Ю.К. Спелман
ОБРАЗ ЛЕНИНА ВСЕГДА БУДЕТ ХРАНИТЬСЯ В МОЕЙ ПАМЯТИ1
Первая мировая война заставила меня покинуть Латвию, где я работала в Рижской организации Социал-демократии Латышского края. После эвакуации из родного края я очутилась в Москве.
Впервые я увидела Ленина в 1918 году на первомайской демонстрации. С тех пор образ Ленина бережно хранится в моей памяти.
Я работала тогда на Московском военно-артиллерийском заводе и шла с заводским коллективом на Красную площадь. Как только мы свернули на Сретенку, в ряды демонстрантов въехал простой и невзрачный автомобиль. Рабочие стали нервничать. Руководитель демонстрации Абол подошел к машине и, заглянув в нее, очень любезно стал здороваться с сидевшими внутри. Он, оказывается, видел Ленина еще раньше. Абол сказал нам, что в машине находятся Владимир Ильич Ленин и Надежда Константиновна Крупская. Рабочие попросили Ленина сказать несколько слов по случаю дня Первого мая. Поднятый на руки рабочими, Владимир Ильич обратился к демонстрантам с краткой речью, которая была встречена восторженной овацией.
Демонстрация двинулась дальше, и я все время думала — как прост Ленин по сравнению с тем, каким я его себе представляла! И именно своей человеческой простотой он стал мне особенно близким и дорогим.
В 1919 году меня вызвали в Краснопресненский районный комитет партии и предложили перейти на работу в аппарат Совета Народных Комиссаров. Мне пояснили, какую ответственную работу выполняет Совет Народных Комиссаров, возглавляемый Лениным. Напомнили, что в аппарате, обслуживающем это учреждение, все работники должны быть в высшей степени честными и сознавать ответственность за каждое, даже самое маленькое дело. С радостью приняла я это предложение работать вблизи Ленина.
В Совете Народных Комиссаров мне поручили работу с письмами, адресованными Ленину от населения. Писем поступало очень много. Содержание их было самое различное. Аппарат СНК должен был рассылать письма по принадлежности в отдельные комиссариаты, указывая в сопроводительной распоряжение Ленина, и контролировать, какие решения принимаются по этим письмам соответствующими учреждениями. Если Ленин давал указания, то он и строго следил за их выполнением. Мы знали, что Владимир Ильич имеет обыкновение лично интересоваться тем, что предпринято по разным жалобам или предложениям, и старались, чтобы всякое его предложение не оставалось без ответа.
Утром мы часто приходили на работу раньше установленного времени и нередко встречали Ленина в коридоре. Он уже шел из своей квартиры в рабочий кабинет.
Когда я слушала выступления Ленина, меня всегда поражало, каким ясным становится любой вопрос, которого он касается в своей речи.
В 1918 году я была делегатом на Московской городской партийной конференции, где Ленин выступил с докладом о политическом положении. Лидер «левых» коммунистов выступил с требованием расторгнуть Брестский мирный договор. Он положил на стол пачку резолюций, принятых на различных собраниях, с осуждением договора. В своей речи Ленина делегатам стало ясно, что Советское правительство вынуждено было заключить мир на тяжелых условиях, чтобы сохранить Советскую власть. После речи Ленина делегатам стало ясно, что Советское правительство поступило совершенно правильно. Взяв в руки пачку упомянутых резолюций, Ленин заявил примерно следующее:
- Что вы мне даете резолюции? Лучше выставьте на Красной площади боеспособные полки, тогда я тоже скажу, что этого мира заключать не следовало.
После X съезда партии, на котором обсуждался вопрос о профессиональных союзах, прошло много лет, но образ дорогого Ильича как живой еще и теперь стоит передо мной. Было внесено несколько проектов резолюций и тезисов по этому вопросу, и Ленин сказал примерно следующее:
- Внесено много тезисов, и я должен признаться, что не успел даже прочитать все как следует. Характерно, что каждый считает тезисы, внесенные им, наилучшими и расхваливает их. От некоторых тезисов волосы поднимается дыбом. — При этом Ленин провел рукою по своей голове и вполголоса добавил: — Разумеется, у тех, у кого они есть.
Это замечание развеселило делегатов. Ленин же продолжал:
- У меня в руках тезисы, под которыми я подписываюсь обеими руками. Эти тезисы внес Рудзутак.
С большим вниманием относился Ленин к работникам аппарата СНК и их нуждам. Обычно вечерние заседания кончались очень поздно, и Владимир Ильич всегда осведомлялся у дежурного секретаря, есть ли машина, чтобы отвезти нас домой.
Хорошо помню такой случай. Мы с Альмой Муценнек (Михайлович) ходили на службу в старых поношенных пальто. Однажды Л. А. Фотиева, секретарь Ленина, вызвала нас и дала ордера на зимние пальто. Мы стали отговариваться, ссылаясь на то, что наши пальто еще достаточно хороши. Только когда Л. А. Фотиева сказала, что таково распоряжение Владимира Ильича, мы взяли ордера, и пальто были куплены.
В работе Ленин требовал большой четкости как от технических работников аппарата СНК, так и от ответственных руководителей Советского государства. Если кого-либо из товарищей извещали о часе и минуте, когда его примет Ленин, то так и бывало на самом деле, но если товарищ опаздывал к назначенному времени (что, впрочем, случалось крайне редко), то в тот день его уже не принимали, ибо рабочий день Владимира Ильича был строго распланирован и заполнен до предела.
Значительно позже, когда я вернулась работать на завод, я часто ездила в Горки, где в детском саду работала подруга моей юности Эльза Земниек (Балтынь). Детский сад находился в парке, недалеко от дома, в котором жили Владимир Ильич, Надежда Константиновна и Мария Ильинична. Работники детского сада рассказывали, что Владимир Ильич с Надеждой Константиновной иногда посещают детский сад и беседуют с детьми и воспитателями.
Однажды в воскресенье, когда я гостила в Горках у своей подруги, мы отправились на реку, чтобы покататься на лодке. Но едва мы отъехали от берега, как увидели, что с холма к реке спускается Ленин с Цыганом — большой черной собакой, которая всегда следовала за Владимиром Ильичем во время его прогулок. Мы тотчас же повернули лодку назад и пристали к берегу. Все же нам пришлось долго доказывать, это катаемся мы уже давно, так как Владимир Ильич несколько раз настойчиво спрашивал нас, вдоволь ли мы накатались, и уже хотел даже отправляться назад.
За это простое, человеческое отношение Владимира Ильича к людям все его очень любили, и дорогие воспоминания о нем я буду хранить всю жизнь.
«О Ленине. Воспоминания революционеров Латвии», Рига, 1959, стр. 263—267.
Примечания:
1 В данном тексте автором сделаны некоторые уточнения. Ред.