладу В. И. Ленина) об участии с.-д. в буржуазной печати, принятая на общегородской конференции Петербургской организации РСДРП.
Обсудив вопрос о сотрудничестве в буржуазной печати, Петербургская конференция признала важным, чтобы Общерусская конференция положила конец наблюдаемому в настоящее время ненормальному явлению постоянного участия с.-д. в органах буржуазной печати, ведущих прямо или косвенно борьбу с международной и русской революционной социал-демократией.
Из письма А. Н. Потресова — П. Б. Аксельроду.
16 октября 1907 г.
У нас полный распад и совершенная деморализация... Нет не то что организации, но даже и элементов от нее. И это небытие возводится еще в принцип нашими меньшевистскими цекистами.
Наши одиночки меньшевики рассыпались по легальной печати, по толстым журналам (где печатаются вперемежку с порнографией), по бульварно-радикальной ежедневной прессе, и там наперегонки компрометируют наше направление. Картина получается удручающая, особенно если принять во внимание, что это становится особенностью именно меньшевиков, а большевики блюдут свою чистоту...
Т. Ф. Людвинская:
Помимо двух докладов Ленин выступал также по вопросу о подготовке к общерусской конференции и по другим вопросам порядка дня...
Неизгладимое впечатление производили выступления Владимира Ильича. Изумляла простота его речи, несокрушимая логика, последовательность, глубочайшая убежденность. Он бросал в аудиторию слова, проникавшие в глубину сознания и чувства. Он говорил, и каждому из нас казалось, что речь обращена именно к нему.
Во время перерыва я подошла к Владимиру Ильичу и призналась, в какой большой тревоге находилась до тех пор, пока не увидела его на трибуне. Когда я поведала ему о причине тревоги, он весело рассмеялся:
- Вот так конспиратор! Как же это вы заговорили с незнакомым человеком?
- Я поддалась чувству, я почувствовала в вас своего человека.
- Ай-ай-ай! По-чув-ство-ва-ла! Вам, стало быть, неизвестно, что чувство может обмануть, что нельзя так оценивать человека? — И он, добродушно посмеиваясь, продолжал укорять меня.
Н. Тетерин:
Конференция заканчивалась... Все участники ее, в одиночку и группами, потянулись на улицу. Ленин, окруженный несколькими товарищами, остался в помещении. Остался в помещении и я, чтобы перед отъездом в Петроград побыть, хотя несколько минут, около Ильича.
Вдруг маленькие, пристальные глаза Ленина остановились на мне. Он, по-видимому, предположил, что я хочу обратиться к нему за какими-либо указаниями или советом, но не решаюсь этого сделать, и спросил:
- Вы, товарищ, в каком районе работаете?
Я ответил, но ответил не так, как хотел, смутился. Но вмешательство в разговор Коновалова (как выяснилось позже — провокатора.— Ред.) вывело меня из этого неприятного состояния.
- В вашем вопросе, т. Ленин, чувствуется ваша оторванность от работы в Петербурге,— заметил Коновалов.— Вы перестаете знать наиболее сознательных питерских рабочих.
Владимир Ильич весело засмеялся и, совершенно неожиданно для меня, протянул руку со словами:
- Мы этот дефект исправим... Познакомиться никогда не поздно.
И пожав еще раз мою руку, добавил:
- Вот мы теперь и знакомы! Рассказывайте, что у вас, на Васильевском, хорошего!
Я стал жаловаться ему на тяжелое положение партийной работы в связи с все усиливающейся реакцией, на бегство от общественной жизни интеллигенции.
Владимир Ильич слушал меня со вниманием, а когда я кончил свой рассказ, заметил:
- Интеллигенция бежит — это полбеды. Надо суметь удержать от бегства рабочих. А для этого необходимо работникам, особенно из рабочих, удесятерить свою энергию, а не поддаваться панике. Это главное. Как бы ни плохи были сейчас полицейские условия для работы, но все же плоды работы заметны, пережитую революцию полицейскими участками не вытравить из головы рабочих.
И. В. Шауров:
Владимир Ильич несколько раз подчеркивал во время наших разговоров, что нужно во что бы то ни стало сохранить социал-демократические партийные организации, а для этого нужно беречь их, развивать возможно большую активность, но в то же время проявлять максимальную осторожность. Резервов у нас сейчас почти нет, ожидать притока новых работников, как было в предыдущие годы, не приходится. Черпать эти ресурсы надо в рабочей среде, а потому нужно обратить особое внимание на серьезные занятия с рабочими-партийцами, чтобы выковать из них таких полноценных руководителей, какие воспитывались в подполье до 1905 года.
Из Биографической хроники Владимира Ильича Ленина
Ноябрь, ранее 5 (18) 1907 г.
Ленин участвует в предварительном совещании большевистской части ЦК РСДРП с большевиками-делегатами Четвертой конференции РСДРП («Третьей Общероссийской»), Совещание проходило в Териоках, на нем обсуждался вопрос о взаимоотношениях с.-д. думской фракции с ЦК партии.
Ц. С. Зеликсон-Бобровская:
Осень 1907 года. Работаю в Московской окружной партийной организации, от которой еду делегатом на Всероссийскую конференцию партии. Значит, предстоит свидание с Владимиром Ильичем, который еще пока остается в «близкой эмиграции» — в Финляндии. Вот и Куоккала, и дачка Владимира Ильича. По-прежнему они с Надеждой Константиновной живут как бы на бивуаках: весь домашний уклад сколочен на скорую руку. Владимир Ильич по-старому приветливо встречает, но вид у него на сей раз более озабоченный. На предварительном совещании ЦК с нами, делегатами-большевиками, Ленин говорит о позиции, которую партия должна занять по отношению к III Государственной думе. Доклад по этому вопросу предстоит на конференции сделать ему, Ленину.
В. М. Смирнов:
В ноябре 1907 года в Гельсингфорсе происходила Третья общероссийская конференция РСДРП. Участники этой конференции жили у надежных финнов, у меня лично останавливались тогда: тт. Ленин, Гольденберг и Полетаев.
Из доклада петербургского охранного отделения министру внутренних дел от 15 декабря 1907 г.
Председателем (ІІІ-й конференции РСДРП.— Ред.) был выбран Ленин.
Порядок дня:
1) О думской фракции
2) Об отношении к Думе вообще
3) О президиуме
4) Об участии в буржуазной прессе
5) О профессиональных союзах
6) О постановке работы в империи
7) О перевыборах в ЦК.
Н. Н. Накоряков:
В конспиративном быту большевистского подполья Владимиру Ильичу Ленину присвоены были клички «Старик», «Отец»... Кто из профессиональных революционеров впервые назвал так признанного уже тогда основателя и руководителя партии, трудно сказать.
Но в этих партийных кличках выражали чувства и отношение к своему вождю соратники по революционной борьбе.
М. Герасимов:
Всю осень 1907 года жандармы гнались за мной. Еле ускользал. Петербургский комитет партии отправил меня через Финляндию за границу. В ожидании парохода остановился в Гельсингфорсе, на квартире тов. Смирнова, профессора русского языка при университете. Угнетенное состояние давило меня. За спиной, со снежных просторов России, доносились плач и рыдания пурги, свисты казацких нагаек, тысячи товарищей стонали в тюрьмах, сотни — прощались последними хрипами под перекладинами. С чувством тяжелого угнетения сидел я в ранних сумерках в столовой.
Входит человек. Нет, не входит — вкатывается, громко говоря, жестикулируя, прямо из дверей. Крепко жмет всем руки. Какая сила, какая сконцентрированная светящаяся бодрость. Он не сидел. Говорил, бегал, юношески живой, как капля ртути, перекатывался из угла в угол. Нет, не капля; это был большой шар ртути, гигантский, кипящий шар, блещущая улыбка губ и прищуренных глаз, блеск металла от могучего лба. Никогда не забуду этого металлического закона тяготения.
Диалог:
- Вы, товарищ, из Орла?
- Нет, из Самары...
- Зачем вы здесь?
— Эмигрирую за границу.
- Сколько вам лет?
- Семнадцать.
- Зря, зря едете туда, испортитесь там от безделья.
- Я — слесарь, не испорчусь.
- В России надо работать, вы молоды, сильны. Особенно теперь так нужны работники, каждый на счету.
- Я провалился.
- В подполье, в подполье! Зря едете...
Его энергия переплеснулась в меня. Стыдно до краски стало мне, что в такое тяжелое время удираю я, оставив своих товарищей в тюрьмах и под виселицами. Невыразимо захотелось сорваться и сейчас же назад, назад. А за окном, недалеко, тяжело качалось море. Глухо гудели волны: назад, в Россию!
Три дня я жил с Ильичем вместе. У меня и сейчас осталось ощущение, как будто около меня проносили гигантский магнит. Холодок, дрожь, и волосы, приподнимаясь, шевелились. Я все время чувствовал рядом вибрацию исполинского динамо с небывалым напряжением тока.
В. Хаккила:
...Я снова встретил его (В. И. Ленина.— Ред.) в Хельсинки где тогда проводилась Всероссийская конференция социал-демократической партии. Я взялся за организацию помещения для проведения конференции. Успех этого дела вызывал сомнения у нашего партийного комитета, так как финские полицейские начали активно помогать царским ищейкам. Мне удалось снять одно помещение в столовой рабочих табачной фабрики по улице Ластенкотинкату, второе — во флигеле Дома студента политехнического института. Конференция проходила то в одном, то в другом здании и завершилась благополучно.
Только здесь я окончательно понял, какое огромное влияние имел в партии Ленин. Он был уже тогда главной фигурой на конференции.
Члены большевистской фракции, казалось, были особенно привязаны к своему лидеру. Как показали последующие годы, он сумел удержать их и сделать своими верными помощниками и в дальнейшем, что далеко не всегда свойственно государственным деятелям.
Из отчета-письма А. Волжского (А. А. Богданова) в № 20 «Пролетария»,
19 ноября 1907 г.
Первым в порядке дня конференции обсуждался вопрос об отношении к Государственной думе. Доклад делал Ленин.
Из доклада В. И. Ленина «О тактике с.-д. фракции в III Государственной думе»
Гвоздем вопроса является выяснение классового состава Думы: как этот классовый состав относится к буржуазной демократии, к революции и к контрреволюции. Этот анализ должен быть положен в основу политики не только фракции, но и в отношении партии к Думе. В Думе два большинства. Каковы эти оба большинства? Из их анализа вытекает политика партии...
Гвоздь вопроса — может ли социал-демократия поддерживать октябристско-кадетский блок; все остальные вопросы — его производное. Этот вопрос надо рассматривать с точки зрения революционного демократизма, а не целесообразности...
Весь характер русской буржуазии ведет к тому, чтобы реформами прикрыть контрреволюцию...
Социал-демократии всего важнее принципиальное определение кадетско-октябристского блока, что этот блок есть прикрашивание контрреволюции.
Из отчета-письма А. Волжского (А. А. Богданова) в № 20 «Пролетария»,
19 ноября 1907 г.
Большевики: Ленин, Н. Рожков, Богданов и др. высказывались в духе постановлений Лондонского съезда о Государственной думе и об отношении к буржуазным партиям. Две резолюции, предложенные большевиками: одна — шести членов ЦК и другая Петербургской конференции сходились в своем основном содержании...
А. А. Богданов (А. Волжский):
Никто, как Ильич, не уделял столько времени работникам на местах. С чрезвычайным вниманием расспрашивал он нас, интересовался каждой мелочью не только из жизни организации, но и вообще из быта революционеров.
Помню, как во время Гельсингфорсской конференции в 1907 году рассказы тов. Назара (Н. Н. Накорякова) о революционных днях на Урале приводили его прямо в восторг, и он несколько раз повторил, что хорошо бы побывать на Урале.
Особенно интересовался он революционным движением среди крестьянства, в частности в поволжских губерниях, откуда я приехал. Участию крестьянства в революционной борьбе Ильич придавал громаднейшее значение. В вопросе о крестьянстве большевики сильно расходились с меньшевиками. В таком крупном районе крестьянского движения, как Самарская губерния, работу среди крестьянства вели исключительно большевики...
Ильич как товарищ подходил к нам с большой заботливостью, вплоть до мелочей. Перед отъездом из Таммерфорса он давал советы и указания — как ехать, где сделать остановку. Так же было и на Гельсингфорсской конференции 1907 года. Мы должны были сделать остановку на станции Териоки, а оттуда в разное время — не больше, чем по двое,— двигаться в Петербург. Предосторожности эти были необходимы, потому что охранка выслеживала нас.
А. Г. Шлихтер:
Это было, если не ошибаюсь, осенью 1907 г. Ильич, возвращаясь с партийной конференции... (в Финляндии), остановился проездом в Петербург на ночевку у меня на квартире, под Выборгом. Передавая подробности о конференции и о тех задачах, которые намечались в работе партии на ближайшие месяцы, Ильич между прочим сказал: «Революция закончилась. Нового подъема революционной волны можно ожидать не раньше, чем лет через десять».
Таким образом, в данном случае предсказание Ильича оправдалось не только в смысле правильности учета реальной обстановки революционной борьбы для того времени, не только был безошибочно намечен момент окончания революции 1905 г. и наступления реакции, но был с изумительной точностью определен календарный срок смены этой реакции новым неизбежным взрывом революции.
И. В. Шауров:
Придавая большое значение проведению широких политических кампаний, Владимир Ильич настаивал на необходимости отметить годовщину издания манифеста 17 октября проведением митингов на заводах, а день предстоявшего в ближайшем будущем суда депутатов социал-демократической фракции II Государственной думы — всеобщей забастовкой и митингами с принятием резолюций протеста.
Эти выступления в Петербурге должны быть смотром революционных сил пролетариата столицы, они должны продемонстрировать авторитет партии, показать массе, что она действует.