- Ленина называют социальным экспериментатором, ввергшим страну и народ в многочисленные бедствия ради осуществления бесплодных идей. Стоит ли сегодня призывать к «новому» прочтению Ленина? Может быть, пора покончить с восхищениями революциями вообще, а Октябрьской и Февральской в частности? Зачем вмешиваться в естественный ход истории?
Э. Андреев: Ленин, коммунистические идеи, Октябрьская революция, строительство социализма... Трудно в истории нашей страны найти время, когда отношение к ним было бы столь неоднозначным и противоречивым, как сегодня. Всесторонний и глубокий кризис всех сторон жизни общества, отсутствие ощутимых результатов перестройки породили волну резкой критики в адрес тех ценностей, которые еще совсем недавно признавались важнейшими и незыблемыми. Вопрос, по существу, ставится так: если все попытки «осчастливить народ» со стороны Ленина и созданной им партии приводили и приводят к новым жертвам, то не лучше ли навсегда расстаться с ленинизмом и со всем тем, что с ним снизано, — с его революционной идеологией и методами действия, с его партией и строем? Необходимо прекратить всякое вмешательство в естественноисторический процесс! Пусть общество развивается так, как растет дерево, как течет река.
Что можно сказать по этому поводу? Ну прежде всего то, что развитие природы и развитие общества это хотя и неразрывно связанные, но принципиально различные вещи. Существуют две формы объективного процесса: природа и целенаправленная деятельность людей. В общественных отношениях возможности развития реализуются не напрямую, а через действия субъективного фактора. Общество просто погибнет, если не будет познавать свои законы, разрешать противоречия, осуществлять сознательный выбор и действия, адекватные требованиям жизни, создавать необходимые условия для проявления своих способностей. В этом смысле (избежать вмешательства в естественный ход событий невозможной.
Значит, дело вовсе не в том, вмешиваться или нет в естественный ход истории, позволить или не позволить обществу расти, как дерево, развиваться так, как течет река. Все дело — в характере деятельности людей, степени ее соответствия объективным законам общества, в эффективности действующей системы управления, в достоверности политики, осуществляемой той или иной партией с точки зрения выражения в ней интересов и потребностей классов, народа в целом, в уровне его самодеятельности и зрелости механизмов саморегулирования общественных отношений поэтому более правильным будет поставить вопрос иначе. Хотелось бы выяснить: при каких условиях и в силу каких причин те или иные идеи и связанные с ними действия либо повсеместно отторгаются, «отчуждаются» людьми, либо становятся привлекательными и приносят практический успех? Каковы объективные критерии и «социальная технология» воплощения этих идей в жизнь?
Не секрет, что на одном из первых мест среди тех, кто находил ответы на поставленные вопросы, кто выдвигал идеи и добивался их реализации, намечал цели и достигал их, принимал и выполнял свои решения, был Ленин. Поразительны уроки его жизни, его самоанализ как мыслителя-революционера и политического деятеля.
Ленин всю жизнь боролся против различного рода «социальных экспериментаторов», которые исходили не из реальной жизни, а из своих схем, догм, норм, формул и т. п., навязывая их обществу. Себя он причислял к «разумным социалистам», т. е. к тем, кто «никогда и в мыслях не имел того, чтобы мы могли по какой-то заранее данной указке сложить сразу и составить одним ударом формы организации нового общества»1. Тем более он, как марксист, никогда не верил в то, что даже самая сильная и гениальная личность способна «ввергнуть страну и народ в многочисленные бедствия ради осуществления бесплодных идей.
Социальные революции не делаются по заказу, «по щучьему велению, по моему хотению», по желанию и воле даже самых организованных и многочисленных партий. Ленин прекрасно понимал, что «никогда миллионы людей не будут слушать советов партий, если эти советы не совпадают с тем, чему их учит опыт собственной жизни»2. И Февральская и Октябрьская революции как звенья одной цепи были народными восстаниями против катастрофической ситуации в обществе, порожденной политикой царизма и буржуазии, мировой бойней и гражданской войной. За Лениным и большевиками народные массы пошли потому, что они оказались единственной силой, способной предложить путь к спасению и возрождению Отечества, программу, отвечающую чаяниям народа. Это признавали и признают сегодня люди, отнюдь не разделяющие взглядов большевиков. Н. Бердяев, например, писал: «В этот момент большевизм, давно подготовленный Лениным, оказался единственной силой, которая с одной стороны могла докончить разложение старого и с другой стороны организовать новое. Только большевизм оказался способным овладеть положением, только он соответствовал массовым инстинктам и реальным соотношениям»3.
Весьма поучительно ныне проанализировать мысли Ленина, высказанные им в связи с первыми годовщинами Октября. В чем он видел главный урок первых двух лет революции? В уроке «строительства рабочей власти», т. е. в участии рабочих в общем управлении государством. Конечно, они «наделали тысячи ошибок, и от каждой ошибки сами страдали» Но каждая ошибка выковывала и закаляла их в той трудной работе, за которую «они взялись собственной энергией, собственными руками» Причем в самые критические моменты, грозящие гибелью революции, когда сеялась паника, рабочие-коммунисты шли к трудящимся и широко открывали двери партии, звали их к совместной работе4.
В третью годовщину Советской власти Ленин призывал к «общей солидарной работе», к выполнению второй задачи революции — «труднейшей, строительной, созидательной» В ней ничего нет, говорил он, кроме мелочей, мелких хозяйственных дел, которые можно преодолеть лишь трудовым энтузиазмом и волей к труду.
В четвертую годовщину революции Ленин размышлял о соотношении буржуазно-демократических и социалистических преобразований, о последствиях отступления от намеченного еще до революции плана постепенного завершения первых преобразований и перехода после подготовки «посылок цивилизации» ко вторым. Он признает, что именно в «этом самом важном и самом грудном деле у нас было всего больше неудач, всего больше ошибок»5.
В пятую годовщину Ленин анализирует причины и характер тяжелого кризиса, возникшего в результате этих ошибок в 1921 г., а также успехи и уроки новой экономической политики. Политики, которую сегодня даже люди типа 3. Бжезинского характеризуют как «самую открытую и интеллектуально новаторскую фазу русской истории XX столетия», как «период экспериментирования, гибкости и умеренности», как лучшие годы «той эры, начало которой возвестила революция 1917 года»6
В чем секрет успеха этой политики? Логика ленинского поиска была такова: нельзя построить новое общество руками одних коммунистов. Это ребячья затея. Надо в дело создания новой общественной связи, новой трудовой дисциплины, новой организации труда вовлечь всю массу трудящихся и эксплуатируемых. Но как это сделать? Чем их можно привлечь? Возможностью работы на себя. А для этого необходимо решить две задачи: «обобществить» государство, подчинив его народу, и провести «культурную» работу с мелкими производителями (кооперировать их. создать необходимую материальную базу, ликвидировать безграмотность)7. Введению «работы на себя» мешают отсталость страны, отсутствие обмена между промышленностью и земледелием, раздробленность мелкого производителя, его нищета, бескультурье и т. п. Как соединить личный интерес («работу на себя») с государственным (с работой на «дальних»)? Самое трудное здесь — определить, «какие посредствующие пути, приемы, средства, пособия нужны для перехода докапиталистических отношений к социализму. В этом весь гвоздь»8.
Ответ подсказала жизнь — надо действовать не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, на личном интересе, на личной заинтересованности. Путем замены продразверстки продналогом, через хозрасчет, кооперацию. Поняв это, Ленин неустанно ищет действенные инструменты укрепления взаимодействия личного, коллективного и государственного интересов, как прямой (через план), так и обратной (через рынок) связи между ними. Достаточно вспомнить, например, получившую в годы нэпа распространение систему синдикатов добровольных паевых объединений предприятий, связывавших последние с рынком. Однако, к сожалению, эти творческие поиски продолжались недолго.
Виноват ли Ленин в том, что сделали с его словом и делом, с его наследием после его смерти? Разве он завещал относиться к нему по-сталински или по-радикально-либеральному? Бесспорно, что ленинизм нуждается в защите. Но все дело в том, как это делать. Сегодня одинаково неприемлемы как слепая вера в ленинизм, продолжение его канонизации, попытки найти в нем ответы на все вопросы современности, так и отказ от него. При переосмыслении ленинского наследия, освобождаясь в нем от того, что принадлежит прошлому, а также от его извращений, нельзя потерять ленинскую методологию творческого мышления и действия, то, что должно остаться в социально-политическом опыте, в интеллектуальной, культурной, духовной сокровищнице общества как активный элемент прогресса. Вот почему безнравственны и несостоятельны амбициозные, мещанские по своей сути попытки дискредитировать и оклеветать Ленина как мыслителя, политика и человека.
Уходя от упрощенного восприятия Ленина к новому его прочтению, мы тем самым сохраняем корни нашею общества и государства, воздаем должное поколениям революционеров, тружеников, воинов. Мы получаем мощный творческий импульс к сегодняшнему поиску путей обновления социализма, прогресса человеческой цивилизации.
Примечания:
1 Ленин В. И.Полн. собр. соч. Т. 36, С. 379.
2 Там же. Т. 32. С. 178.
3. Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. С. 114—115.
4 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37. С. 141; Т. 39. С. 293-294, 297.
5 Там же. Т 44. С 150.
6 См.: Бжезинский 3. Большой провал. Агония коммунизма // Квинтэссенция. М., 1990. С. 258.
7 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 376—377.
8 Там же. Т. 43. С. 228.