- В октябре 1917 г. Ленин поступил иначе, чем это себе представляли в своей массе европейские социал-демократы, а именно: посчитал возможным для рабочего класса России сначала захватить власть, а уже потом создавать предпосылки социализма. Как практическое осуществление этой идеи отразилось на нашем развитии?
Е. Виттенберг: Действительно, в европейской социалистической мысли начала XX в., опиравшейся на марксизм, существовала твердая уверенность в том, что пролетарская революция и социалистическое строительство могут иметь место лишь в тех странах, где достаточно высокий уровень цивилизованности общества: его социально-экономического развития, развития культуры, техники и т. д. Это положение вытекало и из формационной теории К. Маркса и Ф. Энгельса, согласно которой новый общественный строй приходит на смену старому лишь тогда, когда последний исчерпывает возможности своего развития и становится тормозом социального прогресса.
Разрабатывая теорию социализма в условиях начала XX в., Ленин отказался от традиционного подхода и выдвинул новаторскую идею: сначала создать в России такие предпосылки цивилизованности, как завоевание власти трудящимися, а потом уже на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя догонять другие народы. «Для создания социализма, говорите Вы, требуется цивилизованность, — полемизировал Владимир Ильич с меньшевиком Н. Н. Сухановым. — Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали Вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы или невозможны?»1 При этом, как следует из ленинского теоретического наследия, Владимир Ильич полагал, что «видоизменения обычного исторического порядка» и движение России к социализму будут происходить в условиях победы пролетарских революций в передовых странах Запада. Как известно, этого не произошло, и новое общество пришлось строить в одной, отсталой стране, где ситуация была предельно осложнена войнами и разрухой. Однако даже в этих условиях Ленин и его сторонники считали возможным непосредственный переход страны к социализму в период «военного коммунизма».
«Военный коммунизм» был, с одной стороны, порождением суровой необходимости выжить в условиях гражданской войны, а с другой — продуктом революционного нетерпения, попыткой одним махом совершить скачок из капитализма в социализм. Ленин расценивал «военный коммунизм» как первый опыт пролетарско-натурального хозяйства, первые шаги перехода к социализму. Можно сказать, что в 1918—1920 гг. существовала иллюзия не только возможности «изменения исторического порядка» и строительства социализма в стране с недостаточным уровнем цивилизованности, но и возможности изменить его в том плане, чтобы перейти к социализму непосредственно без переходного или с минимальным переходным периодом.
Именно под воздействием этих упрощенных представлений о социализме и путях перехода к нему в период «военного коммунизма» осуществлялась отмена хозяйственной самостоятельности предприятий, товарного обмена, игнорировался закон стоимости, вводилась «трудовая повинность» и т. п. Основой подобной политики являлась убежденность в возможности безграничного вмешательства в эволюционное развитие исторического процесса и скачка в новые измерения жизни, суть которого состояла в решительном отрицании старых общественных порядков. В своем политическом завещании Ленин писал об «абстрактнейшем стремлении к новому, которое должно уже быть так ново, чтобы ни одного грана старины в нем не было»2. Иными словами, в период «военного коммунизма» строительство социализма воспринималось не только как «видоизменение обычного исторического порядка», но и как создание общества, в значительной мере отрицающего и разрушающего созданные предшествующим историческим развитием ценности.
Однако жизнь заставила Ленина и других лидеров партии осознать, что ставка на непосредственный переход к социализму ведет страну в социально-экономический тупик, что человеческую природу, индивидуальный интерес нельзя изменить в одночасье. И разумеется, стало очевидно, что нельзя отказываться от накопленного человечеством опыта.
В этой связи новая экономическая политика означала в определенной мере возврат страны в русло естественного исторического развития: к товарно-денежным отношениям, рынку, плюрализму собственности, материальному стимулированию труда и т. д. И не случайно Ленин, который глубже всех осознал важность перехода страны к нэпу и внес решающий вклад в разработку его концепции, говорил, что нэп — это «всерьез и надолго»3. Однако нэп был свернут уже в конце 20-х гг. и, в определенной степени, произошел возврат к эпохе «военного коммунизма» Вновь начался процесс подгонки жизни под примитивные представления о социализме.
Затем в СССР был поставлен еще ряд социальных экспериментов, в результате которых богатейшая страна мира оказалась в тяжелейшем кризисе, охватившем все сферы общественной жизни.
Таким образом, изменение «обычного исторического порядка», безусловно, создало много сложностей для нашего развития. В то же время необходимо признать, что в последующем они были усугублены и навязанной империализмом войной, необходимостью вкладывать гигантские средства в военное производство, поднимать разрушенное войной народное хозяйство, а также ошибками в управлении страной. Все это, разумеется, деформировало многое, касающееся и замыслов, и конкретных планов, и выполнения стратегических задач.
Примечания:
1 Ленин В. И.Полн. собр. соч. Т. 45. С. 381.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 401.
3 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 329.